355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ольга Пожидаева » Крепче браслетов (СИ) » Текст книги (страница 3)
Крепче браслетов (СИ)
  • Текст добавлен: 13 декабря 2020, 10:00

Текст книги "Крепче браслетов (СИ)"


Автор книги: Ольга Пожидаева



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Дана, ты посмотри какой красавчик! Просто сладусик-симпапусик. И, наверное, отчаянный зверь в постели. Жаль, – притворно вздыхала она, –  жаль, что мы никогда этого не узнаем.

 Я отбирала у нее журнал и стучала ей по голове, озираясь, чтобы папа не слышал. Его бы удар хватил.

Как назло, промо-тур фильма Келлана давал довольно пищи Джулс для шуточек и подколов. Хотя, должна признать, это работало, и страх перед встречей с Сомсом понемногу отступал.

Родители проводили нас в аэропорт. Отец наставлял, как маленьких. Он почему-то всегда считал, что Джулиана девушка зрелая и серьезная, доверял ей всецело. Как она запудрила ему мозги, не имею понятия. Но мой родитель всегда просил эту оторву за мной приглядывать. Хотя обычно приключения на пятую точку искала именно неугомонная Джулс. Про мое приключение с Келом опять же промолчим. Это был разовый заскок. Вот повторю и точно успокоюсь. Стану серьезной и собранной. Прямо по возвращении и начну. Жизнь сама заставляет.

В аэропорту нас встретил Дит, и всю дорогу до дома бросал на Джулиану восхищенно похотливые взгляды, который не заметил бы только слепой. Было решено, что мы остановимся в доме моей бабушки, встречу с которой я особенно предвкушала. По демократичности и современному взгляду на жизнь бабуля давала сто очков вперед моей маме и маме Дита вместе взятым. В доме нас ждал праздничный обед, толпа родственников и расспросы, расспросы, расспросы. Но, честно говоря, было очень приятно осознавать, что тебе здесь по-настоящему рады.

Мы уже неделю тусовались в Берлине. Я подгоняла время, желая скорее проснуться в день премьеры Келлана. Погано, что Дит оказался прав, и меня познакомили со «старинным другом семьи».

Поймав в районе кухни, кузен обрисовал ситуацию. До часа Х оставалось два дня, и он предложил использовать это время с умом. Бьюсь об заклад, он хотел использовать другую часть своего организма и желательно в компании Джулс, но возникло небольшое осложнение. Обещания знакомств в слепую оказались не пустым трепом. Дит решил помочь мне и в этом. Он предложил устроить двойное свидание, совместив его с поездкой.

– Дана, ты издеваешься? Это что за наряд? – Джулс таращилась на меня, словно я вместо джинсов и свитера натянула коробку от холодильника.

– Отстань, – я уже натягивала кеды, – Я собираюсь намотать километров десять по музею. Не на шпильках же это делать.

– То есть, ты вообще не рассматриваешь Марка, как потенциального сексуального партнера?

– Чего? – моя интонация была очень выразительной, но для усугубления эффекта я еще и скорчила лицо, словно запахло навозом.

– Просто трахни его, Дана. Я понимаю, тебе на него плевать, но и ты пойми. Постель – не повод для знакомства. Просто переспи с ним, расслабься, наконец. Тебе это необходимо, – Джулс как всегда видела меня насквозь.

 Марк – юрист, приятель Дита, не был мне неприятен, но мой крошечный мозг и мерзкая душонка жаждали встречи с Келом. Я предвкушала это событие, буквально тряслась от нетерпения. Да, Джулс права, мне нужно расслабиться, но не сексом. И уж точно не с Марком. Слишком он правильный и слишком… немец.

– Трахай его сама, – огрызнулась, надеясь, что таким образом закрою тему.

Сегодня я была готова положить конец нечаянным встечам с Марком.

Мы собирались в Вену. Я в музей, а Дит и Джулс просто пошляться. Марк напросился сопровождать меня. Итак, тривиальный наряд, ни грамма мейк-апа, тонна занудной трескотни, и он резко засобирается в командировку куда-нибудь в Йемен.

Я натянула куртку и очки, игнорируя подначки Джулианы. Ее неуместная и неуемная инициатива начала меня напрягать. Ну, больная я, да. Что поделать... Смирись, подруга.

– Кажется, у тебя с Дитмаром все на мази, вот и расслабься, – попыталась я уйти от разговора о себе.

