Текст книги "Вербовщик"

Автор книги: Ольга Табоякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Напомнил, – оскалился Антон.

– Отлично, пообщаемся?

– Пообщаемся, – Антон все еще держался за шею.

"Да, ученик. Ты прирожденный дипломат", – послышалось тихое от учителя.

– Что в тебе такого особенного, что ты всем нужен? – это я его спросил. По настоящему изумлению стало ясно, что вопросов он меня не ожидал.

– Я могу поймать любо...почти любого человека, – поправился Антон. – Могу его заставить делать, что я хочу.

– Бедолага, – я пожалел его вслух.

Антон окрысился. Я прикусил язык.

– В смысле у тебя и друзей нет, – пришлось пояснять свою жалость.

– А у тебя есть? – Антон хотел меня ударить побольнее.

– У мена даже учитель есть, – я широко улыбнулся.

По глазам вижу, что он мне позавидовал.

– Я не могу тебе обещать, но шанс дам, – все я принялся разыгрывать последнюю сдачу. Если я не правильно рассчитал, то дальнейшие уговоры не помогут.

– Шанс? – Антон опять вернулся к своей злобе и ехидству.

– Есть место, где все гораздо круче тебя. Там ты будешь очень обычным. Может кого и встретишь, – я намеренно намекал. Сам-то я понятия не имел, правда ли это.

– Что за место? – он клюнул.

– Академия Дона Де Сорео. Это другой мир. Там надо отучиться некоторое время.

– А потом? Я буду всем должен? Буду работать на твою контору? – Антону это активно не нравилось.

– А хрен тебя знает. Может ты там не выживешь, а может просто не выучишься, а может ..., – я постарался пожать плечами, как можно безразличнее.

– А ты? – Антон еще раз попробовал меня поймать, но Гада был начеку.

– Я? Я туда не собираюсь, – чувствовалось, что я зацепил Антона. Теперь бы еще найти какую-нибудь пушинку, которая перевесит чашу в мою пользу. – У меня другая работа.

– Какая? – Антон явно тянул время и сведения из меня.

– Сам не допираешь? Вербовщик я. А ты вот можешь стать..., – здесь я многозначительно заткнулся.

– Кем? – мне захотелось завопить. Я поймал этого типа.

– Ммм. Без комментариев, – я открыл дверцу машины. – Я, пожалуй, пойду. Надумаешь, приходи на Бейкер-стрит, 21. У тебя еще сутки. Потом мое предложение недействительно.

– Куда? – Антон смотрел на меня с чувством великого превосходства.

Я нарушил обещание, данное Алексу. Прыгнул на Фаган в Великий Воинский дом. Потом я прыгнул назад в город, в Старый город. За последнее время я приноровился. Уже два раза из трех попадал, куда именно хочу. До сих пор не могу разобраться, с чем это связанно. В этот раз я был уверен, что мне повезет. Повезло, но не совсем. Я был в городе, но не в Старом, а в Древнем. На двери был нарисован черный снег. Он мерцал и пожирал. Черный искрящийся снег стал меня усыплять. Вдруг меня толкнули с места. Я очухался.

Следом за мной здесь оказался и Антон.

– О? – я уставился на него, он на меня. – Ты?

Антон осмотрелся по сторонам, а потом изменил спесивость на истерический плач:

– Я хотел посмотреть, – стал оправдываться Антон. – Я же так. Я не думал. Я не знал. Я пойду? Выпусти меня. – Первый шок у Антона прошел. Он притих, выжидая моих действий.

"Он к тебе прилип", – подсказал мне учитель. "Следом турнулся. Многогранный мальчик. Сколько талантов".

Я то еще только осознавал, что мы оказались в Древнем городе, а до Антона дошло быстрее.

– Ты здесь был? – я отчетливо знал, что мы по ту сторону двери, а не по эту.

– Нет, – Антон прижался ко мне. Я могу сказать, что мне это не понравилось. Все же я девушками интересуюсь, а не парнями. Антон осознал, что как-то жмется ко мне и отпрянул. – Я уже видел такое, – он показал на дверь с притягивающим снегом.

– Где?

– Там, в лабораториях твоих ССБешников. Только они сказали, что из другой службы. На них мои трюки не действуют, как и на тебя. Но у них механическая защита, а у тебя ее нет, – разоткровенничался Антон.

