Текст книги "Тень в отражении, или как выжить, путешествуя по фантастическим мирам с мужем и кошкой (СИ)"
Автор книги: Ольга Мигель
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)
Третий день нашего пребывания в этом мире – точно так же, как и второй – я решила посвятить разведке. Потому, взяв с собой Женю и Леви, гуляла по улочкам и изучала особенности местного колорита, в то время как Влайд был занят на репетициях, а Мила хандрила на чердаке театра.
Красота старинного города поражала. И по нему было бы безумно приятно гулять, если бы не одна деталь, которая безнадежно портила впечатление. А именно – люди. Да-да, они всегда были мерзкими и бесили меня самим фактом своего существования, но здешние человеческие организмы превзошли сами себя!
Как я выяснила, горожане, все до одного, по силе своей скупости вполне могли не только конкурировать, но и с легкостью запихнуть за пояс Скруджа из «Рождественской истории», Плюшкина из «Мертвых душ» и мою начальницу в газетенке, где я подрабатывала корректором.
Эти люди, как пьяные безработные гопники, за деньги готовы были сделать что угодно.
Нередки были даже случаи, когда какой-нибудь наемник убивал свою собственную мамку, а когда журналист очередной чернушной газетки его спрашивал, любил ли он ее вообще, то в ответ слышал: «Да, конечно, любил! Но мне же предложили за это денег…». И как ни странно, все, кто читал интервью с ним, прекрасно понимали его и не особо осуждали – он ведь просто решил подзаработать! Разве можно винить человека в том, что он хотел больше денег?
При этом наемника не обязательно казнили или сажали: если у него было достаточно денег, чтобы раздать щедрые взятки всем, кому надо, ему вполне могли дать пару лет условно, а то и вообще оправдать.
В общем, не знаю как во всем мире, но в этом городе буквально каждый был одержим деньгами и всяческими предметами роскоши. Самые бедные работники могли недоедать месяцами, чтоб, скажем, закатить праздник желудка в дорогом ресторане, или купить в квартиру на отшибе люстру из элитного магазина и всем об этом рассказывать. При встрече на улице знакомые в обязательном порядке хвастались брендовыми вещами, непременно называя цену. И тот, у кого эта цена была ниже, дальше по улице шел, будучи мрачным, раздраженным и всячески разочарованным в жизни.
Не имея ни малейшего желания пребывать в окружении подобных людей даже лишние десять минут, мы отправились обратно в театр, как только поняли, что узнали возможный максимум.
Первым делом я зашла на чердак к Миле и дала ей немного еды, купленной в кафешке неподалеку. Свой обед девушка взяла, а вот спустится со мной и пойти посмотреть, как там протекает репетиция, наотрез отказалась. Потому все, что мне оставалось, это вернуться к Жене и вместе пойти в актовый зал, где мы старательно изображали слуг Влайда, предварительно популярно объяснив ему, что пользоваться положением не стоит. Для его же блага.
В том, что он протащил нас в театр под таким неприглядным предлогом, был один весомый плюс, который заключался отнюдь не в бесплатном жилье! Благодаря такому вот ходу мы теперь могли спокойно пройти к зеркалу в любой момент. Так что когда придет время покидать этот мир, напрягаться не придется – все будет легко и естественно, как мочеиспускание единорога.
– Эй-эй, попридержи коней! – заявил Влайд, удерживая чрезмерно увлекшуюся рыжеволосую актрису на расстоянии вытянутой руки. – Я не целуюсь в губы, профессиональная этика. Дразнить поцелуями – сколько угодно, а в остальном попрошу обломиться, уважаемая.
– Фе, какой ты вредный, – игриво захихикала девушка.
– Какой есть, – хмыкнул Влайд и, не обращая внимания на надутые пухлые губки партнерши по сцене, продолжил читать свой текст.
Спектакль, в котором Влайду предстояло дебютировать, сместив предыдущего актера, ставился впервые. Премьера была намечена через месяц, и работа кипела полным ходом.
Как я узнала, собирая информацию в городе, эротические театры были неотъемлемой частью культуры этого мира вот уже сто с лишним лет, причем вряд ли в этом была действительно замешана тень. Просто люди, обделенные радостью кинематографа, не были обделены потребностями рукоблудия.
