Текст книги "Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)"

Автор книги: Олег Балабанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 33 страниц)

Человек? Да!

Часть первая

Глава 1

Большая черная ворона с громким карканьем села на краю обрывавшегося уступа. Посидела немного и расправив крылья начала спускаться вниз, высматривая сквозь траву и нежные, молодые, только пробивающиеся сквозь трещины в асфальте стволы деревьев ягоды.

На нее с еще большей высоты спикировал парящий коршун, выискивающий мелких грызунов, но обнаруживший более лакомую добычу. У самой земли он настиг жертву. С глухим клекотом погрузил мощные когти в тело птицы и начал набирать высоту, не обращая внимания на ее конвульсивные попытки вырваться. Он поднимался от центра того, куда его родители никогда не спускались ранее, отпугиваемые былой шевелящейся и снующей в разные стороны, издающей непривычные громкие звуки и неприятные запахи массы больших существ.

Теперь их не было. Хозяева некогда шумного места исчезли, навсегда оставив свое жилье. Жилье, теперь затягиваемое лесным покровом.

Хищник поднялся на уровень того выступа, откуда приметил жертву, мимолетно глянул на него и продолжил полет к гнезду, где его ждало несколько ненасытных птенцов. Они пока не умели летать, но почувствовали приближение родителя и широко раскрыли хищные клювы…

С высоты крыши безмолвного многоэтажного дома простирался вид гротескно замерших множественных строений, казавшихся причудливыми умершими чудовищами, пустыми глазницами исчезнувших оконных рам смотревших на мир. Былая красота этих великанов меркла из года в год, съеживаясь и обгорая на солнце, представляя на обозрение истинный вид материалов, из которых они были воздвигнуты. Помимо этих изменений стены прорезали многочисленные трещины, увеличивающиеся со временем и под воздействием ветров. Когда некоторые из них достигали определенного предела каркасного крепления, очередной дом сотрясала дрожь и часть его отделялась, с глухим грохотом обваливаясь на пустынные вот уже не одно десятилетие улицы. Порой разломы достигали критических значений, и тогда дом ждала участь многих предшественников – как подточенный изнутри червем непокорный исполин он терял свои силы и исчезал, рассыпаясь и заволакиваясь расширяющимся и поднимающимся облаком пыли. Через некоторое время потревоженный мир показывал то, во что он превратился – в груду камня и арматурных сооружений, торчащих во все стороны и под всевозможными углами, которые со временем покрывались мхом, ржавчиной и навсегда скрывались под вездесущей травой. И только неравномерный покров травы и молодых деревьев некоторое время указывал место его упокоения. Настороженная тишина, изредка прерываемая необычными звуками, окутывала это место.

Огромное очищенное от леса место у большой реки, с обеих сторон которой находились высокие шпили необычных, не природного происхождения строений постепенно сравнивалось и скрывалось в наступающей зелени. Природа забирала обратно отвоеванные когдато у нее пространства. Место обитания до этого живущих здесь людей постепенно занимали другие существа, но которые знали, что здесь есть кто-то еще, более сильный и могущественный, кто смог устранить человека. Этот более сильный противник человека пытается искоренить само воспоминание о людях, память о которых еще держалась в памяти новых обитателей руин. В мозгах животных, для которых эти места были непривычны, но ко всему со временем привыкаешь, память о людях почемуто до конца никак не выветривалась…

…пара настороженных глаз с окраины леса внимательно осматривала почти полностью скрытые разросшимися кустарниками, молодыми березами и елями крайние полуобвалившиеся одноэтажные дома пригорода. Лес со всех сторон неотступно подступал к былым жилищам человека. Вначале он занял открытые пространства, затем стал просачиваться сквозь бреши в крошившемся асфальте и вплотную приблизился к строениям, начав прокладывать путь в трескавшихся от времени, от воздействия воды бетонных каркасных основаниях домов в виде вездесущей и неприхотливой травы. Когда она укрепилась и скрыла все сплошным бурьяном, то следом потянулись тонкие стволы деревьев, которые разрастаясь, крошили, рвали на все большие части сами дома, расчленяя и ослабляя их основание. Никем не контролируемые и не очищаемые от этого нашествия пустынные улицы города являлись последней чертой, за которой начинались владения, территория пришедшего из космоса около полувека назад внеземного ужаса, поглотившего всю цивилизацию.

