Текст книги "Капризная принцесса 2 (СИ)"

Автор книги: Ольга Куно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава 9. Во дворце султана

Наутро принцесса стояла в своей новой комнате перед высоким зеркалом и пыталась решить сложную научную задачу. Идея заключалась в том, чтобы понять, хорошо ли на ней смотрится шапка-невидимка. Эту шапку она нашла среди всевозможного барахла в одном из драконьих сундуков. Дракон над своим имуществом не трясся и позволял девушкам копаться в сундуках, сколько душе угодно. Так вот, шапка-невидимка оказалась чрезвычайно красивой, а также модной в этом сезоне: красно-белая, с широкими полями и симпатичным алым пером. Проблема была очевидна: надев шапку, принцесса становилась невидимой и потому не могла посмотреть на своё отражение в зеркале. Когда же она снимала шапку, отражение снова появлялось, но, увы, понять, идёт ли ей головной убор, уже не выходило. Пытаясь разрешить эту проблему, принцесса всячески экспериментировала, поворачиваясь к зеркалу то одной стороной, то другой и стараясь снимать и надевать шапку как можно быстрее.

– Эй, Аглая, пойдём скорее, там кто-то приехал! – Роксана вбежала в комнату и безо всякого удивления схватила возникшую из ниоткуда девушку за руку. – Может быть, это уже твой жених?

Разом утратив интерес к шапке, принцесса поспешила следом. Однако её ждало разочарование: под окном стоял не Влад, а совершенно незнакомый ей человек. Это был мужчина средних лет и среднего роста, в небогатой, но и не слишком бедной одежде, с короткой бородкой и аккуратными усиками. Когда его увидела принцесса, он как раз доставал из висящей на плече сумки чистые листы бумаги.

– Девушки, это вы будете похищенные царевны? – громким шёпотом спросил мужчина, боязливо оглядываясь по сторонам.

– Ну да, мы. А ты кто такой будешь? – поинтересовалась Аглая.

– Я корреспондент местной газеты, Илья Журналюгин, – представился мужчина. – Как хорошо, что я вас нашёл! Ну и трудно же сюда добраться, скажу я вам!

– Ты пришёл спасти нас от дракона? – спросила принцесса.

– Нет, что вы! Упаси Боже! – принялся отмахиваться корреспондент, оглядываясь ещё более боязливо.

– А что же тогда? – растерялась девушка.

– Я пришёл вас нарисовать, – Илья потряс стопкой бумаг в подтверждение своих слов. – Чтобы поместить ваши портреты в нашей газете. Поверьте, читатели будут в восторге!

– А с драконом сражаться что же, даже не попробуешь? – разочарованно спросила Анастасия.

– Да вы что??? Ни за что на свете! Надеюсь, его нет поблизости? – Он снова торопливо огляделся. – Вы не думайте, я не трус, просто у меня бактрахофобия!

– У тебя – что? – переспросила из своего окна Роксана, на всякий случай немного отстраняясь.

– Бактрахофобия. Это такая болезнь, когда человек боится рептилий, змей всяких, ну, и драконов в том числе.

– А-а-а. Ну, и что же ты сюда полез с такой-то болезнью?

– Так это…профессия такая. Куда я только не лазил! Даже в трубу.

– Подумаешь большое дело, в трубу я и сама лазила, – пожала плечами Аглая.

Остальные девушки посмотрели на неё с уважением. Не считая Зарины; та только презрительно фыркнула.

– Позвольте, царевны, я вас для газеты нарисую! – взмолился корееспондент.

– Так ведь это долго, – протянула Анастасия. – Я помню, к батюшке один художник приезжал – это чтобы для женихов-то мой портрет нарисовать. Так он целыми часами заставлял меня на одном месте без движения сидеть.

– Да нет, ничего такого не придётся! – воскликнул Журналюгин. – У меня особый метод рисования, волшебный, специально для газет предназначенный. Вы только встаньте, прошу прощения, в позу, а там уж я вас мигом нарисую, в один момент!

– Ну ладно, давай!

Девушки сгруппировались возле центрального окна, глядя на художника и очаровательно улыбаясь. Правильно улыбаться каждой из них полагалось уметь в силу положения, занимаемого в обществе. Кисть в руках корреспондента быстро-быстро задвигалась по бумаге, словно это не Илья рисовал, а, напротив, сама кисть двигала его руку. Прошло не более минуты, и рисунок был готов.