И вот однажды некий предприимчивый человек, ранее занимавшийся журналами порнографических гравюр, в поисках новой возможности заработать выкупил старый театр, находящийся на грани банкротства. Никто не понимал, зачем он приобрел столь коммерчески невыгодное предприятие, пока не появилась афиша первого эротического спектакля, в которой также были описаны главные прелести зрительского зала. А именно – кабинки, где каждый зритель может, оставаясь незамеченным, заниматься какими угодно делами.
Естественно, тот предприимчивый господин недолго был монополистом на этой ниве.
Очень скоро только в столице вырос целый порно-Бродвей, да и другие города тоже держали марку! Мода на такие театры распространилась по всему миру менее чем за два десятилетия.
А через три десятка лет даже в самых консервативных странах эротические театры не только активно посещались, но еще и открыто обсуждались в самых разных слоях общества.
И тогда соперничество эротических театров вышло на новый уровень. Цена на билеты зависела уже не только от красоты актеров, качества костюмов и декораций! Начал напрямую учитываться актерский талант и театральное образование, а также качество проработки сценариев. Зрителю мало было банального совокупления, он хотел драмы, переживаний и интереса к героям, за соитием которых наблюдает со своей кабинки в зрительном зале.
Таким образом, устоялась стандартная схема для спектаклей. В среднем они длились от двух до трех часов и, соответственно, содержали две-три эротические сцены по десять-двадцать минут каждая. Между сценами должно было быть как минимум тридцать-сорок минут действия. Пускать первую сцену полагалось примерно через тридцать минут после начала спектакля, а после последней – еще около получаса заключительной части.
Тот спектакль, к которому в данный момент готовился Влайд, был трехчасовым и рассчитан на три эротические сцены. В первой персонаж Влайда насильно лишал невинности юную благородную деву во время приема в доме ее отца (что поразительно, актриса, при всем своем… кхм, сценическом опыте, и вправду выглядела чистейшим ангелом). Во второй сцене девица была уже совсем не против… а в третьей и вовсе сама принуждала безнадежно сопротивляющегося героя Влайда, искренне офигевшего с того, во что превратилась когда-то милая и стеснительная девушка.
На текущем этапе постановки шла профессиональная репетиция непосредственно самого действия. Постельные сцены ставились и репетировались отдельно, когда весь спектакль был уже полностью готов. После все прогонялось пару-тройку раз на генеральных репетициях.
Потому сейчас партнерша Влайда просто молча пускала слюни на «эталонного красавца», предпринимая безнадежные попытки пригласить его в свой особняк. Но в желании держать подальше друг от друга работу и личную жизнь эльф был непреклонен.
Что, в общем-то, не странно – как-никак, на бесплатные услуги его не смогли раскрутить даже суккубы.
– Перерыв! – скомандовал режиссер. Мы с Женей хотели было поиграть свою роль слуг великого актера, но нас опередили! Целая стайка симпатичных актрис, танцовщиц и хористок облепила Влайда со всех сторон, словно мухи известную субстанцию. Девицы активно подносили ему напитки, фрукты и закуски, а также делали массаж всех возможных частей тела.
– Какой же он мерзкий, – выпалила Мила, неизвестно когда вставшая за нашими спинами. – Этот мир для него и правда станет идеальным местом.
В чем-то Мила действительно была права. И все же мне не хотелось оставлять своего бестолкового спутника именно в этом мире. Возможно, я и правда немного привыкла к этому бесполезному ублюдку? Хотя… даже если и так, то уж явно не настолько, чтобы его отговаривать. В конце концов, здесь он получил то, чего хотел.
– Влайдушка, дорогой! – послышался гортанный щебет хозяйки театра. – Через четыре дня в холле после представления состоится фуршет, и тебе, как звезде предстоящего нового спектакля, положено будет блистать, очаровывая всех потенциальных зрителей. Так что после репетиции заскочи к нашему портному, он пошьет для тебя подходящий для случая костюм.
– Как прикажете, госпожа, – галантно поклонился Влайд.
А мне почему-то вспомнился тот бандаж, случайно замеченный нами в гримерке, и, о горе, моя фантазия не смогла затормозить вовремя. Я представила себе эльфа, разгуливающего по пафосному приему в таком костюмчике. Мне немедленно поплохело, и я изъявила желание сходить к ближайшему окошку, дабы подышать свежим воздухом. Мила, которая сама не знала, зачем сюда пришла, предложила меня провести, и мы вдвоем вышли из репетиционного зала.
