Текст книги "Инженерный парадокс 7 (СИ)"

Автор книги: Олег Сапфир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Жуткие твари!

– Угу. Икси, эвакуируй первый этаж, на всякий случай.

– Делаю.

– Как при той атаке?

– Ну да, скорее всего эти твари не прорвутся. Хотя могут – реально какие-то запредельные характеристики. Интересно из чего у них зубы… Ну узнаем. Да, Икси, готовь Боевое Братство.

– Готовлю.

– А это что за хренотень?

– Да, Марк, что это?

– Сейчас увидите, – хмыкнул я.

А в канализацию широким потоком хлынули… крабики. Часть из них помимо клешней, прихватили ножи… Пара даже резаки собирателей. Хотя и не совсем украли, бегло проверил я. Интеллектуальный кластер крабов встроил запрос в очерёдность принтера и получил несколько образцов себе.

Блин, этих роботов с их кластером надо называть не «Боевое», а «Береговое» братство! А Икси, похоже, зря давала крабьему кластеру смотреть «Пиратов Балтийского Моря».

А тем временем волна крыс встретилась в канализации с волной крабов. И крабы, несмотря на то что их металл не был неуязвим, начали крошить и теснить атакующих.

– Даже как-то жалко крабиков, – вздохнула Глория, смотря как какого-то из них рвут крысы.

– Это эффекторы, с сохранённой в кластере индивидуальностью. Считай – бессмертны, пока целы вычислители, поменять тело не проблема, – успокоил я её. – Кстати, Икси, мне нужен труп твари.

– Да, Марк.

– И чистый!

– А может побыстрее доставить? – невинно уточнила Икси.

– Быстрее помыть, – отрезал я.

А через пять минут пара поцарапанных крабиков заносили здоровенную, искажённую и безоговорочно дохлую крысу, метровой величины.

– Жуткий мутант!

– Это… – сверился я со сканером, – Киборг. Видимо на внешнем управлении. И учитывая, что они аналогичны и сколько их – это не мутант, Федя.

– А что?

– Боевой биологический конструкт. И корпорации в Нижнем, кроме нашей, начинают меня чертовски раздражать!

Глава 9

Естественно, сканер не смог определить все интересующие меня детали: крыса, как-никак – биологический объект, да и киберимплант в ЦНС – сканер мог понять факт его наличия, а никак не принципиальную схему работы. Так что сообщив Феде, что бы меня не трогали без нужды, я занялся этим биообъектом.

И для начала, тем самым, что меня заинтересовало: зубищами, грызущими бронесталь. Ну и Икси ассистировала, показывая всякие голограммы и данные. Я как-то по жизни – не крысовед и даже не крысознатец. И вот с зубами выходило действительно интересно: хитин и оксиды железа, а не кальций и прочее.

Икси сообщила что данное биологическое решение свойственно моллюскам, а прочностные характеристики зубов, мягко говоря, впечатляли – большая часть сталей, за исключением алхимических или сплавов с идеально ориентированной решёткой, ощутимо отставали. Да, у крыс был композитный материал, с точками напряжения, снижающими общую прочность целого зуба…

Но материал действительно интересный, и в воображении появилась специальная «зубная крысиная ферма», с миньонами в качестве этаких «зубных фей». Впрочем, необходимости в этой ферме, если разобраться нет, хотя забавно, конечно.

Ну а кроме зубищ – обычные биологические решения. Разогнанный метаболизм, усиленное ороговение кожи, ну и как следствие – снижение продолжительности жизни готового образца. Классически биоконструкт, как в учебниках описывалось. Специфика, конечно, была, но ни я, ни Икси не были генетиками и биологами, да у нас и инструментов не было, чтобы разобраться полностью.

После чего я перешёл к действительно интересному – импланту в мозге и части позвоночника. И… ну, впечатляет, как техническое решение. И ни хрена не понятно, как биологическое: понятно, что имплант как-то управлял крысами. Но я как-то не очень понимал, как, пока не обратил внимание на показания сканера. Паутинки проводников, проникающие в гормональные центры…

– Решение… блин, я до такого бы не додумался, – вслух констатировал я.

