Текст книги "Крепче браслетов (СИ)"

Автор книги: Ольга Пожидаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Сью давно умотала в аэропорт, наверно, дрыхнет в самолете. Счастливая. Джеф ждал меня на низком старте. Я быстро принял душ и пошел творить добро.

– Кел, собаку забыл, – напомнил мне сердобольный шкаф.

– Мы еще не едем. Не видишь – люди ждут, – я махнул рукой на группу фанатов за ограждением.

– Ты рехнулся? Пять утра!!! – рявкнул Джеф.

– Да я быстро. Пошли. Если что, дам знак.

Джеф обреченно поплелся следом. Как назло, фаны были очень настойчивы. Многие просили по несколько автографов и фото. Я их понимал, хоть и зевал каждые пять минут. Последний день съемок, и они тоже ждали всю ночь. Слыша, как Джеф пыхтит за спиной и жестко инструктирует, не трогать меня руками, я понял, что пора все сворачивать. Народ получил мои закорючки, но отпускать не собирался. Я подошел к последней девушке и черканул свое имя на постере «Зомби-3».

– Кел, а можно еще один. Для сестры, пожаааалуйста, – навязчивая дама совала по третьему кругу «GQ» с моей рожей на обложке. Я почесал фломастером за ухом.

– Все. Закончили, – Джеф безапелляционно выхватил у меня из рук маркер, явно обрадованный знаком.

– Простите, дамы. Нам пора, – я махнул им рукой, поспешил к трейлеру, чтобы забрать Коула.

– Признайся, тебе это нравится, – буркнул Джеф уже в машине.

– Что? – не понял я, увлеченный тисканьем собачьих ушей.

– Теперь они будут говорить, что я монстр, а ты весь в белом. Тебе в кайф это, да?

Я только засмеялся, чтобы не отвечать – полез в карман за мобильным. Голосовая почта просто ломилась от сообщений. Первая была мама. Поздравляла с окончанием съемок. Завтра позвоню. Вторая – Сью. Интересовалась, можно ли ей приехать до того, как я прослушаю почту. Я хмыкнул. Донна…

– Кел, я отдала твой презент твоей Дане. Она в трансе. Босс у нее придурок. Остальное при встрече.

Как всегда, коротко и по делу. Я ткнул следующее сообщение.

– Немедленно перезвони мне, Соммс!!!

Ооо. А вот и Дана нарушила обет молчания. Остальные пятнадцать посланий были от нее. Весьма однообразные. Она лишь переставляла слова в предложении. Я посмеивался, слушая ее рычание в трубке. Последнее сообщение вовсе заставило меня захохотать.

– Короче, засранец! Перезвони мне. Или хуже будет!

Я так увлекся, что не заметил, как мы подъехали к отелю. Вот уже двери номера. Я ткнул карту в замок, вошел. Коул шмыгнул внутрь у меня между ног. Я закрыл дверь, обернулся… и обомлел.

Мой пес закинул лапы на подлокотник кресла, дышал, высунув язык. Он словно показывал: смотри кто тут у нас в гостях. В кресле, свернувшись комочком, посапывала Дана. Глюки! Я зажмурился. Нет – она. Интересно, под «хуже будет», она имела в виду личный визит? Видимо – да. Я присел на корточки, легонько шлепнул пса по лапам, чтобы тот не царапал обивку. Коул присел рядом со мной, жалостливо проскулив.

– Ты же знал, что она здесь, да? – спросил я собаку шепотом, – И Сью знала.

Помню я ее хитрую моську и пожелание скорее выспаться. Друг тоже мне. Могла бы и сказать. Долбаная женская солидарность. Я заметил, что глупо улыбаюсь, гоняя этот бред в своей голове, лаская спящую Дану взглядом. Будить ее не хотелось. Проснется – будет вопить. А я совсем размазня сейчас. Коул, видимо, не разделял моих опасений, потому что через секунду он закинул лапы Дане на колени и начал смачно облизывать ей лицо. Я и не думал его останавливать, просто поднялся с колен и наблюдал, как Дана отмахивается от собачьей нежности, просыпается.

– Доброе утро, – проговорил я нарочито резко, прогоняя умиление с лица.

Дана распахнула глаза, встретив мой сердитый взгляд.

– Ты в своем репертуаре, крошка, – начал сердиться я, – Вламываешься в мой номер, спишь в моем кресле, ешь мою еду, – я схватил пустой пакет чипсов, смял и выбросил в мусор, – Наверно, уже и в моем душе мылась?

