Текст книги "Вербовщик"

Автор книги: Ольга Табоякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Манс! – я хотел было его потрясти за плечо, но не получилось.

– Евгений, – очень тихо и медленно выговорил он.

"Думай", – велел учитель.

Я знаю, что таких вещей делать нельзя, но я сделал. Я нырнул в тело Мансура Веригина. Сначало было еще терпимо, а потом стало просто ужасно. Боль, кровь и тут же свет, радость. На дне его души жили двое сиамских близнецов.

– Манс? – я не был уверен, к которому из них обращаться.

Душа в отличие от тела пребывала в нормальном состоянии.

– Жека? – Манс говорил двумя голосами.

– Манс, что вчера случилось? – мне очень нужен ответ на этот вопрос.

Мансур мне рассказал свою историю:

– Я всегда старался не обращать внимания на плохое, видеть лишь хорошее. Понимаешь, это получалось не всегда, но получалось. Люди они же разные, но в итоге они все безобразные. Нет, не все, есть и очень красивые. Я не имею в виду снаружи, а там внутри. Но их так мало, и им тяжко в этом мире. Понимаешь? А я старался помогать, а потом понял, что надо им помочь стать свободными. Я понял это, когда ты пришел.

Манс затих, а я поежился. Судя по его словам, он и убил их, да еще и знакомство со мной послужило причиной этого ужаса.

– Ты ничего не сделаешь, они умерли по всем законам. Понимаешь? Я специально готовился. Зато их души свободны. Они улетели. Я могу все...все...все...

– Ты убил десять хороших человек и радуешься?

– Я убил пять хороших и пять плохих, – поправил меня Мансур. – Я вижу плохое. Знаешь, сколько в тебе плохого?

Меня доканала эта фраза и еще та мысль, что Манс может попасть в Академию. Талант у него есть – это несомненно.

– Манс, а я ведь тоже убью тебя, – я подошел вплотную к этим близнецам и свернул им шеи. Душа Мансура не сопротивлялась. Она умерла с удовольствием.

Да, это мерзкий поступок, но это мой выбор. Такой вот получился из меня вербовщик, да, и человек не очень хороший.

"Уймись, ученик", – потребовал учитель. – "Выбирайся отсюда, пока не поздно. Без души, тело тоже умирает. Не забывай об этом".

Официальное заключение о смерти Мансура Веригина гласило: "Смерть от передозировки".

Я жил у Хэлларена еще неделю и старался понять, что и зачем я совершил.

"Теперь ты знаешь, как убивают души. Но это лишь сила, поверь, что есть и гораздо более изысканные способы убийства души", – заключил на все мои раздумья наставник. – "Вы – люди овладели многими. Печально, что Вы знаете так мало способов лечения души".

Через неделю к Хэлларену заявился Алекс и велел мне возвращаться в институт. Меня ждал конверт с цифрой девять.

Дело восьмое «Мое личное дело»

"– Нашим миром правит интуиция.

– Тогда понятно, чего такой хаос в нашем мире. Интуиция же женская.

/Подслушанный разговор/"

После Мансура Веригина моя душа не лежала к этой операции «Вербовщик». Я бы все на фиг бросил и ушел на Фаган. Зачем мне мировые проблемы? Я и так могу хорошо прожить. А с другой стороны, такое гадкое настроение еще не повод все бросить. Я до сих пор не мог решить проблему своих снов про девушку Амели. Я заехал к Жанне домой и поговорил с ее мужем по поводу Амели и дурных снов. Андреас-Виктор пожал плечами и пробормотал, что постарается решить эту проблему, но это малореально. Девушка уже находится на территории Академии и связаться с ней невозможно. На Фаган я все же сходил, чтобы побеседовать с Шалье. Но того не оказалось в борделе. Лона и Марэнэ я тоже не нашел. К Сандавану идти не захотел.

"Жека, – позвал учитель. – Ты бы занялся делом, вместо пустых дум".

И я занялся работой.*

*прим. Е. Сангадиева: Делюсь опытом. Оказывается действовать гораздо проще, чем думать. Многие по жизни ищут учителей. Так вот моя памятка: сто раз подумайте, прежде чем соглашаться на ученичество. С другой стороны, я представил себя как-то на месте учителя. Уж лучше быть учеником!