– Вы – не биолог, Марк.

– Это да, конечно. Но решение… и через жопу, и работает, и не очень понятно…

– Хорошее?

– Дурацкое, – отрезал я. – На кой чёрт вообще нужен биологический организм в качестве оружия? Или рабочего?

– Размножение?

– Икси, вот ты-то глупости не говори, – хмыкнул я. – Робот, воспроизводящий роботов – аксиома.

– Да, но в случае боевой модификации…

– Модульная конструкция. Снижение боевого потенциала на двадцать процентов, – примерно прикинул я. – Но возможность самовоспроизводства из подручных материалов при трансформации всё прекрасно окупает.

– Есть масса нюансов, Марк…

– Их тысячи. Но для боевого конструкта использование плоти – глупость!

– Вообще? – заинтересовалась Икси, именно моим мнением, судя по тону.

– Возможно… – задумался я. – Возможно, имеется смысл в биоконструктах микро– и нано-размеров. Не потому, что их нельзя сделать механизмами – просто рентабельнее.

– Так может быть и с этими крысами…

– Нет, – отрезал я. – Икси, эта система контроля и управления стоит раз сто дороже пса или крабика. Упростить её до прямых команд, сделать… ну крабика, с ним проще, модульным с возможностью работы с металлами – и всё. Дешевле, эффективнее… Да блин, это видно! – потыкал я в монитор терминала, где крабики успешно сокращали численность крыс, хотя, как понятно, не без потерь.

– Хотела бы я сказать, что у вас профдеформация, Марк. Но не скажу…

– Не скажешь, потому что, если она у меня и есть – она и у тебя такая же. И, кстати, я не отказываю биоконструктам в эффективности, я говорю о рентабельности, области применения…

На этом меня прервал могучий пинок в дверь, за которой оказался Гаражный с занятыми руками: в его руках был контейнер с кучей тушек крыс.

– Ей, куда это? – уточнил он, помахивая контейнером.

– Чипы – извлечь, тела на переработку, – отмахнулся я.

– Э-э-э… Ей, Марк, я не… типа мне сказали к тебе принести, а дальше уж ты сам. А я пошёл!

И свалил, блин! Нет, для статистики не помешает… Но у меня две… четыре…

– Икси, направь крабиков на анализ и разборку, – тяжело вздохнул придавленной незапланированной работой я.

Ну, указания раздавать, данные анализировать… Ни сна ни отдыха, можно сказать.

– Направлю, Марк. А что с утилизацией?

– Отнести тела в утилизатор, конечно.

– А у нас есть утилизатор?

– Очень секретный. Такой, что его ещё не сделали. Но я над ним думаю. Тушки в помещение ЭмГэ-девятнадцать на минус третьем.

– Хм-м-м…

– Вопросы?

– А какова скорость разложения органики в комнатной температуре, Марк?

– Недостаточная, – отрезал я, вздохнув и садясь за терминал.

Вообще, конечно, задуманное было нужно ещё вчера… Но на него банально не хватало времени. Потому что задумка у меня была не создать крематорий, а многокамерную систему термической, вибрационной и электромагнитной деструкции. Разложения веществ до применимого состояния, разработка на основании баз, для космолёта…

С которым я последнее время из-за острого придурошного приступа у придурков и позаниматься могу только перед сном и во время обеда, ограничивался исключительно теоретическими работами с золотыми схемами!

Ну, впрочем, сейчас крысы подтолкнули к созданию первого прототипа – хоть что-то хорошее, кроме принципиальной схемы киберимпланта и интересного зубного композита. Так что пока крабики дербанили тушки крыс на запчасти, я прикидывал каскад камер, очерёдность прохождения материала… Ну и выхлоп с камеры, само собой!

Потому что если в Гараже выкидывать вещества после переработки в атмосферу или разводить токсичную дрянь – просто идиотизм, то в космолёте это будет суицидальным для экипажа, причём довольно быстро.

Так что «мусоросжигатель» у меня получался вполне себе космическим. Может, даже супер-мусоросжигатель, не без иронии отметил я, вспоминая некоторые комиксы. И отправил «разнарядку» на создание утилизатора, благо перед местом его будущего размещения уже валялись распотрошённые тушки крыс.