– А ты почему с морыми волосами? Схватишь пневмонию!!! – перехватила она инициативу.

– Прости, мам. Больше не буду, мам, – издевался я, – Собака, завтрак.

Я достал пакет корма и насыпал в миску. Коул рванул к кормушке, повизгивая и виляя хвостом.

– Кел, надо поговорить, – Дана встала у меня за спиной, приглаживая волосы.

– Завтра, – безапелляционно обрубил я.

– Нет! – уперлась она, – Сейчас.

– Дана, имей совесть. Шестой час, а я еще не ложился. Наорешь на меня завтра. В смысле – сегодня, но позже. Пошли спать, – открыл дверь спальни, приглашая ее войти.

– Спать там? – недоверчиво скривилась она, – С тобой? На кровати? Не стоит. Я на диване лягу.

– Ляжешь на кровати. Не заставляй меня объяснять, почему, – меня начало потряхивать от злости и усталости.

– На диване, – уперлась она.

– Дерьмо! Ладно. Я не позволю тебе спать на диване. Ты хоть и очень наглый, но гость. Сам я тоже на диван не хочу. Так что пожалей мою спину и ляг тихо на край кровати. Она здоровая. Даже если я захочу тебя найти (что вряд ли) то не смогу, – выпалил я тирадой на повышенном тоне.

Дана сглотнула и нырнула в сумку, что стола у дивана, вытащила шелковую пижамку и с оскорбленным видом поплелась в спальню. Я вошел следом, оставив дверь приоткрытой для собаки. Дана мялась у кровати, комкая пижаму в руках.

– Отвернись, пожалуйста.

Я расхохотался, но послушался. Сбросив одежду на стул, я достал из шкафа второе одеяло, обернулся, чтобы положить его на кровать. Фак. Дана натягивала шортики на обнаженную попку. Я сглотнул и быстро забрался в постель, балансируя на самом краю спиной к ней. Капец, у меня все встрепенулось между ног, когда матрас слегка прогнулся под Даной. Я зажмурился, заставляя себя не думать. Спать. Я хочу спать.

– Сладких снов, – шепнула Дана.

– Угу, – только буркнул я и провалился в спасительное забытье.

В царстве Морфея было хорошо. Мне снилась моя девочка. Я крепко обнимал ее. Она покрывала поцелуями мое лицо, шепча, как сильно любит меня.

Вот бы никогда не просыпаться.

Дана

Горячая ладонь скользнула под атлас и нетерпеливо потянула шортики пижамы вниз по моим ногам. Вздрогнув, я мгновенно проснулась, осознав, что мне это не снится. Солнце уже во всю светило, пробивась яркими лучами даже через сомкнутые занавески. Боже, я же в его номере. В его кровати. И это определенно рука Келлана хозяйничает у меня между ног. Я замерла, не понимая, почему он это делает. Внизу живота у меня уже все горело. Видимо, я проспала прелюдию, проснулась уже в полной готовности. Его пальцы не задерживались в определенном месте, просто поглаживали мои влажные складочки.

– Кел, что ты делаешь? – посипела я, задыхаясь от его дразнящих ласк.

– Ммм.... Горячая... – простонал он мне в ухо.

Его ладонь заскользила вверх, чтобы обхватить мою грудь. Я сдвинула ноги, запрещая себе скулить от внезапного чувства потери. Черт подери, да с какой стати он меня трогает! Нагавкал, загнал в спальню, а теперь этим пользуется. Думает, я его ублажать приехала? Как же! Вообще – да, но сначала мы поговорим.

Я развернулась, чтобы высказать ему все это и... Вот придурок! Опять спит. Я начала нервно хихикать, наблюдая, как Кел улыбается, роняя тихие стоны сквозь полураскрытые губы. Боже, какой он красивый. Мой красивый Келлан. Ты любишь меня еще? Я вижу, что хочешь, но любишь ли? Будешь ли ты моим? Целиком.

– Детка, иди ко мне, – шепнул он.

– Я с тобой, милый. С тобой, – проговорила я тихо, прижимаясь бедрами к его эрекции.

Кел простонал и сдвинул вниз боксеры. Я аккуратно оттянула их до колен, стараясь действовать медленно, чтобы не разбудить лунатика-эротомана. Его ладонь то сжимала, то поглаживала мою попку. Кел терся об меня горячим пахом, тихо повторяя:

– Хочу тебя. Хочу. Пожалуйста...