Итак, я остановился на девятом задании. В конверте обнаружился листок со следующим заданием:

"Вербовщику предписывается познакомиться с Марком Вавиловым. Надо узнать обладает ли Марк Вавилов талантом прекогниции и ретропсихокинеза".

Пришлось найти справочник по всем этим явлениям и выяснить, что есть первое и второе.

Прекогниция – свойство человеческого организма видеть или каким-либо образом чувствовать события еще не состоявшегося будущего. По смыслу близко к предвидению. В общем я так и подозревал.

А вот с ретропсихокинезом даже не брался угадывать, что есть суть этого явления. Ретропсихокинез – психофизическое явление представляющее собой воздействие на случайные события, смещающее распределение их вероятности в нужную сторону, осуществляемое уже после регистрации этих событий. Слова все знакомые, а вот общий смысл долго ускользал от меня. В своих размышлениях остановился на том, что это какое-то свойство человека как-то склонять вероятности на свою сторону.

"Представь себе, что ты женщина", – послышалось от учителя.

"Зачем?"

"Ты сам мне рассказывал про логику. У женщин она более оптимистичная. Как в той истории: шанс встретить динозавра пятьдесят на пятьдесят, то есть встречу или не встречу. А мужчины мыслят более рационально. Ты говорил один на миллион".

"Ну?", – я все еще пытался вникнуть в его объяснения.

"Если шансов пятьдесят на пятьдесят, то значит, что событие может реально произойти. Правильно? Это более реальнее, чем один к миллиону?".

На юридическом у меня была высшая математика с теорией статистики, но препод был веселым товарищем. Он все время давал лекции в ключе уголовных и хозяйственных дел. Особо мне запомнился распространенный пример о том, что 99% погибших в автокатастрофе любили свежие огурцы. Он посвятил этому примеру целую пару. Препод показал, как нам юристам, надо вертеть фактами. Ведь если я докажу, это утверждение, а его вполне можно доказать, то из этого можно сделать много разных выводов. Применительно к тому делу, что он задал в исходных данных получилось, что убийцей оказался министр по сельскому хозяйству, который разрешил продавать свежие огурцы без соответствующих предупреждений.

В общем я решил не заморачиваться, а побольше пообщаться с Марком Вавиловым. Марк выступал в нашей студенческой группе "Кирпич". Но мне не повезло или наоборот повезло, Марк попал в санаторий с язвой желудка. Пришлось мне залечь в тот же санаторий. Палаты были рядом.

Только вот в пылу сборов я как-то не поинтересовался этим санаторием "Енотова нора". А место престранное. Высокий забор с проволокой, сильно смахивает на тюрьму. Вокруг трех серых зданий, да и за забором хвойный лес. Здания серые и какие-то безликие. В санаторий ходит специальный санаторный автобус. Люди хмурые, не улыбчивые. Много людей в форме без знаков отличия. Внутри палаты хорошие, но общение с другими пациентами или оздоравливающимися ограничено. Телефоны отняли при оформлении.

Моя палата с номером шесть. Марк в соседней с номером пять.

Первый день прошел странно. Ко мне пришла докторша. Вся такая елейная, но ужасно блядовитая. Позадавала странные вопросы о смысле жизни, религии, женщинах и моих сексуальных предпочтениях. Да, еще особо расспрашивала о снах. А что я ей могу сказать по этому вопросу. Признался, что снов почти не вижу. Услышав это признание, докторша помрачнела. Причем про проблемы с желудком, которые были оформлены в моей медкарте, не было сказано ни слова.

После обеда, который принесли в палату, я попытался погулять. Не вышло. Меня мягко сопроводили в палату и включили телевизор, чтобы я не скучал.

"Куда я попал?", – я лежал на койке и общался с учителем.

"Я вот жду от тебя подобного ответа", – послышалось ехидное от него.

"Это что тюрьма особого режима?"

"Не знаю, мы же с тобой еще там не были", – мысленно ответил наставник.

"Что делать?"

"УЧЕНИК!", – наставник всерьез пожалел, что не может дать мне подзатыльник. Я с ним согласился. Все еще не могу освободиться от привычных действий, несмотря на довольно много новых техник, которым научился. Первым делом я стал "слушать". Услышалось много интересного.

