Текст книги "Ритм Карецкого (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
– Операция нормально прошла? – мельком обернувшись и подняв на него глаза, с улыбкой уточнила Лера, вновь склонившись к каким-то документам.
Казалось, она очень внимательно изучает их содержание. Даже что-то подчеркивала в тексте.
– Нормально…
Руса вдруг накрыло. Какой-то сдвиг сознания. Словно он только в тот момент осознал, что завтра, когда вот так же зайдет сюда – Леры уже не будет в кабинете. И этого аромата арбуза не останется. Только давно приевшийся привкус сигаретного дыма в воздухе. Как раньше, до ее появления…
И даже сам не понял, когда пересек расстояние между ними и уперся руками в стол, наклонившись над Лерой. Сделав то, что так давно хотел, но сам не считал верным. Заперев ее в кольце своего тела, по сути. Уткнулся лицом в волосы, не в силах надышаться этим бесшабашно-веселым ароматом и каким-то неуловимым запахом самой этой женщины. Его лицо, губы на ее волосах… Щекотно, жарко, и такой бушующий взрыв внутри, что воздух вглубь легких протолкнуть трудно.
Валерия замерла, похоже, удивленная его поступком не меньше, чем сам Карецкий ошалел. А сопротивляться собственному желанию – сил уже не имел.
– Я перехожу границу, да? – тихо и хрипло уточнил он, так и не перестав дышать ароматом ее волос.
Внутренней стороной плеч и предплечий, своей грудной клеткой – он ощущал ее тепло и кожу плеч Валерии. Легкую дрожь, которая прошла по ее спине из-за его близости.
Вопрос повис в воздухе на мгновение. После чего Лера откашлялась. Впрочем, не предприняв ни единой попытки встать:
– Я не знаю…
Они оба ощущали повисшее между ними напряженное притяжение, он это очень ясно понимал. И оба знали, что оно не вспыхнуло внезапно в эту секунду. Просто раньше и он, и она держались. А сейчас…
В какой-то момент она дернулась, и он решил, что сейчас все же придется отодвинуться и вернуть Лере личное пространство. Как бы там ни было, и что бы за блажь в голову ни стукнула, Рус не собирался ее ни к чему принуждать. Только пока даже представления не имел, как сейчас с места сдвинется… Однако вместо того, чтобы вывернуться из кольца его тела и рук Лера просто подалась назад, откинувшись спиной на его грудь. И снова замерла. Словно прислушиваясь и к своим, и к его ощущениям от такого плотного контакта.
Воздух толчком вырвался из его горла из-за этого ее движения. Словно от удара.
– Я не хочу, чтобы ты перебиралась в другой кабинет… – голос звучал слишком хрипло, будто бы Рус выкурил несколько сигарет подряд.
– Но я же вечно тебя отвлекаю и создаю неудобства при консультациях, – вроде и рассмеялась Лера, только голос ее был таким же хриплым и тихим. – Да и у главврача должен быть отдельный кабинет. Мало ли, проверка приедет, а тут я песни распеваю… И мой кабинет совсем рядом…
Она говорила все правильно. Он и сам думал об этих аргументах дней пять назад. И курить ему никто мешать не будет. Только…
– Плевать! Я не хочу, чтобы ты перебиралась, – Рус еще немного подался вперед и накрыл своей ладонью ее руки, вцепившиеся в поверхность стола. Сжал в своей пригоршне ее подрагивающие пальцы. – Все правда. Но я не хочу… Даже если сейчас меня можно обвинить в злоупотреблении рабочим положением и домогательстве, – с иронией добавил Руслан.
Лера рассмеялась, только все еще хрипло, словно давилась и воздухом, и самим этим смехом.
– А это домогательство? – она запрокинула голову, встретившись с ним пытливым и немного потерянным взглядом.
Ее волосы проехались по его лицу. И его губы оказались на лбу Леры, прямо над одной из ее бровей.
– Я не знаю, – честно признался Рус, как и она недавно.