Меня обожгло ужасной мыслью. А что если ему снится другая? Я трогаю его, позволяю прикасаться ко мне, пока он мечтает о другой. Слезы подкатили к глазам от мазохистских догадок. Если он хочет другую, то проснувшись, Соммерс отчитает меня и отправит домой. Я скажу, что люблю его, но будет поздно. Неужели поздно? Я больше никогда не прикоснусь к нему. Не увижу так близко. Не почувствую его тепло и тяжелое возбужденное дыханье на своей коже. Плевать! Если опоздала, то пусть это будет в последний раз. Я хочу себе это идеальное тело в последний раз. Пусть нам будет хорошо последний раз. Ты только спи, любимый. Пожалуйста, не просыпайся. Позволь мне любить тебя.

Я аккуратно направила его член внутрь, зажмурившись от сладкого удовольствия.

– Дана, – простонал Кел прямо мне в губы.

Мое сердце сделало сальто и забилось где-то под горлом. Это я! Это я ему снюсь. Спасибо, господи. Спасибо за это. На глаза навернулись слезы. Эйфория, перемешанная с возбуждением, расплескалась по всему моему телу. Я стала двигаться ему навстречу, наслаждаясь томным удовольствием дразнящих движений. Похожий ритм мы держали на волнах Средиземного моря в далекой Италии. Моя пятая стихия. Мой смысл. Моя суть. Моя любовь. Мой Кел.

Я тонула и не желала спастись. Я падала и хотела разбиться. Я отдавала все, не желая ничего взамен.

– Дана, – опять выдохнул Келлан, – Люби меня.

Слезы потекли по щекам ручьями. Как же я могла ему не поверить? Почему не поняла, не почуствовала? Зачем я пыталась сохранить остатки гордости? Я же ничто без него. Он все для меня. Он моя жизнь.

– Люби меня, пожалуйста, – продолжал просить Кел.

– Люблю. Люблю, – шептала я сквозь слезы, касаясь дрожащими губами любимого лица, – Я люблю тебя, Кел. Люблю тебя. Только ты.

– Люблю тебя, детка. Так сильно... – ответил мне Кел тихо.

Это была последняя капля. Его признание толкнуло меня к краю. Я задрожала от сумасшедшей зарядки. Меня потряхивало от интенсивных судорог удовольствия. Долго. Ярко. Сильно.

Где-то на заднем фоне своего экстаза я уловила рычание Кела, почувствовала, что его тело тоже начало дрожать. Я толкнула бедрами вперед, чтобы забрать его с собой. Тяжелое рычание сорвалось в стон. Кел обессилено свалился на спину.

Я лежала рядом, подперев щеку кулаком, наблюдала, как блаженная улыбка сходит с его лица, которое вновь разглаживалось спокойным сном. Я могла бы вечно любоваться им, но в мой маленький мир ворвался... Коул. Пес сунул морду в дверь, протиснулся в спальню и негромко тявкнул. Кел завозился.

– Шшш, – зашипела я на зверюшку, приложив палец к губам, – Голодный?

Я соскочила с кровати, подтягивая шортики с колен обратно на задницу, и вышла в гостиную. Коул семенил за мной, обрадованный вниманием. Я наполнила его миску кормом, не отказав себе в удовольствии потрепать пса за уши.

 Между ног некомфортно хлюпало. Я достала из сумки чистое белье и отправилась в душ. Там меня вновь настигла хандра. Кел любит, но... Вдруг я слишком сильно его обидела? Он гордый. Простит ли меня? Может на подсознательном уровне его тянет ко мне, а в реальности уязвленное самолюбие не позволит нам быть вместе. Я проехалась бульдозером по его чувствам. Так непросто будет собрать все обратно. Откинув прочь меланхолию, я решила, что пойду гулять с собакой. Келу будет приятно. Он спит, а я забочусь о его животине. Да, начну с малого.

– Дана, – разъяренный вопль Кела достиг моих ушей даже через закрытую дверь и жужжание фена.

Я выскочила из ванной.

– Что случилось?

Соммерс сидел на кровати, откинув одеяло.  Трусы были спущены до колен, а весь его вид советовал мне написать завещание.

Упс.

Глава 11. Поверить

Келлан

Я проснулся от чего-то навязчивого шершавого и мокрого. Койл забрался на кровать и усердно полировал мое лицо языком.

– Хей, дружище, – я аккуратно столкнул его с кровати. Пес уселся на пол и радостно завилял хвостом, – И тебе доброе утро. Сейчас погуляем.

