Текст книги "Добрая фея в плохом настроении (СИ)"

Автор книги: Ольга Куно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Что правда, то правда. Волшебство, быть может, не такое уж и простое, но для молодых и инициативных фей, коими движет чувство азарта, вообще мало что подпадает под понятие «невозможное».

– Я не собирался их впутывать, – продолжал гнуть свою линию Аладдин, и я по-прежнему ему верила.

– Но мы потребовали, чтобы нас взяли с собой, – сообщила Фритта.

При иных обстоятельствах я бы, наверное, возмутилась и хорошенько кое-кого отчитала. Они потребовали! И у кого? У иностранного принца! Притом, вне всяких сомнений, пребывали в абсолютной уверенности, что имеют на это полное право. Они же давно знакомы, практически на короткой ноге! Правда, знакомство заключалось в том, что сначала девушки закидали принца бесцеремонными вопросами во время лекции, а потом он вытащил их из тюрьмы, куда они угодили по собственной глупости. Но кого интересуют подобные мелочи?

Впрочем, в нынешних обстоятельствах злиться на них я по понятным причинам не могла. Оставалось лишь с усмешкой покачать головой.

И главное дело, Аладдин был слишком интеллигентен, чтобы им отказать. Это начальника тюрьмы он с лёгкостью мог осадить или послать по известному адресу. А юным дамам, конечно же, воспротивиться не сумел. Чем юные дамы беззастенчиво воспользовались.

– Но в итоге это пошло всем на пользу, – заступился Аладдин не то за себя, не то за студенток. – Нет, я бы, конечно, в любом случае нашёл способ тебя отыскать. Но кто знает, сколько времени бы на это ушло? А так у девушек обнаружился ковёр-самолёт, и мы смогли добраться до замка всего за несколько часов.

– Постой. – Одна из произнесённых принцем фраз породила во мне дурное предчувствие. – Разве ковёр-самолёт – не твой?

– Нет, – покачал головой Аладдин. – У меня вообще нет волшебных вещей. Признаться, я не очень-то дружу с магией.

Мои глаза расширились, и вовсе не из-за того, что принцу недоступно волшебство.

– Девушки, – я медленно повернула голову налево, к летевшим с той стороны Фритте, Майе и Тинкер, – скажите, пожалуйста, откуда вы взяли ковёр-самолёт?

Мой вежливый тон никого не обманул, и студентки тут же замялись. Фритта как-то сразу отстала, Майя, наоборот, улетела вперёд. Я требовательно уставилась на Тинкер.

– Ну…э…мы его одолжили, – неуверенно ответила та. И поспешила добавить: – Он всё равно лежал и пылился, никому не нужный.

Другие девушки, всё-таки подлетевшие поближе, дабы не оставлять сокурсницу в одиночестве, вразнобой закивали.

– А лежал и пылился он, как я понимаю, в университетском музее редких волшебных вещей, в зале особо ценных экспонатов, находящихся под присмотром самого ректора? – грозно осведомилась я.

И встала на колени, чтобы удобнее было рассматривать несший нас с Аладдином ковёр. Ну да, конечно. Вот оно, небольшое чернильное пятно в углу. Никак не умаляющее ценности умной вещи, зато являющее собой уникальный опознавательный знак.

Студентки синхронно заинтересовались неспешно проплывающими над нами облаками. Однако моё молчание было, по-видимому, не менее грозным, чем слова, поэтому Динь в конечном итоге не выдержала:

– Но мы же совсем ненадолго взяли!

– А разрешение у ректора вы попросили?

Я, конечно, была уверена в отрицательном ответе, но огонёк надежды, как водится, теплился до последнего…

– Так ведь время-то было ночное, – с кристально честным взглядом пояснила Майя. – Мы не хотели его будить.

Я уронила голову на руки.

– Меня уволят. – Это был даже не крик души, просто констатация факта. – Нет, вас я, конечно, отстоять сумею, никого не отчислят, хотя без мелких наказаний вряд ли обойдётся. Возможно, пару экзаменов придётся пересдать. Но меня из университета точно выставят…

Я хотела добавить «под зад коленом», но в последний момент сдержалась: всё-таки это пока ещё мои студентки, и некоторые формальности необходимо соблюдать.