– Ой, не переводи тему.

– Нет, темы, Джулс. Пошли.

Мы спустились в гостиную. Бабуля одарила меня чмоком, пожелав удачной поездки. Джулс уже сидела в машине, ухмыляясь. На переднем сиденье рядом с Дитом. Стерва! Пришлось втиснуться на заднее, где Марк недвусмысленно распластал руку по спинке. Мда, это будет чуть сложнее, чем я предполагала. Ну, ничего, я готова и к такой подставе. Буркнув мальчикам: «Привет», – я достала плейр и ПСП. Музычка и «Супер Марио» помогут скоротать время в дороге без лишних разговоров. Меня даже никто не дергал в пути. Дит высадил нас с Марком у музея. Я проводила тоскливым взглядом машину. Несколько часов мне придется делать вид, что я на свидании. Из уважения к другу Дита и моей семье в целом. Ну не знаю, как Марк, а у меня свидание с Эгоном Шиле. И плевать, что он умер сотню лет назад. Этот кавалер в приоритете.

Я сразу отправилась в зал импрессионистов. Перед глазами мелькали кадры презентации моего диплома. Волнение зашкаливало. Черт, подобное я чувствовала только с Соммерсом. Его лицо – это тоже произведение искусства. Он точно так же вводит меня в сладостный транс. Но сегодня моя любимая пыточная здесь.

Наконец я смотрела на полотна, которые раньше вдела только в альбомах и на репродукциях. Невероятное ощущение. Мурашки забегали по коже. Я ходила по залу, читала названия и вглядывалась в картины, пропитываясь волнением и трепетом.

«Откинувшаяся  обнаженная в зеленых чулках», «Обнаженная на цветной ткани»,  «Сидящая»,  «Объятия».

Старый добрый извращенец Эгон, который видел похоть и порок сквозь какую-то волшебную призму.

В моей голове опять заплясали образы, только уже совсем не связанные с учебой. Это я на его хлопковых простынях. Зову. Хочу. Прошу. Это он наклоняется ко мне, накрывая своим тяжелым мускулистым телом. Это мы сплетаемся, мечтая забрать и отдать все без остатка.

Я прикрыла глаза, заулыбалась, позволяя мыслям на миг унести меня на небо. На то самое небо, где я была с Келланом.

– Странный товарищ этот Шиле.

Я свалилась на землю со скоростью астероида. Марк, твою же душу.

– Почему? – мне было неинтересно, но чертово воспитание не позволяло игнорировать его реплику.

– Мазня старого извращенца, – выдал этот ценитель искусства.

– Он был женат и счастлив. И умер в тридцать три, – буркнула я, чувствуя, что начинаю заводиться.

– Ну, значит молодой извращенец... Все эти хмм... дамы... Что он хотел сказать? Ума не приложу.

Можно подумать, ему есть что прикладывать. Хотя есть, конечно. Но мыслит мой навязанный кавалер весьма узко. Зануда-законник. Что с него взять? Мне – точно нечего.

Стоило промолчать, но я не могла. Меня несет, когда дело касается Соммерса или Шиле.

– А ты посмотри в их лица. Они хотят приличного секса, а получают мужиков, которые не понимают, что делать со своими крошечными членами, – я старалась говорить спокойно, но внутри все кипело.

– Не у всех... крошечные.

Ой, это он на себя что ли намекает?

– Ты хоть в курсе, что девяносто процентов хмм... дам, с которыми ты спал, имитировали оргазм. Это статистика.

Марк зыркнул на меня с прищуром, как инквизитор на еретика. Потом его взгляд затуманился. Боже, становится весело.

Я самодовольно хмыкнула, отвернулась обратно к картинам. Надеюсь, он будет долго молчать, переваривая эту информацию.

Так и вышло. Марк таскался за мной по музею с кислой миной. Наверно, вспоминал и анализировал поведение своих пассий в постели. Главное, что он больше не лез со своими остроумными замечаниями. Напоследок я еще раз заглянула в зал Эгона, борясь с желанием разбить палатку посередине и поселиться здесь навечно. Марк разговаривал по телефону. Я не удержалась и купила альбом с работами Шиле.

– Дит задержится, – резюмировал Марк, засовывая трубку в карман, – Может, кофе выпьем?