– Что ты там видел? В лаборатории? – меня очень задело это заявление.

– Там у них есть такая шкатулка, тоже с таким снегом. Он у каждого отнимает душу. Просто ее вынимает и следов не найти, – лихорадочно торопясь пояснил Антон.

– Значит, она отсюда, – меня утешило, что отсюда хоть кто-то выбрался. До Антона наконец дошли мои вопросы. Он понял, что я сам здесь впервые.

"Учитель!", – я позвал Гада. – "Подсказали бы что".

"Дела твои плохи", – порадовал меня учитель.

"Нет, я и сам это знаю", – я согласился потому, что мне чудилось, что в этом месте смерть на каждом шагу. "Что делать то?".

"Выбираться", – коротко посоветовал учитель.

Антон как-то учуял, что провожу совещания с высшими духами и молчал.

"А этот Черный снег, почему вы меня не оттолкнули?", – до меня доехало, что спас то меня Антон, пусть и случайно спас.

"Я не могу, это драконовские штучки", – последовал грустный ответ.

"А идеи, как отсюда выбраться есть? Я не могу уйти на Фаган. Меня что-то держит здесь", – за последние минуты я уже трижды пытался услышать зов Великого Воинского Дома, не получалось.

"Ученик, – чувствовалось, что учитель готов настучать мне по башке. – Ученик, думай!".

– Мы можем попытаться открыть эту дверь, – я излагал вслух, чтобы и Антон слышал. Надеюсь, что у него появятся какие мысли, предложения и предположения. – Можем лечь и подохнуть под этой дверь, – на такую версию развития событий Антон покачал головой. – Можем пойти поискать другой выход или еще кого, чтобы нам помог выбраться, – на это предположение Антон закатил глаза. – Вариантов больше нет.

– Здесь, если нам кто встретится, то считай, что лучше под этой дверь подохнуть, – Антон был непоколебимо в этом уверен.

– Знаешь, а я думаю, что все же лучше, понимаешь, новый шанс, а то старых у нас нет, – я показал на дверь.

Он подумал и кивнул.

– А теперь пояснил бы чего ты за мной поперся? – мне хотелось побольше узнать о способностях Антона Макарова.

Он правильно понял мой вопрос и рассказал. Мне казалось, что этот парень уже распростился с жизнью. Антон обладает целым комплексом талантов. Я бы его именовал Хамелеон-Змея. Во-первых, он ловит другого человека. Ловит, подчиняет своими движениями, глазами, в меньшей степени голосом. Во-вторых, он может двигаться за другим человеком. До этого у Антона не выходило скакать по мирам. Получалось лишь отпустить объект вперед и появится за его спиной. Я так понимаю, в современном понимании это телепортация. Он расспросил меня о том, что это за промежуточное место. Я пояснил про Фаган и Великий Воинский дом. Было видно, что Антон сильно жалеет о том, что не остался там.

– А теперь подробно, что ты знаешь об этом городе, – мы отошли чуть подальше от двери, но пока никуда не торопились.

– Я ничего такого не знаю, – он пожал плечами. Лицо у него осунулось, появились темные пятна. На мои вопросы он пояснил, что это утечка энергии, я тоже выгляжу не лучшим образом.

"Странно, учитель, я вроде ничего такого не чувствую", – я закрыл глаза, чтобы сосредоточится на разговоре с Великим воином Гадом.

"Я не зря тебя дрессировал", – самодовольно ухмыльнулся он мне из моей же головы. "Резерв еще есть. Но не очень долгий. Все же мало я тебя...".

Я понимал, что Антон долго здесь не протянет, впрочем, я задержусь чуть дольше него. Мы пошли вперед рядом.

– Знаешь, – признался Антон. Сейчас он стал походить на нормального человека, а не на злобную собаку, готовую вцепится в мою глотку, – мы отсюда не выбиремся.

У меня было свое мнение. Все же мне предсказали, что я поживу подольше. Но здесь влез учитель: "Никто тебе не предсказывал на счет места жизни, ученик. Вполне можешь здесь в луже времени лежать".

Признаться я вздрогнул. Как-то был уверен в своем счастливом долголетии, не думал, что оно станет мне поперек горла.