– Не выставят, – предельно спокойно заверил принц. – У меня есть в университете кое-какие связи. К тому же, даже если выставят, в моём королевстве тоже имеются высшие учебные заведения, – добавил он. – А если пожелаешь, можешь и вовсе забросить преподавание и перебраться во дворец.

– В каком это, интересно, качестве? – буркнула я.

– В качестве моей жены, – не моргнув глазом, ответил он.

Девушки продолжали передвигаться по воздуху точно так же, как прежде, и даже повторно проявили интерес к облакам, но я почти физически чувствовала, как они затаили дыхание.

– Шутишь? – хмуро полюбопытствовала я, глядя ему прямо в глаза.

– А что, разве смешно? – ответствовал он, не отводя немигающий взгляд.

– Иронично, – поправила я. – Мне казалось, я уже сняла иллюзию. Ты что же, опять принял меня за царевну?

– Я похож на слепца?

– Чёрт! – послышался приглушённый шёпот чуть позади. – Почему я чернила не прихватила? Это же всё не запомнить, это конспектировать надо!

– Если кто-то хочет сдать по возвращении дополнительный экзамен, я могу это устроить, – пригрозила я, и шёпот немедленно прекратился.

– Элрана. Фея. Добрая. – Принц, начисто проигнорировав комментарий студентки, принялся сыпать эпитетами, должными убедить меня в том, что он отлично осознаёт, с кем именно разговаривает. – Иногда в плохом настроении. Иногда с окровавленным ножом. Иногда и то, и другое, – добавил, немного подумав.

Вот мне бы сейчас нож где-нибудь раздобыть! Точно и то, и другое было бы.

После столь многообещающего начала я рассчитывала на продолжительное перечисление моих недостатков. Так что принц умудрился полностью огорошить меня совершенно не логичным выводом:

– Выходи за меня замуж.

– Ах!

Это не я, конечно. Это одна из студенток расчувствовалась. Я даже не оглянулась. Если она от избытка эмоций потеряет ориентацию в пространстве и упадёт прямо в пасть какому-нибудь лесному чудовищу, последнему можно будет только посочувствовать. Нельзя есть столько приторного.

Мы с Аладдином продолжали играть в гляделки, будто он не предложение мне только что сделал, а на дуэль вызвал.

– Принц. Прекрасный, – приступила к ответному выпаду я.

– Одна штука, – перехватил инициативу он. – Хвоста нет. Рогов нет. Конь не белый.

– И кому только такой нужен? – поддакнула я.

– Не знаю, – честно признался он, по-прежнему не отводя взгляда. – Я подумал… может быть, тебе?

– Может быть.

Мы продолжили лететь молча. Внизу проплывали кроны деревьев, в тени которых рыскали в поисках добычи ненасытные чудовища. Вверху объёмные облака лениво шевелились, постепенно изменяя форму. Мы не обращали внимания ни на то, ни на другое.

– У твоего брата крепкое здоровье? – спросила я затем.

Аладдин непонимающе нахмурился.

– Не жалуется.

– А дети у него есть?

– Двое. Ты что, собираешься стать их крёстной феей?

– Нет. Хочу удостовериться в том, что тебе не светит занять престол. Потому что становиться королевой я точно не собираюсь. У меня и без того головной боли больше чем достаточно.

Его губы тронула улыбка.

– То есть это «да»?

– Похоже на то, – проговорила я, сама донельзя удивлённая собственным ответом. И тут же обхватила голову руками. – Ох, нет! – тоскливо простонала я. – Отбивать жениха у собственной подопечной – это уже ни в какие ворота не лезет! Это же полное отсутствие профессиональной этики!

– Ну, вообще-то, твой подопечный – это я, а не Несмеяна, – напомнил принц.

– Это демагогия, – отмахнулась я. – И потом, соблазнять собственного подопечного – тоже, знаешь ли, не самое этичное поведение для крёстной феи.

– Когда это ты меня соблазняла? – удивлённо моргнул Аладдин.

Не имею представления, было ли его удивление искренним или наигранным.

