Текст книги "Маргаритка (СИ)"

Автор книги: Ольга Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Это была Маргаритка, она продолжила безо всякого предупреждения:

– Мы за вами приехали. Нас Колька с Олегом послали.

– Маргаритка? – неуверенно произнесла Ирина Васильевна.

– Она самая, – подтвердила худенькая. – Помните, как в первом классе в школу из-за нас с Колькой ходили?

– Помню, помню, – улыбнулась Ирина Васильевна. – А еще помню, что ты все к Кольке цеплялась, а он от тебя шарахался.

– Теть Ир, ну что вы все обо мне и о Кольке? – засмеялась Маргаритка. – Вот ваша вторая невестка... – она показала на Олеську. – Хотя нет, она первая. Второй буду я. Это Олеська, жена Олега.

– Здравствуйте, Ирина Васильевна, – произнесла Олеська, заметно волнуясь.

Ирина Васильевна, как и любопытные соседи, думала, почему лицо молодой жены Олега кажется ей знакомым. Где она ее могла видеть?

– Да не мучайтесь зря, теть Ир, не вспоминайте, где видели Олеську, – засмеялась Маргаритка, глядя на мать Николая. – Не встречались вы раньше. Просто Олеська – актриса. Известная. В кино вы ее видели.

– В каком? – невольно сорвалось у Ирины Васильевны.

– В том, на котором вся деревня была помешана, – выдала все секреты Маргаритка. – В "Кате-Катерине". Перед вами младшая сестра Катерины – Анастасия, или Мария Сельская.

Маргаритка любовалась произведенным эффектом. Олеська была недовольна. Она приехала сюда, как жена Олега, а Маргаритка ее актрисой выставляет. Ирина Васильевна настолько растерялась при этом известии, что забыла пригласить гостей в дом. Так и стояли они во дворе под старой раскидистой яблоней.

– Ирина Васильевна, – заговорила и Олеська. – Мы за вами приехали. Нас мужья послали, так и сказали: "Без мамы нашей не возвращайтесь".

– Вы уж не подведите нас, соглашайтесь, – тараторила Маргаритка. – А то Олег с Колькой заявили, что мы вас не уговорим.

Ирина Васильевна молчала, глядя на Олеську. Вот так невестку сынок удружил. Олеська Федосова, простая, обычная, писал он, и Николай ему вторил. Ничего себе обычная, простая женщина. Известная актриса! И ни один из сыновей не обмолвился, кто такая Олеся Федосова. Ирина Васильевна перевела взгляд на оживленную Маргаритку, ее мысли метнулись к другому. Маргаритка-то тут при чем? И почему она говорит мужья? Неужели Колька женился на Маргаритке? Где он только ее разыскал? Да ведь она была замужем. Что-то непонятно. Вот безобразники, не могут мать заранее предупредить. Один сын про актрису умолчал, второй тоже, кажется, сюрприз приготовил. Хотя этот сюрприз был по душе, Маргаритка всегда нравилась Ирине Васильевне. Мать Николая осторожно задала вопрос:

– Маргарит, а ты подружка что ли? – она кивнула на Олеську, не решаясь спросить: а может, она жена Кольке?

– Подружка, подружка, – подтвердила Маргаритка, – почти сестра Олеське... Теть Ир, поедемте с нами. А то Колька на мне, сказал, не женится, если вас не привезем.

Значит, не жена она Кольке, сделала вывод мать. Ирина Васильевна повторила свой вопрос.

– А ты, значит, и не подружка?

– Да подружка я, подружка Колькина, – пояснила Маргаритка и вздохнула, – а так хочется женой быть...

Она окончательно запутала пожилую женщину. Олеська неожиданно оробела, стояла молча. Так всегда она поступала, когда видела свою мать – своенравную, властную Дарью Федосову. Та не терпела никаких возражений. Вот и сработал рефлекс в актрисе, хотя она думала, что освободилась от комплексов, что вызывала в ней родная мать. Из машины на подмогу, смеясь, спешили Олег и Николай с улыбающимся Костиком на руках.

– Говорили же вам, не уговорите без нас мать уехать отсюда, – сказала Олег, целуя Ирину Васильевну.

– А мы уговорили, – тут же заявила Маргаритка. – Теть Ир, скажите, что вы согласны с нами уехать.