"Учитель, а что есть лужи времени?", – мы топали по лужам. Но я то думал, что это подземные воды.

"Ученик", – зафыркал учитель, "Лужа времени – есть субстанция, дающая молодость, старость, бессмертие, смерть и прочее. Ты чем меня слушал?".

Я постарался вспомнить, но вроде бы разговора о лужах времени раньше не было.

– Евгений, – позвал меня Антон.

– Можно Жека, – мне так было привычнее.

– Жека, а ты действительно думаешь, что мы можем выбраться?

– Хмм, Антон, я не знаю. Но в этом то и прелесть, – я рассказал ему о недавней своей уверенности, что скоро помру, и "последнем" дне на Фагане.

– Ты псих, – сделал однозначный вывод мой объект для вербовки. – Куда идем? – дорога в этом месте расходилась.

– В принципе все равно, но хочется мне направо, – я был уверен, что лучше направо.

– Хорошо, – покорно согласился Антон. К этому времени он уже совсем позеленел.

"Учитель, а вы можете на глаз определить, какая именно лужа? Я бы его подпоил, чтобы мой объект не загнулся", – я остановился. Антон тоже затормозил, считая, что мне лучше знать, что делать.

"Это элементарно, ученик. Суешь туда нечто живое и смотришь, не подохло, значит, и разряда животворных, а если подохло..."

Признаюсь, что ничего живого вблизи не наблюдалось. Способ хороший, но слегка несвоевременный.

"Учитель, а другие варианты есть?"

"Не встречал", – признался учитель.

Я объяснил Антону свои сомнения.

– Я ею стану или попробую, – Антон не растерялся. – Я могу неживым становится, ну, не становится, а подстраиваться. Ты же понимаешь, что именно так я влияю на живых.

На мои сомнения, что если он подстроиться под неживое, то помрет, он возразил, что я должен его быстро вытащить, разорвать контакт. Дальше он снял рубашку, лег на каменный пол и вытянул руку в лужу. Я внимательно рассматривал Антона, он стал краснеть, я быстренько его дернул.

– Это она!

Дальше он зачерпнул из лужи мутную воду и стал пить. Лицо расправилось, Антон пришел в себя. Я последовал его примеру. В голове мелькнула мысль, что помрем от антисанитарии. Учитель законно возразил, что не должны.

Антон предложил набрать куда-нибудь этой воды, но было некуда.

Мы пошли дальше. В общем за тот день мы оттоптали километров пятнадцать по одному и тому же коридору. Будете смеяться, но пришли к той же самой двери, хоть все время шли прямо.

– Сдохнуть можно, – выдохнул Антон и свалился у дверей.

"Выходит, что надо выбираться через дверь", – я грустно посматривал на дверку, но старался взгляд не задерживать, а то подцепит и все...

– Пожрать бы, – послышалось от моего объекта.

– Сам бы не отказался, – желудок уже давно прилип к позвоночнику. – Антон, надо дверь ломать.

– А сама не откроется? – подал он здравую мысль.

– А как?

– Точно как? – Мы сидели рядом и думали. Ничего умного в бОшку не приходило.

Не знаю, как но мы заснули.

Я проснулся от мысленных пинаний учителя. "Проснись, олух".

"А что?" – я стал озираться по сторонам и во время. Антон сидел у двери и пялился в нее.

Я дернул его в сторону.

– Антон? – я тряс этого глупца за плечи. – Антон! Антон!

Антон закрыл глаза и обмяк.

"Он живой?", – я был в отчаянии. Не знаю, что меня страшило: оставаться здесь одному или то, что он умрет прямо сейчас.

"Дышит, вроде да", – послышалось суровое от учителя. "Ты недоглядел".

"Знаю", – от этого было еще горше. Знал ведь, что этот парень еще не пуган по настоящему.

"Теперь придется искать выход самому и еще тащить его тело", – учитель был мрачен, как мраморная стелла на месте массового захоронения. "Из тебя силы вытянуло прилично, еще сутки не больше. Хотя нет, с учетом Антона еще часов шесть", – учитель как-то определил, сколько осталось парню.

