Текст книги "Охота на белочку (СИ)"

Автор книги: Ольга Найдич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Извращенец, – тихонько пробурчала Джелайя.

– Ну что ты, детка. Нормальный мужик.

Фыркнув, чертовка отошла к окну и села по широкий подоконник, подтянув колени к груди и положив на них голову. Дурацкая зима… Почему их не послали на Землю в другое время года? Она чуть повернула голову, наблюдая за троими людьми, сидящими за столом. Их подопечный старательно пел под аккомпанемент гитары, на которой играл молодой парень с каким-то глючным именем. Голос у него был вполне приличным, но почему-то создавалось такое ощущение, что он не до конца понимает, о чем поет. "Должны же коты, пес возьми, во что-нибудь верить…" Джелайя тоже не совсем понимала, зачем котам во что-то верить, но песня была хорошая. Женщина, которая в последнее время сопровождала художника, сидела рядом с ним и внимательно слушала. На столе стояла бутылка водки и три стакана, но пил в основном парень – художник только пригубил один раз, поморщился и отставил стакан в сторону, а женщина не пила вообще.

– Эй, – Азель подошел к ней, остановился позади. – Не хандри.

Чертовка ослепительно улыбнулась.

– С чего ты взял, что я хандрю? – вызывающе спросила она. Азель только усмехнулся. Джелайя подвинулась, освобождая ему место на подоконнике.

– Искренне надеюсь, что они напьются. Тогда ему и в голову не придет к мольберту подходить.

Художник тем временем допил-таки стакан, и Мираж тут же налил ему еще. Лара смотрела на них с явным неодобрением, но уходить не спешила. Вернее, ее не отпускали. Как только девушка делала очередную попытку встать, Федор робко спрашивал, не останется ли она еще на несколько минуток, а Мираж в два счета доказывал, что уходить ей совершенно незачем. Лара вздыхала и оставалась. Впрочем, нельзя сказать, что ей у Феди не нравилось…

Граель продолжал рассматривать картины, вслух комментируя увиденное. Джелайя неодобрительно покосилась на него. Неужели этот дурак не понимает, что художник, обладающий Даром, может почувствовать его присутствие? Но замечания она напарнику не сделала, потому что знала – все оживление Граеля является чистейшим притворством. Им всем было здесь не по себе. И на то были причины. Чертовка бросила быстрый взгляд на висящие в красном углу иконы и поспешно отвернулась, почувствовав озноб.

– Не смотри, – Азель встал, заслоняя от нее опасный угол. Джелайя удрученно кивнула.

– Надеюсь, он не молится. Этого я не выдержу.

– Все ты выдержишь. Помнишь, как мы как-то раз в церковь вломились? – в глазах черта блеснул азарт. – Вот тогда действительно было горячо.

– А как Граель заночевал в доме священника?

– Он аж посерел, когда проснулся и понял где находится, помнишь? Рванул оттуда так, что вышиб окно.

– А мы ему потом говорили, что от него пахнет ладаном, – Джелайя усмехнулась приятным воспоминаниям. – Как он орал, когда узнал, что мы его разыгрывали! А помнишь, как я опрокинула на себя флакон со святой водой?

– Ну еще бы, – фыркнул Азель. – Мы с Граелем тогда испугались едва ли не сильнее, чем ты.

Джелайя укоризненно посмотрела на него.

– Это было больно. На самом деле.

– Знаю.

Чертовка опустила глаза, вспомнив, что именно Азель голыми руками стирал с ее кожи брызги святой воды, которая действовала на чертей хуже, чем серная кислота.

– Ну почему он не атеист?

– Потому что так сильно нам никогда не везет, – подошедший Граель со вздохом потянулся. – Э-эх, скучища… Сколько нам тут еще сидеть? Неделю?

– Примерно так, – Азель скрестил руки на груди.

– А ты все рисуешь, дядя? – Мираж с удивительной для столько выпившего человека координацией движений поднялся на ноги и подошел к мольберту. Черти проводили его нехорошими взглядами. – Ого! Нич-чего девочка… Слушай, а у тебя знакомых девчонок нет? Позвать бы сейчас.

Лара нахмурилась.

