Текст книги "Крымский Джокер"

Автор книги: Олег Голиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Ломакин чуть повернул водительское зеркало для более полного обзора и сказал, ждущей ответа Афанасьевой:

– Поздно уже голову ломать – чифирок, как говорится, заварен и настоялся! Давай-ка теперь прихода ждать. Козыри, ты ведь знаешь – они самых терпеливых любят. А пока время терпит – погодь, я сейчас…

Он, кряхтя и охая, выбрался из машины и направился к синему таксофону, висевшему около входа в здание. После короткого разговора, Ломакин вернулся в салон и сообщил:

– Это Цыгана убрали. Однозначно. Менты уже на его девчонку вышли, и только что в морге она его опознала. Теперь её в управление повезли на составление фоторобота убивца. Там уже с обслугой кабака этого работают. Так что теперь у нашего невидимки большие проблемы…

* * *

… Жорка фыркая и растирая себя руками, стоял в душевой под ледяными струями воды.

Напор был просто фантастическим – всё тело покалывало тысячей иголочек и наполняло живительной силой. Намёрзнувшись, он выскочил из ванной комнаты и, растираясь полотенцем, стал энергично подпрыгивать на месте. Потом упал в упор лёжа, сделал сто отжиманий на кулаках. Затем поднял полотенце, и, обмотав его вокруг бёдер, пошёл на кухню делать завтрак.

Два часа назад, сразу после утреннего звонка Бориса, Жорка быстро оделся, закрыл квартиру, и спустился вниз. Несмотря на темноту промозглого осеннего утра, он быстрым спортивным шагом отправился на рынок. Там Клык купил лоток яиц, две булки чёрного хлеба, десяток пакетов с вермишелью, пачку соли, и четыре пачки чёрного чая. Потом он нашёл ларёк, торгующий хозтоварами, и там приобрёл метр деревянного плинтуса, крестовую отвёртку, двадцать небольших шурупов и баллончик чёрной матовой краски. «Это чтобы враги поменьше ездили…» – довольно подумал он, складывая свои покупки в пакет.

Вернувшись в квартиру, Кликунов позволил себе ещё часок поспать.

Теперь его настроение было просто великолепным. Никаких угрызений совести из-за событий вчерашнего вечера, он не ощущал. Просто уже вторые сутки Жора Кликунов был на войне. И вчера, ликвидировав серьёзного бойца, он лишил врага солидной боевой единицы, а заодно и внёс смятение в его ряды. Бывшего наёмника ничуть не смущало то, что он видел этого парня всего два часа и даже выпил с ним мировую. В своей жизни Клык давно уже не терзался нравственными проблемами. Ударь первым – вот что твёрдо усвоил бывший зек и десантник особого спецподразделения по зачистке, Георгий Кликунов. Да и не любил он этих заносчивых, не нюхавших настоящей боевой крови братков с двумя извилинами под короткой причёской, которые к тому же совсем недавно, чуть ли не на спор, пристрелили в кабаке его ялтинского корешка. Что и говорить – чужда была сопливым сантиментам жоркина мутная душа. С самого раннего детства, как водится, маленький Жора видел вокруг себя, в основном, пьяные разборки. И он не стал исключением среди бесконечной пацанвы, выросшей на окраинах больших городов. Первый финарь ловко лёг в его ладонь уже в седьмом классе. За этим событием не заставила себя ждать и первая ходка за колючку. И с тех самых пор судьба Кликунова была предопределена. Стать авторитетным вором ему мешала необузданная натура, которая вырывалась наружу при малейшем давлении на его сумбурные желания и понятия. Но Клык нисколько не жалел, что не состоялся как член пресловутого воровского братства. Жизнь волка-одиночки так пришлась ему по вкусу, что Жорка давно уже и сам не понимал, где кончаются понятия и начинается беспредел. Да и наплевать, по большому счёту, ему было на эти условности!

И сейчас, наскоро позавтракав двумя яйцами всмятку с кружкой крепкого чая без сахара, он опять был собран и готов к схватке.