Но Ирина Васильевна, не отрываясь, смотрела на Костика. Тот недавно проснулся и улыбался всему свету, в том числе и бабушке.

– Вот, мам, за тобой внук приехал, Костик его зовут, – проговорил Николай. – Костик, это бабушка. Скажи "ба-ба". Ба-ба, поехали с нами.

– О-о-о, – проговорил Костик и засмеялся, он увидел свою маму – Маргаритку.

Бабушка была в смятении. Столько новостей. Актриса Мария Сельская в роли старшей невестки, веселая Маргаритка с Колькой, внук. Мальчик так был похож на ее старшего сына. Ирина Васильевна сказала:

– Что же вы не сообщили мне, что у вас уже ребенок есть? – и укоризненно посмотрела на старшего сына.

Олеська только хотела сказать, что это не их мальчик, как Маргаритка подхватила сына на руки и весело-обиженно выдала:

– Теть Ир, а Олег тут ни при чем. Я не рожала от него. Я ведь со школы люблю Николая, вот сына от него родила, Костиком назвала, помните, я обещала вашему мужу, а Колька жениться никак не соберется на мне. Говорит, без матери никакой свадьбы не будет. Теть Ир, поедемте с нами. Вы уж заставите Кольку в загс со мной сходить. Я же всегда вам нравилась.

Поток информации, свалившийся на Ирину Васильевну, окончательно лишил ее дара речи. Что же получается, это Колькин сынишка. Мать Маргаритка. Но Николай так и не женился на ней. И почему сынок у них? Ведь Колька говорил в телефонном разговоре, что у его знакомой девочка... А Маргаритка продолжала тараторить, как хорошо, если тетя Ира будет рядом, уж она-то не даст обижать ее, Маргаритку, заставит Кольку жениться.

– Маргарит, – остановила ее все еще робевшая Олеська, – помолчи немного, мама что-то хочет спросить.

– Коль, – наконец смогла спросить Ирина Васильевна, – ты вроде писал, что девочка у твоей женщины есть...

– Вот-вот, – тут же подхватила Маргаритка, – он, теть Ир, чуть не женился на другой женщине. Хорошо, что Олеська помогла, прогнала Таньку. Жаль, что раньше в школе я не знала Олеську, она бы и с Валькой не дала Кольке дружить. Зато теперь, теть Ир, Колька обязательно должен на мне жениться. Коль, ну полюби меня хоть чуток.

Николай с любовью глянул на Маргаритку.

– Да люблю я тебя, люблю. Тоже со школы.

– А что раньше молчал?

– Ждал, когда мамка согласится с нами поехать.

– Вот, теть Ир, идем собираться, я в загс побыстрее хочу с Колькой любименьким сбегать...

Олег и Олеська начали потихоньку хохотать. Ну, Маргаритка, всех запутала. К тому же во двор заглянула любопытная соседка, Любка. Та самая вдовушка, к которой захаживал Николай.

– Теть Ир, а у вас гости? – невинно спросила она, стрельнув глазами в сторону мужчин. – А я шла спичек спросить...

Соседка привела в чувство Ирину Васильевну.

– А может, на Кольку посмотреть? – сердито отозвалась она. – А то спичек у тебя, Люб, можно подумать, нет?

Мать никогда не одобряла хождений сына к одинокой соседке. Маргаритка почувствовала тревогу:

– Зачем Любке на Кольку смотреть? – спросила она. – А ну говори, любименький мой, – приказала Маргаритка, – иначе никогда не дам тебе усыновить Костика, и он останется Герасимовым.

– Я тебя и спрашивать не буду, – отозвался мужчина. – Это мой сын. Он Яликов. Константин Николаевич Яликов. Кстати, мамулечка, кажется, наш сынуля использовал уже свой памперос и не раз. Его бы переодеть и искупать.

– Ой! Что же мы стоим во дворе? Пойдемте в дом, – спохватилась мать. – Дома воды подогреем, баню-то я давно не топила, так обхожусь. Вы же, наверно, еще и голодные с дороги.

В дом за ними пыталась проскользнуть и Любка. Но тут выручила Олеська.

– Олежек, дай зажигалку, – приказала она. – Вот вам огонек, Люба, не обессудьте, что не спички, и идите к себе домой. Мы дарим вам зажигалку. Используйте вместо спичек. Да, можете всем сказать, что Колька на Маргаритке все-таки женился.