– Нет, – честно признался Тир. В памяти его всплыла Келтайя, чертовка, иногда забегавшая в архив. Но Миражу она вряд ли понравилась бы. Да и потом, как ее позвать-то?

– А-а… Слушай, а вот это мне нравится, – Мираж рассматривал холсты. – Раньше не было. Давно нарисовал?

Тираель неопределенно пожал плечами. Он что, еще и рисует? Надо проверить. Он встал (ноги почему-то упрямо шли в разные стороны, пришлось долго ставить их параллельно друг другу) и подошел к мольберту. Теоретически он знал, как надо рисовать, не зря же столько лет штудировал разнообразные земные книги, но вот с практикой у черта было туговато, а если уж совсем честно – практики не было вообще. Однако он храбро взял в руки кисть и очень даже ловко развел на палитре краски. Ободренный первой удачей, Тираель на миг задумался, а затем легко и вдохновенно провел черту…

– Нет, ну ты смотри, что творится, – негодующе заметил Граель, опрокидывая палитру прямо на художника. – На минуту оставить нельзя – сразу к холсту тянется. Эй, ручонки-то попридержи шаловливые!

– Тир! – ахнула Лара, вскакивая

– Упс! – только и смог сказать Мираж. Тираель бестолково топтался на месте, не понимая, почему все краски с палитры вдруг оказались у него на одежде. – Стой, стой, не размазывай. Снимай это быстро.

Лара деликатно отвернулась, пока Тираель переодевался в чистую одежду (впрочем, чистой ее можно было назвать лишь весьма условно), и на правах хозяйки вечера отнесла ее в ванную, попутно удивившись, что в построенной руками Федора избе есть горячая вода и канализация, а у стены торчит самая настоящая батарея центрального отопления. Ванная же комната оказалась маленьким закутком, в котором еле-еле помещалась жестяная раковина и табуретка, на которой стоял таз. В этом тазу Лара и замочила заляпанный краской спортивный костюм Тираеля.

Вернувшись, она увидела, что Тираель задумчиво смотрит на мольберт.

– Знаешь, в этой картине есть что-то странное, – серьезно сказал он, не оборачиваясь. – Что-то знакомое и одновременно совершенно чужое. Даже не в самой картине, а в стиле.

– Если не забыл, это твой стиль, – хмыкнула Лара.

– Мой? – удивленно взглянул на нее Тираель. – А, да, конечно.

Лара молча встала рядом с ним. Картина, закрепленная на мольберте, и впрямь была необычной, не такой, как остальные. Две расплывчатые фигуры, темная и светлая, сплетенные то ли в схватке, то ли в объятиях… Лара почувствовала, что ей становится не по себе.

– Борьба добра со злом?

– Не знаю. Правда, не знаю.

– Ну ладно, – Лара огляделась по сторонам. – А где Мираж?

– Здесь был, – Тир оглядел комнату, заглянул на кухню – Миража нигде не наблюдалось. Входная дверь была заперта изнутри. – Исчез?

Внезапно Лара захихикала.

– Гляди, – прошептала она, указывая куда-то вниз.

Тир пригляделся. На захламленном полу, под батареей, спал Мираж. Черт с Ларой переглянулись и засмеялись.

– Бедняжка, – прошептала Лара, укрывая парня шерстяным пледом. Тот заворочался. – Спи, дурной.

Джелайя подняла ногу, чтобы Лара ее не задела, и украдкой взглянула на скорчившихся под той же батареей Граеля с Азелем. Черти отключились, восстанавливая энергию, которая расходовалась на Земле в огромных по сравнению с привычным Адом количествах.

– Бедняжка, – прошептала она, пробуя на вкус это странное, незнакомое и почему-то безумно притягательное слово.

Утром мороз ударил так, что в вытрезвители народ стремился попасть для того, чтобы погреться.

В "Колизее" гулянка шла вяло, народ в основном расползся отсыпаться или похмелялся по домам. Остались только самые стойкие и те, кто уже спал под столами. История умалчивает, зачем вышел, шатаясь, на крыльцо Ванька – может, просто протрезветь хотел, может, домой, шатаясь, податься, а может, и по какой иной нужде. Но тот, кого он увидел, заставил его протрезветь и заподозрить, что он словил-таки "белочку", и пора завязывать и идти лечиться: прямо из заснеженного воздуха возник человек, белый, с заостренным носом (почему-то именно нос первым бросался в глаза) и… весь в перьях. Не в шубе из перьев, а в перьях по всей коже! Даже лицо у него было в перьях. Ванька обомлел, сел на крыльцо и начал бормотать себе под нос что-то типа того, что не пил и пить не будет.