Прежде всего, Георгий принёс из прихожей свою вчерашнюю одежду. Разложив её на диване, он стал внимательно осматривать каждую вещь. На правом рукаве куртке темнели два больших кровавых пятна. И на перчатках виднелись следы крови. Остальное было в полном порядке и годилось к дальнейшему употреблению. Надев на себя джинсы и свитер, он пошёл на кухню, и вернулся с большими ножницами для разделки мяса. Потом медленно порезал на ленты кожаную куртку и мелко покрошил перчатки. Изуродованные остатки одежды засунул в мусорный пакет и вынес в мусоропровод.

Вернувшись, он достал из пакета свои утренние покупки и принялся за работу.

Сперва Жорка отпилил кухонным зазубренным ножом от плинтуса четыре кусочка, величиной со спичечный коробок. Потом он аккуратно вкрутил в каждый деревянный прямоугольник по краям четыре чёрных шурупа-самореза по самую головку. Он с улыбкой посмотрел на получившиеся щетинистые изделия. «Ёжики… это не только ценный мех…

Это ещё и с полсотни пробитых мною шин на разных дорогах…»

Затем он расстелил на полу газету, положил на неё колючие прямоугольники, и задул их чёрной матовой краской из баллончика.

«А сколько мы с Капканом при помощи таких простых штучек духам крови попортили!

Вот и сегодня, глядишь, послужат…»

Кликунов огляделся. Потом пошёл на лоджию и принёс оттуда три пустые пивные бутылки. Порывшись в своей необъятной сумке, он достал оттуда потрёпанное старомодное пальто серого цвета с большими карманами и положил его на диван. Потом к нему добавилась чёрная вязаная шапочка с зелёными грязноватыми полосками и затрапезные кожаные перчатки. Сверху легли коричневые стариковские очки с простыми стёклами. И, наконец, из пакета с нижним бельём на свет появилось толстое сапожное шило с обточенным трёхгранным жалом и тяжёлый, тускло мерцающий, боевой кастет особого сплава.

С довольной ухмылкой Кликунов оглядел разложенную на диване экипировку и вслух подвёл итог:

– Рэмбо – отдыхает…

Вчера, обыскав, бездыханного Цыгана, он забрал у него только бумажник. Снимать с поверженного противника цепь или перстень, Клык считал ниже своего достоинства.

Тем более что в кошельке Коляна были его кровные пятьсот баксов. Кроме Жоркиной полутонны, там оказалось ещё семьсот долларов и около тысячи гривен. Сам портмоне с правами и техпаспортом, Кликунов, выйдя из джипа, сунул в решётку водостока.

Так что с уликами было покончено. Оставалась, правда, финка. Но Кликунов скорее согласился бы отрезать себе палец, чем расстаться с такой полезной вещью. И сейчас, он аккуратно достал её из кожаного чехольчика, пристёгнутого к брючному ремню, выщелкнул, и полюбовался мастерски сделанным сверкающим лезвием. Ни пятнышка.

«Погоришь ты когда-нибудь с этим своим талисманом – выкинь его в море, от греха подальше!» – советовал ему Капкан ещё в Турции. Но какая-то мистическая сила жила в этом изящном орудии убийства. Не мог Жорка просто так взять – и выкинуть вещь, неоднократно спасавшую ему жизнь. Да и к рукоятке рука привыкла. Хоть и понимал, что это ребячество может плохо кончиться. Но не мог – и всё тут.

… Кликунов глянул на тикающие над телевизором часы и стал медленно собираться. Кургузое пальто сразу сделало его ниже ростом. Напялив очки, Жорка натянул вязаную шапочку до самых кончиков ушей, и подошёл к трюмо. Он ещё немного ссутулился, и увидел в мутном зеркале бедствующего пожилого мужика, потрёпанного жизнью. Увиденным Георгий остался доволен.

Сунув в карманы пальто кастет и шило, он захватил с тумбочки мобильный телефон, положил пустые пивные бутылки в пакет и направился к выходу.

«Снежок – это хорошо…» – подумал он, выйдя на улицу. Потом Жорка немного поплутал по округе, пока нашёл книжный ларёк на конечной остановке. У пожилой доброй тётки, одной из тех, что, казалось, навечно поселились в ларьках «Союзпечати», Клык приобрёл карту города Киева и двинул к стоянке. Разыскав свою машину, он рукавом смахнул с лобового стекла слой снега и залез в салон. Там расстелил карту, и минут десять, шевеля губами, изучал её. Ещё раз глянул на часы – пора!