Взор поднялся выше и увидел привычные, пока еще сохранившиеся многоэтажные дома там, в самом городе. Человек знал, что там наступление леса было пока не так ярко выражено, хотя картина всеобщего запустения и безмолвия, нарушаемая только птицами выглядела примерно та же. Нет, не только пернатые являлись единственными источниками звуков в замершем и молчаливо смотревшем на редкие группы людей городе, как затравленные звери пробиравшиеся по огромной сети канализационных переходов и не столь большом, как, к примеру, в Москве метрополитене и изредка совершавшие короткие перебежки, предварительно тщательно осматривая открытые пространства.

что-то, чего боялись люди, стараясь не попадаться этому на глаза, на сенсорные датчики застывших на ранее оживленных перекрестках необычных стражей чутко следило за любым перемещением. За любым передвижением, классифицируя и выявляя потенциально опасные формы активности. И когда эти системы слежения обнаруживали занесенные в разряд потенциально опасных существ, то есть человека, с каждым годом становившегося все более изощренным и использующим средства маскировки, то эти точки, улицы наполнялись шумом, свистом и характерными звуками выстрелов тех, кто являлся виновником всего этого беспорядка. В эти моменты настороженная тишина взрывалась захлебывающимися звуками перестрелки.

Так что город жил. Он жил особой настороженной жизнью, пытаясь остаться единым целым, вспоминая былое великолепие и оживленную деловую суету тех, кто сейчас по мере своих возможностей пытался противостоять тем, кто привел его в это катастрофичное состояние. Он жил, сопротивляясь времени, неумолимому течению времени, ветрам, но ничего не мог противопоставить бездушным новым хозяевам, не ратующим за его сохранность, которые постепенно добивали его. Город давно утратил свой первоначальный вид и структуру единого абстрактного организма, наблюдая за своим слиянием с наступающим лесным покровом, медленно, неотвратимо поглощавшего и уже скрывшего вначале окраины. Скоро останутся видимыми только высотные сооружения, но без должного ухода и они не долго продержаться, в какойто момент рухнув, навсегда скрывшись из вида. Этому способствовали время от времени пролетавшие в опасной близости воздушные аппараты, обладающие огромной мощью выхлопов двигателей и заставляющие их раскачиваться в основаниях, которые он, город, знал уже не имеют необходимой крепости.

Но в какойто момент он обнаружил, что эти летающие разрушители сократили свои вылеты, а еще вскоре полеты огромных машин прекратились вообще. Продолжавшееся движение небольших воздушных машин он не брал в расчет – от них разрушений было на порядок меньше. что-то изменилось в мире. что-то, чему он не мог дать объяснения. Это понять могли бы те, кто создал его, небольшая часть которых не жила сейчас здесь, но регулярно появлялась, что-то выискивая и следя за, он теперь понимал это, противником.

Остатки человечества, собранные воедино и отошедшие за пределы города предпринимали отчаянные попытки вернуть себе не только город, но всю планету, беззаконно отобранную и брошенную в угоду иным, отличным как внешне, так и по мировоззрению существам.

Все эти размышления, воспоминания и сравнения пронеслись в голове человека, наблюдающего за передовой линией, за которой начинались владения безголовых, как они были названы теми, кто помнил начало вторжения инопланетян. Этот человек по своей природе был впечатлительной натурой. Поэтому отождествлял город, в котором никогда не жил, но который являлся родным домом его родителей с полуживым существом, молчаливо смотревшим на него, и казалось ждущим от него решения дальнейшей своей участи.