Где-то этажом выше говорили двое:

Женщина: – Новички требуют особого отношения.

Мужчина: – Из пятой сильно неадекватен. По сообщению его родственников у мальчика начался рецидив.

Женщина: – Этот из шестой мне не понравился. Сильно он заторможенный.

В шестой палате нахожусь я. Ммм, никогда не думал, что я заторможенный. Учитель же согласился со мнением этой дамы. "Если бы не был таким рефлексирующим, то уже бы учился сражаться на мечах".

На мечах мне не хотелось учиться сражаться. Попробуйте подержать восьми килограммовый меч. А если надо им махать пару часов? Мне были больше по нутру разные техники, помогающие услышать, увидеть мир, а из физических навыков нечто, требующее ловкости, но не тупой силы.

"Года через два начнем", – пообещал учитель. – "Пока не научишься хорошо бегать по потолку и отвесным стенам, нечего и браться за меч".

"Как это связано?"

"Так когда на тебя крысится чудовище, то это единственный способ сохранить свою шкуру целой".

С чудовищами мне встречаться тоже не хотелось, но я не стал этого говорить учителю. Все равно придется учиться и этому.

Я вернулся к "подслушиванию" разговора.

Мужчина: – Что с пятым?

Женщина: – У него галлюцинации. Мальчик все время плохо спит.

Мужчина: – Наркотики?

Женщина: – Родственники утверждают, что нет.

Мужчина: – Ты им веришь?

Женщина: – Возможно. Но я уверена, что у мальчишки мозговые нарушения.

Мужчина: – Были припадки?

Женщина: – Были. Несколько десятков.

Мужчина: – А чем он занимается? Учится?

Женщина: – Да, но не сильно упорствует. Еще играет нечто жуткое. Рок.

Мужчина: – Это точный признак шизофрении.

Признаюсь, что я не ожидал такого "точного" диагноза от наших докторов. Это на меня произвело впечатление.

"Не отвлекайся", – шикнул учитель.

Женщина: – Что делать будем?

Мужчина: – Спровоцируем новый приступ и посмотрим.

Женщина: – А с шестым?

Мужчина: – А откуда он?

Женщина: – Вроде бы его направили от работников ножа и топора.

Мужчина: – Контора?

Женщина: – Надо быть осторожнее, вдруг он проверяющий?

Мужчина: – И это может быть. Ты с ним поласковее.

Женщина: – Я ему не понравилась.

Мужчина: – Найди того, кто понравится.

Я понял, ЧТО мне надо симулировать.

Женщина: – Хорошо. Как скажешь. А если все же нет?

Мужчина: – Тогда смотри сама. Узнай, каким он им нужен?

Женщина: – Если что, то заколем?

Мужчина: – Для тебя это проблема?

Женщина: – Нет. Как скажешь, так и сделаем.

Мужчина: – Хорошо. Ты молодец.

Женщина: – Я знаю.

Мужчина: – Сделай мне массаж.

Женщина: – Да, дорогой.

Я узнал много нового в ходе их эротического массажа.

"Теперь можешь отвлечься", – разрешил учитель. – "Ты смотрю что-то задумал".

"Задумал. Я хочу пообщаться с Марком. Я так понимаю, что его сюда родственники упекли. У него какие-то припадки и глюки. Может это дар? А может он и совсем того".

"И как ты это планируешь осуществить?"

"Слышал же, что они говорили? Я дам им основания думать, что я проверяющий с нетрадиционной ориентацией".

"А ты сможешь талантливо сыграть?".

"А с чего бы я прочитал три книги про подростка, не определившегося в своей половой принадлежности?".

"Между прочим, это я читал", – не уступил учитель.

"Кстати, я так и не понял зачем это было надо?"

"Все хотелось понять, где автор ТАКОГО дракона встречала", – признался любознательный учитель.

Я не знал что ответить, поэтому промолчал.

Свой план я принялся реализовать этим же вечером. Два вопроса о жизни пациентов и мне настоятельно порекомендовали, как можно больше гулять. Докторша предложила меня сопровождать. Когда я отказался от столь заманчивого предложения, то она предложила помощь медсестры Лены. Я с жеманной ухмылкой отказался и от этого предложения. Затем последовало предложение в оказании мне помощи медбрата. Я очень горячо поблагодарил эту "милую" женщину, но отказался, хотя и не так поспешно.

