Текст книги "Древняя Русь (СИ)"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

  Загремели барабаны, затрубили рожки. Сто шаманов в белых одеждах, с медвежьими шкурами на плечах, издавая пронзительный рев, приплясывая и ударяя в бубны, прошлись вокруг огромного костра. Многие монголы, потерявшие в этой битве братьев, последовали за шаманами, подняв в правой руке самодельный факел. Китайские мастера с девяти сторон подожгли паклю, намоченную горючей жидкостью. Черный дым заклубился над костром и быстро пробежал по сухим бревнам и доскам. Пламя постепенно разгоралось, что бы помочь огню Керинкей-Задан плавно выпустила несколько огненных пульсаров – сияющих всеми цветами радуги. Костер охватил разложенные тела и желто-фиолетовыми языками взлетел к небу. Жар заметно усилился, монголы попятились от костра, но никто не смел, удалиться, без приказа джихангира.

  Неподвижный Батый прощался со своими боевыми товарищами. Громадный монгольский тысячник, приподнялся в вихре пламени и, повернув голову, махнул джихангиру рукой с привязанной саблей, согнув стан, словно откланиваясь повелителю.

  Воины прикрывая лицо ладонями, жадно вглядывались в огненные языки и клубы сизого дыма. Им казалось, что пурпурные языки пламени обращаются в призрачных скачущих всадников на коротконогих монгольских конях, которые в снопах ярких искр парят и взметаются вверх, улетая в загробный мир, в священное царство заоблачного правителя Чингиз-хана.

  Испепеляющее дыхание костра стало нестерпимым. Горящий смерч закружил по площади, небо лизнули брызги от головней и обломков.

  Бату-хан закрываясь рукавом, крикнул.

  -Спасибо! Благодарю вас воины Сульдэ!

  Опаленный конь рванул с места, за ним потеряв порядок, помчались монгольские всадники. Подожженная поминальным костром Рязань загорелась вторично. Целые сутки были видны вспышки огней и доносился удушливый запах паленого мяса и жира. Воины тревожно шептались.

  -Если при каждом штурме уруского города будет гибнуть столько воинов, то наша армия истает как снег в пустыне. Помилуйте боги, мы можем сгинуть в этих снегах, а бессмертные ледяные мангусы выпьют всю кровь.

  Надменный сотник прервал разговор.

  -Пейте лучше арзу и не думайте о завтрашнем дне!

  А у самого на душе скребут голодные львы.

  Бату-хан был хмур и грустен, в этот печальный момент к нему шаркающей походкой подскочил Арапша.

  -У меня для вас радостная весть повелитель.

  Джихангир перстом указал Арапше на ковер.

  -Для меня может быть только одна радостная весть: Леопардов и Пантера убиты или пойманы.

  -Почти о великий повелитель. Нам удалось поймать рязанского воеводу, не того убитого княжеского, а поставленного от Белой Армии.

  Батый сразу оживился.

  -Что? А ну ведите его сюда.

  Нукеры копьями подтолкнули, бледного юношу. Перед глазами джихангира предстал Игорь Олежный, пареньку едва исполнилось четырнадцать, однако благодаря высокому росту и массивным плечам можно было дать шестнадцать. Он был почти голый, под посиневшей кожей бугрились мышцы, из широкого плеча капала кровь, босые ноги покраснели от мороза, но стоял юноша прямо и смотрел без страха на властелина полумира.

  -Попалась птаха в наши сети, шакал засевший на цепи. Как он сражался Арапша?

  Громадный монгол ответил низким басом.

  -Он сражался как раненый вепрь зарубив дюжину могучих нукеров, прежде чем нам удалось его скрутить.

  -Дзе-дзе! Он великий батыр. Подымите ему голову.

  Нукеры рывком подняли бледное лицо, сверкнули окровавленные русые волосы. Толмач торопливо переводил.

  -Ты знаешь урус. я могу приказать тебя казнить, и ты это заслужил. Вместо этого я предлагаю, тебя стань моим нукером. Дам коня и саблю, если будешь верно мне служить сделаю тысячником.

  Игорь Олежный поднял глаза, в них сверкнула ненависть.

  -Не нужна мне бандитская милость – я Родиной не торгую.