"Как?" "Как?"..."Как?" Это, пожалуй, о чем я мог думать. Если бы я мог, то замолотил бы ногами по этой двери, но к ней то и приближаться опасно. Она вынимает из тела душу. А тело и душу... здесь я горько пожалел, что у меня нет бутылочки Чава. Разделил бы душу и тело и мог бы хоть попробовать.

"Есть такой вариант, ученик", – послышалось от учителя. "Я могу вытолкнуть твою душу из этого тела. Тело не умрет, так как я останусь здесь. Уж столько то сил у меня хватит, чтобы его поддержать. Но дальнейшего результата я не гарантирую".

Три глубоких вдоха и я согласился и на это. Очень знаете неприятное ощущение, когда тебя выталкивают из собственного тела. Выворачивает и режет по душе, но учитель знал свое дело. Нас стало трое. Было, конечно, желание посмотреть на свое тело, на Антона, но я оборачиваться не стал. Я понесся к этой двери. На удивление она меня пропустила. Еще миг и я по ту сторону. Дверь, это обычная дверь! Здесь и табличка "Бейкер-стрит, 23". Это же рядом с домом Хэлларена. Надо только, чтобы хоть кто-то открыл дверь и вытащил наши тела. Я заметался по улице, но прохожие меня не видели. Я попробовал было вселится в тело одного из прохожих, но не удалось, просто прошел сквозь чужое тело.

В голове мелькнула хорошая мысль, пойти к Д.А. Может быть там меня заметят. Хэлларен что-то говорил о привидениях. Я так бегал по этому городу, что до сих пор не могу спокойно вспоминать. Дверь Д.А. нашлась неожиданно. Обычная черная дверь, с золотыми буковками. Я собирался было рвануть сквозь дверь внутрь, но меня кто-то остановил, схватив за руку. Но я же...

– Алекс! – я бросился на шею боссу. Затем изложил свою историю за три минуты.

Дверь он открыл за считанные секунды. Алекс вынес два тела и затащил в дом Хэлларена. Я попытался было залезть назад в свое тело, но не получалось. Вот здесь меня пробрало до самой души (кости то были в другом месте). Наши с Антоном тела лежали на кровати рядышком. Оба в отключке. Я мечусь вокруг своего тела. Алекс что-то колет Антону и просит меня не мешать.

– Ты чего? – послышалось от кого-то за моей спиной.

– Антон? – я уставился на душу Макарова. – Ты?

– Я, конечно.

Мы с грустью смотрели на свои тела.

– Чего делать то будем? – нарушил молчание Антон.

– Давай я попробую туда тебя затолкать, – я предложил от чистого сердца.

На нашу беготню и последующую драку любовался Алекс. Он ржал, словно смотрел выступление юмористов.

– Алекс, как? – я выдохся из сил.

– А кто его знает, – босс пожал плечами. – Этому гаврику каюк часов через десять. Я подколол в тело кое-чего, но долго он не вытянет.

Антон ощутимо дрогнул.

– А тебе часов на пять пораньше, – "порадовал" меня босс. – Твое тело недовольно чужой душой. У них там разборки.

Я был так вздрючен, что не обратил внимание на его слова. Алекс то выходит знал об учителе. Хотя я прямо никогда не говорил об этом.

Тогда я лихорадочно старался вспомнить все, что знаю о связи души и тела. Знания мои в этом вопросе были более, чем скудны.

Антон был очень молчалив. Алекс сказал, что надо еще что-то привезти, чтобы вколоть Антону. Он ушел, а мы смотрели на свои умирающие тела.

– Антон, ты чего к двери полез?

– Да, просто, мне вдруг показалось, что я..., – он не закончил, но я понял. Этот парень все еще считал себя крутым, которому все под силу.

– Да уж, – продолжать не имело смысла. – А где ты был?

– Я же тоже вышел и пошел искать хоть кого-нибудь. Я то не додумался, чтобы к Д.А. побежать, – признался Антон. – Я пошел к своим знакомым. А они..., – он заткнулся, пытаясь успокоиться.

– Чего?

– Обсуждали, как меня...

Дальше последовала история о том, как этого "крутого" используют в неприглядных делишках.

– Что ж ты с такими людьми связался, – я вздохнул, а Антон пояснил, что это то как-раз не люди. С людьми он не сходится, не может удержаться, все время на них воздействует, а на обитателей города, которые не совсем люди, воздействовать не получается. Только вот они его... – Антон, что ты знаешь о душе и теле?