Я сладко потянулся, чувствуя себя отдохнувшим и расслабленным. Слишком расслабленным. Странно, но меня не беспокоил утренний стояк. Старею что ли? Стоп. Почему я без трусов? Откинув одеяло, я нашел боксеры. В районе колен. Что за дела? Проведя рукой по ноге, я поднес пальцы к носу. Ох, ты мать моя! Поллюции, серьезно? А мне под тридцать. Дожил! Как? Почему? За что? Стоп еще раз. Трусы-то не просто так стянуты. И тут до меня дошло.

– ДАНА, – заорал я с энтузиазмом и громкостью раненого в жопу бизона.

Она выбежала из ванной с невинно обеспокоенным видом.

– Что случилось?

– Это я тебя хочу спросить, – рыкнул я, – Что тут нахрен случилось, пока я спал?

– Ничего, пискнула засранка, очень сильно стараясь смотреть мне в глаза, – Ты бы прикрылся.

– Да ладно. Чего ты там не видала?

– Решил похвастаться? – огрызнулась Дана.

– Не переводи тему. Твоя работа? – я ткнул пальцем себе между ног.

Она игнорировала мой вопрос и прошла к стулу, на котором висела ее одежда, погладив по дороге Коула.

– Дана, черт, я с тобой разговариваю, – продолжал свирепеть я, – Оставь собаку в покое!

– Еще немного покоя, и он нагадит тебе на ковер, – спокойная, совершенно невозмутимая стерва.

Дана схватила одежду и уже в дверях сказала:

– Вечно ты истеришь не по делу. Подумаешь – переспали.

Я вытаращился, не веря собственным ушам, а она продолжила:

– Между прочим, ты первый начал.

– Между прочим, ты однажды мне обещала, что будешь будить, – припомнил я очень вовремя.

– Мало ли что, – Дана невозмутимо пожала плечами, – Я тогда не была миллионершей. Сам сделал из меня богатую стерву. Так что нечего тут распыляться.

– Куда ты? – гаркнул я ей в спину. Крыть было решительно нечем.

– С собакой гулять, – услышав волшебное слово, Коул шмыгнул за дверь вслед за Даной.

– По лестнице до первого этажа, во внутреннем дворике, – проорал я инструкции, чувствуя себя круглым дураком.

– Разберусь, – крикнула Дана в ответ и хлопнула дверью.

Я свалился обратно на кровать. Приехали! Подумаешь – переспали. Гениально. Действительно, что такого? Дел-то! Надо было лечь на диване.

Самое дерьмовое, что я почти ничего не помнил. Только образы. Отголоски удовольствия и легкость во всем теле. Наверно, было хорошо. А когда с ней было плохо? Почему она меня не остановила? Тоже спросонья? Секс на автопилоте – замечательно. Просто прекрасно.

Мои бредовые мысли прервал звонок телефона.

– Мистер Соммерс, извините за беспокойство, но тут с вашей собакой гуляет какая-то девушка, – вежливо, но обеспокоенно оповестил меня портье.

– Ох, все в порядке, – я врезал себе рукой по лбу. –  Она со мной. Я забыл вас предупредить.

– Ничего страшного. Просто мало ли что... Вы же понимаете, такой ажиотаж, – щебетал портье облегченно, – Ради вашего же спокойствия я обязан был спросить.

– Да, конечно, я понимаю. Спасибо за беспокойство.

Я положил трубку и хмыкнул. Где бдительные работники отеля были вчера, когда эта засранка взламывала мой номер. Я фыркнул и опять потянулся к телефону, чтобы заказать поесть. В холодильнике пусто, как и в желудке. Дана, скорее всего, тоже голодная. Вряд ли она бы сгрызла пачку чипсов от безделья.

Я залез в душ, чтобы смыть последствия бессознательного секса. Чертова кабина напомнила мне первый раз с Даной. А потом я вспомнил и последний. Обида, перемешанная с болью, снова вонзилась в мое сердце острой иголкой. Фраза: «Подумаешь – переспали», приобрела для меня новое значение. Приехала ругаться, а между делом и потрахалась.

Стерва.

 Не хотелось себя жалеть, но черт подери, я чувствовал себя использованным презервативом. И снова начал злиться. Меня просто бесила невозмутимость и хладнокровие Даны. Неужели, я могу любить такую расчетливую дрянь? Нет. Я люблю веселую и дерзкую девчонку, которая рыдала над собственным дипломом и кормила меня тортом. Я люблю ее смски и сеансы через веб-камеру. Я люблю теплую улыбку и взмах руки на крыльце ее домика. Я люблю даже ее слезы и боль, которую ей причинил. Потому что это все было настоящим.

