Текст книги "Перекресток семи дорог (СИ)"

Автор книги: Ольга Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

- Значит, - Введенский повернулся обратно к ноутбуку, раскрыл на нем карту севера и северо-запада Москвы, - они где-то в этом районе, - увеличив карту, он замер мышкой на территории между Ипподромом и Химкинским водохранилищем с юга на север и Звенигородским и Волоколамским шоссе с запада на восток. Паренек согласно кивнул. – Вести его за город им нет смысла. Слишком мало времени у них. Пароль им нужен к утру, к началу сессии. - Им нужно тихое, спокойное место, где никто не помешает. Ни паренек, ни Введенский не замечали ни вздрагивающую от их слов и прекрасно все понимающую Ольгу, ни остающегося в состоянии истукана Кира, до сих пор пытавшегося осознать вторую работу своего отца, ни молча, одними губами чертыхающегося Белова, ни так же молча молящегося Космоса. Все они очень хорошо понимали и то, что сейчас происходит с Витей, и то, что каждая новая наступающая минута может стать последней в его жизни. Потому что все они были готовы головы свои отдать на отсечение, что попытки похитителей узнать пароль закончатся известным результатом. Нулевым. - По сути таких мест полно, - вздохнул Введенский. – Что маячок? – повернул он голову к пареньку. - Молчит. - Если его сразу вырубили, - размышлял вслух Введенский, - у него просто не было времени его активировать. А сейчас боюсь, нет возможности… - Остаётся гадать. - Вздохнул теперь уже паренек. - Что пробивка телефонов? - Ребята работают. - Быстрее пусть работают! – Не крик, не повышение голоса, стальная нотка человека, понимающего, что дорога каждая секунда. Паренек кивнул и скрылся за дверью. - Игорь Леонидыч… - Введенский повернулся на Ольгин голос, Белов и Кос, замерев губами, сделали тоже самое. Кир придвинулся ближе к ней, не отпуская ее руку. – Мне кажется, им нужно заброшенное, крайне малолюдное место, куда люди и соваться-то не будут. Ольга пыталась взять себя в руки, понимая, что сейчас не слезы надо лить, а думать, сражаться, пока он там борется за свою жизнь, искать, не останавливаясь ни на секунду. Всем сердцем, всей душой чувствуя испытываемую им сейчас боль, она пыталась не думать о его мучениях, а думать о том, как его скорее найти. Старательно задвигая эмоции на задворки сердца, пыталась рассуждать здраво, где можно найти такое место, чтобы спокойно вытряхивать из человека душу. Слово «пытать» не хотела произносить даже мысленно. - Заброшенное… - пробормотал Введенский, что-то набивая в поисковой строке ноутбука. – Несколько крупных строительных площадок, но только на трех из них работы заморожены. Ховринская больница, два или три входа в заброшенные туннели метро, штук пять недостроев. Много… - Введенский отчаянно ударил ладонями по столу, - все обыскивать не то, что ночи, суток не хватит. Даже если я подниму всех своих ребят. - Задумавшись на мгновение, он вдруг достал из кармана еще один телефон, рука замерла над кнопкой лишь на секунду. – Прошу прощения, господин президент. Понимаю. Ночь. Все присутствующие, открыв рты, слушали Введенского. Но даже этот факт, что тот не побоялся, осмелился потревожить в столь поздний час первое лицо страны, не мог пока изменить отношение Белова ни к нему, ни ко всему происходящему. - Спасибо. Скидываю Юре адреса. – молча поднятая на одного из находящихся рядом людей голова. Тот придвинул к себе ноутбук, стал быстро что-то набирать на нем. - Но даже добраться до каждого из этих мест это около часа… - пробормотал, вздыхая, Введенский и тихо, чтобы никто не услышал, добавил. - Держись, Витя… Но она все равно услышала. И вздрогнула, сглотнув очередной покативший к горлу ком. Теперь он точно знал, что такое ад. Сколько прошло времени, прежде чем сознание начало покидать его, наплевав на пожирающее тело боль? Сколько он, сжимая зубы, давя в себе крик, снова и снова буквально чувствовал «ласкающие» ступни языки огня? Поначалу пытался увернуться, но разгулявшийся костер доставал его везде, да и обессиленное тело не слушалось, предпочитая висеть уже почти безжизненной плетью. Откуда-то с задворок сознания до него доносился голос Каверина: - Ну, как, Витек, согрелся? Могу добавить огонька! - Не перегнем палку, Евгеньич? – хмыкнул, смеясь, кто-то из «шестерок». – Степаныч