Текст книги "Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)"

Автор книги: Олег Балабанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)

Глава 2

250 км севернее Новосибирска.

Сюрреалистичную картину представляло одно место на бескрайней равнине самого большого материка планеты. Искусственно снятый на большой площади верхний слой почвы открывал внутренний пласт земли, богатый месторождением железной руды. Помимо него здесь пролегали жилы других полезных ископаемых. Но не это представляло необычность обстановки. Все это месторождение явно начиналось разрабатываться техникой, которая сейчас как попало, находясь сверху у края и дальше гигантского карьера, лежала, стояла, была перевернута и полузасыпана породой. Эта горнопроходческое оборудование, наверное, устарела и была отодвинуто в сторону. Просто отодвинуто и брошено более мощными, необычными механизмами, сейчас ворочающимися на глубине карьера, своими ковшами просто вгрызавшимися в тело планеты. Отхватывая кусок за куском, она отправлялась наверх по необычному эскалатору. Очень мощному эскалатору. Не так, как это делалось раньше – по окружности трубки с помощью специальных машин, изо дня в день в любое время суток поднимавшихся и опускавшихся по проложенной дороге.

Сразу же напрашивался вопрос о все же рентабельности брошенной техники, которую можно использовать на других менее глубоких объектах, но видимо те кто пригнал новые машины и использовал свой метод добычи так не считали. То, как обошлись с мощными ранее агрегатами, говорило о совершенно других хозяевах рудника.

Помимо обычного способа погрузки внизу постоянно мерцали всполохи коротких, но ослепительных узконаправленных лучей, по своей природе не столь дающих свет, сколько сконцентрированной силой светового луча расплавляя, первоначально расчленяя большие глыбы, которые дробила следующая машина. Механизм приближался к источающему жар вырезанному фрагменту породы, направлял жерло раструба на нее, и глыба трескалась, рассыпаясь на мелкие фрагменты. Все это шло беспрерывно на поднимающуюся ленту конвейера.

Постоянно исходящее снизу марево жара, клубы газа – все это постоянно поднималось, парило и искажало, скрывая от любопытных взглядов творящуюся внизу работу титанов.

Наверху уже была видна более понятная картина человеку, издалека наблюдающему за работой новых хозяев, в единый миг обобравших, выгнавших его с исконных мест проживаний, силой заявив о своем превосходстве. Здесь почти у края карьера стояла гигантская махина, до сотни метров уходящая вверх.

Завод по первичной переработке руды постоянно гудел, принимая и переплавляя породу в ровные, до десятков тонн каждая продолговатые чушки, которые в свою очередь переправлялись на постоянно садящиеся прилетающие откудато с юга грузовозы. Место старта очередного грузовоза скрывалось в туче пыли, обломков всего, что теряло вес от взвывавших и начинавших тонко свистеть могучих двигателей транспортников. Творящийся хаос неповоротливых машин, рвущих на части планету на некоторое время скрывался очередным слоем превращенной в пыль остаточной породы земли. Если посмотреть сверху, то круг оседающей пыли был вытянутой формы – тяжело взлетающие и набирающие на бреющем скорость грузовозы за сорок лет превратили лес в сторону юга в сужающийся конус мелких частиц железной руды.

Из года в год продолжалась механическая вакханалия, но в какойто период все изменилось. Нет, работа не прекратилась, но прилетающие грузовозы на порядок сократили темп прилетовотбытий. Затем вообще прилет транспортника стал событием. Но гигантская штольня не прекращала поставлять руду наверх – теперь штабеля выплавленных заготовок занимали не один квадратный километр пространства леса, куда все расширяя и расширяя площадь вездеходамипогрузчиками, раздирая и глубоко утопая в грунт отвозился и сгружался металл. Тысячи, миллионы тонн металла лежали, ржавея, дожидаясь своей очереди на погрузку неизвестно куда и неизвестно для какойто грандиозной цели.

Для странных, непохожих на людей существ это не было неизвестностью. Да и для остатков человечества, наблюдающего за этой работой тоже. Они только предполагали, что там, на юге есть центр, куда свозилась руда и в том месте она перетекает в следующую стадию переплавки, чтобы превратится во что-то ужасное, что не несет мирного предназначения. К этому выводу привел сам образ жизни людей, логично решивших, что если эта воинствующая космическая раса захватила их родной дом, то наверняка в темных, неизведанных глубинах вселенной есть и другие миры, которые подверглись или еще подвергнуться подобному истязанию посредством новых кораблей или что производится из этого металла.

