Текст книги "Древняя Русь (СИ)"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

  -Отец, я выбрался из бездны! – прошептали покрасневшие губы.

  -Урусы страшнее зверей, их род должен быть уничтожен. Они никогда не покоряться!

  Субудай-Багатур гневно полыхнул одним глазом.

  -Кто тебя пытал мой сын! Говори, ты видел белых мангусов?

  -Да я их видел. Особенно страшна самка Пантера. Когда ты их словишь, не убивай сразу, лучше отдай ее мне!

  Урянх-Кадан закашлял, и впал в забытье.

  Субудай принялся теребить его.

  -Не трогай! – строго отстранила Субудая Огневичка – его душа еле держится в теле. Он поспит, и силы к нему вернуться.

  -Ты русская! Если ты спасешь жизнь моему сыну, великому Багатура. Награжу тебя, так как родную дочь. Я верен своему слову и выполню любое желание.

  Огневичка сделала самое невинное лицо.

  -Я видела, какой не постижимой мощью обладает ваша чародейка Керинкей-Задан, и сама хотела стать такой же могучей. Прикажи ей, что бы она взяла меня и Вешнявку в ученицы.

  Просьба была неожиданной, но Субудай ответил сразу.

  -Я поговорю с ней! Ты уруска хочешь служить нашему богу и научиться убивать?

  -Мне надоело чувствовать себя беззащитной!

  -Отныне тебе это не грозит! А пока иди, ублажи джихангира!

  Субудай спустился во двор, подошел к своему саврасому коню, в последнее время скакун научился говорить на монгольском языке. Одноглазый барс зашептал в ухо и дунул в ноздри. Затем тихо произнес.

  -Скажи мне верный товарищ, что с ней делать срубить голову, сломать хребет или подарить косяк коней. А может она шпионка, посланная снежными мангусами, для погибели нашего войска.

  Какая баба! Багатур – а не женщина! Сила в ней!

  Конь ответил, в его приятном ржании были отчетливо различимы слова.

  -Она может стать верной союзницей и помощницей Керинкей-Задан в борьбе с белыми мангусами.

  -Ты так думаешь?! Мудрый конь, тогда я согласен с тобой!

  Субудай ласково провел рукой по серебряной шерсти.

   Пожилой сотник Шибалка напряженно завис, на сторожевой вышке. Его по-прежнему зоркие глаза видели всякий изгиб леса, поворот степи и дороги. Еще было темно, а народ в соседнем лагере уже пришел движение. Начинались новые учения для бойцов Белой Армии. Две сотни мальчиков и девочек выбежали на утрамбованный снег, в руках они держали горящие факелы. Не смотря на сильный предрассветный мороз, они были босые в одних кимоно, мороз хватал их за голые пятки, заставляя резво бежать по снежку. Эта была традиционная закаливающая пробежка, после которой, дети приступали к основным учениям, совмещая это с тяжелой физической работой. Иногда даже закаленному в боях Шибалке становилось жалко этих ребят, которые практически все свое время проводили в тяжелых учениях, готовясь к будущим боям. После пробежки они все прыгали через костер, обживая конечности, часто их заставляли бегать и по углям. Затем следовали различные упражнения, растяжки, спарринги, накачки и различные ударные и приемы. Уроки фехтования, загадочные кэндо, искусство драться на разнообразнейших видах оружия, сложнейшие тренажеры смерти. Шибалка с интересом наблюдал за детьми. Большинство из них были белоголовые, часто дрались без шлемов, во время спаррингов казалось, что нет более лютых врагов. Перед схватками и во время пробежки они пели своими радостными юными голосами.

  Великое имя священной России

  Сияет над миром как солнечный луч!

  Я верю, в единстве мы станем счастливей

  Укажем народам всем праведный путь!

  Противник коварный пошел в наступленье

  Но знаю, не дрогнет Российский народ

  Врага ожидает разгром и забвенье

  А слава России сильней расцветет!

  Вулканом извернулась копий пучина

  Густым водопадом поток острых стрел!

  Но верю, навечно Россия едина

  Отдать своей Родине жизнь я хотел!

   Мы будем сражаться, не ведая страха

  Мы будем рубиться ни шагу назад!

  Пусть густо пропитана кровью рубаха

  По больше врагов сокруши витязь в ад!

