Текст книги "Живущий рядом (СИ)"

Автор книги: Олег Евсюнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Но все это произошло гораздо позднее. А пока мы все вместе вернулись домой. Счастливые и радостные. С кучей впечатлений.

– Ты ведь это больше для меня затеял? – прошептала Леночка, когда мы уже ложились спать.

– И для тебя, и для Ричарда, и для Веруньки, и даже для самого себя, – тихо ответил я и притянул ее теплое тело к себе…

Наша жизнь вошла в обычное русло. Днем – работа для меня и Ленуси, учеба для детей, вечером же мы все по традиции собирались на ужин за столом в нашей столовой. Только Верочка начала очень часто пропадать допоздна, как утверждала, с подружками. Мы понимали ее нежелание хоть что-то рассказывать, но лишь улыбались этому. Незаметно летело время. Может быть кто-то скажет, что это слишком нудно. Лично я бы так не считал. Тихое упоение от присутствия близких тебе людей и маленькая радость от их счастливых лиц, какие-то достижения на работе и приятное известие, что твои дети – не самые последние ученики в классе… Что еще нужно чтобы получать удовольствие от прожитого времени?

Прошло еще несколько приятных лет. Я все еще работал в той самой фирме по разработке оборудования для космических кораблей и уже дослужился до должности заместителя руководителя филиала. В принципе, ничего не изменилось, просто возросли финансовые возможности, которых теперь стало и вовсе с избытком. Так что добавилось разве что моральное удовлетворение от признания твоих заслуг.

Но вот однажды меня вызвало к себе наше большое руководство.

Это был очень странный заказ. Требовалось заменить оборудование в архивной части некоего учреждения, название которого, как ни странно, в заявке не сообщалось, но лишь за выезд на согласование проекта предлагалась такая сумма… что сразу приходили на ум возможные неприятности с законом. Мы вертели эту заявку и так, и сяк, все пытаясь понять, что же это. Но сумма гонорара пересиливала. Фирма на тот момент была не в самом лучшем финансовом положении, а возможность отказать по результатам первичной же проверки давала нам шанс просто уйти от чего-то уж из ряда вон выходящего. По результатам совещания мне, как единственному в фирме имевшему хоть какой-то опыт работы в архивах, выписали двухнедельную командировку, снабдили всевозможными инструкциями как действовать в непредвиденной обстановке и, я бы сказал, перекрестив, отправили в неизвестность.

По прибытии в указанный в контракте аэропорт меня встретили два пожилых человека, придирчиво проверили мои документы и, не говоря ни слова, посадили в дожидавшийся нас вертолет. Полет был долгим. Мы летели на очень низкой высоте над морем, как я понял, для того, чтобы не было возможности сориентироваться на местности. Затем впереди показался берег небольшого острова. Пилот на максимальной скорости проскочил вглубь суши, резко осадил винтокрылую машину и буквально свалился на площадку для приземления. Такое управление меня тогда поразило, но посадка произошла на удивление мягко. Меня тут же вывели из кабины и по выложенным мрамором дорожкам провели вглубь небольшого светлого здания неподалеку.

– Не волнуйтесь. Это – государственное учреждение, и проблем с законом у вас не будет, – вот такими словами ответили на все мои многочисленные невысказанные вопросы те самые двое, что встретили меня в аэропорту.

А далее… Далее мне предложили подписать кучу бланков о неразглашении. Запрещалось все. Копировать и выносить документы, пытаться определить текущее местоположение, использовать полученные на территории данные в дальнейшем и даже вступать в контакт с любыми лицами, кроме указанных особо. Бланки были обычными для подобных процедур. Это немного успокаивало, но не совсем.

После завершения всех формальностей меня провели на рабочее место.

Это был архив. Обычный архив, я бы даже не сказал, что очень большой. С рядами полок, на которых в папках и коробках хранились документы. Единственное что – в совершенном, казалось, беспорядке. От меня требовалось лишь перевести основной каталог всего этого на более новую технику. Задачка, требовавшая не более недели на выполнение.

