Текст книги "Гнев гор (СИ)"

Автор книги: Ольга Хараборкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 19

Оливер с равнодушием наблюдал за попытками гнома сломать барьер, что запирал их внутри его логова. Ректор оказался предусмотрителен, как всегда. Дабы исполнители не сбежали, он закрыл их в доме. В назначенный час в гостиной должен был открыться портал, который перенес бы студиоза Хоса и тара Корема куда‑то во дворец. Охе с сомнением посмотрел на гнома. Такой напарник ему был не нужен, но ректор дал ясно понять, что один Оливер не пойдет. Хос передвинул кресло поближе к окну, он хотел полюбоваться закатом. Оливер чувствовал, что его короткая, но такая яркая жизнь висела на волоске. Отвлечься от неприятных мыслей у него не получалось, в голове без остановки вертелся разговор с милордом ректором.

"Убить Наше Императорское Величество Велиара IV и забрать с его тела один древний артефакт", – охс даже не удивился, когда услышал подобное заявление. Он уже достаточно хорошо изучил лича, поэтому воспринял все спокойно. Мерейское море и пребывание в нем здорово закалило выдержку студиоза Хоса. Оливер повел плечами: на спине отдалась болью рана. Еще нескоро он сможет вспоминать о соленой воде без содрогания.

– Могу я присесть рядом?

Охс не нужно было поворачивать голову, чтобы узнать, кто стоял за его спиной. Рыжуля. Оливер усмехнулся и похлопал рукой по своим коленям.

– Садись.

– Нет, спасибо, – отказалась Илона и, недолго думая, опустилась на ковер. Путешествие с гномом многое изменило в ее жизни, включая и отношение к ней. "Общение" с дедом в склепе поставило точку на той странице, где было ее детство. Игры закончились уже давно, а она поняла это несколько часов назад. Пора было ей брать судьбу в собственные руки. Начать волшебница решила со второго суженного. У нее даже проскользнула мысль, что это уже через чур: все так или иначе хотели видеть ее чье‑то женой.

– Так тоже неплохо, – Оливер наклонился вперед и схватил Илону за плечо, подтянув ее к своим ногам. После чего он с наслаждением запустил ей руку в волосы: – Как огонь! – лаская ярко – рыжие пряди, проговорил он.

– Ты что творишь? – зашипела Биар, как кошка, и попыталась отодвинуться, но Оливер лишь сжал пальцы в кулак, захватив часть волос.

– Если ты будешь знать своё место, Рыжуля, то мы уживемся, – пообещал ей охс.

– Я не буду женой нежити! – воскликнула Илона. Она подошла к Оливеру только с одной целью – узнать его планы на нее. Слова, слетевшие с губ мужчины, ей радости не принесли.

– Да, кто тебя спросит! – успокоил ее Оливер.

– Но ты же мертв, зачем тебе супруга? – зашла с другого конца Илона, и, извернувшись, положила ладони на колено мужчины, спина же выгнулась соблазнительной дугой. Охс маневр оценил.

– Сейчас я достаточно жив, чтобы оценить все то, что ты предлагаешь, Рыжуля, – промурлыкал Оливер. Он голодным взглядом пробежался по всем изгибам фигуры Биар.

– Мертвые не могут… – Илона не договорила и быстро опустила взгляд. – Мне везет, – обреченно вырвалось у нее.

– Еще как, – подмигнул ей Оливер. – Поверь, свой супружеский долг я буду отдавать с огромным наслаждением. Рука Хоса опустилась к затылку Илона, другая прижала ее ладошки к колену. Чтобы доказать свои слова он впился ей в губы, стараясь причинить боль. Биар попыталась вырваться, но силы были явно не равны. К источнику волшебница обращаться побоялась, помня предупреждение нежити. Ее спас Лазар.

– Ты ее сейчас сожрешь, – саркастически произнес воин. Оливер всегда оставлял за собой последнее слово и потому в долгу не остался:

– Гляжу, наигрался, – оторвался от Илоны Хос, а потом медленно облизал губы, на которых была кровь. – Сладкая.