  И плюнул в уродливую харю Бату-хана. Плевок не долетел, ядовитая игла с которую он спрятал за щеку зависла в магической защите.

  Джихангир рассвирепел.

  -На крест его. Распните в низ головой, пусть умирает медленно и мучительно.

  Монголы тут же заломили руки Олежному и поволокли юношу во двор. Там они спешно сложили крестом бревна, на них зверски выламывая конечности, разложили мальчика. Последовали страшные удары гвоздями в кисти и ноги. Юноша с трудом сдерживал стоны, раненное плечо выжигало кипящим маслом. Перевернув, они повесили Игоря в низ головой, а крест вбили в землю. Каждый удар при вбивании отдавался страшной болью, глаза закатились. Чародейка с наслаждением смотрела на то, как корчиться юнак. Когда его зафиксировали, Задан, вяло зевнула. Ее слог утратил опостылевшую рифму.

  -Я слишком устала, и все же два моих кречета будут охранять этого мангуса, заодно и проследят что бы он, не терял сознания, а помучился как можно дольше.

  Громадные птицы зависли над крестом, шестеро стражников также стали возле распятого, словно опасаясь побега.

  Леопардов продолжал внимательно наблюдать за монгольским лагерем, хотя ему было очень жаль Игоря, он не хотел преждевременно выдавать себя. Назначенный воевода продолжал висеть, кости в кистях скрипели от боли, любое движение терзало тело, ныли ожоги и раны. В дополнение ко всему было очень холодно, дул ледяной ветер, тело непроизвольно тряслось, вызывая ощущения того, словно в тебя впились тысячи раскаленных кинжалов, а в переполненной кровью голове звучали кавалькады тяжеленных колоколов. В довершение ко всем бедам два магических кречета принялись его клевать, нанося удары против сердца и печени. Каждое движение стальных клювов вызывало ожоги, ребра трескались от ударов, появлялись фиолетовые синяки. Леопардов с трудом себя сдерживал, он понимал, что если чуть-чуть промедлить то будет уже поздно, Игорь просто умрет. Когда, наконец, злая ведьма заснула, он совершил уже не однократно проделываемый трюк, переодевшись под темника, с виртуозным искусством изменив внешность.

  -Чего стоите джигиты! Все войско празднует победу, над урусами, а вы охраняете труп. А ну живо налейте кумысу и выпейте во славу бога Сульдэ.

  Продрогшие нукера, с радостно поспешили выполнить волю начальства. По предварительной договоренности с Пантерой было решено испортить монгольский праздник в месте с наиболее подготовленными воинами нанести визит "вежливости". Справиться с двумя магическими кречетами еще проще, метнул два легендарных меча, громадные каждая размерами в полслона туши рухнули в сугроб. С легкостью, выдернув из дуба тяжелые бронзовые гвозди Леопардов, освободил полумертвого Игоря, аккуратно завернув юношу в шубу. Теперь предстояло снять внешнее кольцо охраны. Для всех темников и тысячников наивысшим авторитетом был Субудай-Багатур. Его внешность подделать непросто – он толст и довольно высок. Но толщину можно доложит подушками, а сутулость скрадывает рост, а уже густой скрипучий бас Субудая и вовсе не проблема, нет такого зверя коего воя не смог сымитировать мульти-клон. Подобрав похожего саврасого коня, Леопардов легкой рысью пустился по шатрам. Сощурив грозную мину, мульти-клон закричал на темников отвечающих за караулы.

  -Почему ваши люди, не празднуют взятие Рязани и не поминают павших бойцов.

  Трое крепких темников – десяти тысячников робко оправдывалось. Меховые шапки тряслись, ханы непроизвольно прятали драгоценности.

  -О великий хан, ведь ты сам повелел, что бы наши часовые тщательно охраняли все подступы к ордынскому стану.

  Тут самое главное орать погромче, если спокойным тоном Субудай отдает приказ ломать хребет, то, на какое злодейство он способен в гневе.

  -Урусы полностью разбиты, рать белых мангусов испепелена нашей армией. Я повелеваю всем почтить память павших батыров и сладость победы. А вам приказываю – пейте больше крепленого кумысу, на радость богам!

