Текст книги "Спаси меня, если сможешь (СИ)"

Автор книги: Ольга Християнчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 30

Домой возвращаюсь поздно и в приподнятом настроении. Уже давно я не чувствовала себя счастливой, как сегодня. Встреча с Давидом оказалась не такой, как я надеялась. Почему-то я думала, что говорить с ним будет тяжело и все закончится ссорой и окончательной разлукой. Но мы довольно спокойно поговорили, и я не смогла поставить во всем точку. Он до сих пор мне дорог.

– И с кем это ты так гуляла допоздна? – с улыбкой на лице спрашивает Галя.

Она сидит в гостиной на диване с книгой в руках. Когда у нее выпадает свободная минута, берет интересный детектив и наслаждается чтением.

– С твоим нотариусом, – удовлетворенно отвечаю и приседаю рядом с ней.

Женщина от изумления округляет глаза и мгновенно откладывает книгу в сторону. Все ее внимание сейчас на мне.

– Вы помирились?

– Мы поговорили, – уклоняюсь от ответа. Сама не знаю, что будет дальше между нами. – Мы погуляли по пляжу, выяснили кое-что.

– Тетя Надя, мы собирались сегодня гулять и искать ракушки, – отзывается и поднимает на меня недовольный взгляд Маша, которая тихо сидит за столом и делает домашнее задание.

А я совсем за нее забыла, вылетело из головы.

– Тетя Надя нашла нового друга и возможно не сможет выделять тебе столько внимания, – ласково говорит Галя к дочери и быстро возвращается ко мне. Взгляд горит азартом. – И что, вы снова встретитесь?

Я отвечаю не сразу. Давид настаивал увидеться уже завтра, но я не знаю, как себя вести. Еще несколько дней назад я была уверена, что наши отношения в прошлом и Давид остался только в воспоминаниях и разбитом сердце. Но он снова появился в моей жизни и в его намерениях все вернуть.

– Возможно, – туманно отвечаю и поднимаюсь с места. – Посмотрим.

Обсуждать пока нечего. А думать, как будет в будущем нет смысла.

– Ты сейчас сияешь от счастья, – комментирует Галя, придирчиво рассматривая меня. – Возможно, стоит дать ему шанс. Мне он показался хорошим мужчиной.

– Я бы очень этого хотела, – признаюсь откровенно и тяжело вздыхаю. – Да боюсь еще раз в нем разочароваться.

Галя ничего не отвечает, только понимая кивает головой.

Я иду к себе, хочется все обдумать и разобраться в чувствах. Но наедине остаться не суждено, у двери меня ожидает художник. Он выглядит мрачным и чем-то озабоченным. Сгорбившись он опирается о стену и смотрит на меня из-под лба. Еще его только не хватало. Сейчас снова начнет меня отговаривать от встреч с бывшим, как будто имеет право.

– Встречалась с ним? – болезненно спрашивает, когда подхожу к нему поближе. – Я видел через окно, как ты выходила из машины.

– Почему это тебя так интересует? – раздраженно отвечаю.

Я совсем не настроена на разговор и хочу поскорее остаться одна.

– Я волнуюсь за тебя, – он тянется к моей руке, сжимает пальцы.

– Зря, у меня все в порядке.

Освобождаюсь от прикосновения, нахожу ключи и отпираю комнату. Захожу внутрь, давая понять, что не желаю продолжать разговор, но мужчина следует за мной. Слышу, как сзади захлопывается дверь.

– Эдуард, моя личная жизнь не должна тебя беспокоить. Мы недавно знакомы и ты почти меня не знаешь.

Он быстро оказывается рядом, чувствую тепло его тела на спине, тяжелым дыханием дышит в затылок. Напрягаюсь от такой близости, мне не комфортно. Это не то же самое, когда рядом Давид. Художник не вызывает никаких романтических чувств или физического влечения.

Отстраняюсь и поворачиваюсь в его сторону. Вынуждена приподнять голову, чтобы заглянуть в затуманенные эмоциями глаза. Он достаточно высок даже для меня.

– Я знаю только то, что хочу видеть тебя каждый день, – горячо произносит и пожирает меня взглядом. – Ты моя муза. Ты мое вдохновение. Сейчас я живу только тобой.

– Ты преувеличиваешь, – только успеваю сказать.