– У каждого свои игрушки, – заметил Лазар. Гар Корем несколько часов подряд пытался взломать защиту, поставленную милордом ректором. Но до его мастерства воину было расти и расти. Грубой же силой он побоялся воспользоваться, если бы барьер выдержал, то все что внутри него превратилось бы в пыль.

– Главное их не сломать, – ответил Оливер, смотря на Илону.

– Я ведь тебе говорил, уходи! – обратился к волшебнице Лазар, и подошел к окну. – Хороший вид.

– Знаю.

– У тебя здесь есть обычная, человеческая еда? – совершенно спокойно спросил гар Корем. – Стоит отдохнуть перед делом!

– Перед боем наедаться не стоит, если ранение в живот умирать будешь мучительно, – мстительно поделилась житейской мудростью Илона.

– Огонь! – восхищенно проговорил Оливер. – Там, – махнул свободной рукой охс в сторону кладовой.

– Неуправляемая стихия, страшнее десятка врагов, – заметил гар Корем, после чего последовал в указанном направлении. Какого же было удивление гнома, когда в кладовке обнаружилась не только мясо и фрукты, но и вино. – Да, ты знаток, – рассматривая одну из бутылок, произнес гном.

– На меня тоже еды захвати, – вмешалась в разговор Илона. – Отпусти, пожалуйста. Оливер наклонился к ней и произнес:

– Ведь можешь, если пожелаешь, Рыжуля.

После этих слов охс отпустил Илону, понимая, что той некуда бежать.

– Как так получилось, что в сердце Империи скрывается высшая нежить? – спросил Лазар, деловито выкладывая на стол в гостиной различную снедь.

А как так получилось, что в сердце Империи оказался воин из Вечных скал, в сопровождении одной из отданных? – не остался в долгу Оливер.

– Что‑то вы оба наредкость спокойны? – недовольным тоном спросила Илона. Ей такая реакция была непонятна и потому вызывала раздражение. Еще она злилась на тара Корема, который не сделал ничего, чтобы защитить ее. Приказ не входить в дом – она заботой не считала и потому благополучно забыла про этот эпизод в своей жизни.

– Зачем нам друг с другом воевать? – спросил Лазар.

– Сейчас мы мухи, попавшие в одну паутину, – согласился с ним Оливер. – Кстати, как тебе вино, гном?

– Неплохо, – ответил гар Корем, смакуя второй бокал.

Илона переводила взгляд с одного на другого и пыталась понять, кто сошел с ума. По всему выходила, что именно она не здорова. Волшебница даже ущипнула себя, решив проверить вдруг это сон. Но боль была реальна.

– Против Аделарда мы ничего сделать не сможем, – сжалился над волшебницей Лазар. – Он слишком силен. Вот после, когда мы выберемся из этой передряги, – многозначительно произнес воин.

– Гар Корем, а как же я? – жалостливо спросила Биар.

– А что ты? – небрежно спросил воин.

– Меня хотят выдать замуж за нежить! – прокричала Биар, мужчины поморщились.

– Я‑то здесь при чем? – нехотя спросил Лазар, уже зная к чему клонить несносная баба. Он уже устал на нее злиться. Биар все делала наперекор. Кому она мстила Лазар так и не понял. Воин склонялся к мысли, что волшебница просто была дурой.

– Вы еще мой жених! – обвинительно воскликнула Биар, и даже топнула ногой.

– Я не удивлен, – усмехнулся воин. – Почему женщины вспоминают о чем‑то только тогда, когда им это выгодно? Не говоря уже о том, что истина в любом случае будут искажена.

Оливер с живейшим интересом прислушивался к их беседе. То, что этих двоих связывали весьма странные отношения, он понял сразу. Охе испытал странное чувство, Оливер даже замер прислушиваясь к себе. Ему было неприятно, кто‑то покусился на его женщину. Пусть даже она еще не стала его женой – это было неважно.