Они, люди, понимали, что в одиночку не смогут победить этих железных колоссов, вернее управляющих ими страшных созданий. Но жажда жизни и несправедливость по отношению к себе заставляла некоторых, еще не опустивших руки представителей человечества продолжать борьбу.

Человек по натуре существо любознательное. Вся его история повествует о постоянных попытках познать себя, окружающий мир, найти свое место под солнцем, обрести ту жизненную гавань, где можно жить, трудиться, растить детей и впоследствии с интересом отыскивать свои собственные черты во внуках. Вот в районе карьера и жили семьи потомственных шахтеров, да и вообще все те, кто до нападения работал на трубке.

Галактеры их не трогали, так как люди с самого начала приняли и держались той же политики, что и все остальные на планете. Почти сразу отказавшись от имеющихся средств радиосвязи, так как противник доказал им, что обнаружить по радиоволне для него не составляет труда горняки и как было сказано выше, та часть, что еще пыталась както доказать, что они еще чегото стоят в этом мире по крохам готовила лелеемый в душе планакцию. Несколько смертей из-за применения радиосвязи, меньше инфракрасных передатчиков – все это в первое время вторжения заставило оставшихся в страхе отказаться от комплекта приемопередающей горнопроходческой аппаратуры. Какой бы слабой она ни была. По прошествии некоторого времени оставшаяся аппаратура подверглась воздействию влаги, всего того же неумолимого времени и пришла в негодность. Люди постепенно научились обходиться без средств связи.

Правда, попытки изучить метод передачи сигналов механизмов инопланетян и подстроить его под себя какойто промежуток времени велся: давно, еще в первые годы захвата какойто вертолет, что ли, захватчиков был сбит или сам упал в лесной пруд, пополнявшийся с холмистых окрестностей и из которого они всю жизнь брали воду. Главное, что летательный аппарат так и не был найден пришельцами, полностью скрытый не более полуметровым слоем воды. Видимо, их средства слежения не могли проникнуть сквозь водную гладь. Вероятно, на родине инопланетян не было глубоких водных мест и естественно не было предпосылок для разработок таких средств как эхолот или сонар. Его случайно нашли через пятнадцать лет: однажды подвижка почвы в котловане привела к понижению уровня воды в пруду…

За годы, проведенные под водой, ни единой ржавчины так и не образовалось на обшивке машины. Полностью затопленный сквозь образовавшуюся пробоину в борту роботубийца представлял груду металлического хлама, но коечто осталось в целости и сохранности… Именно со снятого герметичного блока началось изучение технической стороны агрессоров. Те, кто хоть что-то понимал в электронике не спеша, осторожно начали постигать иную технологию. Через какоето время на горизонте забрезжила искра понимания. Требовался еще один шаг, еще что-то к осознанию природы сигнала, но…но неумолимое время, постоянно представавшая перед глазами перспектива безысходности, рано подступившая старость, постоянная борьба за выживание и воспитание детей заставили бросить это занятие почти у окончания разгадки. То первое поколение уже не имело сил для борьбы…

Но это было после, а вначале первоначальный план выглядел поиному: после осознания того, что делают захватчики, план сводился ни много ни мало к подрыву глубинного штрека, над которым находился вот этот завод по первичной переплавке руды. По своей специфике у горняков был некоторый запас взрывчатых веществ, но чтобы сбросить эту многомиллионную массу в карьер – грандиозный план! и хоть в какойто мере навредить врагу требовалось намного больше того, что имелось. Конечно, это был своеобразный протест врагу, не более того, но эти люди еще раз доказывали, пусть даже самим себе, что за дарованное право жить и мыслить нужно бороться. Каким бы ни был исход поединка.

Было найдено нужное место закладки заряда, но! Просчет инженерами необходимого заряда для смещения расположенного в двухстах пятидесяти метрах от края глубоко погруженного в породу инопланетного завода требовал умопомрачительного количества взрывчатки. Ее не было в наличие… Со временем пожилые люди уже не могли закончить задуманное.

Их дело продолжила подрастающая молодежь, с молодости привыкшая к многочасовым переходам под землей, не видевшая всех тех радостей безоблачной жизни, что были у человечества до прилета пришельцев, но представлявшая их в самых радужных мечтах: какого это жить без оглядки, со страхом искать в небе и в округе беспощадных завоевателей? Радоваться, вдыхать ароматы родной земли, ощущая себя хозяином собственной жизни. И их сердца сильнее бились от праведного гнева при виде тех, кто отобрал у них мечту.

