Текст книги "Инженерный парадокс 7 (СИ)"

Автор книги: Олег Сапфир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 4

Загородное имение Едемских, Архангельская Губерния, Леонид Синицин

Леонид сидел в жёстком кресле, прикованный, опутанный фиксаторами и водителями жизнедеятельности. Вдобавок, в крови его плескался алхимический коктейль, оказывающий седативное действие на мышцы и практически перекрывающий возможность пользоваться Даром. Ну и как дополнение – Леонид был сильно избит, хотя именно «избиением» результат филигранной палаческой работы назвать сложно.

Пока два мордоворота наносили ему, прикованному, удары, они без всякой злобы поясняли: им нужен внешний вид пленного, демонстративные страдания.

– И поэ-х-х-тому… тьфу… вы не лишили меня сознания? – стараясь не кричать – избиение было весьма болезненным.

– Само собой, ваша светлость, – продолжая избиение ответил ему один из палачей. – Впрочем, вы можете облегчить свою участь…

– Идите в жопу! – прохрипел Синицин.

– Как пожелаете, – не переставая избиение ответил палач.

И сейчас, отойдя от боли, Леонид понимал – его именно «разукрасили». Самые серьёзные повреждения – надорванная плоть и выбитые зубы. Естественно, из передних, напоказ. А после видеозаписи для отца – медицинский осмотр, грубые швы, ну и это кресло в пустом подвале особняка. Захватившие его ОЧЕНЬ не хотели потерять такой козырь в борьбе с Синициными, как наследник рода.

При этом Леонид сокрушался о своей ошибке. Не о том, что навестил своего друга… как казалось – друга, Михаила Едемского. Нет, причина печали Леонида была в том, что он выжил, когда была возможность умереть. После захвата такой возможности ему не предоставили.

Просто сейчас из-за того, что он жив, может прерваться тысячелетняя история рода.

И проблема тут крылась в достоинствах. Синицыны не реорганизовывали свои активы даже в Торговый Дом, оставаясь графским родом. Выгодное положение, когда-то бывшее ссылкой, удачный Дар и ум позволили заключать весьма выгодные договоры с заморскими партнёрами. Это при том, например, что богатейшая, но навеки погрязшая в войнах и междоусобицах Африка очень придирчиво относилась к подбору партнёров-перевозчиков.

Точнее заключить контракт-то можно, но добраться до партнёра и уйти с товаром – нереально. Сотни конкурирующих и враждующих племён-родов не оставляли кораблям и шанса, если это не мощный боевой флот с поддержкой… Который использовать для морских перевозок просто нерентабельно: обслуживание и ремонт не окупаются.

Так что торговцы с Африкой были, можно сказать, «рукоположенные». Раз в одиннадцать месяцев вожди-аристократы Африки собирались на некий совет со странными ритуалами. И там назначались «гости», которым было позволено беспрепятственно плавать – за нападение на такого гостя племя-род нападающего стирали с лица земли.

И, начиная с деда Леонида, Федота Синицына, их род постоянно имел коридор для торговли. И мог поспорить богатством со многими транснациональными корпорациями.

Но малочисленность рода – а Синицыных было всего трое, сам Леонид, его отец и дед – делало богатейший род уязвимым. У самого заштатного торгового дома, не говоря о корпорации (в которых, в большинстве своём, участвовал не один Род, не столько из-за нужды делиться, сколько как раз из желания безопасности), были параллельные ветви власти, линии преемственности.

И даже уничтожение рода-основателя целиком, до последнего человека, не уничтожило корпорацию. А вот Род Синицыных, похоже, доживает последние дни, и всё из-за нерасторопности Леонида. Отец за него отдаст контракты, контакты и… всё. Денег на содержание могучего войска будет не хватать, а дальше враги раздавят нищий и беззащитный Род Синицыных.

Вот только что ему делать… да и что он может сделать сейчас – Леонид не понимал. Несколько попыток хоть как-то расстаться с жизнью не вызывали в сумрачном подвале даже появления палачей – приборы жизнеобеспечения сами справлялись с попытками графа разрешить ситуацию.