Они опять замолчали оба. Можно было наклониться чуть ниже и накрыть ртом ее приоткрытые губы, с которых то и дело срывались короткие хриплые вдохи. Можно было обхватить Леру двумя руками и крепко сжать, дернув на себя. Можно было…
Много чего возможно. И хотелось всего этого настолько, что солнечное сплетение сворачивалось узлом, заставляя судорожно и болезненно сжиматься измученные тренировками мышцы во всем теле.
И Валерия могла привстать, обернуться, обнять его…
Но они просто не двигались, словно прислушиваясь друг к другу, привыкая к этому новому ощущению близкого тепла друг друга, будоражащего и разум, и тела. Не сближались больше, но и не расходились. Он нависал над ней, а Лера оперлась на него спиной. Переплели пальцы, сохраняя почти нераздельный контакт тел, не преступая при этом границ разумного. И дышали запахом друг друга.
ГЛАВА 5
Для нее это оказалось неожиданностью, как ни странно. Вроде и флиртовали, вроде и подкалывали друг друга целыми днями. Но ничего в поведении Руслана за прошлые десять дней не подготовило Леру к тому, что он может вот так категорично прийти и заявить, что «не желает, чтобы она перебиралась!»
Честно говоря, к этому времени ее тоже данная перспектива уже не особо радовала, но нельзя же забывать и про здравый смысл. Не потому, что Руслан – ее начальник и такое развитие их «общения» может оказаться неуместным. А хотя бы из-за того, что она действительно частенько за эти дни создавала Карецкому сложности при консультациях и встречах с пациентами. Оба же отмечали такое… Но самое забавное, что об этом оказалось не так и просто помнить, когда Руслан стоял настолько близко и касался ее спины, волос, глубоко дышал запахом ее кожи. Да и сама Лера воспользовалась случаем оказаться к нему максимально близко, чего уж там…
Руслан взбудоражил ее настолько, что она полночи заснуть не могла потом, даже не взвешивая доводы «за» или «против» разумности подобного поведения, а просто перебирая в памяти мгновения их какой-то молчаливой и даже немного трепетной первой пробы осознанно оказаться настолько близко… Впритык.
И все же Лера перенесла стопки документов и папок, которыми успела «обрасти» за это недолгое время, в кабинет через несколько метров по коридору. С его помощью. То и дело задевая Карецкого плечами и бедрами – уж очень часто он оказывался прямо посреди ее дороги. Точно не просто так…
– Я банально создаю тебе беспорядок всем этим, – с улыбкой заметила она, пока Рус помогал ей сортировать их бумаги с недовольным выражением лица. – Смотри, ты половину своих историй болезни потерял среди моих планов и схем, – справедливо отметила Лера. – И потом, я же могу и дальше сидеть здесь, наслаждаясь прекрасным кофе и твоим юмором, зато если к тебе придет пациент или проверка из горздрава, благополучно вернусь в свой кабинет, а не буду ютиться на подоконнике в коридоре, – с задорной улыбкой подмигнула, стараясь его немного расслабить.
– Про юмор – ты загнула, – хмыкнул Руслан.
Но как-то почувствовалось, что он немного отпустил какое-то напряженное… опасение, что ли (не могла понять толком), которое Лера с первого взгляда ощутила в Карецком, едва он в кабинет вошел. Про операцию спросила, опасаясь – может, там возникли какие-то сложности, мало ли? Но нет…
Ему действительно настолько не хотелось ее отпускать? Это будоражило куда сильнее, чем Лера могла предположить, хоть уже и не восемнадцать, и много чего в жизни случалось с ней. Однако именно благодаря этому опыту, возможно, Лера и понимала, что ей стоит перебраться в отдельный кабинет. Так будет правильнее.
А развивать то, что протянулось между ними, к чему так настороженно прислушивались, позволив себе преступить рамки делового общения – никто не мешает, раз уж оба признали, что оно есть и никто не против. И на самом деле Валерии очень импонировало то, что Руслан не давил, не напирал, а позволял Лере делать выбор и определять скорость этого развития, хотя ему самому, очевидно, хотелось держать ее как можно ближе. Да и ей, чего уж там отрицать, оказалось очень сложно первой сделать шаг в сторону, чтобы прервать контакт, оказавшийся таким нежданно-необходимым.