Вспомнив свою работу у Германа Петровича, я в первый же день составил список необходимой комплектации, которую мне практически тут же и предоставили. Затем приступил монтажу и наполнению всего этого необходимым программным обеспечением. Работа спорилась. Мне и самому не терпелось побыстрее от нее отделаться. Знаете, это когда все-таки чувствуешь себя не очень комфортно из-за давящих на тебя ограничений. Но в момент настраивания каталога я неожиданно обратил внимание на надпись на одной из коробок. «Том Райдер» – было выведено выцветшими чернилами на аляповато приклеенной бирке. Меня просто поразило током. Это было имя того самого человека, который так давно спас Милку. Я не поверил своим глазам. Ожидая, что это – всего лишь странное совпадение, открыл документы…

«Предоставить для постоянного места жительства…» – на первом же листе из коробки размашистым почерком был выведен адрес того самого дома, где проживал ОН. Да, сомнений быть не могло. Я находился на территории той самой загадочной Школы и держал в своих руках досье человека, которого я так долго и безуспешно искал.

Копировать было нельзя. Выносить запрещалось. И все, что оставалось мне в подобной ситуации – просто прочитать и запомнить. Работа по настройке каталога затянулась на весь срок предоставленной командировки…

Глава 9
Покинутый звездолет

Короткий мелодичный сигнал разлился по посту управления. Приглушенный, тихий, но вполне достаточный для того, чтобы привлечь внимание сидящего за пультом к изменившимся показаниям приборов. Впрочем, расположившийся в кресле пилота Том не особенно нуждался в этом предупреждении автоматической службы навигации. Слившись воедино с системой корабля он и так был способен вполне отчетливо ощущать все действия бортовой аппаратуры до последнего переключения самого удаленного реле. Но, все-таки, это – он, а система рассчитана на обычного человека. Хотя… Сигнал был достаточно приятным.

Том быстро окинул взглядом немногочисленные приборы, расположенные перед ним. Такие действия – тоже дань моде. И ему они не нужны, просто положено сделать именно так, а инструкции требуется исполнять. Все в норме, корабль благополучно покинул пределы звездной системы и начал быстрое, с ускорением в два с половиной «же», удаление от основных путей следования межзвездных и межпланетных торговых судов. Ускорение вполне можно было бы поднять и до четырех единиц – Том элементарно перенес и такую нагрузку, но все-таки хотелось некоего покоя, да и выигрыш во времени все равно был бы весьма незначительным…

Теперь по предписанию следовало покинуть пост управления и тщательным визуальным осмотром проверить работу всех систем корабля. Для Тома – очередная чушь, но для других, не обладающих его способностями – жизненная необходимость. Сейчас он здесь один и вполне мог бы просто проигнорировать это, если бы не требования самодисциплины, внушаемые ему с самого прихода в Школу и заставляющие его все делать так, как положено… или, по крайней мере, как изложено в инструкциях. Отстегнув привязные ремни, он легко встал с капитанского кресла и, не обращая на значительную гравитацию, царившую сейчас внутри корабля, без видимого напряжения проследовал в самое чрево небольшого звездолета.

Это была совсем небольшая летающая платформа, рассчитанная на экипаж всего из трех человек, похожая на обычную частную яхту, но по силе и оснащенности соперничающая с иным межзвездным или даже межгалактическим мегакораблем. Этакий легкий космический разведчик, предназначенный для быстрой доставки небольшого груза или нескольких десантников в любую точку Вселенной. Снабженный всем необходимым для длительного пребывания в космосе, а в силу миниатюрности предполагающий еще и дополнительные бонусы в виде возможного маневрирования и прямой посадки в среде объекта назначения. Хотя и не без определенных минусов, определяемых геометрически малыми габаритными размерами. Внутри этого корабля было откровенно тесновато.

Здесь не было огромных длинных коридоров как это любят показывать в различных фантастических фильмах. Каждое помещение до предела сжато по своему объему, лишь бы только оно могло служить своему прямому предназначению. Сразу за рубкой управления следовала небольшая пультовая, за ней – жилой блок, скорее похожий на клеть с тремя расположенными одна над другой полками-кроватями и небольшим шкафчиком для личных вещей, за которым спрятался санблок с унитазом, раковиной и душем, даже не разделенными между собой, так сказать: «три в одном». И все это – буквально на пятачке в несколько квадратных метров. Если лететь втроем – не стоит надеяться взять с собой хоть сколь-нибудь значительный багаж из личных вещей. Впрочем, разведчикам-спасателям (а именно на такой контингент рассчитан звездолет) это и не требуется.