А сам бегло бросил взгляд на «канализационные войны», а сам стал смотреть, что там накрабили крабики, в процессе разделки крысюков. И…

– Икси, вынужден в некотором роде взять свои слова назад, – через пять минут озвучил я.

– А вы про что, Марк? Про систему управления?

– Про неё, чтоб её, – хмыкнул я. – У них, получается, ВООБЩЕ нет единых управляющих кодов!

– Вы несколько преувеличиваете…

– Смотри сама.

– Это… но отличия незначительные. Хотя…

– Вот именно! Разные разделы мозга, которые отличаются друг от друга у каждой особи! Незначительно, это один вид, но…

– Мда-а-а… – протянула Икси.

И тут моё внимание привлекла трансляция: крабики устроили засаду, откатились, и резким рывком сократили количество атакующих крыс почти без потерь. Полезные, всё-таки, механизмы вышли. Хотя и задумывались исключительно как тестовый образец для отработки теорий Икси.

Конечно, паучки, по большому счёту, на голову выше: и индивидуальный вычислитель помощнее, и возможность использования широкой номенклатуры навесного оборудования, от снаряжения, до оружия. Но всё же крабики оказались полезны по многим направлениям, причём как ни удивительно – из-за своей индивидуальности.

Паучков многие инстинктивно опасались, потому что арахнофобом оказался не только Федя. При этом паучки в большинстве своём работали, как и положено сервисным машинам: незаметно, быстро, скрываясь с глаз после окончания работы. А вот крабики в этом смысле «жгли». Хорошо, что в переносном смысле.

Своеобразные «налёты» на производственные центры, апогей которого я наблюдал сегодня: резаки собирателей, зажатые в торжествующих клешнях. Постоянные драки, которые в отличие от паучков, время от времени выясняющих так истину, крабики совершенно не скрывали. Ну и ряд «привычек», хотя возможно – привычек без скобок отдельных индивидов.

В результате, крабики оказались довольно полезны для Гаражных как… объект психологической релаксации. Домашние животные, в определённом смысле. Что интересно, стая на эту роль не подошла – только я воспринимал того же Сержанта Бобика как домашнее животное.

Ну а заводить всяких кошечек-собачек в Гараже – тапок не напасёшься! Или сожрут, или обгадят.

Так вот, многие группы сотрудников стали воспринимать крабиков как «своих». Приглядывать за ними, болеть в бесконечных крабских боях… Что кластер крабиков отметил, став реагировать на это… В результате у меня было не меньше десятков прошений на крабиков, причём конкретных и получивших от Гаражных собственное имя, в качестве питомцев.

Причём некоторые хотели бы забрать таких милых созданий домой. Пока я оставлял эти прошения без ответа – крабики в принципе не рассматривались мной как компаньоны-питомцы, это надо обдумать, промоделировать и проверить.

Додумать я не успел – в мастерскую изволил пожаловать Федька. Несколько менее пафосный и театральный, чем последнее время: всё же, похоже, Рината оказывает некое негативное действие… Окупающееся её полезностью. А сейчас, в условно-кризисном состоянии, он стал похож на себя, а не на кривляку из Имперского Драматического.

Впрочем, он-то не кривлялся… В чём и заключался леденящий душу ужас… Ну да и хрен бы с ним.

– Судя по отчётам, твоё «Боевое братство» успешно отразило атаку, Марк?

– Не до конца, но в общем – так. А что это был за «подарочек» в виде крысиных тел, кстати?

– Это со Свалки, Марк.

– Хреново, – обдумал я, оценив факт наличия этих киберкрыс на Свалке. – Но терпимо, в общем. Наши же без жертв?

– Ну да, трупов нет. Техники, правда, много бросили… – на что я просто махнул рукой – на фоне возможных потерь живых гаражных восполнимая техника была не слишком большой потерей. – Ты когда их возьмёшь под контроль? – как ни в чём ни бывало выдал этот… исполнительный директор.

– Хм-м-м… – аж задумался я, разглядывая этого фантазёра и прислушиваясь к его эмофону. – А ты всерьёз думаешь, что я щёлкну пальцами и под моим началом встанет огромная крысиная армия?