  Минуют столетья, настанет эпоха

  В которой не будет страданья и лжи!

  За это дерись до последнего вздоха

  Служи своей Родине ты от души!

  От таких слов в душе расцветают незабудки, и ласковое солнце согревает застывшее сердце. Его смена закончилась, и он решил подойти поближе. Среди ребят было трое его внуков и две внучки. Одетые в белоснежные костюмы и мягкие сапожки, в такой мороз все время босиком не проходишь, они подскочили к Шибалке. Их раскрасневшиеся лица, не смотря на синяки, были веселы и довольны, белые зубы искрились в радостных улыбках, солнце уже выглянуло и освещало весь лагерь.

  -Дедушка, присоединяйся к нам, нам здесь так весело!

  -Так я уже старый!

  Попытался отшутиться Шибалка.

  -О нас тоже говорили, что мы еще малые "мугланов" бить! А мы не маленькие – мы юные воины!

  Крепкий лет тридцати ратник попытался встрять в беседу.

  -А вы и есть малые огольцы. Да рубиться мечах, выпусти вас дюжину и я всех одной левой.

  Дети рассмеялись в ответ. Тут его младший сын Ваня выступил вперед, мальчику было всего лет десять, он казался малышом по сравнению с нависшей над ним тушей.

  -Давай сразимся!

  Тот сразу смутился.

  -Я не хочу убивать детей. Один взмах моего меча расколет тебя пополам.

  Ванюша, белозубо смеясь, парировал.

  -А я не хочу убивать взрослых, а посему предлагаю бой без оружия.

  -Правильно без оружия – дружно подхватили остальные дети.

  Ратник слегка опешил.

  -Ну не будь трусом, подтолкнул его в спину Шибалка.

  Прослыть трусом не хотелось, уже имеющий ратный опыт воин снял тяжелые доспехи.

  -Я его легонько, лишь слегка поучу.

  Широко расставив руки, боец танком попер на огольца. Тот ловко поднырнул по левую руку, врезал ногой под коленку. Здоровенный ратник зашатался, с трудом подавив стоны. Он ринулся вперед и тут же словил крепкий удар в подбородок. Для нокаута не хватило массы, но искры из глаз посыпались. Мальчик уклонился от страшного с замахом удара справа и провел несколько коротких хуков в печень. Затем, уйдя от очередного удара, встретил коленом ноги в нос, полетели красные брызги, ратник зашатался. В этот момент Иван-младший и провел четкий удар ладонью в сонную артерию окончательно отключивший нападавшего громилу.

  Остальные дети дружно зааплодировали.

  -Я горжусь тобой! Шибалка поднял своего внука на вытянутые руки, подбросив вверх.

  -А ведь я не самый сильный в отряде, просто долго занимаюсь. Остальные мои братья ничуть не хуже.

  Скромно ответил Ваня.

  -Я вам верю, но испытывать больше не буду так вы, всех взрослых ратников перекалечите.

  Дети дружно рассмеялись, увлеченные схваткой Шибалка и прочие стражники не заметили, как мимо заставы на всех парах проскочил одинокий всадник на вороном коне.

  Караульный с опозданием окликнул его. Тот сразу остановился, и видно узнав Шибалку, отвесил приветственный поклон. Не по стариковски зоркие глаза сразу признали во всаднике князя Роман Ингваревича. Князь, судя по всему, был слегка ранен, конь устал, исходил весь мутной пеной.

  -Это ты Романушка. Сойди, отдохни, замени скакуна, а иначе до Владимира не доедешь.

  Роман снял слегка покореженный шлем. В черных волосах появились седые нити.

   -Не до отдыха мне отче. Слышал страшную весть. Рязань пала, многие тысячи ратных и мирных людишек погибли. Теперь Бату-хан скоро и к вам диким коршуном нагрянет.

  -А ты нас не запугивай. У нас Белая армия есть, да если бы не наши воеводы, небось Рязань давно бы пала.

  Роман спустил в головы шапку.

  -Они конечно лучшие воины, из каких мне только приходилось видеть, но их уже чай в живых нет.

  -Не верю – Белые ангелы бессмертны.

  Прокричал один из огольцов, прочие тут же подхватили сей крик.