"Глюк" тем временем с интересом осматривал окрестности. Ему, очевидно, что-то не нравилось. Наконец взгляд его остановился на красном лице Ваньки, являвшего собой жалкое подобие человека, и он наконец заговорил. Спросил он совсем уж неожиданное:

– Ты человек?

Ванька засомневался, даже как-то застеснялся так сразу признавать себя человеком перед странным существом в перьях, которое еще неизвестно, было ли настоящим или всего лишь его же пьяным бредом. Наконец он с сомнением выдал:

– Ну вроде да…

Тогда существо задало второй, еще более неожиданный вопрос:

– Ты художника Федю знаешь?

Туго соображающий Ванька так и не смог понять, как связаны это вопросы – не то любой человек знает Федю, не то не человек его не знает… а может, его знают только звери… На этом месте он все же перестал утруждать себя мыслями и таки ответил, что да, и пытался даже дополнить это утверждениями типа "а кто его не знает", а заодно прочитать лекцию о современном искусстве. Как ни странно, существо больше ничего не спросило, а уставилось в глаза бедному пьянице… и вдруг стало превращаться. Что-то в нем изменилось – сначала незаметно, потом… потом оно буквально за минуту стало Федей! Ванька всего пару раз видел Федю и хорошим его знакомым не был, но само превращение произвело неизгладимое впечатление на его измученное воображение… Ванька вскочил и с неразборчивыми криками убежал, спотыкаясь и матерясь. Говорят, кто-то видел его в мужском монастыре, но, скорее всего, это все выдумки, хотя бы потому, что в Новохлыновске нет мужского монастыря.

Существо, принявшее облик Феди, задумалось, но всё-таки вошло в двери "Колизея". В заведении в этот момент было семь вменяемых человек, один из которых – бармен. И только трое из них доподлинно знали о кончине художника. Секунд через десять после появления существа раздался крик и звук падающего тела. Потом среагировал бармен. К счастью, Новохлыновск – не Нью-Йорк и под стойкой у него пистолета на оказалось. Зато там было полно всякой посуды. В итоге в посетителя полетели две тарелки и рюмка. Поскольку утварь почему-то не причинила посетителю вреда, разбившись о дверь у него за спиной, бармен начал неистово креститься. Лже-Федя посмотрел на него мутными глазами, потом несколько секунд глядел в не менее мутные глаза остальных посетителей, словно подыскивая в их пьяных умах ответ (собственно, примерно так оно и было, и наконец выдал:

– В этой забегаловке дают выпить или только бросаются посудой?

Бармен покорно стал наливать выпивку, почти ничего не соображая: покойники у него еще выпить не заказывали, а ведь он сам видел, как этот парень умер!

У кровати куда-то делась спинка. И стена из обычной, оклеенной обоями, вдруг превратилась в деревянную. Лара моргнула, протерла глаза. Что за фигня творится?

Он села на кровати и тут же поняла, в чем дело. Квартира была не ее. Вернувшаяся память услужливо подсказала, что Лара все еще в гостях у Тира… или Феди.

Опустив ноги на пол, она нащупала старые тапочки и встала. В комнате царил полнейший разгром. "Так… дверцы у шкафа с самого начала не было, – подумала Лара, припоминая, что было вчера. – А вот ножку у дивана я лично сломала… кто ж знал, что она треснутая…" Подняв с пола строительную каску, она несколько секунд смотрела на нее, пока не вспомнила, что каску эту вытащил с чердака Тир, когда лазил туда за банкой соленых огурцов, а вместе с каской притащил и игрушечный автомат, из которого они с Миражом азартно друг друга расстреливали. Воспоминания вызвали у Лары улыбку. Отложив каску, она взглянула в сторону окна, откуда раздался неопределенный шум.

– О, Господи, – взъерошенный Мираж выполз из-под батареи. Вчерашнее ларино сравнение его с падшим ангелом годилось теперь только в одном случае – если означенный ангел падал в мусорную кучу головой вниз. – Где это я? У Феди, что ли?

