Текст книги "Еще одна Ллеверлин! (СИ)"

Автор книги: Ольга Виноградова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

Вжик! Мимо лица просвистел ощетинившийся колючками ежик. Я запоздало отступила вправо, едва не поставила ступню на очередной штырь, отскочила и рефлективно поймала второго ежа руками. БОЛЬНО!

Несчастное животное стало последней каплей. Булькнув, настроение отправилось на дно канализации. Не совсем осознавая, что собираюсь сделать, я перехватила животное за колючки, выбежала с игрового поля, добралась до трибун и зашвырнула ежа в… Не уверена, что я метилась именно в Тоттена Многоликого! Кажется, это Руфим слегка папашу локтем толкнул…

Я позеленела, посерела и в заключении покрылась фиолетовыми пятнами. Все мое внимание сосредоточилось на демоне, перебрасывающем ежа из руки в руку. Боковым зрением, я отметила, что зрители вытянулись по струнке и замерли. Умудренные жизнью и многовековым опытом в общении с темной семьей наблюдатели легли на землю и кто чем прикрыли голову. Доблестный ведущий шоу полз от трибун к единственному надежному укрытию – помосту.

Спустя минуту, в звенящей тишине, окутавшей пляж тропического острова, наполненной тягучим ожиданием непредсказуемой реакции Короля Тьмы, раздался его бархатный голос:

– Потешного часа вам, дамы и господа! – объявил он и щелкнул пальцами.

Мгновенно все стали против всех: в руках у половины зрителей материализовались ежи, а с тел второй половины испарилась вся одежда, включая нижнее белье… Первых одолело острое естественное желание избавиться от колючего аксессуара. Вторые боролись с нахлынувшей природной стыдливостью посредством изъятия у счастливчиков хотя бы пиджачка или носового платка. Сперва робко, а потом все настойчивей. Одежда, ежи и сами существа замельтешили в воздухе. В ход пошла магия, оторванные от трибун сиденья и попавшие под горячую руку обезьяны все это время околачивающиеся рядом и выпрашивающие у зрителей вкусности.

Мимо пробежала нагая Афродита, за ней отливаясь друг от друга ежами неслись полуголые тролли. Из-под помоста доносился горестный плач ведущего, сетующего на пропажу дорогущего костюма от Адмани. Мотая над головой бедного ежа, ко мне кинулся Валдрис Романтичный, но его сбила с пути неистинного метким ударом Каспея. С десяток участниц, объединив усилия, крались к помосту, под которым продолжал завывать темный эльф.

– Вышел ежик из тумана,

Захватил с собой кентавра,

Буду резать, буду бить,

Все равно тебе не жить!

Услышав проскандированную хором кричалку, я посмотрела на чужом уцелевший верхний ряд трибун. На нем прыгали и махали гирляндами из ежей Фэй, Тоттен, Лэйнард и красавчик Богини любви. Ну, с этими все ясно. А казались взрослыми и рассудительными… Вздохнув, я направилась к океану, рассудив, что под помостом и без меня уже тесно, на берегу оставаться опасно, а вода вполне пригодное для выживания место. Руфим считал точно так же.

Я нашла демона в расслабленном состоянии, отдавшимся во власть умиротворяющего покачивания небольших волн. Его загорелое подтянутое тело с повязкой на правом бедре, распластанное в поле морской звезды, лежало на поверхности воды и к моему сожалению тонуть не собиралось. «Без помощи Принцу не обойтись!» – постановила я и нырнула вглубь.

Я планировала напасть на него снизу и схватит за ноги. Утопить не сумею, так хоть напугаю как следует, но темный шестым чувством почуял мое приближение. В самый ответственный момент, когда я протянула руку и почти цапнула демона за голую пятку, он перевернулся на живот и что-то пробулькал мне. Присоединиться что ли предложил? Совсем маленькому голову напекло! И мне. Напекло. Ибо я вынырнула, перевернулась на спину и расположилась рядом.