шашлык не заказывал. - Не боись, все рассчитано до миллиметра. Он даже не понял, как отключился. Просто в какой-то миг и так тусклый свет в глазах окончательно погас. Тело окутала расслабляющая тяжесть, как бывает, когда хорошо поработаешь в спортзале, а в голове стало так ясно и спокойно, что захотелось просто отдаться этой долгожданной неге и плыть по ее волнам. Плыть, плыть… Поймали. Вздрогнув от знакомого запаха и не сдержав вырвавшегося из груди стона от тут же вернувшейся боли, Пчелкин открыл глаза. Первое, что увидел, обильно политые кровью осколки камней. Следующим было понимание того, что руки больше не закованы в цепи, а сам он лежит на полу. Завывающий в расщелины ветер немного охлаждал все еще горящее тело. - Поговори со мною, Витя… - голос Каверина противно пропел над ухом, а сам он склонился над ним. – О циферках поговори… До звездной полночи до самой свой сладкий крик мне подари… - А ты поэт, Евгеньич! – заржал другой голос. Пчелкин молчал, не зная, сколько драгоценных секунд или минут передыха ему дарует судьба, восстанавливал силы, пытался воскресить превращенные в золу последние внутренние резервы тела. Веки закрывались сами собой. - Да ты, Витенька, засыпаешь прямо на ходу! – наигранно поразился Каверин. – Или на лету… Или на лежу… - Снова ржание «шестерок» со всех сторон. - Неужто ты устал? И выглядишь неважно… Могу предложить расслабляющий массаж. Опустившееся на его поясницу колено, со всей силы вдавившее его в камни, своей неожиданностью вырвало уже не стон, а полукрик-полурык. Тут же одной рукой схватив его за волосы, Каверин резко отдернул его голову назад, так что в глазах засверкали новогодние фейерверки. - Рановато… для салюта… - Язык, как и тело, уже с трудом вел себя адекватно, заплетаясь не хуже роящихся в голове мыслей. - В самый раз, Витя, - противно зашипел Каверин, - в самый раз. Глядишь, головушку-то прояснит, поймешь, что ни одна высокая идея, как бы красиво она ни звучала, не стоит всех этих кругов ада, конец которым один. - Ты прав… - Каверин аж замер от неожиданности, склонился еще ближе к его лицу, чтобы, видимо, почетче расслышать заветные цифры. – Не стоит… - последним усилием воли повернув голову, Пчелкин почувствовал вновь захлестнувшее его огромное желание оросить эту противную физиономию, но далеко, сука… - Она бесценна… Яркая, ярче всех предыдущих, взорвавшаяся в голове, словно самый главный, самый большой фейерверк, боль накрыла его в тот миг, когда понявший смысл его слов Каверин поднялся с пола, одновременно за волосы поднимая и его. Ноги не держали. Швырнув его в руки «шестерок», Каверин сплюнул в растревоженную строительную пыль. - Слишком умный, да? - Прошипел, глядя в его сторону. - Пора твою головушку встряхнуть, глядишь, и мыслишки утрясутся. Почему ему уже почти наплевать, куда его тащат? Бодрящие прикосновения арматуры к его спине, впившиеся в запястья куски проволоки, приковывающей его к тому, что когда-то было стеной, а сейчас являющее собой переплетение толстых металлических жгутов, где-то еще хранящих следы бетонной заливки. - Значит… - Каверин подошел к нему и замер, глядя прямо в глаза. Пчелкин тяжело дышал, даже не пытаясь предполагать, что еще может придумать его воспаленный мозг, - рановато для салюта… Щелчок пальцами в воздухе, что-то холодное коснулось шеи. И в следующий миг до тех пор еще держащиеся куски штукатурки осыпались окончательно от взлетевшего к потолку его крика, ставшего самым ярким сопровождением взорвавшихся в его глазах миллионов брызг от пронзившего тело разряда. - Пароль, Витя… Пчелкин даже не почувствовал больно сжавшие его подбородок пальцы Каверина, сквозь пелену в глазах смог разглядеть его лицо. А вот так уже лучше, можно попробовать… Второй разряд вошел в его тело сразу после вновь попавшего в цель плевка. Безжизненно уронив на грудь после третьего разряда голову, взглядом скользнув по пряжке ремня, Пчелкин даже не успел понять, прежде чем отключиться, показалось ему или нет… ========== Глава 12. Наперегонки со смертью. ========== Брошенный вскользь взгляд на часы. Целых пятнадцать минут, как он ничего не делает, и почти пять часов, как Витю похитили. Введенский вздохнул, он не привык бездействовать и минуты, когда речь шла о жизни его ребят. Но сейчас он ровным счетом ничего не