– Что ли, – отозвалась Лара, потягиваясь. – Голова не болит?

– Нет… А ты можешь принести попить?

После кружки воды, заботливо забытой Ларой с вечера, взгляд парня приобрел некоторую осмысленность.

– В пьянстве замечен не был, но по утрам долго и с жадностью пил холодную воду, – пошутил он, возвращая Ларе кружку. – Сколько времени?

– Понятия не имею.

– А где Федька?

– Тоже не знаю, – про себя Лара подумала, что вот это-то как раз надо бы узнать.

– Щас посмотрим, – Мираж с трудом встал и побрел в сторону кухни. Вскоре оттуда раздался его голос: – Привет! Что это ты тут прячешься?

– Почему я прячусь? – недоумевающе отозвался Тир.

"Так, хозяин нашелся, – с облегчением подумала Лара. – Поздороваться успею… а где у него, черт возьми, ванная?"

Когда Лара, причесавшись и умывшись, зашла в кухню, Мираж с Тиром стояли у холодильника, что-то в нем пристально разглядывая. При виде вошедшей Лары они переглянулись и уставились на нее с очень подозрительными улыбками.

– Доброе утро, – осторожно сказала Лара, не вполне понимая, чем эти улыбки вызваны, но чуя какой-то подвох.

– Доброе, – хором отозвались мужчины. – Лар, а как насчет завтрака?

– Завтрака? – Лара задумалась. – Ну, завтрак – это хорошо. А у вас есть, из чего его готовить?

Тир с торжествующим видом вытащил из холодильника пачку пельменей.

– Да вы что, обалдели? Кто ж пельменями завтракает?

– Так больше ж ничего нет, – искренне развел руками Мираж. – Давай, Лар, ты у нас единственная женщина, тебе и кастрюлю в руки.

– А как насчет поухаживать за мной?

– Ну Лара! А потом пойдем в "Колизей", как?

– Зачем?

Тир с Миражом переглянулись с выражением искреннего недоумения на лицах.

– Так воскресенье же сегодня, – осторожно напомнил Мираж. – На работу не идти, деньги есть… ну?

– Прекрасно, – отозвалась Лара, – только пельмени сами готовьте.

– Ларочка, солнышко, ну будь человеком!

– Ах, будь человеком? Ну хорошо, – понимая, что отвертеться от готовки ей не удастся, Лара задумчиво обвела взглядом кухню, пытаясь придумать какую-нибудь ответную гадость. – Приготовлю при одном условии – если ты пойдешь в "Колизей" в каске и с автоматом.

– Думаешь, я на "слабо" ведусь? – прищурился Мираж. – Правильно думаешь… ведусь всегда. Готовь пельмени. Только если менты прицепятся, сама им объяснять будешь, что я не из психушки удрал.

Увидев, что люди куда-то собираются, Граель потеребил спящую Джелайю за плечо. Свернувшаяся калачиком и подложившая ладонь под щеку чертовка была чудо как хороша, и Граелю было даже жалко ее будить, но красота красотой, а работа – прежде всего. Он предусмотрительно отодвинулся в сторону, зная, что Джелайя, как и любой из них, может не сориентироваться сразу и повести себя очень недружелюбно. Однако на этот раз чертовка лишь потянулась и сладко зевнула.

– Уже утро?

– Наши ребятки намылились гулять, – проинформировал ее Граель, с удовольствием глядя на изогнувшуюся при потягивании фигурку. – После вчерашнего мне страшно подумать, что они собираются делать сегодня вечером. Собирайся, крошка.

– А где Азель?

Граель пренебрежительно фыркнул.

– Умотал отчитываться перед шефом, пунктуальный наш. Потом догонит.

– О'кей, – Джелайя проворно вскочила и тут же застыла на месте от удивления. – Слушай, а что это он? Перепил?

– Да нет, – Граель улыбнулся, глядя на парня в строительной каске, держащего в руках игрушечный автомат. – С девчонкой поспорил.

Джелайя бросила на Лару уважительный взгляд.

– Молодец… Слушай, а вот ты бы так смог?

– Уговорить тебя прогуляться в каске? – подмигнул ей Граель. – Разумеется.