– Необычно, – прошептал он, после чего впился взглядом в гнома.

– Что смотришь? – воин почувствовал опасность. Высшая нежить была не тем противником, с которым исход боя был бы известен. Гар Корем честно признавался себе, что в битве один на один, их шансы равны.

– Странное чувство, – дикий взгляд Оливера метнулся к Илоне, – я желаю тебя убить, гном, за то, что ты покусился на мое.

– Это ревность, – открыл тайну Лазар.

– Я ревную? – удивленно переспросил Оливер.

– Нет, – вмешалась Илона. – Чтобы испытывать чувства нужно быть живым, а ты хоть и высшая, но нежить!

– Разве ты еще не поняла? – спросил Лазар. Он‑то заметил сразу, что некий студиоз Хос, отличается от нежити не только ступенью развития, у него была другая аура, как у живого.

– Что? – Илона посмотрела на Оливера и ахнула: – Но, как так?

– Мне тоже интересно, – сказал гар Корем. Оба гостя уставились на Оливера с ожидаем. Охе предвкушающее улыбнулся и начал говорить:

– Сегодня у нас день откровений. Так и быть я поведаю вам, как стал таким, вы же расскажите, зачем вам родственники Зертиш.

– Откровенность за откровенность. Справедливо, – согласился Лазар. – Начинай!

Илона с каким‑то мучительным удовольствием слушала о похождениях Зертиш. То, что целительница святой не была Биар знала с самого начала. Создание высшей нежити – страшное преступление, прежде всего перед живыми. Видя, как менялось лицо Лазара по мере повествования охса, Илона в тайне радовалась. Образ, который создал для себя воин, треснул. Один удар и он бы осыпался мелкими осколками.

С другой стороны, Биар почувствовала нечто похожее на уважение. Волшебница задалась вопросом – смогла бы она выжить там, где Зертиш продержалась больше года. Туманные топи не то место, куда стремятся люди. Перед Илоной сидело "живое" доказательство силы Хозяина болот. У нее даже проскользнула предательская мысль, что Оливер сможет защитить их там.

– Лесная колдунья оказалась не такой, какой виделась в твоих мечтах? – не выдержала Биар.

– Твои мечты о лучшей доле тоже не воплотились, – огрызнулся гном. Лазару было паршиво. Он знал, что Ярогнева сильная женщина, но, чтобы настолько. В его разуме она запечатлелась, как чаровница. На деле же та была самой настоящей ведьмой. Гар Корем задумался, если бы он ее любил, то разве бы его волновали бы ее поступки? Разве это не лицемерие по отношению к Ярогневе? Кто знает, как он бы поступил на ее месте? Лазар честно признался себе, что отдал бы фон Корнтлан охсам. Он бы и Биар в придачу подарил.

– А из‑за кого? – вспыхнула Биар, но под взглядом воина быстро затухла.

– Правильно ли я понимаю, что гном влюблен в Ярогневу? – вкрадчиво спросил Оливер, поддавшись чуть вперед в кресле. Свой "трон" он развернул к гостям еще в начале повествования.

– Он задумался, – хмыкнула Илона, а потом подлила масла в огонь: – Может, и не любил никогда?

– Заткнись! – взревел Лазар и вскочил на ноги. Илона тихо ойкнула и спряталась за спиной у Оливера. Тот каким‑то непостижимым образом оказался рядом.

Уймись! – прикрикнул на него охс. – А ты, – уже Илоне, – не открывай рот!

Илона уже заглотнула воздуха, чтобы дать достойный ответ, но Оливер опять оказался быстрее:

– Я вырву тебе язык, Рыжуля! Ты слишком не сдержана! А ты, – обратился охс к гному, – не смей поддаваться чувствам. У нас еще впереди дело!

– Знаю! – огрызнулся Лазар. Теперь его обуревали совершенно противоположные чувства. Гнев. Его учил жизни мертвец. До чего он дошел. Все его учат жить то Илва, то Гарбхан, теперь нежить. Гар Корем не выдержал и обличил все то, что накопилось внутри в силу, выпустив ее на свободу. Полупрозрачный шар размеров с крупную тыкву сорвался с руки воина и понесся к окну. Выбив стекло, он врезался в барьер, и, отскочив, устремился обратно.