«Здесь последняя безопасная точка, если так можно выразиться, откуда начинается вражеская, хм, – усмехнулся Денис, – территория. Раньше это было только началом большущего многомиллионного города Новосибирск».

Теперь это… зона повышенного риска, куда постоянно ходили отряды, отправляемые им, Денисом Горшениным. Он и сам часто ходил к «Городу монстров»; название так и осталось прежним, в отличие от аббревиатур машин охранения безголовых по мере получения информации об их работе и вообще предназначения.

Тридцатидевятилетний Денис был единодушно выбран на пост руководителя центра сопротивления захватчикам пять лет назад, когда его мать, Виктория Павловна Горшенина не вернулась из очередной экспедиции. Как рассказывали очевидцы, она была замечена КоПом (контроллером периметра – более полное название сплюснутых шаровдисков, которое было дано в первые годы оккупации планеты), который перед уничтожением Викой навел на нее летающий БПР (боевой полутактический разрушитель), с успехом применяемый безголовыми как в охранных целях, так и предполагалось в боевых операциях, которых люди никогда не видели, но судя по применяемому оружию, предполагали. Пока она вела пряткивыстрелы с БПР, прибыло несколько безголовых… Виктория поздно заметила их присутствие, так как в последние годы видеть живых инопланетян за внешним охранным периметром было исключительное событие. Они явно вышли размяться на такую своеобразную охоту. В конечном счете, Вика уничтожила БПР и одного безголового. Затем ее место нахождения скрылось в объемном взрыве, в результате которого через несколько минут обвалилось само трехэтажное здание, в котором Вика Горшенина скрывалась, окруженная со всех сторон.

Вот тогда он испытал первое потрясение в жизни от смерти единственного родного человека: той, которая родила, вырастила и воспитала его, не стало. Она являлась для него не только матерью, но и живым доказательством, примером для подражания, несменяемым эталоном в каждодневной борьбе с захватчиками, отобравшими у нее и у него, он это теперь и сам понимал, помимо долгих бесед с ней самое прекрасное на свете – свободу!

Он помнил ее глаза, постоянно наполненные душевной болью, когда она рассказывала о прежней светлой жизни. Она всегда чувствовала свою вину, хотя в этом ее вины не было, когда говорила: «…Дениска, я не смогу дать тебе всего того, чему учили нас в школах. Даже те знания, которые преподают вам старые учителя, не заполнят той общеобразовательной и научной ниши, какой обладало человечество. Было столько наук, знаний… Все это придется вам когда-нибудь постигать заново, с азов, на своем опыте открывать все то, что уже потеряно…». Она так до конца своих дней не смогла смириться со смертью отца.

Он, Денис, не смог выполнить ее последнюю просьбу, когда она однажды попросила похоронить ее рядом с могилой отца – Сергея Михайловича Горшенина.

Он не помнил его, так как отец погиб за три месяца до рождения его, Дениса. В тот же день, точнее из-за одной и той же детонации сбитого безголовыми разведывательного корабля регирсов погиб и Олег Романов. Они узнали название расы противника из последующей частичной расшифровки черного ящика, добытого отцом. Вернее примерно перевели их название. Да и настоящее определение расы безголовых соотнесли по транскрипции как галактеры – может так оно и есть: звучное, красивое слово, но у людей оно ассоциировалось со злобной бездушной расой захватчиков. Тело Романова так и не нашли как впрочем и еще одного сопровождавшего их человека Даниила Орлова. Наверное, их разорвало на части… Отца нашли через четверо суток…

Он пытался представить, что чувствовал отец, когда умирал в лесу один, с переломом позвоночника, стиснутый меж корней той сосны или ели, не важно, не могущий остановить потерю крови… да вообще от холода. Это была ужасная смерть. Как вообще мать перенесла это? Она тогда была на шестом месяце беременности им…