– А жена Олега Яликова, та, что только сейчас подарила тебе зажигалку, – подхватила Маргаритка, довольная помощью Олеськи, – сама Мария Сельская, актриса. Так что повесь зажигалку в рамочку и хвастайся всем. Олесь, может, автограф ей быстренько чиркнешь? А теперь, Любаша, пошла домой быстренько, у нас тут семейное дело, чужим нельзя. Тетя Ира с нами уезжает. Внука будет нянчить, Костика. А Олеська девочку родит. Ирочкой назовет... А теперь иди, иди, отсюда, Любка...

Маргаритка не отступила, пока Любка не скрылась за своим забором.

– Коль, а сумки где?– вспомнила Маргаритка. – В машине? Несите сюда. Сумку-холодильник не забудь. Там мясо и колбаса. На стол будем накрывать. Олеська, давай шевелись, тебе готовить... Меня тетя Ира знает, всегда мечтала невесткой увидеть, а тебе надо сейчас о себе впечатление создать... Теть Ир, Олеська так вкусно готовит! Объеденье. Вот вы посмотрите на старшего сына. У Олега уже щеки из-за спины торчат... Хомяк прямо.

– А вот Коля похудел, – заметила мать.

– А это потому, что на мне никак не женится, – тут же заявила Маргаритка. – Некому его откормить.

Ирина Васильевна долго не соглашалась уезжать, хотя понимала, что тяжело в деревенском доме, что нет дров в эту зиму. Дом старый, холодный. Раньше с матерью жил Николай, он все подправлял, подделывал, дрова привозил, а без него все стало быстро ветшать. Она знала, что этой осенью сыновья приедут за ней, настраивалась на отъезд, но сомнения терзали душу. Как она будет жить в чужом месте, в чужом доме? И даже сейчас, когда Олег и Николай приехали за ней, Ирина Васильевна не могла произнести последнего "да". Решилась мать на отъезд, лишь когда узнала, что старший сын и его жена, в самом деле, ждут ребенка. Олеська честно сказала:

– Я так рассчитывала на вас, Ирина Васильевна, что вы поможете мне с ребенком. Ведь у нас нет никаких бабушек, кроме вас. У Маргаритки хоть тетя Катя есть, у меня никого. Я боюсь...

Словом, уговорили.

Спать легли относительно рано, не сидели до полуночи, все устали в дороге. Николаю было тревожно за Маргаритку. И так Костик ей все руки отмотал в дороге, хоть и нянчили его все понемножку, но мужчины были за рулем по очереди, Олеське Олег не разрешал поднимать упитанного малыша, так что основная тяжесть досталась Маргаритке. А она знай себе, все шутила, болтала без конца, даже Олеська под конец дороги примолкла, немного расклеилась, но не Маргаритка. И сейчас вечером, когда уже приехали, все чего-то рассказывала, вспоминала, при этом приказала Николаю принести воды, нагрела, искупала сына в тазу, наварила ему каши (Ирина Васильевна срочно сбегала к одной из соседок, у которой была корова, принесла банку молока), накормила малыша, уложила спать, загородила подушками и стульями, чтобы не упал, присела за стол с остальными. Действительно, железная тростиночка. Но долго не выдержала.

– Пойду и я прилягу, – сказала она.

– Конечно, отдыхай, – отозвалась Ирина Васильевна.

Но Маргаритка не была бы Маргариткой, если бы не обняла сзади за плечи Николая и не добавила:

– Следите тут без меня за Колькой моим любименьким, никуда не пускайте из дома одного. А то на него в деревне все девчонки раньше заглядывались.

И ушла спать. Вскоре и остальные стали размещаться по спальным местам.

Кроватей в доме было две. Да старый, уже не раскладывающийся диван на кухне. Мать легла на кухне, одну кровать заняли Олег с Олеськой, вторую выделили Костику с Маргариткой. Николай лег на полу на старых одеялах, укрылся периной. Было прохладно, мужчина никак не мог согреться. Маргаритка тихо соскользнула с кровати, опять забаррикадировала Костика, быстро нырнула под бок к Николаю.

– А то сбежишь еще к какой-нибудь Вальке или Любке, – пояснила она, прижавшись теснее. – А так я тебя держать буду.

