Текст книги "Обделенный жизнью. Голос Мертворожденного (СИ)"
Автор книги: Ольга Ухова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Следующим днем праздник в штабе Мертворожденных продолжился. На этот раз повод был иным: следовало достойно попрощаться с одним из первых Мертворожденных – с Кейрандом. Все хлопали Шарна по плечу, спрашивали, не передумал ли он, кто-то даже уговаривал остаться. Парню на какое-то мгновение даже стало некомфортно и стыдно за свое намерение покинуть банду. Эйтар, Ремир, другие новенькие, присоединившиеся к банде еще при жизни Цинтлера уже успели стать его с Гаротоном учениками. Кейранд вспомнил всё, что с ним случилось за то время, что он провел с бандой. И прозябание в самом начале их становления, мелкое воровство, потом первый опыт насилия над другими, выход из подвала, жизнь в достатке, смерть Цинтлера, приход к власти Мальтера… И ему стало больно. Больно от необходимости уходить, бросить всё, чем он жил ранее. Но решение было принято. Теперь следовало довести его до конца. Кейранд вспомнил, как тяжело ему было в последние месяцы, как он изнывал от бессмысленности своего существования, какой смертной скукой стали рейды, прежде бывшие отрадой. Боль начала уходить. Тогда он вспомнил ограбление банка, убийство Мальтером охранника и его пьяные выкрики тем же днем. Теперь от дискомфорта не осталось и следа, и Шарн спокойно ответил бывшим соратникам: «Нет, я не передумал. Я ухожу». В этот момент ему показалось, что Гаротон смотрит на него с завистью.
Достаточно рано, в десять часов вечера Кейранд покинул празднество в свою честь, поднялся наверх, разделся и лег спать. Он уснул почти сразу. Через какое-то время проснулся буквально на несколько секунд, слыша шаги Гаротона, который возвращался в свою комнату, затем уснул снова.
– Цельтесь в окна на втором этаже. Этих ублюдков не так много, чтобы они расселялись выше, – послышался среди ночи отдаленный голос под окнами.
Кейранд тихо застонал, просыпаясь, поднял голову и приоткрыл глаза. Он пока не успел ничего понять, но что-то в его мозгу отчаянно сигналило, что что-то не так, и Шарн в опасности.
Через несколько секунд Кейранду невольно пришлось проснуться. В окно залетел продолговатый предмет зеленого цвета с горящей тряпкой на конце. Он попал в стену, где находилась входная дверь, сверкнуло пламя и проснувшийся Кейранд, страшно матерясь, вскочил с кровати и инстинктивно забился в дальний угол, куда пламя не добралось.
– Б**ть! Б**ть-б**ть-б**ть! – повторял он, как заведенный.
Выхода не было – единственная дверь, ведущая наружу полыхала, как факел. Кейранд подбежал к окну, выглянул на улицу и увидел, как довольные Чистильщики уходят за угол здания, направляясь, видимо, к главному входу. Он посмотрел ниже и увидел под окном тонкий карниз, порядком обветшавший от времени.
«Сука, делать нечего…, – подумал Кейранд со злостью, – Сгореть заживо, или попытаться перелезть по карнизу в комнату Гаротона, предупредить его и помочь остальным… Или е*нуться вниз и ждать Чистильщиков, лежа с переломанными ногами».
Он торопливо схватил курку, надел её, схватил со стола деньги и деревянную дубинку, попрятал первые в карманы, вторую спрятал, как обычно, под курткой, и стал с матерными молитвами лезть в окно. Осторожно ступил одной ногой на карниз. Убедившись, что тот не собирается тотчас рассыпаться в пыль и крошку, Шарн спустил и вторую ногу. Продолжая тихо ругаться себе под нос, он стал аккуратно пробираться к окну Гаротона. Карниз оказался крепче, чем он думал. Но, пройдя половину пути, он услышал крик друга, изрядно заглушенный плотной тканью, закрывавшей его окно:
– ШАРН?! ЧТО ПРОИСХОДИТ?! ТЫ ЖИВ?! ОТВЕЧАЙ! – крик удалялся, Гаротон спешил к выходу из своей комнаты.
– РЕТАР! ПРОСНУЛСЯ, Б**ТЬ! СТОЙ НА МЕСТЕ, СЛЫШИШЬ?! НЕ ВЫХОДИ…
Но друг не слышал Кейранда из-за дурацкой тряпки, застилавшей оконный проем.