Я только пожала плечами. Как будто у меня есть выбор. Мы шли до кафе в полном молчании. Я практически слышала, как шевелятся извилины в голове моего кавалера. Лате мы пили тоже молча, пока он, наконец, не выдал:

– Ты лесбиянка?

Я поперхнулась от шока и хохота.

– Нет, – прокашляла я, пытаясь унять смешливые слезы, – Марк, просто забудь, что я сказала.

Мне даже стало его жалко.

– Это вряд ли. Почему ты так относишься ко мне? И вообще к мужчинам? К сексу.

– Ты не черта не знаешь, как я отношусь к этим вещам, так что не надо...

– Какими ты видишь идеальные отношения? – продолжал напирать он.

Пожалуй, такая бомбардировка смущающими вопросами заслуживала уважения и интереса. Неужели, я ему действительно нравлюсь?

Черт, где промахнулась? Почему он до сих пор интересуется мной? Мои идеальные отношения... если б я сама знала. Не хочу я ничего ему рассказывать, хочу отвязаться.

– Ты смотрел «Зомби»? – я начала наматывать на локоть метровые розовые сопли.

– Про мертвяка и девчонку? Редкостная муть.

– Ну, значит и книжку не читал. Для меня их история – это идеальные отношения. Он – идеальный мужчина. Он умеет ждать. Он ценит буквально каждый вздох рядом с любимой. Он подавляет свою физику, каждую секунду борется с собой, чтобы любить ее. Он уходит, чтобы уберечь ее. Он не может существовать в мире, где нет ее. Она вся его жизнь, – вешала я лапшу на арийские уши Марка убедительным и торжественным голосом.

– А секс?

О, ну конечно. Я ему про любовь, а он сразу секс. Почему мужчины сразу стремятся смешать все в одну кучу. Или это побочка на фоне его рефлексии про симулированные оргазмы.

– После свадьбы секс. Ну и то с нюансами. Он же не может себя контролировать и готов отказаться от интима, чтобы не причинять ей боль.

– Дана, этот зомби, он точно мужского пола? Ты мне сейчас про какого-то кастрата неудачника вещаешь.

– Мне плевать, что ты думаешь, – я решила стрельнуть контрольным, – Я бы так хотела встретить своего зомби. Хочу верить в них. Хочу любить своего Говарда.

Глаза Марка весьма красноречиво выкатились из орбит, а по лбу неслась бегущая строчка: «Дана Брайс, ты больная».

Отлично! Полагаю, он больше не позвонит.

***

– Мисс Брайс, экипаж подан и готов сопроводить вас, – Джулс нарисовалась в дверях моей спальни, – Дана! Ты издеваешься? Нам выходить уже, ты почему не одета? Фигурка у тебя, конечно, отпад, но по-моему это несколько хммм... откровенный наряд для встречи со звездой. Что с тобой?

– Мне страшно, Джулс.

– Знаешь что! Врываться в номера и приковывать людей к дивану – это страшно. А то, что мы собираемся сделать – нет. У тебя две минуты. Такси ждет.

Я вцепилась в Джулиану жалостливым взглядом бездомного щенка. Но она, конечно, давным-давно выработала иммунитет к таким фокусам. Ну что еще ждать от стервы, которой не нравится Соммерс. Джулс только помотала головой и закрыла дверь с той стороны. А я так и стояла у зеркала в одном белье. Платье было выбрано еще вчера, а вот к ступору невозможно подготовиться. Я тряслась даже хлеще, чем полгода назад в ЛА. А все потому, что мой чертов план дал трещину и стал похож на задницу.

Я всегда воспринимала Кела, как идеальную машину для секса. Мне хотелось прокатиться на этой тачке, пройти тест-драйв. Он не подвел, «разочаровал» по всем пунктам. Я так надеялась вытрахать его из своей головы.

«Секс, это был только секс», – уверяла я его и себя. Но секс был настолько волшебным, что я не могу позволить замарать воспоминания о нем этим нелепым бредом из твиттера. Я не желаю быть дерьмом в его глазах. Я хочу быть наглой сумасшедшей девицей, которая залезла в его номер, которую он наказал за дерзость, с которой ему было хорошо.

«Да, это банальный эгоизм», – успокаивала я себя. Я хочу оправдаться. Он сейчас зол на меня, как черт. Просто скажу, что это не я написала. Глупо? Очень. Но мне это необходимо! Я оделась: платье, куртка, сапоги, волосы распустить, немного косметики. Такси. Мандраж. Черт, меня трясет. Зуб на зуб не попадал. Я сцепила руки, но заходили ходуном плечи.