Единственное, что радует – перед захватом, уже после гибели всех гвардейцев, граф смог отправить на тот свет предателя-Михаила. Род это не спасёт, но предавший дружбу негодяй не воспользуется плодами предательства. Хоть что-то хорошее, печально вздохнул Синицын в полумраке подвала.

* * *

Ситуация с этим собратом Рукожопа по поиску на пятую точку неприятностей выходила не слишком приятная. Ну честное слово – обидно! Столько сил потрачено, а всё может накрыться ведром отработки! Как этот Леонид умудрился попасться – непонятно. Вроде бы его родитель и дед – ну вот совсем не идиоты, и после ситуации с Ярыгиным…

Впрочем, справки, что они – не идиоты у меня нет. А даже если бы была, то и она – не гарантия безопасности от вспышек идиотии. В общем-то, текущая ситуация тому примером.

Информация нам, вообще-то, досталась чудом: какие-то хакеры, работающие на агентство, после выполнения заказа скинули данные о нём на форум. Довольно… доброе поведение, вообще-то. Либо предостережение от контракта, либо предоставление возможности подумать, а браться за него или нет, для силовиков-наёмников.

И информация хотя и была секундной, но сообщала о захвате графа Синицына, как и месте, где его держат. Насколько я понимаю, старшим Синицыным уже послали ультиматум, так что секретность данной информации была… Ну не слишком значимой. Хотя и получить её, кроме как от участников, было на данный момент негде.

Ну да и чёрт с ним, с путём получения этих данных. Главное, что, согласно всему известному, шантажируемые жизнью наследника Синицыны пойдут на условия захватчика. Такое уже было в этом роду, при том, что захвачена много лет назад была жена графа, ещё не главы рода на тот момент, мать Леонида. Условия, на которые пошли Синицыны ради её спасения, были чрезвычайно жесткими.

Причём не факт, что известными общественности. А сейчас речь шла, если говорить жёстко, не о женщине, уже родившей роду наследника, а о самом, причём единственном наследнике. Нет, конечно, стопроцентной гарантии что Синицыны прогнутся и в этот раз. Но вероятность – чертовски велика. А учитывая то, что их конфликт шёл как раз за маршруты и рынки сбыта морских грузоперевозок, то нашим с ними контрактом можно будет подтереться.

Чего мне чертовски не хочется делать, по массе причин. Начиная с того, что «вечный» пластик контракта – не самый лучший материал в подобном деликатном деле

Причём времени не было катастрофически: беглая проверка в сети показала, что на земли рода Синицыных проводится массированная атака несколькими враждебными родами и даже гвардией небольшой корпорации. Временное окно, совпавшее с похищением, явно давало понять: это не столько штурм, который не имел шансов на успех. Синицыны было ОЧЕНЬ сильным родом, с полноценной армией, ну и Августейшим Дозволением на тяжёлое оружие, как морские перевозчики, значимые для Империи.

Но вот сковать силы рода на атакуемых землях, не дать провести спасательную операцию и выкрутить руки шантажом – просто напрашивающийся вариант. А значит, если я что-то хочу сделать и не упустить чудом попавшую в руки возможность – надо срочно действовать. А дел было чертовски много, хорошо ещё, что были люди, которым можно делегировать часть этих долбаных дел.

Ну и через пару часов мы с Глорией вылетали на срочно переделанном реактивном флаере-коптере. От уровня и качества переделок хотелось плакать – я откровенно гробил технику, в которую была вложена масса сил и средств… Но жадничая тут, можно было потерять гораздо больше. Так что через три часа без малого, с момента, как Глория сообщила о захвате Графа, мы располагались в полутора километрах от особняка, в котором его держали в заключении.

Выглядел особняк этаким воздушным, с огромными окнами, высокими стрельчатыми башенками, ухоженным садом и прочим, как этакий сказочный дворец. Даже близко не защищённый. Единственное, что вызывало некоторый диссонанс, так это место расположение: четырёхэтажный особняк располагался посреди густой поморской тайги, которая и позволила нам приблизиться настолько близко для наблюдения.