Он молчал. Мне слова не требовались. Было хорошо просто лежать и молчать. Прищурившись, смотреть на солнце и представлять, как могли бы сложиться наши отношения не будь он демоном. Мы бы познакомились в парке аттракционов. Оба купили билет на «Скоростную метлу», случайно сели рядом. Во время особенно крутого виража, он, заметив мои судорожно вцепившиеся в страховку пальцы, положил бы свою ладонь поверх моей. Я повернула голову, улыбнулась очаровательному незнакомцу. После аттракциона, он купил бы мне сахарной ваты, отвел в зал кривых зеркал и там перед единственным правдивым зеркалом поцеловал…

– Ну, поцеловать я тебе и без зеркала могу, если ты хочешь…

Моя улыбка потускла и съежилась. Будь проклят мой язык без костей и слишком короткое расстояние от мозга до гортани!

– Не хочу, – я отвернулась от демона.

– Хочешь, – он добавил в голос ласковых интонаций.

А ведь правда хочу… Против такого демона: нежного, чуточку беззащитного со смеющимися карими глазами я ничего не умела против. Его пальцы нашли мои, сжали и потянули за собой. Я выдохнула, полностью погружаясь в воду. Он прав, нам не нужны свидетели нашей ненужной слабости друг к другу. Посторонние ничего не поймут. Не оценят щекочущего нервы ощущения – близости с заклятым врагом. Горько-соленого вкуса украденного тайком поцелуя… Мы едва не задохнулись. Когда закончился воздух в легких, вынырнули и рассмеялись. Над нами пролетел стрекозел, сделал круг, вернулся и завис.

– Ты возвращайся, – Принц подтолкнул меня к берегу.

– А ты? – прошептала я.

– А я еще поплаваю минут пять, – с усмешкой произнес темный. Он отстранился и поплыл на спине к оранжевому буйку, работая руками. Раненную ногу демон старался щадить.

Вернувшись на берег, я застала концовку устроенного Тоттеном развлечения. Существа более-менее успокоившись… конечно, сил бегать от ежей и драться за одежду уже не осталось… рассиживались по местам. Наблюдатели в полном составе спорили в центре пляжа, решая кто из выиграл конкурс, а кому следует отправиться домой. Ввиду злобного настроения сильных мира сего, на своих четырех через океан и немедленно. Выкинуть они решили меня, а победительницей признали Каспею. И почему я не удивлена?! Что ж, да здравствует вечное рабство!

– А что нам скажет Принц? – ободранный ведущий подошел к Принцу, скачущему на одной ноге. Руфим воду из уха вытряхивал.

– Вето! Ариэль никуда не поедет…

Я опешила. Мне кто-нибудь объяснит почему демон выгоду из рук упускает по собственной инициативе? Сегодня день раздачи милостыни убогим?

– Более того, – темный поочередно наградил наблюдателей тяжелым взглядом. – Я каждый раз буду накладывать вето, если вы решите отправить ее домой. Я все сказал, – Принц тряхнул головой, окатив брызгами Лэйнарда и похромал к трибунам.

Зрители встретили его заявление во стороженным ревом. Ведущий принялся сравнивать меня и Каспею, намекая на то, что у Руфима появились две фаворитки. Фэй и Тоттен ударили по рукам, а Валдрис зловеще ухмыльнулся, глядя на меня, и чиркнул большим пальцем по шее. Убийца? Ничего, мы с тобой еще потягаемся!

Не дожидаясь окончания повторных дебатов наблюдателей, я направилась к выходу. Увлеченные призваниями в любви Афродите тролли не препятствовали. За мной увязались обезьянки. Прогнать их рука не поднялась. У меня не так много друзей на этом забытом Герой острове. Кстати, не помешает ей дары на алтарь возложить.

Стоило подумать о делах, как список моментально вырос до исполинских размеров. Вызвать подругу-амазонку, проведать драконодона, прижать к стенке одного из оракулов, поговорить с Каспеей, задать пару вопросов новообретенной сестре, Королеве Тьмы по совместительству. Быть может она по-сестрински мне расскажет, что за ерунда с ее пасынком происходит? То он белый и пушистый, то зеленый шипастый и ядовитый. Мне же надо знать, к чему готовиться и чем вооружаться. Но делами я займусь позже. Перво-наперво необходимо выспаться. И тот, кто рискнет встать между мной и кроватью, отправиться к лекарям – укусы залечивать!

Эх, планы… И с ними и с отдыхом мне пришлось распрощаться. В номере отеля на кровати лежали два письма. Содержание обоих заставило подскочить на месте, спуститься в ресторан, заказать литр крепкого кофе, поднос сладостей и заняться анализом ситуации. Вернее, неприятностей, так как моя ситуация сплошь состоит из них. Просчета не видно.