До сих пор перед глазами стоят снимки его похорон. Вообще его фотографий в той, довоенной жизни оказалось не так много – все их, отца и матери, действий сначала того солнечного затмения 21 августа 2017 года носили какойто скомканный в единый короткий отрезок времени характер, нацеленный на единственную цель: выжить самим! Затем, когда пережили те жуткие холода, как рассказывала мама, отец возглавил само движение. Собрал и вывел всех выживших из города вот на эту базу, найденную вначале по предварительному заключению его деда со стороны материнской линии подполковника Лепина, когда тот охранял якобы законсервированную воинскую технику, а на деле оказавшуюся ширмой по охранению резервного входавыхода сюда. Да, действительно наверху до сих пор стоят ржавеющие зилы, уазики, еще какието машины, он и не знает точно, что это за машины и их военное назначение.

Так что те несколько снимков, чудом сохраненные мамой он бережно хранил. На них отец, Сергей Горшенин был веселым молодым человеком, радующимся жизни… Ему запомнилась одна фотография, где он обнимает за талию маму, тогда двадцатилетнюю молодую женщину на фоне реки Катунь, что ли? Это как рассказывала мама гдето на Алтае. Чуть ли не единственная экологически чистая курортная зона России тогда. С фотографии смотрело улыбающееся лицо, с открытым широким лбом и карими глазами, в которых читалась радость и жадная тяга жизни.

Да, отец на них молодой… Таким он и остался навсегда в его памяти. Подающий надежды ученый, астроном, он так радовался жизни, женился на самой красивой девушке на планете, его матери. Жизнь только начиналась. Медовый месяц, поездка в Америку… Как вспоминала мама, она тогда еще радовалась, что съездит в Америку бесплатно в качестве этакого консультанта по звездам, хотя в космосе ничего не понимала, но папу отправило его руководство и он… он поставил такой, сейчас кажущийся смешным ультиматум: «Я в отпуске, у меня медовый месяц и я поеду только с женой!». Естественно ее пустили… Медовый месяц так радужно и весело протекавший, в единый миг оборвался, когда наступила не прекращающаяся ночь. За ней пришел ужас осознания атаки, начавшейся и закончившейся без единого залпа. Противник как таковой не появился. Он игнорировал нас, всю планету, все человечество, хотя предпринимались шаги в этом направлении. В попытке найти общий язык. Понять и предложить альтернативное решение, только они так и не вышли на контакт. Когда эти попытки не возымели успеха, правительствами стран несколько раз предпринимались ответные действия на самом начальном этапе развития вторжения.

Тогда люди одержали единственную победу, уничтожив какойто куполконус пришельцев, даже не укладываются в осознании его размеры, сопоставимые с размерами Луны, который выведенный на фокусное расстояние между Солнцем и Землей полностью укрыл планету от света. Уничтожение раньше срока конуса, как потом предполагал отец, и дало им шанс выжить. Как он считал впоследствии, галактеры предположили, что те, кто еще не замерз, не представляют им угрозы, что и было в действительности. Они только не учли того, что эти остатки не вымрут, а найдут в себе силы начать вторую подпольную жизнь, лелея мечту об освобождении планеты, готовясь не важно, сколько времени к борьбе. Теперь он продолжал дело, ставшее главным в жизни его родителей, за которыми пошли остальные. На вопрос Дениса еще в юношестве матери: «Как ты думаешь, что происходит в Америке? Ведь это же тоже огромная страна была?» Вика ответила: «Денис, я не знаю. Наверняка кто-то там тоже выжил и у них, также как и у нас наверняка созданы центры выживаемости или что-нибудь в этом роде. Я очень на это надеюсь! В один прекрасный день мы общими усилиями сбросим это иго. Когда мы с отцом улетали из города Колумбии, это штат Южная Каролина у нас оставались друзья, у которых Сережа на крыше их пентхауза проводил наблюдения за тем затмением… Позже мне звонила Карен Спенсер, но из разговора я поняла, что у них царит тоже самое, что и у нас… Больше мы не связывались с ними. Надеюсь, что они также выжили, но это только предположения, сам понимаешь. Так что ничего о ситуации на той стороне земного шара мы не знаем. Связываться, естественно, не пробовали. Галактеры сразу засекут передачу. И теперь кроме как на самих себя надеяться не на кого».