Обняла и сразу уснула. Устала все же неутомимая душа. Она была такая ласковая, уютная, холод сразу куда-то убежал от мужчины, как только рядом с ним появилось теплое женское тело. Николай улыбнулся молча, тоже прижал к себе Маргаритку, поцеловал шелковистую щеку.

Мужчине не спалось в родном доме. Обступили воспоминания. Здесь прошло детство, здесь он рос, взрослел, мечтал о девчонках. Но веселая одноклассница Маргаритка казалась ему недосягаемой. Валька была попроще. И гораздо доступнее. Не Николай с ней начал встречаться, от нее инициатива исходила. А ему льстило, что у него есть подруга для интимных свиданий. Они, взрослеющие юнцы, тогда все были озабочены проблемой секса. Колька гордился даже доступностью Вальки. А все же по душе-то всегда была веселая Маргаритка. Только с ней нельзя было "дружить" так, как с Валькой. До сих пор не верится, что это она лежит рядом и тихо дышит, а на кровати важно сопит их сынок. Мама теперь не принадлежит ему безраздельно. У них папа появился. Но все же, как замечательно, что есть Костик. Николай опять с нежностью поцеловал рядом лежащую женщину. С веселой озорной, не знающей скуки Маргариткой к нему пришло его тихое надежное счастье. Он это знал точно. Мужчина не заметил, как уснул.

На другой день Костик проснулся в шесть утра и разбудил всех. Да и хорошо. Дел было много: навестить родственников, знакомых, помочь матери собрать вещи. Планировали уехать уже на другой день.

Маргаритка с Николаем и Костиком первым делом направилась к своим родственникам по линии отца – к семье дяди Володи. Она и так переживала, что любимый дядюшка может обидеться, что единственная племянница остановилась не у него, а у Яликовых. Николай пошел с ней и сам им представился, как муж. Не стал уточнять, что еще не расписаны они с Маргариткой. Брат отца одобрил выбор племянницы, пришел в восторг от важного Костика, который, не испугавшись, пошел на руки к двоюродному дедушке, произнеся свое любимое:

– О-о-о.

– В мать весь, – одобрил дядюшка. – Такой же озорник будет.

Костик, как всегда, улыбался всему свету.

– Ой, – сказала Маргаритка, глядя на них. – Дядь Володь! А Костик улыбается, как ты.

– Да, – приосанился тот. – На меня внук похож.

– Нет уж, – возразил Николай. – Костик весь в меня.

Дядя Володя не обиделся, что Маргаритка остановилась не у него. В их небольшом доме народу хватало. Самих было трое. У дяди Володи, когда они с женой уже и не надеялись иметь детей, родилась дочка. Сейчас ей было десять лет. А недавно пришлось приютить родственников жены – семью ее младшего брата с тремя маленькими детьми – у них недавно сгорел дом, ничего спасти не удалось из имущества, сами еле успели выскочить и детей вытащить. Так что дядя Володя только посетовал, что любимая племянница его на свадьбу не позвала.

– Так не было свадьбы, – вылетело у Маргаритки. – Без любимого дядюшки я не стала бы ее играть.

Николай предупредительно сжал ей руку. Родственники решили, что они просто оформили отношения безо всякого торжества. Ведь мужем Николай себя именует.

Жена дяди Володи, тетя Галя, переживала, что ничем хорошим, с ее точки зрения не может угостить Маргаритку с Николаем. Племянница мужа и конфет принесла, и колбасы с сыром, и подарки приготовила всем, а в доме на столе только то, что с огорода и подворья, даже мясо было лишь в супе. Маргаритка тоже была немного смущена, подарки-то она привезла только семье дяди Володи. А тут еще двое взрослых и трое детей. Взрослые скромно отошли в сторону, когда она подарки вручала, а детишки смотрят. По пути и так Маргаритка с Николаем опустошили небольшой магазинчик в деревне, скупили все жвачки и прочие сладости, узнав от Ирины Васильевны про несчастье родственников тети Гали. Дети были рады. И все равно было неудобно, что нет лишней игрушки. Маргаритка извинялась, но этим еще больше смутила тихую родственницу тети Гали.

Уходя, Маргаритка немного сунула в руку дяди Володи денег.

– Не обижай меня, дядь Володь, возьми. У вас сейчас трудное положение. На пять человек кормишь больше... Купите хоть окорочков куриных. Ты вон какой большой! Как тебе без мяса!