Неужели я сам сделал ее циничной и расчетливой? Бездушной и равнодушной. Такой, которая очень хорошо впишется в мой мир мишуры, блеска и показухи.

Я не люблю такую Дану. Я ее даже не хочу.

Одевшись, я вышел в гостиную, твердо решив, быть вежливым и спокойным. Я выслушаю ее. Не более.

Дана уже вернулась и сидела на диване в обнимку с Коулом, листала журнал. Пустая каталка стояла у двери. Стол был накрыт для трапезы. Черт, как она это делает? Такая милая и домашняя сейчас. Я спустил всю свою злость в унитаз и нажал смыв. Лишь остатки самолюбия помогли мне не расплыться в улыбке.

– Еду принесли, – поговорила Дана, бросив журнал на тумбочку.

– Поешь, – буркнул я, присаживая в кресло напротив, навалил себе полную тарелку всего понемногу.

– Нет, спасибо, – чертова гордячка.

– Дана, ради бога, я отсюда слышу, как у тебя в животе урчит. На чипсах долго не протянешь.

– То есть уже не напрягает, что я тебя объедаю? – съязвила она.

– Нет, – выдавил я и подвинул ей тарелку.

– О’кей.

Дана схватила тарелку и набросала на нее не меньше, чем было у меня. Я хмыкнул.

– Не хрюкай, – я по твоей милости больше суток толком не ела.

– А я тут при чем? Надо было запасаться.

– После твоего хм... подарочка я думала только, каким образом завершить твою долбаную жизнь.

– Я слушал сообщения.

– Да неужели.

– Сью знала, что ты здесь?

– Да.

– Зараза.

– Может, молча поедим?

– Не против.

Мы занялись поздним завтраком, не тратя силы и время на слова. Коул выскуливал у стола подачку, но я отказал ему в резкой форме, Дана глядя на меня тоже. Зверь ушел на место, пытаясь изобразить оскорбленное достоинство.

Я дождался пока Дана доест и закурил под кофе.

– Ну давай. Начинай, – вальяжно проговорил я.

– Что? – удивилась она.

– Ругаться. Ты же для этого прикатила.

– С чего ты взял?

– Знаешь, тон сообщений не оставляет мне других версий, и Донна сказала, что ты взбесилась.

Повисла пауза. Дана, опустив голову, складывала и разглаживала салфетку на столе. Я докурил и отнес пепельницу на окно.

– Так я слушаю, Дана. Зачем ты приехала? Вряд ли, чтобы лично поблагодарить меня.

– Нет. Именно за этим, – выпалила она, подняв на меня свои огромные шоколадные глаза, – Я благодарна, Кел. Правда. Ты знал, как мне дорога эта картина. Я понимаю, хотел сделать мне приятное. Я ценю это. Честно...

Дана осеклась, сглотнув. Черт, почему я вдруг стал таким счастливым? Она благодарна. Она понимает, что я хотел просто порадовать ее, как могу. Боже, я же принял решение купить ей Шиле еще до всего дерьма, которое натворил. Нет. Которое мы натворили.

– Почему мне кажется, что сейчас будет «но», – устало проговорил я.

– Я не могу, – Дана скомкала салфетку в кулаках и снова уставилась в стол, – Прости. Это слишком много для меня. И слишком мало одновременно.

– Мало? – не понял я.

– Да, Кел. Мне мало одной картины. Мало твоего внимания. Я хочу все сразу. Я хочу тебя себе, – тараторила Дана, пока я ошалело таращился на нее, пытаясь понять, что она нахрен такое говорит, – Я хочу быть с тобой. Или забирай Шиле.

– Стоп-стоп-стоп. Я ни черта не понимаю. Ты же сама выставила меня. Зачем я тебе теперь понадобился?

 – Я люблю тебя, – выкрикнула она дрожащим голосом, продолжая смотреть в стол, на который я уронил свою челюсть.

У меня галлюцинации? Вроде выспался и не пил.

– Повтори, – потребовал я жестко.

– Я...

– Нет. Посмотри на меня и повтори.

– Люблю тебя, – прошептала она, глядя мне в глаза сквозь пелену слез.