Прохладный вечерний воздух благотворно на меня подействовал, я довольно быстро пришла в себя, но отходить от окна не хотелось – все же, вечерний город был безумно красив! Тяжелые портьеры плавно вздымались от легкого ветра за нашими спинами… как вдруг я услышала знакомый цокот каблуков, за которым последовал низкий женский голос:
– И все равно этого недостаточно! Чего-то не хватает!
– Может, лучше спросить совета? – робко проговорил голосок, в котором я узнала дочь хозяйки театра.
– Да, ты права, – согласилась женщина. – Конечно, не стоит лишний раз тревожить его, но всего этого недостаточно! У меня лучшие драматурги, лучшие актеры, лучший реквизит, лучший зал, но конкуренты стремительно ко мне приближаются! Нужно срочно придумать что-нибудь такое, что снова выделит меня, снова сделает мой театр уникальным и вне конкуренции. И с этим мне поможет только он.
Послышался шорох юбок и стуки каблуков, разделившись, начали отдаляться в противоположные стороны. Выглянув из-за портьеры, я увидела, что хозяйка театра побежала к лестнице.
Возможно, я бы так это и оставила, но со мной была Мила. Поэтому пафосного восклицания о том, что происходит нечто странное и нужно немедленно разобраться, не пришлось долго ждать. А затем принцесса схватила меня за руку и потащила следом за хозяйкой театра, тщательно скрываясь за поворотами.
Несколько минут спустя мы добрались до цокольного этажа. Живенько оглядываясь, женщина пробежала по сети многочисленных коридоров и остановилась у массивной дубовой двери. Серебристый ключ быстро повернулся в замке, и женщина скрылась в комнате. Мы же с Милой жадно приникли к двери любопытными ушами как раз вовремя, чтоб услышать щелчок второго замка, за которым последовал стук еще одной двери.
Переглянувшись как вконец ополоумевшие заговорщики, мы суицидально потянули за ручку и прошли в маленький коридорчик, в противоположном конце которого была такая же дверь. Не задумываясь, мы с Милой подбежали к ней и начали внимательно вглядываться: эльфийка – в замочную скважину, я – в щель между досками.
Комната по ту сторону была освещена несколькими свечами, стоявшими возле некоего подобия алтаря. Их пламя, скользя по желтому металлу, причудливо освещало массивную золотую статую особи, судя по всему, мужского пола. «Судя по всему» – потому, что точно определить пол было затруднительно из-за жировых складок, свисавших чуть ли не до колен.
При виде сего произведение искусства мне почему-то вспомнился старый стишок: «На горе стоит статуя, у статуи нету… глаз».
Сама статуя величественно сидела на золотом унитазе, вальяжно закинув ногу на ногу. А хозяйка театра тем временем, став на колени перед статуей, умоляюще пролепетала:
– О Божество, мне все еще мало денег!
– Все правильно, дочь моя, – внезапно молвила статуя человеческим голосом. – Денег не бывает достаточно.
– Как мне заполучить еще больше, о Божество?
– Вели своим драматургам написать для тебя пьесу про страстную мужскую любовь. Многим женщинам это понравится, да и немало заинтересованных мужчин найдется. Главное, пообещай им полную анонимность – пока такие представления не станут обыденностью, люди будут стыдиться своих темных пристрастий. Для этого продавай билеты в подарочных коробках, в каждой из которых будет лежать также и черная бархатная маска.
– Но актеры… согласятся ли они играть такую пьесу?
– Ты сумеешь их заставить, дочь моя, – благоговейно улыбнулась статуя, шевеля тремя подбородками. – Ведь все это ради денег!
– Да, ради денег все мы сделаем что угодно! – пролепетала женщина. – Но… что делать с моими замечательными, талантливыми актрисами?
– Прикажи своим драматургам написать пьесу про страстную женскую любовь, это понравится публике ничуть не меньше!
– Ох, благодарю тебя, о Божество!
– Мила, у тебя с собой случайно нет зеркала? – шепотом спросила я.
– Нет, я его забыла на чердаке! – тихонько охнула принцесса. – Думаете, это тень?
– Вполне может быть, – кивнула я. – И, черт возьми, я тоже сейчас без пустого зеркальца – оставила оба у Жени. Что ж, придется вернуться сюда в ближайшие пару дней и проверить.
– Как насчет того дня, на который намечен прием? – предложила Мила. – Хозяйка театра будет занята гостями, и мы сможем проникнуть сюда незамеченными.
