Текст книги "Феникс (СИ)"

Автор книги: Ольга Пожидаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Я еще не отошла от пикантности нового блеска для губ, а Гоша снова меня огорошил, убрав его языком.

Он прижался своим лбом к моему, проговорил, тяжело дыша:

– Ей-богу, Ирс, нам просто необходимо нормальное свидание.

– Мне даже страшно представить, что в твоем понимании нормально. Тем более, если речь идет о свидании, – посмеивалась я, прильнув к нему снова.

Меня ослепила вспышка камеры мобильного. В полумраке коридора, который освещался только тусклым светом из гостиной она буквально резала глаза.

– Ты что опять? – всполошилась я, понимая, что он опять нас сфоткал. – Гош, это нездорово.

Он даже не оправдывался.

– Слушай, я в день знакомства тебя снимал и готов был… В общем, о здоровье речи не идет.

– И на что же ты был готов?

– На все. А ты?

Я покраснела, и это было лучше всяких слов.

– Так и думал.

Гоша чмокнул меня в нос. Телефон в его руке отозвался оповещением.

– Машина у подъезда. Маякни, как доедешь.

– Хорошо, – пообещала я, взялась за ручку двери.

Он развернул меня обратно, чтобы попрощаться глубоким долги поцелуем, от которого я опять перестала соображать.

– Беги, а то все такси отменю и уложу у себя.

– Катька тебя убьет утром за вранье, – хихикнула я.

– Точно. Удирай давай.

– Угу. Пока

Я хихикнула как дурочка, потому что Гоша придал мне ускорение легким шлепком по попе.

Глава 13

Когда я садилась в машину, видела, что Гоша стоит у окна, провожая меня взглядом. Это было так мило. В конце пути водитель сказал, что заказ уже оплачен по безналу, и я снова приятно удивилась предусмотрительностью Фенова. Могла бы и сама, конечно, заплатить, но его жест оценила. Не хуже той самой прелюдии, которую я любила. Вместо ресторана – домашний ужин. Вместо конфет – оплаченное такси. Вместо цветов – Катя. Та еще ромашка.

Дома свет уже не горел. Видимо, отец лег пораньше. Я тихонько прокралась к себе, умылась, поставила будильник, легла в постель. В ответ на сообщение, что нормально добралась, Гоша прислал фото, которое сделал, когда мы прощались. Я тихо рассмеялась куче смайлов с широкими улыбками и подписи:

Да, я безнадежен. Ничего не говори.

Кадр мне понравился. На нем вроде и не было ничего такого. Расстёгнутых штанов точно не наблюдалось. Я с трудом себя узнавала.  Гоша действительно видел что-то особенное во мне и умел это вовремя запечатлеть. Забавно, что все эти особенности ему мерещились после моих оргазмов.

Я не удержалась, отправила Гоше ответ. Разумеется, он прицепился, и мы завязли в переписке.

И. Не говорю. Но ты – да.

Г. Сама виновата.

И. Разумеется. Так все мужчины говорят.

Г. А потом уверяют красивых девочек, что они фригидны. Да, мужики ужасные существа. Убил бы, но посадят.

И. Я знала, что ты тот еще маньяк. Татушки на зоне набивал?

Г. Какие мы смелые, я посмотрю.

И. Да, очень удобно дразнить тебя из кровати.

Г. Ты в кровати?

И. Где мне еще быть? Полночь уже.

Г. Жесть. Как мне прекратить хотеть сейчас быть рядом с тобой?

И. В душ?

Г. Уже. Два раза.

И. Ну даешь.

Г. Да, третий – это уже неприлично для мужчины моих лет.

И. Сколько тебе?

Г. Вопросики. Хах. 28.

И. В расцвете.

Г. Угу, как Карлсон. Кстати, я говорил, что отправил твои пробники в Москву?

И. Не помню. Вроде, да)))

Г. Прелесть какая. Я заставил тебя забыть о таком важном деле.

И. Не думаю, что это важно. Вернут тебе меня, скажут стремная.

Г. Ирс, прекращай. Я им уже отправлял тебя, мне дали добро. Сейчас финальная стадия, только договор жду.

И. Какой договор?