– Ничего умного, – сумрачно заметил мой товарищ по несчастью. Он начал декламировать какой-то трактат или учебник. – Душа соответствует телу. Тело есть оболоч..

– Соответствует? – я взлетел на месте. Потом медленно опустился назад. Интересно, что это мой уже не первый опыт по отделению своей души от тела. В других местах моя душа парила, а здесь ходит. – Ну, ка!

Я стал думать о себе, позволив потоку сознания заполнить свою душу. Я думал о том себе, к которому привык. Я юрист, хозяйственник, хотя разными делами приходилось заниматься. Я живу не с одной душой. У меня есть учитель, которому нужна помощь. Меня ждет девушка... дело тоже незаконченное, даже не начатое. Ничего не знаю толком, но этой девушке понадобится моя помощь и не только ей... На этом моменте меня потянуло назад. Очнулся я от восхитительной боли. Болела и душа и тело.

– Ох! – я открыл глаза и уставился на Алекса.

– Очнулся, герой? Молодец! – похвалил он.

– Антон? – я попытался повернуть голову.

– Еще в отключке.

Я еле ворочая языком попытался рассказать душе Антона, которую теперь не видел, свое открытие.

– Думай о себе, о том кто ты есть. Думай о незаконченных делах.

Алекс одобрительно кивнул. У меня возникло ощущение, что он это знал.

Антон очнулся часа через полтора. Я уже самостоятельно сидел. В душе занозой сидело только одно. Учитель, пока не отзывался.

"Учитель!", – я звал, а он молчал.

Часа через четыре, когда Алекс объявил, что мне пора браться за второе задание, я завопил:

– А первое?

– Так он же согласился, – Алекс готовил на кухне. В этот раз он готовил для нас с Антоном.

Антон, цепляясь за стену, притопал на кухню.

– У меня долго ничего не получалось. Жил то я без незаконченных дел, даже без начатых, – он криво усмехнулся. – Получилось, когда я подумал о твоем предложении. Оно было единственным незавершенным...

– Поедешь учиться? Ну, удачи тебе, – я ел отбивные и думал о том, что ничего так и не узнал о Старом городе и о Древнем тоже. Довольно-таки бездарно провел последние два дня. Но главное, что не слышу учителя.

Под тяжелым взглядом босса, я вскрыл конверт с цифрой два.

""Ефросиния Левтова.

Возраст девятнадцать лет. Дата рождения 24 мая 1988 года.

Прописка Мурильск, ул. 50 летия Октября, дом 4.

Родственники: не имеет значения.

Увлечения: нет.

Таланты: информация засекречена.

Фото прилагается.

При осуществлении вербовки необходимо:

1. Привезти объект в Москву с ее согласия.

2. Получить письменное согласие объекта на фактическую учебу в Академии Дона де Сорео в мире АльдеТрас.

Вербовщик обязан соблюдать тайну. Вербовщик имеет право на любые законные действия в ходе операции вербовки. План действия вербовщик должен выработать самостоятельно. Вербовщик направляется в Мурильск под легендой сбора материалов для диссертации.

Дополнительная информация: Следует учитывать опасную обстановку в г.Мурильске.

Срок выполнения поручения до 45 дней.

Билеты прилагаются.

Да помогут тебе ангелы, Жека!

Д.А."

Я читал напутствие и содрогался. Что же такое в этом Мурильске? Но добило меня это "Д.А." А ведь и в прошлой инструкции было Д.А. Так в нашей компании еще и Д.А. есть? Алекса я поймал, нет, он меня поймал у самых дверей Д.А. Новые лица в моей жизни. Надо обязательно познакомится с Д.А. Хотя у меня вылет через три часа. Они в своем уме? Я же не успею.

Антон ушел с Алексом, а я стал решать проблему, как добраться до аэропорта.

"Вызови такси, олух", – послышалось усталое, но такое родное напутствие от учителя.

Я вызвал такси, оказывается в этом городе и такси водились. Захлопнув за собой дверь дома на Бейкер-стрит, я сел в такси. Было у меня чувство, что как-то я напортачил в прошлом деле, но ничего уже не исправишь. Вперед надо смотреть с оптимизмом. Правда, получалось у меня это с трудом. Все время всплывали в памяти строчки "Да помогут тебе Ангелы!".