– Думаю, так будет лучше всего… а сейчас нужно быстрее сваливать! – спохватилась я, заметив, что хозяйка театра закончила лобзать основание золотого унитаза и, почтительно поднявшись, направилась к двери.
Моментально развернувшись, мы с Милой тихонько прокрались по коридору, вышли, аккуратно закрыв за собой дубовую дверь, и дали деру, искренне жалея, что не сделали всего этого раньше! Ведь теперь, черт возьми, шанс быть замеченными хозяйкой театра был куда выше!
Проанализировав ситуацию, я схватила Милу за руку и потащила в ближайший темный коридор. И, судя по стуку тяжелой дубовой двери, сделала я это как нельзя вовремя.
Чтоб уж наверняка не попасться на глаза, мы прошлись немного по коридору и юркнули за поворот. Спустя несколько секунд стук шагов, ранее становившийся все громче, начал отдаляться.
– Фух, пронесло, – вздохнула я, стряхнув со лба пот.
Подождав еще несколько минут, мы решили выбираться. Вот только оказалось, что дорогу-то мы не запомнили! С учетом запутанности коридоров цокольного этажа, ничего хорошего это нам не предвещало и мы уже собрались было впасть в уныние, но из полумрака внезапно выплыл мохнатый силуэт с двумя горящими зелеными глазами, с появлением которого послышалось надменное «Мяу»!
– Ты, как всегда, вовремя, – улыбнулась я, погладив кошку.
Довольно замурлыкав, Леви побежала вперед и через несколько минут мы вышли к лестнице.
– Ну что ж, пора спрятаться в укромном месте и разрабатывать план спасения этого мира от темных сил! – воодушевленно скомандовала Мила, пригрозив потолку пафосно поднятым кулаком.
Эх, ни дня покоя!
Глава 4. Беги, эльф, беги!Поскольку никто из нас не умел взламывать замки за пределами Скайрима, пришлось думать над тем, как раздобыть ключи. Похоже, хозяйка театра всюду носила их с собой. И, увы, единственным из нас, у кого проскальзывали хоть какие-то шансы заполучить их, был Влайд. Вот только подрядить его на это оказалось той еще задачкой! Как-никак, он оставался в этом мире, и ему был ни к чему риск испортить отношения с начальством. Все же, он и так немало для нас сделал просто протащив в театр. Но все же без него нам не обойтись, и мы это прекрасно понимали. Потому, собравшись, мы всей толпой заявились к нему в день, на который был назначен прием, высказали свою просьбу и услышали решительное:
– Нет уж, спасибо, мне незачем рисковать своей шкурой.
– Ну я, в общем, так и знала, – пожала плечами я.
– А чего вы хотели? – надулся эльф, примеряя свой новенький парадный костюм, только что принесенный портным. – Лично мне эта вызванная тенью патологическая жажда денег ничем не мешает.
– Посмотрим, как ты запоешь, когда тебе, по совету того хряка на золотом унитазе, прикажут отыгрывать на сцене страстную мужскую любовь! – злобно прошипела я сквозь сомкнутые зубы.
– Чего? – нахмурил брови Влайд, но прежде, чем я успела что-то ответить, к парню вплотную подступила Мила.
– Знаешь, до того, как мы попали в этот мир, я даже подумать не могла, насколько ты отвратителен, – проговорила принцесса с твердостью, которой никто из нас от нее не ожидал. – Все время нашего путешествия я отчаянно пыталась оправдать тебя, найти в тебе что-то хорошее. Я была уверена, что плохих людей не бывает, а если кто-то кажется таковым, то это лишь результат трудностей, которые выпали на его долю. Но я, похоже, ошибалась. Ты действительно мерзкий тип, просто сам по себе мерзкий. И сейчас ты попал туда, где быть таким мерзким в порядке вещей. Жаль, что я не увижу того, как однажды этот мир раздавит тебя, полностью выбьет землю из-под ног и не оставит в твоей душе ничего, кроме страданий и сожалений.
– Ваше высочество, откуда столько сердитых ноток? – игриво ухмыльнулся Влайд и, прижавшись в Миле, провел ладонью по ее щеке. Раньше эльфийка и от меньшего таяла, словно мягкий воск над сварочным аппаратом… но сейчас льдинки в ее глазах стали только острее. Хрупкая ладонь звонко ударила по руке Влайда, сбросив ее с каменного лица, и девушка зашагала прочь.
– Делай что хочешь, справимся и без тебя. Ну а мне плевать, что с тобой будет, – не оборачиваясь, холодно бросила принцесса.