За эти десятилетия скрытно были обследованы все места, все известные горнякам и разработчикам карьера ходы. Ближайшие окрестности, где возможно могли находится склады со взрывчаткой проверены. Некоторую часть они нашли, но этого все равно было недостаточно. За все это время они перенесли найденное по только им известным туннелям в рассчитанное место на глубине четырехсот метров. Недостающее количество решено было произвести из подручных средств. Но это оказалось только мечтами – пришельцы окружили подступы к карьеру охранными системами и первую же попытку начала производства далеко от них до сих помнили все: какимто образом безголовые засекли излишний, как считали, выброс тепла… На том месте до сих пор не росла трава – все было покрыто стекловидной массой, когда от удара из какогото оружия вскипел сам камень.

От подрыва заряда тогда, вот уже более пятнадцати лет назад отказались в последние дни перед запланированной акцией – двадцатилетний Юрка Тимофеев, идя по штреку, обнаружил ранее неизвестный проход, не отмеченный на старой карте и образовавшийся естественным путем, как он считал в первый момент. Вообще карта подземных переходов с момента посадки гигантазавода во многих местах не соответствовала – видимо, дополнительная масса севшего корабля привела к некоторой подвижке слоев под ним, закрыв одни и открыв другие полости в земле. Как бы то ни было Тимофеев находился в районе заложенного заряда и судя по направлению обнаруженного хода, ведущего в сторону перерабатывающего завода наверху из любопытства пошел по нему, порой на четвереньках пробираясь в особо узких местах…

В конечном итоге, завершив странный окружной путь, он вышел в просторную пещеру. Но не это открытие было главным – с ее потолка, полностью его заменив, так как он рухнул от усилия сверху нависала нижняя часть того самого завода пришельцев.

«Одна из наверняка многочисленных камер тяги гигантского завода», – тогда подумал молодой парень, глядя в огромное треугольной формы сопло или иного способа использования тягового импульса. Оно, по рассказам стариков, должно быть круглой формы, но у пришельцев свои средства передвижения.

Когда завод погружался в породу при посадке, двигатели уже были отключены, и поэтому здесь не было все расплавлено, а просто выдавлено массой, образовавшей эту пещеру.

Вот это новое открытие и послужило причиной переноса срока детонации готового заряда. И вероятно, это было к лучшему. Он, возглавивший насчитывающий двадцать человек поселок отказался от преждевременного подрыва… Сейчас, по прошествии двенадцати лет он порой вспоминал, сколько ему и еще троим парням и двум девушкам пришлось перетаскать на себе не одну тонну взрывчатки в эту пещеру.

«Остальные, – на этом месте он усмехнулся, – просто жили, занимаясь повседневными заботами».

Умело, ничего не скажешь, скрываясь от пролетающих по одному и тому же маршруту роботовразведчиков и реже следующими роботамиубийцами, они давно смирились с нынешней жизнью, все больше уходя в себя, но, слава богу, не претендуя на главенствующую роль в их общине. Подругому он уже не называл их сообщество. Да и само главенство было так таковым – отправлять летом тех, кто не умел или не был охотником собирать грибы, ягоды. За всем съедобным, что можно найти. Это рутина была не для него, но идти против остальных он не хотел, так как это могло привести вообще к разделению на два лагеря. Прожить тогда было вообще проблематично. Хотя иногда он подумывал собраться и уйти. Да пошли они все! Взять своих товарищей кто с ним пойдет и… но бросить вот этих не позволяло взятое, да бог знает перед кем обязательство…

Зимой дел было меньше. Вот зимой он с несколькими мужчинами, кто примкнул к нему, как обязанность перетаскивал взрывчатку. Несколько лет. Так что он, по сути, руководил пятью, не считая детей этих людей группой. Юра понимал, что ему от природы не хватает дара убеждения, хотя несколько раз пытался воззвать к чувствам остальных и разжечь в них искру ненависти или еще какогото озлобления к пришельцам, но все было напрасно. Им было все равно. Их УЖЕ! устраивал такой порядок вещей! Ему только ответили, что они не будут мешать его порывам что-либо изменить до тех пор, пока он не навлечет на всех ненужного внимания роботовубийц и самих безголовых хозяев редко, очень редко появляющихся на окраине рудника.