Г. Твой. О сотрудничестве. Какой-то разовый контракт. Я не очень хорош в этих делах, но мой приятель-юрист все посмотрит, не переживай.

И. Я не переживаю.

Г. Не веришь, да?

И. Не особенно.

Г. Ладно. Когда придет гонорар, поверишь. Работаешь завтра?

И. Да.

Г. Я тоже буду. А выходной когда? В пятницу?

И. Да. Ты уже посчитал?

Г. А то. Встретимся?

И. Встретимся.

Г. Я позвоню. Не планируй ничего вечером. Целую.

И. И я тебя. Спокойной ночи.

Г. Вот уж вряд ли мне светит спокойствие, но спасибо. Спи крепко.

На этом мы закончили. Я положила телефон на тумбочку и спустя минуту уже крепко спала. Гошино пожелание сработало, как заклинание.

Утром я опаздывала. Носилась по дому, как ненормальная. Все валилось из рук, пропадало, заканчивалось. Отец встретил меня на кухне за столом. Он уже заканчивал завтрак, который сам и приготовил. Мне было немного стыдно, но приятно.

– У тебя появился кто-то? – спросил он, словно между прочим, допивая чай.

Я закашлялась.

– С чего ты взял?

– Пропадаешь где-то до ночи. Парень завелся?

– Что-то вроде того, – неопределенно ответила я. – А что?

– Ничего. Так… Просто. Хорошо, что завелся. Я не против.

Он не смотрел на меня, явно сам смущался от таких бесед. Я старалась не рассказывать папе о своих неудачах, но многое было очевидно без слов. Например, то, что я преимущественно сидела дома.

– Я даже за, – добавил папа. – Ты стала какая-то другая. Вся светишься. И волосы, наконец, перестала зализывать.

Я хмыкнула.

– Это да.

– В общем, рад, что у тебя все хорошо, ребенок.

– И я, пап.

– Пошел пахать, – бросил он, как всегда, добавив. – И это… Ирсуль, надень свитер с горлом. У тебя вроде есть, который с ромбами, синий.

– А что, холодно на улице? – не могла не удивиться я.

– Эм.. ну… Да, типа того. Надень, – закончил он криво и как-то нервно, вышел из кухни.

Я сидела тихо, как мышка, пока папа обувался, одевался, захлопывал за собой дверь. Это было совсем на него не похоже, интересоваться моей личной жизнью. Что-то должно было сподвигнуть отца на такие речи.

Ответ я получила, когда взглянула на себя в зеркало. Багряный засос на шее. Я застонала, понимая, что папа его прекрасно разглядел. Отодвинув халат, рассмотрела еще несколько ярких напоминаний о Гошиных поцелуях. Очень быстро смущение переросло в возбуждение. Я вспомнила, как он вчера целовал меня, трогал. Неистовый и нежный одновременно. Напористый и аккуратный. Горячий и сдержанный. Второй стон был совсем не похож на первый. Боже, я уже скучала по нему. И была готова отправиться в душ, чтобы снять напряжение. Лучше тоже пару раз. Но времени на такую роскошь не было.

По быстрому собравшись, я не пренебрегла папиным советом и надела тонкий свитер с горлом, который скрыл засосы. Детки и их родители вряд ли оценят счастье нянечки, которая сверкает такими украшениями.

По дороге на работу телефон начал разрываться сообщениями от подруг. Они приперли меня к стенке, потавив перед фактом, что заберут после работу, пройтись по магазинам и выпить кофе. Пришлось соглашаться.

Не утерпев,  я сама настрочила сообщение Фениксу.

И. У меня вся шея и грудь в засосах.

Г. Серьезно? Как так вышло?

И. Вот тоже пытаюсь понять.

Г. Я бы сказал, что мне жаль, но нет.

И. Ты такой засранец.

Г. Даже не буду отрицать.