– Я посмотрю, как все здесь, а уже если запутаюсь, то обязательно позову медбрата...

Докторша сладко улыбнулась, а потом утопала, прописав мне здоровый сон, массаж стоп, ароматерапию и нечто странное под название рэйки.

После ужина я пошел погулять по зданию санатория. Я прошелся по второму этажу, потом по первому. Везде мне ласково улыбались, но зорко присматривали. Я долго рассматривал, как уборщица старается, вымывая полы на три раза. А вот неодобрение проявил, когда заметил, что у администратора на столе насыпаны крошки и лежит использованный чайный пакет.

– А соседи у меня есть? – я заявил это слегка испуганной медсестричке, которая ожидала, чтобы я выпил на ночь некий успокаивающий травяной сбор. Она инстинктивно, но неопределенно кивнула. – Там кто? – я указал на седьмую палату.

– Шиз...Больной с абсолютным нежеланием общаться, – нашлась в ответе девушка.

– Да? Может я чуть посмотрю? Как он там бедалага?

Медсестра не знала, что предпринять: бросить отвар, загородить грудью дверь седьмой палаты, врезать мне по башке кружкой, разрешить войти в седьмую палату.

– Тук-тук, – я постучал, на что услышал отборные матюки.

– Видите, как не хочет общаться, – обрадовалась девушка.

– Да уж, а другой сосед.

– А он тоже, – медсестра все еще пребывала в неопределенности по поводу своих дальнейших действий.

– Тук-тук, – я постучал в пятую палату.

– Да? – любезно отозвался Марк Вавилов.

Медсестра все же попыталась всунуть мне в руки чашку с отваром.

– Нет, налейте еще одну. Я приглашу соседа на полезный чай, – я мило улыбнулся этой медицинской страдалице. Она налила вторую чашку.

– Можно? – я зашел и подмигнул Марку. Тот похоже был слегка под действием лекарств, реагировал медленнее обычного. – Как дела? Как зовут?

– Деееела? – потянул Марк.

– Я твой сосед в шестой живу, – я сунул ему в руки чашку.

– Шееестой, – отчего-то порадовался Марк.

– Ладно, пойду, ты заходи, – не знаю, что там узрела в моих глазах медсестра, но она от меня шарахнулась. – Чай холодный, а люблю кофе, – я вернул ей свою не выпитую кружку.

Она покорно ее забрала и ушла.

Ночью я "слушал" этот дурной санаторий и думал, что делать с Марком. Поговорить с ним, пока он под действием лекарств, не удастся. Тем более, что скоро эти доктора должны удостовериться, что я не наблюдатель от конторы.

"Какой вывод?", – учитель потребовал принять ответственное решение.

"Бежать мне надо с Марком", – я уже прикидывал, как это сделать.

"Бежай", – разрешил наставник.

Побег был предусмотрен на эту ночь. В три часа, когда лучше всего спится, я вышел из своей комфортабельной палаты. Зашел к спящему Марку, упаковал его в простыню и пошел вниз по лестнице. Несмотря на жесткие перемещения в пространстве на моей спине, Марк не просыпался.

"Опоили", – сделал вывод учитель.

По лестнице я прошел спокойно, проблемы начались лишь на первом этаже у самой проходной. Но эти проблемы в лице двух охранников не стали большим препятствием к свободе. Я связал этих типов и сложил в уголок.

"Растешь, ученик", – похвалил учитель, когда я достал из шкафа сменную одежду охранников и стал разбираться с мониторами.

– Стоянка здесь, хорошо бы была машина*.

*прим. Е. Сангадиева: в самом начале обучения, выяснилось, что учитель ничего не знает о наших машинах. Но он настоял, чтобы я прошел короткий курс по взлому машин. За шестьдесят секунд я машину не угоню, но минуты за три пожалуй. Как юрист, я прекрасно осознаю последствия подобного признания, но как человек с Лирейда считаю, что это из копилки необходимых навыков.