Отец Капкана при жизни действительно хорошо следил за своей машиной. «Шестёрка», несмотря на ночь, проведённую на морозе, завелась с пол-оборота.

К консульству Клык решил заехать с улицы, расположенной справа с плохо произносимым названием Глыбочинская. В два часа ровно он поставил машину в метрах трехстах от поворота во двор, где располагалось нужное ему американское заведение. Взяв в руки пакет, он неторопливо пошёл делать прикидку к местности.

Первую машину с братками Жорка вычислил без труда. Из щелей приоткрытых окон белой «восьмёрки», припаркованной впереди метрах в ста от его машины, валил табачный дым. Услышав шипение передатчика в салоне, Кликунов про себя усмехнулся, и, шаркая ногами, прошкандыбал мимо. Потом, повернув к консульству, он обошёл такси с дремавшим водителем, и медленно зашёл во двор, примыкающий к решётке ограждения консульства.

Карытина он увидел сразу. Яркая одежда и отсутствие у Виктора бородки никак не повлияло на образ, чётко отпечатанный у Клыка в голове. Опознав свою цель, он опустил глаза и грузно прошаркал вглубь двора. Там Кликунов устроился на лавке в самом дальнем подъезде и с наслаждением закурил. Оттуда ему был виден только хвост очереди, выстроившейся в консульство. Это вполне устраивало Георгия – сейчас он ждал звонка Бориса, чтобы прояснить ситуацию.

Через минут десять он заметил, как Борис заскочил в первый подъезд дома, и тут же запиликал жоркин мобильный телефон.

– Ало, Клык? Ты где?

– В Караганде! – весело отозвался Жорка. – Не мандражуй – на месте я. «Восьмёрку» я уже вашу срисовал. Вторая машина какая, и кто в ней?

– «Опель «Астра» со стороны улицы Артема. В ней я и бык один от Гриба…

– Понял. Старуха где?

Голос Бориса немного дрогнул:

– Пока не знаю – но где-то рядом.

– Узнаешь – позвони… – и Жорка подбодрил напарника – И не суетись, Боря, под тесаком!

Не бздо, корешочек – всё будет джага-джага!

Спрятав трубку во внутренний карман пальто, Кликунов устроился поудобнее. Его волчья интуиция бежала впереди событий и он, почесав подбородок, крепко задумался.

«Киксует парень… Ещё до дела толком не дошло – а он на измене весь. Ладно – сперва надо помозговать, что с этой бригадой грибников-ударников делать. Главное – на старуху не нарваться!»

Прикидывая различные варианты, Георгий внимательно следил, как уменьшается очередь в посольство.

«Кажись, пора…» – он встал, натянул шапку поглубже, и такой же неторопливой походкой отправился в обратный путь. Когда он шёл мимо очереди, сократившейся в половину, его в этот раз интересовали соседи Карытина. Молодую симпатичную девушку, стоящую впереди, он запомнил сразу. А вот на пожилой паре, о чём-то возбуждённо перешептывавшейся позади клиента, пришлось на минуту задержать взгляд. Не ясно было – кто из них пойдёт в консульство. Или, может, вдвоём собрались старички проветриться в штаты. На всякий случай он запомнил обоих.

Пройдя небольшую площадку перед оградой, Клык увидел, как из «восьмёрки» вышел долговязый крепкий парень со светлым чубом и направился к группе людей, дожидающихся своих близких недалеко от пропускного поста.

«Дежурят.…Ишь ты! Борькины фантазии, небось. Дедушка Гриб, наверно, без лишних рамсов подъехал бы на джипе к консульству, засунул бы лошка этого в багажник – и отвалил бы! Правда, через час в СБУ рассказывал бы свои знаменитые небылицы…»

Кликунов свернул направо и направился к своей машине. Мысли его продолжали оценивать обстановку. «Да…Без Бориса наломали бы дров эти киевские отморозки. А тут – всё честь по чести – улицу перекрыли. Визуальное выставили… Красавец, Юрич! Но старый Клык им ща фитиля в очко вправит!»