– Вот, извольте поглядеть, – Илья встал на цыпочки, вручая листок высунувшейся из окна Аглае.

Девушки принялись восторженно переговариваться: портрет и правда получился хороший.

– Вот только для газеты это никак не подходит, – грустно констатировал художник.

– Это ещё почему? – изумились девушки.

– Да сами поглядите: лица у вас весёлые, жизнью вы, сразу видно, довольные, кому такое интересно? Я же не светской хроникой занимаюсь. Мне сенсация нужна! Катастрофа! Трагедия! Чтобы читатель газету прямо-таки смёл с прилавков.

– И что для этого нужно?

– Чтобы смотрелись вы понесчастнее. Чтобы тоска в глазах, мертвенная бледность кожи, чтобы слёзы текли по лицу, чтобы дрожали руки, вытянутые в последней мольбе…

– Как-то так? – спросила Анастасия, приняв соответствующий вид.

– Точно! Так, именно так! – радостно воскликнул Илья, снова хватаясь за кисть. – Умоляю вас, не двигайтесь и не улыбайтесь, оставайтесь в точно таком же положении!

Кисть стремительно металась по листу.

– Ну вот, готово! – выдохнул наконец художник. – Просто прекрасно! То, что нужно!

– Как это у тебя такое получилось? – восхищённо спросила Роксана.

– А это я жениха своего вспомнила, – объяснила Анастасия. – Представила, что мне за него завтра замуж выходить. Эй, Журналюгин, а как насчёт нашего общего портрета? – спросила она. – Если он для газеты не нужен, можем мы его оставить себе?

– О, конечно! Для вас – всё, что угодно!

– Вот спасибо! – обрадовалась девушка. – А может, тебе ещё чем-нибудь помочь? Хочешь ещё какой-нибудь портрет нарисовать?

– Да неплохо было бы, конечно, что-нибудь пострашнее, – мечтательно произнёс Журналюгин. – Но где ж такое раздобудешь?

– Ну а что например?

– Ну вот скажем если бы запечатлеть тот момент, когда дракон нападет на несчастную принцессу…

Девушки переглянулись.

– Ну, этому горю можно помочь, – заметила Роксана. – Ты только, уж будь добр, чувств не лишайся. А то как же тогда рисовать-то будешь? Эй, Горыныч! – позвала она затем.

– Да тут я, тут, – отозвался дракон, выходя из-за стены замка. – Давно вас слушаю. Задумался просто. Всё понять пытаюсь, что это за болезнь такая – батрах… трабак… бактрахофобия! Сколько веков на свете живу, ни разу про такую не слыхивал. Учёный ты, видать, человек, Илья Журналюгин.

Корреспондент задрожал, но крепко сжал в руке драгоценную кисть и в обморок не упал.

Далее Роксана и Горыныч дружно изобразили картину "Грозный змей пожирает красавицу востока". Правда, на построение правильной композиции ушло немало времени, и Журналюгину пришлось внести в неё многочисленные изменения, то и дело командуя:

– Девушка, да что же вы смеётесь? Он же собирается откусить вам голову! Немедленно перестаньте смеяться! Горыныч, ну а вы что же? Смеющийся дракон, нападающий на принцессу, – это что-то новенькое! Это не не напугает читателей в должной мере! Дракон, бьющийся в истерическом хохоте, – тем более! Да что ж вы к ней так нежно тянетесь? Будто не съесть, а поцеловать её хотите? Злее надо смотреть, злее! Плотояднее! Во-от, вот так другое дело!

Наконец, и эта картина была готова.

– Ну как, доволен ли ты, Илья-корреспондент? – поинтересовалась Аглая.

– Вообще-то да, – ответил тот. – Хотя…если совсем уж честно…было бы неплохо ещё и труп хладный изобразить…

– Нет, ну ты совсем уж не наглей! – возмутилась Анастасия.

– А впрочем знаешь что, – вмешалась Роксана, – тут за замком кладбище есть, старое, заброшенное. Так что ежели у тебя скелетофобии нет, можешь вырыть какой скелет посимпатичнее, скажешь, что это принцесса, драконом невинно убиенная. Горыныч, ты ведь не обидишься?

– Я что, дурак, на газетные утки внимание обращать? – фыркнул Горыныч. – Да и вообще, мне сейчас чем больше внимания, тем лучше. А то держу я вас тут, держу, а пользы чуть! Ни одного нормального рыцаря покуда не было. Ни косточки размять, ни о деле договориться.