– Я и картошку люблю, – отозвался дядюшка, но деньги взял, хоть и изрядно застеснялся.

Положение, в самом деле, было нелегкое.

– Только не пей, – попросила Маргаритка.

– Не пью, – признался дядя Володя. – Уже много лет не пью. С тех пор как твоя мать, покойница Аннушка, заставила меня бросить. Хорошая она была, хоть и колдуньей ее звали. Чего смеешься? Колдунья она и была. Настоящая! Только добрая. А душа светлая. Все травы знала. Помогла нам с Галкой моей дочку родить, хоть и немолоды мы были. От водки меня к тому же отвадила. Какая должна быть черная душа у того человека, что решился убить нашу Анюту...

– Дядь Володь, – удивилась Маргаритка. – Маму не убивали... Это был несчастный случай...

– Не верю я, племяшка, – отозвался дядюшка. – Убили и Анюту, и Серегу нашего.... А деньги я отдам лучше на одежду для ребятишек... Жалко мне их.

Потом Маргаритка предложила Николаю сразу зайти на кладбище. Там был похоронен его отец. Николай позвонил брату, тот сказал, что они с матерью и Олеськой тоже подойдут.

Олеська была непривычно молчалива. Актриса не любила кладбищ. Они навевали на нее тоску и какой-то дискомфорт в душе. Маргаритка тоже была грустна, немного всплакнула, когда обходила могилы дядюшек. У ее отца, помимо Владимира, было еще три брата. Ласково погладила памятник с изображением бабушки Леры, что нянчила ее в детстве. А потом заставила себя улыбнуться, заговорила совсем по-другому, когда подошли к могиле отца Николая:

– Дядь Кость, здравствуйте. Это я, Маргаритка Лосинская, та самая, что всегда была влюблена в вашего Кольку. Спасибо, что выпороли Николая. Он уже меня полюбил и наполовину на мне женился. Дядь Кость, вы спите спокойно, я буду хорошо заботиться о Кольке и ни к кому его не отпущу.

А Ирина Васильевна тихо произнесла:

– Внучонка нашего первого Маргаритка Костиком назвала. Исполнилась твоя мечта, Костя. Появился новый Константин Яликов. Женился-таки наш Коля на Маргаритке. Помнишь, как ты говорил: "Дурак будет наш Колька, если упустит такую девчонку". Не упустил. И Олег себе хорошую жену выбрал. Уважительную, красивую, она тебе понравилась бы, гордился бы ею. Жаль, не дожил ты...

Мать вытерла слезы... Заплакала и Олеська... Именно ей показалось в этот момент, что она видит высокого седого человека, с барственной осанкой, похожего на Олега, он благословляет своих сыновей и их жен. Легкая тень проплыла мимо стоящих, перекрестила их, ласково погладила по голове Костика, и малыш засмеялся. Все вздрогнули от неожиданности. Лишь Олеська все поняла. Костик тоже видел дедушку. Седой мужчина беззвучно засмеялся с малышом и растаял вдали. Впоследствии Олеська все объяснила богатым разыгравшимся воображением актрисы. А Ирина Васильевна неожиданно в этот момент поняла, что поступает правильно, уезжая отсюда. Она нужна своим сыновьям. Надо лишь найти человека, чтобы присматривал за могилками. Словно отвечая ее мыслям, проговорила Маргаритка:

– Тетя Галя обещала последить тут за всем... А вы уж с нами, теть Ир...

И пошла в сторону, забыв про Костика на руках бабушки.

– Ты куда? – окликнула ее Олеська.

– Я сейчас, – откликнулась Маргаритка.

Она была какая-то не такая. Это еще началось с того момента, когда дядя Володя сказал, что маму и отца убили. Все почему-то не решались остановить Маргаритку. Олеська посмотрела ей вслед и на этот раз увидела полупрозрачную красивую хрупкую женщину, похожую на тетю Катю, та приказывала Маргаритке остановиться, вернуться, а та шла и бормотала:

– Я должна знать правду, я должна знать правду...