  -Не когда мне с вами разговаривать, за мной конный отряд монголов скачет.

  -И ты молчал, сколько их примерно?

  Пробурчал Шибалка.

  -Две сотни, укройтесь в высокой башне, вас взрослых ратников всего десяток, а остальные дети.

  -Нет! – крикнул детский сотник Николай – на вид ему было лет четырнадцать. Мы все заляжем в засаду и перебьем супостатов.

  -Верно! подхватили остальные ребята.

  Дети поспешно зарылись в снежок, расположившись вдоль присыпанного овражка. Тут монгольские всадники должны были невольно замедлить ход. И действительно спустя пять минут послышался треск и топот копыт. Всадники их было чуть больше двухсот, неслись по следам беглого князя.

  -Подпустите их поближе, сначала ударим иглами, а затем добьем тех, кто останется на конях, стрелять прицельно, пусть каждый выбирает себе жертву.

  Выждав момент, ребята ударили почти в упор, убийственный огонь выкосили большую часть татар. Остальные повернули, было назад, но поднялся заранее подготовленный трос, кони в месте с всадниками угодили в густой сугроб.

  -Хорошо сработали! А теперь навались на врага, покажем, что умеем владеть и оружием ближнего боя.

  Ребята налетели на уцелевших монголов. Николай добежал первый, ему удалось зарубить двоих спешившихся ратников. Остальные дети, в том числе и Ваня, поработали не хуже. Четверо нукеров было взято в плен, остальные убиты. Князь Роман Ингваревич смотрел на это широко раскрытыми глазами.

  -Во дают огольцы. Да если все ваши воины такие то – хана "мугланам".

  -Я тоже так думаю! Однако именно Иван Леопардов и Азазель Пантера сумели их выучить, сделав из отроков настоящих бойцов. А ты князь как думаешь? Разве те, кто сумел взрастить такую поросль, могут безвестно сгинуть?

  -Нет, я верю, они живы и будет свободна наша земля! А теперь я поскачу во Владимир предупредить великого князя!

  -Скачи! Да будет тебе удача!

  Сменив коня, всадники стремительно удалялся в сторону стольного града Владимира.

  Из сребристого сугроба выплыли новые кони, сани, спешно шагающие люди. В отличие от "мугланов" они не скрывались, не ползли по проселочной тропке, а двигались по укатанной дороге, вдоль реки. Несмолкаемый тягучий скип полозьев, и жалобный тонкий плач, и всхлипывания нарушали торжественную тишину морозного дня. Люди и кони тонули в лучах солнца, и напоминали серые тени.

  -Смотри Шибалка. Указал в сторону людей Николай. Сбеги или как говорила Патера беженцы, значит, правду сказал Роман пала Рязань.

  Ваня не вольно прижался поближе к деду.

  -Дедушка скажи! Ты хоть раз видел "мугланов".

  -В лицо не видел, слышал про них много. Дикие люди, злобные с лихой силой связаны, шаманы ходят с ними трясут бубнами.

  -Нас им не одолеть, ведь выдюжим!

  -Выдюжим. Раз они звери, то и мы должны с ними сражаться как со зверьем. Коли побежишь от медведя или волка задерет, а если на него пойдешь он сам от тебя бегом.

  -А я уже четырех медведей завалил. – Похвастал Николай.

  -Ты крепок парень. Кто твой отец?

  Николай смутился.

  -Законного отца я не имею. А того, кто меня сделал, не ведомо имя.

  -Его отец палач Лихарь Кудряш.

  Вставил Ваня. Николай бесцеремонно врезал кулаком в лицо. Иван отлетел, но сразу поднялся. Оба мальчика сшиблись в яростной драке. Более старший и тяжелый Николай одолевал, к счастью для Вани подлетели остальные огольцы с трудом они разняли бойцов. Николай пытался вырваться.

  -Я ему набью рожу, он будет знать, как моего отца палачом обзывать.

  -Так Лихарь Кудряш действительно в сыскном отделе при Рязанском князе служит.

  Промолвил Шибалка.

  -Не палач он!

  -Согласен! Он нужное дело творит! Нет позорных профессий. И перестань ругаться славные воины. Со дня на день Батыга придет, а вы, а ну ко миритесь.

  Ваня первый протянул руку, Николай неохотно пожал ее.

