Текст книги "Капризная принцесса 2 (СИ)"

Автор книги: Ольга Куно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 8. Девичник на кладбище

Стук в дверь отведённой ей комнаты заставил Аглаю отойти от распахнутого настежь окна. Ничего, кроме густого смешанного леса, в окно видно не было, однако именно эта картина – быстро сгущающиеся сумерки над мрачными верхушками елей и кронами дубов – удивительным образом завораживала.

– Войдите! – крикнула Аглая.

Дверь приоткрылась, и в комнату бочком вошли Роксана с Анастасией.

– Ну, как ты здесь? Привыкаешь? – спросила Роксана.

– А что, думаете, привыкать надо надолго? – ответила вопросом на вопрос принцесса.

– Как сказать, – протянула Анастасия. – Я, например, тут уже недели две. Но, знаешь ли, привыкла и не жалуюсь. Мне даже нравится. А ты сама-то как думаешь? Ты в женихе своём уверена?

– Поностью, – убеждённо ответила Аглая.

– Ну, тогда всё будет в порядке, – заверила её Роксана. – Сюда добраться, конечно, нелегко, но кто захочет, тот доберётся. А ты покамест отдыхай, свежим воздухом дыши, веселись, как умеешь. Дворцовому-то этикету нам тут соответствовать не надо! – подмигнула она.

– Кстати об отдыхе, – заметила Анастасия, до сих пор разглядывавшая одну из статуэток, которых в замке было видимо-невидимо. – Чем сегодня вечером займёмся? Есть у вас какие-никакие идеи? А то темнеет уже. Скучно становится, тоскливо. Да и гостей до рассвета точно не будет.

– А у меня есть одна идея! – воскликнула Роксана. – Ты ведь у нас, Аглая, по сути – единственная невеста. Мы с Настей к своим женихам возвращаться не собираемся. Зарина – та, может, и рада бы замуж, да кто же её с таким нравом возьмёт? Милена за Иржика, конечно, когда-нибудь выйдет, но ведь они прежде долго встречаться будут, вон, как сегодня, – она в башне, он под окошком. Пока в первый раз поцелуются, года три пройдёт. Скукотища. А ты – другое дело. Вот я и думаю: а давай мы тебе девичник устроим!

– Девичник?

Глаза у Аглаи загорелись. Идея ей определённо понравилась, хотя прежде отчего-то ни разу не приходила в голову. Видать, уж больно много было забот и треволнений в процессе приготовления к королевской свадьбе. Пожалуй, оно даже хорошо, что дракон её похитил. Хоть появилось время передохнуть да оглядеться.

– Ну, давайте. Девичник, так девичник, – благосклонно согласилась принцесса.

– Вот и ладненько!

Роксана с Анастасией не скрывали своей радости. Как видно, что-что, а повеселиться драконовы пленницы любили.

– А что надо делать? – спросила Аглая, довольно смутно представлявшая себе, как именно должен проходить девичник.

– Для начала – просто одеться покрасивше, – заявила Анастасия. – А там как пойдёт. Я пока схожу переговорить с Федькой. Пусть принесёт из кладовки побольше вина.

– Будем пить вино? – спросила Аглая без особого энтузиазма.

– Лучше! – ответила Анастасия. – Мы будем варить глинтвейн!

Час спустя девушки собрались в том самом зале, в котором не так давно пришла в себя Аглая. По-видимому, этот зал являлся обычным местом для общих сборов. Анастасия с Миленой зажигали многочисленные свечи; домовой Федька колдовал над большим очагом. Сам домовой был где-то в четверть человеческого роста, но это ничуть не мешало ему виртуозно справляться с домашними обязанностями, да ещё и поглядывать на окружающих с высокомерным неодобрением, в том случае, если что-то делалось, в его представлении, не «как положено». Горыныч тоже был тут как тут, точнее сказать, его головы вновь появились в трёх высоких проёмах, по-видимому, именно для этой цели и предназначенных. Как и предполагала принцесса, присутствие змея на девичьих сборах не возбранялось, а даже, напротив, приветствовалось.

– Ну, и что это за напиток такой, глинтвейн? – с интересом спросила правая голова, принюхиваясь к подвешенному над очагом котелку, в который уже была вылита добрая порция вина.