Он так быстро притягивает меня к себе, наклоняется, сжимает в объятия и целует. От неожиданности первые секунды никак не реагирую и он с удовольствием изучает мой рот своим наглым языком. Его колючая борода царапает лицо, его длинные пальцы начинают по хозяйски шарить по моему телу, и когда чувствую прикосновения под кофтой, изо всех сил толкаю его кулаками в грудь. Не сразу он отпускает меня, быстро отхожу от него на безопасное расстояние.

– Что ты себе позволяешь?! – кричу неистово, мой яростный взгляд готов убить.

Тяжело дышу и злоба нарастает все сильнее. Какая наглость. Даже Давид не позволял себе такого.

Эдуард неловко переминается с ноги на ногу, пряча от меня взгляд.

– Извини, я потерял контроль, – начинает оправдываться. – Когда ты рядом я теряю голову.

– Я не давала тебе ни малейшего намека на такие действия, – рычу, едва сдерживая гнев. – Выйди из моей комнаты. Нам больше не о чем говорить.

Показываю ему на выход. Художник сомневается, в его глазах просьба на прощение. Но сейчас на это у меня нет настроения. Он без проса пересек мои личные границы и рядом с ним больше не чувствую безопасности.

– Надежда, – молит и делает шаг в мою сторону и я жестом останавливаю его. Пусть только посмеет подойти.

– Я не хочу тебя сейчас видеть, – решительно произношу металлическим голосом.

Он еще немного неподвижно стоит, но потом все-таки оставляет меня саму. Разбитый и растерянный выходит из комнаты.

Выдыхаю с облегчением, быстро закрываю дверь на ключ и падаю на кровать. Такого от художника не ожидала. Я была уверена, что он вежлив и порядочен, что никогда не делает ничего плохого для окружающих. Ошибалась. Выходит его чувство для него важнее.

До сих пор чувствуется вкус нежелательного поцелуя. Кривлюсь от обиды и тру ладонью губы. Вспоминаю Давида и сильная тоска сдавливает сердце. Резко возникает желание быть с ним, ощущать его прикосновения и его поцелуи. Хочется тонуть в его ласках, чтобы окончательно стереть из памяти сырые губы художника.

Завтра ему позвоню, решаю и невыразимая радость поселяется в измученной душе.

Глава 31

Утром просыпаюсь с неприятным предчувствием. На душе тяжело, в груди давит и я собираюсь на работу в ужасном настроении.

Выхожу из комнаты, у двери замечаю что-то квадратное спертое на стену. Беру за край, отклоняю и вздыхаю от изумления. Это картина с моим изображением, которую Эдуард нарисовал недавно. Почему она здесь? Неужели он ее выбросил? Уже собираюсь идти к нему, но замечаю лист бумаги, аккуратно приклеенный к углу картины. Отрываю и разворачиваю его.

«Милая Надя, я сильно жалею за свой поступок. Ты права, я не имею права вмешиваться в твою жизнь. Сегодня я уезжаю домой и хочу оставить этот подарок. Чтобы помнила обо мне, надеюсь только хорошее. Спасибо за приятное общение. Знай, ты всегда останешься в моем сердце.

Возможно, еще когда-нибудь встретимся. Надеюсь, у тебя все будет хорошо». Написанные строки хорошим каллиграфическим почерком сбивают меня с толку. Надумал поехать и не проститься. Убегает.

Хватаю картину, оставляю в своей комнате, а сама решительно иду к двери художника и громко стучу кулаком. Проходит мгновение, другая, никто не открывает.

– Эдуард! – кричу, но в ответ тишина.

Едва слышны шаги доносятся до моих ушей, но никто не выходит. Я стучу еще раз, посильнее. Раздражаюсь от робости этого мужчины. Неужели он не хочет меня видеть? Может, обиделся. Жалею, что вчера накричала на него, возможно, была слишком эмоциональна. Да он тоже хорош, полез целоваться без проса.

– Эдуард, я знаю, что ты там.

Тишина. Сколько бы я ни стояла он не покажется. Не хочется расходиться именно так, ведь он мне нравится, как человек. Да что могу сделать? Творческая личность на своей волне.

Раздраженная спускаюсь на кухню, где Галя уже на полную хозяйничает. Она стоит у плиты и что-нибудь вкусное жарит. Блинчики наверняка.