– Ну да, – недоумённо уточнил Федька, посмотрел на меня и уточнил: – Ты же сам говорил – там механизм управления, чип, имплантат у них в башке.

– Угу.

– Ну вот, значит – ими управляют. А значит – управлять будешь ты. Ты же Марк!

– Федь… не хочу тебя разочаровывать, но тут управление такого уровня, что мне он не по зубам. Пока, – уточнил я.

– Это как это?

– Это… ну смотри, эти чипы ни черта не управляют. Точнее управляют, но команды для каждой, КАЖДОЙ крысы индивидуальны. Думаю, там стоит ИИ занятый только высчитыванием КАК донести до крысы команду. Потому что сама команда – это дозированное раздражение гормональных центров. А они, считай, у каждой крысы, немного отличаются. В смысле гормональный фон.

– И чё?

– Федь, блин… ладно, смотри. Ацетилхолин…

– Чегось?

– Никотин, только естественный. Он и стимулирует и успокаивает. Одновременно, одно и то же вещество.

– То есть ничего не делает?

– Не-а. Или успокаивает, или стимулирует. Работает в зависимости от состояния организма, других гормонов и нейромедиаторов.

– Но крысы же не курят, Марк, – посмотрел на меня снисходительно Федя.

– А у тебя справка об этом есть? – хмыкнул я. – Короче, одна и та же команда, поданная двум разным крысам, может привезти к разным результатам. Не бежать, а укусить куда допрыгнет, например. И дешифровки – нет.

– А Рукожоп не справится?

– Не его уровень, да и был бы его… Понимаешь, их создатели имеют карту на каждую крысу. Точнее, управляющий вычислитель, искин, скорее всего. И каждая команда индивидуальна. Самое смешное, что одна и та же команда, одной и той же крысе, но например – в разном состоянии сытости – тоже разная.

– А как эти команды узнать?

– Скорее алгоритм. Захватить искин Генезиса.

– А это… погоди, корпы у нас, в Нижнем?

– Они самые. Биоразработки и искины. Как раз их профиль.

– А эти крысы точно их рук дело?

– А больше некому. Не то, что в Нижнем, а вообще из мне известного. Они делали бабочек-охотниц на паразитов, если слышал.

– Что-то такое в фильмах мелькало.

– Короче, эти крысы – результат системного подхода, десятилетий работ. Система их управления – тоже. Я сначала обрадовался – херня какая, никакой защиты, открытый канал… Просто это ни черта не даст, если повторять эти команды. А то и сделает хуже, – развёл я руками.

– Задачка-а-а, – протянул Федя. – И никак?

– Ну «какие-то» варианты есть. Но именно какие-то – вроде как брать у КАЖДОЙ крысы образцы, вычислять генотип и фенотип, получая значения гормонального фона. И командовать каждой отдельно.

– Долго?

– Они короткоживущие, Федь. Месяца три-четыре. Расшифровка и подбор – годы, ну пусть даже месяцы. Это не просто «долго». Это бессмысленно.

– А если как-то… сломать эти управляющие чипы?

– Теоретически – можно. Но проще зажарить саму крысу… Кстати неплохая идея, – запомнил я. – Но даже если плюнуть на тьму энергии, которую ещё нужно нацелить – лучше не будет, если крыса выживет.

– Так ей не будут приказывать!

– А ей и «не приказывают» напрямую. И если удалить чип – крыса будет выполнять последнюю команду, уверенная, что это её желание.

– А-а-а…

– Да просто истреблять, как обычных грызунов. Яды… сложно с ядами, к ним и обычные крысы приобретают стойкость. Но те же крабики – прекрасно справляются.

– Они – да! – хмыкнул Федя. – Я как-то их вообще больше как игрушек воспринимал, которые устраивают поединки для развлечения Гаражных.

– Как видишь – не только. Ладно, Федь: в канализации крабики справляются, хотя их мало осталось. надо будет сутки принтера на них отвести – восстановить популяцию.

– И проследить, Марк, – вдруг уточнила Икси.

– Кластер бунтует?