– Не знаю. – Я энергично развела руки в стороны. – Но результат ведь налицо.

Принца мои доводы не слишком впечатлили, на студенток я и вовсе старалась не смотреть, и в итоге подошла к вопросу с другой стороны.

– Ты хоть понимаешь, насколько я тебя старше?

– Да помню, помню, – отмахнулся Аладдин. – Тебе шестьдесят.

– Пятьдесят два! – задохнулась от возмущения я.

И по его ухмылке тут же поняла, что спровоцировали меня специально. Я обиженно поджала губы.

– Вот видишь, – подмигнул Аладдин. – И вообще, я проверял: для вас, фей, полвека – это вообще не возраст. Вы даже детей можете рожать как минимум до семидесяти.

– Д-детей? – заикаясь, повторила я.

И непроизвольно посмотрела вниз. Как-то сразу потянуло спрыгнуть с ковра. К милым, симпатичным чудовищам, которые, по крайней мере, сожрут меня сразу, а не станут, подобно маленьким вампирчикам, вытягивать силы и расшатывать нервы годами.

Тряхнув головой, я отогнала наваждение. Проблемы лучше решать по мере их поступления, и в данный момент у меня хватает куда более насущных.

– Дело не в моих документах и тем более не в репродуктивной функции, – отрезала я. – Дело в том, что я из себя представляю. Ты – молодой интересный мужчина. А я… Для меня выспаться перед рабочим днём важнее, чем пойти на бал. Я предпочту почитать статью, уютно устроившись дома на диване, чем полететь на шабаш ведьм. Я…

Палец Аладдина остановил потом моего красноречия, коснувшись приоткрытых губ.

– Пожалуйста, не продолжай! – взмолился он. – А то, чувствую, скоро станешь рассказывать, чем предпочтёшь заняться вместо брачной ночи. Давай хоть что-нибудь оставим недосказанным.

Я хотела возразить, что это совершенно не правильный подход, что все вопросы надо выяснять заранее, дабы потом не получить неприятных сюрпризов, и что именно в таких нюансах и проявляется наша разница в возрасте… Но не успела. Меня совершенно бесцеремонно, я бы даже сказала, по-мальчишески, обняли и поцеловали, и возражения как-то сами собой выветрились из головы. Зато им на смену пришло чёткое ощущение, что сейчас я с лёгкостью смогла бы преодолеть любое расстояние на крыльях, не прибегая к помощи ковра-самолёта.

– Никуда не годится. Это просто ужасно! – уже в который раз восклицала царевна Несмеяна, меряя шагами гостиную.

Гостиная, как и большинство комнат в доме маркиза, была просторная, и тем не менее девушка умудрялась пересечь её хоть в длину, хоть в ширину, хоть по диагонали за считанные секунды.

Дарьен наблюдал за её перемещениям с недовольством, каковое ему пока ещё удавалось скрывать под маской вежливости. С того момента, как от принца пришла короткая записка невразумительного содержания, он и сам сидел как на иголках. Кроме того, он был зол на его высочество, будь оно неладно, за то, что это самое высочество не включило в свою записку достаточной информации. Всего-то и было сказано, что авантюра с подменой закончилась плачевно, Элрану сумели похитить вместо царевны, и теперь Аладдин ищет способ добраться до похитителя. О том, кем этот паразит является, где его можно найти или, по меньшей мере, где искать самого Аладдина, не было написано ни слова.

Итог: невеста пропала неизвестно куда, предпринять в этой связи он, Дарьен, ничего не может, так ещё и девушка, вверенная его заботам, нагнетает обстановку своими непрекращающимися физическими упражнениями, а именно – ходьбой, по скорости больше напоминающей бег.

– Я должна идти. – Несмеяна (уже не в первый раз) решительно шагнула к двери. – Это моя вина. Меня должны были похитить, а не фею. Я не могу так это оставить.

Маркиз (тоже в очередной раз) двинулся ей наперерез, дабы перекрыть пути отхода.

– Госпожа царевна! – Он всё ещё говорил вежливо, хотя нотки раздражения в голосе уже прорезались. – Вы – взрослая девушка и отлично понимаете, что покинуть сейчас мой дом было бы верхом легкомыслия. Да и не могу я вас отпустить.