– Дурак, – шутливо надулась чертовка. – Сам бы смог так погулять?

– Детка, но ты же все равно не сваришь мне пельмени.

– Сварю. Запросто. Если ты их съешь.

– Съем. Запросто. Если ты объяснишь, как мне это сделать.

– Ничья, – подвела итог Джелайя. – Ладно, пошли. Надеюсь, Азель нас отыщет.

Граель демонстративно скривился и украдкой вздохнул.

Сторож Якут был тощим, злым и красноглазым. Впрочем, лицо его тоже было красным, а речь на две трети состояла из отборного мата. За что он был прозван Якутом – никто уже не помнил, не исключено, что это была даже фамилия. Так или иначе, он был первым, что бросалось в глаза при приближении к автостоянке (вторым бросался в нос запах перегара). Поговаривали, что в нерабочее время он промышлял откровенным грабежом – благо все знали, что срок за убийство он отсидел.

Поговаривали, впрочем, абсолютно справедливо… Но вот сегодня ему очень не повезло – он напоролся на полного идиота. Как обычно, сторож вытащил обрез, навел на прохожего и сказал безотказное:

– Кошелек или жизнь?

На это незнакомец удивленно переспросил:

– В смысле – что "кошелек или жизнь"?

Якут на это выдал очень длинную фразу, которая в итоге оказалась самой длинной за его собственную жизнь:

– В смысле, ###, кошелек тебе, ###, дороже или твоя ###, жизнь?

Незнакомец на это спросил, что такое кошелек, что такое жизнь и что значит ###?

Вот тут-то сторож и разозлился, поднял обрез и выстрелил – впервые за последние пятнадцать лет.

Попал… Якут еще не знал, как он попал. Еще бы, в упор… парня должно было отшвырнуть на полквартала. Дым, грохот. Незнакомец как ни в чем не бывало стоял на месте и смотрел на него удивленными глазами. И тут-то Якут и сделал роковую ошибку – да-да, только в этот момент, а не тогда, когда стрелял в незнакомца: не то с перепугу, не то со зла он заорал:

– Убью, гад, убью, ###!

Вот тут только до незнакомца и дошло.

– Так ты хочешь меня убить?

И вдруг вечернюю тишину подворотни второй раз за последние полчаса прорезал грохот… из незнакомца, словно из тучи, ударила молния – прямо в сторожа. Запахло жареным мясом…

Олдиил (а это был он, конечно) тупо смотрел на содеянное и бормотал:

– Я убил его, я его убил!

Когда под утро приехал наряд милиции, его не было… впрочем, не было и никаких его следов.

Второй случай удара молнией за один день, да еще и зимой, несколько озадачивал. Но никаких вариантов, более реальных, чем вмешательство инопланетян, у следствия не нашлось, и дело закрыли.

До «Колизея» Лара, Тир и Мираж добрались без особых приключений. Правда, Миража дважды останавливали милиционеры, но, услышав про пари, крутили пальцем у виска и отпускали всю троицу восвояси. Бредущие следом за ними Граель с Джелайей при виде очередного патруля заключали пари – остановит или нет. Пока что счет был 4:3 в пользу Джелайи.

– Прошу, – Тир распахнул перед Ларой дверь, пропуская ее вперед.

На вошедших уставились все, то есть абсолютно все посетители забегаловки, исключая, разумеется, тех, кто смотреть уже не мог никуда. Бармен начал мелко-мелко креститься и как-то съеживаться, поразительно напоминая при этом старушку, впервые узревшую живого панка. Сидящие рядом с дверью люди стали потихоньку расползаться в стороны.

Постепенно Лара начала замечать, что смотрят в основном на Тираеля. Она покосилась на своего спутника, но ничего странного в нем не узрела. Стоящий рядом Мираж тоже недоуменно озирался по сторонам.

– Вы что, обкурились? – спросил он. Бородатый мужик в спортивном костюме ядовитого желтого цвета хрюкнул что-то неопределенное и ходко поскакал в сторону туалета.

– Ну что тебе еще надо-то?! – в отчаянии заорал бармен. У Тираеля отвисла челюсть.

– Простите… это вы мне?