  -Вот так. У вас еще будет возможность геройски пролить кровь на поле брани!

  -Служим Великой России!

  Дружно отсалютовали бойцы.

  . ГЛАВА Љ 10

  Князь Георгий Всеволодович не был особенно огорчен сообщением о нашествии "мугланов". Разорение Булгарского царства пошло на пользу казне. С многочисленных беженцев драли налог, проездные сборы и немалую дань.

  -Чем хуже, чем лучше. Вам разорение, а мне прибыток. Я вас всех приму милости просим, с семьи гривен восемь. Я расселю по разным городам, пусть сколачивают дубильные чаны, пусть мотают и мнут кожу. Всем найдется работа, будут делать сапоги боярам и старшим дружинникам!

  Многих булгар расселил по города, а некоторых по беднее заставили корчевать пни и засевать болото.

  Новость о том, что мугланы грозят Рязани, только обрадовала князя.

  -Рязанцы всегда носы задирают! Своего князя государем величают. А мы суздальские, рязанцев били, я сам их город дважды на приступ брал. Князей и бояр сажал в прорубы, а мужиков рязанских расселял у себя по дальним погостам.

  Всеволод вытер рукавом бобровой шитой золотом шубы бороду.

  -А они все равно не покорные! Заселилась Рязань и растет крепче прежнего, как трава лебеда на пожарище. Пускай сильней посекут их монголы.

  Послов принял пышно, однако они особенно чародейка Керинкей-Задан вели себя крайне нагло, грозили всем смертью, с трудом он сдержался, чтобы не дать приказ их казнить. Одарили посланцев скромно, чем вызвали новые нарекания монголов.

  -Отольется твоя скупость кровью.

  Зло прошипела сквозь клыки шаманка.

  Из Рязани прислали ему челобитчиков.

  -Присылай княже полки. Главенствуй над Рязанской ратью. Лазутчики доносят, что неисчислима монгольская армия, ощетинившись таранами и баллистами. Надо всем объединиться! Ане-то обратит нас ворог в кровавый пепел.

  -Напугали! А дань как платили, с боем? Никого вам не дам.

  Правда, Леопардов вывел из лагерей свой Белый Легион, не послушал князя. Да и Пантера от рук отбилась, тоже вывела часть войск из Суздальского княжества.

  С другой стороны испуганный князь Юрий сделал их верховными воеводами, фактически подчинив Рязань Владимирским ставленникам. Отношение князя к белым воинам было сложным, с одной стороны они сформировали могучую белую армию, с другой слишком горды и своевольны.

  -Я сдеру с Леопардова шкуру. Как он смел, наши рати ополовинить и священную суздальскую кровь за Рязань проливать! Накажу, не помилую!

  Не смотря на тревожные слухи о падении Рязани, князь повелел устроить знатный пир.

  -Так что бы все видели силу и твердость нашей власти! И что бы весь Владимир гулял и бражничал.

  И слова князя не разошлись с делом. Целая толпа ревела и кричала

  -Ставят!

  -Полно!

  -Ей-богу ставят!

  И клокочущая масса кинулась – проулками, огородами – к ближайшей соборной площади.

  И впрямь ставили. Целый обоз телег, нагруженных бочонками и пока еще замкнутыми деревянными жбанами, тянулся вдоль улицы. Возле него с боку шла охрана, в вышитых золотом малиновых кафтанах и посеребренных шлемах, длинные топорики с серебряной рукоятью поигрывали в сильных руках.

  Сзади гордо шествовал сам Семен – дворецкий. Против каждого десятого двора возы останавливались, и один бочонок снимался. Рядом с каждым ушатом оставался один сторож, что бы гуляющие люди ненароком не разбили священную емкость.

  В бочонках, жбанах, лагунах поплескивали столетние меды, пива и хмельное смоговое вино. Князь расщедрился, хотя за внешней победной бравадой скрывался сильный внутренний страх.

  -Мой народ любит гулянья, отпразднуем его щедро.

  И Владимир загулял. Над самим городом зажглись изобретенные мульти-клонами красочные фейерверки, покрытые асбестом дома ярко люминесцировали, наступала длительная зимняя ночь. Гулять так, гулять.