Но и несмотря на ее «номинальный переезд», все утро среды они провели вместе. Да и обед тоже. У Карецкого даже времени не осталось на обход. То ли Леру так вдохновил переезд, то ли то заявление Руслана – непонятно. Но она закончила свои предварительные расчеты и подготовила первоначальный план развития больницы, который и «презентовала» Русу. Работы предстояло немало: набрать сотрудников «call-линии», нанять еще пару менеджеров, которые будут работать непосредственно с клиентами. Необходимо было одобрить и уже начать внедрять систему, по которой пациенты смогут в удобной для себя форме платить за лечение. Кроме того, Лера хотела предложить (и уже даже провела предварительное обсуждение) заключить контракты с несколькими предприятиями, которые могли бы обеспечить своим сотрудникам пакет медицинского обеспечения на базе их клиники. Это принесло бы не огромный, но постоянный доход, позволив больнице начать окупать саму себя. Да и тот самый сайт, «черновой» проект которого для нее уже подготовили, необходимо было утвердить. Кроме того, казалось разумным заключить договоры со страховыми компаниями, которые также предлагали бы своим клиентам лечение именно в их стационаре.
Обсуждение всего этого и заняло практически весь день. И не сказать, что Карецкий с чем-то особо спорил или был не согласен. Многое без разговоров одобрил, активно включившись в обсуждение, интересовался нюансами, честно стараясь разобраться. Даже свои варианты и поправки вносил обоснованно и без жесткого аргумента «потому что я сказал». Все проговаривали.
Кроме одного, пожалуй. И этот вопрос, как поняла Лера, оказался самым болезненным, хоть Руслан и постарался сгладить данный момент. Но… Он явно не считал свой график работы неуместным для руководителя такого масштабного медицинского учреждения. А Лера видела в этом большую проблему. Однако все ее аргументы, достаточно обоснованные и непредвзятые, разбивались о его нежелание даже обговаривать этот вопрос.
– Ты можешь и сама все решить, – категорично отрезал Руслан.
– Но ты же не можешь не понимать, что долгое время – может быть квартал, а может – и полгода, возможно, и больше – должен быть свободен для решения именно административных вопросов! – настойчиво напоминала Валерия, наверное, отстаивая и свои интересы – имелись нюансы, которые она сама просто не в состоянии решить за него.
– Я люблю оперировать! – отрезал Руслан таким тоном, что Валерии стало даже немного неприятно.
Она невольно немного отклонилась, словно ощутила эту попытку эмоционального прессинга с его стороны. Агрессию, как способ защиты. В глазах – разъяренное выражение, бушует яростное раздражение; челюсти сжаты до такой степени, что резко проступили складки у рта. Губы сжал в полоску. Он весь словно подался вперед, нависнув над Лерой даже через письменный стол. Сейчас сложно было поверить, что именно этот мужчина просил ее вчера не перебираться в кабинет, и сам же потом помогал вещи переносить, хоть и ворчал.
– Я и не предлагала тебе отказаться от операций, – нейтральным тоном заметила Валерия, не собираясь поддерживать вспыхнувшие эмоции. – Только и о том, что ты главврач – не забывай.
Хотя внутри что-то неприятно царапнуло. Вроде и обижаться не с чего, и все же…
Поднялась со своего кресла и отошла, будто бы пыталась еще больше от его эмоционального давления отстраниться, не видя повода для подобной реакции. И он это уловил – ее ответ на его давление.
– Лера…
Руслан скривился. Потянулся за сигаретами.
Просто-таки физически стало ощутимо, что он сожалеет и «сдал назад» эмоционально. Однако… Атмосфера в кабинете не вернулась к прошлому непринужденному стилю.