Я убрала телефон, вышла на остановке. День обещал тянуться бесконечностью рутины. Ей-богу, иногда мне кажется, что лучше ад, чем тоска будней. Мелких было мало, и я силилась не уснуть, наблюдая за двумя-тремя подопечными. Задир сегодня не сдавали. В середины смены я услышала, как пискнул сообщением телефон. Знала, что это Гоша, но читать не стала. Знала, что он написал нечто пошлое и возбуждающее. Знала, что мозги расплавятся, и я тут же начну строчить ответ, забыв про детей. А это опасно. Чуть про них забудешь, они выкинут нечто…

Потом прочту.

Ближе к концу смены и народу прибавилось. Я мечтала не о Гошиных непристойностях, а лишь бы скорее сдать смену.  За десять минут до моей свободы Аня и Лиза уже нетерпеливо топтались у игровой. Разные не только внешне, но и по характеру, но одинаково любимые мной.

 Лизка – блондинка с кукольным личиком. Она вот точно перечитала маминых романов в детстве и теперь непременно влюблялась в каждого своего бойфренда. Насмерть, до детей свадьбы. Но чаще все ее иллюзии цвели месяц-два. Потом она страдала – дней пять – и злилась. Мы убеждали ее, что все будет хорошо, и она тут же находила новый объект для своей безграничной любви.

Аня – дерзкая рыжуля. Прагматик до мозга костей. Она всегда была самой здравомыслящей и категоричной одновременно. Если у Ани было, что сказать, она говорила. Прямо и громко, не пытаясь смягчить или уйти от ответа. К мужчинам она относилась бессовестно потребительски. Во всех смыслах. И не стеснялась такой позиции. Однако при этом пользовалась успехом и постоянно меняла кавалеров. Чаще всего неприлично состоятельных. Откуда она вообще брала этих мажоров на спортивных дорогущих машинах – непонятно. Город у нас не такой и большой.

Сдав пост сменщице, я поспешила к девчонкам. Они сжалились над пролетариатом и повели меня на фудкорт, перекусить перед осадой магазинов. Взяв по куску пиццы, мы уселись за столиком. Пицца! Я тут же вспомнила Катю, которая так любила это итальянское лакомство. Ассоциации привели меня к непрочитанному сообщению от Гоши. Я поспешила вынуть телефон, открыть вайбер. Лучше бы я этого не делала.

Ты знала, что у тебя веснушки даже на груди?

Я моментально ощутила, как загорелись щеки. Зыкнув исподлобья, просканировала девочек. Кажется, не заметили. Прикусив губу, написала ответ.

И. Не знала, конечно. Откуда бы.

Г. Сарказм?

И. Естественно.

Г. Почему я не заметил, когда мы были в студии?

И. Наверно, пялился на соски, которые выглядывали из-за драпировки. Не до веснушек.

Г. Мы знакомы всего ничего, а ты так хорошо меня знаешь.

И. Все вы, мужчины, одинаковые.

– Эй, – возмутилась я, потому что Аня выхватила мой мобильник.

– Что за дела, Ир? Мы собирались потрындеть, а ты сидишь в телефоне!  Кто у нас тут? Феникс? Прелесть… О-о-о, Лизок, он пялился на ее грудь. Представляешь! Ирсен Дадиани завела кого-то и прячет от нас. Ну и дела.

– Отдай, – потянулась я за телефоном.

– Уже и так все понятно.

Аня вложила мобильный мне в руку.

– Серьезно, Ир? Бойфренд завелся? – вторила ей Лиза.

– Да. То есть – нет. Не знаю. Но он точно не мой бойфренд, – попыталась ответить я честно, но коротко. – Давайте поедим и пойдем уже.

– Ну уж нет. Я с места не сдвинусь, пока ты нам не расскажешь о Фениксе.

– Я тоже.

Они обе смотрели на меня, как голодные волки. Попалась. Точно не отстанут. Пришлось говорить.

– Его зовут Гоша. Он фотограф. Снимал меня для какого-то парфюма. Наверно, разводит так. Нечего рассказывать. Ну... целовались.

Я решила не уточнять, что Гоша целовал меня не только в губы.

– Ооо, – протянула Лиза. – Тааак романтично. Фотосессия, Ир. Это же круто.

– Брось. Какая из меня модель, – отмахнулась я от нее.

– Это мастеру виднее, – подхватила Аня. – А почему он Феникс?

– Потому что Фенов. И… – я решила все же сказать. – И еще у него тату Феникса на плече и торсе.