Денис понимал, что у отца были другие мировоззрения по отношению ко всему в мире, и он совсем поиному оценивал свое место в жизни, но пришло время испытаний и ему пришлось сделать главный выбор жизни. Он его сделал… Как из капкана, буквально следующих по пятам галактеров отец вывел остатки человечества и создал то, чем он сейчас руководит.

Отец легендарная личность, остающаяся в памяти и сердцах тех, кто еще помнил начало всего кошмара. Да и всех остальных. В действующем Совете движения до сих пор принимает активное участие Игорь Куликов, один из той начальной четверки сподвижников отца. Он в какойто мере заменил ему отца. Да и тетя Настя, подругому он и не называл жену Куликова, часто играла с ним. Она тоже перенесла трагедию – первый ребенок, сын Павлик умер в двухгодовалом возрасте. Затем у них родилась Ира.

На этом месте неожиданно для себя Денис улыбнулся – теперь она ему теща и бабушка сына Артура и младшей дочери Светланы, уже заневестившейся девушки. Характерная девчушка, как и Артур, кстати. Однажды она ему высказала на вопрос: «Женихито уже есть?». «А откуда ж им взяться? – возмущенно ответила дочь, – тебя же все бояться!». «Меня? А ято тут причем?» – удивленно спросил Денис. «Как причем? Ты же глава Совета! Вот причем! Они просто обходят меня стороной или отшучиваются типа«…с Горшениной нужно быть осторожными!». На что он расхохотался: «Светик, доченька, так это же просто шутки! И…». Тут в разговор вмешалась Ирина, его жена: «А ты бы помягче с ними общалась, Света! Вот тогда бы парни и не отшучивались, приводя в пример отца. Я слышала однажды, как ты разговаривала со Стасом Пономаревым!». «Мам, это совсем не то…».

«Мда, характер наш, Горшенинский!», – подумал Денис, переключившись на Артура, уже два раза ходившего в город, несмотря на свои шестнадцать лет – он, Денис, несколько припозднился с женитьбой, ожидая взросления Иры Куликовой, с которой провел все годы детства. Потом само собой както закрутилось. Его отец, в общемто, не противился выбору дочери.

К его слову прислушались остальные члены Совета, да и все когда выбирали вернее, обсуждали кандидатуру Дениса. К тому же характер, целенаправленность и холодный расчет в делах с пришельцами являлись главными показателями, присущими обоим Горшениным – отцу и сыну. И еще один факт, который превалировал над всеми – его почти полная копия отца. Их внешний облик и поступки, что даже Куликов однажды произнес: «Денис, ты так похож на отца как внешне, так и своими поступками! Особенно блеск в глазах, когда ты чемто недоволен или разъярен! И также действуешь в ситуациях, когда нужно отбросить все сантименты и принять единственное решение, как и отец! Ты не теряешь голову в экстремальных ситуациях и принимаешь разумные решения. Это тебе не комплимент, это констатация факта. За таким народ пойдет и продолжит общее дело…». Куликов не стал уточнять, при каких обстоятельствах он удостоверился и утвердился в своем мнении о нем как о главе Совета и руководителе всего подполья. Он, Денис и сам прекрасно помнил тот выход в город к «Городу монстров», когда…

И он оправдал возложенные на него обязательства.