Он дошёл до «восьмёрки» братков, и возле задней двери неуклюже наклонился к своему расшнуровавшемуся ботинку. Потом быстрым движением плотно подпёр внутреннюю часть заднего колеса с двух сторон ёжиками. Эта операция заняла одну секунду. Завязав шнурок, Кликунов выпрямился и уныло поплёлся дальше. Садиться в свою машину он не стал.

«Воздухом подышу, пока стемнеет. Раньше, чем через два часа вся эта возня не начнётся.

Фрайер этот дальше середины стоял. Может, к пяти часам и выйдет – не раньше».

Георгий был в немного курсе всей процедуры. Дело в том, что лет шесть назад, он сам в Киеве пытался получить американскую визу, чтобы исчезнуть на пару лет с пространства СНГ. Правда, тогда посольство распологалось в другом месте. Кликунов уже и позабыл в каком.

В визе тогда ему отказали, несмотря на солидные фальшивые справки о доходах. Просто Жора не ожидал такой прыти от маленькой азиатки, проводившей собеседование. Она ловко своими вопросами поставила его в тупик, и заставила два раза запутаться в датах посещения им европейских стран. Правда, тогда он не сильно расстроился. Не прошло и недели, как Иван Капкан предложил ему интересную работёнку в Турции. Однако эта, почти годовая, экскурсия чуть не закончилась долгим заключением в тюрьме города Анкары. И всё бабло, что наколотил там Жорка, пришлось отваливать для отмаза. Ну, не всёпочти всё.

И теперь, зная неизменную бюрократическую волокиту америкашек, Клык спокойно стал исследовать прилегающие переулки. «С первой тачкой всё понятно – далеко она на ёжиках не уедет. Теперь надо как-то незаметно ко второй машине подобраться. Понюхать, что и как…» – подумал он и начал бродить по окрестностям, постепенно сужая круги. Через час бесплодных поисков, промёрзнув до костей, он забрался в машину и снова развернул карту города.

«Вот хитрожопые янки! Неплохо они своё логово спрятали! Никаких сквозных проулков, мать их! Ладно – сейчас стемнеет и станет полегче».

Кликунов так озяб, что не чувствовал кончиков пальцев на руках, но запускать двигатель, чтобы включить печку, не стал.

«Бывало и похуже… – думал он, согревая дыханием онемевшие ладони. – Сейчас бы коньячку вмазать…или косячок… Бля – поссать надо!» Он вылез из машины и огляделся.

«И отлить негде, вот мать твою!» Забравшись обратно в салон, Жорка достал из пакета пустую бутылку и кое-как облегчился.

Тут зазвонил телефон. Голос Бориса сообщил:

– Старуха с Грибом в машине на Артёма. Чёрная «ауди», восьмая модель. Ты как, готов?

– Усида готов, – хриплым папановским голосом отозвался Клык. – Слышь, Юрич! А куда братва твоя до ветру ходит?

– За углом, где моя машина, тошниловка одна есть… Там туалет.

– Понял. Как пойдёт твой напарник отлить – позвони. Не говори ничего – просто звякни.

Кликунов нажал кнопку отбоя. В его голове начал прорисовываться дальнейший план действий.

Выйдя из машины, он сошёл с проезжей части на тротуар и направился в сторону консульства. Увидев тонированный «опель», он быстро прошёл мимо и, приподняв воротник, свернул за угол. Сразу за поворотом, метрах в двадцати была вывеска «Украинские вареники». Жорка осторожно спустился по скользким обледенелым ступенькам.

Прямо он увидел двери мужского туалета. Вход в питейный зал был направо. Бармена за стойкой не было. Кликунов тихо проскользнул в туалет и огляделся. Три кабинки и два писсуара. Он закрылся в одном из отделений, опустил крышку унитаза и осторожно сел сверху. В туалете было тепло и чисто.

«Давно бы так…», – удовлетворённо хмыкнул Георгий, и, открыв оставленную кем-то старую газету, с удовольствием стал читать криминальную хронику.

Прошёл ещё час или чуть больше, когда у него в кармане пиликнул мобильный. Клык сразу напрягся и достал из кармана кастет. Немного подумав, спрятал его обратно и вынул трёхгранное шило. Это было грозное оружие внезапного нападения. Им Жорка научился пользоваться в далёкой сибирской тайге, когда каждое воровское толковище могло превратиться в кровавую потасовку на ножах.