– Скоро узнаешь. – Анастасия крутилась возле очага и деловитым тоном давала указания домовому. – Теперь ещё белого вина немного налей. Но только немного. Так…Теперь добавь-ка корицы, душистого перца, и гвоздики немного. Про мёд не забудь. И никакого рома, слышишь? Это тебе не пунш!

Левая голова дракона судорожно сглотнула.

– Ну, скоро уже?

– Потерпи, – строго сказала Анастасия. – Поспешишь, людей насмешишь.

– Подумаешь, беда! – фыркнула левая голова. – Людей насмешить – дело нехитрое.

– Цыц! – прикрикнула на неё средняя. – Настюша знает, что делает. Когда будет готово, она нам сама сразу скажет.

Вскоре горячий напиток был разлит по кружкам; головы же Горыныча с немалым удовольствием лакали его из медной чаши весьма внушительных размеров. Анастасия подсела к девушкам, предоставляя Федьке самостоятельно готовить вторую порцию.

– Аглая, расскажи-ка нам, как ты со своим женихом познакомилась!

Принцесса немного посмущалась, но девушки настаивали, и она принялась расссказывать, не без удовольствия припоминая всевозможные подробности. В некоторые из них она вслух не вдавалась, но в целом с каждым сказанным словом и выпитым глотком смущения оставалось всё меньше. Мелькание пляшущих теней и запах пряностей вскоре смешались под сводчатым потолком со звуками весёлого девичьего хохота. Девушки особенно веселились, когда Аглая рассказывала про своих многочисленных женихов, про тщетные поиски толкового совета в энциклопедии и про специальные курсы невест.

За время рассказа вторая порция глинтвейна сменилась третьей и четвёртой, бледность щёк уступила место здоровому румянцу, и даже свечи, казалось, загорелись ярче и веселее. Потом Анастасия объявила, что наступило время потанцевать.

Музыкальное сопровождение обеспечил Горыныч. Одна его голова принялась насвистывать весёлую мелодию, вторая задавала ритм энергичным "ламца-дримца-ламца-дримца", а третья напевала текст. Песенка была несколько похабного содержания, но поскольку язык у змея всё равно заплетался, слова оставались довольно-таки неразборчивыми, в то время как атмосфера обеспечивалась что надо. Девушки весело пустились в пляс, резво скидывая туфли и прыгая то по полу, то по диванам, а то и забираясь на столы.

Когда веселье и хмель достигли наивысшей точки, одна из девушек закричала "Стрип-тиз! Стрип-тиз!" К ней тут же присоединились остальные, сопровождая выкрики хлопаньем в ладоши. Потребовалась некоторое количество времени и не меньшее количество глинтвейна, чтобы объяснить Федьке, что стриптиз на девичнике устраивать должен мужчина, и лучшей кандидатуры, чем он, не сыскать. Наконец, домовой дошёл до нужной кондиции и согласился. Несколько пар женских рук мгновенно подхватили его и водрузили на стол. Домовой принялся приседать и выкидывать коленца, а девушки хлопали и подбадривали танцора громкими выкриками. Танцуя, Федька скинул с себя рубаху, что сопровождалось криками, свистом и улюлюканьем. Далее последовали башмаки и штаны. В итоге домовой вошёл в кураж и продолжал танцевать, оставшись в длинных семейных трусах в красный горошек. На продолжение стриптиза он не соглашался, но девушки особо и не настаивали, явственно ощущая, что вечеринка уже удалась. А вскоре все немного подустали и, так и не обуваясь, дружно попадали в кресла, обмахиваясь кто чем придётся. Немного подостывший глинтвейн, оставашийся с прошлого раза, пришёлся весьма кстати.

– А давайте теперь рассказывать страшные истории! – предложила Милена.

Эта идея была встречена одобрительными возгласами.

– А ты молодец! – похвалила девушку Анастасия. – Недаром говорят: в тихом омуте черти водятся!

– Роксана, а ты знаешь какие-нибудь страшные истории? – спросила Зарина.

– Знаю! – ответила Роксана. – Могу рассказать вам страшную-престрашную сказку. И как раз на свадебную тему! Хотите?

– Хотим!

– Ну хорошо. Жил-был…

– Стой! – закричала Анастасия. – Сначала надо всё подготовить!