– Эдуард действительно сегодня едет? – спрашиваю с порога.

– Да, – отвечает женщина, оглядывается, смотрит на меня. – Он уже рассчитался со мной. Какой-то озабоченный сегодня. Разве вы не простились?

– Боится смотреть мне в глаза, – тяжело вздыхаю и сажусь за стол.

– Что случилось? – Галя забывает о блинах и подходит ко мне. – Вы поссорились?

Ее глаза загораются в предвкушении интересной новости. Я сомневаюсь, говорить ли о вчерашнем инциденте.

– Ничего серьезного, – решаю не рассказывать истинную причину. Это наше с ним дело. – Не сошлись во мнении. Вот он и обиделся.

Блеск в ее глазах потухает, она безразлично качает головой и возвращается к делу.

– Он такой, – говорит. – Слишком уязвимый что ли. Возможно, поэтому и не общается почти ни с кем. Я так удивилась, что вы подружились.

– Наверное дружбе конец, – грустно констатирую факт.

Позавтракав, собираюсь идти на работу. Галя сообщила, что Маша сегодня в школу не пойдет. Вчера она съела мороженое и теперь сильно болит горло. Как только приходят холода, девочка часто простужается. Ее болезненное здоровье серьезно волнует Галю. Она часто водит дочь в больницы, где выписывают огромный список медикаментов. Мне не нравятся такие методы, считаю, что лучше закалять здоровье. Но молчу и не вмешиваюсь, Галя все равно не послушает.

Выхожу из дома. Прекрасная солнечная погода радует. На мгновение забываю все невзгоды. В голове мелькает мысль о Давиде. Он наверняка уже на работе или возможно только добирается. Хочется позвонить по телефону, услышать его голос и сдерживаюсь. Все чувства, которые я так долго подавляла мгновенно, вернулись при первом взгляде на любимого мужчину. Как мне хочется нормальной с ним жизни. Чтобы его отец не вмешивался. Но тот не простой человек и может достать из-под земли.

Открываю калитку и выхожу на тротуар. Красивый осенний день пахнет опавшей листвой. Хотя дни еще теплые, но скоро подуют холодные ветра и в нашу жизнь снова придет зима.

Неприятное предчувствие снова резко сковывает грудь. Стараюсь его отогнать. Не понимаю, откуда ждать неприятностей.

Рядом с нашим забором чуть поодаль от дома замечаю черную машину. Когда подхожу поближе, стараюсь заглянуть внутрь, но окна затенены и ничего не видно. Подозрительно. На нашей улице такого автомобиля я не замечала. А соседей немного выучила и у никого такой иномарки нет.

На мгновение представляю, что сейчас дверца откроется и с водительской стороны выйдет Давид, улыбнется и обнимет.

Когда равняюсь с машиной, задняя дверца действительно открывается. Только Давида там нет.

Мужская рука грубо хватает меня за запястье и с такой силой тянет, что я не удерживаюсь на ногах и лечу прямо к машине. Несколько рук меня затягивает внутрь, чья-то жесткая ладонь закрывает рот.

Слышу, как дверцы с грохотом закрываются и автомобиль резко трогается с места.

Глава 32

Не могу пошевелиться. Сильные руки сковывают все тело. Рота закрывают ладонью, чтоб не кричала. Я только мочу и стараюсь безрезультатно вырваться. В нос ударяет резкий запах табака, перемешанный с мужскими духами. В салоне довольно темно, могу разглядеть только размытые силуэты по обе стороны от меня. А я сижу посредине между двумя здоровыми незнакомцами.

– Если будешь молчать, заберу руку, – раздается грубый голос справа, прямо у уха.

Активно киваю. Рука исчезает из моего рта, и я делаю глубокий вдох.

– Кто вы такие? Чего вам нужно? – хрипло спрашиваю.

– Вопросы лишние, – говорит тот, что по другую сторону, более дружелюбным тоном. – Мы все равно тебе ничего не скажем. Нам велено тебя привести мы и везем.

Впереди водитель смотрит на меня заинтересованным взглядом через зеркало заднего вида. Он спокойно ведет машину, будто ничего необычного не происходит. Возможно, он к такому уже привык.