– Дана, прекращай дрожать, – Джулс милосердно погладила меня по спине, – Приехали.

Дит встретил нас у дверей редакции.

– Не вешайся на него. Не ори. Не падай в обморок, – инструктировал меня кузен тоном редакционной шишки.

Джулиана с одной стороны, Дитмар с другой: вели меня под белы рученьки как буйно помешанную. Комната, огромный постер на стене ,с которого Кел смотрит грозно и горячо, как и положено лихому ковбою, которого он играет в этом вестерне. Впереди – толпа фотографов. Ну, при свидетелях он меня не убьет – это точно. Кто-то вложил мне в руки буклет, который я схватила, словно утопающий соломинку. В глазах темнело. Сладкое отчаянье наполнило меня с головы до пят.

Дит подтолкнул меня, и я прошла вперед, вставая между постером и фотографами. Никто не снимал. Кому я нужна одна? Сердце пропустило удар, когда открылась дверь. И тут же фотоаппараты защелкали очередями.


Келлан

Этим утром я проснулся ... Кстати, где я? Ах, да, Берлин. Отель. Сегодня будет длинный день.

Я проснулся с ощущением праздника. То ли потому что был в Европе, совсем близко к дому, то ли потому что просто отоспался. Но настроение было приподнято позитивным, словно мне семь и завтра день рожденья. Предвкушение праздника – лучше самого праздника, и я предвкушал. Сам не знаю, что именно. Возможно потому, что моя раздражающая партнёрша по фильму взяла паузу перед последним премьерным марш-броском по Европе.  Она меня жутко раздражала манерностью, непроходимой тупостью и привычкой шмыгать носом. А вот с Адамом, актером, который играл моего дядьку, мы еще на съемках завели приятельские отношения. С ним по плану я и должен был представлять фильм сегодня.

Утро прошло весьма спокойно. Мы всей компанией позавтракали на крыше. Немного поругался с Донной, которая мольбами, угрозами и лестью все-таки заставила меня, надеть на пресс-конференцию рубашку от Dior. Как будто она сделает из меня приличного человека.

 Сама встреча с журналистами тоже прошла весьма успешно. Адам пребывал в стебном настроении и все время пихал меня вперед к камерам, акцентируя в своих ответах, что я звездень вселенского масштаба, повелитель малолеток и просто душка.

Я старался не икать от смеха, отчего, в конце концов, у меня стал зудеть нос и начался жуткий чих. После конференции этот клоун смылся обедать, а я еще должен был дать интервью и встретиться с фанаткой.

Ох уж эти контракты. Хотя последнее время к собственному фан-сообществу я стал еще более терпимым. Если не прыгнет на шею и не попытается завалить прямо при камерах – значит приличная девочка... или женщина. Главное, чтобы не бабушка, при них я всегда теряюсь, хотя симпатия старшего поколения наиболее дорога мне.

Я прокрутил в голове тривиальные фразы на немецком, которые заранее выучил, закинул в рот резинку. Все-таки это почти свидание. Пусть оно будет длиться минуты три, но я не хочу вонять сигаретами. С женщинами важна каждая мелочь, пусть она запомнит меня в лучшем виде. Я шел в окружении своей команды. Личный охранник Джеф прикрывал мои тылы, Донна правый фланг, а Ник, мой публицист, левый. Вот такой свиньей мы и таранили коридор редакции журнала «Браво».

– Так, Кел, сейчас быстро даешь автограф, фото и сразу интервью. У нас на все час. Не тяни резину, – напутствовала меня Донна.

– Понял, ты пивка не захватила часом? – поддел я ее. Дон огрела меня убивающим взглядом.

– Кел, не беси ее, – вступился за коллегу Ник, – На автэпати расслабишься.

– Понял, – опять буркнул я. Вот даже пошутить нельзя. Все серьезные, как доктора наук.

– Кел, жевачка, – Донна протянула салфетку, в которую я послал резинку, бросил в урну у двери, – Все быстро. Ее зовут Дана. Дана Брайс.

Я так и замер с открытым ром, уставившись на Донну, словно у нее нимб над головой засветился.

– Ааа... ладно, – промямлил я, приходя в себя.

Глупая улыбка осветила мое лицо, а желудок нервно сжался от волнительной информации. Черт подери! Хорошо, что я узнал это сейчас. Плохо, что не час назад, но лучше чем прямо там, за дверью.