Она встала с кресла и принялась тушить свечи – все, кроме одной. Последняя переместилась на стол, наполняя ту часть зала, где расположились девушки, жутковато колышащимися тенями.

– Теперь рассказывай, – кивнула Анастасия.

И Роксана принялась рассказывать страшным голосом.

– Жил да был один царь. И было у него три сына. И вот как-то раз решил царь всех их женить. Собрал сыновей и сказал им: "Пусть каждый из вас возьмёт в руки лук и пустит стрелу, куда глаза глядят. Куда стрела попадёт, там себе суженую искать и станете." Пустил старший сын стрелу. Попала она на боярский двор, и прямо в сердце боярской дочери. Так стал старший сын вдовцом. Потом пустил стрелу средний сын. Попала стрела на купеческий двор, в ногу купеческой дочке. Так стал средний сын мужем хромой купчихи. Затем пустил младший сын стрелу. Полетела она далеко-далеко, за леса, за поля. И отправился младший сын вслед за стрелой. Шёл он, шёл, миновал лес, миновал болото, глядит, а впереди – кладбище. И видит царевич, что в самом центре кладбища… – Роксана приостановилась и страшно расширила глаза, – …висит хрустальный гроб. Висит он на цепях и качается, будто маятник. То в одну сторону, то в другую. Подошёл царевич поближе и видит: в гробу лежит прекрасная девушка в белом саване. А в кулаке сжимает она ту самую стрелу, которую юноша пустил. Царевич решил стрелу забрать. Открыл крышку гроба, за стрелу взялся, а девушка – раз! – Роксана громко закричала и выбросила вперёд руку. Девушки вскрикнули, хватаясь за сердце. – Девушка ка-ак глаза-то откроет! – продолжила Роксана, удовлетворённая произведённым эффектом. – А глаза у неё зелёным светятся. Вытянула она свою вторую руку, схватила царевича за горло. "Быть тебе, говорит, отныне моим суженым".

Тут и сказочке конец, а кто слушал, молодец, – как ни в чём не бывало закончила она.

Около минуты в замке стояла замогильная тишина. Затем её нарушил стук опускаемых на стол бокалов.

– А в чём мораль? – неожиданно спросила правая голова Горыныча, самая учёная из трёх.

– Мораль? Сама не знаю, – призналась Роксана.

– А разве в страшилках должна быть мораль? – осведомилась Аглая.

– По-моему, да, – ответила Анастасия. – Ну, например, "Дети, никогда не выходите из дома после полуночи", или что-то в этом роде.

– Ну, тогда и здесь есть мораль, – заметила Аглая.

– Какая? – поинтересовалась Зарина.

– "Дети, никогда не ищите себе невесту таким идиотским способом".

– И то верно, – подхватила Роксана. – А что? Мораль не хуже других!

– Послушайте, а у меня появилась ещё одна идея, – сказала Милена, опуская на стол опорожнённый бокал. – А пойдёмте на кладбище, а? Давайте тем продолжим страшные истории рассказывать! Там ведь страшнее!

– А что, давайте! – хихикнула Анастасия. – Будет девичник на кладбище!

– А что если там упыри будут? – спросила Аглая, не столько со стахом, сколько с интересом.

– А мы их напугаем! – ответила Зарина.

Эта идея всем очень понравилась. Даже Горыныч не возражал, только отметил, что девушки непременно пойдут в его спр…српр. сопровождении!

На том и порешили. Выпив для храбрости ещё одну порцию глинтвейна, а также прихватив с собой пару бутылочек, девушки вместе с Горынычем отправились на заброшенное кладбище. Идти было недалеко: кладбище начиналось прямо за стеной замка. Федьку оставили дома: домовой крепко спал в обнимку с опорожнённой бутылкой, уютно зарывшись в тёплую ещё золу на дне потухшего очага.

Тишина и торжественная умиротворённость ночного кладбища были безнадёжно испорчены громким хохотом и звоном бутылок. В роли возмутителей спокойствия выступили не поднявшиеся из могил покойники, не вампиры и упыри, возжаждавшие человеческой крови, не призраки, заскучавшие от малоподвижного образа жизни, а небольшая группа вполне живых и пышущих здоровьем юных созданий. До появления девушек здесь было весьма спокойно. Два скелета чинно и мирно прогуливались под ручку. На могильной плите, подперев голову прозрачной рукой, сидел грустный призрак. Больше никого поблизости видно не было.