Дверь открылась, и в туалет кто-то зашёл тяжёлой поступью. Клык наклонился, и увидел в просвете между полом и дверью американские военные ботинки – любимую обувку братков на разборках. Вошедший закрылся в соседней кабинке, и оттуда стали доноситься его глубокие вздохи.

«Пасту давит, сучонок.…Ишь как проносит его! Это пруха пошла стопроцентотво!» – Клык ухмыльнулся, осторожно вышел из кабинки и, спрятав за спиной шило, придурковато спросил:

– Эй мужик! Это не ты бумажник уронил?

Дверь толчка сразу со скрипом приоткрылась, и Саныч, сидя на унитазе протянул руку:

– Я… Гони сюда лопатник, чертила!

Резким движением Клык распахнул дверцу до конца – и точным ударом всадил шило в левую половину грудной клетки бандита. Тот задёргался в агонии и тяжело, с бульканьем, захрипел.

– А обманывать не хорошо… – Клык, отступив на шаг, чтобы не запачкаться кровью, с отвращением смотрел в стекленеющие глаза Саныча. – Ох, и навонял ты здесь, брателло!

Равнодушно подождав, пока бандит затихнет, Кликунов зашёл внутрь кабинки, прикрыв за собой дверь. Мёртвое тело парня стало наклоняться набок, но Жорка одной рукой придержал его в вертикальном положении. Затем оборвал цепочку смывного бачка и плотно притянул шею бездыханного бандита к вертикальной трубе. Для устойчивости с трудом согнул в коленях его вытянувшиеся при конвульсиях ноги, и теперь мёртвый боец дедушки Гриба, не падая, довольно устойчиво сидел на очке. Отойдя немного назад, Клык посмотрел на свою работу и остался доволен. Потом аккуратно, чтобы не испачкаться, пошарил по карманам жертвы. Бумажник с двумя сотнями гривен и связку ключей вернул на место. Морщась от смрадного запаха, заполнившего кабинку, достал из бокового кармана два сложенных листка. На одном было фото Карытина, а на другом – схема окрестностей консульства с какими-то крестиками. Кликунов забрал фото, а листок с планом, повертев в руках, вернул на прежнее место и вышел. Потом, повернув фиксатор ручки, осторожно защёлкнул дверь на замок. И напоследок достал из кармана спичку и, засунув её в отверстие для ключа, сломал.

«Говённая тебе досталась смерть, урод…» – подумал Клык, и, так же незаметно, как и вошёл, покинул туалет.

Оказавшись на улице, где его накрыли густеющие сумерки, Кликунов быстрыми шагами дошёл до угла, свернул в знакомый уже двор и пристроился на пеньке неподалёку от детской площадки. Отсюда было хорошо видно освещённое крыльцо пропускного пункта консульства. Жорка, внутренне ликуя от удачной ликвидации одного из конкурентов, затаился в ожидании…

* * *

…В здании консульства было жарко. Витькины ноги, задубевшие в лёгких летних туфлях Лося, немного оттаяли, только немного противно покалывали замёрзшие пальцы.

На улице уже начинало темнеть, а к окошкам, где за бронированным стеклом сидели сотрудники, проводящие собеседование, пошли только пятнадцатый и шестнадцатые номера.

– Скоро наша очередь, Мариночка, – посмотрев на светящееся табло, сказал Карытин. – Вы, надеюсь, после моих историй уже так не волнуетесь?

Его новая знакомая, откинув рукой со лба непокорную прядь волос, усмехнулась:

– Волнуйся – не волнуйся, вероятность у меня маленькая. Приличными заработками похвастаться не могу. Недвижимостью тоже. Просто хотела к сестре своей старшей в гости съездить. Уже и отпуск на работе взяла. Сестричка у меня добрая!

Марина вынула фотокарточку и показала Виктору. Пока он её рассматривал, девушка продолжала свой рассказ:

– Она там уже шесть лет живёт и довольно неплохо. Представьте себе, Виктор – вышла замуж по Интернету! Муж у неё оказался не миллионером конечно, но зарабатывает прилично. И она, года два назад, сдала там экзамен на медсестру и тоже хорошо устроилась.