Я положила перед собой конверты. Выбрала желтый с почтовым штемпелем, датированным три недели назад. Вытащила красно-черный прямоугольник и еще раз пробежалась взглядом по тексту уведомления из гильдии убийц. Ожидаемо, но со дня на день, а не три недели назад! Кому могла понадобится безобидная служащая шестого развлекательного канала зеровидения? Я понимаю покушаться на жизнь невесты Принца Тьмы, но без этого мелодраматичного статуса я ничего не стою! Обычно у веревки два конца. В моих руках три. И куда мне, спрашивается, присандалить?!

Я отложила письмо из гильдии. Развернула второе. Начиналось оно весьма оригинально. Некто «аноним» обратился ко мне просто и незатейливо – он назвал меня дурой! Очень мило с его стороны одарить меня комплиментом с первых строк письма. Узнаю, кто под псевдонимом скрывается – не премину воздать должное его или ее умственным способностям.

Далее в тексте письма мой таинственный и неучтивый «друг», привел короткие пояснения, почему он прав, а я опять таки дура, которая страдает близорукостью, дальнозоркостью и чем-то там еще на древнегреческом и скрытом под чернильной кляксой. Я с «другом» не вполне согласилась в части экспрессии выражения мыслей, но относительно сути возражений придумать не смогла. Я правда проморгала нечто важное… Как оставить Руфима с носом в нашем споре!

Элементарно. Для тех кто, цитирую «обладает мозгами, а не расплавленной солнцем невнятной массе серого студенистого вещества». Либо я Корлева, либо он получает мою душу. Да, демоны могут вырвать душу из живого существа, погубив тело, но у существа принадлежащего Тьме или Свету, а моя покровительница – Олимпийская Богиня! Следовательно, ни демона Принц не получит до моей смерти! Вот почему он наложил вето на решение наблюдателей…

Еще бы: если я исчезну с острова Руфим и без души и без развлечения останется. Ох и тяжело быть в немилости у демона. День деньской для него и его семьи заводной куклой работаешь, юлой крутишься, а он зарплату задерживает, а что положено с нерадивыми работодателями делать? Правильно, бастовать!

Все было в моих рассуждениях гладко да складно, за исключением крошечной неувязочки – он же такими темпами и в таком направлении до свадьбы со мной доиграется. Оно ему надо?

Кофе закончилось. Поднос опустил. От вопросов без ответов и ответов на вопросы, которые я не задавала разболелась голова. Я записала стоимость обеда на счет Руфима… триста манек к общей сумме долга погоды не сделают… и отправилась на поиски оракула. Большинство из них, отдохнув от трудов праведных, обреталось на пляже отеля. С десяток бледных не облагороженных загаром тел возлежали на шезлонгах. Кушали бананы и пили кокосовое молоко.

Я выбрала мужчину с коротким ежиком светлых волос на голове. С женщиной вроде полегче общаться и о большем спросить можно, но мы все страдаем интуицией и не факт, что оракул моего пола отделит предсказание от нее родимой. Общеизвестно, что достоверность предсказаний прорицательниц-женщин около семидесяти двух процентов. Мужчины же попадают в яблочко в девяносто трех процентах из ста.

– Задавай вопросы. У тебя три попытки. Смотри, не ошибись, эльфийка, – сказал оракул, не открывая глаз.

– Кого мне следует опасаться? – выпалила я.

– Себя, руки утешающей, дара, – не задумываясь ответил блондин.

– Кто станет Королевой Тьмы? – я не надеялась на имя и фамилию, оракулы всегда говорят загадками, но рассчитывала получить подсказку, однозначно указывающую на себя. Или Каспею.

– Та, что сделает правильный выбор. у тебя осталась одна попытка, – напомнил мужчина.

Выкрутился, собака! Уточнять насчет выбора бесполезно. Загадка от этого прозрачнее не станет. Лишь обретет новые ненужные подробности.

– Кого любит Принц Тьмы? – я истратила последнюю попытку. Хочется думать не впустую.

– Ты ошиблась, эльфийка. Твой вопрос не имеет ответа, – оракул открыл глаза. Черные, бездонные с огоньком безумия.