– Ну, я тогда пойду? – спросил Журналюгин, засовывая листы бумаги обратно в сумку.

– Неужто и вправду на кладбище пойдёшь? – изумилась Аглая.

– А куда деваться? – пожал плечами Илья. – Работа у меня такая. На кладбище, так на кладбище.

– Ну ладно. Тогда если увидишь там призрака, такого, знаешь, грустного, передай ему от нас привет.

Илья судорожно сглотнул и поспешил на кладбище.

Беда нагрянула неожиданно, когда около полудня девушки развлекались, примеряя всевозможные наряды. Роксана гляделась в зеркальце Аглаи, но никак не хотела признаваться, что именно она там видит. Девушки настойчиво требовали ответа. Никто не заметил, как это началось, но неожиданно посреди зала закружился смерч. Он кружился, плавно тпередвигаясь вдоль стены, и постепенно движение стало замедляться, а в эпицентре вихря начали вырисовываться очертания человеческой фигуры. Наконец, кружение остановилось. Смерч исчез, и перед девушками предстал огромный смуглый мужчина ростом не менее трёх саженей, с обнажённым торсом и перекатывающимися под кожей мышцами. Мужчина окинул взглядом зал и сделал шаг навстречу Роксане.

– О прекраснейшая Роксана, дочь Аасима, – произнёс он с поклоном. – Я – джинн Сайфуддин, раб кувшина. Меня послал мой господин, твой жених, султан Джафар ибн Али, дабы я возвратил тебя к нему во дворец.

– Но я не хочу возвращаться к нему во дворец! – твёрдо ответила Роксана, отступая от джинна.

Тот нахмурился и некоторое время молчал, беззвучно шевеля губами. Мышцы его тела функционировали без сомнения лучше, нежели извилины в голове.

– Султан Джафар ибн Али не отдал никакого приказа на этот счёт, – произнёс он наконец. – Его указания никак не зависят от твоих пожеланий.

Роксана поспешила отступить ещё на несколько шагов. Теперь в глазах девушки отчётливо читался страх. По-видимому, она понимала, что происходит, лучше, нежели остальные девушки. Джинн приблизился к Роксане, схватил её за руку, и, прежде, чем кто-либо мог что-нибудь предпринять, Оба они закружились в эпицентре нарастающего смерча. Скорость вихря стремительно росла, и никто не решался подойти к нему слишком близко. А спустя ещё несколько мгновений смерч попросту исчез, словно его и не было. А вместе с ним исчезли и джинн с Роксаной. Лишь крохотные пылинки по-прежнему кружили в воздухе, свидетельствуя о том, что происшедшее девушкам не примерещилось.

– Надо бы сказать домовому, чтобы лучше прибирался, – проговорила Зарина, стряхивая пылинки вместе с оцепенением.

– А…что же Роксана? – спросила Аглая.

– Наверное, джинн забрал её к султану, – предположила Анастасия.

– И что же теперь делать?

– А что ты можешь сделать? – фыркнула Зарина. – Только пожелать ей большого семейного счастья.

– Но она же не хочет замуж за этого султана!

– Хочет, не хочет, кто её спрашивает? Сама же слышала: его указания от пожеланий Роксаны не зависят. Так что быть ей теперь стовосемнадцатой женой, или какой там?

– Сто седьмой, – задумчиво ответила Аглая.

– Ну вот, значит, сто седьмой, – согласилась Зарина. – Да ты не беспокойся, при таком числе жён султан к ней захаживать часто не будет.

– Ну уж нет, мы этого так не оставим, – категорично заявила принцесса. – Надо её догнать.

– Сказала тоже – догнать! – рассмеялась Зарина. – Да ты даже не догадываешься, как отсюда далеко до того дворца! Туда только на джинне и можно добраться!

– А Горыныч на что? – спросила Аглая, упирая руки в бока.

– Горыныч недавно улетел, – вступила в разговор Милена. – Сказал, что по делу.

– И надолго это?

– А никто не знает. Может, на часок, а может, и на пару дней. Бывает по-всякому.

– Нет, ждать пару дней мы не можем, – покачала головой Аглая. – За пару дней с ней неизвестно что может приключиться.

– Да как раз известно что, – бросила Зарина.

