Текст книги "В зоне войны (СИ)"

Автор книги: Олег Евсюнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

  – Пусть идут, – поморщился полицейский. С досадой посмотрел на уже написанное и выбрал пункт «не сохранять». – Вызови-ка мне кого-нибудь из исцов. Давай того, как его? Которому морду набили.

  – Будет исполнено.

  В кабинет небрежной походкой зашел тот самый актиканец, заправила компании. Следователь посмотрел на него с раздражением.

  – Значит, вы утверждаете, что, будучи не в меру пьяным, на вас совершил нападение...

  – Спасибо, господин бригадный капитан, – смущенно пролепетал Рой, когда они вместе покинули здание полицейского управления и сели в машину.

  – Заметь: меня не интересует, что там было на самом деле и во что ты на этот раз вляпался, – Карлос завел мотор и на полной скорости рванул прочь из города, – но спасибо можешь сказать и себе. Во-первых, за то, что еще никогда не опаздывал из увольнительной. Во-вторых, за свое сообщение о голографических ДОТах. И, наконец, нашему руководству за то, что оно таки решило проверить этот твой безумный рапорт. Планируется небольшая проверка боем, подробности узнаешь в части. А пока могу только сказать, что в ходе операции будет задействована неполная рота бойцов ополчения, усиленная наиболее опытными спецами из нашего подразделения. Ты в их числе. Пойдете единой группой прикрывая друг друга. Пехота – в легких бронежилетах, наши – в индивидуальных шагающих бронекапсулах.

  – В чем?!

  – В чем слышал.

  – Вот черт!

  Сообщение об использовании в ходе операции новинки актиканского военпрома – шагающих бронекапсул заставило Роя тоскливо поморщиться. Конечно, с одной стороны это была тяжело бронированная, полностью изолированная, система на основе экзоскелета, имеющая в качестве основного вооружения крупнокалиберный пулемет с пусковой ракетной установкой, напичканная под завязку электроникой, призванной помочь при взаимодействии во время боя, и располагающая даже такими опциями, как постановка дымовых завес и автоматическим возвращением к точке начала, но...

  С другой стороны, на поверку, всего лишь экспериментальная разработка, неповоротливая, не до конца опробованная в деле, имеющая склонность постоянно выходить из строя даже во время обычных учений, перетяжеленная, а значит затормаживающая и без того медлительные движения, но при всем этом выставляющая своего владельца на поле боя как мишень номер раз. Как говорится, танки и пулеметные точки подавляются в первую очередь. Новость не из приятных. Только если командование не решило разом избавиться от своих лучших бойцов. Тогда подобное решение было бы оптимальным.

  Чеканно вышагивающий перед строем уходящих на задание разведчиков бригадный капитан был, видимо, схожего мнения об этой новинке.

  – В связи с категорическим приказом о непременном выполнении поставленной задачи в ходе операции мы вынуждены использовать подобную... – тут, подбирая подходящую формулировку из общепринятого, а не матерного лексикона, Карлос запнулся и довольно надолго. Даже дышать перестал. Наконец выдохнул, – экипировку... Потому что, из всей имеющейся, только она имеет синхронизированную систему видеонаблюдения. Так что ваша задача – только наблюдать. Ничего более. Пойдете метрах в сотне – двухстах позади ополченцев, не ближе.

  – Ага, противник типа не догадается, кто представляет большую опасность, – тут же вставил кто-то.

  – Ополчению приказано не жалеть патронов, – бригадный капитан тяжелым взглядом обвел своих подчиненных, но разбираться, кто это там позволил себе подобную вольность в строю, не стал. – Вам же стрелять категорически запрещаю, только если в случае крайней необходимости. На заключительном этапе подключится ствольная артиллерия. Расчет строится на том, что противная сторона сосредоточит свой огонь на наиболее активных участниках боестолкновения. Вопросы?

  – Господин бригадный капитан, ствольная артиллерия будет работать также, как и пару недель назад? – эх, Узакуфа, ну куда ты лезешь со своими никому ненужными сейчас черными шуточками?