– … из комнаты, – процедил Шарн сквозь зубы.
Но тут же он понял, что разбудило Гаротона и почему тот бросился к его комнате, не дожидаясь ответа – с первого этажа доносились крики и звуки выстрелов.
– КЕЙРА… – второй крик, донесшийся уже от входа в комнату Кейранда, прервался глухим ударом.
– Е* твою мать, нет! – в панике прошептал Шарн, ускоряя движение.
Забыв об опасности рухнуть вместе с дряхлым карнизом наземь, Кейранд стал активно пробираться к окну друга. Когда до оконного проема оставался шаг, послышался хруст, фрагмент карниза вылетел из проема, нога Шарна провалилась вниз, тот вскрикнул, одной рукой схватился за подоконник, другая инстинктивно вжалась в стену. Кейранд застыл, сердце билось, как сумасшедшее. Придя в себя, он подтянул висящую ногу и поставил её на край проржавевшего полуарочного навеса, расположившегося как раз под окном Гаротона. Потом приставил к этой ноге вторую. Вот и всё. Он у окна.
Шарн протянул руку, сорвал ткань, закрывавшую проем и влез внутрь.
«Твою мать, раньше только собак боялся, а теперь и от высоты каждый раз в обморок падать буду…» – думал он, спускаясь с подоконника на пол.
Следом, Кейранд бросился к двери, резко распахнул её, выбежал в коридор и увидел лежащего на полу, в нескольких шагах от дымящейся двери в шарнову комнату, Гаротона.
– Ретар!
Мертворожденный перевернул друга на спину. Волосы анксела в одном месте слиплись от спекшейся крови – кто-то нехило ударил его чем-то по голове, бросил Молотов в дальний угол коридора, и оставил свою жертву задыхаться от угарного газа и дыма. В руке у раненого анксела был пистолет. Кейранд прижал пальцы к шее друга и, поняв, что тот еще жив, забрал у него оружие, отнес Ретара к окну в его комнате и там дал ему пощечину. Гаротон замотал головой, приходя в себя. В тот же момент Шарн услышал крик на лестнице, потом звук бьющегося стекла, звук пламени, разрывающего воздух. Кто бы ни находился в тот момент на ступенях, он остался жив и, тяжело дыша и подвывая от ужаса, побежал к комнате Гаротона. Кейранд взял пистолет друга и, собрав в кулак всю свою хладнокровность, направил его на дверь.
Та распахнулась, и Шарн увидел Эйтара. Куртка у того дымилась, глаза от ужаса были навыкате, он тяжело дышал, опираясь на дверной проем, и чуть не зарыдал от счастья, увидев живых товарищей.
– Кейранд! Гаротон! Вы живы! Твою-то ж мать…
Кейранд выдохнул с облегчением и опустил пистолет на пол. Взгляд его упал на Ретара, всё еще лишь слабо трепыхающегося.
– Гаротон! Приди в себя! Давай, – Мертворожденный схватил друга за плечи и крепко встряхнул.
Гаротон отпихнул его и застонал, схватившись за голову. Взгляд у него был мутный.
– Шарн… Сука… Какого хера…
Эйтар подошел к нему и сел рядом.
– Что с ним?
– По башке неплохо так огрели, что, крови не видишь? – ответил Кейранд, – Еще и надышался всякой херни, наверное… Да и вообще, лучше ты скажи – какого хера происходит? Чистильщики на нас напали?
– Да… Т-только не та шпана, с которыми мы цапались обычно… Они… Они просто ворвались к нам, половину наших… расстреляли… из дробовиков. Потом подожгли всё горючкой и выбежали из здания, один успел заглянуть и на этот этаж, видимо, он и е**ул Гаротону по голове… Я сам хер знает, как добрался сюда… Там бойня, Шарн! Те, кого не расстреляли и кто не сгорел заживо, бросились за Чистильщиками на выход, я слышал, как в них стреляют уже снаружи! Только мы остались, Кейранд!
– А Мальтер? Он был со всеми?
– Он в подвале… Ты туда не пройдешь, там всюду огонь!
– А с улицы в подвал можно попасть?
Эйтар замотал головой.
– У него нет шансов выжить, Шарн.
– Он запечется заживо в этом сраном подвале, понимаешь?!