  А хмель-батюшка – как сизый богатырь – не разбирает боярин ты ремесленник, простой смерд – землепашец – валит с ног. Кого в снег, кого на роскошные ковры, вот и вся разница. Казалось, весь град охвачен пожаром, настолько ярко пылали самоцветные огни, было очень красиво. Но князю Роману это напомнило штурм и похожую адскую люминесценцию, устроенную чародейкой Задан. Рядом с каждым домом стояли полу замерзшие бочки с водой, для гашения пожаров, вспышки становились все ярче. Вот казалось много света и на душе должно быть светлее, а нет наоборот, жжет тяжелая тоска, кругом беда, а этим суздальским радостно. Многие владимировцы уже полегли, князь обскакал не подвижные туши.

  Вот, озаряемый светом факела, лежит на брюхе в луже пролитого вина достойно одетый горожанин. Он отмахивает саженками, будто плывет. Его кудлатая голова подымается и машет из стороны в сторону, как взаправду плывущий.

  Окрест стоящие тоже пьяные в дупель поощряют и подбадривают.

  -Ну-ну Петр поднажми, греби сильнее. Уж и до бережку не далече.

  Парень и впрямь начинает верить, лихо, меся смесь, винища и снега.

  -Ох, братцы устал! Подымает дурашливое лицо, перед глазами плывет и троиться.

  Рука тычет в князя.

  -А ты кто! Черт?

  В гневе князь стеганул его плетью.

  -Наших бьют!

  Заурчали пьяные голоса. Лошадь Романа попытались стянуть под узды, в гневе князь перепоясал пьянчуг ногайкой и, прибавив шагу, домчал до детинца.

  -Совсем вы человечий облик потеряли. Знали бы, что в Рязани твориться. Я уж доберусь и скажу всю правду матку князю Владимировскому.

  А сзади продолжали плясать, под свист и прихлопывание, под пение плясовых песен, и под звук пастушьей волынки, восьмиструнной кобзы, подобия балалаек.

  Где уже разгоралось подобие пьяной драки, один на один, стенка на стенку.

  Не обращая внимания на ощенившуюся стражу, князь плюнул.

  -Вот придут сюда мугланы, попляшете!

  Стража грозно окрикнула и, тем не менее, без лишних базаров пропустила князя. Обширные гридницы детинца были переполнены орущими и поющими дружинниками князей, съехавшими на знатный пир. На сей раз не стальным звоном мечей, а перезвоном серебряных чаш тешили они княжеский слух. Вместо клича битвы раздавались пирующие возгласы. Подымались широкие кубки чаще за князя Глеба Всеволодовича и иногда и за других князей. Уже до того надрались, что дорогими кипрскими, лангедокскими, бургундскими и кахетинскими винами на широком дворе принялись, словно бы студеной водой, приводить в чувство не в меру упившихся товарищей своих. Лили из горла, князь в презрении отшвырнул одно из таких замшелых, с запахом земли бутылей – стекло покрытое золоченой глиной.

  Подобное безобразие творилось и в самой пиршественной палате – в застолье князей с пресветлым боярством. Сперва в начале пира, господа бояре повздорили из-за места и кто знатнее. Была драка, пролилась кровь, полотеры не до конца отмыли багровые пятна. А Никита Митрошкин на мечах сцепился с Никитой Бояновичем, и тут едва не дошло до смертоубийства, Митрошку унесли с распоротым брюхом на носилках.

  Некоторые из бояр уже до того упились что заняли "почетное" место под столом. Перед глазами у Романа все еще стояла картина смертоносной пляски, на этом фоне расточительная пышность убранства вызвала лишь раздражение, хотя было от чего поразиться, вступив в белокаменные палаты. В глазах рябило от застольной утвари, светлых риз князей и княгинь, бояр и боярынь– все это облитое светом тысяч свечей, расставленных и настольных, над стенках и в подвесных свечниках, заставляло время от времени жмуриться!

  В каждой из палат в переднем углу – богато украшенный, широченный, двухъярусный иконостас. Перед иконами в цветных хрусталях теплились лампады.