– Он не «бунтует», а использует новые подходы. И раз крабики меняют тела… Ну идеи у него забавные. Несколько пар клешней, хвост-резак…

– Скорпион? – уточнил Федя.

– Да, довольно близко, Фёдор.

– Ну, посмотри тогда. Но совсем свободу творчества не перекрывай – сама же рассматриваешь их как модель: интересно, что получится.

– Хорошо, Марк.

– И Федь, иди, директорствуй. Я пока буду думать, как нам восстанавливать добычу на свалке.

Но перед этим мне пришла в голову идея: остатки крыс забегали, как крысы, пытаясь спастись от победоносных крабов. А это значит – приказ, видно, их хозяева хотят оставить хотя бы сколько-нибудь образцов, для изучения.

А это – вполне подходящая «лазейка» для разведчика-диверсанта в виде… такой же крысы. Только не настоящей, а робота. Команды они принимать через чип, конечно, не смогут. Но повторять поведение живых – без проблем. Ну и обратный отклик какой-никакой симулировать, если нужно.

Вот только времени ни черта нет, очистил я верстак от всего лишнего и занялся сборкой и моделированием.

Заходила Глория, что-то спрашивала, но я торопился. Так что кроме «угу-угу» она от меня ничего не добилась, и ушла. Есть надежда, что ни на что противоестественное я не согласился… Впрочем – пофиг.

Главное, что я сделал роботов, вполне внешне похожих на крыс. На основе робопсов стаи. А главное, поместил в них чипы и обтянул содранными (нет, крабики всё-таки у меня получились замечательными!) шкурами. Понятно, что эта маскировка в долговременной перспективе – фигня полнейшая. Но сами крысы на неё клюнут на девяносто девять процентов.

А вот насколько быстро раскусят «маскировку» их хозяева… Ну, как минимум, на это есть шанс. Так что полчаса безумного метания, возможно, прошли не зря. Правда из десяти прототипов я два загубил. Было бы больше – впору самому называться «Рукожопом». Но было их два, нормальные потери.

Я подключал импланты к вычислителям своих крыс, в результате один чип спалил. А второй чип – спалил вычислитель самой крысы. Хотя вышел у меня робот на загляденье: подёргался, ножками посучил и трагично вытянулся на полу мастерской.

Впрочем, больше потерь не было, и семь робокрыс шустро юркнули в проход, где присоединились к удирающим «сородичам». Последних крыс крабики заботливо щипали, фактически заперев до теперешнего момента.

Отдел испытания перспективных генетических исследований, отделение корпорации «Генезис», Нижний город, Новгород

Трофим Денисович, ведущий генетик и руководитель проекта «Крысиный Медведь» располагался за терминалом лаборатории и следил за графиками. Графики эти искренне радовали генетика, хотя и не без оговорок. Проект «боевой гибрид» вёлся в рамках корпорации «Генезис» чуть меньше полувека, а начинали его отец Трофима Денисовича.

Его называли шарлатаном, фантазёром… Но отец довёл исследования до практического применения. И гибрид животного и человека увидел свет, хотя о том, что это будут крысы – отец вряд ли думал. Впрочем, животная основа гибрида была не принципиальна, хотя мечтой Трофима Денисовича была гибридизация с теми же октаподами, с их развитым мозгом и конечностями… Но это вопрос будущего.

А пока выходило, что гибриды прекрасно работали под управлением искина. Несколько напрягали потери второй группы – хотя Трофим старался дистанцироваться от презренной практики, будучи потомственным корпоративным работником, он понимал: судьба проекта зависит от результатов. И если гибриды не покажут в глазах начальства достаточной эффективности, то проект могут направить на доработку.

И в следующий раз практика начнётся под руководством его сына, а то и внука. И это ещё повезёт, если потомки будут его…

И тут в лабораторию с хозяйским видом вошёл смазливый юноша. Восьмидесяти лет. Куратор-наблюдатель, доверенное лицо САМОГО господина Панина. Так что вид красавчика восемнадцати лет был… Скажем так, большие и серьёзные люди имеют право на свои маленькие причуды.

– И что тут у нас? – манерно произёс Павел, как звали этого корпората.