Скучает только сильно…

Карытин посмотрел на немного печальное лицо девушки, и подумал: «Какая симпотная девонька! И без спеси этой нынешней. Эх, взять бы её с собой! Но ерунда это всё…» – и опять всплыла в уме фраза Горбатого из, набившего уже оскомину, фильма, так любимого Лосём: «…тебе сейчас надо думать, как живым отсюда выйти…»

Он отважился нежно похлопать её по руке:

– Ну, ничего – может, повезёт… Письмо сестры с просьбой о разрешении визита у вас с собой?

Девушка кивнула и посмотрела на табло. На нём загорелись цифры восемнадцать и девятнадцать. Она улыбнулась Виктору:

– Я следующая… – и стала раскладывать свои немногочисленные документы по порядку.

Виктор, не отрываясь, следил за движениями этой молодой женщины, от которой исходило, совершенно непонятное ему, обаяние. Прошло всего два часа с начала их знакомства, а он был просто очарован. До сегодняшнего дня Витька не сталкивался с особами противоположного пола, которые так сильно бы его взволновали в первую встречу. Даже бывшая его жена, в которую он влюбился на третьем курсе, никогда не вызывала своим видом такой приятный щекочущий холодок в груди.

«Вроде бы ничего такого. Простая девчонка, каких пруд пруди. Что ж я так волнуюсь?» – закусив губу, с детской досадой подумал он. И, увидев, что Марина привстаёт, попросил:

– Вы дождитесь меня, если раньше закончите. Я вам свой телефон дам, может, сходим вечером куда.… Если хотите, конечно.

– Хочу, – просто ответила Марина, и на секунду задержала свой взгляд на светловолосом мужчине с открытым добродушным лицом. Потом она встала, решительным движением провела ладонью по волосам, и направилась в зал собеседований.

Виктор проводил её взглядом и посмотрел в окно. «Хорошо, что сейчас рано темнеет.

Может, и проскочу. Ждут меня снаружи – к бабке не ходи! Пока в очереди на улице стоял, два урода с такими рылами на меня издалека зыркали! И говнюк этот, в пальто, глянул так, как-будто я вчера всю ночь с его несовершеннолетней сестрой извращался. Вот так вот, Корыто… Жил ты, не тужил – а теперь конкретный гимор поднажил…»

Увидев цифру «двадцать один» на электронном табло, Карытин встал и уверенно направился ко второму окну.

Работник консульства внимательно дочитал письмо Розова, и поднял удивлённые глаза на Карытина. Витька мгновенно среагировал, и шутливо поклонился:

– Да – это я… Простой и скромный мультимиллиардер… Только давайте без оваций обойдёмся! – и просунул в окошко заверенную американским нотариусом копию чека. Мужик за стеклом ещё более скрупулезно изучил чек, изумлённо дёрнул головой и куда-то с ним вышел. Вернулся он минут через пять, и, улыбаясь сверкающими фарфоровыми зубами, торжественно, с небольшим акцентом, провозгласил:

– Господин Карытин! Консул Соединенных Штатов Америки, в виду особых обстоятельств, лично распорядился выдать Вам многоразовую визу сроком на пять лет. Поздравляю Вас! Прошу немного подождать – через пятнадцать минут всё будет готово.

– Сенкю вери мач! – привычно отозвался Витька и отошёл от окна.

Он прошёл в, так называемый, зал ожидания. Там томились ещё человек двадцать. Марина стояла возле стенда с образцами анкет и что-то на нём разглядывала. Она как-будто повеселела и помахала ему рукой.

– Ну как? – спросил Виктор. – Получилось?

Девушка, почему-то смутившись, покачала головой.

– Нет. Отказали.

Он удивлённо взглянул на неё:

– А откуда тогда такая радость?

– А у меня всегда так. Это, знаете, как в очереди к зубному врачу. Ждёшь-ждёшь, мучаешься. А потом оказывается всё не так страшно. Вот и сейчас – как-будто гора с плеч свалилась. Но через годик опять обязательно попробую – я настырная!

Марина достала ручку и стала записывать что-то на обратной стороне образца заполнения анкеты. Потом протянула листок Виктору:

– Вот все мои телефоны. Живу я одна с дочкой. Она уже большая – шесть лет! Если позвоните – буду рада. Ну – до свидания! Как у вас дела – не спрашиваю. Если захотитерасскажите при встрече…

И она быстрыми шагами направилась к выходу.