  Никто не посмел возразить, первичное оцепление было снято. Теперь пьяные монголы должны попасть под удар, но есть еще магическое охранение, выставленное чародейкой Керинкей-Задан. В дополнение к летучим мышам и воронам она выставила сухопутную стражу – тоже крысы, только белые под цвет снега. Он подслушал как шаманка шептала заклинания и в ультразвуковом диапазоне передал информацию Пантере.

  Снежная Амазонка соскочила с дерева, снежные хлопья разлетелись в стороны. Бесцеремонным рывком она повернула медитирующего волхва.

  -Пора начинать магическую битву. Убрать мышиные своры.

  Дикорос встрепенулся, высунувшись из сугроба, на суровом лице волхва читалось сосредоточенность.

  -Успокойся Пантера, знай в ярости меру! Магия требует стойкого духа, иначе выйдет сухая мокруха!

  Самку мульти-клон оскалила крупные зубки.

  -В этот и состоит самый шик, замочить врага не пролив капли крови! Результат требует боли, стальных нервов и воли!

  Вместо ответа волхв сосредоточено бормотал заклинания, время, от времени листая толстую пергаментную книгу. Патера издевательски промурлыкала.

  -Что-то с памятью твоей стало, не мозги видать в башке – сало!

  Даже Марк Соколич счел нужным вмешаться, на фоне последних драматичных событий юмор Пантеры казался не уместным.

  -Не отвлекай его от поиска нужных заклинаний. Ведь от этого зависит жизнь верных тебе воинов.

  Снежной амазонке стало стыдно, она тихой сапой рванула к лагерю. Ее острый слух различал тревожное попискивание белых мышек, а обаяние сквозь сотни запахов чуяло сернистый аромат мохнатых тел. "Это не совсем обычные мыши интересно каковы они на вкус?"

  Волхв тем временем принялся читать заклинания, стремясь усыпить магический снежных мышек. Пантера тем временем продолжала обходить тщательно замаскированные ряды. Из Суздаля только что подошла свежая тысяча юных бойцов Белой Армии. В бочках было подвезено топливо для огнеметов. Не сговариваясь, мульти-клоны приняли решение продолжать прежнюю тактику, ночных вылазок, диверсий и ударов исподтишка. Пантера дрожит от нетерпения, сторожевые мышки и не думают успокаиваться.

  -Сразу видно, что ты человек. Тупое и несовершенное существо, не способное даже к магии.

  Дикорос ответил, сохраняя сдержанность.

  -Магия монгольской шаманки слишком сильна. Тут нужен тонкий подход.

  Пантера рывком вырвала книгу из рук колдуна и сорвала с пояса мешок с порошком.

  -Нет, нужна сила и скорость. Теперь я с не человечьей силой прочту все твои заклинания.

  Не обращая внимания на предостерегающие жесты, снежная Амазонка скороговоркой принялась читать магические тексты. Ее слова казались рокотом пулемета. Затем Пантера пустила тот же текст в обратном порядке, бегом рванув к молочным начавшим бесноваться мышам. С проворством дикой кошки она подхватила белую мышку и окунула в волшебный порошок, продолжая с запредельной скоростью извергать из себя заклинания. Последовала мощнейшая как мини-ядерный взрыв вспышка – Пантеру взрывной волной отшвырнуло на сто шагов, белая кожа покраснела от ожогов.

  -Накрылось тазом внезапное нападение!

  Весь монгольский лагерь пришел в движение, мало того даже рядовые воины смогли наблюдать чудо. Прямо из снега вырастали здоровенные пацуки, они на глазах краснели, разбухая в кошмарное подобие динозавров.

  Дикорос в страхе встрепенулся.

  -Что ты натворила девочка, это были сигнальные мыши, а теперь?

  -Атакующие крысы!

  Весело откликнулась Пантера, ожог прямо на глазах проходил, кожа обретала свой ослепительно ледяной вид.

  -Ты глуп волхв, я соображаю быстрее эффект неожиданный, но для нас благоприятный.

  -В чем?

  -Нам даже не придется нападать, мамонтовые крысы, сделают все за нас.

  И впрямь на гигантских пацуков обрушился густой рой монгольских стрел, в ответ они бросились на нукеров. Чудовищные челюсти перекусывали татар пополам, хвосты ломали хребты, лапы крушили кости. А так как крыс было несколько тысяч, последствия их нападения были ужасающими. Пантера почти сразу скомандовала белым воинам не вести огня и хранить не подвижность. Уровень доверия к командиру и дисциплина были весьма велики, ни одной стрелы или иглы не вылетело из белого стана. Снежная Амазонка громко запела, слегка подвывая

  -Идет атака на волков!