– Тем более, – отрезала Аглая. – Должен быть ещё какой-нибудь способ добраться до этого дворца.

– Вообще-то, – неуверенно проговорила Анастасия, – есть среди сокровищ Горыныча одна вещь…

– Ну-ну, говори! – подбодрила её Аглая.

– Она называется "ковёр-самолёт". Эта диковина как раз с востока, и Горыныч говорил, что она может быстро доставить человека куда угодно.

– Только одного человека? Или нескольких? – уточнила принцесса.

Анастасия неопределённо повела плечом.

– Точно не знаю. Но ковёр довольно большой, думаю, всех, кого надо, доставит.

– Так неси его сюда!

– Ну, попадёте вы туда, и что? – хмыкнула Зарина. – Весь гарнизон перебьёте, дворец разрушите и Роксану отыщете, на развалинах?

– Там разберёмся, – отозвалась Анастасия, отправляясь за ковром.

– Нет, Зарина где-то права, – признала Аглая. – Надо что-то придумать…

– Да что тут придумывать? – махнула рукой Зарина. – Сидеть, где сидите, и радоваться, что это не вас султан себе в жёны заграбастал.

– Постой-ка! – воскликнула Аглая. – А ведь это идея! Знаешь, ты молодец!

На радостях она поцеловала Зарину в щёку, а та настолько опешила, что даже не стала сопротивляться.

– Милена, когда сегодня приходит Иржик? – спросила Аглая.

– В полдень, – непонимаюе ответила девушка.

– Очень хорошо, подождём до полудня. У меня появился план. Но без мужчины нам не обойтись.

Через час после полудня Аглая, Анастасия, Милена, Зарина и Иржик собрались в одной из комнат замка и расстелили на полу широкий узорчатый ковёр. Аглая, Анастасия и Милена облачились в восточные одеяния, найденные среди многочисленных вещей в драконовых сундуках. Лица и волосы девушек были целомудренно закрыты. Из узких щёлочек выглядывали только глаза, смотревшие настолько хитро и самоуверенно, что, возможно, целомудреннее было бы прикрыть именно их, оставив самих девушек нагими. Зарина стояла в стороне, наблюдая за приготовлениями остальных с ярко выраженным скептицизмом.

– А как этот ковёр работает? – спросил Иржик, разглядывая диковинные переплетения красных, белых и чёрных линий.

– Я точно не знаю, – ответила Анастасия, – но вроде бы никаких особых секретов нет, надо просто сказать ему, куда мы хотим полететь. Вот только Горыныч предупреждал, что умные вещи бывают довольно-таки капризными. И своенравными. С ними, говорил он, нужно построже.

– Ну ладно, раньше начнём, раньше освободимся, – жизнерадостно заметила Аглая, хотя самой ей было очень страшно. Если бы только Влад был сейчас рядом…Тогда бы можно было смело в огонь и в воду. – Зарина, ты с нами?

– Вот ещё, и не подумаю! Была охота собственную голову по доброй воле в петлю засовывать!

– Ну и ладно, как знаешь, – отозвалась Аглая, усаживаясь на ковёр.

– Смотри, подумай хорошенько! – сказала Анастасия. – Может, хоть к султану в гарем попадёшь! А то кто ещё на тебя позарится-то?

– На себя посмотри!

Иржик и Милена присоединились в девушкам, уже расположившимся на ковре.

– Что такие толстые-то? – раздалось откуда-то.

– Что? На себя посмотри! – крикнула Анастасия, обращаясь к Зарине.

– Да это не я сказала! – разозлилась та. – Чуть что, так сразу Зарина! И вообще, тебе и вправду до худенькой далеко.

– Ну конечно, тяжеленные, – печально произнёс всё тот же голос. – Вот так всегда. Сначала наедятся, растолстеют, жиром обрастут, а ты потом старайся, вези их!

– Девочки, это, по-моему…он. – Милена кивнула куда-то вниз.

– Кто "он"? – не поняла Анастасия.

– Вот он. – На сей раз Милена указала на ковёр пальцем.

– Кто, ковёр??? – недоверчиво переспросила Анастасия.

– Ну, да, ковёр я, уже четыреста лет как ковёр, дальше-то что? Лететь будем или глазки строить? – проворчал голос.

– Лететь, – поспешно подтвердил Иржик.

– Куда? – поинтересовался ковёр.

– Во дворец султана Джафара ибн Али.