Кейранд тяжело вздохнул, нервно проведя пальцами по нижней части лица. Эмоции притихли, и он осознал, что Эйтар прав. Остались только они втроем. Надо было как-то выбираться.
Долго думать ему не пришлось. Выход был один – через окно. Спуститься на стальной навес, сбросить вниз матрас с кровати Гаротона, спрыгнуть самому, помочь спрыгнуть владельцу матраса, который только-только начал приходить в себя, но всё еще ориентировался в пространстве с явным трудом, и, наконец, дождаться, пока спрыгнет Эйтар.
Кейранд изложил свою идею третьему выжившему, и они незамедлительно принялись выполнять её, пока Чистильщики были увлечены подсчетом убитых и зрелищем объятого огнем здания. Шарн полез в окно первым, сбросил матрас на землю и, спрыгнув с навеса, успешно приземлился на него. Потом аккуратно подхватил Гаротона. Эйтар тоже колебался недолго – ему хотелось жить не меньше, чем Кейранду.
Спустившись на землю и дождавшись Эйтара, Шарн помог Ретару встать, и они втроем поспешили убраться отсюда на открытую улицу. Гаротон едва мог идти, но друг упорно тащил его вперед.
Им повезло – выйдя к дороге, они сразу наткнулись на хилого паренька, выходящего из своей машины. Кейранд выхватил пистолет Гаротона и наорал на парня безостановочным матерным потоком, приказывая тому бросить машину и бежать отсюда как можно быстрее. Парень так перепугался, что в точности выполнил приказание разьяренного бандита, выронив при этом ключи на тротуар.
– Эйтар, ты умеешь водить, садись за руль! – сказал Кейранд, усаживая Ретара на заднее сидение.
Скоро они все были внутри. Эйтар завел машину и они отъехали от здания, что некогда было им домом.
– Куда ехать? – спросил он.
– Хер знает… Куда-нибудь подальше отсюда… Желательно, к гостинице. Чтобы можно было перекантоваться пару дней.
– Ладно, я знаю одну такую. Можете расслабиться – ехать туда долго.
Через какое-то время Эйтар остановил машину у какого-то обшарпанного отеля.
– Вы с Гаротоном идите, а я поеду дальше, – сказал он Кейранду, – Лучше нам разделиться на случай, если эти ублюдки решат нас искать. Прощайте. Больше мы не встретимся, скорее всего.
Шарн по-дружески похлопал Эйтара по плечу.
– Прощай, друг.
– Только не смейте подыхать. И так слишком много наших сегодня полегло.
С этими словами, он завел машину и уехал. Кейранд тяжело вздохнул и повел Гаротона к зданию отеля.
========== Эпилог ==========
«Огнями реклам,
Неоновых ламп
Бьет город мне в спину, торопит меня.
А я не спешу,
Я этим дышу,
И то, что моё, ему не отнять
Минуту еще, мой ветер не стих,
Мне нравится здесь, в Королевстве Кривых»
Пикник – «Королевство кривых»
Тихий скрип двери длинным изогнутым когтем прошелся по мозгам Гаротона. Тот поморщился и повернулся к источнику звука. В комнату вошел Кейранд, неся в руках белый пластиковый пакет с продуктами.
– Хреново выглядишь, – заметил он, бросив на Ретара беглый взгляд.
– Да неужели? Естественно, я херово выгляжу – я блевал всё утро, – отозвался Гаротон, отворачиваясь от стола, чтобы только не видеть еды, которую Шарн доставал из пакета, – Едва до сортира доползти смог, ну хоть успел.
– Терпи, что тебе еще остается… Я купил тебе какие-то таблетки, держи.
Гаротон молча взял коробочки с медикаментами из рук Кейранда, достал пластинки с таблетками, стал выдавливать белые цилиндрические кружочки сразу по две из каждой коробочки и жадно поглощать их в наивной надежде, что они решат все его проблемы. Кейранд устало рухнул на стул и потер виски. Ретар закончил с таблетками, принял прежнее положение, повиснув на спинке стула, на котором сидел задом-наперед, и бросил мрачный взгляд на друга.