Я ничего не понимаю. Страх расползается по телу, сердце громко стучит в груди. Глаза немного привыкают к полумраку и я робко смотрю на похитителей. Здоровенные, мускулистые, в черных кожаных куртках. Оба коротко стрижены, у обоих широченные лица. Очень похожи друг на друга, как братья. Только тот, что справа мрачный, с суровым взглядом. Другой приветливо мне улыбается, будто мы едем на пикник.

– А ты спокойная, не истеришь, – говорит левый и откровенно меня рассматривает.

Чувствую, как его пальцы на моих запястьях легонько поглаживают кожу. Гляжу на него острым взглядом. Едва сдерживаюсь, чтобы не вырываться, ведь знаю, что бесполезно, только могу их разозлить.

– А мне есть чего вас бояться? – пытаюсь говорить спокойно, а внутри все переворачивается.

– Нет, – весело отвечает левый. – Мы только доставщики. Что нам босс приказал, то мы делаем. А против тебя у нас ничего нет.

– Как мило, – фыркаю саркастически. – Хорошая работа, похищать людей.

Он громко смеется и вибрация из его груди волной передается по моему телу. Я довольно тесно прижата между ними обоими. Замечаю, что его восторг немного ослаб, но убежать все равно не удастся, выходы перекрыты. Вот я влипла. И не понимаю, кому могу быть нужна.

– А ты мне нравишься, – рассмеявшись говорит бандит. – Другая бы сидела, молилась, рыдала. А ты еще хочешь поговорить.

– Замолкните, – рычит правый. – Вы меня раздражаете.

От его голоса я содрогаюсь. Даже его коллега умолкает. Наверное, он здесь главный.

Меня начинает накрывать паника. Стараюсь глубоко дышать и успокоиться. От запаха их одеколона и резких поворотов машины начинает закачивать.

Замечаю, что выехали из города, вокруг поля и деревья.

– Ребята, я обычная учительница, – говорю тихо, равномерно. – Кому я что сделала? Это какая-то ошибка.

– Не знаю, – снова отвечает тот, что весел. – Возможно двойку поставила не тому ребенку.

Он снова хочет смеяться и резкий взгляд сурового сдерживает его.

Машина резко останавливается у больших металлических ворот, медленно отползающих в сторону. Мы заезжаем на просторный двор и останавливаемся.

Мужчины синхронно выходят. Веселый тянет меня за собой. Одну руку отпускает, другую сжимает еще сильнее, чтобы не пыталась вырваться. Болит сильно, но я терплю. С виду будто приветлив, но добросовестно делает свое гадкое дело, пленнице спуска не дает.

Прищуриваю глаза от яркого света. Мне не дают опомниться, тянут в сторону дома, возвышающегося по центру всего двора. Слышу рядом лай собаки, но самого животного не вижу.

Водитель остается в машине. Мрачный идет впереди, веселый следом, ведет меня за руку. Запястье онемело от нажима, ноги переплетаются, едва успеваю за мужчинами. Мы поднимаемся по лестнице из мраморного камня, взгляду бросаются выкованные извилистые перила, покрытые позолотой. Мрачный открывает широкую деревянную дверь с витражным стеклом, отходит в сторону, пропускает нас первыми, сам заходит следом.

Мы оказываемся в просторном зале. Яркий солнечный свет проникает сквозь высоченные окна и отражается от массивной хрустальной люстры над головой. На потолке подмечаю разноцветные солнечные зайчики. Веселый тянет меня сквозь всю комнату, сзади наступает на пяти мрачный. Скольжу взглядом по стенам, которые завешены картинами, а здесь любят искусство.

– Это дом вашего босса? – подаю голос и эхо расползается по углам. – Кто он?

– Сейчас увидишь? – суровым голосом отвечает, что позади.

Страх моментально возвращается. Куда я попала и почему? Неизвестность хуже знаний.

Мы подходим к массивной дубовой двери и веселый стучит два раза. Не дожидаясь, открывает и заглядывает внутрь.

– Мы ее привезли, – извещает.

– Пусть зайдет, – слышу приглушенный голос.

Мне туда совсем не хочется. Стараюсь вырвать руку, но мужчина только с улыбкой смотрит на меня и силой заталкивает через открытую дверь.

– Не бойся. Никто тебя не съест, – шепчет на ухо, прежде чем закрыть путь к отступлению.