Виктор присел в кресло. Свою куртку и дурацкую бейсболку он снял и затолкал в пакет сразу же, как вошёл в здание. И теперь этот огромный ненужный багаж сильно ему мешал.

«Оставить в туалете? Подумают бомба – подымут всех на уши. Куда же это дерьмо засунуть? – он повертел головой. – Может консулу предложить? Шубу, так сказать, с барского плеча? Не возьмёт, пожалуй. Ладно – оставлю во дворе…»

Громкоговоритель тихо проурчал:

– Мистер Карытин, подойдите пожалуйста к окну выдачи документов.

«О, бля, я уже мистер!» – пронеслось в голове Витька, и он пошёл за своим паспортом.

Внимательно сверив данные в своей новой визе с буквочками в паспорте, он медленно направился к выходу. От основного здания, где вручались разрешения на въезд, до пропускного пункта было метров двадцать. На улице уже совсем стемнело. Он быстро дошёл до светящегося маленького домика охраны и с улыбкой на губах зашёл внутрь.

– Извините меня. Тут такое дело – вот пакет с одеждой кто-то во дворе у вас забыл.… Наверное, вспомнит – и вернётся!

Два охранника мгновенно насторожились. Один из них поднёс рацию к губам. Другой, не спуская глаз с пакета, спросил:

– Вы внутрь заглядывали?

– Конечно. Да успокойтесь вы, ребята – там просто куртка чья-то! И кепка.

Второй охранник опустил рацию и показал глазами на транспортёр возле рамки металлоискателя. Потом он нажал кнопу, и пакет медленно проехал сквозь раму. Первый вынул вещи и вывернул карманы куртки.

– Вроде чисто всё, – он повернулся к Карытину. – Спасибо вам – может, действительно, кто сгоряча забыл.… А вы у нас что-нибудь оставляли?

Виктор улыбнулся ещё шире:

– Ничего. Только мобильный телефон. Синий «Сименс». Да-да – вот этот. Спасибо.

Затем Карытин тоже прошёл через рамку и на той стороне взял у охранника свой мобильный.

– Ничего если я от вас своему шофёру позвоню? А то на улице такая мряка… – он поёжился.

Старший охранник окинул цепким взглядом стоящего перед ним солидного мужчину в дорогом костюме и кивнул. Потом поинтересовался:

– Ну что, дали добро буржуины?

– А куда они денутся… – небрежно махнул рукой Виктор, прижимая трубку к уху. Потом прикрыл её рукой и сказал:

– Я выхожу, Игорь. Подъезжай!

* * *

К вечеру опять подморозило. Снега не было, и в темноте отлично просматривалось крыльцо КПП американского консульства.

Кликунов был собран и спокоен. Докуривая третью сигарету, он думал: «Жмура моего найдут не скоро. Кабинок там три, а заведение, видно, пустует. Опять же, меня там никто не видел. Пруха, бля! – потом глянул на освещённые окна. – Пора бы уже и нашему лошку объявиться. А это кто выходит? Вроде, та девка, что перед ним стояла!»

Он спрятал в карман ненужные в темноте очки и присмотрелся. «Точно – она! Значит скоро мой выход…».

Прошло двадцать минут, и дверь на крыльце открылась. Кликунов тихими пружинистыми шагами стал подбираться к ограждению. Но из дверей, о чём-то горячо споря, вышла пожилая пара.

«Стоп! – эти старпёры за ним стояли.… Где же эта гнида затусовалась?» – он прислонился к дереву метрах в двадцати от выхода из консульства, и стал ждать.

Минут через пять Жорку сзади осветили мощные фары. Шестисотый «мерседес» с иностранными номерами выехал из глубины двора и медленно подрулил к самому крыльцу.

Дверь пропускного пункта открылась, и по ступенькам стал спускаться мужчина в костюме.

«А это, бля кто? Номера, кажись, немецкие. И это чо за хрюндель в фильдеперсовом клифте прорисовался?» – растерянно думал Жорка, приглядываясь к, открывающему заднюю дверцу солидного автомобиля, человеку. В полном недоумении, стараясь держаться в тени, Клык приблизился к машине.