– Вы с совладельцами целиком решили поменять принцип работы больницы. И от вас зависит то, будет это учреждение приносить доход или нет. И должен быть кто-то, кто в состоянии решать данные вопросы. Кто будет ставить подписи на документах и утверждать соглашения, регулировать контракты по оплате. Принимать решения. И могут возникнуть проблемы, если ты будешь недоступен из-за безумного графика с постоянными дежурствами…
Она произнесла все это, отвернувшись к окну. Не хотелось показывать, что вспышка с его стороны зацепила ее больше, чем это было разумно в пределах рабочего разговора.
Сама не права – зачем примешивает личные эмоции и какие-то симпатии? Они говорят о работе.
– Если ты лично не хочешь этим заниматься, если операции тебе роднее и ближе… Что ж, – продолжила Лера, не позволила Руслану вставить свое мнение, что он, кажется, собирался делать, пока она подбирала слова. – Тогда, возможно, тебе стоит назначить другого ответственного. Директора или типа этого, передать функции руководителя и вернуться к чисто врачебной деятельности. Ты вполне можешь сделать так, оставаясь совладельцем. Стать лишь заведующим хирургии… Но передать функции хозяйственного управления кому-то, кто будет сосредоточен лишь на этом.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь! – вновь резко и отрывисто прервал ее Руслан, прикурив.
Вероятно, и она его задела. Что ж, Лера к этому не стремилась. Но ей было необходимо, чтобы он понял.
– Думаю, что не могу согласиться с тобой, если мы говорим о построении работы платного медицинского учреждения, – сдержанно возразила она, не позволив своим эмоциям проявиться в голосе.
И все же он уловил ее раздражение, Лера по взгляду Руслана поняла. А также то, что сейчас не стоит продолжать этот разговор, чтобы не превысить ни границ своей должности, ни каких-то слабо-понятных еще пределов их личного общения, которые толком и не успели сформироваться пока.
Рус тоже не спешил что-то добавлять, возможно, также ощущая это напряжение и сохранив здравый смысл, несмотря на недовольство ее замечаниями.
– Думаю, на сегодня мы все обсудили, – Лера попыталась собрать свои бумаги, схемы и планы со стола, на котором последние три часа их все раскладывала и с ним обсуждала.
Только руки плохо слушались, начав дрожать из-за эмоций, которые она старалась подавить. Папки валились обратно, рассыпаясь листами. Вот всегда так: тело ее выдавало сразу, хотя голову, казалось, удавалось сохранить холодной.
Правда, дикая боль, тут же вспыхнувшая в районе темени и лба, продемонстрировала, что не настолько уж Лера отстранилась. Ей точно надо относиться ко многому спокойней.
И стоило больше подумать, прежде чем позволять себе увлечься начальником, это действительно не может быть просто.
– Лера, подожди! – Рус подхватился, бросив сигарету, уже вторую подряд, которую курил, в пепельницу. Начал ей помогать. Но и его движения выдавали, что раздражение внутри мужчины никуда не делось и не утихло. – Я не имел в виду, что ты некомпетентна…
– Обдумай, что я сказала, обсуди со своими компаньонами, – не пошла ему навстречу она. Искренне понимала, что сейчас не стоит продолжать обсуждение. – Потом скажешь, что вы решили по всем пунктам. Только сильно затягивать не стоит.
Головная боль становилась доминирующей над всем иным, казалось, глаза начинают пульсировать изнутри этой болью. Сейчас точно не обойтись без таблетки.
Мысленно махнув рукой на оставшиеся бумаги, она прижала к груди те, которые умудрилась собрать в кривую стопку. На долю секунды задержалась взглядом на Руслане. Оба понимали, что сказать что-то стоит, но что именно – лично ей в голову не приходило. Эта треклятая боль мешала.
Возможно, и у Руса идей не было. Потому Лера только коротко кивнула, чтобы не провоцировать усиление пульсации в голове, и пошла к двери. И только уже взявшись за ручку, повернулась:
– Надеюсь, тренировку ты не пропустишь, – напомнила она все тем же нейтральным тоном, после чего вышла из кабинета главврача, не ожидая ответа.