Дело второе «Евгений из Хацепетовки»

"Драконы это такая же выдумка, как и хоббиты.

Гендальф"

Я в деревне. Слабонервных прошу пропустить эту главу. Сам тоже перечитывать не буду. Деревня называется «Мурильск». По правде это считается городом, но для меня это деревня. Я про себя ее зову «Хацапетовка».

Путь в этот самый город Мурильск оказался длинным. Сначала самолетом десять часов, а потом шесть суток в перевалочном аэропорту. Оказалось, что до Мурильска можно добраться лишь за два этапа (это если повезет!). Если первый рейс был регулярным, то вот второй ... Сначала было что-то с погодой, потом со взлетной полосой, потом с кукурузником (это их самолетик), потом опять с погодой, а потом выяснилось, что продали много лишних билетов. К тому же должны были лететь какие-то пограничники. В общем улетел я в Мурильск только через шесть дней. В аэропорту нам ни гостиницы, ни обедов, ничего, кроме доброго мата. Остальные пассажиры были привычные. Я же набирался опыта.

За это время много чего обдумал и написал себе списочек вопросов. Особо в нем выделялось три пункта. До этого Алекс не видел меня (я имею мою душу), а здесь... К этому надо иметь талант. Кто такой есть Д.А,. и чему учат в этой Академии в мире АльдеТрас. Зачем вербуют этих молодых людей?

– Аспирант, – послышалось со стороны. От мечтаний меня отвлек Василь Мамедович. Он летел в Мурильск. Багаж у него был обалденный – мешок с сеном. Сено, а не травка. Василь Мамедович жил и работал в Мурильске и все у него было и есть, а вот не хватало ощущения лета. Лето в Мурильске более чем номинальное. Забыл пояснить, что Мурильск это единственный населенный пункт, не считая погранзаставы на острове. Остров не буду называть, но вокруг Тихий океан поэтому, и добираемся туда на самолете. Нет, есть еще теплоход, но его ожидали недели через три. Так, что быстрее самолетиком.

– Аспирант, – позвал Василь Мамедович, – а где жить собрался?

– Да, сниму там угол, – я пожал плечами. Все же это не такая проблема. Я уже был бродягой. Знаете, это не так уж и страшно, главное осознать, что ты свободный от прописок и обязательств.

– Аспирант, а можешь у меня пожить, – предложил Василь Мамедович. – Скучно мне, да и на медведей поохотимся.

Я пожал плечами, а что это не такой плохой вариант, правда, про медведей мне было не понятно, кергуду или не кергуду.

– Василь Мамедович, а как там вообще живут остальные? – меня интересовало, все что касалось Мурильска.

– А как там можно жить? Посмотришь. Ты к нам месяца на полтора? Вернешься назад, даже в этом задрипанном городишке плакать будешь.

– Отчего? – мне было как-то не ясно, отчего я буду здесь плакать.

– А от вида растрескавшегося асфальта и грязных автобусов. Это уже цивилизация, Аспирант, – мудро изрек Василь Мамедович.

– А как там? Вроде же много всяких программ развития вашего острова., – мне было странно слышать такие речи.

– Да, говорят, что у нас надо бояться криминала, – презрительно пожал плечами мой попутчик, – но это не так. Надо бояться медведей.

– Медведей? Криминал? – я представил Москву разбавленную медведями. Выходило ужасно.

– Ага, они шалые, – кивнул Василь Мамедович, а я не понял, кто именно. Видимо, и те и другие.

– Василь Мамедович, а чем живут люди? – я поерзал на пластиковом кресле аэропортовского зала ожидания.

– Чем там можно жить? Самогоном. Поверь мне, что пиво это деликатес. Жируют люди, – Василь Мамедович открыл свой мешок с сеном и вдохнул. – С юга везу. Здесь и кипарисовые и пальмовые и вишневые, – он дал мне понюхать. Я с умным видом покивал.

– Василь Мамедович, а как там молодежь? – в зале ожидания завопил ребенок. Но за последние пять дней я к этому привык. Ничто меня не тревожит, ничто не раздражает.

– Так если выживает, то тоже жирует, – Василь Мамедович пожал плечами. Молодежь его не интересовала.