Я с минуту сверлил ее взглядом, пытаясь найти скрытый смысл, подтекст, тайный умысел, второе дно. Но теплый шоколад ее взгляда обволакивал меня нежностью и мольбой. Я сжал зубы, чтобы не улыбнуться, чтобы не закричать от ребяческой радости. Я выиграл приз. Я прошел кастинг. Я победил во всех возможных номинациях. К черту Оскар. К черту всеобщее признание и любовь. Идите в задницу, критики. Дана любит меня. Моя девочка меня любит. Мне больше ничего не нужно. У меня уже все есть. Хотя... Этот момент слишком хорош, чтобы отказать себе в удовольствии посмаковать.

Дана

– Люблю  тебя, – повторила я шепотом, стараясь не разреветься от страха и волнения.

С минуту Келлан смотрел на меня. Недоверчиво и строго. Его губы плотно сжаты, руки сцеплены в замок. Я мысленно пошла, собирать сумку и готовить речь для Крейга, почему я возвращаю Соммерсу Шиле. А налоги… Ну, продам почку на черном рынке. Главное же лицо не терять.

– Я тебе не верю, – проговорил Кел бесцветным тоном.

Я сглотнула ком и резко вскочила с дивана. Первым желанием было разбежаться и выброситься в окно. Вторым – сымитировать обморок. Третьим – жалко, что нельзя, как там у Поттера, аппарировать. В итоге я только буркнула под нос:

– Понятно.

Кусая губы, стала собирать посуду со стола.

Внезапно вокруг моего запястья сомкнулись сильные пальцы и резко дернули. Я потеряла равновесие и плюхнулась прямо на колени к Келу.

– Мне кажется, ты можешь быть более убедительной, малышка, – его тон все еще был суровым, но серая сталь глаз искрилась смехом.

– Что? – не поняла я.

– Заставь меня поверить, – прошептал он, перекидывая мою ногу и разворачивая, так, что я оказалась на нем верхом. Лицом к лицу.

– Я... – мой голос все еще дрожал от волнения, – Я не знаю... как.

– Знаешь.

Господи всемогущий, чего он от меня хочет? Издевается? Что мне делать? Ни черта я не знаю.

– Прости меня, – прошептала я, приподнявшись, стараясь не соприкасаться с ним в районе паха.

– Не то, – рыкнул Кел, подтянув меня к себе за бедра вплотную.

– Келлан, пожалуйста. Я не понимаю.

Мои ладони взлетели вверх и обняли его лицо.

– Уже лучше, – он, наконец, улыбнулся своей волшебной кривоватой ухмылкой.

Я склонилась и осторожно коснулась губами уголка его искривленного рта.

– Ну вот... Все ты понимаешь, – выдохнул он почти весело.

Я охнула и начала покрывать поцелуями его лицо.

– Еще. Скажи мне еще, – потребовал Кел.

– Я люблю тебя. Клянусь, я люблю тебя. Люблю, – шептала я между поцелуями, чувствуя, как по щекам текут слезы облегчения и счастья.

– Говори– говори.

– Люблю. Люблю. Люблю. Люблю тебя. Только ты.

– Стой, – Кел вдруг резко отстранился, – Мне это снилось. Сегодня.

– Не снилось.

И тут я разрыдалась в голос, пряча лицо в ладонях.

– О Боже. Тихо. Тихо, солнышко.

Кел стирал слезы с моего лица. Я растворилась в его крепких объятьях и поцелуях. Наши губы на миг соприкоснулись. Мы синхронно вздрогнули от мимолетного контакта. Я вдруг резко перестала реветь и смотрела на него во все глаза. Кел с тихим стоном впился мне в губы. Его язык прорвался на завоеванную территорию, помечая внутри каждый миллиметр своими прикосновениями. Я притянула голову Келлана к себе еще крепче, сжимая в кулаке остатки его шевелюры.

– Люби меня, пожалуйста, – попросил Кел хрипло, отрываясь от моего рта, покрывая жалящими поцелуями-укусами мою шею.

– Люблю. Люблю, – шептала я сквозь стоны, – Я люблю тебя, Кел. Люблю тебя. Только ты.

– Люблю тебя, детка. Так сильно... тебя... люблю, – ответил мне Кел тихо, продолжая ласкать шею губами.

– Ммм, – протянула я напряженно, пытаясь сдержать вновь накатившие слезы, но опять заревела, уткнувшись в родное плечо.

– Хватит плакать. Я твой. Я весь твой, моя девочка.

Келлан поднялся вместе со мной, и через секунду я уже лежала на кровати в спальне.

– Ты веришь мне? – спросил он, нависая сверху.

– А ты мне?

– Я первый спросил.

– Вот и отвечай первый, – хихикнула я.

– Я верю тебе, Дана.

– И я тебе.