– Тату? – скривилась Лиза.

– Фотограф в татушках? – Аня не питала неприязни к узорам на коже. – Горячо! Откуда ты его взяла? И есть ли там еще?

– Он папа. Сдавал мне дочь. Они забыли игрушку в шкафу, я отвезла. Ну и закрутилось.

Проклятая Анька! Ей точно после своего юрфака нужно в прокуратуру идти. Раскалывает на раз-два.

– Папа? Он женат? – Лиза почти визжала.

Аня изобразила, как прочищает ухо. Я поспешила успокоить нервную подругу.

– Не женат он. И не был. Мама его дочери умерла. Он воспитывает сам.

Аня вздохнула и сморщилась.

– Так себе, – кратко резюмировала она.

Лиза же напротив тут же прониклась.

– Бедная малышка. Только папа. Прямо как у тебя, Ирусь.

Я неопределенно покачала головой. Ну да. Примерно, как у меня. Аня же не стала разводить сантименты.

– Вдовец, – скривилась подруга. – Паршивенький расклад, Ир. Всегда будешь в тени умершей жены.

– Говорю же, они не были женаты. Там все сложнее, – почему то начала оправдываться я.

– Все равно паршиво, – не унималась Аня. – Перспективы так себе.

– Я вообще не думаю о перспективах. Говорю же – это все баловство.

– Оно и видно, – хмыкнула рыжая, сдувая с глаз удлинённую челку. – Ладно, пошли шопиться.

Я обрадовалась, что Аня так вовремя перевела тему. Еще немного, и я бы вывалила им все, что было на душе. Сама еще не очень понимала свое отношение к Гоше и не хотела выносить это на дружеский разбор полетов. Хватит того, что в голове основательно засело пренебрежение Ани и брезгливость Лизки.

Поход по магазинам немного сгладил мое настроение. Я с удовольствием примеряла платья, кофточки, джинсы, юбки. Очень понравилось простое, но стильное платье-рубашка любимого синего цвета.

– Девчонки, как? Я возьму, наверно.

 Я вышла из примерочной, покрутилась. Аня выглянула из соседней кабины, внимательно меня оглядела.

– К этим засосам – самое то, – едко хмыкнула она, добавив, – Целовались, значит. Ну-ну.

Я покраснела. Хорошо, что никого в примерочных больше не было, и Лиза не слышала. Ее бы кондрат хватил. Я же с Гошкой даже на свидании не была, а уже в засосах. Воздушная Лизка меня бы осудила обязательно.

– Не спала я с ним, – буркнула я обиженно, скрываясь за занавеской.

– Пока, – бросила Аня мне в спину.

Ненавижу ее проницательность.  Я все–таки купила платье. Анька уговорила взять к нему и чулки с интересным графическим рисунком. Принт немного напоминал графику, в которой был выполнен Гошин Феникс. Разумеется, это сыграло решающую роль. Неуместная мысль: «Ему должно понравиться», – пробралась в мой разум. Я не имела права так думать, ориентироваться на его вкусы, пытаться угодить. Хватит и того, что перестала волосы забирать по требованию господина фотографа с тонким чувством красоты.

После магазинов мы заскочили в кофейню, слопать по пончику, выпить облепихового чая. Слава богу, больше не возвращались к разговору о Гоше. Я жутко боялась, что Аня опять прицепится, расскажет Лизе про засосы, начнет трясти из меня грязные подробности. Но – нет. Мы весело болтали, как всегда перемывая кости общим знакомым, планировали вылазку в клуб, делились учебными планами и подвигами.

Лишь на остановке, когда Лиза уже села на маршрутку и уехала, оставив нас с Аней ждать другой транспорт, подруга попросила:

– Фотки есть? Покажи Феникса своего.

Я вздохнула, но полезла за телефоном. Единственный снимок, где было немного видно Гошу – из студии. Счастливая я, разрисованная грудь Фенова, кривая довольная улыбка, щетина, волевой подбородок.

– Ого, – оценила Аня. – Качок. Хрен знает, что у него там выше рта, но я бы дала.

– Анька-развратница – пихнула я ее плечом.