– Ещё как можете, – отрезала Несмеяна, тоже начавшая сердится. – Вы джентльмен или нет?

– Именно как джентльмен и не могу, – бескомпромиссно заявил Дарьен. – Посудите сами: я отвечаю за вашу безопасность. Перед вашим же женихом отвечаю. И не имею право отпустить вас сейчас навстречу неведомо какой опасности. Одна вот уже отправилась, – сквозь зубы пробормотал он.

– Это не ваше дело! – выпалила, задрав подбородок, девушка.

– Ещё как моё! – Маркиз не намеревался уступать ей в упрямстве.

– Вы не понимаете! – воскликнула Несмеяна, отчаянно ломая руки. К счастью, от двери отошла, что позволило Дарьену хоть чуть-чуть расслабиться. – Это всё из-за меня. Если бы я сразу рассказала обо всём отцу, или начальнику стражи, ничего бы не случилось. А я вместо этого всё скрыла, пошла за помощью к фее, которая тут вообще ни при чём, и теперь она попала в беду, а это совершенно не справедливо.

– Девушка, жизнь вообще несправедлива, – огрызнулся маркиз. – Почему бы вам просто не посидеть спокойно и не подождать, пока мы раздобудем хоть какую-то информацию? В данный момент мы всё равно ничего поделать не можем. Если хотите, я велю принести вам ещё чаю.

– Мне не нужен чай, – раздосадованно бросила Несмеяна. – Как я могу спокойно пить, когда с людьми такое случилось? И я кругом виновата, понимаете вы это?

– Нет, не понимаю! – взорвался Дарьен. – Прекратите наконец страдать и возьмите себя в руки! Казалось бы, взрослый человек, а ведёте себя, как избалованный ребёнок! Можете вы хоть ненадолго перестать себя жалеть? Думаете, вам одной сейчас нелегко? Сильно заблуждаетесь: есть люди, которым значительно хуже, чем вам. Но не все устраивают истерики и столь старательно перетягивают внимание на собственную персону!

Несмеяна замерла посреди комнаты, расширив глаза, в которых застыли так и не успевшие пролиться слёзы. Лицо её вытянулось, а грудь тяжело вздымалась от учащённого дыхания.

– Что… Да как…Да как вы смеете?! Да кто вы вообще такой? Да вы хотя бы отдаёте себе отчёт, с кем разговариваете?! Думаете, я потерплю такое обращение? Да я бы вас на дуэль вызвала, если бы была мужчиной! Меня никто и никогда так не оскорблял! Истерику я, видите ли, устраиваю! Подумаешь, высказалась! Если вы ведёте себя, как бесчувственный чурбан, это не значит, что ото всех можно требовать того же. И, тем более, оскорблять тех, кто, по счастью, хоть немного отличается от вас! И никакой вы не джентльмен, ваше поведение вообще недостойно мужчины! Вы…вы…

Она вдруг умолкла, уставившись в одну точку. Дарьен, слегка опешивший от услышанной отповеди и даже испытавший кое-какие угрызения совести, теперь и вовсе забеспокоился о душевном здоровье девушки. В конце концов, и правда, что он на неё набросился? Ну, ходила бы из угла в угол, хоть как-то пар выпускала. А он сам разнервничался, вот и вспылил не по делу.

Царевна стояла, будто напрочь забыв о присутствии в гостиной маркиза, а потом совершенно неожиданно…расхохоталась. В результате чего Дарьен окончательно уверился в том, что девушка нездорова.

– Это же надо! – простонала Несмеяна сквозь выступившие от хохота слёзы. – «Заставил мой разум помутиться и отступить перед напором нахлынувших чувств»! – процитировала она зазубренное наизусть условие снятия проклятья. – Вывел из себя, если попросту! А я-то думала!

И она снова захохотала, совершенно непристойным образом согнувшись пополам. А Дарьен почувствовал, что ему ужасно нравится эта непосредственность и безразличие к этикету.

Несмеяна продолжала смеяться, но Дарьен уже не испытывал в связи с этим прежнего беспокойства. В перерывах между приступами хохота девушка сумела в двух словах объяснить, что с ней только что произошло.