Жилая комната проходная. Еще одна сдвижная дверь из нее ведет в столовую с небольшим кухонным столиком и достаточно объемистой автоматической печкой быстрого приготовления, а проем вправо выводит в отсек хранения всевозможного спасательного оборудования, скафандров, медицинских аптечек и, далее, в помещение криокамер, выполняющих одновременно функции лечебных минилабораторий. А вот если поднять люк в полу… Попадаешь в подвальный (или первый – кому как нравится) этаж звездолета, где расположены двигательная установка и помещения для запасов провизии. В принципе, по запасам пищи и воды трое на этом кораблике могут продержаться не менее года автономного полета и это если не считать времени нахождения в криокамере в анабиотическом сне. Но комфортным такой полет назвать никак нельзя. Впрочем, о таком понятии как «удобство» разработчики данного транспортного средства, похоже, и не задумывались.

Закончив с детальным осмотром оборудования, расположенного на верхнем ярусе корабля, Том спустился вниз и приступил к тщательной проверке двигательного агрегата. Это заняло не менее получаса напрасно потраченного времени потому что все и так несколько раз перепроверено на стендах непосредственно перед вылетом, и с того времени прошло всего-то часов двенадцать. Но опять же – инструкция…

Под конец заглянул в холодильные отсеки хранения пищевых продуктов. Здесь и вовсе практически нечего было делать. Только убедиться лично, что все это оборудование выключено и находится в режиме консервации. Полет предполагался недолгим (по режиму бодрствования), а потому продовольствия на борту практически не было.

Том вновь вернулся на верхний ярус корабля и в последний раз перепроверил данные полета, заложенные в автопилот. Он направлялся к Земле, своей родной планете, на которой не был уже несколько десятков лет. Это если считать по его биологическому возрасту. Или несколько сотен – если считать время его реального отсутствия. Может быть, кто-то удивится, но и сейчас до Земли ему оставался всего лишь один сон… или двадцать лет полета. Такие вот казусы случаются в космосе при полетах на сверхвысоких скоростях. Всего лишь еще один раз поспать – и ты наконец-то дома и все, что с тобой до того было останется далеко позади, в уходящем в небытие прошлом…

После трагического случая со Стрегом Тома охватили размышления. О себе, об окружающих, своем предназначении в этом мире. Да, он вполне мог похвастаться количеством успешных миссий, выполненных ранее. Да, на его счету было несколько десятков спасенных жизней, но как все это могло быть разом перечеркнуто всего одним неверным поступком, от которого никто не застрахован! Он чувствовал, что в его организме накапливается усталость, и мысли подчас уходят с правильного русла, а это, как считал он, было крайне недопустимо. Хотя, вероятно, он слишком сильно переоценивал степень опасности. Может быть… Но после гибели Стрега пара десятков агентов Школы разом подали рапорты на увольнение. И Том был одним из них.

Удивительно, но руководство никаким образом не попыталось удержать столь бесценных сотрудников. Все заявления были удовлетворены в кратчайшие сроки и все увольняющиеся без проволочек получили надлежащее вознаграждение за работу и весьма внушительное пенсионное содержание. Единственным условием отставки стала необходимость дважды в год проходить психологическое тестирование по месту выбранного пребывания. А в качестве премии для Тома за счет компании был даже зарезервирован небольшой домик на побережье моря. В небольшом поселке и обязательно на отшибе – как он и указывал в своем прошении. Теперь только оставалось добраться до своего последнего пристанища… И звездолет-разведчик, который в качестве последней услуги руководство попросило перегнать на Землю для последующей модернизации оказался в этом случае только на руку. Лететь обычным транспортным рейсом не хотелось. Хотя, как обычно, был в этом и небольшой минус.

Все знают о безграничности космоса. О его бескрайности и необозримости. И конечно же кажется, что все это пространство настолько беспредельно, что нет возможности не только столкнуться, но даже случайно повстречаться на его просторах. Так вот, на самом деле – нет. Может быть, при межпланетных перелетах это правило еще как-то и действует, но только не при путешествии через переходы, сокращающие полеты на дальние расстояния.