– Будь милым, – попросила Донна и открыла дверь.

Ооо... Я буду! Если только это не гребаное совпаде... Нет. Кто-то там наверху определенно неравнодушен к Келлану, драть меня, Соммерсу. За пару секунд, пока я пересекал комнату, успел заметить, что Дану буквально трясет от волнения. Она аж пританцовывала. Детка, неужели, меня обязательно нужно приковать к дивану, чтобы ты была уверена в себе?

Дана сжимала буклет с моей физиономией, словно утопающий спасательный круг. Я раскрыл руки и обозначил легкие объятья в рамках регламента подобных встреч, наклонился к ней.

– Привет, – шепнул я так сексуально, как только мог, сгорая от желания коснуться губами уха и прижать крепче, чтобы ощутить упругую грудь.

– Надо поговорить, – быстро прошептала она в ответ, дрожащим голосом.

– Не здесь, – бросил я, отстраняясь.

Ее глаза, чтоб меня. Распахнутые и напуганные. Что с ней такое?! Я же не йетти. В душе «Четырех сезонов» , когда я предстал освобожденный пред ее очи, и то было меньше паники.

Дана говорила какие-то банальности, усиленно изображая немецкий акцент.

– Как я рада. Ты такой милый. Как тебе в Берлине?

 Клянусь, если бы не озвученное желание поговорить, я бы попросту решил, что в то утро занимался сексом с ее близнецом. Меня самого начало потряхивать от подобного поведения. Я не знал, куда деть руки, поэтому отправил их в карман. Спустя еще пару банальностей нас начали фотографировать. Постер позади смотрелся плохо, фотографы попросили подвинуться левее. Приставными шагами, все еще обнимаясь, мы перебрались в нужный угол. Я вдруг понял, что сзади только картон со стеной и решил сыграть ва-банк. Передвинув руку ей на спину, я, мягко поглаживая, пересчитал несколько позвонков. Хотелось дойти так до шеи, но чертовы фотографы и мой оживший младший брат сигналили отбой рукам. Дана отстранилась. Испуг в ее глазах сменился радостным любопытством. Она протянула мне буклет и маркер для автографа. Я, не задумываясь, написал название отеля, номер своих апартаментов и мобильный (на всякий случай). Она стояла близко и видела это. Малышка оттаивала прямо на глазах. Я приписал: «Скучал по тебе».

– Спасибо, – она легонько ущипнула меня за живот, – И правда настоящий.

– Еще какой, – хохотнул я в ответ.

– Кел, время, – крикнула Донна раздраженно.

– Это приглашение? – шепнула Дана, принимая прощальные объятья.

– Ты в нем не нуждаешься, – горячо ответил я.

Я видел, как она уходит, оборачивается. Взмах рукой. Мой в ответ вместе с улыбкой осчастливленного идиота. Черт, вот он, праздник. Даже если ей не удастся проникнуть в отель, надеюсь, хватит ума просто позвонить. Определенно, мне нравится Берлин. А ее задница еще сильней. И грудь... И... я озабоченный кретин.

Глава 5. Одиннадцать

Я смотрел, как загораются цифры этажей в лифте. Легкий хмель не успокаивал, а только разжигал интерес. Она уже ждет меня внутри? Смогла пробраться? Черт, а если нет? Два, три… мой четвертый… дзынь. Спеша широкими шагами в конец коридора к номеру, я чувствовал, как нарастает в штанах далеко не праздный интерес. Ох, Дана, Дана… и чего я так хочу тебя? Повернув за угол, я обомлел. У двери моего номера сидела она. В униформе горничной, на полу, вытянув ноги, в руках ПСП, пальчики давят на кнопки, лицо сосредоточенное.

– Обслуживание номеров? – хохотнул я.

 Дана подняла глаза, отбросила игрушку.

– Где тебя носит, черт подери? – отрезала она, поднявшись и уперев руки в бока.

– Работа, детка, – я пихнул карту в замок, послал ей гнусную ухмылку, пропуская вперед.

Мы вошли внутрь. Я прикрыл дверь и подпер ее спиной, давая понять, что назад пути нет. Ты пришла. Ты моя сегодня. А может и не только сегодня. Я окинул ее с ног до головы раздевающим взглядом.

– Очень эротичный наряд, – губы не желали распрямляться.