– Что теперь будем делать, Шарн? – хрипло произнес он, – Мертворожденных больше нет, нет ни Мальтера, ни любого другого их тех, кого мы знали… Нет дома… И Чистильщики наверняка будут нас искать… И найдут, если мы продолжим сидеть вот так… Господи, Мальтер, Рекарт, Ремир… Всего за пару часов… Пара часов и их не стало… Ничего не стало…
Гаротон задрожал. В его глазах Шарн впервые за несколько лет увидел страх. И горе. Ретар словно превратился из крепкого, сильного парня в того тринадцатилетнего пацана, шляющегося по улицам без дома и еды, которого может убить ударом палки любой желающий прохожий. Не Кейранду было осуждать его – Шарн и сам чувствовал себя ничтожным и слабым. Скорбь по погибшим резала душу, но, вместе с тем, он понимал, что времени не так много, чтобы долго оплакивать их. Главное, что они с Гаротоном живы, но эта жизнь может оборваться с минуты на минуту. Надо было спастись, и у Кейранда имелась идея на этот счет.
– Гаротон, – произнес он, когда друг немного успокоился.
– А?
– У меня есть одно предложение, как нам избавиться от преследования. Оно тебе не понравится, сразу говорю.
– Какое? – спросил Ретар, видя, как Шарн неуверенно водит пальцами по сгибам какой-то глянцевой листовки.
Кейранд расправил лакированную бумажку и протянул её Гаротону. Это была агитационная листовка, на ней был изображен солдат, сидящий на камне и улыбающийся теплым лучам солнца. Его шлем лежал на земле, а в руках военный держал коробочку из фольги с рагу или чем-то подобным. Под рисунком располагался стандартный лозунг «Вступай в ряды анкселской армии! Мир нуждается в тебе!».
– Шарн, это вроде бы я всякого говна вчера надышался, а не ты? – отозвался Гаротон, – Что это за х*робора? Ты предлагаешь нам пойти в армию? Совсем крышей поехал?
– А почему бы и нет, Ретар? Чистильщики нас там не достанут, мы не настолько серьезная проблема для них, чтобы эти ублюдки стали искать нас там. На войну нас никто не пошлет – жополизов Йеллена давно разгромили. Остались только те недобитки, что действовали в городах как бандиты, а больше военных столкновений не происходило. За те два года, что мы проведем в армии, их найдут и прикончат… Мы два года побегаем по учебным полигонам и вернемся в безопасный, очищенный от Чистильщиков город, понимаешь?
– Да, но служить этим выбл*дкам из государства…
– Ты предпочитаешь подохнуть, как Мальтер и все остальные? Гаротон, мы ничего полезного богачам из категории С не сделаем. Нас просто будут учить.
Ретар немного помолчал. У него кончились идеологические аргументы.
– Нам еще нет восемнадцати.
– Мы можем записаться на досрочный призыв. На обратной стороне листовки всё написано.
– У нас нет документов.
– А ты думаешь, мы единственные бродяги, которые идут в армию в поисках лучшей жизни? Документы нам восстановят. Точнее, сделают новые.
Гаротон молчал, мрачно смотря на друга.
– Чего ты лыбишься? Предложи другой выход. Думай до утра. Если ничего не придумаешь, то лично я сваливаю.
С этими словами, Кейранд ушел в свою комнату. До самого вечера он не выходил. Гаротон было забеспокоился, осторожно зашел к нему и, оценив состояние друга, облегченно выдохнул – Шарн просто крепко спал.
Гаротон же, когда не мучился от последствий сотрясения мозга, обдумывал предложение Кейранда. Со временем, оно перестало казаться ему таким диким. По крайней мере, так у них были почти все шансы пережить преследование Чистильщиков.
Впрочем, утром они поняли, что выхода у них не остается. В семь часов утра Кейранд собрался выйти на улицу покурить, открыл дверь и в следующую секунду с кошмарным криком упал на пол. На пороге лежала голова Эйтара.
Бывшие Мертворожденные сразу бросились собирать вещи, которые у них еще остались после пожара в штабе, и, как можно скорее, сбежали из отеля. Через полчаса они уже стояли неподалеку от здания военкомата, который смотрелся со стороны как дворец среди трущоб – очень уж резко контрастировало. опрятное, новенькое здание среди черных однообразных и убогих жилых домов.
– И что, думаешь, нас возьмут? – спросил Гаротон, смотря на военных с автоматами у входа.
– Думаю, да. Единственное, у тебя с башкой проблемы… Как ты?
– Лучше. Хотя, меня до сих пор мутит.
– Ну, может, тебе позволят полежать немного в лазарете…
Кейранд тяжело вздохнул.
– Чего стоять? Пошли.