«Переходы» – точки космоса, где различные пространства соприкасаются друг с другом и через которые можно практически мгновенно перемещаться на сотни и даже тысячи световых лет, достаточно редки во Вселенной. Хотя, может быть, их просто мало открыто, но это не уменьшает сути проблемы. К каждой такой точке надо подойти с определенного курса и с определенной скоростью, а это уже накладывает свои условия по соблюдению безопасности. Ведь каждый такой переход – это как бутылочное горлышко в транспортной системе межзвездных сообщений. И эти пути постоянно загружены различными судами, расписание движения которых расписаны на годы вперед. И вклиниться в этот график вот так запросто достаточно сложно. Никто не даст вам возможности воспользоваться подобной точкой без предварительного согласования. И среднее время ожидания – не менее трех лет только для выхода на одно из соприкосновений пространств. А их может быть и несколько. Не всякий переход приведет вас прямо к назначенной цели.

Так вот, на разведчик, которым управлял Том, заявки подано не было. Ожидать несколько лет ответа диспетчерских служб, да еще с неопределенным результатом, не хотелось, и агент решил воспользоваться альтернативным маршрутом, существенно удлинявшим путь и пребывание в полете, но зато на данный момент свободным. Требовалось пройти целых семь переходов, а фактическое время в пути по земному счислению составляло чуть более двадцати лет вместо обычных полутора. Впрочем, руководство дало «добро», срок пребывания в космосе Тома слабо волновал так как он все равно просто спал бы все это время в криокамере, а на Земле у него за это время не осталось ни одного знакомого, кто мог бы его дожидаться. А потому не было никакой разницы в том, попадет ли он в конечную точку сейчас или на пару десятков лет позже. Лишь бы лететь.

В последний раз перепроверив данные автопилота Том подтвердил маршрут и отправился в помещение для гибернации. Организм уже начинал требовать пищи, но это было даже хорошо – по всем канонам не стоило засыпать на переполненный желудок. Открыв первую из камер, агент набрал коды для сна, выбрал время пробуждения, поставил аппаратуру в режим «авто» и залез внутрь. Медленно опустилась прозрачная крышка, Том еще ворочался, устраиваясь поудобнее, когда программа уже начала запускать усыпляющий газ. Перед глазами поплыло…

Следуя заложенному расписанию, криокамера усыпила своего пациента, затем начала резкое охлаждение его тела одновременно заполняя внутреннее пространство биожидкостью, помогающей телу более легко перенести перегрузки от ожидавшегося перелета. Никогда еще Том не засыпал в подобной установке так легко и спокойно. Может быть, просто от того, что на этот раз ему было абсолютно безразлично проснется ли он в конце пути или нет…

Как только программа, заложенная в камеру, была выполнена, центральный автопилот звездолета начал интенсивный разгон к первому переходу. Перегрузка внутри корабля перевалила за десяток «же», но Том этого уже не чувствовал, он спал.

А вот просыпался он тяжело. В голове растекаясь по всей черепной коробке и даже за ее пределы стоял навязчивый звон, тело сотрясали конвульсии, сильнейший кашель разбрызгивал по стенкам камеры еще не до конца вышедшую из легких жидкость и это было омерзительно – сидеть в своих же собственных испражнениях. Мутило. Хотелось блевать, но из пустого желудка шли только неприятные позывы и слизь.

Понемногу все начало приходить в норму. Голова еще кружилась, но уже начали появляться первые отрывочные мысли. Том прислушался к своему организму. Он не в первый раз просыпался после криосна, но подобного с ним не было никогда. Настойчивый гул продолжался… Но этот гул шел уже не изнутри, а снаружи. Резкие отрывочные сигналы, неприятно режущие слух… Сигнал тревоги.

Еще не до конца овладев своим телом Том тяжело перевалился через боковину криокамеры, встал на ноги и, чтобы не упасть, схватился за откинутую крышку. Надо было добраться до поста управления. Разобраться, что же произошло и где сейчас находится звездолет, но это было трудно. Очень трудно.

Все смешалось. Желудок настойчиво требовал пищи, организм в целом – отдыха, а мысли… Сознание толкало к действию конечная цель которой была неизвестна. В такой ситуации лучшее – немного подождать.