Я скалился, как животное, сверля ее глазами.

– Опять под мухой? – Дана смело смотрела на меня.

Зараза, это что? Вызов?

– Прости, меня заставили, – продолжал издеваться я.

Ее рука неуверенно поднялась вверх, но, не дойдя до моего лица, дернулась обратно. Я поймал ладошку на полпути и прижал к губам. Покрывая поцелуями мягкую кожу, я почувствовал учащенный пульс на запястье и аккуратно прикусил. Дана охнула. Последняя капля моего терпения испарилась. Я дернул ее на себя, развернулся и прижал к двери. Наши губы встретились, словно два состава не поделили рельсы. Языки бились друг о друга с неистовой силой. В одной руке я сжимал ее волосы, а второй гладил попку под хлопковой юбкой. Дана застонала и закинула ногу мне на пояс, потерлась о мою ширинку. Я оторвался от ее губ, издавая какой-то странный звук: между рычанием и стоном. Она аккуратно оттолкнула меня и уселась на столик.

Зечем он тут стоит? Для таких озабоченных, как мы? Кому недосуг дойти до спальни? К черту!!! Я аккуратно развел в стороны ее ноги, поглаживая, стягивая трусики. Я извращенец, хочу ее в этом наряде, только пуговки расстегнуть. Да, детка, я уже забыл, какая у тебя красивая грудь. Как приятно прикасаться к бархатным соскам языком, втягивать в рот, извлекая стоны. Черт, какого? Дана потянула меня за волосы, заставляя отвлечься от процесса напоминания.

– Подожди... – зашептала она неровным голосом, – Кел, я пришла поговорить.

– Нет,– взбунтовался я, – Все потом.

– Ты не злишься на меня? – она уклонялась от поцелуев, которыми я пытался заставить ее сладкий рот замолчать.

– Нет. С чего бы? – кажется, Дана хотела объяснить, но я опередил ее, – Но если ты не заткнешься, я точно буду очень злой. Иди ко мне.

На этот раз она не спрятала губы.

Ее поцелуй был слаще и нежнее. Неужели, она перестала нервничать? Бог с ним. Все потом. Умру если не почувствую ее сейчас. Я еще раз провел ладонями по бедрам Даны и сразу же вошел. Она скрестила ноги у меня за спиной, позволяя проникнуть максимально глубоко. Я почувствовал, как она сжимает мои волосы в кулаке. Да уж, сегодня есть за что подергать. Первые движения под аккомпанемент ее криков, и я не могу сдержаться. Быстрее, сильнее. Мощные толчки. Не хочу кончать. Один ее оргазм хочу смаковать в полной мере. Я склонился, ловя ртом ее груди. Девочка выгибалась, подставляя мне сладкие соски, то шепча, то выкрикивая мое имя. Дрожь сладких судорог настигла ее слишком быстро. Дана сама подалась вперед и всем телом прижалась ко мне. Это было так приятно. Прерывистое дыхание, сладкие поцелуйчики в шею, руки, сжимающие мои плечи.

– Я уже забыла, какой ты... – пробормотала она мне в плечо.

– Могу еще раз напомнить.

Дана захихикала.

– Тебя родили таким озабоченным или это все социум? – зараза кусала мне ухо.

– Ты об этом хотела поговорить?

– Нет.

Я не дал ей продолжить, стащил со стола и развернул спиной к себе,

– Ох.

Я не сдержался и хмыкнул. Над столом висело зеркало. Дана не прятала глаза, смотрела на наше отражение: мои руки на ее груди, ее волосы – шоколадная река. Я снова ожил в ней мягким толчком. Тихий стон. Намотав на руку ее волосы, я склонился к плечу и проложил языком влажную дорожку к ушку. Еще толчок. И опять стон.

– Кел…

 Дана уперлась ладонями в стол и сама подалась назад.

– Да, малыш. – Наши глаза встретились в зеркале. – Тебе нравится?

– Господи, да. – Она опять сама двинулась мне навстречу.

– Скажи мне… Скажи, что именно тебе нравится, Дана?

Она замерла. Я уже приготовился отправиться к черту, но она вдруг заговорила. Сначала тихо, а потом увереннее.

– Твои глаза, как ты смотришь на меня… твои пальцы на моей коже… такой контраст. Твой рот, Кел… не целовать тебя – преступление, – осмелев она откинулась назад, обхватив ладошкой мой затылок, – Нравится трогать твои волосы, нравится, когда ты во мне...Ох...