А вот данные, поступающие от роботов-наблюдателей, ставили всё на свои места. Это был мощный бункер в семь этажей, три из которых были подземными. Замок был просто «оболочкой» вокруг метровых пластостальных бронестен. Кроме того, в саду и оболочке скрывались многочисленные защитные системы: ПВО, ПРО, электромагнитной борьбы, генераторы защитных щитов…

Короче, даже если бы в этом особняке не было боеспособной армии, он был бы весьма и весьма крепким орешком. А пока микропаучки собирали данные, мы с Глорией засели на широкой кроне сосны и наблюдали за особняком в визоры-бинокли. Причём она, с чего-то, затеяла соревнование…

– Отряд в два десятка человек в тяжёлых доспехах, с орудийной самоходной платформой, в садовом домике, – произнесла, не отрываясь от бинокля Глория. – А у тебя?

– Четвёртый этаж: защитные турели, в основном потолочные. Лёгкая броня, в основном, огнестрел, восемьдесят три человека, – начал было перечислять я.

– Марк! – возмущённо вскрикнула Глория. – Дай-ка мне свой визор!

– Держи, – пожал я плечами, протягивая прибор.

– Ну-ка… Да ты жулик, Марк! – заявила Глория. – У тебя не визор, а полноценная система сенсоров!

– Во-первых, не только система сенсоров, но и интегрированная с боевой схемой, пополняемой согласно данным роботов-наблюдателей система, – ответил я. – Во-вторых, Глория, ты не находишь, что самой придумать нелепое соревнование, вовлечь меня в него без моего согласия, а потом обвинять в нарушении неких «правил», которые ты сама только что придумала…

– Зану-у-уда… – мученически протянула Глория. – Оставлю визор себе!

– Оставляй, – пожал я плечами. – Всё равно данные боевой схемы идут мне на вычислитель доспеха.

– Точно – жулик! А почему мне не идут⁈

– Потому что у тебя доступ будет только после обработки данных…

– Хочу сейчас!

– Пожалуйста, – не без иронии ответил я, давай доступ вычислителю Келифа к необработанной информации.

– Э-э-э… ты издеваешься⁈ – почти жалобно уточнила Глория через четверть минуты.

– Отнюдь. Это данные, предоставляемые паучками-наблюдателями, и со спутников наблюдения, взломанных Рукожопом. Вид и тип металла, напряжённость ЭМ-полей, аномалии…

– Тут же ничего не понятно!

– Вообще-то не так сложно. Но для тебя я обрабатываю данные, для большего удобства…

– Зануда! И грубиян!

– … и для себя – тоже. Понимать данные – это одно. Но ориентироваться по ним в бою, даже в трансе – излишняя трата сил и времени.

– Ну… ладно, делай, – сообщила Глория, перед этим возмущённо посопев.

– Как скажешь, любимая, – проявил я изящное остроумие, вполне успешное, судя по изумлённому возгласу девицы.

Через пять минут мы имели полноценный план поместья, с расположением защитных систем. И… это было НЕМНОГО больше, чем я предполагал, направляясь на эту операцию. Данные от спутников и Рукожопа позволяли экстраполировать, но в расчёты закрался незначительный повышающий коэффициент. Сил защитников было больше раз в пять-семь. Где-то так: даже не порядковое превышение расчётов, ерунда… мда.

Впрочем, взять сил больше, чем у нас было с собой – не вышло бы физически. Но сама операция явно переросла из диверсионной в штурмовую, которую я с Глорией и прихваченные боевые конструкты просто не тянем.

– Надо связывать с Гаражом, – наконец озвучил я.

– И чем это поможет, Марк? Видишь? – подсветила она мной же обозначенные точки ПВО вокруг особняка. – Ну и лететь им часа четыре, не меньше. И на чём?

– На флаерах…

– Так их собьют! Марк, операция… невыполнима, на мой взгляд, – нерадостно сообщила Глория.

– На мой – близко к тому, – признал я.

– Возвращаемся?

– Нет.