«Но, – тут Тимофеев снова горько усмехнулся, – когда это произойдет, будет поздно! Как они не понимают? Хотя, что это даст? – тут же следовала горькая мысль. – Ну, получиться подорвать вернее, повредить что-то в нижней части кораблязавода – мечтать, что он свалиться вниз и раздавит все остальные машины или, что еще лучше взорвется сам, не приходилось – заряда мало, а дальше что?»

Вообще дальнейшая жизнь рисовалась как закат жизни их общины. Конечно, гдето в других местах может в том направлении, куда и откуда прилетали транспортники, тоже остались люди, но ведь и они также ютятся по лесам, вблизи больших городов. А может, никого и не осталось? Может быть, они последние люди на земле?

От этих мыслей становилось вообще тошно. Он не знал отца и мать – только по рассказам приютивших его стариков Громовых. Петр и Анастасия Тимофеевы однажды не вернулись из города. Тогда, когда еще мороза только надвигались, но в округе начинались беспорядки, а милиция – было такое государственное подразделение правопорядка, не могла уже что-либо противопоставить враз превратившимся в оголтелую массу людям.

«Наверное, убили их», – высказал свое мнение Аким Громов, однажды рассказав растущему Юре о его родителях. Он не скрывал от него, что он не их сын. Он считал, что парень должен знать всю правду. Только кому она сейчас была нужна эта правда? У них была дочь, старше его на несколько лет, но… В общем, из молодежи были только они пятеро человек. В них кипела молодая горячая кровь и им естественно хотелось что-то сделать, както изменить свою жизнь… За них ее изменили другие. И вот этим другим они и хотели хоть както навредить.

Сейчас ему тридцать пять. У них со Светой Громовой детей нет. Вернее были, мальчик и девочка, но оба ребенка умерли в годовалом возрасте. Больше Света рожать не захотела.

«А для чего Юра? И зачем? В очередной раз смотреть, как умирает от лихорадки или другой болезни твой ребенок? Или чтобы наши дети ютились как мы и с опаской поглядывали вверх, на пролетающие машины инопланетян? Я больше этого не выдержу! Да и вообще…»

Но Света не опустила руки, наоборот смерть детей собрала все ее внутренние резервы. Вот на них она наравне с мужчинами перетаскивала взрывчатку.

– Пошли Влад! На сегодня хватит, – произнес он и взял шахтерский фонарь, в котором вместе электрической лампочки горел обмоченный в керосине фитиль.

«Интересно, насколько времени рассчитаны компоненты керосина? Ведь их произвели уже около сорока лет назад!»

Влад Куржаков кивнул головой, глянул на сложенную на насыпанную давно в центре пещеры насыпь из камней, не достигающую края дюз кораблязавода трех метров и на которую они укладывали ровные плитки С4, верхний край которых скрывался внутри сопел:

– Я вот думаю и считаю, что никаких датчиков внутри этого двигателя нет. Можно попробовать добраться, ну, не знаю, что там дальше, до какого-нибудь распределителя топлива, что ли и туда уложить несколько сот килограммов?! А вдруг все же сила взрыва прорвет и воспламенит какой-нибудь компонент и…

Они уже много раз обсуждали этот вариант, но Юра решительно отказывался. Правда, в последние два года не так рьяно. Как любой человек желающий, чтобы его замысел был удачен, он приводил доводы своим поступкам, чтобы никоим действием не насторожить противника – к примеру, за все время агрессии ни он, ни старые люди не припоминали более двух случаев, когда пришельцы заметили их. Правда, в оба раза те два человека были убиты, но с тех пор прошло более десяти лет. Значит, нужно придерживаться той же политики! Ведь осталось ждать немного! С того времени Юрий отследил, что пришельцы на порядок снизили пролеты охранных роботов – от кого защищаться, если людей уже нет? Значит, есть вероятность, все больше крепнущая уверенность, что противник снизит бдительность и не станет так рьяно охранять периметр и соответственно не станет усиливать контрольными датчиками борт заводакорабля.

– Давай Влад обсудим это дома, – ответил слегка взопревший Юра после подъема наверх и спуска.