  Сотрем мы в пепел дураков!

  И заиграет меж костей

  Гитара лютой классной смерти

  И будет ждать лихих гостей

  И принесет крутых вестей

  И пропадет на счастье гей!

  Веселый ветер! Веселый ветер!

  После последних событий титановые нервишки мульти-клонов слегка расшатались – этим Объясняются несколько истеричные стишки. Тычок в бок вернул Пантеру к действительности. Рядом возник Леопардов, на плече у него лежало подобие истерзанного полу окоченевшего трупа.

  -Помоги мне волхв, у него уже трижды останавливалось сердце.

  Дикорос прищурился и мягко провел руками по искалеченному телу.

  -Ничего нельзя сделать, у него раны не совместимые с жизнью.

  Пантера искоса глянула, не смотря на страшные синяки и порезы лицо юноши было спокойным и красивым. Вся веселость разом исчезла. Снежная Амазонка вспомнила, как ставила ему технику, как играючи дралась с ним в спарринге. Как юноша по сути дела мальчик первый из тренеровачнной команды сумел поразить стрелой, сразу две летящие птицы.

  -Он был одним из лучших! И что не ужели конец?!

  -Его душа уйдет на небеса!

  Пантера разревелась как маленькая девчонка, а по сути дела по календарным человеческим годам она и была девочкой дошкольницей, с телом терминатора и умом суперкомпьютера.

  -Нет, он нужен мне здесь на земле!

  Ее атласные губы приникли к посиневшим губам Игоря, ее язык раздвинул начавшие покрываться инеем зубы и, проникнув в рот, соединился с его языком. Пантера вдохнула почти не неиспользованный воздух, а ее руки ритмично надавили на грудь. Не смотря на то, что ребра были сломаны, легкие наполнились воздухом и пришли в движение. Сердце забилось, сначала робко, а затем его удары стали сильнее и сильнее. Горячие слезы вытекли из глаз Пантеры и упали на щеки глаза полузамороженного отрока. Веки юноши дрогнули, помутневшие глаза раскрылись, сорвалось несколько едва слышных слов.

  -Это рай?! Ты Ангел!

  Глаза Пантеры сверкнули радостью, тело моментально нагрелось.

  -Это земля и я твоя фея.

  Снежную Амазонку переполнила чаша любви и чувство нежности. Оно налетело как ураган, и противиться ему не было сил. Леопардов это понял раньше всех.

  -Я ее укрою палаткой, и оставим их наедине!

  Волхв так все понял.

  -Он весь переломал, и такие нагрузки могут стоить ему жизни.

  -Ты ничего не понимаешь в нас мульти-клонах!

  Леопардов моментально накинул палатку, оттолкнул волхва, а сам остался наблюдать. Пантера тем временем сбросила остатки одежды, не смотря на нетерпение ее движения, были мягкие плавные.

  -Я волшебница, как сказочная нимфа исцеляю любовью раненых принцев.

  -Я не принц, мой отец простой мужик!

  Робко прошептал Олежный.

  -Но ты рыцарь в душе и по этому достоин самого светлого чувства на свете.

  -Разве это не грех?

  -Любовь светла и чистая не является грехом! Заповедь новую даю я вам – Да любите друг друга!

  Олежный перестал сопротивляться, и они растворились в сладострастном океане. Казалось, что сказочные оркестры играют величественные марши. Гляделось, что смешались мед с молоко, лед и пламя. Время летело не заметно, Пантера тихонько запела современную песню, как оживший Игорь перебил ее, из его уст потекли волшебные слова.

  Меж огней в бескрайнем звездном океане

  Мы с тобой орлами в небесах парили

  И твои уста рубинами сверкая

  О любви мне страстно говорили!

  Пантера рассмеялась и видимо хотела продолжить, как идиллию прервал голос Леопардова.

  -Чародейка Керинкей-Задан проснулась, и она летит сюда. Бери в руки меч пора встретить гостью.