Николай метнулся за Маргариткой, а Олеське показалось, что подруга попала под чью-то власть. Но Олеська была сильнее, ведь в ее роду тоже были колдуны и ведьмы. Но этой силой актриса не воспользовалась. Нельзя. Она ждет ребенка. Олеська нашла свой гениальный выход: она охнула, будто боль ее пронзила, согнулась и жалобно застонала. И это остановило Маргаритку, к тому же Николай ее нагнал, схватил за плечи и развернул к себе. Она горько расплакалась.

– Неправда, – твердила Маргаритка, – никто маму не убивал, она была хорошая, добрая. И папу не убивали...

Испуганный Олег бегал возле Олеськи, боли которой сразу резко уменьшились, как только Маргаритка остановилась. Ирина Васильевна испуганно прижимала к себе внука, не зная, что делать. В голове крутилось, что вообще не надо было сюда брать с собой жену старшего сына, а Костик посмотрел на это и как дал ревака, что окончательно привело в себя всех. Полупрозрачная тень женщины не исчезла, она плыла в отдалении от Маргаритки и приказывала Олеське:

– Уводи всех отсюда.

Та немедленно испустила очередной стон, но уже послабее, Олег подхватил жену под руку и сердито закричал:

– А ну идемте все отсюда! Колька! Маргаритка! Олеська, кажется, рожает.

И повел бережно жену. Та шла и шепотом признавалась мужу, что ничего у нее не болело. Просто она испугалась за Маргаритку, вот и придумала со стоном. Ирина Васильевна осталась рядом с Николаем и Маргариткой и говорила:

– Болтали люди в деревне, что убили Сергея с Анной, было такое. Да кто же знает теперь, где правда? Сбили их на перекрестке одновременно... Уехала та машина...

Маргаритка молчала. Потом грустно улыбнулась:

– Правда, Олеська – гениальная актриса...

– Почему? – не поняла мать.

– Притворилась, что живот забелел, и заставила всех нас уйти отсюда. И правильно! Я ведь увидела маму и хотела уйти к ней. Но она не разрешила этого сделать. Не надо ворошить прошлое, мама не хочет этого. Я и не стану. Только сразу, как вернемся, я схожу к ним. (Погибших родителей Маргаритка увезла из Трепаловки и похоронила в Осинках, так приказала сделать тетя Катя). Все, теть Ир, я больше вас не буду пугать. А то еще сбежит мой любименький Колька от меня.

Николай улыбнулся при этих словах: вот его Маргаритка.

– Как же я без него? – завершила свою речь женщина. – Без любименького.

Все облегченно засмеялись...

Оставшийся день пролетел мигом.

В ночь перед отъездом Олеська и Маргаритка вышли посидеть на скамеечке перед домом. Костик уже спал, как всегда забаррикадированный стульями. Мать о чем-то говорила с сыновьями дома.

– Как здесь тихо! – сказала Олеська. – Настоящая деревня. Не как в кино.

– Да, – откликнулась Маргаритка. – Тихо. Умирает наша деревня. Смотри, как мало горит огоньков в окнах. И школа только девятилетняя осталась. Учеников очень мало. А когда-то было по несколько параллелей. Нас в одиннадцатом классе было двадцать семь человек. И почти никто не остался в Трепаловке.

Неожиданно к ним подошла соседка. Ей не давало покоя появление Николая. Разозлило и то, что он приехал с Маргариткой.

– Не помешаю? – спросила Люба.

Отказать было неудобно.

– Присаживайся, Люб, – ответила Маргаритка.

Люба помнила ее еще по школе. Она была младше Маргаритки и Николая на пять лет. Когда-то шестиклассница с восхищением смотрела на задорную Маргаритку, возле которой всегда была куча парней, мечтала быть похожей на нее. Маргаритка, казалось, и не изменилась особо. Все такая же худенькая, только грудь стала побольше, да бедра пошире. А как же иначе, годы-то идут. Любка и сама хорошо поширела. Но сейчас ее волновало другое. Сумела все-таки Маргаритка добиться своего – почти женила Кольку на себе. Вся школа знала, что она за ним бегает. Кажется, поймала. Живут, по крайней мере, вместе. Соседке это было не по душе.

– Так вы с Колькой женаты или не женаты? – спросила Любка.

– Ну не женаты, – слегка разозлилась Маргаритка.

Ей не понравился вопрос Любки, да и тон какой-то змеиный. Олеська не вмешивалась в разговор. Она с интересом за всем следила. Вот она настоящая деревня-матушка.