Понимаю, что оказалась в кабинете. Здесь свет не такой яркий, как в зале и приходится привыкать к сумраку. На окнах жалюзи, вдоль стены книжный шкаф. По центру рабочий стол, за которым сидит мужчина лет под пятьдесят. Он держит руки сложенные в замок на поверхности стола и придирчиво рассматривает меня.

Я неловко стою у двери, не двигаюсь и не знаю, что будет дальше.

– Надеюсь мои ребята не сильно тебя испугали, – его ласковый голос вызывает доверие, хотя взгляд остается холодным и придирчивым.

– А как вы думаете? – говорю удивительно уверенно. – Они меня похитили.

Мужчина цокает языком и недовольно качает головой.

– Извини. Они мои охранники, но иногда им хочется поиграть в гангстеров. Я велел привезти обязательно. Они решили как.

Хмурю брови. Страх прошел, осталось раздражение. Не знаю чего ожидала, но этот пожилой, лысый мужчина не нагоняет на меня ужаса. Возможно внешность обманчива, кто знает.

– Зачем я вам нужна? – требую объяснений и делаю шаг в его сторону по мягкому ворсистому ковру цвета карамели.

– Не мне, – пренебрежительно улыбается и кивает в сторону. – Я девушку тебе доставил. Оставлю вас наедине.

Выходит в кабинете еще кто-то есть. Я уже не смотрю на мужчину, который поднимается с места. Все мое внимание обращено в угол, где расположен широкий кожаный диван и два кресла с высокими спинками.

– Благодарю Владислав за помощь, – раздается голос из-за спинки кресла.

Неприятное чувство резко возвращается. Мне нужно бояться не хозяина этого дома, спокойно проходящего мимо. А мужчину, с которым оставляет наедине. С тем, кого я хочу видеть меньше всего на свете.

– Привет, Надежда, – Александр Петрович поднимается на ноги и показывается моему зрению. На его каменном лице появляется неприметная улыбка. – Вот мы снова встретились.

Глава 33

– Так это ваша идея, – возмущаюсь я и скрещиваю руки на груди. – Совершаете варварским методом, похищаете прямо на улице. Встретиться с человеком, это уже не ваш стиль?

Как я надеялась, что его больше никогда не увижу. Наивная. Он будет преследовать нас вечно.

– Мне не выгодно приезжать к тебе, общаться на твоей территории, – отвечает скучающим голосом. – Ты бы капризничала, не хотела бы разговаривать. А так вынуждена меня слушать.

Он важно подходит к столу и опирается на край. Тень падает на его лицо, и я не могу разглядеть проявления эмоций. Хотя чувствую его самоуверенность в каждом движении тела. Он скрещивает руки на груди, как будто нарочно повторяет за мной.

– Вы думаете, что если привезли меня сюда, то что-то изменится, – смотрю на мужчину с вызовом, стараюсь показать, что не боюсь его. Хотя легкий страх еще скрежещет в середине, но с каждой секунды раздражение начинает преобладать. – Нам не о чем говорить.

– Есть о чем, девочка моя, – тон спокойный, но чувствуются ядовитые нотки. – И как всегда наша общая тема – это Давид.

Я напрягаюсь при звуке этого имени. Он словно выплюнул последнее слово. Все повторяется снова, как по кругу.

– Мы с Давидом давно расстались, и вы это знаете, – устало вздыхаю. – Вы сами приложили к этому руку.

– Наверное, я свое дело плохо сделал, – он отталкивается от стола и начинает мерить шагами кабинет, недовольно глядя на меня. – Так как он покинул семью и оказывается поселился в том же самом городе, что и ты. Совпадение?

– Почему бы вам не спросить его?

– Тут вот какая беда, он наотрез отказывается общаться со мной, – сетует. – Ты своего добилась он отрекся от нас, – обвиняет меня во всех бедах.

– То что он не хочет вас знать, только ваша вина, – выжигаю в ответ и тыкаю в него пальцем. – Он сбежал от вашего тотального контроля.

Мужчина останавливается, смотрит на меня изумленным взглядом. Наверняка нареканий в свою сторону не ожидал.

– А ты приняла и приласкала.

– Мы с ним не вместе, – горячо возражаю.