  Действительно пока они занимались любовью, верховная шаманка успела проснуться. В ярости они извергал целый водопад молний, обрушив их на исполинских крыс. Каждый удар вызывал взрыв, гигантские грызуны лопались, их окровавленное мясо разлеталось на сотни шагов и, падая на шатры или снег, растворялось, уходя в испарения. Керинкей-Задан удалось быстро справиться, все-таки крысы это ее творение, но многие тысячи монголов так и остались лежать замершими трупами или были зверски изувечены. И вот теперь справившись со своим слегка измененным порождением, она попыталась атаковать и тех, кто наслал эту напасть.

  -Мы отвлечем чародейку, а вы отойдете!

  Скомандовал Леопардов. Тысячник Олежный внезапно вскочил, даже не вооруженным взглядом было видно, что его порезы стали подживать, а синяки уменьшились.

  -Она небесный херувим, дала мне силы!

  Пантера положила на плечо свою руку.

  -Лежи Игорек. Мы тебя вынесем на носилках, сломанные кости еще не срослись.

  Словно в подтверждение этих слов осколок ребра кольнул в легкое, Олежный побледнел и закашлял. Подбежавшие ребята спешно положили его на мягкие носилки.

  -Я не знаю как это у тебя получилось, в прочем и у меня был похожий эффект с Вишнявкой. Она стала сильнее и гораздо мощнее.

  Пантера не удержалась от подмигивания.

  -А я так и думала, уж больно она была после встречи с тобой бодрой. Ты знаешь секс с нами, вызывает сильный тонизирующий эффект.

  -И не только! Наши жидкости обладают целебными свойствами, и телесные раны гораздо быстрее заживают. Берегись.

  Злобная чародейка ударила молнией. Пантера едва сумела уйти, ветвистое дерево разлетелось в обугленные щепы. Глаза у шаманки были огненно-красные, руки дрожали от усталости и, тем не менее, она продолжала свой огненный фейерверк. Эффект был мизерным, только деревья слегка опалились. Несколько ветвистых корней попытались, повинуясь магии выползти из-под земли, как на них обрушились легендарные мечи, легко срезав жалкие побеги. Леопардов в ответ вновь применил свой излюбленный прием, высоченный прыжок и метание меча. Меч короля ниндзей бил очень сильно, радужная оболочка вокруг Задана изошлась огненным кольцом. Шаманка, однако, не собиралась сдаваться, ее удары становились все гуще, из нее снопом вылетали многоцветные стрелы, и огненные бревна. От их паданий легендарные мечи настолько раскалились, что их пришлось сунуть в сугроб, кожа на руках начала болеть, покрываясь волдырями.

  -Все огонь и огонь! Можешь хоть чем-то разнообразить свою магию! – Крикнул витязь-клон.

  Чародейка возразила завывающим тоном, старой сирены.

  Я все могу, в стихиях разрушений

  Мне равных в этом белом свете нет

  Наполниться земля моих свершений

  Неисчислимых адских страшных бед!

  Шаманка раскрыла род, из клыкастой пасти подул студеный ветер. Мульти-клонов накрыло ледяной волной, стало так холодно, что потрескались столетние дубы, воздух погустел, приблизившись к барьеру кристаллизации. Даже титановые мульти-клоны, без проблем ночующие нагишом на снегу, почувствовали подобие ожогов.

  -Ну, ты и сволочь! Получай!

  В ярости Леопардов с такой силой запустил в каргу меч ниндзя, второй меч Добрыни он оставлял для отбивания молний, что от удара пузырь слега прогнулся, заискрился каскадом молний и сразу стало жарче. Шаманка взвизгнула, даже ее слегка достало огненным вихрем. От следующего броска она попыталась уйти, но мульти-клон слишком точно рассчитал траекторию, швырнув на опережение, третий бросок также оказался не менее болезненным. Чувствуя что, теряет силы, колдунья резко рванула вверх, и издала боевой клич.

  -Монгольские воины отомстите за себя. Вот они убейте их.

  Тысячи нукеров выбежали из лагеря, и вот уже летят густые потоки стрел.

  -Похоже, консервная банка отстрелялась. Что же порубим монголов.

  -Ты все же будь аккуратна Пантера, из десяти тысяч стрел одна наверняка попадает...