– Погоди, как… стоп! Это что, наш флаер⁈

– Угу.

Наш грузопассажирский, свежекупленный флаер, поднимался над тайгой и медленно летел в сторону особняка, постепенно набирая высоту. На него обрушилась лавина сенсорных излучений и требований связью сменить траекторию и прочее. На что управляемый удалённо летательный аппарат, как понятно, не отвечал.

Мне нужно было довести его до определённой точки в небе, на определённой траектории, после чего гарантированная атака только поможет моим планам. Ну и, параллельно, я отдавал приказы части Стаи, прихваченной с собой и покинувшей флаер после вылета. Нескольким паучкам-боевым платформам, так же бывшими прототипами.

И, что главное – камнегрызу. Прототипу разработки, применять которую как боевую я изначально не собирался. Покрытый режущий чешуей из карбида кремния этот аналог дождевого червя должен был выполнять очевидную работу: пробуривать в прочных грунтах, скалах и прочем подобном отверстия, до тридцати сантиметров диаметром.

Трубу там проложить, водовод – ну понятно, в общем. Довольно удачное вышло инженерное решение, этакий синтез из природного подхода и классического горнопроходческого бура. Но уже в процессе испытания я понял, что боевой потенциал этой разработки довольно велик. Не в плане прямого противостояния, само собой – это было бы… расточительно.

Хотя и возможно: материал чешуй-брони был ненамного менее прочным, чем кубический аллотропный углерод. При этом температура плавления была выше трёх тысяч кельвина, что для не алхимического, да ещё и настолько прочного материала – ого-го сколько!

Короче, стандартное оружие камнегрыза даже не царапало. Стандартное лазерное и плазменное – тоже. А сам он, обвившись даже вокруг механизированного доспеха, вполне мог сточить и доспех, и носителя в две половины за десятки секунд.

Хотя настолько радужно всё, конечно, не было: эфирный доспех, усиленный генератором механизированного доспеха. Масса воздействий, превышающих силу стандартного ручного оружия. Да банальные клинки с плазменной кромкой (про плазмомёт Мехова вообще можно не говорить) с их пятью-семью тысячами градусов в считаные секунды доберутся до механизмов камнегрыза.

Конечно, если он это позволит: форма и приводы, повторяющие механизм работы кольчатого червя, делали камнегрыза весьма ловким и быстрым конструктом.

Но в нашем случае прототип нужен был не столько для боя. Изначально я брал его «на всякий случай», но в рамках узнанного на нём строился весь план спасения. То, что заложника убьют, в случае если проигрыш станет очевиден – восемьдесят шесть процентов. Отклонения в десять процентов плюс-минус погоды не делают.

А мы с Глорией, да и не только мы, физически не сможем пробиться к Синицыну достаточно быстро: штурм займёт не меньше получаса, скорее всего – больше. Слишком много противников и защитных систем, причём автономных систем, как установили паучки-разведчики. То есть их даже под контроль можно брать по одному, что совершенно не сделает погоды – проще и быстрее уничтожать.

Так что, одновременно с полётом флаера, камнегрыз вгрызся в почву, направляясь к подземной камере, где содержался заложник. Освободить он Синицына вряд ли сможет, да и не в этом его задача. Смысл этого маневра – защитить Леонида от возможных убийц в переломный момент схватки.

При этом Стая… ну точнее, часть стаи и паучки-турели заняли позиции с противоположной от нас стороны особняка. Откуда, кстати, вылетел и флаер, заложивший дугу. Нам нужно, чтобы максимально возможное внимание защитников было отвлечено от нас, и чем позже нас обнаружат – тем быстрее и больше мы накрошим противников.

И, соответственно, повысим шансы на освобождение Леонида.

– Марк… – начала было Глория, но тут у защитников не выдержали нервы.

Или сработала автоматика – тоже возможный вариант. Из одного из центров ПРО вылетела ракета, и заложив дугу взорвалась, дырявя флаер металлическими шариками. Что и было нужно – ну разве что двигатель прощально «чихнул», подправляя полёт на центр управления ПВО и ПРО. Последний был под землёй… но это ему не помогло.