Почему-то подумалось, что вот и пригодились отдельные помещения. Есть куда уйти…
Он даже не мог бы сейчас объяснить, почему его так зацепили ее слова. Лера была не первой и, возможно, не последней, кто ему об этом говорил. Более того, Руслан и сам в последнее время признавал (пусть и только наедине с самим собой), что физически уже не вытягивает все. Да и эмоционально тоже. Продуктивность стремится к нулю, когда человек ощущает постоянное физическое и ментальное истощение. А тот график жизни и работы, который он сам для себя когда-то определил, несомненно, этому истощению способствовал. И это уменьшало эффективность и его управления больницей, и его врачебных дежурств. За всеми следил, всем на мозги капал. На Кристину не так давно орал из-за такого же графика. А сам… Выгорал. Понимал это. Но не делал ничего, чтобы изменить динамику процесса.
Пока Лера не влезла со своими подколками, улыбками и тренировками… Вроде и доставала его, а ведь по факту – устроила ему одну из лучших профилактик стрессового срыва. И в этих вопросах права она была во многом.
Только Карецкий не ощущал в себе готовности признать это. Ему и раньше подобные намеки было неприятно слушать. И сейчас – ничего хорошего не испытал. Да еще и из уст Леры – почему-то взбесило. Плеснулось раздражением и желчью. Какой-то смесью вины и ярости.
Спасибо, глупостей не наговорил, заткнулся вовремя сигаретой, хоть она и на это косо глянула, – потому что умом соображал, да.
Только Карецкий не представлял – как откажется от операций и пациентов? Это же его суть и часть нутра – он и во сне оперировал, если честно…
Но и передать кому-то управление этой больницей, на которую столько положил… Не в состоянии решиться. Да ему эти отделения и палаты – вместо семьи и близких все эти годы были! Не люди в них даже, а сама больница, как объект приложения всей его энергии и сил, которые больше и некуда было прикладывать.
Разрывался на части – это правда. Зачастую больше разбитость и измотанность ощущал, нежели удовлетворение от достигнутого – просто сил уже на радость не хватало. Прибить иногда половину сотрудников хотел… Или пациентов, для разнообразия… Но все равно же – жизни не представлял себе без этой больницы и без самих операций.
Дилемма – выход из которой существовал, просто категорически не нравился Карецкому.
А Валерия своими предложениями и замечаниями, как скальпелем, вскрыла эти «хронические язвы» в его голове и душе, заставляя решать: «как лечить будем?»
Вот и взвился. Глупо и тупо, как для взрослого мужика. На нее наехал. Хоть и не словами, да только Валерия ощутила его раздражение. У самого из-за этого осталось противное ощущение внутри. Как изжога… Или курить стоит все же меньше? Сам ведь врач, понимает, что не просто так все эти «страшилки» пишут на пачках… Своими глазами последствия видел. Просто не волновали его последствия.
Вздохнув, Карецкий смял пустую уже упаковку от сигарет. И честно признался перед собой, что ему придется по полной выложиться на предстоящей тренировке, если он хочет вернуть общение с Лерой в прежнее русло. А может, еще и расхвалить тот фалафель ее подруг, которым его пугали на предстоящем походе в веган-кафе после тренировки.
Лучше бы снова кусок мяса пообещала, елки-палки!
Прошелся по кабинету туда-сюда, разминая плечи и ощущая себя так, словно его заперли в собственном кабинете. Прикинул, насколько имеет смысл пойти и попробовать извиниться перед Лерой? Откровенно признал, что пока не готов отвечать на ее вопросы или что-то решать по выбору, который она «оголила» своими рацпредложениями. И решил оставить этот момент до тренировки.
Лера вроде и понимала, что немного глупо продолжать испытывать негативные эмоции, да только те не испарялись по мановению желания ее разума. Хотя невозможно было не признать, что сложно не начать улыбаться, наблюдая, как отчаянно старается и выкладывается Рус. Она не слышала от него сегодня ни одной жалобы или остроты касательно сомнительной пользы тренировки. Ей даже не пришлось выдергивать его «из дел и проблем» больницы – Руслан сам явился за ней в кабинет, коротко постучав в двери. Хмуро замер на пороге, перекатываясь с носка на пятку. Уже с сумкой и готовый выходить.