  Полутора аршинная стрела угодила в почти голую грудь мульти-клона, стальной наконечник пробил кожу и застрял в ребре.

  -Вот гады.

  Леопардов выдернул стрелу и пришел в движение, галопом рванул к монгольским рядам, Пантера последовала за ним, боевой опыт подсказывал, что самое безопасное место это внутри рядов монгольской армии. Когда ты со скоростью экспресса несешься по вражеским рядам в тебя гораздо труднее попасть или завалить массой. Несколько сотен нукеров попало под ледяное дыхание Керинкей-Задан, так они и остались стоять мертвыми застывшими статуями.

  "Белые рубильники" продолжали терзать орду!

  . ГЛАВА Љ 9

  Наступал день, повалил легкий снежок, Бату-хан пировал в захваченном храме. Вино и кумыс обильно заливало пересохшие глотки. Джихангир был крайне встревожен последним нападением снежных мангусов на лагерь. Выходило, что даже магия не в силах защитить монгольские станы. Если такой будет каждая ночь, то даже такая громадная как у него армия исчезнет как туман в болоте.

  -Пригласите сюда танцовщиц. Я хочу поразвлечься.

  -Воля джихангира закон!

  Просвистел баурши. Почти сразу появились восточные танцовщицы. Хотя по приказу Батыя кормить их стали заметно лучше, из-за волнений и тягот похода большинство из девушек по-прежнему худые и костлявые. В церкви жарко натоплено, а танцуют пленницы весьма энергично, вскоре их бледно-смуглые тела покрылись бусинками пота. Джихангир не отрываясь, смотрел на движения крепких грудей и роскошных бедер. Особенно нравилась ему старшая не по возрасту – по рангу танцовщица.

  Но и ее восхитительное украшенное жемчужными нитями тело надоедает.

  Батый грозно хлопнул в ладоши.

  -Я хочу, что бы передо мной проплясали молодые уруские красавицы.

  Баурши кивнул головой, по его знаку ввели несколько измученных дивах. Воины бесцеремонно содрали с них всю одежду. Девушки визжали, пугливо сбившись в стадо, стараясь руками и волосами прикрыть обнаженные тела. Такое зрелище было вполне по нраву Батыю.

  -Дзе-Дзе-Дзе! Гарно! Помогите им плетьми пускай станцуют для меня русский танец!

  Широкие что бы ни рассечь нежную кожу плети пришли в движения, страшные удары обрушились на спины несчастных девчонок. Толмач яростно орал, требуя под страхом не медленной смерти исполнять танец. Девушки отчаянно выли, им было очень больно и стыдно, тела раскраснелись, и одна их них пустилась в неуклюжий пляс. Другая девушка от стыда упала в обморок, тургауд бесцеремонно ткнул ее меж лопаток раскаленным наконечником копья. Девочка тут же вскочила и принялась исполнять дикое подобие "барыни", вслед за ней в пляс пустились и другие юные женщины. Батый расслабился. Ему было очень приятно, наблюдать за страданиями русских пленниц. Исхудавшие и измученные за время осады, некоторые с ранами и ожогами на нежной коже – девушки напоминали сосредоточение страданий подневольного народа.

  -Пускай попоют по жалостнее!

  Баурши перевел, а охранники-тургауды врезали плетьми по голым ногам. Девушки с надрывом запели. Их голоса напоминали, плачь голодного ребенка.

  -Замечательно! Я так люблю, когда ревут и плачут жены моих врагов!

  Слушай баурши! Приведи сюда двух молоденьких служанок, что были подарены Субудая. Я хочу, что бы и они протанцевали мне.

  -А если Субудай...

  -Я джихангир и мое слово закон! Да и мы их не убьем, он не будет злиться, если две рабыни всего лишь станцуют перед моим взором.

  Огневичка и Вешнявка прибирались к дому, когда к ним вломились нукеры. Действовали без особых церемоний. Субудая не было, а его главный распорядитель не смел, противиться приказу великого кагана. Девушкам заломили руки и силой заволокли к одиноко стоящей среди рязанских развалин церкви. Там их ввели в просторную залу, где и располагался джихангир со своими приближенными. Восточные танцовщицы свое уже оттанцевали. Дюжина русских девушек выбилась из сил и лишь конвульсивно дергалась под щедро раздаваемыми ударами.