«Чего это меня потянуло на воспоминания?» – нахмурился он, продолжая осматривать подступы к Пашино, про себя ругая себя за потерю бдительности, когда как сам всегда требовал от других отбросить все посторонние мысли при подходе к городу. Он еще раз прислушался к внутреннему чувству, несколько раз выручавшему его. Кажется, все спокойно.

– Пошанский, вперед! – не поворачиваясь, тихо приказал он.

Сбоку тихо прошелестели шаги пригибавшегося к земле бойца. Через секунду тот скрылся из вида, но вскоре показался в нескольких метрах впереди внизу в овраге. Вдруг Денису что-то показалось, что-то знакомое, какойто блеск меж двух домов, полускрытыми деревьями.

– Пошанский! Залег на месте! – вполголоса крикнул он, выхватывая из-за пояса СП-шку, сканер периметра, настроенный на частоту излучения КоПа. Одновременно обшаривая глазами пространство вокруг подозрительного отблеска он не глядя включил его. Сразу же раздалось тихое попискивание:

– КоП впереди! – уже замершим сзади и с боков выдохнул он. Только после этого на миг опустил взгляд на предусмотрительно вытянутый в левой руке прибор – так и есть: контроллер периметра галактеров находился здесь, вернее удалялся влево, судя по экрану радара. – Пошанский, живо сюда.

Тот стрелой мелькнул и залег рядом. Горшенин напряженно водил коротким стволом из ЭТИ, энергетически-теплового импульсатора по както враз ставшим враждебным кустарникам. Ни один листик не шелохнулся с той стороны котлована, на пригородке которого заметил КоПа, но вот судя по показаниям СП, контроллер вышел из зоны досягаемости.

«Не стоит рисковать», – подумал Денис.

– Уходим вправо – перейдем вон у того дома, – показал он в нужном направлении.

Пока все двигались по кромке леса, Денис подозвал Илью Юдина:

– Что думаешь по этому поводу?

– А то, что галактеры начали очередное расширение периметра.

– Не уверен, – усомнился Горшенин, – все годы с начала вторжения небо было постоянно заполнено их челноками. Сейчас вот уже четвертый месяц как все спокойно после того помнишь случая?…

Юдин помнил – однажды очередной тяжеловоз, как они называли громоздкий корабль класса «земля-воздух», как обычно без каких-либо сбоев стартовал из «Города монстров» и набирая высоту уже почти превратился на фоне синевы неба в сияющую точку и наблюдатель уже готовился перевести взгляд вниз, как на его месте вспухла объемная вспышка разрыва. Это послужило сигналом остальным кораблям в воздухе – все они ринулись вниз, как будто галактеры испугались чегото. Одновременно из «Города монстров» наверняка по выявленной цели выстрелили защитные орудия. Какието через чур уж яркие синеватые сгустки энергии, может плазмы сорвались и исчезли вверху. Попали – не попали, неизвестно. При дневном свете они не увидели какого-либо эффекта, но «Город монстров» снова окутался полнопрофильным мерцающим экраном. Таким же, как и вначале завоевания.

Тогда в самом начале как передает ведущаяся хронология их действий, этот купол полностью скрывал место посадки галактеров, но к лету 2018 года, через год вторжения энергетическая завеса опоясывала периметр только у земли на высоте до ста метров, не позволяя любопытным преодолеть преграду. Хотя люди и не пытались. Может какието животные и приближались, но они не могли сколько-нибудь навредить галактерам. Видно захватчики не столь были уверены в своих силах или просто перестраховывались. Но тогда с наступлением первого лета после чудовищных морозов безголовые решили, что опасности из космоса нет. Да и энергозатраты, требующиеся на постоянное поддержание всего купола наверняка огромны. Поэтому пришельцы и перевели его в такой щадящий режим. Сейчас видимо что-то серьезное угрожало всему комплексу, раз работа экрана возобновилась на полную мощность.

Но больше ничего не происходило. В ответ на единственный выстрел с земли никто оттуда не ответил. Не факт, что цель в космосе была уничтожена. что-то значит там оставалось.