– Любопытно, как бы вы отреагировали, если бы я сейчас рассказал пошлый анекдот, – лениво заметил он. – Продолжили бы смеяться или покраснели бы и дали мне пощёчину?

Про покраснели – это он, конечно, переборщил: от продолжительного смеха лицо царевны и без того было пунцовым, так что у чувства возмущения или стыда не было ни малейшего шанса повлиять на его цвет.

И тут Несмеяна в очередной раз удивила маркиза совершенно непредсказуемой реакцией.

– А хотите, я вам сама неприличный анекдот расскажу? – предложила она. И, не дожидаясь ответа, приступила: – Возвращается как-то барон домой с охоты, а в постели баронессы главный ловчий лежит…

Дарьен сидел, хлопая глазами, особенно не вникая в суть анекдота, тем более что шутка была ему смутно знакома. Он не помнил, при каких обстоятельствах слышал её в прошлый раз, но уж точно в исключительно мужском обществе. И то не на светском приёме и не во время карточной игры в приличном клубе, а скорее именно на охоте, где правила этикета более гибки.

– Царевна… – даже не улыбнувшись, проговорил он, когда история о бароне, приобретшем во время охоты рога, была закончена. – А вы откуда знаете такие анекдоты?

– Как это откуда? – весело откликнулась Несмеяна, которую шок маркиза нисколько не смутил, а скорее даже позабавил. Впрочем, насколько Дарьен мог судить, её сейчас забавляло решительно всё. – Так меня же за столько лет пытались рассмешить всеми возможными способами.

– И что, ваш батюшка дозволял? – изумился хозяин дома.

– Конечно, – пожала плечами царевна. – Это же его идея была, чтобы меня непременно кто-нибудь заставил засмеяться. К концу первого года ему стало совершенно всё равно, насколько приличны шутки. Лишь бы хоть что-то сработало.

– Однако же, насколько я понимаю, не сработало.

– Нет.

– И почему я не удивлён?

Поднявшись, маркиз подошёл к шкафу из орехового дерева с застеклёнными дверцами.

– Вы не возражаете, если я выпью немного коньяка? – спросил он, доставая пузатую бутыль.

События сегодняшнего дня определённо следовало запить.

– Мне совершенно безразлично, что вы пьёте, – непосредственно пожала плечами девушка.

И тут маркиз понял, что окончательно и безнадёжно пропал.

– Итак, внимание: перед вами – Василиса Премудрая, одна штука, – торжественно объявила я.

И указала на наглядное пособие. Правда, на сей раз таковым служил не живой человек, а хорошо исполненная картина. С полотна на нас глядела молодая женщина с чёрными волосами, заплетёнными в длинную толстую косу. Синее платье, шедшее к голубым глазам, облегало внушительную грудь. На щеках играл здоровый румянец. Широким плечам Василисы мог бы позавидовать иной рыцарь, но, поскольку женщина была рослой и статной, это её не портило. Напротив, можно было с уверенностью утверждать, что Василиса весьма хороша собой.

– Типичный экземпляр, – продолжила я, пролетев между рядами и теперь рассматривая картину на расстоянии. – Остановит на скаку коня, как белого, так и вороного. Войдёт в горящую избу, если оттуда понадобится вынести Ивана. За ней вообще любой мужчина будет, как за каменной стеной.

Студентки с интересом изучали наглядное пособие, делая заметки в тетрадях.

– Согласно традиционной классификации, Василисы делятся на три категории, – размеренно диктовала я. – Прекрасная, Премудрая и «Да что мне, разорваться, что ли?». К каждой требуется свой подход. Василисы Премудрые, к примеру, предпочитают мужчин-дураков.

– Почему? – изумлённо спросили одновременно две студентки, Тинкер и Дейве.

Но и в глазах остальных, промолчавших, читался тот же вопрос.

– Характер у них такой, – ответила я. – Они по своей природе – руководители. Хозяйственны, инициативны, любят порядок. Им нужно в семье главенствовать, а Иваны-Дураки легче идут на роль ведомых.