Правда, все это молча. Не комментируя и ни слова не говоря о том, что думает. Не обсуждал и случившееся днем.
Лера тоже не собиралась первой тему открывать. Все, что считала необходимым сказать на этом этапе, она уже озвучила. Потому, радуясь, что выпила таблетку и лекарство давно подействовало, принеся облегчение, она так же молча выключила свой ноутбук и, взяв вещи, вышла из нового кабинета. И не рассказала Руслану, что несмотря на новый ремонт и полное отсутствие запаха сигаретного дыма здесь – она отчаянно скучала последние пару часов. Не спасала даже работа, от которой Лера не отлынивала.
И по дороге он ни разу не закурил, кстати…
А сейчас – нет-нет, а на лице появлялась улыбка, когда Лера тайком поглядывала в сторону отчаянно занимающегося Руса. И она видела, что в такие моменты в его взгляде вспыхивает удовлетворение.
– Нам еще на вечеринку идти, – в итоге нейтрально напомнила она. – Не переусердствуй.
– Поверь мне, я помню. Мысль о том, что сегодня я наконец-то узнаю, что такое «фалафель», вдохновляет со страшной силой, – откликнулся Рус.
Вышло очень сердито. Вероятно, потому, что именно в этот момент Рус выполнял жим ногами с весом.
– Ух ты! Несмотря на раздражение, ты не растерял умение язвить, – не осталась в долгу Лера, пользуясь тем, что сама выполняла куда более легкое упражнение. Да и тренер отошел. – И говорить тоже. Это воодушевляет.
А Рус вдруг рассмеялся. Да так, что оказался вынужден закрепить гриф с весом на держателе. Глянул на Леру снизу вверх, все еще хохоча.
– Уела. И я не раздражен… – сквозь смех попытался заверить ее Рус.
– Да, разумеется, – Лера очень выразительно закатила глаза, чтобы он ни в коем случае не пропустил сарказм. – Ни капли раздражения сегодня, босс.
Отсалютовав ему, она закончила упражнения с собственным весом на TRX и подошла к фитболу. Не любила нагрузку для пресса, если честно. Но упорно старалась убедить себя в ее необходимости и пользе. А потому никогда не отлынивала. Тренер ободряюще кивнул ей, как раз помогая Русу вернуться к выполнению своего упражнения, и Лера, устроившись спиной на мяче, приступила к первому подходу.
– Хорошо, согласен, я вспылил, – своим замечанием Руслан вынудил ее сбиться со счета.
Лера повернулась к нему и… в придачу сбилась еще и с дыхания: что-то во взгляде Руслана поменялось. Там появился оттенок, заставивший резко подскочить ее пульс. И точно не от физических упражнений. Однозначно, начальник не пропустил то, как она тут балансировала на фитболе…
И пока Лера решала, как ей с этим поступить, а главное, как разрулить этот вопрос, Карецкий, тяжело вздохнув и вытерев лоб, явно прилично устав уже, продолжил прошлую тему:
– Дело в том, что вопрос, который ты затронула – не настолько прост для меня. И больница, и операции… Потому…
– Рус, – махнув рукой на счет, Лера выпрямилась, решив засчитать первый подход уже сделанным. – Давай мы сейчас это не будем обговаривать. Сомневаюсь, что ты все уже обдумал и принял решение. И обсуждение… Оно просто может привести к тому же результату, который мы уже получили днем. Потому как мне со стороны все видится простым, логичным и ясным, а тебе изнутри – сложным и неоднозначным. Давай, ты все же обдумаешь этот вопрос хотя бы до завтра, и тогда вернемся к нему?
Он явно не собирался кивнуть. Все в Руслане просто излучало готовность продолжать разговор и доказать свою точку зрения.
Но:
– Мы сейчас думаем только о мышцах и правильном дыхании, – вклинился в их разговор тренер. – И о наших результатах! – напомнил он, грозно глянув на них обоих.