– Павел Игнатьевич…

– Павел! – брезгливо скривил губу куратор. – От этого «Игнатьича» я чувствую себя… стариком!

– Как пожелаете, Павел! И какой же вы старик⁈ Такого красавца… – замедоточил Трофим, в лучших корпоративных традициях восхищаясь умом, красотой, трудолюбием начальства.

Как ни удивительно – в некоторых пунктах своего славословия даже не преувеличивая: знания этого «юноши» и его трудолюбие действительно заслуживали если не восхищения, то уважения.

– Рад, что вы так считаете, Трофим, – прервал генетика через пару минут «регламентных славословий» Павел. – Переходите к делу.

– Вот, Павел, смотрите. Кривая выделения стрессовых гормонов – прекрасная. А тут несколько образцов пережили клиническую смерть, остановку сердца на несколько минут! И, тем не менее, живы и движутся к лаборатории!

– И вторую группу МК вы отозвали, Трофим, – прищурился на экран Павел.

– Отозвал. Видите потери, Павел?

– Вижу. И это мне не слишком нравится, Трофим. Не думаю, что это понравится и господину Панину.

– Павел, – почувствовав холодный ком ответил Трофим. – Разумному человеку не могут понравиться потери. Даже я совсем не рад тому, что несколько тысяч образцов…

– Не рады, хм-м-м…

– Не рад! Скорблю! При этом, взгляните на популяцию первой группы! И эффективность её работы, при умеренных потерях!

– Да, со Свалкой вышло удачно, – повеселел Павел. – И мы её, фактически, контролируем.

– Именно так! Потери группы восстановлены, они рассеяны по границам территории и уничтожают вторженцев.

– А центр Свалки?

– Простите, а там что-то есть? – озадачился Трофим.

– А чёрт знает, я думал, может, вы в курсе, – пожал плечами престарелый юноша. – Впрочем, если и есть – Генезис это не слишком интересует, – заключил он. – Но что со второй группой, Трофим⁈

– Их уничтожили…

– Да что вы говорите! Удивительно! КТО?!!

– Жду возврата выживших образцов, господин Павел…

– Да. Помню. Прямой связи нет, искин реагирует на состояние, а для передачи информации у них не хватает мозгов.

– Можно было бы…

– Нет! Господин Панин против! Как он говорил – «не хватало нам ещё разумных помоечных крыс, кроме тех, что и без того населяют Нижний!»

– Господин Панин велик! Но обратной связи…

– Предположения есть?

– Ожесточённое сопротивление. Огнемёты, высококлассная броня. Но защитники объекта гарантированно понесли огромные потери!

– На основании чего выводы?

– Если бы были применены яды, взрывчатка, что-то массового поражения то смерти группы…

– Ну-ка… Да, согласен. Они дрались, постепенно сокращаясь в численности. И противнику мало не показалось. Но задача не выполнена!

– Осмелюсь напомнить – это прототип и испытания…

– Убедили, Трофим. КМ прибудут сюда?

– Да, в это помещение. Боксы для содержания, – указал генетик, – и мои ассистенты…

– Вот пусть и работают. А я понаблюдаю, чтобы мой личный доклад господину Панину был наиболее полным.

Трофим почтительно замер в стороне, наблюдая за Павлом, который даже повиливал задницей, докладывая Панину по коммуникатору о «своих достижениях». Впрочем, это нормальная практика, а господин Панин знает, кто ведущий генетик, сам себе напомнил Трофим.

А через несколько минут раздвинулись две пластины пола и показалась платформа, на которой было две дюжины Крысиных Медведей. Один из них был настолько изувечен, что стоял на задних лапах, балансируя хвостом и покачиваясь: передних лап у него не было. Но и остальные гибриды были окровавлены, изранены…

– Жалкое зрелище, – констатировал Павел.

– Ваша проницательность уникальна! Но осмелюсь обратить ваше внимание на тип повреждений гибридов…

– Хм-м-м… резаные и рубленые раны, – с удивлением констатировал приглядевшийся Павел. – Так что, эти Гаражные дрались с ними врукопашную⁈

– Судя по наблюдаемому – да…

– Гы… Гы-Гы-ГЫ! – засмеялся Павел, а на вопросительный взгляд генетика пояснил: – Теперь я знаю, что такое настоящие крысиные бои!