  Князь машинально перекрестился и направился к главе стола. Столы огромного чертога были расставлены буквой П – покоем. Крышке этой буквы соответствовал большой, главный стол. Во главе сего стола, на открытом, без балдахина, престола из черного дерева, с прокладкой из золотых пластин и моржовых клыков, густо усыпанных самоцветами, восседал сам великий князь Георгий Всеволод. Рядом с ним на таком же, но чуть меньшем престоле по левую руку сидела княгиня Агафья.

  Дворцовый боярин торжественно объявил.

  -Прибыл из Рязани князь Роман Ингваревич!

  Георгий пьяно оскалился.

  -Ну, как дела обстоят в Рязани?

  -Рязани больше нет!

  Низким раскатистым басом произнес Роман.

  Шумевшее боярство замерло. От правого бокового стола – отделились три знатнейших воеводы Жирослав Михайлович, Еремей Глебович, Петр Ослядукович.

  Они подбежали к Роману и наполовину окружили князя.

  -Что ты сказал! Что сделали с Рязанью мугланы? Крепко бились Рязанцы или принесли золотые ключи, сдав город?

  Роман Ингваревич притворился, что не слышит, в его ушах звенело, свечи слепили глаза.

  -Я спрашиваю, как бились Рязанцы и мои белые воины? Молчишь! Значит, сдали город. И белые "ангелы" улетели в небо.

  По боярским рядам пронесся пьяный смешок.

  Князь Роман очнулся, последние слова вызвали ярость. Он вскочил, смел рукой золотой кубок и поднял кулак.

  -Не тебе так говорить! И тебе хулить нас и белых воинов! Отвернулся ты от нас в тяжелый час, и сам не пришел и подмоги не прислал. А эти дети дрались лучше легендарных богатырей с бесовской силой. Нет более Рязани, может даже, и белые витязи погибли, но никто не отступил, на развалинах города полегли все Рязанцы. Вот их пример вам в укор!

  Глеб Всеволод покраснел от гнева, с большим усилием сдержав себя.

  -А где князь Юрий Ингваревич?

  -Погиб, задушил его желтый змей.

  -А князь Пронский, князь Муромский, Василий Красный, Глеб Михайловский князь Коломенский?

  -Все полегли отбиваясь! Все оглядывали на вас, да новгородцев или киевлян, не придут ли их рати на помощь.

  Великий князь Всеволод смягчился, его голос звучал низко и печально.

  -Увы, князь, я и так послал вам двух своих лучших витязей, и тысячи сынов оставили Суздаль ради вас. Выпей с нами и забудь о делах темных и злых.

  Князю и впрямь вынесли кубок – это был большой турьих рог, оправленный в золото на золотой же четырехногой подстановке.

  -Невмоготу мне смотреть на это! У меня нет претензий к суздальцам, но ты князь мог устроить пир, когда у нас такое горе.

  -Уж больно ты дерзок приехал! – захрипел князь Георгий.

  -А ты не трожь Рязанцев, прибыл бы со всей своей дружиной, не отдали бы города!

  -Не тебе меня учить! Ты нищий, а теперь и безродный, приехал ко мне как побитый пес, а раскаркался паленой вороной.

  Винные пары ударили Всеволоду в голову, он схватил тяжелый меч и рванул на встречу князю Роману. Тот выхватил из-за пояса свой клинок. Дюжие воеводы тут же повисли на нем. Двое сыновей, они были потрезвее схватили отца под руки.

  -Батюшка! Не надо так говорить с гостем! – старались успокоить князя его сыновья.

  -В железа, в кандалы его и в холодную! – во всю глотку рявкнул Георгий.

  Ратники подхватили, было князя, но именно в этот момент налетел поток ледяного ветра, разом загасивший все свечи. Стало темно как в погребе, и в этой тьме раздался замогильный голос.

  -Вот вам всем и пришел конец! Прикажи князь сдать город!

  Вспыхнул зеленоватый болотный свет, он осветил всю пиршескую палату. Все даже пьяные в дупель бояре разом протрезвели, невысокий плотный желтый человек протянул руку с огненным мечом к горлу великого князя, еще полсотни бойцов в черном камуфляже расположилась на столах. Они бесцеремонно шагали, разбрасывая ногами дорогую посуду. А здесь фарфор Византийский и новгородский, и даже в давние времена закупленный за большие деньги китайский вперемежку с хрусталем и огромными золотыми и серебряными блюдами, тонкой работы, а иные и наоборот внешне тяжелой и неуклюжей ковки. Ниндзя держал меч в левой руке, на правой конечности была ужасающей формы звериная лапа с ярко сияющими алмазными киптями. Мощным ударом когтистой руки, ниндзя рассек массивное золотое блюдо.