– У-у-у, далеко… И что же, все вчетвером полетите?

– Да, все вчетвером, – твёрдо сказала Аглая.

– М-да, никакого сострадания к несчастной старой вещи, нестираной, неухоженной, молью поеденной…

– Может, уже полетим, а? – ненавязчиво заметил Иржик.

– А волшебное слово? – капризно спросил ковёр.

– Живо! – рявкнул вдруг Иржик, припомнивший совет Горыныча о том, как правильно вести себя с умными вещами.

Новый метод и вправду подействовал. Ковёр поднялся в воздух. Девушки завизжали, тщетно пытаясь вцепиться в его поверхность.

– Эй вы, там! – прикрикнул ковёр, плавно вылетая через окно. – Потише! У меня сейчас уши заложит, хотя ушей и нету. И не цепляйте нитки! Я вещь ценная, добротная, древняя. Вон как хорошо сохранился, будто новенький! А вы сейчас за один полёт всё испортите!

– Так нам страшно! Не упасть бы! – заныли девушки. Им было так страшно, что даже не пришло в голову упрекнуть ковёр в непоследовательности: то он молью поеденный, а то будто новенький!

– И правда, приятель, ты бы хоть какими ремнями безопасности обзавёлся, – поддержал их Иржик.

– Ишь, ты смотри, какой багаж грамотный попался! – фыркнул ковёр. – Не бойтесь, не упадёте. За этим я уж как-нибудь прослежу. А вы лучше, чтобы скучно не было, песню, что ли, спойте, или сказку какую расскажите.

Ну что ж, они постарались сесть как можно подальше от краёв, и Анастасия принялась напевать песню, услышанную когда-то от Роксаны. Постепенно действительно стало не так страшно. Ковёр летел быстро, но аккуратно, держался идеально ровно, иногда подгибая кверху углы, что позволяло девушкам чувствовать себя более уверенно. Анастасия же продолжала петь.

Бедный султан, постучаться к тебе позволь.

Ждут на пороге послы из далёких стран.

Я понимаю твою о невесте боль,

Но предстоит отвлечься от личных ран.

Не поселилась у девы в душе весна,

Выбрала вместо свадьбы холодный пруд.

Разве же это повод лишаться сна?

Плач по младой глупышке – напрасный труд.

Ты – государь, а это тяжёлый крест.

Но не найдётся завидней тебя жених.

Можешь ты выбрать из тысячи ста невест;

Можешь жениться разом на всех на них.

Лучшие чувства заводят порой во зло.

Истина эта, как капля слезы, проста.

Не понимала девица, как ей везло,

Вот и надумала вниз головой с моста.

Зря ты кусаешь губы и хмуришь лоб.

Будет тебе богатство, любовь, почёт.

Вроде любил какой-то её холоп;

Кто же такую мелочь берёт в рассчёт?

…Только забыть о деве тебе невмочь.

Будет отныне у ложа свеча гореть.

Тысяча минет ночей, и за ними – ночь…

Сказкам султан не сможет поверить впредь.

Песня закончилась, а внизу, за пиками гор показался роскошный султанский дворец.

– Так, напомните, как меня зовут? – спросил Иржик.

– Это ж надо! Даже не помнит, как его зовут, а на ковре-самолёте катается! – фыркнул ковёр.

– Да подожди ты! – отмахнулась Анастасия.

Девушки и Иржик принялись шептаться, ещё раз договариваясь о деталях операции. Услышав их план, ковёр уважительно присвистнул. Как именно он это сделал, было непонятно, но факт оставался фактом: свистеть ему удавалось. Не вступая в споры, ковёр осторожно приземлился на некотором расстоянии от дворца, так, чтобы стражники не увидели, сколь странным образом прибыли их будущие гости.

Ковёр осторожно свернули. Получилось, правда, только с третьего раза: в первые два он заявлял, что его сворачивают криво и громко кричал, поэтому приходилось всё начинать заново. Наконец, все были готовы и двинулись пешком в сторону дворца.

Они подошли к главному входу, где, как и ожидали, были остановлены стражами, вооружёнными мечами и длинными копьями.

– Кто такие? – строго спросил начальник стражи.