Оливер резко потянул на себя Илону, чтобы ее не задело сгустком силы. Стена между гостиной и спальной комнатой перестала существовать. Дом крякнул, крыша, тяжело вздохнув, просела. Биар сама того не осознавая испугано прижалась к охсу. Он не растерялся и положил руку на талию волшебницы.

– Полегчало? – спокойно спросил Хос.

Этот простой вопрос вывел Лазара из состояния отрешенности.

– Выпить есть? Не вино, а что‑нибудь покрепче? – спросил воин, потом поднял стул, после перевернутый стол с едой и вновь сел.

– Пусти, – Илона тоже успела взять в себя в руки. Волшебница, благодарила небеса за то, что гар Корем умел держать себя в руках. – Пусти, – вновь повторила она и дернулась в сторону.

Оливер неохотно убрал руку, которая давно уже лежала ниже талии. Илона мысленно ругала себя за несдержанность и ненормальную реакцию. Ей нравилось, как охс поглаживал ее.

– Позже продолжил, – пообещал он ей. Биар, как девчонка залилась краской. – Пить будешь на моей свадьбе, – приказал охс. Лазар на это заявление рассмеялся. Но его веселье не длилось долго, так как посреди комнаты открылось окно портала.

– Что‑то рано, – задумчиво произнес Оливер.

Милорд ректор был недоволен. Мало того, что гном пытался сломать защиту весь день, так он еще и не контролировал себя. Весь грандиозный план Аделарда мог сорваться из‑за вспыльчивости тара Корема. Гном не успел испытать недовольство лича на собственной шкуре, потому что по миру прошла Волна. Все в помещение напряженно замерли, прислушиваясь и пытаясь осознать, что же послужило причиной крика всего мира Сараф.

– Чч‑то это? – заикаясь, спросила Илона, такого животного ужаса она не испытывала никогда. Ей просто хотелось упасть на землю и кричать, выпуская на волю свой страх.

– Время расплаты, – глухо сказал гар Корем.

– Что это? – теперь уже Оливер решил узнать происходящее. Он, как и любая нежить, всегда тонко чувствовал окружающий мир. Эхо, что докатилось до них, было похоже на крик умирающего бога. То, что заменяло охсу душу, затрепетало в страхе.

– Очередная веха истории, – прошелестел милорд ректор. – Древнее полубожество пробудилось.

– Айрдгал все‑таки сделал это! – воскликнул Лазар.

– Чувствуете это? – спросил Аделард, желание проучить гнома у него исчезло само собой. – Время перемен.

– Тебе‑то что с того? – недовольно спросил гар Корем, у которого любовные переживания сменились на страх о судьбе народа.

– Не скажи, воин. Не скажи, – покачала головой ректор. – Но это вас не касается. Сейчас я открою портал, и вы пойдете и сделайте то, что должны. Лара Биар останется здесь, так же, как и Зертиши.

– Я хотела бы пойти с ними, – высказалась Илона. Гар Корем громко хмыкнул.

– Для вас, моя дорогая, у меня тоже будет задание. Вы послужите отличным рассказчиком, ведь Зертиши с минуту на минуту очнуться!

– Я не буду…

– Будешь, – рявкнул Лазар, который уже думал о том, как все рассказать родителям Ярогневы. Он был рад предложению Аделарда, и благодарен ему за то, что тот не сказал прямым текстом, что Биар и Зертиши залог выполнения поручения, по крайней мере для тара Корема. Что двигало охсом, гном не знал. Свои предположения он решил оставить на потом, когда лучше узнает повадки твари.

– Время, господа, – произнес ректор и взмахнул рукой, открывая окно портала.