  – За то самое командир батареи свое уже получил. Выводы сделаны. Надеюсь, на этот раз подобное не повторится.

  – Волшебное ключевое слово здесь: «надеюсь...»

  – Значит, вопросов нет, – Карлос вперил глаза в Мариса, приказывая ему заткнуться. А что еще мог сказать этот убеленный сединами командир? Есть задача, она должна быть выполнена, и в данном случае лишь только у опытных и обстрелянных бойцов имеются хоть какие-то шансы выйти живыми из подобной передряги. – Все, разойтись, всем готовиться к операции.

  Заняв неуютное место в бронекапсуле Рой почему-то сразу же почувствовал себя попавшим в перекрестие прицелов сразу нескольких орудий противника. Интересно, что ему оторвет на этот раз? Хорошо, если не голову. И уже хочется надеть привычный легкий бронежилет, в котором, в случае чего, можно и пригнуться, и сделать перебежку, и залечь за почти невидимой складкой земли.

  Подогнал по себе крепления, запустил сканирование всех систем. Пока вроде все нормально. Ключевое волшебное слово: «пока». Ухмылка. На небольшом экране справа от основного окна одна за одной появляются пиктограммы связанных бойцов. Одна, вторая, третья... Всего девять. А где десятый?

  – У меня не работает, – раздается в наушниках.

  – Возьмите другую капсулу, – следует распоряжение техника.

  Вот оно, уже началось. А что будет во время боя? Теперь десятеро ждут, пока один сменит, как выразился Карлос, «экипировку». Наконец на экране появляется десятый значок. Одиннадцать разведчиков готовы.

  – Выдвигаемся на исходную, – где-то там, на командном пункте, Карлос ведет контроль за своими подчиненными по мониторам.

  Тяжело переступая механическими ногами, закованные в броню разведчики выходят к высоким каркасным воротам за которыми начинается та самая ничейная территория. Здесь, на небольшой площадке перед выходом в неизвестность, их уже ждут человек тридцать из ополчения и один из них кажется Рою очень знакомым...

  – Готовность номер один, – зудит в наушниках.

  Ополченец оборачивается. Да это он, тот самый заправила из бара. Довольно улыбается, значит, тоже узнал Роя.

  – Какая встреча! Вот не ожидал. Надеюсь, сегодня ты не окажешься на линии моего огня? – ополченец с подчеркнутой тщательностью демонстративно перезаряжает свою винтовку, нацелив ее прямо в грудь Роя.

  – Время, вперед! – массивные ворота распахиваются.

  Выбежавшее наружу ополчение заученно рассыпается в редкую цепь. За ними, натужно гудя сервомоторами, выходит тяжело бронированная разведка. Впереди около километра открытого пространства, далее – лес. Споро, но не тратя излишних сил, боевая группа добирается до первых деревьев...

  Стоит поздний вечер. Последние лучи почти уже ушедшей на закат звезды лишь приглаживают землю создавая между освещенными участками огромные проплешины теней, жара спадает, но внутри капсулы все равно нечем дышать. Тело покрывается мелкой испариной. Что поделаешь, кондиционирование – это не для боевой машины. Рой неторопливо направляется под сень деревьев.

  Пока они не пройдут лес, ничего не будет. Это Дайан знает абсолютно точно из собственной практики. Обычно противник начинает обстрел только по выходу к полосе разделения, а до нее еще без малого километра три. Но даже понимая все это он все равно движется строго от дерева к дереву, будто пытаясь прикрыться очередным хлипким стволом от выстрела энергопушки.

  – Соблюдайте дистанцию, – врывается в эфир голос Карлоса. Излишнее напоминание. Но это просто так, чтобы подчеркнуть: ребята, я не здесь, но я с вами.

  Заканчивается лес, звезда полностью уходит за горизонт. Где-то позади, не видимое за деревьями, еще горит кроваво-алое зарево, но в низине уже заметно темнеет. Впрочем, на окруженной пятью небольшими спутниками Гелао такой непроглядной темноты как на Актике не бывает никогда. Здесь всегда над головой хотя бы пара светил и ночью всегда мертвенно-бледный полумрак.

  Деревья остаются позади, группа выходит на открытое, поросшее редкими кустарниками, поле. Начинается самая опасная часть операции. До полосы разделения всего какой-то километр...

  Пригибаясь почти да самой земли, бойцы скользят, прячась за чахлой порослью. Так учили. Но все это чушь. Подобные действия только копят усталость, а для противника пехота все равно видна не хуже, чем возвышающиеся столбами капсулы разведчиков. Напряжение возрастает, полоса разделения все ближе, и в ночном сумрачно белесом свете уже начинает проступать размытый контур огневой точки противника... На холме, по ту сторону... У кого-то из ополченцев не выдерживают нервы, воздух прорезает первая автоматная очередь...

  Буквально через мгновение стреляют уже все и из всего. Несколько подствольных гранат падают, не долетев до цели. Еще слишком рано и слишком далеко. Рой сосредотачивает все свое внимание на том самом ДОТе. Но тот молчит. На долго ли?

  Разворачивающийся вокруг бой захватывает, притупляя все остальные чувства. Уже начинает забываться нестерпимая духота внутри капсулы, перестают тереть кожу неудобные фиксаторы. Направившись в самую гущу огня, Рой еще раз перепроверяет готовность своего вооружения. Передовые бойцы ополченцев уже практически вплотную подошли к полосе разделения...

  – Соблюдайте дистанцию, основное внимание укрепленной точке, оружие не применять, – как охлаждающий душ возникает в наушниках грозный голос Карлоса. – Внимание! Начинаем артподготовку.

  Вот он, до боли знакомый посвист. Взгорок, где расположился ДОТ противника, покрывается взметнувшимися вверх разрывами снарядов. На этот раз артиллерия бьет достаточно точно и кучно. Буквально мгновение – и столбы поднявшейся в воздух земли окутывают холм пеленой дыма и пыли, но ответного огня все нет.

  Черт! Да сколько те еще будут ждать?

  Но вот та сторона озаряется иссиня-холодным светом. Затем еще.

  «По кому?» – проносится в голове у Роя. Боковым зрением он замечает, как одного из ополченцев буквально разрывает на части. Это не театральная смерть на экране. Попадание точно в корпус. В разные стороны разлетаются ошметки того, что еще мгновением ранее было человеком, тусклым облачком осаживается на землю его вскипевшая кровь, фекалии...

  «Кто?» – и вдруг Рой понимает, кто это. Тот самый заправила. Нет, Дайан не мог разглядеть промелькнувшее лицо его оторванной головы, но почему-то абсолютно точно уверен, что это именно он. А второй... вероятно, тот, с поломанным пистолетом... Теперь уже не придется вставать на линии их огня...

  У останков заправилы останавливается бронекапсула, из нее вылезает человек и начинает шарить в поисках поживы. Рой приглядывается. Точно, Шерпан. Вот сволочь!

  Шерпан замечает на себе взгляд сослуживца, поворачивается и весело подмигивает. «Это ему уже ни к чему», – как бы говорит он, вновь занимая свое место в бронекапсуле. Рой бесстрастно поднимает пулемет, но в этот момент жестким голосом в наушниках оживает радиостанция.

  – Внимание! Всем отход, всем отход, окончание операции.

  И вот уже вместе с ополченцами, все еще прикрываясь никчемными чахлыми кустарниками, они вновь откатываются в сторону леса. Противник дает еще пару залпов. Над головами, в сторону укрепрайона, вероятно, подавляя докучливую артиллерию. И все разом смолкает. Становится тихо и неприятно. Видимо, та сторона почему-то решила вот так просто отпустить их восвояси. Несколько тысяч патронов в воздух и всего четыре точных выстрела в ответ...

  Поле, лес, поле, ворота. Все... Обессилевшие ополченцы штабелями валятся на бетонный пол бункера, взмыленные разведчики вылезают из своих механических доспехов...

  – Идиотская операция.

  – Идиотская. Ну и что? А что у нас в последнее время было не идиотского?

  Узакуфа и Дайан приютились среди двухъярусных кроватей в самом дальнем углу казармы. Нижние места. Как и положено старослужащим. Рой вольготно развалившись на своей койке, Мар сидя напротив. На тумбочке перед Узакуфой неизменная фотография его родных, у Роя – ничего, только продавленные пружины верхнего яруса перед глазами. Оба в исподнем, оба только-только из сауны. Тело отдыхает, душа спокойна. На сегодня все закончилось, на завтра и послезавтра вроде бы ничего не намечается, значит, будем целы, вот значит, и хорошо.

  – Двоих потеряли. Интересно, было ли за что?

  – Начальство нам не расскажет. Там у них свои собственные планы.

  Разговор не клеится. Паузы между фразами становятся все длиннее и длиннее. Но и это тоже хорошо. Ведь с человеком, которого ты прекрасно знаешь и понимаешь и помолчать приятно. К чему слова? Все понятно и без них.

  – А Шерпана ты все же не трогай, оставь. Только хуже будет, – тихо произносит Мар, возвращаясь к теме, которую они обсуждали до этого.

  – Так гнида же.

  – Пусть гнида. А ты не лезь. Я вон сцепился, теперь не расхлебаешь.

  – А что у тебя?

  – Да так... Не бери в голову. Разберусь. Темная лошадка он, вот что я тебе скажу.

  – Что-то серьезное?

  – Да нет, все нормально, – Узакуфа отводит взгляд от фотокарточки и отсутствующим взглядом утыкается в стену перед собой. Пошевелил губами. Наверное, размышляя о чем-то. – Нормально... Ты когда в отпуск?

  – Через трое суток забронировано место в чартере.

  – Значит, через недельку будешь дома, – прикинув время полета мечтательно произносит Марис и его взгляд вновь устремляется к лежащей на прикроватной тумбочке фотографии. – Везет. А мне еще с полгода трубить... И надолго?

  – На полную, на все двенадцать.

  – Последний раз мне выпало только на девять, не было нормального места. Вылетал на дополнительном, раньше времени... Ну ты понимаешь...

  – Понимаю.

  После разрыва с Межгалактическим Союзом все звездные паромы отошли в ведение жителей Гелао, и актиканцы были вынуждены снова расчехлить свои старые чартеры. Навигация между планетами вновь перестала быть регулярной и теперь ограничивалась только периодом сближения планет. В наиболее близких точках время перелета могло составлять и менее двух суток, но в среднем колебалось в пределах недели. Были еще и так называемые дополнительные рейсы, когда навигация еще не начиналась или только-только закончилась, но из-за ограниченного запаса топлива в ракетах здесь уже приходилось двигаться по экономичной траектории и сроки прибытия могли растягиваться до нескольких недель, а то и месяцев.

  Конечно, правительство Актики не могло так просто примириться с произошедшим и потратило огромное количество усилий на создание судна, подобного звездному парому, но, к сожалению, все это не увенчалось успехом. Даже имея на руках достаточно подробную документацию оказалось невозможным создать копию работавшего на непонятных принципах, а подчас вопреки элементарным законам физики, корабля Союза. Корабля, который мог свободно укоряться при десятикратной перегрузке в то время как внутри него оставалось комфортное «одно же». Корабля, одновременной зарядки батарей которого хватало на непрерывные полеты в течение года, а то и двух. Корабля, размеры двигательной установки которого были настолько ничтожны, что казалось, что он состоит только из кают и грузовых отсеков.

  И все-таки актиканцы не сдавались, невероятной ценой поддерживая жизнь в отвоеванной ими на Гелао Зоне Свободы.

  – Тихо, Шерпан, – заметив движение между коек сквозь зубы процедил Рой. Разговоры в дальнем углу казармы мгновенно стихли. Мар даже карточку на тумбочке перевернул.

  С ехидной улыбочкой развалистой походкой по проходу к ним действительно приближался Шерпан.

  – Что ребята, секретничаем? – непринужденно облокотился на одну из коек подошедший. – Не хотим разговаривать. Конечно, – язвительно хохотнул он, – уж такие мы правильные, никак не хотим замараться. Так и не надо, не марайтесь.

  – Шел бы ты...

  – Да уйду, уйду, куда ж я денусь? Просто подарок принес, – небольшой прямоугольный предмет упал прямо на грудь Роя. – Ознакомься. Потом можешь выкинуть или сохранить на память. Чао, – и, выполнив рукой подобие шутовского реверанса, непрошенный визитер все так же неспешно удалился.

  Свое первое движение Рой сделал только после того, как тот отошел на достаточно приличное расстояние. Взяв в руки то, что оказалось у него на груди. Обычный солдатский коммуникатор. Он был включен и на экране его был выведен текст.

  – Что там? – заинтересованно потянулся со своей койки Узакуфа.

  – Очередной пасквиль от того подонка, из увольнительной. Ему, видите ли, не понравилось, что Карлос меня из полиции вытащил, так он теперь в комиссию по нравам решил написать... Как его хоть звали-то? – перевернув коммуникатор Рой вгляделся в именную гравировку. – Бридьеж... Вот ведь и имячко-то себе выбрал! Но теперь уж точно отписался.

  – А мне его что-то не жаль.

  – Да и мне тоже.

  – Только Шерпану на кой такой жест?

  – Шут его знает. Поживем – увидим.

  – Рой, я вот еще чего хотел тебя попросить, – в замявшемся голосе Узакуфы вдруг послышались выдающие сильное волнение неуверенные нотки. – Не мог бы ты мне оказать одну услугу?

  – Что там?

  – Ты ведь в отпуск на все двенадцать? Я, конечно, понимаю, это мало, но не мог бы ты проведать моих? Ведь от Улае до Мигрида всего-то часов десять лету... Проведай, а? Я бы с тобой для них гостинец передал, – Мар выразительно полез в тумбочку и достал оттуда несколько плиток шоколада. – Ну... сутки на все про все потратишь... Потом сочтемся.

  Что-то уж очень странное сейчас с Узакуфой. Его просто колотит. И похоже, что слова, которые он только что произнес, являются для него самыми важными за весь этот вечер. Так что отказать подобной просьбе просто нельзя.

  – Хорошо, – согласно кивает Дайан.

  – Вот спасибо! – взвивается Узакуфа. – И еще. Я им деньги недавно перевел... Долго копил... Хорошие деньги. Спроси – дошли ли? Обязательно спроси. Да! И насчет отпуска. Используй его на полную, прошу, не сокращай, не возвращайся раньше, до срока.

  Глава 5

  Актика встречала Роя промозглым, задувающим под китель, холодным ветром, моросью и заполонившими весь до края горизонт тяжелыми хмурыми облаками. В Улае стояла поздняя осень.

  Отвыкший за время пребывания на Гелао от холодов Рой зябко поежился и поплотнее запахнул полы куртки. Несмотря на то, что одет он был достаточно тепло, его пробивал озноб. Руки просто закоченели. Поставив сумку с вещами прямо перед собой на бордюр, Дайан попытался отогреть их дыханием. Это помогло, но слабо. Чтобы согреться надо было скорее двигаться, идти.

  Да, неприветливо встречала родина-мать своего заблудшего сына.

  А еще добавившаяся гравитация. Будто внутри появился еще один человечек, с силой прижавший тело к земле, сделавший походку более тяжелой, а движения увесистыми.

  Поначалу, когда он только-только вышел из чартера, Рой даже не заметил своего изменившегося веса. Вероятно, вследствие тяжелого перелета. Все-таки четверо суток в кресле при средних полуторакратных перегрузках и достаточно жесткая посадка при четырех. Такие нагрузки на какое-то время заставили тело забыть о привычной гравитации, но уже забирая с транспортера свой баул Дайан тоскливо ощутил его неестественную тяжесть в руках. Будто кто-то в шутку добавил в мешок пару-тройку кирпичей. Потом, по мере продвижения из здания вокзала, начал просыпаться весь организм, и он явно протестовал против свалившейся на него дополнительной обузы. И никакие тренировки с утяжелениями, которыми последнее время изнурял себя Рой в спортзале на Гелао, не помогали. Хотя, скорее всего, после четырехлетнего отсутствия на родной планете требовалось просто пройти акклиматизацию с более значительным сроком.

  Дайан еще раз подышал на руки, поднял с земли баул и перекинул его через плечо.

  – Это что такое, солдат? – раздавшийся рядом начальствующий голос заставил его вздрогнуть. – Только шаг за ворота части, а уже забыли о субординации? – перед Роем стоял тучный, слоноподобный полковник интендантской службы. Его заплывшее откормленное лицо пылало от негодования из-за неуважения к собственной персоне. – Ну, что молчим? Фамилия, часть?

  – Старший солдат Рой Дайан, военная разведка ограниченного контингента войск Гелао, – вытянулся по стойке смирно Рой. – Извините, господин полковник, задумался...

  – Задумался он! Ты и в разведке точно также задумываешься? – полковник хотел погрозить ему кулаком, но пошатнулся. Он был просто пьян, от него разило. – Коль разведчик, должен все видеть и все замечать!

  «Да замечаю я, – подумал про себя Дайан. – Допустим, вон твои дружки тебе машут, зовут в ресторан, не напились еще», – но вслух отчеканил:

  – Виноват, господин полковник, больше такого не повторится.

  – Ты – баран, – толстомордый ткнул пальцем в грудь Роя. – Повторяй: я – баран!

  – Я – баран, господин полковник! Виноват, господин полковник!

  – То-то же! – и, довольно хмыкнув, толстяк повернулся к своим товарищам. – Хорошо, – бросил он уже через плечо, – считай, что на сегодня тебе повезло.

  – Благодарю, господин полковник!

  Вот черт! Так недолго и на губу на весь отпуск загреметь. Рой осмотрелся. Больше людей в форме поблизости видно не было. Но надо уходить. Как бы еще и на патруль не нарваться. Любят эти ребята шляться возле вокзалов. Место-то прибыльное.

  С баулом за спиной, превозмогая свалившуюся на тело лишнюю тяжесть, Рой быстрым шагом направился к остановке общественного транспорта. Он еще не решил, куда поедет и потому оставил это на усмотрение случая. Первым к платформе подкатил автобус, направляющийся в аэропорт. Значит, сегодня он полетит в Мигрид, к родным Узакуфы. Вот и славненько!

  То, что после четырех лет отсутствия Рой не слишком-то торопился на встречу со своими родными отцом и младшим братом выглядело странным, но только с одной стороны. На самом деле он уже давно не поддерживал с ними нормального контакта. Брату еще отвечал. Так. В год по паре строчек. А с отцом и вовсе. Просто ноль. Не хотел видеть. Даже отпуск специально для того не брал.

  А все произошло в его последнее посещение Улае. Четыре года назад. Когда умерла мать. Она болела, требовалось какое-то дорогостоящее лечение, а эти двое... Не только сами не сумели хоть что-нибудь предпринять, но даже весточку передать не соизволили. О случившемся Рой узнал лишь когда приехал. А матери уже полгода как не было. Черт! Они даже похоронить ее по-человечески не сумели! Маму, дорогую маму подвергли общей кремации! От нее не осталось ничего, даже могилы...

  Узнав тогда про все это, Рой ушел из квартиры, перезаписал рейс и менее чем через сутки уже летел обратно на Гелао...

  Прошло четыре года. Время лечит. Должно лечить. Но даже сейчас Рой был явно рад тому факту, что слепая судьба направила его сначала в Мигрид, отдалив тем самым встречу с родными.

  Старенький, если не сказать древний, раскрашенный неумелым граффити самолет особо радужных надежд по благополучному завершению полета не внушал. Выпустив из правого двигателя довольно значительное смрадное облако напополам с огненным факелом из неотработанного топлива это чудо доисторической техники завелось. Что там было с левым двигателем Рой не видел, да и не хотел знать, но по безудержной вибрации, охватившей весь салон, понял – тот тоже по крайней мере включился. Впрочем, по мере прогрева и набора оборотов, тряска значительно уменьшилась. А когда натужно гудя моторами этот аэроплан все-таки смог в конце концов оторваться от взлетной полосы, вокруг Роя послышались одобрительные аплодисменты. Это несколько озадачило. Ранее, как помнил Дайан, была традиция устраивать овации уже после благополучной посадки, но теперь, похоже, все поменялось, и хлопать мастерству пилота в конце полета могло быть уже и некому...

  Конечно, можно было бы отдать предпочтение и достаточно современному, почти новому бизнесджету, или даже заказать свой собственный чартер, но для этого надо без малого год копить с солдатского денежного довольствия, да и то вряд ли... Так что пришлось выбрать самый бюджетный вариант. Без затей. Оставив баул в камере хранения и с маленьким пакетом на руках чтобы не переплачивать за багаж. Условно регулярный рейс. То есть как бы регулярный, но отправляется он по мере заполнения салона. В полете из напитков только вода и в качестве питания – она же. Время в пути – девять с половиной часов, с одной промежуточной посадкой.

  В аэропорту вылета рейс задержали часа на три. Ждали, пока заполнятся последние два из 158-ми посадочных мест. В промежуточном порту задержка составила уже целых пять часов. Теперь уже пришлось ожидать заполнения двадцати освободившихся мест. Так что Рой оказался в Мигриде положив на кон почти сутки из своего двенадцатидневного отпуска. Уставший, голодный и не выспавшийся.

  Зато этот город принял Дайана несравненно более приветливо. Организм Роя начал понемногу свыкаться с повышенной гравитацией, чему способствовало также отсутствие громоздкой и достаточно тяжелой ноши в руках, и, кроме того, в Мигриде, расположенном значительно ближе к экватору, чем Улае, было гораздо теплее. Здесь все еще продолжалось лето. Суровое актиканское лето.

  Удивительно, но несколько непривычно было оказаться в центре города в окружении уходящих под облака зданий. У отвыкшего от мегаполисов Дайана чуть голова не закружилась, когда он попытался разглядеть верхушку одного из небоскребов. И было от чего. В Нагараме самая крупная постройка имела всего пять этажей, здесь же здания под тридцатку выглядели просто карликами. И воздух... Дышать было просто нечем. На улицах, в супермаркетах и даже просто в переходах – везде столпотворение. Но ведь именно эта среда и была для Роя родной. В таких условиях он родился. В таких условиях он вырос. Чудно, но мозг с трудом восстанавливал это в памяти.

  Наскоро перекусив в ближайшем недорогом фастфуде, и, следуя четким указаниям, данным ему Узакуфой, Дайан вошел в огромный трехсекционный автобус 240-го маршрута. Постарался занять сидячее место. Ехать, как сообщалось, предстояло без малого пару часов. Странно, но даже спустя сутки после прилета на Актику, Рой еще ни разу не пожалел о том, что тратит свой такой краткосрочный отпуск всего лишь на блажь из головы своего боевого напарника.

  Район, в который завез Роя 240-ой маршрут, был одним из обнищавших за время войны пригородов Мигрида. Дома здесь были пониже и располагались на гораздо более обширной территории, но все равно уходили куда-то далеко ввысь и стояли весьма кучно. Большие территории между зданиями, ранее бывшие детские и спортивные площадки, были загромождены кучами различного мусора, не убиравшегося, похоже, годами. В этих самых кучах рылись какие-то подозрительные личности обоих полов. Все они с удивлением и даже с опаской посматривали на щегольски, по сравнению с ними, одетого солдата, непонятно зачем и как оказавшегося здесь.

  Не обращая особо ни на кого внимания Рой еще раз сверился со своими записями, уверенно подошел к подъезду дома двадцать и, проскользнув через покосившуюся и еле удерживающуюся на петлях наружную дверь, начал подниматься по темной лестнице. Хорошо, что семья Узакуфы жила невысоко, всего на девятом этаже. Лифт, как и предупреждал Марис, не работал...

  А вот и квартира. Запыхавшийся от быстрого подъема Рой остановился. С удовольствием отметил, что по крайней мере входная дверь перед ним по виду достаточно крепкая и надежная, хотя это ну никак не гармонировало с общей деградацией, творившейся вокруг на лестничной клетке. Нажал кнопку звонка. Но похоже, что тот, как в прочем и все в этом доме, не работал. Не мудрствуя лукаво Рой просто постучал.

  – Кто там? – послышался из-за двери настороженный женский голос.

  «А там кто?» – хотел было пошутить Дайан, но быстро сообразил, что подобная шутка в атмосфере всеобщей подозрительности, царившей здесь повсюду, будет явно неуместна.

  – Это Рой Дайан, сослуживец Мариса, – он попытался придать своему голосу как можно больше дружелюбия.

  Дверь отворилась. На пороге Роя встречала высокая, слегка полноватая женщина в выцветшем, но добротном халате. Сзади из-за нее, прячась за матерью, выглядывал небольшой карапуз лет шести, а чуть поодаль, в коридоре, стоял еще один, уже более высокий подросток. Все семейство недоверчиво смотрело на гостя. Пауза затягивалась. Рой уже не знал, что и делать.

  – Я к вам от Мариса, – он вытащил из пакета связку из приготовленных плиток шоколада и сунул их в руки женщине. – Вот, просили передать... Вы же Наяна?

  – Да, – неуверенно ответила та, принимая подарок.

  – А я вас сразу узнал, Марис очень часто показывал мне вашу на фотографию. Это от него... Так я пойду?

  – Как хотите... – все еще пребывая в некоем ступоре произнесла женщина, но вдруг будто спохватилась. – Ой, что это я? Проходите, – посторонившись, она пригласила гостя войти. Карапуз тотчас же оказался зажатым между ее бедрами и стеной узкого коридора, но при этом даже не пискнул.

  – Спасибо, – тихо кивнул Дайан и прошел внутрь помещения.

  Квартира как квартира. Две комнаты. Небольшой зал и еще меньшая по площади спаленка. За ответвлением в коридоре проглядывает крохотная кухня и здесь же дверка, видимо, в совмещенный санузел. Сейчас так ютится большинство населения Актики. Оплачивать затраты на большую жилплощадь просто нет возможности. Так что и это уже хорошо, ведь многие не имеют даже подобного. Рой со вздохом вспомнил свою подвальную квартирку...

  Наяна жестом пригласила пройти в зал. Предложила присесть. На выбор. На диван или кресло. Дайан предпочел кресло. Немного продавленное, но вполне комфортное. Огляделся.

  Здесь все требовало ремонта. Стены с помутневшими обоями, взывавшие к покраске пол и потолок, требующая замены старенькая мебель... Но, вместе с тем, все вокруг было чисто и прибрано, потрепавшаяся местами обивка мягкой мебели была заботливо укрыта сделанными явно вручную чехлами, и от всего от этого приятно веяло ощущением уюта домашней обстановки.

  – Как там Марис?

  – Нормально. Все хорошо. Служим понемногу.

  – Там же у вас опасно.

  – Ну не совсем...

  Наяна хотела многое узнать, а не получивший на этот счет четких инструкций от напарника Дайан все боялся сказать что-то лишнее, напугать женщину ненужными подробностями. Напряженный разговор не клеился пока Рой не припомнил какую-то глупую комичную историю, приключившуюся с ним достаточно давно. И вот тут неожиданно наступила разрядка. Роя будто прорвало, он начал выдавать подобные истории одну за другой, с удовлетворением лицезря, как веселеет лицо хозяйки. Прикрывая лицо руками, та заразительно смеялась. У Роя будто камень с души свалился. Как же приятно было вот так сидеть и просто болтать! Наверное, это могло бы продолжаться бесконечно.