– Почему? Потому, что демоны не умеют любить? – я разозлилась.

Человек медлил. Он вновь закрыл глаза. Его лицо исказилось, но вскоре разгладилось.

– Хорошо. Я отвечу, хоть это против правил. Не поэтому. Любить может только целое.

А Руфим у нас на части разделен, так получается?! Ну, их… Оракулов этих. Тумана напустил, ничего дельного не сказал. По его словам выходит мне надо в четырех стенах закрыться вместе с Принцем Тьмы и никого не впускать до окончания конкурса! Двух кентавров один заклинанием убиваю: и бояться ничего не надо и нет шансов неверный выбор сделать!

Я вернулась в отель, поднялась на крышу. Оторопела при виде количества пальм, натасканных драконодоном. Зубастая птичка решила основательно устроиться – гнездо навека свила! Похоже, переселять ее в зоопарк придется вместе с отелем. По другому доисторический ящер не согласится покинуть обжитое место.

При виде меня драконодон ласково курлыкнул и ткнулся носом-пастью мне в плечо, напрашиваясь на ласку. Я почесала ему надбровную дугу. Села возле него и прислонилась к теплому боку ящера и вызвала амазонку.

– Информативного часа, Ромия, – поприветствовала я подругу. – Обрадуешь меня чем-нибудь?

– Если ты являешься мазохисткой – да! – преувеличенно бодро отозвалась подруга.

– Поясни, – на сегодня с меня тайн достаточно.

– Валдрис Романтичный – казначей Самой Честной Гильдии Убийц! – торжественно произнесла она. – Чуешь, чем пахнет?

– Деньгами?

– Аззи, ну та даешь! Какими к Сцилле деньгами! Казначей – это ранг убийцы в Гильдии. Выше Казначея только Монарх! – просветила меня амазонка. – Тебе повезло… – вздохнула она.

– В чем же? – мной овладела апатия. Разговор я продолжила по инерции.

– Ну… Он убьет тебя быстро и безболезненно. Профессионал все-таки.

– Тебе приглашение на похороны прислать? – съязвила я. – Не лей слезы на мой труп раньше времени. Ромия, окажи мне еще одну услугу. Ты можешь влезть во внутренний зеротерминал шестого развлекательного?

– А зачем тебе? – удивилась амазонка.

– Да оракул тут один кое-что предсказал, никак разобраться не могу, – посетовала я, не вдаваясь в детали.

– Что искать?

Она уже сломала защиту? Плохие специалисты на канале работают. Или Ромия слишком хороша.

– Остров Терай-Тул. Данные в режиме реального времени…

– Нашла…

– Раздел Темная Семья, – я так хорошо ориентировалась в данных, ибо сама проектировала их структуру вместе с представителями Гильдии Замечательных Охранников. – Сколько Принцев Тьмы сейчас на острове?

– Что за вопрос оди… Э… У… У меня в глазах двоиться? – в голосе подруги проскользнули панические нотки.

– Ты меня спрашиваешь?! Что ты видишь?

– Двоих Принцев. Нет, постой, – можно подумать я куда-то бегу! – Троих! – Руфим делением размножается? Или спорами?! – А теперь ни одного… Азриэль, у вас там паранормальная зона?

– Боюсь, у нас здесь ненормальные Принцы…

Я отключилась. Количество тайн вокруг меня достигло критической массы. Появляющиеся и исчезающие демоны, недоброжелатели, которым я давно перебежала дорогу, набивающиеся в подруги эльфийки, убийцы, не спешащие выполнять порученную им Гильдией хорошо оплачиваемую работу, мутное предсказание оракула, кстати, вполне возможно поддельное, сидящие рядом Королевы Тьмы… Что?

Я скосила глаза. Достопочтимая Фейерия Ллеверлин не исчезла.

– Ты разочаровала меня, сестра, – Королева грустно улыбнулась. Да я как бы на ее одобрение не напрашивалась! – Наверное, я зря согласилась, – фея отбросила со лба непослушную челку.

– С чем?

– Я обещала не рассказывать. Это не мой секрет, – сестра провела остро заточенным ногтем по шкуре драконодона.

Секрет… Я начинаю тихо ненавидеть это слово, а услышу еще раз возненавижу громко и всем об этом расскажу.