Интерлюдия IX

Ламер тяжело опустился на крышку сундука. Обтерев платком трудовой пот, он огляделся. Оставалось всего ничего: большую часть архива и секретных документов они увезли два дня назад. Личные вещи он сложит вечером, потом дело Аделарда. При воспоминании о личе, Глава Церкви покрылся испариной. Ему пришлось вновь доставать платок и обтирать лицо и лысину. Все шло не так, как виделось когда‑то. Ламер с ужасом представлял, чем все это закончится.

Молиться Гпава Церкви уже давно перестал. Он осознал, что план об «истинном враге света» был глупостью, как и многое другое после. Лучезарный давно не отвечал на просьбы верной паствы. А то, что пришло ему на замену, Ламер Светом никак назвать не мог. Лишь единицы знали правду, которая тщательно скрывалась. Попытка спрятаться вблизи Туманных топей от орков и от разъярённых людей была обычным бегством. Графство, зачищенное по его приказу, уже ожидало прибытия гостей. Ламеру оставалось только сбежать из Морнэйлда, предварительно выполнив договорённости с Аделардом.

Последнее пугало старика до икоты. Он должен был совершить преступление.

– Измена, – прошептал Ламер и уставился в никуда. В его голове не укладывалась одна простая мысль – убийство Императора. Самое печальное было в том, что Ламер не считал изменой открытие окна между измерениями, а насильственная смерть Велиара IV была даже нечто большим для него. Воспитанный в страхе перед троном, он просто не мог сравнить эти две вещи.

В действительность Ламера вернул противный дребезжащий звук. Он вздрогнул и выругался. День явно складывался паршиво для него. Дребезжал редкий артефакт – Бьёльское зеркало. Оно позволяла общаться собеседникам в разных концах мира, при этом его не нужно было наполнять магической энергией. Кто его «вызывал» Ламер прекрасно знал, вот только говорить с ним не имел не малейшего желания.

Оперевшись правой рукой на сундук, старик с кряхтением встал. После чего несколько мгновений стоял неподвижно, стараясь унять беспричинную боль в спине. Зима не пощадила старые кости Ламера, они напоминали о себе каждый день. Он бы сейчас отдал все, чтобы повернуть время вспять, быть может тогда ошибки, которые рвали души, удалось предотвратить.

– Чего тебе? – недовольно рявкнул Ламер. Зеркало, лежащее на письменном столе, отражающей поверхностью вверх показывало мастера Хорекара. Теперь дородный гном не был похож сам на себя. Гпава Церкви брезгливо скривился: у гнома не хватало левого глаза, и щека под ним была сшита портняжьями нитками.

– Нам нужна помощь, – процедил Брол. Слова явно давались ему с трудом, не только потому что ему было больно, нет. Сама мысль о том, что он просил помощи у человека, ранила его.

– И что же ты хочешь? – спокойно спросил Ламер, потом достал платок и стал протирать раму у зеркала. Ему показалось, что серебряный узор немного потемнел.

– Воины пробудили его! – рявкнул Брол, и видимо стукнул по столу, на котором стояло зеркало, так как изображение содрогнулось.

– Кого? – поинтересовался старик, хотя прекрасно понимал, что гном сказал.

– Г^ев Гэр! – чуть ли не прокричал мастер.

– Что ты говоришь! – наигранно воскликнул Ламер, а потом в невпопад спросил:

– Слушай, а чем почистить серебро, чтобы лучше блестело? Что‑то у зеркала рама потемнела.

– Ты издеваешься, человек, – змеей прошипел Брол.

– Я?! Нет, это ты издеваешься, гном, – процедил Ламер. – Наши дела закончились, когда отец Парис отдал Лучезарному душу!

– Оставили бы потаскух в покое и ничего бы не случилось! План был ошибочен!

Ламер отвернулся к окну: солнце медленно садилось, знаменуя конец дня. Он посчитал это символичным, отношения с мастерами нужно было рвать уже давно. Но раньше Аделард бы не позволил этого сделать, теперь же он не станет вмешиваться, то, что мертвец хотел сделать, то уже совершил.