Горыныч примостился возле кладбищенской стены и тихонько засопел, время от времени приоткрывая то один, то другой глаз. Девушки же решили пойти дальше и погулять среди могил. Старые кривые ветви деревьев предупреждающе скрипели; чёрные вороны взирали на нарушительниц спокойствия крайне неодобрительно. Но девушки на подобные признаки грядущей опасности не обращали ни малейшего внимания. Они сосредоточенно искали тихое заброшенное местечко, наиболее подходящее для того, чтобы сидеть в кругу и рассказывать страшные истории.

Услышав странный звук, не похожий на шуршание гравия под ногами, Милена остановилась и принялась искать взглядом его источник. Вскоре она обнаружила, что одна из могильных плит тихонечко сдвигается в сторону. Девушка знаком поманила Роксану, а та привела за собой и остальных. Плита между тем сдвинулась почти на треть. Ещё один рывок, явно давшийся кому-то с той стороны с немалым трудом – и щель оказалась достаточно крупной, чтобы через неё мог пролезть средних размеров человек. Однако появившаяся вслед за тем голова человеческой явно не была. Она скорее походила на голову крупной гиены. Два ряда длинных зубов могли бы внушить немалое уважение любому хищнику. Шерсть существа стояла дыбом; из пасти капала слюна; маленький чёрный нос дёргался, принюхиваясь. Вслед за головой над могилой показалось и тело; оно как раз напоминало собой человеческое, хотя и было покрыто чёрно-рыжей шерстью. Существо встало на ноги (или на задние лапы) и принялось аккуратно задвигать за собой плиту.

– Уа! – хором крикнули притаившиеся позади девушки прямо в ухо вылезшей из могилы нечисти.

Тварь выронила плиту из рук, вздрогнула, обернулась и, закатив глаза, упала без чувств, скатившись обратно в могилу.

Девушки остались жутко довольны собственным успехом, в честь чего раскупорили ещё одну бутылочку и уселись на большом круглом камне, передавая друг другу вино и делая по большому глотку.

– Ну что, может быть, ещё одну страшилку? – предложила Милена.

– Ну хорошо, – согласилась Роксана. – Тогда передайте мне ещё раз бутылку.

– А тебе не многовато? – поинтересовалась Анастасия. – Ты же дней десять тому назад даже не знала, что такое вино.

– Так то когда было? – возразила Роксана, прикладываясь к бутылке с видом заправской алкоголички. – Ну так вот, слушайте. Встречаются как-то на кладбище вурдалак и упырь. Вурдалак говорит: "Упырь, упырь, я тебя съем!". А упырь ему и отвечает…

Ночь казалась почти безветренной, однако высоко в небе мощный воздушный поток торопливо разгонял плотные облака. Вот из-за одного из низ показался маленький краешек луны; затем светило вновь скрылось за очередной тучей, но вскоре ветер унёс прочь и её. Полная луна будто скинула чёрную вдовью вуаль и теперь предстала перед миром во всей красе, щедро разливая над землёй белое сияние. Ворон в последний раз предупреждающе каркнул и, так и не будучи услышанным, поспешил спорхнуть с сухой ветки. Даже скелеты, какое-то время мирно просидевшие на одинокой скамейке, поспешили разойтись по своим могилам.

Тонкий лунный луч скользнул по плитам и высветил небольшой витиеватый знак, высеченный в том самом камне, на котором столь беззаботно сидели сейчас девушки. Знак засветился тусклым фиолетовым сиянием, никак долее не зависящим от света самой луны. Внезапно земля содрогнулась, заставив девушек инстинктивно повскакивать на ноги. Ещё один толчок. Дрожало всё кладбище; закачались ветви деревьев, затряслись вкопанные в землю изгороди. Но было очевидно, что эпицентр землетрясения находится именно здесь, под большим круглым камнем. Третий толчок; девушки отступили подальше – и как раз вовремя. На этот раз земля содрогнулась сильнее, чем прежде, мгновенно поглотив камень, на месте которого образовался теперь глубокий кратер. Из кратера стала медленно подниматься на поверхность огромная тёмная фигура.