– Посоветуешь что-нибудь? – я постаралась изобразить вежливость.

– Побольше думать. О других, Азриэль, – она погладила меня по голове, обняла и поцеловала в висок. – Это очень важно. Думать о других… Помнить дни рождения, поздравлять с праздниками, дарить подарки, защищать их. Ты очень эгоистична, сестра. В твоих поступках слишком много я, мне, а как же другие?

– Какие другие? – пробормотала я. Фейерия смутила меня. Она не соврала ни разу. Высказалась строго по делу, но разве плохо думать о себе? Разве не все ставят во главу угла свои потребности, переживания и комфорт?

– Не все, – словно прочитала мои мысли Королева. – О тебе прямо сейчас думают минимум шестеро, и им не все равно чем закончится твое противостояние. Они хотят узнать, когда же ты наконец начнешь понимать… – фея замолчала.

– Понимать что? – во рту пересохло.

– Разницу, – О-о! У меня мозги вскипели, сварились и стали похожи на одно членистоногое с клешнями. – Не нужно идти против мира. Тебе не выиграть подобную войну. Лучше прими его дары и поблагодари от всего сердца, сорви блестящую упаковки и внимательно рассмотри. Далеко не все является мишурой, – Фэй щелкнула меня по носу.

Королева Тьмы поднялась, махнула мне на прощание и исчезла в черной воронке телепорта. Ну, и как это понимать? Пришла, отчитала, а дальше я сама разбирайся?! Нет, я-то разберусь, но пусть потом другие на меня не жалуются!

Я оседлала драконодона, потрепала его по голове и отправила мысленный посыл ящеру. Неторопливо и неуклюже, переваливаясь с лапы на лапу доисторическое пернатое разбежалось и, сиганув с крыши отеля, взлетело. Мы сделали круг над островом, поохотились на рыбу, распугали стаю стрекозлов в воздухе и попугали романтичных влюбленных покоряющих на морском транспортном демоне прогулочного типа океан. Сразу говорю: я не виновата! Птичка решила, что низший демон вкуснее наловленного тунца! Мне еле-еле удалось отговорить драконодона не тащить всякую темную дрянь в рот.

Вернувшись на крышу, я выбрала из сплюнутой ящером кучи рыбы небольшую серебристую тушку тунца и решила таки наведаться в Храм. Не уверена, что Гера рыбу любит, но она полезнее цветочков и прочего никому не нужного хлама, который обычно Боги в дар получают. Недавно по зеровидению интервью с Деметрой показывали. Она жаловалась на плохую экологию Олимпа, весь западный склон которого в одну большую и дурно пахнущую свалку превратился. Существа быстро прочухали, что на алтарь и банановую кожуру и расколотую миску положить. Им не нужно, а Богам сойдет. Главное же внимание!

Храм располагался в трех километрах от отеля. Здесь почитать Геру стали недавно. Ее земная обитель выглядела новой по сравнению с обжитыми попугаями мраморными крышами соседних Храмов Гелиоса, Диониса и Посейдона. Двигаясь мелкими перебежками от тени к тени, нервничая, оттого почем зря тираня рыбину, завернутую в пакет, я добралась до входа, поднялась по ступеням и положила подношение на алтарь.

– Вот, – сказала я трехметровой статуе богини.

Далее следовало поблагодарить ее за оказанную помощь и попросить чего-нибудь. В этом-то вся загвоздка и состояла. Что мне нужно? Пожалуй, защита, но Гера не Афина и не Артемида. Те, сами избу построят, пожар разожгут, потушат и медаль получат, а Гера она по интригам специализируется. Оболгать, подставить, стрелки перевести – в этом она мастерица. Равных ей нет. Всех соперниц со свету сжила. Для них Аид даже отдельную территорию в царстве мертвых выделил.

– Мямля, – прозвучал за спиной презрительный сиплый голос.

Я обернулась. Разумных существ, если не считать меня, в Храме не было. Павлины, священные птицы богини, таковыми нельзя назвать.

– Чего вылупилась? Мозгов, идиотка, проси. Моз-гов!