На борту произошло аварийное прерывание программы полета. В таких случаях запускается экстренное пробуждение экипажа, процедура не слишком приятная и в некоторых случаях даже болезненная. Отсюда и не до конца выведенная из легких жидкость, и спутанное сознание, и почти полное отсутствие ориентации в пространстве. Все вернется, просто на это нужно еще какое-то время. Просто сознание разбужено ранее чем весь остальной организм. Понемногу стены вокруг перестали вращаться, будто ярко вспыхнувшая лампочка возвратилось самоощущение и разом все встало на свои места. Это как будто вы реально проснулись после долгой дремы. Фантомы, навеянные вашими иллюзиями, вдруг улетают и весь мир становится ясным и понятным.

Двигательная установка корабля работала. Звездолет находился в режиме активного торможения. По ощущениям – около двух «же», комфортных для Тома. Хорошо, что автоматика хоть в данном аспекте учитывает индивидуальные особенности членов экипажа. Вроде бы все в норме, но сигнал тревоги продолжал напрягать. Что-то произошло. И это не с кораблем. Потому что в подобном случае светилось бы табло над входом в помещение. Обретя возможность полностью контролировать свое тело Том направился на центральный пост управления. Просто чтобы повернуть тот самый выключатель, убирающий неприятный тревожный зуммер.

Как же хотелось хоть что-нибудь закинуть в свою утробу! Но для начала надо разобраться с причинами, прервавшими полет…

«По выходу из третьего планового перехода обнаружен сигнал бедствия, исходящий из зоны ближайшей звездной системы. Отработка программы перелета заблокирована. Экипаж разбужен», – первое сообщение, которое встретил Том, вступив в рубку. Он тяжело ткнул пальцем в экран, сигнал тревоги, разливавшийся по кораблю, отключился.

Ну да. Этот звездолет – спасатель. И сигнал SOS, полученный на его борт является приоритетным, впрочем, как и для любого другого корабля, уходящего в дальний космос. Только вот: «Экипаж разбужен», – в данном случае звучит как-то особенно пафосно. Это про одного Тома? Если там что-то серьезное, то что сможет сделать один человек даже если он и наделен весьма специфическими способностями? Что ж… теперь надо действовать по обстановке.

Дополнительные данные…

Звездная система: название – Сиам, присвоено по результатам первой разведывательной экспедиции в… году, нахождение – Внешний Рукав Млечного Пути, классификация основной звезды – G3, количество планет – пять (сигнал бедствия получен со второй), наличие/отсутствие дополнительных звезд – не обнаружено… И так далее: масса, расстояние до самой отдаленной планеты, наклонение к плоскости Млечного Пути и еще куча всего, не имеющего никакого практического значения в данной ситуации.

И все, что можно почерпнуть из предоставленного обилия информации – это то, что звезда очень похожа на родное Солнце, только немного холоднее, и основное: теперь звездолет находился даже дальше от точки назначения, чем был на момент отлета. Еще один казус путешествия по переходам. В связи с искривлением пространства ближайший путь между двумя точками не всегда является прямой линией как это утверждается в геометрии Евклида.

И еще одно маленькое, но неприятное известие. До прибытия на место около суток активного торможения. За это время аппаратура вполне могла бы провести разморозку тела в штатном режиме, не прибегая к экстренным мерам. И просыпаться в таком случае стало бы намного комфортнее. Но ведь это же спасательный звездолет! Здесь все заточено на скорость, все на пределе… Чтоб этим разработчикам пусто было! Хорошо еще Том с его возможностями, а если бы это были нормальные, обычные люди?

Ну да, теперь что уж. Что сделано – то сделано. Тело Тома постепенно набирало привычную форму, желудок все явственнее требовал пищи, а голова полностью возвратила свою работоспособность. Так что там с этими бедокурами?

Разведывательно-экспедиционный корабль класса «Пийон-5», порт приписки – Деугана, Марс, Институт исследования жизни в космосе. Все достаточно банально. Очередные «ботаники» доигрались с исследованием неисследуемого, забрались к черту на кулички, забыли обо всем на свете…

Том на секунду задумался. «Пийон-5»… Что за тип? На вскидку вспомнить не удалось. В базе данных корабля-разведчика такой тоже не значился. Впрочем, какая теперь разница? Сколько их, этих самых звездолетов, построено на многочисленных верфях. Всех не упомнишь. Вот интересно, что означает цифра «5» в описании? Вместимость корабля или просто порядковый номер разработки? Хорошо бы – вместимость. Если придется эвакуировать – корабль Тома сможет принять на борт человек пять… от силы – семь… Если будет кого эвакуировать. Этот путь не пользуется спросом у торговых компаний – слишком длительный по земным меркам, звездолеты здесь – огромная редкость, так что сколько времени бедолаги уже подают свой сигнал? Их вполне может уже и не быть…

Эту последнюю мысль Том разом отверг. Получая нехорошие известия не следует думать сразу о совсем плохом.