Появившееся из-под земли существо было огромным и вид имело устрашающий. В нём было не менее семи саженей роста; в остальном фигура сильно напоминала человеческую, если не считать того, что тело существа было покрыто чешуйками наподобие рыбьих. Лицо же демона было скорее звериным, и более всего походило на морду медведя. Великан сделал один неуверенный шаг; казалось, что ноги его затекли, долго оставаясь без движения. Девушки в страхе прижались друг к другу и застыли на месте, не смея пошевелиться.

Существо медленно повернуло голову из стороны в сторону.

– Поднимите мне веки, – медленно проинёс великан низким голосом.

Он нахмурился и несколько раз поморгал, убеждаясь в том, что веки прекрасно поднимаются и опускаются сами, а стало быть, в помощниках он для этой цели не нуждается. Демон качнул головой и заговорил снова.

– Кто спал на моей кровати? – грозно спросил он.

Девушки вжались в ближайшую к ним могильную плиту, в первые в жизни сожалея о том, что находятся с наружной стороны могилы, а не внутренней. Одно они знали точно: спать на кровати этого существа никому из них не доводилось.

Однако демон вновь нахмурился и недовольно мотнул головой, аннулируя сказанное.

– Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам! – провыл он.

– Я прошу прощения за то, что вмешиваюсь не в своё дело, – негромко заметил призрак, переместившийся на соседнюю могильную плиту. – Но скажите, милые девушки, чего именно вы ждёте?

Девушки, заметно победневшие за последние несколько минут, перевели на призрак ничего не понимающие взгляды.

– Я, конечно, хоть и ценю одиночество, буду очень рад, если вы присоединитесь ко мне на этом кладбище на постоянной основе, – продолжил призрак. – Но всё-таки хотел бы поинтересоваться: а оно вам надо? Ведь рано или поздно этот монстр вспомнит, кто он такой, и сильно захочет есть.

Девушки по-прежнему смотрели на него, нахмурившись и плохо понимая, что происходит. Между тем демон снова мотнул головой, более резко, чем прежде, и сделал ещё один шаг в их направлении, разминая затекшие ноги.

– Да тикайте вы, дуры! – заорал интеллигентный призрак, поспешно растворяясь в воздухе.

Этот призыв возымел действие, лишний раз доказывая, что одно бранное слово порой доходит лучше, чем длительные культурные объяснения. Аглая непременно додумала бы эту мысль, но сейчас было не до этого. Девушки бросились врассыпную, как раз в тот момент, когда демон метнулся в их сторону, вытягивая вперёд огромную чешуйчатую руку. Кулак опустился как раз в том месте, где всего мгновение назад стояли Анастасия с Роксаной. Каменный памятник разлетелся на несколько частей; девушки с визгом продолжили бежать. Увы, пробираться между могилами достаточно быстро не удавалось. Монстр, возможно, и был несколько неповоротлив, зато каждый его шаг был равен нескольким человеческим. Ещё один удар пришёлся всего в локте от пригнувшейся Аглаи. По могильной плите пробежала наискосок тонкая трещина. Аглая упала на землю, сильно ударившись коленом, и стала быстро отползать за ближайший камень. Потеряв девушку из виду, демон переключился на находившуюся неподалёку Зарину. Вскочив на ноги и прикусив губу от острой боли в колене, Аглая, прихрамывая, побежала к воротам кладбища.

– Горыныч! – закричала она, озираясь по сторонам в поисках дракона.

Тот нашёлся очень быстро. Змей лежал на прежнем месте и крепко спал с блаженными улыбками на лицах. Левая голова слегка похрапывала.

– Горыныч! – снова закричала Аглая, теребя дракона за лапу.

Ноль внимания. Аглая принялась бегать от одной головы к другой, нещадно толкая змея и крича ему в самое ухо. Ничего не помогало. Дракон мирно спал, сладко посапывая. Лишь один раз его средняя голова повернулась в сторону Аглаи, произнесла, не открывая глаз, "Бабушка? Мне бы вздремнуть годков сто-сто пятьдесят", и снова погрузилась в крепкий здоровый сон.

– То есть как сто-сто пятьдесят??? – опешила принцесса. – Да просыпайся же немедленно; нам без тебя не справиться!!!