Ноги подкосились. Я села. На меня, распушив роскошной зелено-сине-фиолетовый хвост, смотрел павлин. Могу чем угодно поклясться – говорила именно она! Павлин подошел и тюкнул клювом мою ногу, раскрыл клюв и издал противный скрежещущий звук. Так. Мне послышалось. Я устала, не выспалась, получила огромную дозу стресса вот и мерещится чушь всякая. Надо же чего фантазия учудила – говорящие павлины… Ха!

Опираясь на алтарь я поднялась. Рыба исчезла. Значит, Богиня меня услышала и приняла дар. Или она услышала добрую птичку, и в ближайшие два-три часа я резко поумнею и смогу претендовать на гениальность. Угу, только бы мозги из ушей не полезли…

Спотыкаясь и зевая я добрела до отеля. Поднялась в номер и рухнула на кровать. Мгновенно провалилась в глубокий сон, где бегала за Принцами Тьмы, потом от них, пряталась от наемных убийц и распевала с обезьянами перебродивший нектар, закусывая его амброзией.

Кто-то перебирал мои волосы. Я давно проснулась, но не шевелилась и не открывала глаза. Если это убийца, то почему он до сих пор не убил меня? Если поклонник, то какого демона вообще разбудил, а не воспользовался ситуацией? Я настолько устала, что пробегись по мне стадо кентавров, не заметила бы!

– Азриэль, – мне дунули в ухо. – Я знаю, ты не спишь. У тебя не получается притворяться, – судя по тону говоривший пребывал в хорошем расположении духа.

Не получается. Может быть я бесхитростное существо? Честное, прямолинейное…

Я перевернулась на левый бок. На кровати полулежал красивый мужчина. Черные без белков глаза, невероятная красота и сексуальность выдавали в нем инкуба. Где-то я его видела… Ба, да это же красавчик Афродиты. Проклятие, не дай Гера она найдет его в моей постели – все волосы выдерет.

– Дверь там, – я ткнула пальцем в означенное. – Вы красивы, – преуменьшила. Мужчина, расположившийся на кровати, безупречен. – Но у меня свадьба тут на днях намечается, жених катастрофически ревнив, – и не совсем психически нормален, но второе я вслух не произнесла.

– О свадьбе я и пришел поговорить! – инкуб подтащил к себе вторую подушку, взбил ее и подложил под локоть. – Хочу к алтарю тебя повести.

– Вы мне отец родной?! – я подскочила. Странный темный. На солнышке перегрелся.

– Именно! – воскликнул красавчик.

– Что «именно»? – я тряхнула головой и непонимающе посмотрела на инкуба.

– Я твой отец! Лотариназ Ллеверлин. В прошлом известный актер зерофильмов, сейчас законный муж Богини Любви Афродиты и сам Бог разбитых сердец по совместительству.

Мамочки! Я сползла на пол. Двадцать шесть лет росла безотцовщиной, а тут на тебе… Полный комплект: папаша Бог, мачеха Богиня… И я… Так себе – неудачное стечение обстоятельств!

– Доченька? – новоявленный отец свесился вниз головой с кровати. – Что с тобой? Ты меня слышишь? – он скатился на пол, вцепился в меня и потряс, словно большую плюшевую игрушку.

Слышать-то слышу, но ума не приложу что делать. Это с пять лет папы очень нужны. Сказку на ночь почитать, лук со стрелами смастерить, конструктор помочь собрать, мальчишке из соседней пещеры руки ноги переложить и язык вырвать, чтобы не обзывался, а в двадцать шесть мне половина семейной ячейки зачем? Он мое сердце разбитое склеивать будет? Спасибо, но мужчине я его не доверю! Подруги, мороженное и мелодрамы по десятому слезоточивому каналу зеровидения справятся с деликатной задачей лучше.

– Азриэль, – папа заглянул мне в глаза, под веки, в нос, в ухо и попробовал раз жать зубы, но я как раз немного пришла в себя от радостной встречи с отцом и почти убедила себя в необходимости броситься инкубу на шею, но опасалась свернуть ее нечаянно. Она на вид хлипковата, а я сильная.

– Лотариназ, не надо! – для острастки я клацнула зубами. Красавчик (мне было еще трудно называть его папой даже в мыслях) отдернул руки и натянуто улыбнулся. Мы молча посидели пять минут, после чего одновременно выразили мысль пойти в ресторан при отеле и выпить чего-нибудь способствующее установлению семейных отношений.