Еще минута, чтобы обменяться взглядами и впитать счастье понимания и доверия. Минута, чтобы сорвать друг с друга одежду. И вечность, чтобы забыть обо всем, кроме нас. Наши сны, мечты, желания, наконец, нашли друг друга в реальности. Мы хотели одного. Быть вместе. Рядом. Сейчас. Сегодня. Завтра. Всегда? Кто знает... Но в данный момент нам было все равно, потому что творилось волшебство. Келлан Соммерс любил меня. И мне было плевать на его фамилию, на его фильмы и всеобщую одержимость. Он просто мой. Мой Келлан. Мой любимый. Только мой.

– Моя, – выдохнул Кел, двигаясь мне навстречу сильно, но аккуратно, словно боялся сделать больно, – Ты моя. Вся моя.

Я задохнулась от собственнических ноток в голосе, обняла его ногами, побуждая двигаться быстрее, интенсивнее.

– Твоя. Вся твоя, – крикнула я, запрокидывая голову, растворяясь в новом ритме, оттягивая кульминацию.

– Боже, еще! Крепче. Обними меня крепче. Не отпускай.

– Твоя. Люблю тебя, – я стиснула его так сильно, как смогла: руками, ногами.

– Сейчас, пожалуйста. Давай со мной.

– Скажи мне. Скажи!

– Люблю. Люблю. Люблю.

– Люблю. Люблю. Люблю.

Наши крики слились воедино. Тела синхронно содрогались на пике наслаждения. Губы слились в крепком поцелуе, подтверждая сказанное незримой печатью.

***

Я никак не могла прогнать с лица глупую счастливую улыбку. Потому что не хотела. Потому что теперь не было смысла, скрывать, притворяться. Я лежала на Келе, водя пальцем по его лицу, заглядывая в любимые глаза. Мой. Мой Келлан улыбался так же глупо, как и я. Неужели он чувствует то же самое? Кажется, да. Его пальцы то скользили по моей спине, плечам, шее, то запутывались в волосах.

Совершенно обессиленные после изматывающего секс-марафона, мы даже не разговаривали. Только обменивались взглядами и улыбками. И поцелуями, конечно. Во время очередного сближения губ нашу идиллию нарушил треск телефона на тумбочке. Я дернулась, но Кел только теснее сжал меня, продолжая целовать.

– Автоответчик, – буркнул он мне в губы хрипло.

Я расслабилась, снова вытянувшись на нем.

– Соммерс, мать твою! – заорал телефон незнакомым мужским голосом, – Нахера тебе мобильный, если он все время шлет на голосовую почту? Не то чтобы я жаждал тебя слышать, но ты обещал перезвонить еще три дня назад...

– О, черт, детка, я отвечу. Иначе он выдаст меня с потрохами, и ты меня бросишь, – проскулил Кел обреченно.

Я только захихикала, скатываясь, чтобы Кел мог дотянуться до телефона.

– Я тут, Сэм, заткнись, – гаркнул Соммс в трубку, снова притянув меня к себе.

Я уткнулась ему в подмышку, не в силах сдержать нервные смешки.

– Я работал, Фостер, прикинь! Нет…  Нет. Нормально… Вчера улетела. Я не один. С Даной… Да, с той самой...

Я прикусила губы, чтобы не завопить от радости. Он про меня друзьям рассказывал.

– Я не знаю, дружище. Сейчас спрошу, – Кел опустил голову, спросил, – Пойдем на вечеринку. Сэм зовет. Я обещал. Он меня с говном сожрет, если продинамлю.

– Ох, я не знаю, – меня напрягло упоминание вечеринки.

 Воспоминания об МТV все еще слишком болезненно отзывались в моем сердце. Поэтому я сказала:

 – Иди один. Я тут побуду.

– Сэм, я перезвоню через минуту, – Кел бросил трубку на кровать и уставился на меня своим фирменным гипновзглядом, – В чем проблема?

– Нет проблем, – пискнула я потупившись.

– Дана! – он повысил голос.

– Ладно, – сдалась я и выложила, – Я не хочу опять провести весь вечер одна у бара. Лучше останусь здесь.

Кел опустил голову и, конечно, прошелся рукой по волосам. Я поймала его ладонь и покрыла ее быстрыми нежными поцелуями.

– Это не проблема, правда. Я понимаю...

– Нет, – обрубил Кел, – Я не должен был бросать тебя. Детка, прости. Я был мудаком. Хотя я всегда мудак, но подобного дерьма больше не повторится. Ты моя. Моя любимая. Моя гёрл-френд. Называй, как хочешь, я не собираюсь это скрывать.