Ярчайшая высокотемпературная вспышка взрыва, с последующим поднимающимся в небо «грибом» облака была красива. А данные от наблюдателей – приятны. Системы управления и связи у защитников больше нет, более того, взрыв получился удачным и вывел из строя несколько единиц бронетехники и несколько десятков бойцов.

– Марк… я НИКОГДА не буду с тобой летать, – севшим голосом сообщила Глория.

– Почему? – заинтересовался я.

– Сколько взрывчатки составляло нам «компанию» в полёте⁈ Это слишком безумно даже для тебя!

– Хм-м-м… Давай по порядку. Взрывчатка в нашем полёте была только в наших боеприпасах и боеприпасах роботов.

– Марк, что ты несёшь⁈ Там взрыв близок к атомному!

– Не дотягивает. И ионизирующего излучения нет. Почти.

– ПОЧТИ⁈

– Глория, прекрати кричать. Самое опасное в нашем полёте был… полёт. А никак не взрывчатка, которой не было. Я, чтобы достигнуть нужной скорости, вывел реактор флаера на закритический режим.

– Он мог так же взорваться?

– В полёте – нет. Но был шанс на разрушение невзрывное. Тогда мы бы не долетели и пришлось бы пользоваться спасательными средствами.

– А что так взорвалось? – уже с интересом, а не претензией уточнила Глория. – Реактор?

– Он самый. Всё равно после нашего полёта там ресурса осталось на считанные дни. А подобная диверсия – оправдана… Хотя так использовать реакторы мне бы не хотелось.

– Учитывая их стоимость – могу понять. Но даже не знала, что они ТАК могут.

– Они – не могут. Я могу, если мне дать время и реактор.

– А там – Стая? – обратила внимание на начинающуюся перестрелку Глория.

– Она и пауки-турели. Сама посмотри, доступ к карте у тебя есть.

– Зануда, – опять буркнула Глория, заинтересованно разглядывая карту.

А я сосредоточился на оценке ситуации, корректировке действий паучков-наблюдателей, ну и само собой – пригляде за камнегрызом.

– Начинаем? – уже деловито уточнила подруга.

И, кстати, наше предыдущее… общение было некоторой «местью» с её стороны. Скачки гравитации почти в пять Же нашего полёта сильно ей не понравилось, да и я от этого был не в восторге, если начистоту. Но данное решение было оптимально, с учётом потраченного времени на подготовку, а наши доспехи не дали получить повреждений.

И тут выходило, что семейная жизнь менталистов… почти идеальна. Глория, скажем так, срывала накопленный негатив в колкостях, бурчании – ну почти скандале, если смотреть со стороны. Но я знал причины и прочее, а главное – что она думает и чувствует, и не раздражался. А она – знала, что я знаю, как и то, что я тоже отвечал колкостями, хотя в гораздо меньшей степени.

В результате то, что могло выглядеть как скандал – было игрой, во время которой мы сбрасывали напряжение. И даже получали некоторое удовольствие. Хотя и не совсем игрой и не полностью… Сложно, но довольно занятно, в общем.

А вот сейчас, считая, что битва вот-вот начнётся, Глория перешла в боевой режим, без пререканий, вопросов и прочего. Шутить в бою она себе позволяла крайне редко… в отличие от меня. Я тоже не постоянно, но, контролируя бой полностью, я имел такую возможность.

– Рано. Пока они не оттянулись к тому крылу в достаточном количестве.

– А если не оттянутся… то нам же проще! Мы просто пройдём через остатки, – довольно заключила она.

– Не думаю, что всё будет так просто. Но в любом случае, пока Стая и паучки справляются достаточно эффективно.

Пока так и было: противопехотное оружие, используемое защищающимися, было не слишком эффективно против робопсов и паучков, чего противник даже не мог понять: роботы постоянно кружили, укрываясь за деревьями, ведя огонь и крайне редко кидаясь в ближний бой из засады.