  -Вот вы как раз вовремя раздевайтесь и в танец!

  Прохрипел изрядно поддатый Бату-хан. Баурши перевел приказание на русский язык.

  -Нет! Я не могу так!

  Начало было Вешнявка. Огневичка перебила ее, захлопнув, клубничный ротик девчонки своей ладошкой.

  -Не глупи девочка! Ты видно хочешь, чтобы тебя раздели эти громилы.

  При мысли об том, что их волосатые руки коснуться ее тела Вешнявке стало дурно.

  -Не показывай им своего страха и боли. Повторяй за мной все движения и делай вид, что тебе хорошо!

  Так как Вешнявка колебалась, тургауд слегка подхлестнул ее ремнем. От удара девочка едва устояла на ногах. Огневичка наклонилась к ней.

  -Вспомни, что тебе говорил Леопардов! Мы должны выжить и войти к ним в доверие.

  Произнесенное имя вдохнула в Вешнявку новые силы, она кивнула. Огневичка не раздеваясь, пустилась в пляс, ее движения были скорее типичны для востока – плавные и мягкие. Вешнявка с механической точностью повторяла ее движения.

  -Не то, я хочу, что бы они были голыми!

  Прохрипел Батый. Тургауды было, шевельнули плетьми, как Огневичка принялась расстегивать свой сарафан. Ее движения были медленны, и полны эротического заманивания. Постепенно сантиметр за сантиметром она открывала изгибы своего золотисто-янтарного тела. Как завороженная Вешнявка повторяла ее движения. Туловище у Огневички и впрямь было как юной девушки, на тонкой талии выделялись плитки пресса, не малейших следов того, что она выносила и родила пятерых крупных и здоровых детей. Вешнявка также отличалась неповторимым изяществом линий на редкость ухоженного и ладного тела. Ей было очень стыдно, лицо покраснело, фигура дрожала, но вместе с тем наплывало и иное ощущение. Чувство абсолютной свободы, вот она уже почти нагая танцует перед захватчиком и зверем в образе человека, а ей на это наплевать. Четким и плавным движением Огневичка сбросила сапожки, оставшись совершено обнаженной, ее грудь с рубиновыми сосками колыхалась, и казалось, горела желанием. Затем дива резко подкинула ножку вверх и закружилась в лихо даже не русском, а в ведьмовском танце, высоко прыгая и задирая конечности. Вешнявка последовала за ней, и откуда взялись только силы, казалось, в нее саму вселился бес, и способность скакать, бешено смеясь и гогоча во всю глотку. Батый даже привскочил.

  -Вот это пленницы, ай да уруские красавицы. Давайте еще!

  Бешеная пляска продолжалась в не ослабевающем ритме, столько в ней было энергии и жизни. Тела раскраснелись, и от них исходил сильный жар, у Батыя внезапно пробудилось желание.

  -Все вон отсюда! Я хочу их!

  Тургауды и ханы поспешно удалились. Батый подозвал Огневичку, а сам переставил драгоценные камни на талисмане.

  -Иди ко мне красавица. Я хочу тебя!

  Огненная дива, выгибаясь, подползла к ложу Бату-хана и уже собиралась прыгнуть на него, как шум в сенях заставил вздрогнуть. Только одного человека могли пропустить в такой момент тургауды. Могучий Субудай-Багатур ввалился в покои.

  -Горе мне о великий джихангир! Начал с порога одноглазый барс, в его голосе было столько страдания и горечи, что Батый лишь милостиво кивнул головой.

  -Я потерял своего сына и думал навсегда, но мои воины захватили Рязань и обшарили все подвалы. И вот теперь я теряю его снова.

  -И что с ним?

  -Шаманы говорят, что он безнадежен. Застужен в ледяных подвалах, измучен пытками. Его дыхание прервалось, а главная чародейка Керинкей-Задан вместо того чтоб лечить, закрылась незримой броней в огненном коконе.

  Батый пожал плечами.

  -Я полководец, а не бог! А Задан все равно исцелять не умеет, а способна лишь разрушать!

  Субудай грохнулся на колени, склонив голову в угол.

  -Я выполню любое желание того, кто вернет мне сына. Клянусь именем бога богов Сульдэ!

  -Я сделаю это!

  Звонкий голос залил помещение.