– А Василисы Прекрасные что? – поинтересовалась Динь.

– А что Прекрасные? – пожала плечами я. – С Прекрасными всё проще. Их замуж выдать, сами понимаете, не проблема. Только вот… – я поморщилась, – следить за ними надо до свадьбы.

– В каком смысле следить? – уточнила Майя, нахмурив брови.

– Клептоманки они, – вздохнула я. – Так и норовят какую-нибудь мелочь стащить. Даже на пиру еду со стола тянут и в рукава прячут. Вроде и пустяк, но если попадаются, очень неудобно получается.

После медового месяца мне впервые в жизни было трудновато сосредоточиться на занятиях, поэтому я была рада, когда рабочий день подошёл к концу. Зашла в кабинет, чтобы забрать кое-какие вещи, после чего намеревалась отправиться телепортом во дворец своего мужа. Наш общий, точнее, но к этому ещё пойди привыкни. Заодно и почту посмотреть: от Несмеяны с Дарьеном как раз должно было прийти приглашение на бал.

– Ну, как дела?

Я обернулась, ожидая увидеть на пороге Мелюзину, но вместо этого с удивлением обнаружила в воздухе ту самую фею, что несколько недель назад устроила мне знакомство с герцогом Корром.

– Дела хорошо, – сообщила я, опуская в сумку стопку домашних заданий. – Только…боюсь, не совсем так, как вам бы понравилось.

– Отчего же? – склонила голову набок фея. – Ты ведь вышла замуж.

– Вышла, – кивнула я. – Но…как бы это сказать… Не совсем за того, за кого вы меня сватали. Это нестрашно, – поспешила добавить я, не горя желанием расстраивать коллегу. – Мы все иногда совершаем ошибки. А подобранная вами кандидатура была совсем не плоха.

– Мы все и вправду порой ошибаемся, – глубокомысленно заметила фея. – Но это ведь не тот случай, верно? Аладдин эйн Эртогрул, принц, второй сын в семье. Двадцать восемь лет. Никогда не был женат, вредных привычек не имеет. Совместимость девяносто семь процентов.

Я очень медленно, так, словно каждое движение давалось с невероятным трудом, распрямила спину и подняла голову. Уставилась на фею, должно быть, с тем же выражением, с каким Василиса Прекрасная глядит на Ивана-Дурака, с полпинка решившего сложнейшую головоломку.

– Я полагала, что найденным вами женихом был маркиз Дарьен Корр, ныне герцог, – напомнила я, буравя собеседницу взглядом. – Совместимость восемьдесят три процента, если не ошибаюсь.

– Хорошая совместимость, – важно кивнула фея. – Но с принцем Аладдином всё-таки лучше. Поэтому для тебя я выбрала именно его. А Дарьен Корр – это так, небольшая уловка, которая должна была заставить тебя всерьёз задуматься о замужестве. Ведь до тех пор ты совершенно не видела себя в роли невесты, не так ли?

– Допустим, – подтвердила я, начиная сердиться. – Но если вы с самого начала намеревались свести меня с Аладдином, к чему было так всё усложнять?

– Если помнишь, ты и на Корра согласилась с большим трудом, – усмехнулась фея. – А то был зрелый мужчина, начисто лишённый романтических настроений. Как бы ты отреагировала, намекни я тебе тогда на брак с твоим собственным подопечным, к тому же настоящим принцем, почти что на белом коне, молодым, да ещё и – ни больше, ни меньше – по любви?

– Как минимум, обвинила бы вас в профнепригодности, – невольно усмехнулась я.

А скорее всего, ещё и порекомендовала бы обратиться в лечебницу для душевнобольных.

– Вот видишь! – И фея, которой вряд ли было меньше девяноста лет, по-ребячески мне подмигнула. – Ну, я пойду. А вы живите, долго и счастливо.

– Спасибо! – поблагодарила крёстную я.

– Кстати, как летается?

И, не дожидаясь моего ответа, явно очень довольная собой фея выпорхнула в открытое окно.

Я, усмехнувшись, посмотрела ей вслед. От недавнего раздражения не осталось и следа. В конце-то концов, у каждой из нас свои методы.