А вот защитники поступали правильно… но идиотски. Несколько отрядов продвигалось через лес, по направлению к предполагаемому месту старта флаера. И, естественно, гибли. Это не говоря о том, что обстрел гранатомётами крыла особняка продолжался. И через какое-то время к атакуемой части выдвинулись части защитников с артиллерией, которой они лишились вместе с жизнями.

Правда, сократив Стаю, как выстрелами, так и тем, что некоторые робопсы подрывались в особо удачные моменты.

Вот только главного не происходило: три подземных этажа не выпустили ни одного защитника. Впрочем, как только Стая закончит с теми, кто наверху…

– Задница, – выругался я. – Глория, к особняку, бегом!

Она, как и я, спрыгнула с сосны, направляясь к дому. По пути сшибли несколько турелей, отряд защитников я разметал гранатой, а добежавшая Глория прикончила клинками. Вот только ситуация менялась не в лучшую сторону.

– Марк, ты уничтожил центр связи. Как? – ровно поинтересовалась Глория.

– Кабель. Спутник. Время связи, – лаконично ответил я.

Проблема была в том, что к особняку приближались два десантных флаера. При этом «светиться» на спутниках и перед ними я не хотел, что было бы неизбежно, примени я средства ПВО на сосне. Так что применять пришлось из особняка. Что не лучшим образом сказалось на результате: один флаер удачно свалился и хорошо взорвался в лесу.

А вот второй, обесточенный шаром, просто упал в лес, ломая деревья. Да, с вырубленной электроникой, но бойцы внутри, скорее всего, выжили. А направлять к ним… просто некого. Как нельзя и идти в лес, ввязываться в затяжные бои: помимо того, что это опасно, так ещё и давать сведения о нашем вооружении и количестве не слишком хочется. Лишняя информация – лишняя, а в особняке я смогу обеспечить её… нераспространение.

Но сценарий пошёл по худшему варианту: вне зависимости ни от чего, подкрепления у противника будет, и ещё не одно. Это ещё чертовски повезло, что основные силы штурмуют Синицыных… Впрочем, не штурмовали бы – тут бы был их замечательный «Финист», а освобождение заложника нас бы никак не затронуло.

– Устраняем этот пост. И ждём там это подкрепление – удачное место, поработаем издали.

– Хорошо, – на бегу сообщила Глория, выхватывая клинки.

А я, на бегу за ней, понимал, что вариант клинков становится не просто предпочтителен, а скорее необходим: если сюда будут… Будут, отметил я отметки ещё флаеров на тактической карте.

Впрочем, вырезанный за секунду пост нам помог: скорострельный гранатомёт – прекрасная вещь. А систему опознавания я вскрыл меньше, чем за минуту, встретив тяжёлый отряд разрывами гранат. Но это вызвало выдвижение отрядов со стороны поредевшей стаи к нам, не говоря о том, что отряды из флаеров направлялись к особняку…

– Движемся по этой галерее по кругу, уничтожаем противника – так они растянутся. И предпочтительно – контактное оружие.

– Боеприпасы, – понимающе кивнула Глория, прокрутив свои клинки.

И начался просто бесконечный бой, в постоянном напряжении: прикрыть Глорию, потратить защиту, или потратить боеприпас? Постоянно надо было взвешивать каждое действие на весах «польза-благо», что первые полчаса было несложно… Да! Полчаса, потому что я просто перестал считать флаеры с подмогой! Десятки, не говоря о том, что часть из этих летунов были штурмовые, с артиллерией, и на них надо было тратить сферы ПВО, потому что стреляли по особняку эти сволочи как не по-своему!

Но полчаса было сносно. А потом нас буквально зажали: отряд с тяжёлыми пулемётами загонял нас в зал, в котором развернулся отряд с уже чуть ли не артиллерией.

– Наружу или вглубь? – бросила Глория, отряхивая клинки от пепла.

Предлагая логичные, понятные… неправильные варианты.

– Стоим, – ответил я, тратя ценное рабочее тело плазмомёта, создавая в коридоре непреодолимое препятствие.