У меня в голове помутилось. Я опять заставил ее опереться на стол, почти вышел и снова ворвался. Дана вскрикивала от резких движений. Я прижался грудью к ее спине и уставился в зеркало, поймал ее взгляд своим. Я тоже хотел сказать ей.

– А мне нравится твоя кожа, малышка. Такая бархатная, особенно здесь, – я нежно сдавил сосок между пальцев и понял, что не хочу трахать ее резко и быстро. Хочу, чтобы она стонала, умоляя меня… и замедлил темп на томно дразнящий, – Нравится твоя полная грудь… идеальная для меня. И глаза…такие потрясающие… и твой рот. Он у тебя бесподобен: ругаешь ли ты меня, кричишь ли от страсти или... ласкаешь меня им. Всё это сводит с ума.

Я провел рукой по ее лицу, останавливаясь на влажных губах. Шаловливый язычок тут же лизнул, а через секунду я уже не мог сдержать стоны. Дана лизала, целовала, посасывала мои пальцы. Один за другим. Она начала крутить попкой, сбивая меня со спокойного темпа, провоцируя на более активные действия. Дана отправила мою влажную ладонь себе на грудь.

– Держи меня, пожалуйста, – попросила она.

И я держал. Одной рукой ее грудь, второй фиксировал бедро. Она опять меня одурачила. Я опять разгонялся, желая кончить вместе с ней. Ее лицо разрумянилось, стоны превратились в крики.

– Ты скоро? – взвизгнула она.

– Сразу за тобой.

Тут же я почувствовал, как она сжимается и расслабился сам, изливаясь внутри. Через несколько мгновений Дана обмякла, буквально тая в моих руках.

Дана

Мое зазеркалье. Мой сказочный мир, где он король, а я покорный вассал этих синих глаз. Я ждала напряженного разговора, а получила ватные ноги и пульсирующую промежность. Дыхание выравнивалось, и мы потихоньку возвращались в реальность. Пелена сумасшествия медленно сползала с его лазоревых убийц, разжигая такой знакомый лукавый огонек.

– На борту все живы?

Боже, ну что за человек? Я только глупо захихикала и ойкнула, когда Кел подхватил меня на руки и понес в спальню.

– Я говорил, что рад тебя видеть? – спросил он, вытягиваясь на кровати рядом со мной, подпирая щеку кулаком.

– Говорил, но не словами, – опять хихикнула я.

– Я рад тебя видеть, Дана Брайс, – прошептал Кел.

– Взаимно, Келлан Соммерс, – улыбнулась я.

Повисла пауза. Я бы могла лежать так рядом с ним, наслаждаясь звенящей тишиной и блеском в глазах, но жестокий разум  напомнил мне о цели визита.

– Почему ты на меня не злишься? – сразу задала я вопрос года.

– Почему я должен? – густые брови сошлись на переносице.

– Твиттер. Босанова. Я не верю, что ты это не читал, – выпалила я на одном дыхании.

–А... Это... – брови опять расслабленно разбежались по местам.

– Это не я, клянусь. Я не знаю кто. И все так похоже. Я никому не рассказывала, честно, – тараторила я, вскочив и лохматя волосы от неуверенности и нервов.

– Дана, сядь! – Кел похлопал по краю кровати, – Успокойся, я знаю, что это не ты.

– Но... – я не понимала, – Откуда?

– Я сам это написал.

Моя нижняя челюсть сказала прощай верхней.

– Но...  – в голове помутилось, я опять вскочила, как ужаленная, – За каким чертом, Кел?

– Хотел тебя... – он сделал многозначительную паузу, – увидеть.

Вот  так дура. Вот так идиотка. Я нарезала круги по спальне, ругаясь и издавая невнятные охи-ахи, пока изо рта не полился поток сознания.

– Ты хоть понимаешь, что я пережила за это время? – Я пнула ножку кровати. – Я едва в узел не завязалась, чтобы все тебе объяснить. Ночами не спала, представляя, как ты меня ненавидишь. Кузен считает меня конченой сталкершей, подруга записала в непроходимые идиотки.

Наслушавшись, Кел поймал меня за руку и повалил на кровать.

– Но ведь оно того стоило.

Чертова его ухмылка. Он так уверен в себе, а я заведомо в минусе, потому что расписалась в собственной слабости в первый же день знакомства. Моя слабость – Келлан Соммерс.