И до сих пор ничего не происходит; но полеты с того дня прекратились помимо дежурных вылетов малых истребителей над землей. Но это так – охранные системы галактеров. Наподобие истребителей землян, в общемто, грозных машин для своего времени и уровня развития технической стороны землян все же наземного базирования.

В первые дни всем казалось, что это к планете прибыли регирсы, противник галактеров и все ожидали высадки десанта или чего-либо подобного, подспудно ожидая перемен к лучшему – раз галактеры замерли, прижались внизу значит ситуация в космосе изменилась и с регирсами нужно наводить мосты.

Правда в расшифровке того эллипса, черного ящика они далеко не продвинулись, больше по наитию сопоставив видимые символы, в частности звезд с движущимся явно словесным сопровождением некоторых фрагментов, которые удалось извлечь из теперь уже точно известно, что поврежденного считывателя регирсов. От подобного метода исходили, беря его за основу в попытке расшифровать саму речь – коечто выходило, что-то начало прорисовываться, но очередной фрагмент внес новые вопросы… С лингвистикой они зашли в тупик, а вот с некоторыми техническими решениями дело продвинулось: тот же ЭТИ – это аналог какогото подготовительного режима поддержания высокой температуры для неизвестного вида топлива, явно применявшегося в работе двигателя, часть устройства которого люди захватили.

А сверху никто так и не появился – регирсы не опустились, но и галактеры не возобновили полеты на орбиту. Ситуация явно тупиковая хотя бы с их стороны. Земляне за тридцать девять лет наблюдений поняли, что захватчики производят что-то массивное из сырьевых ресурсов Земли и отправляют в космос к своим, а прекращение этого производства, нет, не так, не прекращение производства, а приостановку процесса поистине гигантских агрегатов в их планы не входило.

Этих агрегатов скопилось уже много. Часть их сейчас располагается и на правом берегу Новосибирска. Без защиты энергетического щита, но от этого не менее эффективной прикрытия КоПов и БПР и танков галактеров.

Значит, произошло что-то серьезное, с чем этот контингент сил галактеров не мог справиться, и они ждут поддержки, которая когда-нибудь появиться. Из этого следует, что сейчас создаются или в это хочется верить благоприятные предпосылки для попытки ответной атаки на пришельцев. Это не означает, что враг ослаб, нет, но у него сейчас явно нет связующего канала со своей ставкой! Что же на самом деле произошло? Вот для получения хоть какихто ответов и уходила эта четвертая по счету за месяц группа. Еще одним фактором, заставившим Совет отправить эту группу, являлось не возвращение второй группы. Третья находилась, хотелось верить на месте, ожидая нужного часа. Что всегда нервировало, так это отсутствие связи – приходилось ВСЕГДА надеяться на лучшее.

Конечно, риск наткнутся на галактеров, теперь уже точно знающих, что человек не вымер полностью, всегда был высок, да и стычки происходили хоть и не часто. В них не всегда проигрывали люди, но когда создавались опасные ситуации, люди теряли товарищей, но чтобы пропала вся группа? Такого еще не было. Группы формировались из семивосьми человек. Два человека всегда по обстановке шли замыкающими, чтобы в случае критической ситуации или когда становилось ясно, что группа не выживет эти двое могли вернуться и доложить Совету. Как правило, никто не выявлял особого желания идти замыкающим, но это нужно было делать. Так что когда вышли все сроки, и группа Бурова не вернулась в назначенный срок, и стало ясно, что никто не вернется, Горшенин настоял на решении лично идти и выяснить – что же такое случилось там? Вдобавок он хотел лично проверить разработанный учеными один метод…

И вот это обнаружение КоПа у черты, где они никогда не появлялись, было настораживающим фактором.