Машина нашлась. Но возле нее стояли двое. В темноте я лишь смог понять, что это двое охранников. Что ж и с ними решу проблему. Я взвалил на плечо бесчувственного Марка и пошел к машине. Не успел дойти. Как бахнуло. Машина взлетела на воздух. Естественно, что это действо подняло на ноги весь дом отдыха.

"Тебе повезло", – заключил учитель.

"Что делать?".

Ради разнообразия учитель не завел свою любимую речь: "Думай", он подсказал:

"Убирайся с территории в лес".

Через забор я перепрыгнул, возблагодарив небеса и учителя.

"Тащить его мне не улыбается"

"Тогда помоги ему очнуться", – посоветовал учитель.

"Как?"

"Помнишь, как учился силу концентрировать в определенной части тела? Тогда давай, собирай силу в кончиках пальцев одной руки. Сможешь?".

По опыту обучения могу сказать, что когда припирает к стене, то можешь все.

Я не левша, но силу собирал в левую руку.

"Теперь бей", – разрешил учитель.

"Куда?"

"В лоб"

"Он же помрет", – я мог себе представить, что именно делает такой удар.

"Тогда стукни", – поменял указания учитель.

Я легонько прикоснулся ко лбу Марка. Когда так отдаешь свою энергию, то сам ощущаешь опустошенность.

"Это с непривычки", – поправил меня наставник. – "Так не должно быть".

Я уже знал, что будем тренироваться. Но главное, что Марк открыл глаза.

– Жека? – он меня узнал.

– Идти можешь? Надо отсюда линять.

– Куда? – Марк попытался подняться, но он плохо владел своим телом.

– Куда-нибудь отсюда, пока тебя не доконали, – я пожалел, что у машины не взорвались эти самые доктора вкупе с родственниками Марка.

– Я попытаюсь, – Марк попробовал еще раз, но потерял сознание.

Я плюнул на все, взвалил его на плечо и пошел в этот хвойный сумрак.

"Ученик!", – часа через полтора позвал меня учитель.

"Да?", – я пыхтел, устал и не был расположен к разговорам.

"Я вот всю думаю, когда ты от инерции мышления избавишься?" – захотел узнать учитель.

"ЧТО?"

А ведь я правда лох: организовал дурацкий побег, тащу на себе по лесной чащобе Марка, а ведь могу спокойно уйти в Великий Воинский дом на Фагане.

"Поздравляю, додумался", – отозвался учитель.

Я понял, что он молчал, все ожидая, когда я сам соображу.

"Простите, учитель", – не люблю разочаровывать наставника.

"Это не у меня проси прощения", – по тону было понятно, что учитель очень устал. – "Ведь это ты сам и твои близкие. Если ты не будешь воспринимать свои возможности, навыки, умения, как часть самого себя, то естественно забудешь о них в критической ситуации. А это значит, что кто-то из твоих близких или ты сам пострадаешь".

Я осмыслил сказанное. Это было правдой. Остается уповать, что я все же научусь видеть себя единым целым.

"Учитель, а это всегда так тяжело с учениками?", – меня пробило на любопытство.

"Не знаю, ты у меня первый ученик. Вот проверяю на тебе свои теории ученичества", – сообщил он.

"ОЁ!", – что еще можно сказать на такое признание. Я ушел на Фаган в Великий Воинский дом. Какой-то полуголый тип в черных штанах и с мечом за спиной вышел из дверей тайной комнаты, мельком глянул на нас, кивнул:

– До встречи, – сказал он и ушел.

Я все пытался вспомнить, кто это такой, но не удалось. Где-то я его видел, это точно.

***

Далеко от Великого Воинского Дома на Фагане в темной комнате говорили двое:

– Ты на него посмотрел? – старик с седой бородой стучал пальцами по столу.

– Посмотрел вот прямо сейчас. С прошлого раза только хуже стал. Но глаза уже не несчастные, – ответил тот, который только что пришел с Фагана

– Ты думаешь, что наш молодой правитель будет находиться под хорошим влиянием? – старик все еще сомневался.

– Это единственный реальный шанс держать Эндера под присмотром. Ты сам понимаешь, что мальчик счел этого Жеку за умного, – привел свои доводы более молодой. – Ты бы видел, как Жека бросился защищать Эндера. Такая сцена! А совет ему он дал умопомрачительный. Эндер же на этом совете продержался так долго. Но сейчас ему нужен новый заряд, уверенность.