По дороге домой, уже выйдя из шахты и находясь на лесной тропинке, они в общих чертах обсудили план, решив детально проработать его после ужина. Каждый ушел в свои мысли, в голове прокручивая самый оптимальный вариант – как, к примеру, добираться по большим топливопроводам к… к чему? Хотя бы на начальном этапе? Как, не создавая излишнего шума подняться почти отвесной трубе вверх? Ведь они сколько раз заглядывали туда, пытаясь представить: что там дальше и куда тянется огромный топливный туннель? Да и топливопровод ли это? Как рассказывали старики, ничего подобного на конусы огня из дюз стартующих ранее, когда человечество запускало ракеты, корабли и автоматические межпространственные станции не было.

Тимофеев вообще думал о том, что не является ли это предложение Влада этакой альтернативой продолжения якобы борьбы? Ведь сколько займет времени эта операция по опять переноске взрывчатки? А так есть отговорка – заняты, еще не время! А когда оно будет это время? Вот над подобным он и размышлял, когда на повороте, за которым уже видны низкие дома шахтерского поселка, наполовину уходившие в землю, выскочила Аня и Вадим Соколовы – дети три и четырех лет от роду:

– Дядя Юра, а к нам пришли новые люди! Папа отправил нас встретить вас!

…Группа Авдеева точно придерживалась маршрута, по которому пролегала трасса транспортников. Как размышлял Семен, «раньше наверняка проще было бы отследить и устранить ошибку в направлении по часто пролетающим кораблям», но они получили подтверждение тому, что не сбились с пути три дня назад, когда со знакомым свистом чуть в стороне навстречу, а значит, в сторону Новосибирска прошел корабль.

Сейчас они приближались к поваленной чаще леса, в которой со знакомым отсветом отблескивали в лучах солнца огромные чушки правильной формы. При близком рассмотрении уложенные штабелями горы, целые горы выплавленного металла подтвердили в правильности предположения, которое за всех высказал Авдеев:

– Внимание, приближаемся! Гдето рядом завод по первичной переплавке руды! – произнес он, движением руки передавая команду сосредоточится.

Вскоре меж редеющих стволов деревьев показался огромный котлован. Еще через несколько минут они обнаружили помимо галактеров следы деятельности людей…

– …вот такой у нас план. Не ахти какой, но на большее у нас нет средств, – закончил повествование жизни своего поселка Тимофеев, когда командир прибывшего подразделения вкратце рассказал, кто они и чем занимаются. Как живут и для чего вообще прибыли оттуда, куда везут эти самые чушки металла.

Авдеев помолчал, переваривая услышанное от этого мужчины, у которого еще был запал против галактеров, но у которого не было того влияния на основную массу людей здесь, какое требовалось. Этот Тимофеев прямо сказал, что происходит с остальными, их политика и что он сам понимает, что в этом его вина…, «но не все так плохо», – подумал Семен:

– Юра, я все понял. Давай договоримся так…

На следующий день поселок лихорадило от открывавшейся возможности попытаться начать новую жизнь. Этот командир прибывшей группы изпод Новосибирска просто, не утаивая ничего, рассказал, чем занимается сопротивление Горшенина. Рассказал всю историю начала движения, планы, обрисовал обстановку на данный момент. По мере повествования даже пессимисты из числа пожилых прониклись забрезжившей на горизонте возможностью свергнуть галактеров, как они называются в действительности и если верить этому Авдееву, то можно попытаться прожить последние годы, не боясь быть истребленными. Под конец он предложил им выбирать, как дальше жить пока он с Тимофеевым, «…человеком, который с несколькими соратниками продолжал все эти годы подготовку к восстанию, дада, к восстанию! сходит и осмотрит место закладки заряда».

После их ухода некоторое время стояло молчание, сменившееся возбужденными голосами. Последнее тонкое замечание, фраза Авдеева насчет Тимофеева не привела к озлоблению против него – как же, он получается чуть ли не герой! – и прибывших людей сопротивления, а со здравым смыслом заставила осмыслить предложенную альтернативу…

– Семен, подожди! – остановил у выхода на поверхность в чаще леса Юра и свернул кудато в боковой рукав. Вскоре вернулся, держа в руках что-то, напоминающее массивные переговорные устройства. – Возьми, на всякий случай – вдруг заблудитесь там или отстанете от нас.

– Что это? – удивленно спросил Авдеев.

– Двухсторонний передатчик. Влад немного разбирается в электронике. Вот он и доработал передатчик.

Намного массивнее, чем те, что имелись на базе Горшениных, один вытянутой формы передатчик имел приемлемые размеры в отличие от второго.