  -То же самое будет и с вашими головами, если ты не медленно не сдадите Бату-хану свой город!

  Князь задрожал, он понимал, что малейшее движение приведет к смерти, но и подчиняться наглому диктату не хотелось.

  -Лучше я умру, чем прослыву предателем!

  Желтый змей расхохотался.

  -Ты, конечно, умрешь, но не первый о нет! Я начну с твоей жены!

  Ниндзя подскочил к Агафье и слегка махнул когтистой рукой. Дорогая шуба и сарафан разлетелись на клочья, оставив княгиню, совершено нагой в одних чеботах. Княгиня неуклюже прикрыла высокую грудь руками.

  -А она у тебя просто шик – дюже клеевая баба! В ее в попу пшик – десять раз трахнуть надо!

  Неожиданно для всех Желтый змей перешел на вполне современный блатной жаргон.

  -Я ее снасильничаю прямо при всех или ты сдаешь город!

  Злой ниндзя оскалил лицо и начал стаскивать штаны. Князь почувствовал, что его покидает мужество.

  -Нет только не это!

  Княгиня от стыда и страха стала заваливаться, двое черных помощников поддержали Агафью, вывернув ей руки, большая упругая грудь княгини открылась, судорожно напряглась.

  -Ну, давай сюда бумагу и подписывай. А хотя возьми.

  Желтый змей ткнул заранее приготовленное золотое с рубиновым наконечником перо и свиток пергамента с гербовой печатью.

  -Пиши, что признаешь себя и своих потомков вечными данниками великого кагана Бату-хана и Верховного кагана Угедэй-хана.

  Князь принялся торопливо выводить буквы.

  -И далее в знак доброй воли и полной покорности открываешь врата всех городов и сдаешь их непобедимым войскам орды! Написал! А теперь подпись.

  В тот самый миг, словно из-под каменного пола вылетели две белоснежные фигуры, ударом застывшей молнии Леопардов отсек алмазную кисть, нависающую над княгиней и двух людей в непроницаемом балахоне, а Патера срубив двоих черных ниндзей, рассекла на шестнадцать обрывком пергаментную бумагу.

  -Мы слегка опоздали!

  Начал Леопардов.

  -Но все ровно мозгам удар поддали!

  Закончила Пантера. Ниндзи тут же пришли в движение, их было много, и они всерьез рассчитывали раздавить двух белых витязей. Они впрямь были достойны званий ниндзей, не только махали руками и мечами, но и подбрасывали вверх фужеры с вином, хрустальные и золотые блюда. При чем на блюде мог находить целый жареный вепрь или десяток лебедей. Если бы не волшебный императорский клинок, поединок мог закончиться весьма плачевно, однако удары радужного постоянно меняющего цвета меча производили опустошающее действие. Лезвия вражеских катана, разлетались как стекло под сталью, осколки как осы улетали в дальние стороны, попутно поражая хмельных бояр. Заодно вместе с ними отлетали и разрубленные тела. Тем не менее, враг наседал, особенно туго пришлось Пантере у нее был только один легендарный кладенец Алеши Поповича и один меч из легированной осеребренной стали. Пантера получила несколько ранений, с нее капала густой росой кровь, а Леопардова сильно стеснял атакующий Желтый змей. Если бы он был один, то с ним бы справлялся в два счета, а тут их целая толпа. Они носятся как беснующиеся демоны, мерцая в зеленоватом пламени. Надо отбивать сразу три десятка не слабых бойцов, в огненный меч противника так просто не перерубишь. От каждого столкновения исходят маленькие молнии, а мечи меняют цвета от ало-кровавого – угольно-фиолетового. Неимоверным усилием, вывернув кисть и локоть, Леопардов все же сумел достать врага, подрубив ему левую руку. Это стоило легкой царапины, а затем резким движением он отсек противнику ногу, одновременно отбив ногой атаку противника сзади. Правда, мечи ниндзей слегка подрубили голую пятку. Леопардов, локализовав боль, срубил еще одного врага, и уже хотел нанести добивающий удар, как Желтый змей исчез, моментально растаяв в воздухе. Его меч также испарился, словно его и не было.