– Василь Мамедович, а криминал. Это как? Там рыбу добывают и продают в другую страну?

– Ох, Аспирант, не вникай ты, а лучше держись подальше от этого, – Василь Мамедович воспылал желанием меня уберечь от криминала и стал рассказывать страшные истории.

Я выслушал трехчасовой рассказ, периодически кивая и охая.

Как выяснилось, Василь Мамедович тоже когда-то был аспирантом или хотел быть, но от этого он проникся ко мне добрыми чувствами и взял надо мной шефство.

В самолете творилось странное. Представляете, я думал, что это выдумки юмористов, нет, действительно летят в проходах женщины в бигуди и с авоськами пива. Это жены товарищей с погранзаставы, как объяснил мне Василь Мамедович.

– Они всегда так, – он презрительно пожал плечами. – Они же за билет не платят. Их летчики подкидывают туда-сюда.

– Как? – для меня все же это было дико.

– Да по дружбе, – Василь Мамедович продолжил просветительскую беседу. Сейчас его понесло на тему маяков. Не знаю зачем мне было это знать, но теперь я в подробностях знал, как надо жить на маяке, как его включать и как отвечать нашим и не нашим кораблям, используя все цветистые обороты русской и не русской речи. – А ты, Аспирант, не дремай, – толкнул он меня в бок. – Проснись, и зубы подбери.

На мой вопрос о зубах, он сообщил, что полоса уж больно колдобистая, трясти при посадке будет. Это было еще слабо сказано. Пять синяков мне были обеспечены и прикушенный язык.

Аэропорт поражал даже больше, чем все остальное. Знаете, как нам выдали багаж? Из самолета вывалили все сумки и велели нам их нести. Я дошел до здания аэропорта, но я бы принял это за коровник. Да, ладно, потом улыбчивая стюардесса проверила правильно ли мы взяли сумки.

– За нами, – порадовался Василь Мамедович.

За нами приехал джип с флагом.

– Поехали, Аспирант?

Я согласился мгновенно. Василь Мамедович находка для меня в бытовом плане. Про дороги я лучше не буду вспоминать, но я уже точно знал, что буду плакать, когда увижу растрескавшийся асфальт в том городишке, а уж метро в Москве!

Водила Василь Мамедовича представлял странную смесь стиля эмо и водопроводчика. До пояса вылитый эмо: черная футболка, челка, жвачка, проколы, где только можно и не можно, розовые значки и музыка по салону, гримасы эмоций на лице. Когда он вышел из машины, чтобы ее подтолкнуть (мы застряли), то я поразился, парень в джинсах и болотниках до пояса.

– Сейчас подъедем и покушаем, – Василь Мамедович пообещал мне. – Потом познакомим тебя с нашими. Ты кто?

– Юрист, – я ляпнул, за что получил от учителя мысленного пинка. По легенде то я зоолог. Причем меня здесь ждали в отделении археологической экспедиции.

– Юрист? – Василь Мамедович был рад. И не спроста рад. Это я выяснил чуть позже. – Чего же ты у нас пытаешься насобирать на диссертацию, Аспирант?

Здесь голос подал водитель:

– Да, наверное, он на счет этих узкоглазых. Мы ему подсобим, поймаем языка и заставим все рассказать, как они претендуют на наш остров.

Василь Мамедович согласился, что мне надо помочь:

– Ты посмотришь там наши бумажки, – попросил он. – А мы тебе подсобим с материалом.

Я послушно покивал, придется менять легенду по ходу дела. Только вот как совместить археологию, зоологию и юриспруденцию в теме диссертации? Учитель предложил несколько вариантов, но все были чрезвычайно скабрезные.

Мы вдруг резко вырулили на обочину.

– Что? Медведь? – это я запереживал и попытался высунутся в окно, чтобы посмотреть.

– Чингизхан, – сплюнул в окно водитель.

Нарастал гул, из-за поворота показалась машина. Грузовая машина.

– Это Чингиз на рыбалку поехал, – пояснил мне Василь Мамедович.

Машина загудела, джипик содрогнулся. Водила не остался в долгу и тоже загудел.

– Приветствует, – Василь Мамедович был доволен. – Уважает законную власть!