– Не, хорош, Ир. Правда. Крутой. Лизку бы кондрат хватил. Она таких мужиков боится, как огня.

– Я ее понимаю, если честно, – призналась я. – Он немного жуткий… Но притягательный.

– Попала ты, подруга, – сделала вывод Аня. – Будь осторожна.

– Он нормальный, Ань… – начала я.

– Он – ладно. Дите его. Стремно, Ирк. Дети – это вагон проблем. Поверь, знаю не понаслышке.

У Ани было три младших. Два брата и сестра. Она все время с ними нянчилась, оттого, наверно, и вытекала ее настороженность.

– Она хорошая, добрая девочка, – вступилась я и за Катю.

– Может быть, но дети – это жопа. Нафига тебе это счастье в двадцать лет? Еще и не родное, – она увидела, как я возмущенно вскинула брови. – Не пыхти, Ир. Чужих детей не бывает и все такое… Знаю. Просто готовься, что все будет непросто.  О, моя кобыла.

Она быстро чмокнула меня в щеку и прыгнула в автобус, который как раз открыл двери возле нас. Я села на следующий и до самой ночи не могла выбросить из головы ее слова. Перед сном мне позвонил Гошка. Только услышав его голос, я позабыла о сомнениях. Черт, это ведь плохой знак. Или хороший? Сердце екнуло, едва я увидела его номер.

Влюбилась ведь. Только этого не хватало.

Глава 14

– Привет, красавица, – запел Гоша в трубку медовым голосом. – Наша встреча завтра в силе?

Он звонил теперь перед сном каждый день, но только накануне моего выходного вспомнил о встрече. Заставил понервничать, если честно. Я уже думала, что забыл или отменил.

– В силе. Почему нет? – заговорила я, стараясь спрятать излишнюю радость за небрежностью. – Куда-нибудь опять с Катей пойдем?

Гоша фыркнул.

– Какая Катя? С ума сошла? У нас формат ноу чилдрен. Восемнадцать плюс, то есть.

– В кино пойдем? – посмеивалась я.

– Лучше.

 -Супер. Я платье купила.

– Для меня? Серьезно?

– Эээ, для себя вообще-то. Но если ты будешь вести себя хорошо, так и быть, дам поносить.

Гоша театрально вздохнул.

– Нет, не светит мне твоя обновка. Обычно я веду себя очень плохо.

Я рассмеялась.

– Ты такой испорченный.

– Знаю. У меня милейшая дочь и бестолковая собака, больше похожая на морскую свинку. Что еще остается? Только вести себя, как конченый засранец.

– Зачем? – не могла я перестать хохотать.

– Чтобы быть брутальным и грозным.

– У тебя есть кот, который поддерживает этот имидж.

 – Это не мой кот. Это вообще не кот, а реинкарнация Чикатило.

Я залилась сильнее прежнего.

– Что ты смеешься? Он посланник ада. Даже без яиц тот еще гад.

–Я заметила, – проговорила я, икая и вытирая слезы.

– Так я заеду за тобой часиков в семь?

Я представила, как папа открывает Гоше дверь, и мысленно содрогнулась.

– Нет. Лучше встретимся.

– Окей. Как скажешь.

Мы договорились пересечься в центре, на площади. Фенов определенно что-то задумал. Как ни пыталась я выведать его планы, он не сознавался.

В назначенный день я ужасно обрадовалась, что отец уехал на объект в другой город и планировал вернуться ближе к ночи. Вряд ли он бы смог спокойно смотреть, как я ношусь по дому, разбрасывая одежду и косметику, бессовестно матерясь на непослушные волосы и неидеальный макияж.

Такие приготовления ради персонажа, который наставил его дочери засосов, вогнали бы моего батюшку в депрессию в лучшем случае. А в худшем…

Ох, даже думать не хочу.

С горем пополам я собралась и выдвинулась из дома на такси. Подъезжая, сразу заметила Гошу. Он стоял под большим рекламным экраном, держал в руке розу на длинном стебле. Я шла к нему навстречу, рассматривая, изучая. В кожаной куртке и тонком свитере он выглядел просто потрясающе. Рукава немного задраны, открывая замысловатые узоры на руке. Узкие джинсы и милитари-ботинки. Неужели этот мужчина ждет меня?