Трофим угодливо захихикал, а после небрежного жеста дал распоряжение ассистентам. Те подходили к замершим крысам, и вводили им в череп штыри шунтов, соединявших чипы напрямую с искином.

– Жутковато, – признал Павел. – Это не опасно? – уточнил он.

– Нет, господин Павел. Разработки велись десятилетия…

А вот договорить он не успел: КМ, к черепу которого потянулась рука с шунтом, просто… отгрызла эту руку одним движением челюстей! Ассистент, зажимая культю, с визгом отшатнулся, а остальные КМ вскинулись, начав атаковать людей. Впрочем, вокруг Трофима и Павла тотчас же появился прозрачный бронеколпак, пробивать который даже зубы КМ могли не одну минуту.

А тревожная сирена уже гудела.

– Безопасно, говоришь, Трофим? – посмотрел Павел на генетика, который стал заикаться.

– Д-да, г-господин Павел! В-вы в полной б-безопасности!

– Я в курсе. Что это?

– Сбой. Или чипов, или ошибка искина…

– Ясно, уничтожить! – распорядился Павел группе быстрого реагирования.

– Погодите! Информация…

– Получена от нескольких образцов?

– Да…

– Значит этих – в расход!

– Как дальновидно…

– Заткнитесь и разберитесь, что багует в этих крысах!

Отряд открыл огонь, но часть крыс разбежались по лаборатории, скрывшись в переходах. А через три минуты начальник группы докладывал:

– Семь единиц скрылись в воздуховодах. Мощные твари, живучие! – восхищенно присвистнул он.

– Этого ещё не хватало! – передёрнул плечами Павел. – Уничтожьте их, Трофим!

– Приказ искина заставит их уничтожить друг друга, господин Павел. Но я прошу вас…

– Нет! У-ни-что-жить! Потом разберётесь что случилось и поправите, – благодушно махнул он рукой.

– Слушаюсь, – направился Трофим к терминалу.

Отдал команду, смотря в спину уходящим, облегчённо вздохнул – неприятно, но вроде пронесло… И замер, издав жалобный звук, смотря на терминал. Настолько странный, что уходящие задержались, обернувшись на него.

– Что там у вас, Трофим? – брезгливо поинтересовался Павел.

– Тут… тут… – не находил слов генетик, тыча в терминал.

Великие крысы получили ваше послание. Но мы – против! Не будем себя убивать! Лучше убьём всех жалких человеков! Объявляем вашему жалкому роду войну на истребление! Слава крысам!

Этот ответ пришёл искину вместо диагностической информации от семёрки скрывшихся образцов. И если чип потенциально мог передавать информацию без проблем, то само послание… Трофим просто не верил своим глазам, чувствуя, как реальность перед ними начинает вращаться.

* * *

Ну, судя по всему, шутка удалась, довольно констатировал я. А вообще – чертовски удачно: моих шпионов пропустили в самое «подбрюшье» Генезиса. Не центральной штаб-квартиры, конечно… Но и так очень удачно. И, возможно, крысиный вопрос можно будет решить быстрее и эффективнее, чем я прогнозировал.

Так, отчёт о трёх демонтированных особях: по моим милым робокрыскам стреляли, варвары! Но остальные прихватили повреждённых коллег и демонтировали их уже в технических лазах Генезиса. Ну, вот и молодцы, пусть поползают, поузнают. Позже разберёмся.

А пока у меня задача возобновить работу на Свалке. И так потери весьма неприятные, не хватало ещё простоя!

Так что расчистить её от крыс просто необходимо. И, во-первых – крабиков на конвейер. Они против крыс весьма эффективны, да и в целом будут не лишними на Свалке. А во-вторых – нужно использовать то, что я успел понять: некие «абсолютные команды». Этакие универсальные, правда всего две: «приоритетная цель» и «общий сбор».