Я откопала в чемодане участницы реалити-шоу парадно выходной купальник и направилась в ванную. Переодеться, умыться, волосы из неприличного веника в приличную косу заплести и капельку подумать. В голову настойчиво лезла мысль о побеге. Если надавить на жалость и чувство вины инкуба, то я получу отличного сообщника с обширными возможностями. Но испытывает ли Лотариназ жалость и вину? Это-то я и собиралась за ужином выяснить.

Мы спустились в ресторан. Служащие женского пола, не зная предистории, смотрели на меня с завистью, а папочке посылали мимикой и жестами недвусмысленные намеки. К слову, он не обращал на них никакого внимания. То ли все прочие женщины по сравнению с Афродитой меркли, то ли инкуб стал разборчивее в связях.

Мы сели в дальний угол. Мало света, много сигаретного дыма и пустые столики рядом. Сделали заказ и стали ждать нечто с непроизносимым названием. Лотариназ рекомендовал блюдо местной кухни. Сказал на потенциал хорошо влияет. Только я не совсем поняла о каком потенциале он говорил.

Я задала несколько наводящих вопросов, чтобы выяснить истинные причины появления темного в своей жизни. Он мастерски ушел от прямых ответов. Промямли что-то про старость, сентиментальность и желание отмечать праздники за одним столом со всеми родственниками. Угу, никакого стола не хватит всех его детей вместе посадить. И денег на подарки!

Нам принесли заказ. Я вдохнула аромат блюда, сглотнула голодную слюну и замерла с вилкой в руках. С моего места отлично просматривался вход в ресторан. На небольшом пространстве перед рядами столиков стояли и крутили головами, надо полагать в поисках меня, две женщины. Одна высокая жгучая блондинка с чернильной кожей, а вторая огромная троллиха, затянутая в кожаный купальный костюм с заклепками, подчеркивающий выдающиеся мускулы.

– Мама… Бабушка…

Святой кентавр, они же сейчас мой единственный шанс на спасение частью мозаики на полу ресторана сделают!

– Прячься! – выдохнула я.

– Что? – не понял Лотариназ. Он обернулся. – Знакомые лица, – пробормотал отец. А меж тем «лица» выяснили у метрдотеля, где мы сидим. Времени сбежать не осталось.

– Под стол лезь и ни звука! – шикнула я. Вскочила, обошла стол и запихала папашу под него.

Мама еще ничего. У нее от встречи с инкубом приятные воспоминания остались. Я, например. А вот бабуля… Лучшая охотница племени двадцать шесть лет за пронырой, который ее единственную дочку бросил, оставив с младенцем в подоле на пороге ее пещеры. Она его арканом, что на талии вместо пояса висит, скрутит и в Храм потащит счастье моей мамы устраивать и побоку ей нынешняя жена и папашкин статус в обществе.

Мама и бабушка остановились возле столика. В их взгляде читалось осуждение. В бабушкином особенно. По ее мнению мать позор племени, а я так вообще недостойна той толики толльей крови, что течет по моим венам.

– Ну? – бабуля вопросительно изогнула бровь. – Почему этот Принцишка не здесь с тобой, а в соседнем зале рыжей человечке на палец колечко одевает?

Я вздохнула.

– Мам, потише, не нападай на нашу девочку. Ей и так досталось. Мы ее поддержать приехали, а не жизни учить. Помнишь, что в прошлый раз произошло? – ба нахмурилась.

Я скривилась. Воспоминания не заставили себя ждать. Где-то года три назад я встречалась с режиссером с шестого развлекательного. Симпатичный тридцатилетний мужчина водил меня по ресторанам, покупал дорогие украшения и, не поверите, читал стихи. Замуж не звал, постель не предлагал, но я считала, что рано еще. Всего-то год знакомы были.

Родственникам такое положение дел быстро надоело. Сколько можно на застолье согласно тролльим традициям тратится без прибыли? Он, значит, жрет, а прибыли от него нет – одни убытки! Скупая бабушкина душа скоро восстала. Однажды мы к ним приехали, переночевали, а утром я в своей постели связанного режиссера обнаружила и ба, перед соседями окровавленной простыней трясущую. Мол, лишил, супостат, невинности девочку беззащитную. И это под покровом родного дома! Я дар речи снова обрела, когда священник в Храме Афродиты праздничное песнопение начал. Много чего тогда было сказано, разбито и разорвано. Я отстояла свое право выбирать, режиссер достоинство… отнюдь не в переносном смысле, бабуля право видеть меня хотя бы раз в год, а мама, как всегда, осталась в стороне, понимая – два таких разных мира примирить сложно.