Через него стреляли, но угол не тот, и вообще мелочи. А сам со вздохом выкинул из контейнера пару десятков небольших сфер – «младших братцев» сфер ПВО. Не столь разорительно дорогих, гораздо меньше, с другим принципом действия – но похожих внешне. Зеркально-металлические шары, больше похожие на подшипники.

Они медленно полетели за угол, откуда раздался взрыв, ничуть им не повредивший. А я напрягал мозг, выстраивая направления и векторы. Вот Косого бы сюда… Через годик, когда он сможет работать своим Даром, мысленно хмыкнул я. А через несколько секунд со стороны зала раздался жуткий треск и грохот.

– За мной! – бросился я в зал. – Сейчас разблокирую, – бросился я к скорострельной артиллерийской спарке.

А стены покрывали вмятины. И расплющенные доспехи. И раздавленное содержимое доспехов тяжёлого отряда. Минисферы на секунду разгонялись до запредельной скорости, ударяя в доспехи. Пробить их они… могли, но не слишком надёжно. А вот передать импульс, разрушаясь – на заглядение. И я выстраивал векторы для того, чтобы цели «захватывали» в своём полёте тех, на кого не хватило минисфер.

Ну и получилось, а удары друг об друга и стены – отправили бойцов на тот свет. Как и мы преследующих нас пулемётчиков, скорострельная тридцатимиллиметровая спарка – не соперник двенадцатимиллиметровым пулям, особенно когда пулемётчики бегут по коридору.

Какое-то время мы держались в этом зале. Потом – удар ракеты по стене дома, от которой мы ушли. Сфер ПВО у меня осталось три штуки, и на флайер с тремя ракетами на пилонах их было нецелесообразно тратить.

Впрочем, через некоторое время этого летуна, парящего на бреющем полёте и выцеливающего нас, подорвал вместе с собой робопёс – вышел прекрасный размен. Если бы противники, сволочи такие, кончались! А они пёрли и пёрли, гады!

Через час от стаи остались жалкие ошмётки. Паучков-турелей не было совсем. Мы с Глорией были целыми, но доспехи уже далеко не блестели, а количество подарочков было совсем смешным.

При этом поток флаеров прекратился. Сколько мы накрошили противников – мне считать лень, пусть вычислитель доспеха считает. И, кстати, не раз и не два я заслуживал удивлённый хмык от Глории. Вынужденно взявшись за Напильник, я и сам понимал – мой уровень мечника вырос очень и очень сильно. Говорить «спасибо» теневому я, конечно, не буду. Потому что он – сволочь и хамло теневое.

Но то, что мой уровень мечемашества, а главное – понимание, как и когда правильно и оптимально использовать клинок, значительно подросли – заслуга «тренировок» этого улыбчивого типа.

Так вот, истратив самый предпоследний прототип – криогранаты… Кстати на них я особо не полагался, считая не слишком эффективными. И, как показала практика, был не прав: всего полторы сотни по кельвину… ломали доспехи. ДАЖЕ механизированные, хотя и весьма посредственного качества.

Но попавший в зону поражения доспех… трескался и терял куски себя. Я как-то считал, что оператор должен замереть, врубить подогрев, да и эфирный щит выставить. Ну, как поступил бы я, на чём и строил свои прогнозы эффективности. Но оказалось, что они дёргаются, двигаются, а эфирный щит против холода выставили всего трое из дюжины одоспешенных.

Короче, противников осталось трое. Не вообще – в подземной части этого особняка, от которого на поверхности остались руины, в лучшем стиле Нижнего города, было не меньше сотни человек. Но в окрестностях особняка на поверхности – только трое. Правда, в механизированных доспехах, сильные одарённые. Но всего трое.

– Пойдём, – сказал я Глории.

– Пойдём, – согласилась она.

Первым делом, показавшись в проёме, я истратил остатки рабочего тела плазмомёта. Без этого нам было просто нечего ловить, но один из трёх противников просто запёкся в броне. А два – лишились дальнобойного оружия, которого уже не осталось и у нас. Так что досталось нам по противнику, и отметив, как легко Глория скользит вокруг своего тяжеловесного и неповоротливого противника, кромсая его доспех плазменными кромками, я сосредоточился на своём противнике.