– Эй, ты в порядке? – Мираж подошел к бармену и хлопнул его по плечу. Тот вздрогнул, не отрывая глаз от Тираеля.

– Чует мое сердце, что-то тут не так, – мрачно заметил Граель, прислонясь к стене и скрестив руки на груди.

– Стоит быть начеку, – так же мрачно кивнула Джелайя, в точно такой же позе стоящая по другую сторону от двери.

– А ты говорил, он труп, – довольно громко прошептал один из посетителей. – Фигли пургу гонишь? Вишь, живой совсем стоит, да еще и с Димкой.

– А почему вы решили, что он труп? – осведомилась Лара, которой напряженная ситуация начинала откровенно не нравиться.

Мужики переглянулись.

– Так он же это… отравился паленой водкой.

– Ерунда, – твердо сказала Лара. – Он просто потерял сознание, а в морге очнулся. Я сама при этом присутствовала.

– А вы, простите, врач? – учтиво спросил пожилой мужчина интеллигентного вида в роговых очках. Лара кивнула. – Тогда все вопросы снимаются. Присаживайтесь, господа. Дело в том, что в свое прошлое появление Федор вел себя очень странно. Кстати, где вы его встретили?

– Встретили? – удивленно отозвался Мираж. – Да мы с ним уже второй день бухаем.

У интеллигента отвисла челюсть.

– Второй день? – пробормотал он. – Но ведь он буквально только что был здесь!

Мираж, Тир и Лара переглянулись.

– Академик, ты поймал белочку, – пробормотал Мираж.

– Возможно, – кивнул тот. – Но в таком случае, ее поймали все, кто сейчас здесь сидит. Немножко странное совпадение, не находите?

Тираель с любопытством огляделся. Он уже второй раз слышал про какую-то белочку. Нет, он прекрасно знал, что это такое, но, как ни озирался, нигде не мог увидеть это забавное существо. Наверное, те, кому посчастливилось их поймать, тут же прятали грызунов подальше от чужих глаз.

– Тир, а у тебя двойника нет? – поинтересовалась Лара. Черт неопределенно пожал плечами. – Или близнеца?

– Нет, милая дама, у Федора нет родных, – ответил интеллигент. – Позвольте спросить – а как вы его назвали?

– Тиром. Это прозвище, – пояснила Лара. – Дима, прикрой, пожалуйста, дверь, – попросила она, когда порыв ветра распахнул дверь и в помещение ворвался ледяной холод.

Мираж подошел к двери и уже потянулся было к ручке, как вдруг ему показалось, что по порогу метнулась какая-то тень. "Пить надо меньше", – подумал он, протирая глаза.

– Где тебя изволило носить? – буркнул Граель, поворачиваясь к влетевшему в "Колизей" Азелю. Однако вместо того, чтобы ответить какой-нибудь колкостью, тот покрутил пальцем у виска.

– Какого черта вы здесь делаете? Вы же должны были следить за художником!

– Так вот же он сидит, чего ты орешь? – недоуменно отозвалась Джелайя, указывая на троих людей. Присмотревшись, Азель тихо сел на ближайший стул и рукой вернул на место отвисшую челюсть.

– Но я же его только что видел, – растерянно сказал он. – Он шел к дому девушки. Я сразу за вами метнулся…

Граель с Джелайей переглянулись.

– Так… не нравится мне это, – решительно сказала чертовка. – Здесь тоже все про двойника говорили. Что-то тут нечисто…

– Ангелы! – выдохнул Граель. – Ребята, это точно ангелы. Вспомните, они могут принимать любой облик.

– Значит, пора заканчивать игры, – жестко сказал Азель. – Джелайя, присмотри за ними. Постарайся никуда не выпускать отсюда. А мы подготовим несчастный случай.

– Только ему или всем троим? – деловито осведомился Граель. Азель хлопнул себя по лбу.

– Да! Чуть не забыл. Вы в курсе, что это за девушка?

Черти покачали головами.

– Лариса Пескова. Ну вспоминайте же!

Первой догадалась Джелайя.

– Ты хочешь сказать, что это та самая Пескова?

– Да! И учтите, нам еще неизвестно, зачем здесь появились ангелы. Они либо защищают художника, либо собираются устранить ее.