– Он и не женится на тебе, – вынесла вердикт соседка.

– Откуда такие сведенья? – насмешливо осведомилась Маргаритка.

– Из собственного опыта, – ответила Любка. – Даже если Колька и похаживает к тебе, то это ничего не значит, – продолжала развивать мысль соседка. – Он ко мне тоже ходил несколько лет...

На лице Маргаритки не отражалось никаких мыслей. И это было плохо. Лицо Маргаритки было как зеркало, на нем обычно отражалось все.

– Ой, – подумала Олеська. – Маргаритка разозлилась не на шутку. Влетит же Кольке сегодня.

А соседка продолжала изливать душу:

– И вообще, зря вы уговорили мать Кольки ехать с вами. Ведь на нее не угодишь. Сколько у Кольки было женщин, и всех забраковала тетя Ира. Да вспомни хоть Вальку, Колька с ней со школы дружил. Вот зачем тетя Ира написала ему в армию, что она с учителем встречается. Ну, встретилась пару раз, что тут такого?

– Ничего, только ребенок появился, – язвительно заметила Маргаритка.

– А это потому, что тетя Ира как-то сказала Вальке, что она недостойна их Кольки, – продолжала защищать Вальку соседка. – Вот она от злости и связалась с учителем физкультуры. А уж тот такой бабник был....

Она знала, что Маргаритке будет неприятен подобный разговор.

– А у тебя тоже из-за тети Иры не получилось с Колькой? – Маргаритка решила бить по больному.

– Да, из-за нее, – с готовностью подтвердила соседка. – Разлучила она нас. Думаешь, не найдет тетя Ира причины, чтобы развести и вас с Колькой?

– Любка, ты дура, – ответила Маргаритка. – Меня тетя Ира любит. Не будет она разводить нас с Колькой. Мы с ним вечно вместе будем.

– Ой ли! Да она старшего сына, подожди, еще разведет с молодой женой, – Любка посмотрела на Олеську, которой стало чертовски неприятно. – И на ребенка их не посмотрит. А я ведь беременна даже была от Николая. Пришлось аборт сделать.

– Срок-то какой был, когда аборт делала? – раздался сердитый голос Ирины Васильевны, которая, оказывается, подошла и прислушивалась к словам Любки. – Что ты тут сидишь, сочиняешь?

Любка сникла, поспешно поднялась.

– Ну, я пошла, – проговорила она.

Олеська схватила ее за руку:

– Люба, вы сейчас неумно поступили. Нельзя так делать. Не надо ссорить людей. Никто не будет разводить ни меня с Олегом, тем более ни Маргаритку с Николаем. И прежде чем делать гадости людям, надо думать. К вам все потом вернется. Кстати, Костик – сын Маргаритки и Николая.

– А так похож на вашего мужа, – растерянно протянула соседка и пошла к себе.

Увы, схожесть дяди и племянника подвела Любку.

– Можешь теперь сплетничать по деревне на тему, – дала ей в спину совет Маргаритка, – от кого родила я. Только нас здесь не будет.

– А мама все равно с нами поедет, – сказала Олеська.

– Обязательно поедет, она нам нужна, – Маргаритка встала, обняла Ирину Васильевну и поцеловала в щеку.

– С чего такие нежности? – удивилась мать Николая.

– Это вам за то, что отвадили от моего Кольки Вальку и эту противную Любку, – Маргаритка направилась во двор. – Пойду, вставлю Кольке за любовь с Любкой. Я ревнивая.

– Да не делала она никаких абортов, – поспешила проговорить Ирина Васильевна. – Придумывает.

– Я знаю, – улыбнулась Маргаритка. – Но мне хочется немного поревновать Кольку, она вздохнула. – А если честно, я жутко ревную своего любименького.

– Ты все такая же, – отозвалась мать Николая.

Маргаритка столкнулась с Олегом и Николаем, которые тоже вышли из дома, на крыльце.

– Ты, Олежек, топай дальше, а ты, Колюсечка мой, стой здесь, – донесся голос Маргаритки до Олеськи и Ирины Васильевны.

Олег послушно ушел. Присел рядом с матерью и женой.

– Чего это Маргаритка развоевалась? – поинтересовался он.

– Она Кольку ревновать пошла, – пояснила жена.

– Может, пойти, помочь Коле? – стала вставать Ирина Васильевна.