– Привет, – улыбнулся Феникс, повернувшись и заметив меня.

– Привет.

Я как всегда засмущалась, сбитая с толку его суровым совершенством. Гоша же, как всегда, не растерялся. Он привлек меня к себе, поцеловал. Его губы прижались к моим. Господи, я скучала. Сильно. Захотелось наплевать на все и утащить его домой, чтобы по-быстрому заняться сексом, пока папы нет.

Вот так дела. Влюбилась, называется. Нет-нет. Надо гнать такие похотливые идеи. Пусть Гоша сам проявляет инициативу. Я и так постоянно расписываюсь в его неотразимости.

– Тебе, – проговорил Фенов, отдавая мне розу.

– Спасибо, красивая.

– Это ты у меня красивая.

Я едва удержалась, чтобы не раскрыть рот от удивления. Такие слова мне никто не говорил. Даже страшно было верить, что Гоша искренен. Если он чувствует хотя бы десятую часть того, что и я, – мы встряли.

Я прочистила горло, но все равно прохрипела:

– Как у Кати дела?

Он покачал головой.

– Давай сегодня не будем про Катю. Только мы, ладно? Пойдем.

Я не успела ответить, а он уже обнял меня за плечи и повел с площади.

 -Куда мы? – не успевала я за Гошиными словами и действиями.

– Тут недалеко. Увидишь.

Почти сразу свернув с главной улицы, мы оказались во дворах.

– Может уже скажешь, что происходит и почему мы почти бежим?

– Потому что я почти опаздываю, а хотел еще познакомить тебя со всеми, – ответил Фен, чем еще сильнее меня запутал.

– Куда опаздываешь? – совсем запуталась я.

– Увидишь, – бросил Гоша. – Все увидишь.

Мы снова завернули, потом опять немного прошли прямо, пока не оказались у крыльца тату-салона. Что я еще могла подумать в этот момент?

– Гоша, нет! – почти взвизгнула я, выдергивая ладонь из его хватки. – Я не буду делать татуировку.

Наверно,  у меня был очень перепуганный вид. Во всяком случае, чувствовала я себя именно так. В ужасе. На грани панической атаки. Папа увидит татушку и убьёт меня. Не шучу. Его конкретно бомбит от этой темы. Потому я и не спешила ему рассказывать о Гоше.

А Фенов расхохотался только.

– Какая ты трусих, Ирс, – поддразнил он, обнимая меня, кратко целуя в губы.

Сразу стало все равно. Сделаю хоть десять татух, лишь бы целовал меня вот так. Ну не убьет же меня папа. Может из дома выгонит. Пойду жить к Гоше тогда. У него есть еще одна спальня, я видела. Хотя какая спальня? Катя велела ночевать исключительно у нее. Да и папа Гоша скорее всего будет конкурировать за мой сон именно в его постели.

Уф, не надо думать о постели. У нас тут роза, свидание, какой-то сюрприз и тату-салон.

– Не бойся, детка. Обещаю, никто тебя тут иголкой не тронет, – посмеивался Фенов, расцеловывая мои щеки, словно считал веснушки губами. – Если сама не захочешь, конечно.

– Не захочу, – упрямо процедила я.

Гоша хмыкнул.

– Ну и все. Пойдем.

Мы поднялись по лесенке, и Гоша дернул дверь, аккуратно подталкивая меня вперед. Он помог мне снять пальто, стащил свою куртку, пристроил все на вешалку.

– Есть, кто живой? – крикнул он.

– А то, – тут же отозвался мужской бас, а следом появился и его хозяин.

Это был высокий мужчина в белой майке. Татуировки на его шее и руках выдавали мастера, а то и хозяина этой богодельни.

– Опаздываешь, Феникс.

– Каюсь. Грешен, – исповедался Гоша, обнимая мужика, громко хлопая по спине.

– Мишаня, знакомься, это Ирсен.  Ирсен, это Мишка. Он большой, страшный, но добрый.

Я робко улыбнулась, несмело протягивая большому и страшному руку.