  -Опять сука телепортировался. Ну, гады вы ответите за главаря.

  Леопардов врубил предельную скорость! Теперь уже ниндзям приходилось отступать и уклоняться. Почти каждый его удар был смертелен, а противостоящие бойцы после бегства атамана утратили боевой дух. Еще минута и между роскошных вин, изысканных яств остались только ужасно изуродованные разрубленные, раскромсанные трупы. В горячке боя ниндзи посекли десяток бояр и еще столько же ранили.

  -Вот так князи! А вы гулянки и распри разводите, а враг не дремлет.

  Леопардов с силой швырнул на стол изуродованный труп.

  Пантера слегка шаталась, ее серьезно поранили, бедро рассекли до кости, правая рука также посечена, серьезно повредили плечо. Она присела за край стола и отломив кусок лебедя сунула его себе в рот.

  Князь Георгий Всеволодович пришел в себя и сразу вспомнил об обиженном князе Романе.

  -Виноват я что сказал слово гневное, речь повел не умную! Вечная память героям сложившим свои головы за землю святорусскую. Подымем светлый меч выпавший из мертвых рук. Продолжим священную схватку, порубим всех врагов земли русской!

  -Кто с мечом к нам придет! Тот от меча и погибнет!

  Ставил Леопардов.

  Российский воин, меч в руках сжимая

  Сражайся с супостатом до конца!

  Хоть над страной нависла туча злая

  Пускай пылают в ярости сердца!

  Дружно продекларировали витязи-клоны.

  Князь низко поклонился белым воинам.

  -Вам от меня искренняя благодарность. Я разделю свои полки, мой старший сын пойдет на Колыму, там уже есть шесть сотен закаленных ратников, плюс ополченцы, с другим полком оборонит Москву мой младший сын Владимир. Ну а над Владимиром старшим воеводой я ставлю Леопардова.

  Леопардов скептически махнул головой.

  -Не то князь. Самая оптимальная – это гибкая модель обороны. То есть тактика постоянных ночных или даже дневных ударов, и разуметься при защите городов. Но для ее эффективного воплощения надо, что бы все владимирско-суздальские войска подчинялись нам.

  -У вас есть двадцать тысяч бойцов вот их и используйте, а с остальными ратями и мои опытные воеводы сами разберутся. Вот эти три военачальника дважды Рязань брали. Воевода Жирослав робко поправил князя.

  -Я лично трижды и Смоленск штурмовал в придачу.

  -Во, во! Формируйте полки и готовьтесь к бою.

  Мульти-клоны дружно зыркнули глазами.

  -И никаких больше пьянок князь! Увижу пьяного, зарублю, не посмотрю на звания и титулы!

  Леопардов срубил на лету серебряную чашу, рассек на четыре части и продолжил более спокойным тоном.

  Нам будет мало тех сил, что мы имеем. Предлагаю всех особенно женщин и малых детей эвакуировать в секретный город. Там соберем новую большую рать, пока Батыга будет укладывать свои войска под стенами крепостей. Если даже прочие князья не пришлют дружины, мы все равно соберем добровольцев из Пскова, Полочка, Смоленска, Новгорода и Киева. Не захотят князья, поможет простой народ. Новое могучее войско, соберется в едином кулаке, оно будет бить монгольские рати. А, разгромив Батыгу, мы приблизим тот день, когда Великая Русь станет единым и могучим государством.

  Последние слова пришлись по вкусу великому князю.

  -Верно. Русь должна быть единой! Под моей властью! Боже всесильный помоги нам в святом деле! Помоги защитить Русь от мугланов, пускай смелость, и мужество вольется в сердца наших воинов! За это выпьем последнюю чарку!

  -Вот именно последнюю.

  Мечи зловеще сверкнули, было видно, что мульти-клон способен не задумываясь снести голову.

  Бояре недовольно заурчали, до сотни достигало количество яств подаваемых на пиру, не исчерпаем, был питейный княжеский поставленец. Лилось рекой – бургундское, рейнское, канарское, аликант, мальвазия, французское белое, грузинское красное, и множество других вин зарубежных! И все это богатство уже не допьешь.