– Ох, – только выдохнула я, пытаясь засунуть подальше свое особое мнение по этому поводу. Не вышло, – Отлично, только я сама не собираюсь светиться с тобой.

Кел дернулся, словно его окатили ведром холодной воды, но через минуту он уже хихикал.

– Черт знает что. Но я прям вот обиделся, – он демонстративно надул губы, скрестил руки на груди и отвернулся.

– Обиделся он, – я залезла к нему на колени и начала щекотать, – А представь, как обидится Донна, когда узнает, что ты опять беспределишь без ее ведома.

– Плевал я, – смеялся Кел.

– А я нет, – я перестала его мучить и серьезно сказала, – Неужели тебе мало всего этого террора? Стоит раз засветится, и прощай нормальная жизнь.

– То есть ты самоотверженно отказываешься разделить со мной счастье публичности? Изогнутая бровь, смешинки в глазах – издевается.

– Если вы прикажите, я буду с вами, мой генерал, – прокривлялась я.

– Прости, малыш, я так завяз в этом дерьме...

Кел притянул меня к себе, целую в макушку. Я чувствовала, что он напряжен и собирается расклеиться.

– Если бы ты в нем не завяз, мы бы не встретились, – прошептала я.

– Это точно, – улыбнулся он, – Значит, будем играть в шпионов?

– Я не против. У тебя есть смокинг?

– Ооо, заводит смокинг? – Кел повалил меня на кровать, – Я с удовольствием оболью тебя мартини и положу вот сюда оливку, – он обвел пальцем контур моего пупка.

– Ммм... зачем? – прикидывалась я дурочкой.

– Это мой любимый коктейль. Дана со вкусом мартини. Может прямо сейчас?

Мы опять начали увлекаться ласками и поцелуями. Я дрожала от его прикосновений и поцелуев.

– Пусть Сэм катится к черту, – пробормотал Келлан мне в живот.

– Ох, нет. Позвони ему и иди. Вы так редко видитесь.

Мой звездный мальчик нуждается в друзьях. Я не хочу отнимать у него возможность побыть среди своих.

– Ладно, – вдруг сдался Кел, – Но ты – со мной.

Прежде чем я начала нудить о нежелании огласки, он закрыл мне рот рукой.

– Это даже не в баре. Просто попойка у Сэма. Я накачаюсь пивищем и буду горланить песни под гитару. Клянусь, только ты меня сможешь заткнуть. Пожалей моих друзей.

– Я не буду затыкать. Мне нравится, как ты поешь, – выдавила я сквозь хохот.

– Значит мы идем?

– Окей, – я сдалась.

Зараза, вьет из меня веревки. Кел позвонил Сэму, а я сидела на кровати морщась.

– Мне нечего одеть.

Соммерс захохотал.

– Дана, я тебя умоляю, – он присел на пол между моих ног, – Все, кто нужно, уже покорены.

– Как знать.

Кел зарычал и потащил меня в душ. Через час плесканий, рычаний, охов и криков он вытолкал меня из кабинки.

– Иди отсюда, женщина, или я никогда не вымоюсь, – Кел придал мне ускорение, шлепнув ладонью по заднице.

Я взвизгнула. Последние пять минут Кел мыл меня, пытаясь игнорировать мои провокационные стоны и попытки потереться об него. Натянув халат и показав ему язык, я спросила:

– Кофе сварить? Будешь?

– С удовольствием, – улыбнулся Кел.

Кофеварка тихо жужжала. Чтобы скоротать время, я собрала тарелки на каталку и покормила Мишку. В дверь раздался стук. Я вздрогнула, не зная, как поступить. Решение пришло само собой.

– Кел, там в дверь стучат, – просветила я мыльного Соммерса.

– Обычно в таких случаях ее открывают, – хохотнул он и добавил, – Я предупредил на твой счет. Открой, наверно, обслуживание.

Я кивнула и поспешила открывать. Это было не обслуживание. За дверью стоял телохранитель Кела. А я в одном халате. Ужас как неудобно.

Секунды две у Джефа ушло на сканирование моего лица и сверку данных с базой. Видимо, найдя соответствия, он поприветствовал меня кивком головы и фразой:

– Доброй день, Дана. Могу я увидеть Келлана?

 Нервно наматывая поясок халатика на палец, я махнула в сторону дивана. Проходите, садитесь, не обращайте внимания, что я почти голая.

– Кофе? – вежливо предложила я, подпрыгнув от щелчка кофеварки.