– О, какая милаха, – оценил мой жест Миша и дернул за руку в истинно медвежьи объятия. – Давай уж по-свойски, малышка. Гошина подружка – моя сестренка.

– Эээ, ну ладно… – проговорила я.

 Признаться, я не очень любила подобную фамильярность. С незнакомыми так уж точно старалась держаться на расстоянии, но Миша как-то моментально подкупал простотой и нарочитой развязностью. Приятный мужик.

– С чем пожаловала к нам, красотка? Хочешь бабочку на попку? Или сердечко на бедро? – продолжал он болтать.

– Эээ, – снова протянула я неуверенно, но, встретив поддержку в Гошином взгляде, решительно выпалила. – Разве это не метка шлюхи?

– Фен! – тут же возмутился Миша. – Ты ей сказал! Ну офигеть…

– Я ей сказала, – проговорила Настя, выходя к нам из-за ширмы.

– Пф, – только и фыркнул Миша. – Болтуха.

Он обнял ее огромной лапищей, притягивая к себе, но Настя вырвалась, чтобы чмокнуть меня в щеку.

– Привет, Ир. Отлично выглядишь.

– Спасибо.

Уверена,  опять покраснела. Особенно после того, как наткнулась на Гошин взгляд и улыбочку. Он рассматривал меня, ничуть не стесняясь присутствия друзей.

– Гошан, тебя уже заждался человек. Выходи уже из ступора и двигай работать, – заворчал Миша, отвешивая Фенову номинальный подзатыльник. – Я уже подготовку провел.

– А, да, – отмер тот и повел меня за ширму.

Там за столом со всякими странными штуками сидел парень примерно моего возраста. Он встал, чтобы поприветствовать Гошу.

На этот раз они здоровались лишь стандартным рукопожатием.

– Здорово, прости, что задержался. Подругу встречал.

Он подмигнул мне.

– Да ничего, Гош, главное дошел, – толерантно откликнулся парень.

– Ирс, присядь.

Я послушно опустилась в кресло, на которое Гоша указал взглядом. Он сам помыл руки, воспользовался дезинфицирующим гелем, надел перчатки.

– Отлично все зажило. Можно заполнять.  – оповестил Гоша, осматривая плечо парня. – Не против, если девочка посмотрит?

– Нет, конечно, – он подмигнул мне. – Может тоже захочет.

– Это вряд ли, – фыркнула я.

Фенов неопределенно повел бровями,  и я поняла, что он притащил меня в салон именно для этого. Хитрый гад.

Однако, стоит признать, что в этом маневре был смысл. Прежде всего, я немало удивилась, поняв, что Гоша сам может бить тату. То, как он готовил краску,  заправлял машинку, даже дезинфицировал кожу парня, очень впечатляло. И работал он очень увлеченно, заполняя цветом контуры. Руку мастера было видно сразу. Он не новичок и не любитель, а профессионал. Немного смущала кровь, но я спокойно относилась к этому. Любопытство брало верх.

Парень даже не морщился, пока Гоша водил иглой по его коже. Очевидно, ему даже нравилось. Они тихонько переговаривались под жужжание машинки, буквально вгоняя меня в какой-то транс. Из него вырвала Настя, которая подошла сказать:

– Ир, мы поесть заказали. Не знали, что ты любишь, поэтому взяли и роллы, и пиццу.

– Не проблема, – махнула я рукой.

– А Фениксу специально добавили чизкейк, – влез Миша, низко хохотнув.– Два куска нашей сладкой попке.

– Сволочь, – буркнул Гоша себе под ос.

Паренек хмыкнул.

– Если оскорбился, я сам съем, – продолжал глумиться здоровяк.

– Да щаз, – не уступал ему Фенов, – Ты и так жирный, Мишань. Куда дальше?

– Гондон.

– Пошел ты.

– Повежливей. Это мой салон вообще-то.

– Ахаха, да ты что? Какое совпадение – мой тоже.

– Я тебе все выплачу и уволю, Фенов.

– Почку продашь? – совсем развеселился Гоша. – Тогда придется бросить пить пивас в таких количествах.

– Эх, черт. На такие жертвы я пойти не могу. – приуныл Миша.