Механизированный доспех, сильный Дар, топор с плазменной кромкой – вроде и неочевидный, вроде и даже глупый выбор… Но не так, на самом деле. Плазменная кромка просто ослабляла броню, а физический Дар и мощь доспехов позволяли рушить… Да, подозреваю, ту же броню бункера этот тип прорубил бы с одного удара.

Но я не фехтовал с ним – я его деактивировал. Согласно инженерному подходу и науке теневого. Уходя от размашистых ударов, я обрабатывал этот доспех и топор Напильником… До окончательной победы, оставившей некоторое удивление – как-то слишком просто, что ли… Ну и к лучшему вышло, вообще-то.

А вот смотря на Глорию, я немного… ну, усмехнулся. Потому что положение девицы было патовым. Как и у её противника: пат на то и пат. Судя по результату, Глория технично «подсекла ноги» тяжеловесу, уронив его на пол и лишив возможности двигаться. Но дальше он перехватил её запястья с активированными клинками. И так они замерли: Глория не могла пересилить механизированный доспех, а он – не мог ни отпустить, ни изменить траекторию. Потому что удара в забрало он не переживёт, а именно его он и получил бы, хоть чуть ослабив хватку.

– Слышь, девка, – прогудел доспех. – Я так держать могу вечность. И мог бы тебя убить… Но я люблю, когда ты сверху! Ха-ха-ха!

Хм, неприятно и оскорбительно, отметил я, не слишком оскорбившись. Но… а почему бы и да?

Держи клинки направленными на забрало

Может, поможешь⁈

Да.

С этими словами я активировал экспериментальную функцию клинков Глории: плазменное копьё. Ну или хлыст, или ещё что: совсем прототип, на основе последних разработок. И с концов клинков в забрало ударили голубоватые пучки плазмы. Раздался короткий вскрик – а дальше кричать было нечем. И некому. Доспех обмяк, а разжавшиеся руки с грохотом упали на пол.

– Марк Мехов!

– Да, Глория?

– Что это было⁈ И я РЕАЛЬНО обиженна: почему я этого не знаю про свои клинки⁈

– Потому что посмотри на энергоресурс.

– Э-э-э…

– Сейчас поправлю, – добавил я, когда ко мне подбежал покоцанный робопёс, один из самых последних, из которого я извлёк источник энергии.

Подошёл к Глории и восстановил энергобаланс Келифа и клинка.

– Итак: три секунды этого режима лишат доспех дееспособности на минуту. И трети запаса энергии.

– Я заметила. Но…

– Прототип. Теоретически думал доработать на днях, да и с формой определиться – как тебе удобнее.

– Так, а зачем сейчас использовал? – с ехидством уточнила девица.

– Испытания…

– Врёшь!

– Испытания не лишние. И этот здоровяк много болтал.

– Ревнуешь! – торжественно заявила Глория.

– Решаю проблему.

– Ревнуешь!

– Он меня просто раздражал…

– Ревнуешь! – торжествовала эта девица.

– Хорошо. Ревную, – решил я не тратить время и нервы на бессмысленный спор.

– Рев… Ой. Ну ладно, прощён!

– Угу… М-м-мать! – выругался я.

Дело в том, что стала заметна сигнатура здоровенного транспортного флаера, заходящего на посадку.

– И даже крепче, – признала Глория. – Марк, надо уходить.

– Надо было бы, Глория, – признал я, широко улыбаясь.

– «Бы»⁈

– Кирпич, лови цель, – скинул я в чат.

– Ох, здоровый же! Поймал, щаз будем нахрен разносить, – послышалось в ответ.

– Марк?

– Ну я их с самого начала вызвал. И правильно сделал, кстати.

– Правильно, несомненно. А я просто…

– Устала.

– Да! Но как они успели⁈

– Скоростные авиаперевозки. Дорого жутко. И ещё десять километров по тайге – до особняка суборбитальник бы просто не полетел.