– Чего ты хочешь от меня?

– Портал! Открой «окно» в свое графство, – потребовал гном.

– Совсем рехнулся! – взъярился Ламер. Его взбесила несколько наглость Хорекара, сколько его осведомленность.

– А что нам остается? Это порождение уничтожает всех! От кланов остались одни ошметки!

– Это только ваши проблемы! – пожал плечами Ламер.

– Наши?! – взревел Брол.

– А чьи же еще? – удивленно спросил его собеседник.

– Мы заключили сделку… – начал было Брол, прекрасно понимая, что Глава Церкви ему ответит на это. И был прав, Ламер оборвал его на полуслове:

– Сделка касалась расшатывания положения Вечных скал на политической арене.

– А чаша? – спросил мастер.

– Церковь Лучезарного Бога не имеет к ней ни малейшего отношения.

Брол Хорекар потрясенно замер, осознавая то, что они натворили.

– Имя? – хрипло спросил он.

– Я не знаю, гном. Но за желания противоречащие воле создателей первородные платили всегда. Если цена – уничтожение вашей расы, то я ничуть не против, – усмехнулся Ламер и провел рукой по глади зеркала, изображение померкло. На Главу Церкви Лучезарного Света смотрел усталый старик.

Брол Хорекар в ярости бросил зеркало в стену. Противный звук бьющегося стекла эхом пронесся по сводам пещеры, рассыпавшись мелкими осколками на полу Гчом прекрасно понял, что мастера допустили огромную ошибку, доверившись людям.

– Лживые твари!

«Земля» под ногами мастера содрогнулась, и он упал на колени. Древний дракон, рожденный из камня и «гнева» один за другим уничтожал города мастеров. Брол даже не мог пасть в ноги Наместнику, прося спасти невинных: Вечный город закрыл ворота. Хотя на месте бы Айрдгала он врагов бы не пожалел. В своих бедах мастера виноваты сами и должны понести наказание.

– Мастер!

Брол обернулся на голос, в дверях стоял запыхавшийся посыльный.

– Он здесь!

Хорекар взвыл дурным голосом. Все, что они строили веками, рухнуло в одночасье. Неживое создание было способно проникать за щиты, а после начинало уничтожать все вокруг. Сгусток нематериального притягивал к себе части домов, гномов, пока на свет не рождался дракон. Дальше начиналось кровавое пиршество. Брол лишился глаза, когда эта тварь оторвала кусок стены, мастер не успел увернуться и тоже чуть не стал частью проклятого создания. Его вытащил один из магов, отдав свою жизнь за него. Глаза он лишился мгновением позже, когда прут от кованной каминной решетки, с противным хлюпаньем ударил его в лицо.

У Брола оставалось еще одно дело, которое он собирался выполнить, пока жизнь еще теплилась в нем. Локраз должен был сдохнуть от его рук, он выпотрошит этот продажный бурдюк и скормит его семье.

– Не торопись, Брол.

Несколько слов, раздавшихся в разуме гнома, остановили его.

– Кто посмел?! – взревел Брол.

– Дагаст, – спокойствие собеседника еще больше разозлила Хорекара.

– А! Предатель! Где твой клан Торвут?! Где? Остались в Вечном городе, подчинились воинам.

– Заветам Предков, Брол, – укоризненно поправил его тот.

– Называй, это как хочешь, правды не скроешь.

– Я решил поговорить с тобой не для того, чтобы найти истину. Ты хочешь жить, Брол?

– Жить?! Под пятой у воинов! – рука мастера сама собой сжалась в кулак. Он всю жизнь боролся за свободу, и зря.

– Нет! Не у воинов! Слушай и запоминай, времени на разговор осталось очень мало, Гчев Гэр крепнет, он уже уничтожил пол Рельберга.

Впервые Брол подчинился кому‑то, он был готов заложить душу, но спасти кланы. Так его и застал подмастерье, застывшего в центре комнаты, бессмысленно смотрящего на стену, но внимательно слушающего слова Дагаста Торвута.