Она принялась изо всех сил лупить Горыныча по всем возможным местам, щекотать под мышками, кричать в уши, даже тянуть за хвост – всё было бесполезно. Дракон крепко, самозабвенно спал, начисто игнорируя происходящее вокруг.

Отчаявшись, принцесса обернулась посмотреть, как обстоят дела на кладбище. Дела обстояли хуже некуда. Демон загнал Милену с Зариной в небольшой закуток между оградой и каменными плитами, и теперь надвигался на них с пугающей неотвратимостью.

Сколь бы ни были удивительными события, происходившие до сих пор, дальнейшее оказалось ещё более невероятным. Из маленькой, узкой щели, образовавшейся с течением времени между камнями, неожиданно выскочила…маленькая серая мышка. Она настороженно принюхалась и сделала несколько коротких шажочков в сторону сжавшихся в комок девушек, высвобождая из норы свой длинный голый хвост. Взгляд Милены уловил это мимолётное движение. Увидев в нескольких дюймах от себя маленькую мышь, Милена, тоненько взвизгнув, последовала многовековому женскому инстинкту, то бишь поспешила забраться на как можно более высокий предмет, дабы оказаться вне пределов досягаемости зверюшки. По случайному стечению обстоятельств, этим высоким предметом оказался демон. Сама не отдавая себе отчёта в том, что делает, Милена вскарабкалась по его чешуйкам вверх и остановилась, только достигнув огромного плеча.

Нельзя сказать, что демон остался к этому происшествию равнодушным. Вполне вероято, что его справедливо рассердила подобная наглость. Однако беда чудовища – и счастье Милены – заключалась в том, что девушка находилась у него на спине, поэтому демон не мог её увидеть и не сумел до неё дотянуться. Тем не менее поступок Милены без сомнения выбил его из равновесия, как, впрочем, и всех участников инцидента, включая даже мышь, стоявшую теперь на задних лапках, изумлённо задрав голову. Демон неуверенно переступил с ноги на ногу, повернулся вокруг своей оси, перевёл плечами, пытаясь избавиться от ощущения дискомфорта.

Зарина попыталась воспользоваться временным замешательством монстра для того, чтобы выбраться из каменной ловушки. По-видимому, та же мысль пришла в голову и мыши. Обе они двинулись с места одновременно, в результате чего мышь ненароком запрыгнула прямо Зарине на стопу. Ощутив у себя на коже цепкие коготки и прикосновение длинного хвоста, Зарина завизжала так, как не визжала никогда прежде. Высоко, протяжно, на грани ультразвука. Ни нападение трёхглавого дракона, ни появление страшного монстра не могли сподвигнуть её на такой крик. Теперь же она визжала, не переставая, глядя выпученными от ужаса глазами на неподвижную мышь, не убегающую только из-за того, что столь пронзительный звук заставил её остолбенеть на месте.

Не удержавшись, Аглая зажала руками уши, и тут увидела, что Горыныч приоткрыл один глаз. Остальные пять глаз разом открылись в седующее мгновение, и дракон подскочил на месте, непонимающе озираясь и бормоча что-то в духе "Где сирена? Почему сирена? Откуда на кладбище сирена?" Впрочем, дракон быстро очнулся ото сна, оценил ситуацию и, удивлённо присвистнув, стал пробираться к центру кладбища, ближе к демону и подвергшимся нападению девушкам. Аглая спешила за ним.

– Горыныч, ты можешь что-нибудь сделать? – громко прокричала она.

Зарина уже смолкла, но в ушах до сих пор звенело и казалось, что слова очень трудно услышать.

– Смогу, но только если она слезет! – ответил Горыныч, имея в виду Милену, до сих пор восседавшую у демона на плече.

Аглая принялась делать Милене знаки, но та то ли не замечала их, то ли просто не была готова к действию.

– Милена, спускайся! – крикнула принцесса, подбежав совсем близко к монстру.

Девушке было не по себе: она хорошо понимала, что стоит ему резко вытянуть руку, и она может оказаться его первой добычей. Вся надежда была на некоторую нерасторопность, до сих пор характеризовавшую поведение великана.

На сей раз Милена услышала Аглаю, но покачала головой, ещё крепче вцепившись в плотные чешуйки.

– Слезай скорее! – для пущей убедительности Аглая притопнула ножкой, но это не возымело должного эффекта. Милена продолжала, дрожа, качать головой.