Звякнул дверной колокольчик.

– О, клиент мой нарисовался. Еще поговорим, Фен.

 Миша ушел встречать в холл, а Гоша хохотнул:

– Обаятельно.

Через минуту за соседним столом уже устраивался второй клиент. Девушка, которая как раз хотела бабочку на бедро. Я еле сдерживалась, чтобы не смеяться, и облегченно выдохнула, когда Миша прикрыл свое рабочее мето ширмой. Все-таки не очень приятно тусоваться рядом с полуобнажённой дамой.

Потом прибыла доставка, и Настя позвала меня за стойку перекусить и поболтать.

Мы ели пиццу, роллы, общаясь без проблем и неловкости. С ней было легко и весело. А еще она хорошо знала Гошу. После нескольких наводящих вопросов я узнала, что Фенов работал не только в Москве, но и в Европе. У его было несколько крупных заказов от ведущих домов мод. На этом Гоша неплохо заработал, поэтому и смог ссудить Мише денег на выкуп помещения студии. Они чуть ли не с детства работали в этом салоне. Потом Гоша уехал учиться в Москву, а Мишка остался. В период кризиса хозяин решил прикрыть заведение. У Миши не хватало средств, чтобы выкупить бизнес целиком. Он давно уже собирался это сделать. Тогда и пришел на помощь Гоша.

Мы так заболтались с Настей, что я не заметила, как Гошин парнишка ушел. Только колокольчик отвлек, а потом сильные руки легли мне на плечи.

– Все про меня разболтала? – уточнил Фенов, мягко массируя меня.

Я едва не застонала. Глаза закатились от удовольствия.

– Неа, чуть-чуть осталось, – развязно, на манер Миши, проговорила Настя. – Не успела сказать, что ты чертов извращенец и сластена. А так вроде – все.

– Это она сама уже поняла. Так что не утруждайся.

Я засмеялась и с удовольствием прижалась к Гошиной груди спиной.  Он дотянулся до коробки, оторвал кусок пиццы.

– Где мой тортик? – с набитым ртом промямлил Гоша.

– Я тут, – отозвался Миша, который как раз провожал девушку.

Он звонко и наверно больно хлопнул Фенова по заднице. Гоша разразился матерной тирадой, от которой дамочка с бабочкой вся побелела.

– Ты мне портишь имидж заведения, – заворчал Миша, когда за клиенткой закрылась дверь.

– После тебя тут уже нечего портить, Мишань.

– Госпади,  и как ты ребенка умудрился сделать, презерватив силиконовый.

Гоша, разумеется, не остался в долгу. Они завязли в шутливой перепалке, а Настя тем временем достала бутылку текилы и высокие стопки.

– Они всегда так? – спросила я.

– Всегда, – хохотнула она, вытаскивая и лайм с ножом, отдавая все Гоше.

Миша разлил.

Я сморщила нос, сомневаясь. Призналась честно:

– Никогда не пила текилу.

– Так ты и с татуированным мужиком, наверно раньше не спала, – грубовато пошутил Миша. Видимо, он оценил мое лицо, которое мгновенно стало помидорного цвета. – Ой-ой, у вас еще романтик, да? Как некрасиво  ляпнул.

– Идиот, – буркнул Гоша. А мне спокойно сказал. – Ирс, не хочешь – не пей.

– Потчевать можно – неволить грех, – поддержала его Настя старой присказкой.

Вопреки их словам я уже остро чувствовала необходимость расслабиться с помощью алкоголя.

– Не так противно, как водка? – спросила я, взяв свой шот.

Они все втроем фыркнули.

Гоша взял меня за руку, поднес к губам и лизнул тыльную сторону ладони, а потом брызнул на влажный след соли.

– Лизнуть, выпить, куснуть, – проинструктировала Настя.

– Окей.

Мы звонко чокнулись. Я повременила, чтобы посмотреть, как они выпивают, и только потом сама.

Лизнула. Выпила. Куснула лайм, вытягивая кислый сок.

– Ух, – не сдержалась.

– Лучше водки? – поинтересовался Гоша с ехидной улыбкой.

– Не то слово.

И он сразу налил по второй.