– Я точно должен ЭТО сказать? – уголком рта шепнул Анастасии Иржик. Та незаметно, но ощутимо пнула его в бок. По-видимому, это означало "да", и Иржик, мысленно простившись с родными и близкими, напыщенным тоном произнёс: – Да как ты смеешь, мелкий червь, пожирающий падаль, преграждать дорогу мне, великому правителю, князю Запада, владыке Мааравии? Немедленно иди и доложи своему господину о том, что к нему прибыл западный князь Карл Людовик Иоанн Тридцать Третий, дабы предложить ему в жёны трёх своих сестёр.

Иржик вжал голову в плечи, ожидая, что в ответ на такую наглость её попросту отрубят на месте, не утруждаясь излишними разбирательствами. Но нет. Стражники немедля опустили копья, а их командир, поклонившись, рассыпался в извинениях и поспешил проводить дорогих гостей во дворец.

– Не думал, что это сработает, – тихонько признался Иржик, пока они проходили через внутренний двор.

– Я очень много общалась с Роксаной, – столь же тихо ответила Анастасия. – Она рассказывала мне о здешних обычаях. Да и к царю-батюшке гости с востока тоже заезжали.

– Так ты была уверена, что всё получится?

– Ну не то чтобы уверена, – замялась Анастасия. – Так, пятьдесят на пятьдесят.

– Пятьдесят на пятьдесят? – повторил Иржик, заметно бледнея.

– Ну ведь получилось же, – ответила девушка. – Что сейчас-то гадать?

Их провели в просторную комнату, обставленную непривычно, но без сомнения роскошно. Удобные кресла, мягкие подушки, узорчатые ковры на полу и на стенах, вазы с фруктами и восточными сладостями, диковинные деревья в крупных кадках. Когда служанки вышли и оставили их одних, ковёр-самолёт принялся вполголоса критиковать качество и узоры остальных ковров. К счастью, те не отвечали.

Прошло около четверти часа, и незваные гости были приняты султаном. С должными почестями (вообще-то не должными, но как минимум соответствующими гонору) их провели в просторный зал, посреди которого на роскошном троне расположился султан. Аглая отчего-то ожидала увидеть седого, немощного старика, однако это был высокий и статный мужчина лет тридцати пяти, с тёмными волосами, густыми чёрными бровями и острым взглядом маленьких серых глаз. Разумеется, помимо самого султана, в зале находилось немало людей, однако наибольшее внимание привлекали не они, а большой попугай, сидевший на жёрдочке в высокой клетке. Попугай был яркий, с жёлто-зелёным оперением, и сидел, нахохлившись и хмуро глядя на склонившегося над клеткой мужчину. Тот, напротив, был сама любезность, то и дело расплывался в неестественно сладкой улыбке и настойчиво повторял:

– Ну, скажи: "Да здравствует Джафар ибн Али", "Да здравствует Джафар ибн Али", "Да здравствует Джафар ибн Али".

Попугай не сводил с мужчины неприязненного взгляда и настойчиво молчал. Придворный, учивший птицу говорить, долее не улыбался.

– Ну, хочешь орех? – спросил он, утирая рукавом вспотевший от напряжения лоб. – Или яблоко? Или виноград? Всё, что хочешь, получишь, только повтори: "Да здравствует Джафар ибн Али"!

Попугай молчал с упорством, которому позавидовал бы любой осёл.

– Я вижу, Махмуд, ты так и не сумел научить мою птицу говорить, – произнёс султан.

Он говорил очень спокойно, но почему-то от его голоса мурашки бежали по коже. Махмуд же весь затрясся и упал на колени.

– Смилостивись, о светлейший, – воскликнул он. – Говорит попугай, говорит, даже болтает, только сейчас он не в настроении!

– Ну, раз не в настроении, отрубите ему голову, – буднично приказал Джафар.

– Прости, о светлейший, кому именно следует отрубить голову? – почтительно спросил выступивший вперёд придворный. – Попугаю?

– Ну, разумеется, Махмуду, – отозвался султан. – Этот попугай стоил мне триста динаров!

– У них что же, жизнь попугая стоит дороже, чем человеческая? – шёпотом спросила Милена, стоявшая немного позади Иржика вместе с остальными девушками.

– Выходит, что так, – согласилась Аглая. – Должно быть, здесь хорошо поработал Гринпис.

Кричащего и упирающегося Махмуда вывели из зала. Теперь внимание султана сфокусировалось на гостях. Он пристально оглядел девушек, которые в этот момент почувствовали себя голыми, несмотря на то, что были одеты целомудренно как никогда. Затем Джафар перевёл взгляд на Иржика.