«Корабль «Пийон-5». Это «Спасатель-156». Сообщите ваши проблемы, – стандартная радиограмма, посылаемая в ответ на призыв о помощи. – Держитесь, помощь близко», – тоже стандартное дополнение от службы чрезвычайных ситуаций к которой принадлежит борт Тома. Десятикратно отосланное в эфир сообщение направляется к терпящему бедствие кораблю. Ответ ожидается в течении часа или около того. Опять же – если будет кому ответить. Но не надо сейчас об этом… Теперь можно и перекусить… и поспать…

Внутри, за внешним спокойствием Тома, его мысли все возвращаются и возвращаются к его будущим возможным действиям, на память приходит полное описание оборудования, которым укомплектован «Спасатель», где-то чуточку со вздохом вспоминается отсутствие на борту штатного запаса продовольствия. Но все это – потом. Сейчас в любом случае не время делать какие-либо выводы.

Печка в столовой выдает ему довольно вместительную посудину до краев заполненную кашеобразной субстанцией довольно непрезентабельного вида. Да, это – не санаторно-курортное обеспечение с ее красивой сервировкой и нарядными блюдами. Здесь – все в одном. И первое, и второе, и даже компот с салатом, или чем там разработчики собирались потчевать супер-людей? Впрочем, Тома подобное не так уж и волнует. Это все равно перемешалось бы внутри, в желудке. Так почему бы не перемешать уже здесь? Тем более, что вкуса он все равно не чувствует. Зато энергетическая ценность выданного продукта просто зашкаливает. И это главное. Наполненный живот посылает мозгу удовлетворенные сигналы. Теперь можно и вздремнуть. Но пока надо дождаться ответа от корабля-бедственника.

На первый взгляд это может показаться кому-то очень странным. Человек, только что проснувшийся, вновь хочет спать. Но все довольно просто. Криосон – это совсем не тот сон, который приходит к человеку каждые сутки и во время которого организм отдыхает, запасаясь жизненной энергией. Это – нечто другое. Более похожее на общий наркоз во время сложной операции. Тебя просто замораживают, тормозя все функции, и ты просыпаешься даже более уставшим, чем был до погружения в ванну. Конечно, можно действовать и так, но, если есть возможность, требуется дополнительный отдых. Да, разработчики оказались вполне правы. Те сутки, что предоставили они Тому своим экстренным пробуждением, в данном случае вполне уместны. Не следует пенять на действия людей если полностью не понимаешь алгоритма их действий.

Спустя контрольное время ответа от корабля-исследователя так и не поступило. Лишь все тот же набор из призыва о помощи и данных, передаваемых автоматически. Дурной знак. Том настроил свою аппаратуру на постоянный вызов, дал команду автопилоту разбудить его тотчас же после приема хоть какой-либо отличной радиограммы и отправился спать. Потому что это было все, что на данный момент он мог сделать. Проспать часов восемнадцать, еще раз закинуть в себя питательную субстанцию из печки в столовой и прибыть к месту отдохнувшим и полным сил. Где-то внутри него все клокотало и бурлило, но он подавил в себе эти чувства и заснул сразу же, как голова коснулась жесткого валика, представляющего из себя импровизированную подушку на топчане, что заменял кровать на «Спасателе».

Нет, его никто не разбудил. И ответа от «Пийона» так и не поступило. Когда Том проснулся, «Спасатель» все так же продолжал плавное торможение, но уже выполнял маневр подхода к терпящему бедствие кораблю. Ускорение внутри звездолета снизилось и уже составляло менее одного «же», но пока еще гравитация в отсеках присутствовала. Быстро поглотив очередную порцию высококалорийной бурды от шеф-печки, Том проследовал на пост управления, пристегнулся ремнями. Уже скоро «Спасатель» зависнет рядом с кораблем-исследователем и на борту воцарится невесомость.