– Не надо, – тихо засмеялась Олеська. – Сейчас Маргаритка задаст любимый вопрос Николаю: любит ли он ее, а потом сама в очередной раз объяснится в любви. Вот и вся ревность. Слушайте.

Все притихли и отчетливо услышали слова Маргаритки:

– Так, Колюсечка мой, я тебя все эти годы любила, а ты тут с соседками развлекался, детей им делал!

Николай засмеялся:

– Может, и развлекался, но детей не делал.

– Совсем-совсем не делал?

– Я был осторожен, – признался мужчина.

– Значит, осторожен? – недоверчиво протянула Маргаритка. – А что же ты прошлым летом со мной не осторожничал?

– С тобой, – протянул Николай. – С тобой не получается осторожничать. Сразу голову теряю.

– Колька, я тебя люблю.

И раздался звук поцелуя. Дальше было ничего не слышно. Только хлопнула какая-то дверь.

– К Костику пошли, – сказала Ирина Васильевна.

– К Костику, – повторила Олеська.

– А, по-моему, в баню, – высказал предположение Олег. – Колька собирался сполоснуться.

И был прав. Николай быстро шептал Маргаритке:

– Я уже двое суток скучаю без тебя. Что же дом такой маленький! И уединиться негде!

– Пойдем в баню, – прошептала Маргаритка. – Я тоже без тебя скучаю.

Остальные тактично сидели на скамейке, лишь Олеська заметила:

– Сейчас, если раздадутся звуки хлопков березового веника, значит, это Маргаритка пропаривает мозги любименькому.

Дальше она заговорила о другом:

– Зря вы, Ирина Васильевна, всю мелочь из дома стараетесь забрать. Жить будете с нами. У нас все есть: и посуда, и белье. Возьмите только одежду. Остальное не надо. Правда, Олежек?

– А ты права, – неожиданно согласилась Ирина Васильевна. – Пусть все останется в доме, как было.

– Мам, ты, что, уже назад планируешь уехать? – подозрительно осведомился старший сын.

– Нет, сынок, – отозвалась мать. – Если я решилась, то навсегда. А назад... Если только навестить могилы приеду... Вот и пусть в нашем доме все будет.

И мать решительно приказала выставить из машины лишние, на ее взгляд, коробки.

И никто не услышал, как вновь хлопнула в бане дверь.

– Пойдем, Лесенька, и мы спать. Тебе отдыхать надо, – сказал Олег, когда коробки были опять водружены в дом. – И ты, мама, иди.

– Я посижу еще, – отозвалась Ирина Васильевна.

Сыновья увезли мать. Из дома забрали только одежду, кое-какое постельное белье, да старую серо-полосатую кошку с узкими глазами, которая словно чувствовала, что хозяйка покидает дом. Все терлась о ноги, мяукала. Олеська представить себе не могла, как можно бросить такое преданное животное. Поэтому кошку запихнули в сумку и водрузили в машину.

Ирина Васильевна все о чем-то думала. Неожиданно приказала, когда уже тронулись, подъехать к дому дяди Володи. Там еще спали. Но Маргаритка понеслась их будить. С ней пошла Ирина Васильевна.

– Вот спасибо, племяшка, что еще раз забежала попрощаться, – обрадовался дядя Володя.

– Да, дядь Володь! – ответила невпопад Маргаритка.

– Володь, – приказала Ирина Васильевна, – позови Галку и ее брата.

А та уже встала и спешила на улицу. Вместе с ней поднялась и жена ее младшего брата, худенькая тихая женщина, следом спешил и брат.

– Вот ты-то мне и нужна, – обратилась мать Николая к худенькой женщине.– Вот, возьми, – она протянула ключи. – Живите в моем доме. Печка там есть, плита газовая тоже, холодильник старенький подключишь, он еще сто лет проработает, машинка стиральная тоже в нормальном состоянии. Пользуйтесь всем, что найдете. Что на голове сидите друг у друга? Правда, окна мы заколотили...

Надо было видеть, какой радостью осветилось лицо худенькой женщины.

– Там все есть, – продолжила Ирина Васильевна. – И посуда, и баня еще крепкая, бельем оставшимся тоже пользуйтесь, опять же какие никакие сараюшки стоят. Корову-то вы успели вывести... А мы поехали. Галь, присматривай за могилками. До свидания.