– Рад приветствовать тебя, неизвестный гость. Позволь узнать, откуда ты прибыл к нам и с какой целью?

Иржик выступил вперёд и принялся шпарить зазубренный текст.

– О великий султан, владыка и повелитель Мизрахии, светлейший Джафар, – с поклоном произнёс он. – Моё имя – Карл Людовик Иоанн, князь Мааравии. Я прибыл в твою прекрасную страну из западных земель, дабы предложить тебе сделку, которая, надеюсь, окажется выгодной для нас обоих.

– Мне кажется, я где-то слышал твоё имя, – медленно кивнул султан.

– Неужели? Я счастлив слышать, что моя скромная слава достигла этих мест.

– И о какой же сделке ты говоришь?

– Я хочу предложить тебе в жёны трёх моих сестёр. – Иржик отступил в сторону, предоставляя султану возможность ещё раз оглядеть девушек. Те стояли, опустив очи долу. – Они молоды, хороши собой и обучены хорошим манерам. По происхождению они представительницы древнего и благородного рода. Если ты заинтересован, мы можем обсудить сумму калыма.

Султан склонил голову набок.

– Ну что ж, сразу видно, что невесты неплохи. У меня намётанный глаз. К тому же я уже собираюсь жениться на одной девушке. Можно было бы заодно сыграть свадьбу и с твоими сёстрами. Сколько же ты за них хочешь?

– Я предлагаю тебе выгодную сделку: три жены по цене двух.

– Что же ты так торопишься их сбагрить? – поинтересовался султан. – Может, у них изъяны какие есть?

– Да что ты, светлейший, какие изъяны! – воскликнул Иржик. – У меня уже новые сестрёнки подрастают, их тоже надо будет замуж выдавать. Уж больно много детей у моих отца и матери, да всё больше дочки. За триста динаров я отдам их тебе со спокойной душой.

– Триста динаров многовато будет, – возразил султан. – Не потянет моя казна такую сумму.

– Ты смотри: за попугая ему триста не жалко, а за нас, стало быть, жалко! – возмущённо прошептала Анастасия.

– Ничего, дай срок! Через пару дней он будет готов заплатить все четыреста, лишь бы от нас отделаться, – заверила её Аглая.

– Могу заплатить тебе сто динаров, – внёс альтернативное предложение Джафар.

– Сто динаров?! За таких хороших жён? Без ножа режешь! Ты не забывай, я ведь могу стать твоим постоянным поставщиком! Через год ещё невесту тебе привезу, ах, какую красавицу! Ну, давай двести пятьдесят динаров.

– Знаешь, давай лучше сто пятьдесят, – предложил султан. – Сто пятьдесят и ещё пять моих старых жён впридачу! Ты не думай, они ещё молодые, красавицы, совсем как новые! Я ими почти не пользовался. Сам понимаешь, сколько у меня жён. Живут себе на женской половине, забот не знают, с годами только хорошеют!

Иржик даже попятился от страха. Однако позади его поддержали мужественные плечи трёх хрупких девушек. Их безмолвный посыл был: ни шагу назад.

– Нет, Джафар, прости, но жёны мне не нужны. Мне бы от своих девиц избавиться. Лучше сойдёмся на двухстах динарах!

– Годится, – согласно кивнул султан и хлопнул в ладоши. – Позовите главного евнуха! Пускай он проводит моих будущих жён на женскую половину дворца.

– Приходи через час к женской половине, – шепнула Иржику Анастасия, прежде чем девушки удалились, следуя за не замедлившим появиться евнухом.

– О великий Джафар, позволь мне в знак уважения и вечной дружбы преподнести тебе в дар этот древний ковёр, – произнёс Иржик, сопровождая свои слова очередным поклоном.

Слуги подхватили ковёр-самолёт и поднесли его к подножию трона. Идея подарить ковёр султану принадлежала Милене. Они всё никак не могли решить, под каким предлогом пронести его во дворец. Право слово, странное впечатление должен производить великий князь, входящий на приём к султану со свёрнутым ковром подмышкой! Идея с подарком позволяла разрешить это недоразумение. Разумеется, вместо этого возникала новая проблема: как вернуть себе ковёр в тот момент, когда им понадобится спешно улетать из дворца. Однако сам ковёр заверил их в том, что уж он-то найдёт возможность оказаться там, где понадобится.