Пришло мне время задуматься о том, кто есть Василь Мамедович. А ведь точно, машина то была с флагом. Получилось, что Василь Мамедович какой-то представитель местной власти.

Нам было ехать еще минут десять до дома моего добровольного опекуна, он достал спутниковый телефон и принялся кого-то пилить за плохую работу. Водила прибавил громкости радио и еще активнее задвигал челюстями. Я смог оглядеться. Природа – это нечто. Бамбук, лопухи, еще какие-то травы. Ого! В кустах мелькнул кот, за ним еще один, и еще один. Такие коты больше похожие на маленьких тигров.

– Это наши мурильские котяры, – смог вклинится в мои думы Василь Мамедович. – Я тебе покажу. Дома у меня двое. Зверюхи, только уж сильно своевольные. Законов не признают, зато сильные. Собаку задерут. Рыбу ловят, как медведи, – здесь он закончил пояснения, и принялся дальше ругаться в трубку спутникового телефона, обзывая кого-то дермиурхом, голодранцем и богадулом одновременно. Я заинтересовался, кто есть богадулы, но решил, что спрошу об этом попозже.

Мы подъехали к покосившимся домикам. Это был город Мурильск. Первое, что я увидел, был кусок трамвайных рельсов метров двадцать длинной, на котором лежала парочка и самозабвенно занималась любовью.

– Свиньи, – фыркнул Василь Мамедович, рассматривая эту пару с живейшим интересом. – А что? Нет, свиней сюда не вези. Они здесь дичают, поймать невозможно. Одни кости. А что кормить? А ум им на что дан? Сами должны пропитание искать. Да, коров вези из Новой Зеландии. А чем мы хуже? Будут у нас коровы из Новой Зеландии, – это он командовал кому-то в трубку.

Услышанного разговора мне хватило, чтобы утвердится в мысли, что все изложенное мной про тему моей диссертации, пройдет на "Ура!".

Василь Мамедович открыл двери дома своеобразно, просто пнул их.

– Заходи!

Я пошел следом за ним. Когда входишь в чей-либо дом, то всегда можешь многое сказать о человеке. Я сразу определил, что этот дом человека-пофигиста. Как я понял потом, здесь такая местная болезнь "пофиг на все в мире". Холодильник был забит морепродуктами. Василь Мамедович выставил на стол пять видов крабов, икру, салатик из кальмара и морской капусты, маринованный гребешок и бутылку.

– Это все соседка Груня, – информировал он меня, кивая на разносолы. – Она готовит, прибирает и еще и у меня секретарем и начальником аппарата администрации.

– Хорошо, – я обреченно уселся за стол. Сейчас будем пить.

В дверь постучали, пришел местный ученый муж Никонорыч.

– Студент-аспирант, – представил меня Василь Мамедович. – Изучает с чего вымерли ящуры при юристах.

– Замучили их заполнением бумажек, – вздохнул Никонорыч. – Нам бы юриста. Он бы их...

– Так я привез, – Василь Мамедович явно гордился собой. А я предчувствовал будущую хлопотную работку.

– Отлично, – Никанорыч достал хлеб к столу и уселся, чтобы отпраздновать прибытие нового сотрудника. – Помогем ему, чем смогем. Свожу его поискать ящуров к кратеру. Ведь если остались, то только там.

– А ты какой юрист? – Василь Мамедович разлил по стаканам. – Закуси папоротником.

– Хозяйственник, – я выпил, понимая, что хорошо бы мне не спиться за время пребывания.

– Так нам юристы по ДТП и не нужны. Чего у нас есть? Три дороги в два ряда, кусок рельсов в двадцать метров, да и кораблики. Вот водник бы нам был нужен. Но долго он здесь не проживет.

– Зажирует, – со знанием дела добавил Василь Мамедович. – Так, что в мире?

Я слегка прибалдел. Василь Мамедович только вернулся с материка, а у этого спрашивает чего нового в мире.

– Дык, археологи заяву накатали.

– О чем?

– У них стали кости пропадать, – признался Никанорыч.

– И что? – Василь Мамедович не сильно интересовался археологами.

– А потом выяснилось, что у них нач.экспедиции лунатизмом страдает на почве самогона. Он сильно боялся, что ихонные кости кому другому приглянутся и сам их спрятал.