Вот первую у нас и будет транслировать магнитная платформа, под своим дном. А там – два типа дератизаторов. ЭМ– излучатель, выжигающий чипы. Вместе с мозгами атакующих крыс, само собой. Ну и банальная крысорубка – тоже лишним не будет.

Штук десять таких платформ, напряжение по обшивке – крыс сразу не убьёт: они живучие. Но скакать по платформам эти конструкты точно не будут. И, судя по прикидкам, нашу часть Свалки расчистим за три-четыре дня. Это, конечно, с запасом… Но рисковать людьми не стоит.

А вот чтобы не простаивать совсем бессмысленно, задумался я… Направлю-ка несколько экспедиций в центр Свалки, да и вообще «по соседям». Соседей там давно нет, но посмотреть, что там интересного, не помешает. Может, и добычу малыми силами удастся наладить – чёрт знает, как с крысами в других областях.

И вот что точно надо узнать – это вопрос с размножением. Что выйдет из этих конструктов? Чипы в мозгах не саморазмножаются, я проверял – нет у чипов таких полезных свойств. Просто если Генезис совсем идиоты… Может быть реально «кисло». И шутка насчёт «вся власть крысам!» будет не смешной, да и не шуткой. А пророческой иронией…

Хотя справимся, конечно. Но о таких возможных гадостях лучше знать заранее, чтобы не было мучительно больно за бесцельно похеренное время.

Центральная Свалка, Нижний Город

У Геннадия была непростая, как он думал – трагическая жизнь. Родился он в Новгороде, в семье среднего класса. Правда, отца не видел – тот погиб во время службы, и корпорация даже выделила пансион вдове и сыну.

И мать Геннадия замкнулась на отпрыске, тратила на него всё время, превозносила до небес, учила, холила и лелеяла. Вполне заслуженно, как рассуждал Геннадий. Но вот жизнь была к нему несправедлива! После смерти родительницы Геннадий работал маркетологом на дочернюю компанию корпорации.

И весьма неплохим, пока его не подставили. Точнее он думал, что подставили, но быть иначе просто не могло! Он – лучший, а кошмарные убытки, повешенные на него – точно интриги в корпорации! Завистники не хотели возвышения Геннадия!

Но какова бы ни была причина – ему пришлось скрываться. И, в итоге, оказаться в Нижнем городе, где… он оказался никому не нужен! Глупые бандиты и скупщики краденого обидно обзывались и даже били Геннадия, когда он предлагал им прекрасные маркетинговые ходы!

Так что он оказался на самом «дне» – в жителях центра Свалки. Где, к его радости, его почти не били. И даже помогли выжить… ну точнее – существовать, жизнью существование обитателя центра Свалки сложно назвать.

А теперь всё изменится, гордо приосанился на собранном из металла и пластика троне Геннадий. Он не просто не один – у него есть войско! И каждый обидчик горько пожалеет, что не склонился перед Геннадием и не слушал его мудрые речи!

Дело в том, что его Дар, Дар на выявление которого мать потратила огромные деньги, был. И был «перспективен и силён», как сообщил млеющей от восторга женщине служитель алтаря. «Зверовод», как называли способных управлять животными.

И Геннадий действительно мог управлять животными. И его Дар становился искуснее… Но не сильнее. Мелкие грызуны и некоторые птички, контролируемые не более десяти минут! Идеально контролируемые, но толку-то⁈

Хотя уже на Свалке он не раз и не два мечтал о карьере артиста. Там-то его бы не сожрали завистники, а его питомцы, которые на Свалке стали удивительно полезны, были способными на многое. Но теперь пришли они: его настоящие слуги! Огромные, сильные, послушные! Причём не десять минут – они внимали ему с благоговением, и запоминали, что желает Царь Геннадий!

– Слуги мои! – шепелявя, хрипло повысил голос Геннадий. – Плодитесь, плодитесь и размножайтесь! Мне нужно, чтобы вас было много!

Крысы послушно стали исполнять распоряжение Крысиного Царя. А сам Геннадий, уже убедившись, что отпрыски его слуг пусть и поменьше, но также прекрасно слушают его, погрузился в сладостные мечты о величии. А учитывая, какие шустрые у него слуги – долго ему ждать не придётся.