– Да пошел ты. Слезь с меня, Сомс!

Черт, это я вообще говорю?

– Будешь дергаться, достану браслеты и пристегну к дивану, – и зарычал.

– Ой, только не говори, что с тех пор тебя заводят подобные аксессуары.

– Знаешь, нечестно все валить на меня, детка, – он игнорировал мою шпильку, – Ты здесь, потому что хотела этого. Кто мешал пропустить мимо ушей этот твит и спокойно жить дальше?

Я хватала ртом воздух, не зная, что сказать. Он уделал меня по всем фронтам.

– Я не хотела быть мерзкой трепливой стервой, – прошептала я и добавила, – для тебя.

– В итоге трепливой стервой оказался я сам, – заулыбался котяра, – Но все равно, я не мерзкий. Я красивый, правда?

Я не смогла сдержать улыбки. Слабые попытки отвернуться, чтобы скрыть неуместное веселье он подавлял, ловя мой взгляд и повторяя:

– Ну, скажи, что я красивый. Я ведь красивый? Красивый?

– Думаешь, я не могу смеяться и злиться одновременно? – пропищала я хихикая.

– Мне плевать. А вот можешь ли злиться и заниматься сексом – это интересный вопрос.

– Ты такой наглый, сил нет.

– Не будь так строга к себе, я думаю, что сил у тебя достаточно.

Кел ослабил хватку и стал стягивать униформу горничной, которая все еще болталась на мне.

– Ты отвратительно пишешь, – я помогла ему избавиться от майки.

Господи, мы даже толком не разделись. Озабоченные звери.

– Зато я хорош в других, хммм, дисциплинах.

Джинсы долой.

– Нормально ты себе польстил, – я запрокинула голову, наслаждаясь влажными прикосновениями губ к моей шее.

– В каком месте? – не отрываясь, буркнул Кел, – Про двадцать восемь? Это шутка.

– Очень остроумно, – я опять захихикала. Черт, пора перестать издавать эти невнятные звуки и начать контролировать себя, – А насчет одиннадцати и вовсе ахинея.

– А что? – Кел оторвался и взглянул на меня тааааким оскорбленным взглядом, – Я могу.

– Пффффф.

– Хочешь проверить?

Я что, разозлила его? Чего так смотрит?

– Могу даже поспорить.

Замолчи, Дана, ты напрашиваешься.

– Хм, на деньги? – Кел аж прекратил меня не только целовать, но и трогать.

– Сдались мне твои деньги, – я прикинула все за и против и крутанула колесо фортуны что было сил, – На опровержение. Напишешь от своей Босановы, что не двадцать восемь, а просто восемь. От счастья померещилось.

– Хммм, детка, это жестковато. Мои условия ты узнаешь после одиннадцати.

– Это невозможно, сладкий, – скалилась я в ответ, – И не надейся, что я буду подыгрывать тебе и симулировать.

– Ты даже не представляешь, как завтра будет тяжело встать с постели, – Кел заглушил очередную мою колкость поцелуем, – И кстати один и два уже были.

Келлан

Вот что за девчонка мне попалась! Кругом полно фанаток, которые корчатся от одного взгляда, а эта даже лежа подо мной, умудряется ставить условия и издеваться. Словно я навечно застрял в ее браслетах. Меня опять испытывают на прочность, и если не пройду тест, придется лично обкромсать собственный член на двадцать сантиметров. Беда, Соммерс. Ты влип, Кел. Черта с два я облажаюсь. Она у меня получит свою одиннадцатимесячную стипендию. Главное держать себя в руках.

Я окинул взглядом стройное, сладкое тело подо мной. Определенно, этот эксперимент будет весьма захватывающим. Освободив Дану от собственного веса, я лег рядом на бок, исследуя ее плавные формы руками, не преставая целовать пухлые губы. Слегка касаясь, я обводил контуры шеи, груди, бедер. Дана запустила пальчики мне в волосы, клянусь, она мурлыкала. Неплохо, котенок. Посмотрим, сколько ты продержишься. Не прошло и пять минут, а она уже дергала меня за волосы прикусывала мои губы и постанывая приподнималась, чтобы сильнее ощущать прикосновения. Ну, кажется, пора. Оторвавшись от ее рта, я обнял губами возбужденные пики сосков и направил пальцы к истекающей промежности.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю