Текст книги "Хроники затерянной эры (трилогия) (СИ)"

Автор книги: Олег Лукьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 59 страниц)

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Подготовка

Глава 1
Федерация

Что со мной происходит?

Лара погибла, а кроме слабого отголоска сожаления, по этому счету я не испытываю ровно ничего. Эльва и Фарк меня предали – я их не прощал, но во мне нет ни разочарования, ни злости. Хуже всего, что в душе ничего не переворачивается от осознания, что Найта больше не со мной.

С момента, когда она застала меня в обнимку с красноволосой девчонкой, прошло две недели, но тогдашнее выражение её лица я помню в деталях. Раздутые ноздри, стиснутые челюсти и глаза… в них полыхало яростное пламя.

…Она сильно изменилась. Была ли тому виной Лара, ударившая ей ножом в спину, или дело в том недоразумении с Лара-Эльвой?

Не важно. Найты больше нет – можно с этим свыкнуться.

– Отец, мы почти на месте, я настаиваю, чтобы ты переоделся в парадную форму.

Я глянул на Эльву, надевшую строгое платье, отметил, что в нем она больше напоминает поп-звезду на светском рауте, чем секретаря официального лица, и помотал головой:

– И так сойдет.

– Зря ты так, Федерация относится к твоей персоне весьма серьезно, и с твоей стороны было бы разумно…

– Адмирал сказал, что это неформальная встреча – вся помпезность будет на их главной планете. И, кстати, раз уж ты решила сменить термокостюм на шелковое платье, то советую найти шубку – экскурсия обещает быть холодной.

Она легкомысленно пожала плечами:

– Пустяки. Я уверена, что мне не позволят погибнуть от переохлаждения.

Я не стал её переубеждать. В конце концов, что мне за дело до этого псевдочеловека? Красноволосая кукла мнит себя моей дочерью? Что же, не собираюсь рассеивать её грезы. Не чувствую к ней ничего…

Проклятье, о чем я думаю? Раньше таким не был. Я пуст, как скорлупа сгнившего ореха. Ненавижу!

– Что-то случилось? – спросила Эльва, что-то заметившая на моем лице.

– Я чувствую себя полумертвым, – пробормотал я себе под нос. – Хочется застрелиться, чтобы не ощущать этой пустоты.

– Опять снился тот сон?

Я оторвал взгляд от пола и внимательно посмотрел на неё.

– Я следила за тобой, когда была СНИЖ, – пояснила она, – и видела, как ты ворочаешься по ночам. А однажды, когда ты со своей женой ночевал на «Сердце», я подслушала ваш разговор…

– По крайней мере, призналась честно, – прокомментировал я. – Не беспокойся, к полудню я снова обрету краски эмоций…

Всё то время, пока я говорил, она следила за мной участливо, потом хотела сказать что-то невообразимо умное, но её прервал звук дверного зуммера.

В каюту вошел начальник охраны, я почувствовал, что под его костюмом струятся вихри энергии – вероятно, он спрятал там обогревательный жилет.

– Босс, – сказал он. – Мы уже приземлились – трап подан.

– Иду.

Выйдя из каюты, мгновенно попал в кольцо охраны, которое сопроводило нас с Эльвой до арки люка, ведущего в снежную бездну.

В лицо ударил лютый мороз, в глаза – ветер смешанный со снегом. Еще оставаясь на вершине трапа, огляделся и понял, что из-за спирально падающих хлопьев не вижу почти ничего и различаю только два цвета: белое, которое было повсюду, и серое – которое было небом.

Снег под подошвами сапог захрустел, словно корж для торта и державшая меня едва ли не в обнимку Эльва тут же упорхнула куда-то, а из снежной завесы уже вынырнула небольшая делегация. В ней радушно улыбались все, кроме статного, хотя и убеленного сединой человека, стоящего в первом ряду. Вызывающие регалии на его парадном мундире вызвали во мне только оскомину.

Он вообще расстается со своими медалями? Этот человек раньше командовал флотом корсаров, и, как я узнал, лично отдал приказ на мою ликвидацию своим десантникам.

Но это было давно. Сейчас он первое лицо в Федерации, которая жаждет заключить со мной торговый союз. Поэтому я первый протянул ему руку и попытался завуалировано польстить:

– В последний раз, когда я вас видел, вы носили на плече звезду адмирала, сейчас это…

Он осклабился и изобразил смущенный вид:

– Мой народ оказал мне слишком высокую честь. Я не считаю себя достойным. Звания генералиссимуса удостаивались единицы… Но поговорим об этом позже. Помню, в последнюю нашу с тобой заочную встречу, ты был напуганным пареньком, бегающим по палубам с ракетометом и выпученными глазами – а сейчас от тебя просто так и веет уверенностью и силой.

Я собирался ответить в том же духе, но он заглянул мне за спину, и его лицо вытянулось:

– Это твоя…

Мельком оглянувшись, я застал момент, когда упавшая коленями в сугроб Эльва, зачерпнула ладонями пригоршню снега и отправила её себе в рот. На её носик одна за другой легли две крупные снежинки, и когда она повернула лицо, я увидел глаза одуревшей кошки…

– Это моя дочь, – сказал я ошарашенному генералиссимусу.

– Дочь?.. Аха, – хмыкнул он, едва ли не подмигивая. – Мне бы такую дочь…

Фамильярность старика мне совсем не понравилась.

– Я полагаю, у вас была какая-то причина, для того чтобы устраивать мне прием в этом богом забытом мире, посреди заснеженной пустыни, – уточнил я.

– О, – крякнул он, вновь обращая лицо в камень, – это совсем не забытый мир, а кроме того, это не пустыня.

– Я не хотел вас обидеть.

– Я тоже… – начал он и осекся, когда ко мне прижалась девчонка в легком платье.

Снежные хлопья облепили её волосы так плотно, что красное проглядывало лишь местами, её руки побелели, а губы приобрели темно-синий оттенок.

– Отец, – сказала она жалобно, – мне очень плохо. – Кажется, мой организм серьезно переохладился…

– Я тебя предупреждал.

– Отец, я не хочу умирать!

Увидев глаза, полные отчаяния, адмирал закашлялся.

– И вправду дочь, – произнес он хрипло. – Но откуда?.. А впрочем не мое дело. Что же, пойдемте быстрее, а то чего доброго – замерзнет насмерть.

Эльва пискнула, как испуганная мышь, и прижалась ко мне плотнее.

– Я тебе не грелка, – строго произнес я. – Макс, одолжи ей свой пиджак.

– Да, босс, – отозвался начальник охраны. – Мисс, могу ли я…

Дальше я, увлеченный быстрым шагом адмирала, не слушал. Седой правитель Федерации шел так бодро и уверенно, словно имел сверхзрение, позволяющее без труда ориентироваться в поднимающейся снежной вьюге.

Впрочем, идти далеко не пришлось – через сто метров перед нами выросли контуры овального строения, вслед которым появились ангарные ворота, ведущие в обшарпанный зал с кафельным полом. Всюду стояли крупногабаритные станки, древние транспортеры и ленточные конвейеры, а под потолком на рельсах ржавели краны.

– Где мы? – спросил я, оглядывая обветшалые потолки со свисающими кусками штукатурки – думал, что такое осталось в прошлой жизни.

– Мы в техническом корпусе одной из научных лабораторий. Извините за непрезентабельный вид – но было бы нечестно вкладывать ресурсы в косметический ремонт перед вашим приездом. Вы разочарованы? Прошу не судить по внешнему виду, в этом комплексе было сделано множество бесценных научных открытий…

– Нет, я не разочарован… Просто неожиданно охватила ностальгия.

– Мне понятны твои чувства, человек из прошлого. Ты ведь жил на стыке распада Советов и становления России? Должно быть, в твое время вся Россия была такой же, как этот цех.

– Вы много знаете о древней истории, адмирал…

– Я больше не адмирал, – напомнил он. – А в истории своего государства должен разбираться каждый патриот.

– Как вышло, что страна вновь изменила название?

Так и не дойдя до внутренней двери цеха, он остановился.

– Ты не знаешь? – спросил он, разочарованно качая головой. – Я устроил встречу на этой планете, чтобы ты уловил сам дух Федерации, а оказывается ты не удосужился ознакомиться с историей после… после…

– После того, как мое бездыханное тело поместили в банку и заморозили, как консервы? – подсказал я.

– Это случилось после третьей мировой войны, – начал он, тактично уйдя от темы. – Ты о ней слышал?…

Поводом к ней послужил восток, а именно Курильские острова – японцы выбили нас оттуда за одну ночь, когда на следующий день мы обстреляли их позиции и сбросили туда десант, вмешались вооруженные силы США. Японцы, которые называли свою армию силами самообороны, считали своё дело правым – они изгоняли захватчиков со своих «северных территорий». И американцы были в своем праве – ведь согласно договору, заключенному после второй мировой, вторгшись на отвоеванную Японией территорию, мы тем самым напали на вооруженные силы США.

Не давая нам опомниться, США перешли в крупномасштабное наступление и принялись громить наши базы по всей стране. В ответ на это мы запустили ракеты с ядерными зарядами – но американский противоракетный щит оказался вполне надежным, и этот факт стал решающим для колебавшегося запада. Страны НАТО, наконец, вмешались в войну, чтобы помочь своему союзнику.

Мы всегда были упорны, и наша военная техника была не самой плохой, какое-то время мы держались. Наш разгром завершился, когда, позарившись на будущий раздел территории, с юга ударил перенаселенный Китай…

Третья мировая война на этом окончилась – мир одержал безоговорочную победу.

Большой медведь умер и его шкуру разделила собачья свора – некоторые страны присоединили к себе территории, другие создали свои колонии, а остальные получили долю в добыче природных ресурсов. Побежденной нации досталась только холодная резервация. Восемьдесят миллионов человек ютились в ледяной Сибири, унизительно называемой Федерацией руссов, со временем перерожденной в Федерацию Росов.

Через какое-то время человеческая цивилизация научилась перемещаться между мирами. И тогда самопровозглашенное мировое правительство принялось изгонять целые народы, признанные им нелояльными. Однажды очередь дошла и до нас. Мы получили крохотную планетку на задворках известной в то время части вселенной. На ней не было ничего кроме льда, снега и плохо пригодной для людей атмосферы. Но мы были счастливы – ведь вместе с ней мы получили свободу и обрели новую Родину.

С тех пор прошли века, Федерация расширила свои границы, мы переселились в более теплые миры, но наш дух до сих пор похож на ту планету.

– Душещипательная история.

– И она тебя не тронула?

– Меня уже давно ничего не трогает. По крайней мере, я понял причину, из-за которой твоя родина вынуждена перебиваться пиратством. Хм, я полагаю, мы сейчас находимся на планете, о которой ты рассказывал?

Прежде чем ответить он несколько мгновений смотрел на меня тяжелым взором:

– Да, именно. Несмотря на то, что сейчас она пустынна и практически необитаема, мы чтим её как Родину.

Стальные ворота перед нами неохотно разъехались в стороны, при этом издавая такой скрип, словно не существовало всех этих веков, прошедших с тех пор, когда человечество отказалось от колеса за ненадобностью.

Это оказалось лифтом, древним, какие в мое время использовались шахтерами в штольнях. Пара офицеров безопасности закрыли предохранительные двери вручную, и мы тронулись, молча прислушиваясь к механическому скрежетанию роликов в шахтовых рельсах.

Когда кабина неожиданно остановилась, показалось, что застряли, но двери открылись и процессия вошла в более презентабельный зал. Нас встречала толпа штатских, среди которых в равной степени были инженеры, ученые-исследователи и журналисты.

– Вы все-таки их пригласили…

– В наше время без них никуда, – ответил старый адмирал полушепотом.

Красная ковровая дорожка вела к закрытому брезентом мемориалу, но как только мы приблизились, два благопристойных сотрудника лаборатории скинули его рывком.

Я замер на мгновение: мемориал был похож на черте что – в ленточной спирали лежит сфера, какая-то рассыпчатая, отдалено похожая на изображение галактики, в центре которой пульсирует красный шар.

– Мы рады приветствовать столь почтенных гостей на презентации величайшего научного открытия последнего столетия, – с небольшой трибуны сказал какой-то человек в деловом костюме. – Я, как и все сотрудники нашей лаборатории, испытываю неподдельную гордость, объявляя о нем. Сегодня, благодаря нашей кропотливой работе, человечество впервые услышит о существовании параллельных Вселенных. Мы открыли одну из них! Несмотря на то, что она только-только начала зарождаться, и её расширение идет полным ходом, мы…

Журналисты восхищенным ропотом, а сотрудники торжественными аплодисментами прервали его на полуслове. Выступающий на трибуне, как оказалось, глава исследовательского института и министр науки, говорил еще долго и нудно, поэтому я оживился лишь в финале речи:

– …и мы оказываем эту честь последнему и единственному герою человеческой Вселенной! Прошу вас, господин Сияющий, сообщите нам, как будет называться открытая нами Вселенная?

Вопрос не застал меня врасплох, о том, что эти чокнутые профессора открыли пространство параллельное нашему, я узнал, находясь еще на борту «Сердца Эльвы». И хотя не имел ни малейшего представления, какой в этом открытии практический прок, или сакральный смысл, я должен был играть свою роль.

Федерация захотела моего участия в этой презентации – словно я служил гарантом их авторских прав на открытие. А я должен был согласиться, поскольку для большой политики моё желание не имело никакого значения.

– У меня есть смутное предчувствие, что это открытие в будущем предопределит судьбу всего человечества! – громко возвестил я в поднесенный кем-то микрофон. – И пусть это имя будет предвестником грандиозных веяний – я называю её Катрина!

Снующие повсюду записывающие камеры сняли бурные овации не более полусотни человек, но позже по ТВ я увидел рядом с собой не только генералиссимуса, а весь кабинет правительства Федерации, толпы научных сотрудников, и даже яркие праздничные салюты…

И когда они только успели телепортироваться, да так, что я не заметил?

Фрейзер

Фрейзер Спарк навытяжку стоял на палубе флагманского корабля рядом со своим повелителем. Повелитель не был кем-то выдающимся, его нельзя было назвать умным или харизматичным, но Фрейзер был ему всецело предан.

Возможно, повелитель больше всего ценил в нем как раз это качество: он видел, что его подданный не был фанатиком и в телохранители не годился, но зато любил по-своему – наверно, как кот хозяина. Благодаря этим качествам, Фрейзер не раболепствовал; когда необходимо, возражал и указывал на ошибки, – в общем, на взгляд повелителя, был подходящим советником.

В самом облике повелителя не было ничего сверхъестественного. Обычный человек в невообразимо дорогом деловом костюме, с припудренным лицом и косметикой, с холеными руками и фешенебельными аксессуарами. Его вид здорово портили огромные губы, которые он считал невообразимо сексуальными.

В окружении адмиралов и боевых офицеров он выделялся, как бельмо на глазу. Тем не менее, сам командующий шестым флотом Содружества, контр-адмирал Вальзенский, ходил перед ним на задних лапках.

Дело в том, что Гарланемад Цельсий был владыкой двух звездных систем сразу с пятью густонаселенными мирами. Более половины этого населения состояло из захваченных жителей соседних государств, военнопленных или просто упавших на самое дно граждан – и имело статус рабов.

Правда, теперь, когда его государство вступило в Содружество, титул Цельсия изменился, и, поскольку по союзному договору часть рабов было отпущено, число его поданных сократилось. Но это мало что изменило: государство оставалось милитарным, а сам Цельсий абсолютным диктатором. Вступление в СНС грозило серьезным увеличением его ресурсов и влияния.

Еще недавно настроение Цельсия было радужным, и лицо лучилось самодовольством, но все переменилось, когда он провалил некую посольскую миссию. За десять лет служения Фрейзер еще ни разу не видел повелителя в таком состоянии, как день когда тот вернулся с борта колосса «Сердца Эльвы». О том, что там произошло, можно было лишь догадываться, но вероятнее всего, правитель планетки «Лилис» нанес господину непростительное оскорбление.

Пребывающий во всепоглощающей ярости, Цельсий отдал кораблю сопровождения приказ на ликвидацию этого «возомнившего о себе червяка» и умчался в свои миры. Вообще-то это покушение остро расходилось с предписаниями отданными Гроссмейстером, но в тот момент Фрейзер не осмелился перечить своему господину. Да и вроде ничего необратимого не вышло.

«Сияющий» каким-то чудом сумел отбиться, а сам факт нарушения приказа остался для Гроссмейстера тайной.

Немного остыв, Гарланемад Цельсий понял, что просто так убить этого «Сияющего» у него не выйдет, и дни напролет пытался составить план мести. Должно быть поэтому, когда из стана мнимого бога к нему пришел перебежчик, он, наплевав на риск, принял его с распростертыми объятиями…

Стоящий как истукан Фрейзер чуть повернул голову, когда контр-адмирал Вальзенский обратился к повелителю.

– Владыка! – воскликнул он кланяясь. – Разведка доложила, что в системе нет крупных сил противника. Только небольшой охранный флот и стационарные орудия установленные на спутниках планет.

– А где их четвертый флот? – с растерянным видом поинтересовался повелитель.

– Не могу знать, владыка! – с такой же растерянностью ответил контр-адмирал. – Но враг, вероятно, обнаружил активность наших кораблей-разведчиков…

– Как так?! – воскликнул Цельсий. – Еще никто не мог запеленговать наши корабли-невидимки!

– В последнем сообщении говорится, что на эти корабли поступили новейшие сенсоры и системы захвата цели…

– Откуда… – начал было Цельсий, но затем скривился и процедил: – Этот возомнивший о себе червяк выдал информацию ОСА. Надо было посылать против него все корабли…

– Владыка, – вновь осмелился подать голос контр-адмирал, – мы не можем позволить им подготовиться к обороне. Прикажите приступать к операции?

Цельсий нахмурился и обратился к Фрейзеру с вопросом в глазах.

Вот только Фрейзер не был способен дать дельный совет, поскольку сам находился в замешательстве. Он еще раз прикинул в уме все факты и детально вспомнил события произошедшие в последнее время.

Содружество, наконец, нанесло удар по ОСА. Все его силы, разбившись на семь флотов, одновременно атаковали по стратегически важным направлениям, чтобы выбить из-под этого колосса его глиняные ножки и разбить его вдребезги.

Шестой флот под командованием Гарланемада Цельсия проник глубоко в тыл империи и сейчас должен был захватить «кузницу Аливрии» – звездную систему Айдахо – одну из четырех систем, в которой были расположены производственные мощности, обеспечивающие поступление новых кораблей во флоты ОСА.

Фрейзер помнил название этих систем как таблицу умножения: Кириган, Айдахо, Фриона и Лилис. И если Лилис теперь принадлежал непонятно кому, то на оставшиеся системы пришлось по флоту Содружества. Остальные четыре флота атаковали Аливрию.

Составивший этот план Гроссмейстер все рассчитал верно. Если не получится отсечь голову змее одним ударом, и четыре флота на Аливрии не смогут справиться с войсками ОСА (в случае применения Великими какого-нибудь нового секретного оружия, или еще более новомодного «колдовства»), то война приобретет более методичный и поступательный характер. Тогда захваченные центры производства боевых кораблей послужат небьющимся козырем.

В силы ОСА не будут вливаться новые поступления, тогда как Содружество получит миллиарды рабов и корабли, которые хоть и нечета новейшим кораблям содружества, но являются самым последним достижением человеческой мысли во Вселенной. В этом случае уничтожение ОСА окажется лишь вопросом времени…

Ну, а если у Великих не найдется туза в рукаве и они понадеются лишь на мощь своих боевых кораблей, то четырех флотов Гроссмейстера будет достаточно для устранения любой угрозы с их стороны.

Гроссмейстер, конечно, рассчитывал на эффект неожиданности, когда враг знает о готовящейся войне, но его войска еще сидят в казармах, а флоты находятся на причалах. Еще бы, по их мнению, война начнется не скоро: до её начала остается полгода, год или даже пять лет.

Лидер Содружества считал, что в состоянии обеспечить секретность и скрыть срок начала войны, но отсутствие на Айдахо четвертого флота могло только означать, что Великие узнали об этих планах и успели подготовиться…

– Чего молчишь, Фрейзер? – нетерпеливо спросил Цельсий. – Может, поделишься мыслями?

– Тут может быть только одно, – начал он, – Величайшему был известен срок начала войны, и он стянул все свои силы на Аливрию. В системе остался небольшой флот, для отражения возможных атак пиратов.

– Что же, – сказал повелитель, – так даже лучше. Вальзенский, начинай.

– Внимание, – громко произнес он, обращаясь в командный экран, – всему флоту начать прыжок по назначенным координатам. Следующая остановка система Айдахо!

– Внимание, – раздался из динамиков синтезированный голос, – говорит СНИЖ: всему экипажу приготовиться к входу во временной тоннель. Начинаю обратный отсчет. Четыре… Три…