– Это база, – дополнил Юра, держа более большой прибор, а меньшего размера протягивая ему, – мы ими не пользуемся – бережем запас энергии на случай, когда будем подрывать заряд. Вдруг что-то в последний момент пойдет не так и потребуется задержка или еще что-нибудь?! По нашим расчетам запаса энергии осталось…

Но Семен не слушал, не вникал – на сколько хватит энергии инопланетной батареи – он ошеломленно молча, смотрел на своеобразный уокитоки. Затем перевел взгляд на Тимофеева:

– И что? Это работает?

– Да. А что в этом необычного? Галактеры же используют тот же метод передачи сигнала, правда на совершенно иной платформе и длине волны, ээ, в общем, теоретически передатчик на бумаге был создан давно, но, – тут он развел руками, – дальнейшие разработки забросили. Я не силен во всей этой электрике, вот Влада отец учил этим премудростям, пока был жив. Влад и смог собрать передатчик…

– Постой Юра, – не выдержал и перебил его Авдеев. – Принцип работы передатчика нам известен, но галактеры же сразу пеленгуют сигнал! Любой сигнал. Меня интересует другое..!

– Дадада! – тоже перебил Семена Юра, оттягивая и наслаждаясь предвкушением триумфа, так как уже догадался, какая именно проблема была на базе Горшенин. – Галактеры не пеленгуют этот сигнал. Они воспринимают его как статистическое возмущение в своей цепи передачи импульса. Как свой сигнал. Мы так считаем. Это мне Влад коекак разъяснил. Сигнал хоть и имеет некоторые отличия от волны, что и галактеров, но вот этот… как он называется, Влад?

– Я назвал его декодером, – откликнулся Куржаков.

– Да, вот этот декодер, – показал на некоторую выступающую слева с торца передатчика шарикоподобную деталь Юра, – служит этаким пропуском в их сеть и соответственно не возбуждает тревоги. Вот, – закончил он.

– Мы проверяли его неоднократно, – поспешил дополнить Влад, – все пять раз, когда мы его включали, заранее отойдя на безопасное место никто не прилетал, не атаковал место нахождения передатчика. Мы, конечно, предположили, что галактеры могут каким-нибудь способом отличить свои средства связи от подобных своим и под конец провели эксперимент: я включил его, держа в руке, и произнес несколько фраз, когда Юра находился на расстоянии в пятьсот метров, дальше телефон не берет, но все было спокойно. Так что проверено – мин нет!

– И вы так спокойно об этом говорите? – изумился Авдеев. – У вас есть связь, которой безбоязненно можно пользоваться и… да может быть, у единственных на свете!

– А где и зачем мы ее бы применяли? – спокойно сказалспросил Тимофеев, – мы считали себя единственной выжившей горсткой людей, которой уже ничего не надо, которая согласна вот так сосуществовать! Я уже сказал, мы берегли батареи на момент подрыва.

– Кхм, понятно. Что ж, ситуация меняется! Нам нужно как можно быстрее добраться до «Пика свободы», нашей базы! Понимаете мужики, самая главная проблема у нас – это связь! Все наши группы, уходящие в город, вынуждены работать при полном молчании и мы ждем их возвращения, чтобы на СЛОВАХ узнать, что они видели и какие изменения произошли у врага, да и вообще. Конечно, – горько усмехнулся Семен, – у нас есть изучаемые образцы техники, есть неплохая компьютерная и научная исследовательские лаборатории, где ведутся исследования по изучению техники, и мы пытаемся найти способ не пеленгуемого радиообмена, но вот так просто… даже я сразу понял, что требуется найти нужную частоту, чтобы…

– Ну да. Мы просто взяли оригинальный детектор, разобрали его, скопировали, упростив некоторые детали и электронные решения, и получили второй детектор, – ответил Влад. – Правда, я собирал второй, вернее, первый детектор из последних найденных исправных радиодеталей. Больше не из чего!

– Боже мой! У нас этого хлама навалом! – радостно ответил Семен. – Мне думается, ты сразу будешь откомандирован в компьютерный отдел.

– Я согласен.

За этими разговорами они подошли к штольне…

Когда к вечеру они вернулись, их с нетерпением ждало все население. За всех выступил Игорь Соколов:

– Мы готовы! – просто и лаконично последовал ответ. – Юра, извини нас всех, мы… мы просто опустили руки и…, тут почти одногодок Тимофеева прямо посмотрел ему в глаза, – я ведь хочу, чтобы у моих детей была иная жизнь. – На этом месте он потупил взор, так как рядом с Юрой стояла его жена Света. Он знал, что произошло с их детьми.