– Здесь высоко, я боюсь! – крикнула она.

– А там оставаться ты не боишься?! – возмутилась Аглая.

Что ж такое, подумала она. Вечно эти девчонки боятся чего не надо, а от по-настоящему страшных вещей не бегут! Боятся чего не надо… Решение пришло ей в голову само собой. Аглая подскочила к стоявшей на прежнем месте Зарине и подхватила на руки мышку, по-прежнему пребывающую в состоянии транса. Видимо, именно поэтому мышь не оказала ни малейшего сопротивления и даже не попыталась выбраться из крепко сжимавшей её ладошки, когда принцесса побежала обратно к монстру.

– Лови! – закричала она и, убедившись, что сумела привлечь к себе внимание Милены, со всей силой подбросила мышку вверх.

Завизжав не намного хуже, чем это недавно сделала Зарина, Милена ослабила хватку и буквально съехала по спине демона вниз. Аглая была тут как тут, и, схватив Милену за руку а также поймав на лету полудохлую от нахлынувших переживаний мышь, оттащила обеих подальше.

Наконец-то настал черёд Горыныча. Дракон встал напротив демона, шипя и выгнув спину, будто не на шутку рассерженная кошка. Таким образом он предлагал демону ретироваться самостоятельно. Не дождавшись соответствующей реакции, змей распрямил спину и с совершенно спокойным видом распахнул все три пасти. И нанёс сокрушающий удар. Из средней пасти в направлении демона понеслась струя алого пламени. В то же самое мгновение правая пасть дракона извергла мощную струю воды. Наконец, из левой пасти хлынул не менее мощный поток холодного воздуха. Таким образом по восставшему из земли демону был нанесён удар сразу трёх стихий: огня, воды и воздуха. Не в силах справиться со столь мощным напором, дабы не быть уничтоженным на месте, он был вынужден возвратиться в землю, из недр которой пришёл, и поспешил скрыться в зияющей пасти кратера. Стоило демону исчезнуть с земной поверхности, как на месте кратера сам собой воздвигся большой круглый камень. На нём был по-прежнему высечен небольшой старинный знак, однако этот знак долее не горел тусклым фиолетовым светом.

Девушки буквально попадали с ног прямо там, где находились, тяжело дыша и прижимаясь расгорячёнными от страха лицами к холодным надгробным плитам. Роксане даже показалось, что с той стороны каменного покрова покойники испытывают чувство не меньшего облегчения. Аглая сидела на земле, прижавшись к высокой ограде и откинув голову назад, осторожно поглаживая по животику маленький дрожащий в её руке комочек. Они испытывала некоторые угрызения совести перед мышкой, прекрасно понимая, сколь весёлую устроила ей сегодня жизнь. Позволительно ли мучить мышь во имя спасения людей? Она не могла дать определённого ответа на этот вопрос.

– Г-горыныч, а что это было такое? – спросила Милена, с трудом управляя дрожащими губами.

– Демон Шед, – ответил дракон. – Это очень древний и очень страшный демон. В стародавние времена он был приговорён к вечному существованию под землёй, и только раз в тысячу лет в ночь Мёртвого Полнолуния ему дозволяется ненадолго вернуться в этот мир. Когда он попадает сюда, то мало что помнит, и мысли его путаются, зато он испытывает острое чувство голода.

– Значит, ближайшие тысячу лет он не вернётся? – спросила Зарина.

– Не вернётся, – заверил её Горыныч.

– Что же получается, это, выходит, нам так не повезло, что мы оказались на кладбище именно в этот день? – пробормотала Анастасия, с трудом поднимаясь на ноги.

– Нет, это ему так не повезло, что вы здесь оказались, – возразил дракон. – А вы сами сюда пришли.

Еле переставляя ноги, девушки отправились обратно в замок в сопровождении Горыныча.

Первую половину ночи Аглая спала неспокойно, всё бормотала во сне, хмурилась и выпытывала у кого-то, бывает ли у мышей нервное расстройство. Просунув голову в окно, Горыныч аккуратно, зубами подоткнул ей одеяло. С этого момента принцесса спала крепко и безмятежно. Не менее бережно укрытая мышка спала рядом, положив голову на подушку.