Два часа спустя Влайд принес ключи, сообщив, что хозяйка театра выпила вина со снотворным и будет храпеть до самого вечера. Потому мы к тому времени должны сделать свое дело и принести ему связку ключей, чтобы он вернул ее на место. А потом эльф, не дожидаясь «спасибо», удалился в неизвестном направлении.
Мы не стали терять зря драгоценного времени и немедленно направились на цокольный этаж. К счастью, возвращаясь обратно в прошлый раз, мы таки потрудились запомнить дорогу. К тому же с нами была бегущая впереди Леви. Так что заветную дубовую дверь мы нашли довольно быстро.
– Ну что, Мила, хочешь спасти этот мир и поймать тень в зеркальце? – предложила я в надежде, что это ее немного подбодрит.
– Нет, спасибо, – грустно бросила принцесса. – Идите вы, а я постою на стреме.
Да уж, если даже возможность сразить угнетающее мир зло не может порадовать ее, значит, дела у нашей маленькой героини совсем плохи.
– Ладно, а ты смотри, держи свое заостренное ухо востро! – убого попыталась скаламбурить я, прежде чем, махнув рукой, открыть дверь.
Заплывшая жиром рожа сидящего на золотом унитазе мужика показалась мне смутно знакомой, но я не стала утруждать себя тем, чтобы вспоминать ее. Кажется, тень успела открыть глаза и приготовилась что-то сказать, но крышечка зеркальца открылась раньше.
Победоносно спрятав пойманное мировое зло в карман, я вернулась обратно и повесила на Женю миссию отнести ключи Влайду, а сама еще раз попробовала подбодрить Милу.
Увы, умения поддерживать в трудную минуту у меня было примерно столько же, сколько и денег у среднестатистического студента-гуманитария из бедной сельской семьи. Обычно когда я пыталась подбодрить человека, переживающего тяжелые душевные терзания, минут через десять кому-то другому уже нужно было срочно бежать вытаскивать беднягу из петли.
И не потому, что я была такой бесчувственной скотиной! Просто то ли не те слова подбирались, то ли тембр голоса выбирала не тот… хотя, по правде, я и вправду была бесчувственной скотиной.
Так что после нашего жизнеутверждающего душевного разговора Мила снова закрылась на чердаке. Выманить ее оттуда удалось только к вечеру, когда спектакль закончился и гости прошли в холл на фуршет. Именно на это время мы запланировали наш побег – все ведущие актеры должны были отправиться на прием, а массовка и танцовщицы разойтись по своим уголкам в общежитии. Следовательно, третья общая гримерка, в которой находилось волшебное зеркало, к тому времени опустеет, и никто не увидит нашего ухода.
Теперь все, что нам нужно было сделать, это собрать вещи, съесть по лимонной тарталетке из кондитерской неподалеку и, нарядившись в купленную за оставшиеся местные деньги парадную одежду, незаметно проскользнуть через холл за кулисы и в гримерку.
Правда вот, из-за одежды стоило быть поосторожнее и постараться промелькнуть через холл незамеченными, так как всю ее дешевизну и «небрендовость» любой из гостей наверняка определит с первого взгляда.
И дабы хоть как-то сбить с толку блуждающих по холлу толстосумов, Мила предложила нам обвешаться украшениями Лилы. По идее, они должны были бы оттянуть взгляд светских львиц на себя, отодвинув одежду на второй план. А если и не оттянуть, то, по крайней мере, создать иллюзию того, что не совсем мы нищеброды.
Итак, золотые колье с драгоценными каменьями, серьги тончайшей работы, изысканные платиновые браслеты, запонки с крупными бриллиантами, бесценные броши на жабо, камзоле и платьях, пошитых из дешевых тканей и без особой фантазии. То, что я сейчас видела в зеркале, можно было описать одним словом: трэш.
– А может, завтра сбежим? – предложила я с тихим стоном.
– Не выйдет, – отрезала Мила. – То, что при нашем появлении в гримерке никого не было, просто-таки чудо! Днем там обычно полно народу из-за репетиций, вечерами – из-за спектаклей, а по ночам театр патрулируют охранники, и пройти туда куда рискованнее.
– Если же мы попытаемся проскочить там в повседневной одежде, нас немедленно выпроводят из холла, еще и люлей вломят… притом, вполне вероятно, лишат права жить в театре, а значит, плакала наша возможность спокойно дойти до зеркала, – напомнил Женя.