И хорошо, наверное, потому как неясно было, куда все вывернет на этой ноте.
Руслан обернулся, кивнул, вернулся к своей штанге, хоть и поглядывал на Валерию через зеркало.
А сама Лера примирительно улыбнулась тренеру, определенно недовольному фактом, что его подопечные махнули рукой на тренировки и занялись обсуждением личных тем. И принялась вновь считать подъемы корпуса, ощущая напряжение пресса.
Впрочем, это не мешало ей отметить, что Рус продолжает за ней наблюдать. И что в его взгляде, определенно, очень много личного интереса. Это стоило хорошо взвесить и обдумать, учитывая нюансы, проявившие себя сегодня.
ГЛАВА 6
– Скажи, что ты сейчас пошутила! – голос Руслана звучал с командными нотками.
Но смотрел он при этом на нее настолько умилительно-умоляющее, что Лере сложно было сдержать смех.
– Да ну ладно, Руслан Альбертович! У тебя уже было достаточно времени, чтобы перевести дух. А как ты оперируешь сутками напролет? – все-таки посмеиваясь, а больше всего радуясь тому, что им удалось за несколько часов вернуться к легкому стилю общения, отмахнулась Лера, вслушиваясь в музыку.
Ноги сами отмеряли ритм. Стоять неподвижно было вне ее воли.
– Я не тягаю грузы на дежурстве! – ворчливо отрезал Руслан ей в ответ, явно не успокоенный. – А сегодня меня и так твой тренер загонял до седьмого пота. – Он почти с неодобрением посмотрел на ее «пируэты»… Но при этом и с усмешкой во взгляде.
Что бы там ни говорил, а ему нравилось. А у Леры от этого жар внутри разливался, заставляя забывать о дневной вспышке. Да и об усталости. Не очень разумно, наверное. Но так искушая теплотой и легкостью их уже сложившегося общения… Да и не могла же она быть букой! Не в ее характере точно.
– Тренер и твой тоже, – напомнила Лера с той же улыбкой. И решила сделать человеку приятное. – И да, ты сегодня капитально выложился на тренировке. Я видела, – добавила с одобрительными и восхищенными интонациями.
Руслану понравилось – он прямо-таки стал «транслировать» мужское самодовольство, пусть и пытался это скрыть. Хоть и продолжал явно демонстрировать нежелание участвовать в ее очередной «выдумке».
– Тем более – ясно, почему я не хочу лезть на эту площадку, – в том же духе буркнул Руслан, возвращаясь к своему «ужину».
Они стояли около одной из стен кафе, где имелась высокая «барная» стойка, на которой удобно было оставлять стаканы и тарелки. «Вечеринка» проходила в формате фуршета, но хоть общий стол был полон всевозможных вариаций сыроедческих угощений, они остановились на «уголке послаблений» и взяли себе фалафель в пите с овощами.
Лера успела перекинуться парой слов с подругами, когда они только пришли. Познакомила Руса с ними. Девочки Карецкого оценили и явно намекали, что у них есть вопросы и многое можно обсудить. Да и Лера была бы не прочь поболтать, неделю с подругами не виделась. Однако не решилась оставлять босса одного, видя, с каким выражением он осматривается в этом пристанище «любителей зелени». Карецкий точно не чувствовал себя частью данного движения.
– Неплохо, – откусив очередной кусок, резюмировал свои впечатления Рус. – Но от мяса я ради этого не отказался бы, – ухмыльнулся он, запивая это все лимонадом, хоть и кривился немного, уже сообщив Лере, что любит напитки «послаже».
– Ну от нас этого и не требуют, – улыбка Леры вышла широкой.