– Обломятся, – мрачно сказала чертовка. – Действуйте, ребята, они еще нескоро отсюда уйдут, но час времени я вам в любом случае обеспечу.

Чертей словно ветром сдуло. Джелайя аккуратно прикрыла дверь и села у стены, внимательно наблюдая за всеми посетителями.

Лара уже давно не чувствовала себя настолько хорошо. Ей, проводящей все свободное от работы время в пустой квартире, безумно понравилась свободная атмосфера «Колизея». Если не считать нескольких откровенных алкоголиков, здесь собирались очень милые люди, решила она. Уже через пятнадцать минут после их появления к столику начали подсаживаться старые знакомые Феди и Миража, а через час половина столов в зале была сдвинута в центр, чтобы поместились все. Под столом росла батарея пустых бутылок, дым густел от сигаретного дыма. Лара азартно спорила с каким-то юношей о том, что следует считать доказательством существования Бога, и не есть ли это Дьявол. Сидевшая за ее плечом Джелайя тихонько посмеивалась, но бдительности не теряла. Каждый раз, когда к Ларе приближался какой-нибудь подозрительный субъект, она брала ситуацию в свои руки и устраняла потенциальную опасность. Обычно для этого стоило всего лишь чуточку подтолкнуть субъекта в другую сторону.

Джелайя всегда любила подобные местечки. Еще в самом начале работы, когда ее, совсем молоденькую чертовку, вытащили с верхнего уровня обработки данных и, наскоро познакомив с напарниками и объяснив стиль действий, вытолкнули на Землю, самым большим наслаждением для Джелайи было наблюдать за людьми, которые собирались вместе, чтобы отдохнуть и пообщаться. Она могла часами сидеть рядом с ними и смотреть, смотреть, смотреть… Граель посмеивался над ней, Азель пожимал плечами, но Джелайе было на это наплевать. А потом настал момент, когда она посмотрела со стороны на себя и своих напарников и внезапно поняла, что они ничем, в сущности, от этих людей не отличаются.

В тот день Джелайе наконец хватило смелости признаться самой себе, что она может испытывать почти человеческие чувства.

Заметив, что какой-то мужчина, подошедший к столу, намеревается схватить Лару за руку, чертовка аккуратно взяла его за плечи и развернула к выходу. Тот, даже не заметив, что его развернула какая-то посторонняя сила, сделал два шага и, покачнувшись, медленно осел на пол.

– Ловко работаешь!

– Ну наконец-то, – Джелайя развернулась к чертям. – Что так долго?

– У нас будет три попытки, – пояснил Азель. – Когда они будут возвращаться, ты иди рядом, а мы побежим вперед. Постарайся сберечь девушку, хорошо?

– Постараюсь.

Тир, у которого "Колизей" вызывал довольно нехорошие ассоциации, старался не пить, но участие в общем веселье принимал самое активное. Выяснилось, что у него довольно неплохой голос, а слова любой песни он запоминал буквально с первого раза. Особенно ему понравилось петь вместе с Ларой, которая, развеселившись, выстукивала ритм на той самой строительной каске, в которой пришел Мираж. Каску эту уже перемерили все по очереди, исключением не стал и Тираель. Один раз ему вдруг показалось, что рядом есть кто-то, кто наблюдает за ним, но это ощущение быстро прошло, и когда Лара, посмотрев на часы, с сожалением объявила, что ей пора домой, он почувствовал искреннее огорчение.

– Я полагаю, молодой девушке не стоит идти одной в такое позднее время, – заметил все тот же интеллигент. Единственным признаком того, что он уже немало выпил, были побагровевшие уши. – Господа, кто проводит даму?

– Я, – тут же вызвался Тираель.

– Прости, дядя, – хлопнул его по плечу Мираж, – но я составлю вам компанию. Или, – он понизил голос, – у тебя другие планы?

Тираель смутно вспомнил, что пообещал парню пустить его переночевать. А что, это было бы неплохо. Полезно иметь под рукой человека, который сможет помочь ему выпутываться из различного рода недоразумений. Земля – это все-таки не Ад. Намека в словах Дмитрия он просто не понял.

Попрощавшись с новыми знакомыми (некоторые из них были знакомыми старыми, но только для Феди, а не для Тираеля), боевая троица выползла на свежий воздух.