мог сделать. Только ждать. Ждать, когда пробьют Витины телефоны, ждать, когда группы спецназа доберутся до адресов, ждать, когда появится сигнал маячка. В последнее с каждой минутой верилось все меньше. Переведя взгляд на Ольгу, он вдруг вспомнил, как много лет назад однажды так же сказал Маше, что выбрал хождение по лезвию ножа, и он поймет, если она… После этих слов она зажала ему ладошкой рот, сказала: «Дурачок…» и поцеловала. И с тех пор всегда рядом, ни жалобы, ни упрека, ни сожаления. И любовь. Каждый день, каждый миг даримая ему любовь, что помогает держаться, сцепив зубы, снова и снова выкарабкиваться. И сейчас Введенский знал, что не только правильности выбранного пути, но и любовь помогает держаться Вите. И, если он вернется из этого ада, то во многом благодаря ей, любви, любви его Оли. Она, словно почувствовав его взгляд, повернула к нему голову. Ни слезинки, только сжатые в кулаки руки и такая боль в глазах, что его закаленное годами сердце сжалось, как и зубы, что готовы были грызть мерзлую декабрьскую землю, только бы найти его… - Игорь Леонидыч! - Вздрогнув, Введенский повернулся на голос. Подбежавший к нему паренек из его группы, однако, не сиял удовольствием от результата, что, видимо, содержался в сжимаемом в руках листке бумаги. – Пробили телефоны. Ничего, за что можно было бы зацепиться. - Черт! – Введенский с такой силой ударил по столу, что стоявший на нем стакан воды подскочил и свалился на пол, звон битого стекла прозвучал, словно выстрел, убивающий сейчас в их сердцах последнюю надежду. Ольга еще сильнее сжала кулаки у рта, гася ими вырывающийся стон, Кир вдруг резко поднялся и, сев рядом, обнял ее за плечи. Космос вспомнил даже те слова русского народного, которых и не знал. Белов же старательно отгонял от себя залетевшую в голову шальную мысль: если Пчелкин не вернётся живым, возможно ли, что Ольга…? Понимая все мерзость и предательскую сущность этих мыслей по отношению к другу, Белов, тем не менее, никак не мог от них избавиться. - Есть пара номеров, - продолжал паренек, - которые были рядом с его телефоном последние сутки, но симки куплены нелегально, без паспортов и пропали из сети почти сразу же, как и его телефон. - Избавились от улик, как только дело было сделано, - понял Введенский. Теперь вся надежда была на спецназ, который, судя по времени, что прошло с его звонка президенту, уже должен быть на подходе почти ко всем точкам. - Леонидыч, - со спины подошел Влад, его помощник и правая рука, - звонил Курт, группа «красные береты», они проверили входы в метро. Пусто. Так… Первая группа добралась до места, но снова мимо. У Введенского было полное ощущение, что после каждого очередного проигранного раунда этой битвы чей-то злорадный смех раздавался у него над ухом. И он даже знал – чей. - Пошла вон, косая! – не выдержав, крикнул, даже не заметив нацеленных на него удивленных глаз. - Что, и Боги бывают бессильны? – Белов сам ошалел от собственных слов, ему показалось, что он невольно высказал вслух черные мысли потайных уголков своей души. Нельзя, так нельзя. Пчела - его друг! Прекратить даже думать об…! - Боги, может быть… - Спокойно ответил Введенский, не сводя с Белова глаз. – Я не Бог. И когда мне наносят удар, я подставляю не другую щеку, а ногу. Я такой. И все мои ребята такие. И в них, а не в что-то неземное и эфемерное, я верю. - Пять часов! Однако, не он один отсчитывает время… - За пять часов можно сто раз умереть! А, если и выжить, то только одной ценой! И ни один нормальный человек не осудит, потому что никто не обладает той сверхсилой, чтоб выдерживать! Вам ли мне объяснять методы… - Заткнись! Очередной «выстрел» имел тембр и звонкую силу Ольгиного голоса. Белов замолчал, повернув на нее голову. Дьяволенок в его душе злорадно усмехался, а он ненавидел себя. Тот редкий случай, когда хотелось повернуть время назад и заткнуть эти слова в глубине горла. - Оля, пойми, - пытался то ли оправдаться, то ли выкрутиться, ибо даже Кос смотрел на него непонимающе, - он не сверхчеловек, у любого есть порог. Он может просто не понять сам, так бывает, когда сознание уже почти в полной отключке. Тело спасает себя, оно так устроено и… - Заткнись. Пожалуйста. Тихий мужской голос не был подобен выстрелу, слова Коса были подобны гвоздям, что