– Но ты продолжаешь стоять между нами, – рычит, как бешеный зверь. – Объявилась в нашей жизни, и все пошло кувырком, – он делает паузу успокаивается и продолжает тихим хищным тоном. – Вот было бы хорошо, если бы ты исчезла. Может устроить это. Тебя не будет и проблемы тоже.

Дикий страх расползается по телу, безумный стук сердца приглушает все звуки. Я на автомате отступаю назад, врезаюсь спиной в дверь, пытаюсь нащупать ручку. От этого человека можно ожидать, что угодно. И сейчас я не могу понять серьезно он это говорит или все же шутит.

Заметив мой испуг, мужчина довольно улыбается. Все его тело расслабляется, ощущая победу.

– Давид вам этого никогда не простит, – пытаюсь говорить четко, но голос срывается.

– Знаю, – неохотно соглашается. – Поэтому и не буду трогать тебя. Не бойся. Это было бы слишком просто и результат был бы не в мою пользу. Здесь нужно действовать иначе. Договариваться. И ты мне в этом поможешь.

Прищуриваю на него глаза.

– Я не буду участвовать в ваших интригах, – выплевываю слова. – Оставьте меня в покое.

– К сожалению мой сын по-настоящему в тебя влюблен, – произнося последнее слово он кривится. – Значит, ты теперь в нашей семье.

Я нервно смеюсь. Кажется, мне послышалось. Он это серьезно?

– Я в вашу семью не напрашивалась. И желания такого нет.

– А это мы еще увидим.

Человек достает из кармана телефон и что-то набирает на экране. На мгновение он забывает обо мне, и я нажимаю на дверную ручку. Может, удастся выйти из этого кабинета. Дверь открывается и я налетаю на веселого, встречающего меня с улыбкой.

– Куда-то собралась?

– Ты хоть понимаешь, что это криминал? – выжигаю из злобы, заглядывая в лицо высоченного мужчины. – Ты не боишься полиции?

Он громко хохочет, сжимает мою талию мускулистыми руками и осторожно оттесняет обратно в кабинет.

– Мой шеф сам полиция, – произносит перед тем, как закрыть перед моим носом дверь.

Конечно, здесь живут не простые люди. Хозяин этого дома наверняка большая шишка в городе. Даже если исчезну навсегда, никто не сможет найти. Следы заметутся, свидетели подкупятся.

– Далеко зашла? – слышу довольный голос Александра Петровича.

Разворачиваюсь ответить какую-то колкость, но слышу в сумке вибрацию и мелодия моего телефона пробивается сквозь ткань. Быстро достаю его из тетрадей и конспектов. Смотрю на экран. Давид. Смотрю на его отца, тот с довольным лицом кивает, чтобы я отвечала. Мгновение колеблюсь.

– Давид, – взволнованно говорю.

– Надежда, ты где? – его смущенный голос заставляет сердце ускоренно биться. – Это правда? Ты рядом с ним?

– Меня схватили прямо на улицы, вывезли где-то за город. Рядом стоит твой отец.

Больше ничего не успеваю сказать, телефон вырывают из рук. Мужчина по деловому прикладывает его к уху и снова подходит к столу, подальше от меня.

– Хочешь ее увидеть, приезжай, поговорим, – делает паузу. – Я ничего ей не сделаю, но и не отпущу пока мы не поговорим. Тебе придется приехать, если она для тебя важна. – Снова пауза. Я затаиваю дыхание. – За тобой приедет машина. Жди.

Он выключает телефон и кладет на стол. Отдавать мне не собирается, я понимаю.

Я стою и придирчиво рассматриваю мужчину. Аккуратно зачесанный, выбритый, в дорогом выглаженном костюме, держится уверенно, деловой голос. Он вел себя, как на важной встрече, не показывал ни одной слабины, доказывал свою правоту, не отводил острого взгляда. Но после разговора с сыном замечаю, как он чуть-чуть сутулится, взволнованный взгляд прячет в пол, ладонями трет по утомленному лицу. Он дал слабину только на мгновение и я ее замечаю и поражена увиденным. Выходит он не такая уж и неприступная скала, какой хочет казаться.

Мужчина смотрит на меня понимающим взглядом и недовольно кривится. Я поймала его в момент слабости, и он это знает.

– Извини Надежда, что я так поступил с тобой. Но это единственный способ поговорить с сыном. Надеюсь, хоть сейчас он меня выслушает, – впервые слышу от него откровенные слова.