– Удачи, – помахала Джелайя рукой вслед бросившимся в переулок напарникам и придвинулась поближе к Ларе.

Трое людей и одна чертовка медленно брели по улице мимо старых двухэтажных домиков. Лара начала рассказывать анекдоты, которых Тир не понимал, но все равно смеялся – чтобы никто ничего не заподозрил. Джелайя ухмыльнулась уголком рта и подняла голову. Над тротуаром нависали гроздья сосулек. И возле одной особенно большой ледяной глыбы маячили знакомые тени. Джелайя кивнула и незаметно оттерла Лару поближе к мостовой, готовясь в случае чего прикрыть ее собой.

– Какая боль, какая боль, Аргентина-Ямайка пять-ноль, – пропел Мираж и с размаху пнул ногой валяющийся на тротуаре пакет из-под сока.

Пакет улетел недалеко. Не больше, чем на пару метров. А вот ботинок… Ботинок Миража, бешено вращаясь, взлетел над крышей дома и в тот же миг сверкающая ледяная масса обрушилась на мостовую буквально перед носом обалдевшего Тираеля.

Джелайя страдальчески прикрыла глаза.

– Е…

– Е? – выдохнула Лара. – Е – это не то слово. Ты ж чуть нас не угробил, идиот!

– Чуть – не считается, – неуверенно возразил Мираж. Лара лишь покачала головой.

– Пошли, горе ты наше.

– Ща, подожди, – он на одной ноге поскакал к валяющемуся на снегу ботинку.

– Ну, снайпер хренов, – пробормотала Джелайя, поднимая голову. С крыши свисали две обалдевшие физиономии, причем одна из них прикрывала рукой глаз. Стало ясно, куда именно умудрился попасть Мираж. – Молодцы, парни! Так держать!

Черти виновато пожали плечами и исчезли. Вздохнув, Джелайя поспешила догнать людей.

А Грайль с Азелем тем временем уже достигли следующего места, где для Феди был приготовлен сюрприз с летальным исходом – перекрестка, на котором стояла громадная фура, закрывающая от глаз пешеходов часть дороги. Притаившемуся за фурой автомобилю не суждено было дождаться своего хозяина. Граель туманом просочился через щель в окне и, материализовавшись, с ловкостью профессионального угонщика завел машину, соединив проводки. Азель занял наблюдательный пост на углу.

– Идут! – крикнул он, когда в ста шагах от него из-за угла вывернули Тир, Мираж и Лара. Граель поудобнее устроился на водительском сиденье.

Ничего не подозревающий Тираель с удовольствием вдыхал свежий морозный воздух. Он заметил, что Лара плотно кутается в свою куртку, но не придал этому значения. Откуда ему было знать, что девушке холодно? Сам-то он холода не ощущал.

Азель резко махнул рукой. Машина, за рулем которой сидел Граель, сорвалась с места…

– Дядя, уйди с проезжей части, – окликнул Мираж зазевавшегося Тираеля. – Хотя, с другой стороны, у паршивца неплохие ботинки…

– Ботинки? – Тираель остановился и поднял ногу. – А при чем тут ботинки?

Он едва успел отпрянуть, когда прямо перед его лицом на бешеной скорости пронесся автомобиль. Побледневшая Лара успела только ойкнуть.

– Да откуда же ты такой взялся? – недобро произнесла Джелайя, в упор разглядывая Миража. Стоящий рядом Азель растерянно развел руками.

– Ну кто же виноват? Ладно, там, впереди, дорога обледенела, приложим его затылком о парапет – и вся недолга.

– Впереди? – прищурилась чертовка. – А ты в курсе, что они девушку до дома провожать собираются?

– Упс.

– Вот именно.

Тем временем Лара, справившись с потрясением, крепко схватила Тираеля за руку.

– Будешь идти под моим присмотром, – не терпящим возражения тоном сказала она. – По-моему, ты просто притягиваешь неприятности.

– На пятую точку, – пробормотал Мираж, все еще глядя вслед исчезнувшему автомобилю. – Ребята, а вы ничего странного не заметили?

Лара с Тиром недоуменно помотали головами.

– Мне показалось, что за рулем никого нет… А, ладно, глупость какая. Пить надо меньше.