он, Белов, сейчас вгонял в крышку гроба их дружбы. Он отчаянно думал, как спасти то, что еще от нее осталось, как вдруг… В полной тишине еле слышный писк со стороны ноутбука услышали не все. Но Введенский, в доли секунды поняв, что это, метнулся к экрану. - Как он это сделал? – Ошалело-восхищенно смотрел он на экран, на котором мигала тусклая точка, мигала редко, прерывисто, словно бьющееся на последнем издыхании сердце. - Поврежден или заряд на исходе, скорее, поврежден. - Смотря на экран, говорил Влад, его пальцы стремительно забегали по клавишам. Затаив дыхание, все подались в его сторону. - Только не пропадай… - Сердце Введенского само замирало каждый раз, когда сигнал исчезал, но через какое-то время появлялся вновь. - У меня такое ощущение, что до кучи какие-то электрические помехи мешают ему нормально работать. – Влад говорил и работал одновременно. - Какие… помехи? – Впервые за все время подал голос Кир. - Ох, парень, лучше тебе не знать… - Пробормотал Космос. Белов, как и он, понявший, какого рода электричество может мешать работать маячку, закрепленному на поясе Пчелкина, сглотнул комок в горле. Чертовы методы 90-х… - Электрошокер? Белов стремительно поднял голову на Ольгу. Вот откуда в ней столько мужества, говорить вслух то, что они, взрослые мужчины, в мыслях с трудом допускают. Впрочем, с кем поведешься… За семнадцать лет, поди, многому рядом с Витей научилась… Интересно, останься она тогда с ним, такой же была бы сейчас? До колик в сердце прекрасной в своей вере, любви и верности. Другому… - Боюсь, что гораздо хуже, Оль… - Введенский не мог не посмотреть в ее глаза сейчас, несмотря на всю напряженность и важность момента. И только вдруг так же резко замолчавший, как и появившийся, сигнал заставил его снова метнуться к ноутбуку. - Нет… - голос Ольги дрогнул. – Нет!!! - Есть! – Вдруг вскинул руку Влад. – Успел! - Он посмотрел на Введенского. – Успел засечь! – Его пальцы снова забегали по клавишам уже в другом окне, последний решительный удар по Enter. Ожидание, отсчитываемые их сердцами секунды, удары в висках, что разом затихли, когда на экране появился зеленый прямоугольник. - Свяжитесь с группой Вагита! – срывая со стула куртку, крикнул одному из своей группы Введенский. Он сразу понял, где маячок. - Ховринская больница… - пробормотал Космос, так же хорошо знавший этот район. - Узнайте, сколько им еще до места! - на ходу одеваясь, отдавал распоряжения Введенский. Тому, что именно группу Вагитера Хабитова, в их среде просто Вагита, ветерана афганской и чеченской, полковника спецназа с тридцатилетним опытом операций по спасению, послали к Ховринской больнице, Введенский сейчас был несказанно рад. Чего не сказать о… - А вы куда? – аж замер, увидев повторявших его действия Космоса, Ольгу и Кира. Один Белов не двинулся. – Оставайтесь здесь! Это вам не… - Леонидыч, - примирительно-безапелляционно произнес Космос, - мы не богаты сейчас временем, чтобы его терять. Хочешь нас остановить? Арестуй! - Хорошо. Ты едешь. Вы, - развернувшись в сторону Ольги и Кира, произнес так же безапелляционно, - остаетесь здесь и ждете звонка. Все. - Позаботьтесь о них. - Зажав под мышкой ноутбук, обратился к Белову Влад, прежде чем скрылся в дверях следом за Введенским и Космосом. Едва на улице стихли моторы, как Белов повернулся к Ольге. - Ты прости, я не хотел ничего такого… - он мягко взял ее за локоть, не замечая исподлобья брошенного в его сторону взгляда Кира, тот тут же подошел к матери, встав с другой стороны. – Я всего лишь хотел сказать… - Все, что ты мог, ты уже сказал, - на удивление спокойно ответила Ольга, решительно высвобождая руку и направляясь к двери. Кир последовал за ней. - Ты домой? Давай я отвезу вас. - Торопливо догнал он их у двери. – В конце концов, - натянуто улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку, - мне поручили позаботиться о вас. - Спасибо, Саш, не стоит. – Ольга повернулась и посмотрела на него, глаза в глаза, сжигая последние шаткие досочки между ними. – Пока Витя не вернулся, - безапелляционно, даже не допуская другого варианта, - у меня, - она посмотрела на сына, сжала его руку, - есть кому обо мне позаботиться. – Уже в открытой двери, обдавая его ночной декабрьской стужей и холодом слов, снова обернулась. – И домой мы вернемся все вместе.