Команда начать визуальный поиск объекта. Расстояние уже позволяло. Несколько побродив вокруг, камера выхватила искрящуюся точку, завела ее в центр экрана, дала максимальное увеличение, затем снизила его с тем, чтобы звездолет-исследователь полностью оказался в зоне видимости. Том присмотрелся.

Ничего необычного. Корабль-разведчик легкого класса, хоть и предназначенный для глубокого исследования космоса. Этакий «повторный агрегат», следующий сразу за основными, но выполняющий чисто специфические функции. На таких летят, чтобы перепроверить отдельные данные, особо заинтересовавшие ученых. Уже хорошо. Экипаж подобного судна вряд ли может превышать десяток человек. Скорее – не более семи. На счет пассажировместимости собственного спасателя у Тома отлегло от сердца.

Расстояние между кораблями сократилось до нескольких сотен метров. Торможение прекратилось и Том почувствовал себя перевернутым вниз головой. Тоже ничего необычного – простая реакция вестибулярного аппарата на невесомость. Может быть, для кого-то оно и в диковинку, но Том уже не раз ощущал подобное, а потому даже не обратил на подобное внимания.

Следуя заложенной в компьютер программе, спасатель начал плавный облет терпящего бедствие судна, тщательно фиксируя все на видеокамеру. Нет. Все нормально. Повреждений корпуса, по крайней мере хорошо различимых, обнаружить не удается. И даже мелких сколов защитной оболочки от попадания мелких метеоритов, которые всегда присутствуют, не видно. Исследователь выглядел как новенький, будто только что сошел со стапеля и даже краска на нем еще не успела просохнуть. Правда, только выглядел. Потому что ответа на упорные запросы он так и не прислал. Будто вымер…

Том поморщился. Ну не следует сейчас применять подобные эпитеты. По крайней мере, пока все не выяснено до конца. Ведь маячок же работает, а, значит, и аппаратура внутри должна быть исправной…

Что ж… Стыкуемся…

Медленно и очень осторожно приблизившись к шлюзу, спасатель вытянул вперед контровочную штангу, зацепился за технологический рым и буквально по миллиметру подтянулся к фиксирующим креплениям. Хлопнули входящие в зацепление зажимы, и теперь оба корабля образовали собой единое целое, вращающееся по орбите планеты Сиам-2. Все это произошло настолько плавно, что даже обостренные чувства Тома не смогли уловить ни единого сотрясения. Как и положено в подобной ситуации, точно по учебнику.

Отстегнувшись от пилотского кресла Том поплыл в отсек оборудования. Пока объединившиеся компьютеры обоих кораблей обмениваются между собой информацией надо надеть легкий защитный изолирующий скафандр. Обычная практика при переходе на чужой звездолет. Применять тяжелое облачение для выхода в открытый космос на данный момент не представлялось необходимым, да и мороки с ним больше.

Небольшой монитор, расположенный прямо над входным люком в переходной шлюз, горел зеленым. Странно, но все оборудование корабля-разведчика по данным теста находилось в работоспособном состоянии, давление воздуха на его борту вполне соответствовало норме, и даже тщательное дотошное исследование, проводившееся в подобных случаях по умолчанию, не выявило ни единого отклонения. Терпящий бедствие звездолет был полностью, абсолютно исправен, заряжен энергией и готов к любому использованию в пределах назначения.

Пройдя последовательно сквозь четыре герметизированные двери шлюзов обоих кораблей Том плавно вплыл в исследовательский корабль.

М-да… Научные работники – не спасатели, и для их работы требуется определенный комфорт. Вот и на этом корабле все было уже именно так или, по крайней мере так, как это показывается в фильмах. И общие коридоры, и отдельные одноместные кабины-комнаты для пассажиров, и заставленные непонятным оборудованием лаборатории. Особенно поражала огромная, выполненная с явным избытком объема, кают-компания. Будто рассчитанная не на семерых, а человек на двадцать. Здесь при случае и танцы проводить можно. Впрочем, Том и до этого бывал на звездолетах подобного предназначения и весь этот шик был для него далеко не в диковинку. Как и каюта для навигационного состава. Тоже большая, но уже предназначенная для двоих. Соответственно, командир корабля и пилот. На отдельных апартаментах для каждого из обслуживающего персонала сэкономили – эти должности здесь являются второстепенными.