На самом деле, она вся была в атмосфере, которая их окружала. Сегодня, непонятно почему, в отличие от прошлого раза – настроение вечера захватило ее с головой. И следом за песней, которую как раз сейчас крутил ди-джей вечеринки, Лере очень хотелось запеть:
«Ты знаешь, мне наплевать: где ты и с кем…
…И лучше мне не мешать, я хочу танцевать,
Я хочу танцевать, я хочу танцевать…»
Собственно, несмотря на то, что у нее практически полностью отсутствовало музыкальное чувство или какое-то подобие музыкального слуха, Лера начала тихо подпевать. Она бы и танцевала, да только тут было не разойтись: людей собралось много, они переговаривались, обсуждая свои вопросы и интересы, кто-то ел при этом, кто-то пил. И ее энергичные движения, на которые непонятно где взялись силы после тренировки, могли привести здесь лишь к конфузу и перевернутым тарелкам. Не говоря уже про пролитые напитки.
Так что сейчас Лере приходилось ограничиваться притоптыванием на месте. И пока безуспешными попытками уговорить Руслана отставить облюбованный фалафель в сторону, чтобы перейти на площадку в центре зала, специально выделенную для танцев. Та сейчас как раз понемногу заполнялась людьми в настроении, похожем на ее.
– Нет, Лера, и не смотри в мою сторону, – Руслан верно оценил очередной взгляд Валерии. – Понятия не имею, где ты берешь силы, но у меня батарейка села еще на тренировке. И я не собираюсь выглядеть идиотом среди людей, которые и так смотрят на меня с жалостью и считают пожирателем животных, – он вновь смачно откусил от своего «ужина».
Это определение заставило Леру искренне рассмеяться. Она даже о своих танцевальных порывах позабыла на мгновение. Однако…
– Ты серьезно? – стараясь восстановить дыхание, поинтересовалась у Руса, вдруг заметив, что его улыбка напускная и не идет от души.
Бог знает, когда научилась подмечать выражение его глаз при смехе. Но сейчас зацепило.
– Тебя действительно беспокоит, что о тебе думают люди, которых ты даже не знаешь? Рус, я не верю! – Лера оторопело уставилась на него. Отставила свой стакан с лимонадом на стойку.
Руслан же хмыкнул, продолжая жевать. И глянул так, словно не хотел бы развивать данную тему.
– Ага, не пытайся меня убедить, что ты от этого кайф ловишь, – саркастично заметил он, все же поставив тарелку. Будто неосознанно хлопнул ладонью по карману, словно проверял наличие сигарет. Но, как и весь вечер, не порывался выйти закурить, чем даже приятно удивил Леру. – Я не первый день живу и с людьми общаюсь предостаточно. Никто такого не любит. Да и есть репутация, которую создают долго. Кто захочет попадать в глупые ситуации?
– Да какая разница?!
Лера знала, что правильно было бы кивнуть и сказать что-то типа «разумеется, так и есть». Но с Русланом не смогла притормозить. Потому что он стал для нее не отстраненно-знакомым, с которым не стоило затрагивать неоднозначные темы, а уже кем-то ближе, интереснее. И хотелось донести то, что для самой когда-то стало ошеломляющим открытием. А может, из-за непростого дня и тренировки ограничители здравого смысла не сработали.
Рус же посмотрел на нее с недоумением после такого возгласа. А Леру уже прорвало, причем не зло или сердито, а как-то даже с весельем. Возможно, музыка и продолжающиеся рядом танцы подзадорили.
– Ты же никого из них не знаешь, кроме меня! – ей даже рассмеяться захотелось из-за того, насколько устаревшими Лере показались подобные жизненные приоритеты сейчас. – И не факт, что еще раз хоть кого-то из них увидишь…
Или это она сама поменялась сильно, а мир вокруг нее двигался по давно заданной траектории условностей? И Рус в том числе…
– Тем более, дураком выглядеть перед чужими людьми – охоты нет, – передернул он плечами. – Или перед твоими подругами. Тебе же с ними потом общаться.
– Мои подруги уже танцуют. В самом центре, – отмахнулась Валерия, широко взмахнув рукой. Ей хотелось двигаться! – И, поверь мне, среди моих друзей нет тех, кто осудит или косо смотрит на людей. Уже нет… – поправилась она. – Тем более, если они всего-то танцуют… Так и скажи, что ты просто танцевать не умеешь, – лукаво уточнила Лера посетившую ее догадку.