– Я справлюсь, – буркнула я, проследив за последним кусочком деликатеса, исчезнувшем во рту бабули.

– Как твоя мать? – не унималась родственница.

– С тебя точно пример брать не буду. Дедушку опять в кладовке заперла? – поинтересовалась я.

– Сейчас! – воскликнула ба. – Соседки навострились магическую сигнализацию взламывать! А его в банк сдала. На хранение. Под проценты, – она пожала плечами, посмотрела на соус на тарелке, воровато осмотрелась и облизала ее. – Какие тут столы маленькие и низкие. Ноги не помещаются, – пожаловалась она.

Лопатки на спине встопорщились. Пальцы сжались на рукояти вилки. Костяшки побелели.

– Да что там такое лежит?! – возмутилась ба.

– Моя дамская сумочка, – процедила я сквозь зубы.

Заиграл оркестр. Певичка-нимфа затянула балладу о любви и ненависти, нагнетая обстановку. Мы трое переглянулись. Кто-то должен был начать действовать или проигнорировать небольшие нестыковки, устроившие под столом возню. Я наступила на инкуба и придавила его к полу. Он пискнул. Три раза. Очевидно, не я одна решила порядок под столом навести.

– Понятно, – протянула бабушка и отшвырнула стол.

– Извините, у вас, конечно, красивые ноги, но не соблаговолите ли вы их убрать с… – папа показал на область между бедрами, где устроилась бабушкина туфелька сорок шестого размера. Пятнадцатисантиметровый каблук грозил сделать брак отца крайне несчастливым.

– Лотариназ?!

– Засранец?!

– Леди, ну зачем же сразу ругаться? Давайте мирно обсудим все проблемы и придем к консенсусу…

Лучше бы он молчал. Тролли ненавидят компромиссы. Тролли за компромиссы убивать готовы. Вот и бабуля, истинная дочь горного народа, пришла в неистовство. Глаза у нее покраснели, ноздри раздулись, губы разверзлись в чудовищном оскале. Она сорвала с талии веревку и наклонилась к папуле.

– Конец тебе, инкуб! – прохрипела она.

– Не в этот раз. Товсь! Пли!

И… Ничего не произошло! С первого взгляда. Со второго, после того, как открыла глаза, я заметила, что лицо родственницы разгладилось и приобрело умиротворенное выражение. Она выронила веревку, вытерла ручейки слез на щеках, вздохнула и произнесла:

– Что же ты со мной, подлец, сделал, а? Ой, существа добрые, что же это твориться? Меня, воительницу в дцатом поколении приворожили?

Бабулины песнопения привлекли внимание. Народ отложил столовые приборы и начал вслушиваться в стенания родственницы. Женщины ей сочувствовали, мужчина заинтересованно оглаживали взглядом ладную фигуру ба. Слишком уж заинтересованно. Некоторые уже покинули столики и, словно заколдованные, стали приближаться к ней. Они тянули руки, падали на колени и злобно косились на соперников. Кое-кто запасался подручными предметами. Сотрудники ресторана, прикрываясь подносами, бежали прочь, поминая почему-то меня недобрым словом.

Бог… Пли… И сколько же стрел амуров получило бедное не приспособленное к любви бабушкино сердце, не говоря обо всех остальных?! А меж тем мужчины приступили к охоте на объект своей скоропостижной страсти. Облизываясь, отдирая от себя руки спутниц, призывающих мужчин одуматься, они выстроились полукругом, зажав в руках скатерти, горшки с цветами и стулья. Дружно сделали шаг вперед, прижимая бабулю к стене. Оттуда прыткая добыча по из мнению никуда не должна была деться. Но они плохо знали мою родственницу. Сделав сальто назад, она очутилась у стены, улыбнулась взвывшим от предвкушения быстрой победы охотникам, и разбежавшись перепрыгнула мужской строй. Обернувшись, показала им неприличный жест и побежала в сторону выхода.