– Нет, а ты понимаешь, чему научится Эндер под присмотром этого лирейдовца? – старик говорил не очень уверенно.

– Он не такой уж лирейдовец, – возразил молодой. – Я посмотрел в душу, и знаешь, странная она. Во-первых, там не одна душа. Во-вторых, на ней какая-то штука, метка, не знаю, что. Но здесь чувствуется старое давно забытое. Я боюсь предположить, но виэнское.

– Да? – старик аж привстал. – А может он тот самый?

– А кто его знает, – молодой то считал, что это вполне возможно, но не обязательно. – Тем более, что прошли сведения. Засветился один из виэнов. Но мафия его плотно прикрыла. Там говорят за него грызня была, как за весь клан. Сандаван заплатил выкуп за ту бойню цветками гербамиса. Он отдал их штук десять. Сам понимаешь, что это точно виэн.

– О!– старик знал, что даже за один цветок гербамиса можно купить жизнь маленького города.

– Только вот есть маленькая нестыковочка, кто Сандавану достал цветочки эти желтые? Точно известно, что сам молодой виэн не в курсе про свою душу. Они его хорошо припрятали.

– Тогда объявился кто-то из друзей виэнов, – старик напрягся, глаза заблестели. – Это значит, что все еще может быть... Жека твой – личный друг двух донов. Я не уверен, но что-то мне кажется, что это именно он достал цветочки.

– А Эндер?

– Эндер пусть идет с Жекой. Есть хорошие варианты. Эндер может встретиться с виэном, а что еще лучше с его другом или друзьями. Согласись, что это будет большая удача и даже больше, – старик уже готов был сам выпихнуть внука из дома.

– Дядя, а почему подразумевают, что друг виэна лучше, чем сам виэн? – молодой очень интересовался такими парадоксами.

Дядя пожал плечами, не желая отвечать. Не время распространять такие тайны.

– Значит, помоги Эндеру сбежать и выйти на этого лирейдовца. И смотри мне, за Эндера и за этого Жеку ты мне головой отвечаешь.

Молодой кивнул головой. Он знал, что не он один отвечает головой за этого Жеку. За тем он заметил присматривающих аж пять штук. Причем было несложно понять, что эти присматривающие друг с другом не связаны. Молодой вздохнул, надо организовать все так, чтобы Эндер ничего не заподозрил.

***

Марк Вавилов окончательно пришел в себя уже в борделе Шалье.

– Ты бы ко мне хоть девок таскал, – проворчал Шалье и одел на руку Марка браслет-говорун.

– Не получается как-то с девками, – я очень устал. – Это все Алекс. Из всех завербованных только двое: Мила и Фрося. Мила сейчас с Андреем, а Фрося обожает своего метаморфа и на меня смотрит, как на друга.

– А ты ведь на нее так же смотришь, – заметил проницательной Шалье. – Значит, есть уже кто-то на кого ты смотришь совсем по другому?

– Есть, но только это без толка, – я подумал об Амели.

– Расскажешь?

Я рассказал про наше знакомство в мире-перевертыше Нитедеев, а также про мои сны. Когда я заговорил про тот дурацкий гербарий, то Шалье еле удержался от восклицаний.

– А что с теми цветами? Я все Сандавана хотел спросить, но не до этого было.

Шалье проверил, как Марк, а потом ответил:

– Гербамисы – редкие цветы. Есть три десятка разновидностей этих цветов. Гербамисы входят в процесс приготовления субстанции для создания новых миров.

– О? – я выпал в осадок от таких сведений.

– Да, и судя по всему ты нарвал столько цветов, сколько не могли нарвать даже драконы. Ты что думаешь, отчего к Нитедеям так тяжело попасть?

– Я не заметил, что тяжело, – я пребывал в растерянности.

– Ну, это ты, Жека, не заметил. А я могу сказать, что очень интересно, кто такая твоя Амели? Если ее послали к этим Нитедеям. А уж про тебя не берусь даже гадать.

– Да? – мне стало ужасно неудобно от таких слов, но не перед Шалье, а перед собой. Шалье высказал эти мысли вслух, он констатировал факт, а не смотрел на меня, как на источник наживы.