– Да, знаю. Но это… так неправильно! Все равно, что запивать дешевые пельмени столетним французским вином! – трагически простонала я, почесывая плечо (похоже, от дешевой синтетической ткани у меня началась аллергия).
– А что поделать? – пожал плечами Женя.
– Но мой внутренний эстет просто не может это принять!
– Придется смириться, – устало бросил Женя. – Юль, расслабься, через несколько минут все кончится. И вообще, это все матрица и нет никакой ложки, ешь руками!
Не желая больше слушать мое нытье, муж оттащил меня от зеркала и повел к лестнице.
Коридоры и правда были безлюдны, потому до холла мы добрались, не встретив никого, кроме слеповатой пятидесятилетней уборщицы, которая не стала одергивать «богато одетых» господ, вероятно, просто решив, что мы потерялись, пока искали туалет.
– Полная боевая готовность, – проговорил Женя, завидев яркий свет, в котором то и дело мельтешили дамы в роскошных платьях.
Стоило нам переступить порог, и полумрак сменился ярким светом множества свечей, от которого на миг заслепило глаза. Все эти люди больше не пребывали под властью тени… но, глядя на эти самодовольные мордахи, я поняла, что за деньги они все равно хоть сейчас готовы принести в жертву жителей целого городка. А те, в свою очередь, наверняка тоже пойдут на это жертвоприношение добровольно и с радостью, если им за это хорошо заплатят.
Влайда мы увидели среди гостей совершенно случайно. Окруженный толпой самых разнобойных женщин (среди которых была немалая доля настоящих красавиц), он уже, похоже, подсчитывал, сколько золотых срубит с каждой из них.
Нас он тоже увидел совершенно случайно – просто бросил взгляд в нашу сторону и замер на несколько секунд.
– Идемте, – скомандовала Мила, быстро зашагав в противоположный конец холла.
Кивнув на прощанье бывшему спутнику, мы с Женей поспешили за ней.
Похоже, впервые за долгое время удача действительно была на нашей стороне! Мы легко добрались до кулис, быстро миновали длинный красный коридор и зашли в старую-добрую гримерку. Еще немного, и этот мерзкий мир будет позади.
– Держи, – сказала я, протягивая Миле золотое бабское зеркальце с бантиком на крышечке. – Я переместила тень в другое, так что это теперь свободно.
– И сдалось оно мне? – раздраженно прошептала эльфийка и механически запихнула зеркальце в карман. А потом, словно опомнившись, торопливо достала его и небрежно положила на ближайший туалетный столик.
Не обращая на нас с Женей внимания, Мила подошла к волшебному зеркалу и начала читать заклинание. Я же тем временем подобрала зеркальце с туалетного столика и закинула в сумку – так, на всякий случай.
Она вошла в отражение, как только стекло пошло рябью. Недолго думая, Леви мяукнула и прыгнула следом. Мы с Женей, переглянувшись, тоже приготовились сделать шаг… как вдруг услышали неистовый топот, доносившийся из коридора. Перепугавшись, как вор нижнего белья, которому грозила поимка с поличным, мы подбежали к двери.
– Как думаешь, мы сейчас правда видим то, что видим, или та кондитерская подмешивает в тарталетки кокаин? – проговорила я, не в силах справиться с заплетающимся от афига языком.
– Даже не знаю, – икнул Женя, вместе со мной глядя на коридор, по которому гордым оленем (хотя, скорее, все-таки лесным кабаном) бежал Влайд. А за ним, словно стая гончих, гналась целая толпа красоток, наперебой орущих что-то вроде «Куда же ты?!», «Вернись к нам, лапусечка!» и прочие мерзости.
– Подождите меня!!! – во все горло заорал Влайд, заметив наши выглядывающие из гримерки перекошенные рожи.
– Прости, но проход уже открыт минуту как! – напомнил Женя, первым немного придя в себя. И его слова меня, кстати, не на шутку встревожили – застрять в этом мире, да еще и без Леви, мне никоим образом не хотелось!
Но слова Жени, похоже, неплохо прибавили эльфу газу! Затопав еще активнее, Влайд через считаные секунды запрыгнул в гримерку, едва не сбив нас с ног, и побежал к зеркалу, словно бык на красную тряпку.
Тут и мы с моим ненаглядным опомнились. Наспех захлопнув дверь, мы взялись за руки и с разбегу прыгнули навстречу новому миру!