– Если им надрали задницу, то они не стали бы расширять периметр, – сказал Денис, – и тем более прекращать хотя бы и временно производство. Но видимо, ставке крайне необходимы эти модули, раз их производство продолжается и ставка не столь беззащитна. Из этого следует, что их империя столь же сильна, как и раньше, но этот производственный комплекс находится на достаточном удалении. Об этом говорит до сих пор не пришедшая помощь в виде, ээ, ну, космических боевых кораблей, которые устранят угрозу чегото, что висит на орбите или около ее и предназначено для действий только в вакууме. Галактерам просто отрезали доступ с космосом. И эта угроза не проявляет интереса к наземному комплексу.

– Ты предполагаешь, что это какойто боевой корабль регирсов наверху?

– Да. И сейчас самые благоприятные предпосылки разбить галактеров у нас! – ответил Денис.

– Ну, ты загнул! – только и вымолвил Юдин. – Как мы это сделаем?

Отвечать Горшенин не стал, так как они приблизились к намеченной точке перехода. Кивнув головой все тому же Пошанскому, он приготовился. Вскоре благополучно добежавший по низине на ту сторону оврага и проведший предварительный осмотр Артем выглянул и махнул рукой.

…К двум часам дня они достигли первого перекрестка, где согласно карте стояла ЭЛК. До этого, ожидая новых систем сканирования галактеров из-за замеченного КоПа, они все же свободно дошли до первой контрольной точки в бывшем супермаркете на перекрестке заросшей улицы Краузе и Мочищенского шоссе.

Здесь сделали получасовой привал. Затем отправились дальше.

ЭЛК с виду казалась безобидной поисково-огневой системой, с медленно вращающимся шаром на десятиметровой стойке, густо утыканным ромбовидными кристаллами, тускло светящимися в пассивном режиме. Но на плачевном опыте других групп любая попытка приблизиться, укрываясь за камнями, сводилась на нет, если ты хоть на секунду попал в ракурс системы обнаружения. Тогда тебя не спасал даже десятисантиметровой толщины бетон, металл – ЭЛК переходил в боевой режим и за считанные секунды сжигал преграду и добирался до человека. Смысла менять позицию, если она, хоть на миг позволяла еще раз засечь тебя, не было – переведенная в активный режим, она мгновенно перенацеливалась… и тебя уже нет. Только легкое марево расходящегося тепла.

Уничтожить ЭЛК в принципе можно, подобравшись снизу через подземные канализационные или другие технические ходы бывших служб города. И эта дистанция не должна превышать пятнадцати метров, смотря на какой высоте установлен ЭЛК, а на разных участках в городе он варьировалась от восьми до двадцати метров. Иногда и выше. Установка галактерами высоты ЭЛК определялась по индивидуальным расположениям от центра перекрестка высотных домов. Еще можно было выстрелить из ЭТИ или гранатомета с самой высокой точки. С крыш домов. Но это как повезет. Не всякий ракурс давал безопасную точку прицеливания, усугубляющуюся пролетающими истребителями. В общем верхняя и нижняя сферы ЭЛК не имели кристалловизлучателей. Этакие мертвые зоны. Люди определили это только один раз, уничтожив один ЭЛК еще десять лет назад сверху, когда одна группа оказалась зажата со всех сторон, а выход к ближайшему люку находился в радиусе действия ЭЛК. Вот тогда и применили гранатомет… На их опыте просчитали, что и снизу можно таким же методом уничтожить лазерную точку. В первые дни после этого акта ожидали изменения, уменьшения этих мертвых зон работы ЭЛК, но ничего не произошло – только усилились патрули галактеров. Со временем частота пролета патрульных КоПов снова вошли в норму. Враг решил, что люди единожды случайно уничтожили ЭЛК. Но человек запомнил это, больше никоим образом не подтверждая этого знания слабого места ЭЛК. С другими системами также были рассчитаны, только рассчитаны возможные слабые стороны охранных систем противника. Вся эта информация систематизировалась.