Продолжить разговор помешал Марк.

– Где я? – Марк приподнялся в постели.

Я ушел, представив Шалье давать объяснения по поводу миров, людей и времен. Я вернулся и притащил поднос с едой.

– Ты бы Марк поведал нам, что с тобой такое, – я прикидывал, как спокойно относились мои завербованные объекты к объяснениям по поводу множества миров.

– А что говорить? Я больной.

– Интересно как! – порадовался Шалье. – А чем болеешь?

Далее последовал длинный медицинский термин.

– А по нормальному можно? – мы с Шалье переглянулись. Уж если человек способен запомнить, такую белеберду, то он здоровее многих будет.

– Я всегда чего-то хочу, – признался Марк.

Мы с Шалье опять переглянулись.

– Все всегда чего-то хотят, – дипломатично заметил Шалье.

Я ободряюще кивнул.

– Я не так хочу, – поправил нас Марк.

– А как еще можно хотеть? – Шалье все больше и больше заинтересовывался логикой Марка.

– Я хочу, чтобы было так, а не иначе, – попытался Марк уточнить свои высказывания, а потом до него дошло, что на подносе полно еды.

Пока Марк ел, Шалье отозвал меня к окну и шепотом заявил, что может найти нам хорошего лекаря.

– Не надо, – я отказался. – Пусть сначала объяснит по нормальному. Я смотрю, что он разговаривать не умеет.

– Разговаривать?

– Знаете, есть такие люди, которые не умеют связано излагать мысли потому, как разучились или никогда не разговаривали с людьми. Мне кажется, что Марк давно ни с кем не общался, – я не очень точно выразился, но Шалье меня понял. Такова беда нескольких поколений. Кто-то привык молчать из боязни, а кто-то не не нашел себе собеседника лучше телевизора.

Шалье пожал плечами:

– Как сочтешь нужным, Жека.

Марк поел и уже почти отошел от действия лекарств.

– Спасибо, – поблагодарил Марк.

– Ты бы сначала рассказал нам о себе. Как ты попал в эту клинику для сум...в санаторий? Что ты вообще хочешь? И как хочешь не так?

Марк собрался с силами и стал рассказывать. А я слушал и думал о том, что самые страшные зверства творятся из благих побуждений. Наверное, многие могли бы повторить рассказ Марка. Его мать уже второй раз замужем. Он ребенок от первого брака. А нынешний отчим человек не плохой, но "ортодоксальный бизнесмен". На мой вопрос Марк пояснил, что так на жаргоне зовут тех, которые занимаются классическим для России бизнесом – обувают большие массы граждан. Его отчим – банкир новой формации, но с партийным билетом. Мать всем довольна. У Марка есть еще младший брат и сестра. Те здоровые, а Марк всегда был слабоват на легкие. Несколько раз были серьезные астматические приступы, до тех пор, пока мать не вышла замуж за того банкира. В семье относятся к нему терпимо, но хотят, чтобы он был здоров. Марк же иногда делает странные вещи. Он знает, что их надо делать, чтобы было так, а не иначе. По всему вырисовывалось, что Марк обладает способностями. Особенно я уверился в этом, когда увидел фото его матери. Как такая "красотка" смогла зацепить этого лощенного типа? Если только не с помощью волшебства.

– Марк, ты бы поподробнее по приступы и про то, что делаешь?

– Приступы у меня обычно перед тем, как я делаю что-нибудь странное, – признался Марк.

– Ага, а какие приступы? Ты что-то видишь?

– Нет, – покачал он головой.

– А что странное ты делаешь?

– Например, чтобы мама обязательно вышла замуж за отчима, я убегал без обуви на улицу, – сообщил он.

– Ага, – я все больше озадачивался. С одной стороны, вроде Марк бред несет, а с другой – кто его знает? Может быть так и надо. – Марк, а за что тебя родственники в этот санаторий положили?

– А в последнее время было три приступа подряд. Знаешь, мне все кажется, что я умереть должен.

– Хммм, Марк, а что потом ты делал?

– Гвозди ел, – признался Марк.

Мы с Шалье переглянулись. Мнение мое радикально переменилось.