  -Ты!

  Субудай повернулся и встретился взглядом со своей рабыней. Он ее не сразу узнал нагая Огневичка казалась и красивей и моложе.

  -Мне говорили, что она знахарка искусная во врачевании.

  Одноглазый барс указал на голую деву пальцем.

  -Да это верно! Пошли Вешнявка нам надо помочь сыну великого Субудая!

  Батый хотел, было оборвать и потребовать, что бы Огневичка осталась, но язык не слушался, затем он махнул рукой.

  -Можете идти, но потом вернетесь сюда! Может быть, я вас сделаю своими женами!

  Внушительный терем, где располагался Субудай-Багатур, был уже отмыт от копоти.

  Рядом скакали сытые и ухоженные кони, стояла усиленная стража. Хотя жилище Субудая почти рядом с резиденцией Бату-хану ему подвели крытого золотом коня.

  "Не пристало столь великому хану идти пешком, касаясь ногой земли!" Субудай верхом и гневно зыкая, пересек улицу. Собралась целая толпа нукеров, они столпились возле возка, где лежал потерявший сознание человек. Обмороженное лицо казалось мертвым. Несколько шаманов урчали и прыгали, пытаясь руками отогнать злых духов.

  Внезапно железный Субудай заревел как раненый бык. Он хлестнул коня, врезался в толпу, свалился с седла и подбежал к ледяному подобию трупа.

  -Урянх-Кадан, приди в себя! Открой Очи! Произнеси хоть слово. – Орал Субудай и припав к платью замершего, хватал и ощупывал не подвижное лицо.

  -Как измучили поганые урусы сына Субудай-Багатура. – гудела косматая толпа.

  -Мы отомстим за тебя храбрец урусам – особенно рьяно ревели из тумена "буйных".

  -Может, был лучше положить в большой погребальный костер! Тогда его душа сразу попадет в алмазный дворец Сульдэ.

  Субудай всадил верховому монголу увесистую оплеуху, тот пролетел десять шагов и с визгом грохнулся в лед. Затем взял коня по поводы и повел к церкви, видимо рассчитывая, что присутствие самого джихангира оживит мертвого сына, по пути он все кричал.

  -Урянх-Кадан! Ты не должен умереть! Я буду дуть в твои ноздри, и мой дух перейдет в твое тело. Разрежу себе грудь и вложу в тебя свое сердце вместо льдинки, в которую тебя заморозили уруские шаманы. О великий бог Сульдэ лучше пускай я старый умру и вступлю в твои ряды, а этот молодой останется жить! Добывая победы здесь на Земле монгольскому оружию!

  Огневичка задорно подмигнула Вешнявке. "Мы сделаем шаг в нужном направлении!"

  Она с быстротой кошки сбежала по ступенькам, и сильной рукой оторвала могучего Субудая от сына. Потом топом уверенными движениями сняла его с телеги и, взвалив на плечи, отнесла в сенцы, аккуратно положив на соломе. Вешнявка повинуясь знаку, расстегнула все одежды.

  -Он еще не до конца умер! Сейчас ты увидишь как смесь лечебного волховства и традиционной медицины, поставит покойника на ноги. Давайте войлоку, лампадное масло, и тазик со снегом. Нельзя одноглазый быстро подымать температуру, может рассыпаться он как кукла.

  Субудай пораженный властными движения Огневички, присел на корточки рядом с застывшим телом, и растерянно грыз ногти.

  Огневичка с молниеносной быстротой втирала в тело Урях-Кадана войлок и снег, его язык шептал заклинания. Вешнявка активно помогала ей, тело монгола постепенно нагревалось. Огневичка постепенно переходя от одной части тела к другой, постепенно добралась и до лица. Ловкими движениями она втерла гусиное сало, затем сыпанула порошком в вино и раскрыв рот влила содержимое в рот Урянх-Кадану. Тот слегка закашлял, в сенях заметно потеплело, десятки тургаудов и тысячников столпились, наблюдая подобное действие. Полыхнуло свечение, пройдясь мягко оранжевым светом по телу. Глаза темника раскрылись и приобрели осмысленное выражение. Скользнув наполовину мутным взором, по малознакомым дамам он остановился на искореженном лице Субудая, очи прояснились, загоревшись злобой.