– Игорь, все нормально. Не нужно ворошить старое. Лучше займемся делом…

Ранним утром поселок опустел – жившие рядом с врагом люди покинули свое место. Нет, они не оставили своих рубежей, не сломились морально – их внутреннее я получило новые силы, дополнительную поддержку и этот отход был только тактическим маневром. Скоро сюда прибудет куда больше людей.

К вечеру отмахав более сорока километров Семен приказал остановиться на ночлег. Он удивился выносливости людей шахтерского поселка, вернее людей пожилого возраста. Пока готовили ужин, он еще раз достал составленную подробную карту подземных переходов между заводом и краем котлована. Карта была составлена хоть и от руки, но на ней предельно точно были отображены расстояния от и до. В этом он удостоверился, когда дошли до пещеры со сложенной взрывчаткой. Хотя Авдеев и не был шахтером, но, все же, практика передвижения в Новосибирске по туннелям выработала чувство дистанции в полной темноте.

– Юра, я сейчас точно не могу сказать, но вот тут и тут нужно будет заложить заряды.

– И подорвать одновременно! – подхватил мысль Влад.

– Не думаю, – задумчиво произнес Тимофеев, – наверное, нужно по цепочке подрывать – от завода до края котлована. Чтобы почва начала подвижку в нужном направлении, с необходимой амплитудой и силой.

– Может быть и так, – согласился Семен, – более точно просчитаем на компьютерах. К тому же будем точно знать необходимое количество взрывчатки, которое нужно донести. У нас ее должно хватить!

– Как это – должно хватить? – встрепенулся Юра. – Вы же говорили, что у вас большой арсенал!

– Господи, Юр, ну я же не подрывник, но взрывчатки на самом деле много! Не волнуйся, мы сами заинтересованы в уничтожении этой группы галактеров. Этого ответвления сил врага. У нас одна цель, не забывай, – устало улыбнулся Авдеев.

– Да конечно извини, – ответил Тимофеев. – Семен, расскажи об этом Горшенине, а?

– О Денисе Сергеевиче?

– Нет, о том, первом, который собрал всех воедино, – почемуто шепотом произнес Юра.

Авдеев внимательно взглянул на него.

– Ты все узнаешь на базе, но… хорошо, слушай…

Когда он закончил в общих чертах, не вдаваясь в подробности, пересказывать жизнь того, благодаря кому человек не перестал существовать, была глубокая ночь. Звезды высыпали на небе, яркая Луна– висела в зените. Сразу же у слушавших промелькнуло воспоминание о том конусе, который был предвестником всех бед человечества, предшествовавший появлению на Земле самих галактеров. Естественный спутник, как и много тысяч лет кружил вокруг планеты в какойто миг и на миг в прошлом прекратив обогревать Землю.

– Пошлите кушать, – почемуто резко прервал затянувшееся молчание Авдеев, – завтра рано вставать – путь длинный…

Еще четыре дня они провели в пути. По привычке обходили стороной полностью заросшие небольшие селения, районные центры. Проглядывавшиеся сохранившиеся кирпичные дома являлись немыми свидетелями былой свободной жизни. Люди покинули былые жилища, прячась от любого звука, шороха. Поиному вели себя животные: те, что раньше являлись непременным обиходом человека. Одичавшие коровы по какомуто капризу пережили те ужасные мороза. На этом их испытания закончились – позже никто их не убивал, никому они не были нужны. Поэтому, несмотря на смело выходящего из леса зверья в погоне за нежным беззащитным мясом, неспешно бредущим по полям, стада коров и другого рогатого скота являли мирную картину кажущегося достатка. Но люди держались и обходили стороной открытые места.

– А у нас есть стадо! – на третье утро пути неожиданно произнес Семен, – несколько пастбищ в урочище оборудовано.

– Как это оборудовано?

– Каккак? Обнесли несколько гектаров леса и лесных полян колючей проволокой, разбили их на сектора и теперь выпасываем коров. Молоко круглый год. Мясо пореже, но бывает в меню. На зиму отводим вглубь леса в возведенные коровники. Правда, все время боимся, что любой пролетевший поблизости КоП или БПР засекут инфра датчиками, но пока все обходилось.