– Понимаешь, я знал, что мне обязательно надо их есть, чтобы как-то выжить, – Марк устал за время разговора и откинулся на подушки.

– Ты поспи, Марк, а потом еще поговорим, – я поднялся со стула, чтобы уйти, но Марк меня остановил.

– Жека, я не только гвозди ел. Я еще для тебя постарался.

– Как? – пожалуй, этот тип меня испугал.

– Ты потеряешь кошелек, – сообщил Марк, закрыл глаза и уснул.

Что прикажите делать с этим Марком?

Я вернулся на Лирейд, надо бы пообщаться с его матерью. Но сделать это мне не пришлось. Они похронили сына. Одно из тел у взорванной машины было опознано, как Марк Вавилов. Я поприсутствовал на похоронах неизвестного несчастного типа, посмотрел на счастливые лица семейства Вавиловых и отказался от мысли с ними общаться. Пусть Марк сам разбирается, если захочет.

– Так я умер, – возразил Марк. – Для них.

Марк так и остался для меня загадкой. Зато Алекс был в полном восторге. Он забрал Марка, похвалил меня и велел возвращаться на Лирейд. Меня ждал десятый конверт.

Отправиться на Лирейд, я отправился, но хрен бы побрал этого Марка. Попал неизвестно куда. Это был не Лирейд точно. Это была тюрьма, в которой нашлась одна знакомая личность. Я секунд тридцать не мог сообразить с чего лицо парня кажется мне знакомым. Я же видел его в тот самый день, когда собрался помирать. Еще помню принял его за принца.

– Ты? – Парень встал у решетки.

– Ты? – Я встал по эту сторону.

Вдруг из поворота коридора высунулась голова и запричитала:

– Чего стоите. Этого мы продадим через пару часов. Давайте к общей группе.

Я ничего не понял, но инстинктивно решил присоединиться к общей группе, которая представляла собой сборище из трех десятков человек. Нас еще поводили по коридорам, показали пару таких "экспонатов" на продажу. До меня уже дошло, что это ознакомительная экскурсия. Потом нас привели в большой зал с помостом. Я все еще пребывал в состоянии легкого офигения, но понял, что парня надо выкупить.

Да, вы правильно поняли, кошелька не было. Сказать, что я хотел пристрелить Марка, ничего не сказать. Зачем он это сделал? В общей очереди тот незнакомый парень стоял десятым. У меня было еще минут двадцать на то, чтобы что-нибудь придумать.

"Ничего не придумывается", – я спросил учителя, может ли он помочь.

"Тогда не думай, а действуй", – разрешил Великий Воин Гада, – "Ты это умеешь делать хорошо".

"Спасибо".

Ко мне опять вернулось замечательно ощущение безбашенности. Когда скачешь на дьюке и не держишь его за уши. Парня вывели на помост.

– Сто! – выкрикнул лысоватый тип-аукционист.

– Сто, – подтвердил тип в черном.

– Сто сорок, – я тоже поднял руку.

Дальше мы долго и нудно торговались. Этот тип в черном желал приобрести парня. Зал заразился энтузиазмом нашего торга. Дошли мы уже до сорока тысяч. Аукционист прибывал в состоянии эйфории, а я, наконец, добрался до нужного мне места на возвышении. Пока аукционист выговаривал очередную цену в сорок одну тысячу сто двадцать, я прыгнул вперед на этот помост. Вцепившись в парня, я ушел на Фаган. Оттуда нырнул на Лирейд. Да, опять к той самой двери в Древнем городе. За последнее время я уверился в том, что эта дверь – моя карма.

– Ты как? – этот парень спрашивал у меня.

– Нормально, а ты как? – я ничего не понимаю в жизни, если этот парень смотрит на меня с таким обожанием.

– Нормально, – уверил меня парень, а потом протянул руки вперед. – Снимешь?

– Нет, пока. Сейчас пойдем к Хэлларену, там может выйдет спилить твои наручники. Как тебя звать?

– Эндер, – представил парень.

– Жека, – я тоже представился.

– Я знаю, – Эндер вдруг застеснялся. – Мы уже встречались. Помнишь, там на Фагане, ночью у переправы.

Я помнил, что в то время жаждал подвигов, и встретился с этим парнем.

– А нас не найдут? – забеспокоился Эндер.