Мужчина в костюме, уже наполовину скрывшись в салоне, на секунду бросил взгляд в сторону приближающегося человека. И тогда Клык всё понял. И уже не скрываясь, бросился за отъезжающим «мерседесом», на ходу доставая кастет.

…Карытин уже закрывал дверцу, когда увидел бегущего к машине человека в задрипанной кацавейке.

– Валим, Лосяра! По газам! – выкрикнул он, и тяжёлая машина дёрнулась с места. Но на выезде из двора была небольшая горка, и колёса тяжёлого авто, буксуя, стали скользить по ледяной корке.

– Блядские фашисты! – громко заматерился Лось, медленно двигая огромную машину вперёд на скользкой дороге. – Где эта их антибуксовка поганая?

Клык, добежав до «мерса», дёрнул заднюю дверцу. Она не поддалась.

Витька, из всех сил вцепившись в ручку двери, страшно крикнул Лосю прямо в ухо:

– Двери блокируй!!! Двери!

Лось, не отрывая рук от руля, локтём нажал кнопку возле стекла, и центральный замок заблокировал все двери.

Машину немного занесло, но она поехала чуть быстрее.

В этот момент, озверевший Клык, бежавший рядом с ползущим на горку автомобилем, мощным ударом кастета высадил боковое стекло с той стороны, где сидел Виктор. Осколками Жорке сильно поранило руку, но он, не замечая этого, начал бешено дёргать ручку двери изнутри.

Виктор, весь в стеклянной крошке, шарахнулся вглубь салона и заорал что есть силы:

– Да поедешь ты когда-нибудь, падла немецкая?!!

«Мерседес», словно услышав его отчаянный вопль, наконец, сцепился колёсами с твёрдым грунтом и, с заносом, мощно рванулся вперёд.

Намертво вцепившегося в двери Клыка поволокло по дороге. И тут Лось, оторвавшись на секунду от руля, обернувшись через плечо, крикнул Витьку:

– Глаза закрой! – и выпустил тугую струю слезоточивого газа из баллончика в разбитое окно. – Дырку ты от бублика получишь, а не Шарапова!

Кликунова словно током ударило по глазам. В шоке, он отпустил дверцу машины, и рухнул на ледяную дорогу. Но тут же вскочил, и, закрыв глаза руками, кое-как добежал к «опелю», где замертво сидел Борис, наблюдавший всю эту сцену. Жорка на ощупь открыл дверь, и неловко упал на переднее сиденье.

– Заводи!!! – заорал он в лицо застывшему от ужаса Фролову. – Давай – жми за «мерсом»! Живо, бля – убью!!!

Борис, заикаясь, растерянно пролепетал:

– У…У…меня.…Нет к-ключей… Они у второго…

Жорке показалось, что он ослышался. Он здоровой рукой схватил Фролова за горло.

– У какого второго?! Отвечай, гнида!

– Который в сортир ушёл… – только и смог выдавить из себя Борис, которому всё происходящее казалось дурным сном.

Из глаз Кликунова ручьём текли слёзы. Рука была вся в крови. От полного обморока его спасло только то, что, услышав крик Лося, он инстиктивно тоже начал закрывать глаза. Но зажмуриться до конца не успел.

Клык промокнул лицо своей грязной шапкой, и, не глядя на Бориса, хрипло прорычал:

– Всё, Борька – кончился фарт! Отмазывайся теперь сам! Меня сдашь – пиздец тебе!

Выходя из машины, он швырнул на колени Фролова, выданный ему Борисом мобильный.

И, спотыкаясь, неуверенно похромал в сторону, где стояла его машина.

Несколько секунд Борис смотрел на телефон, пытаясь справиться с охватившим его ужасом. В голове пульсировало последняя фраза, брошенная разъярённым бандитом: «Пиздец…пиздец тебе…» Опомнившись, он схватил рацию, и срывающимся на крик голосом прохрипел:

– Хохол! Леший! Кто там на связи, бля?! Клиент – в «мерине» с немецкими номерами!

Вон он – на Артема поворачивает! Быстро за ним!!

Потом он откинулся на подголовник:

«Пиздец…»

Белая «восьмёрка» всё ещё спокойно стояла на своём месте. И только когда Кликунов доковылял до своей машины и сел за руль, она, включив дальний свет, попыталась резко рвануться вперёд. Но, не проехав и десяти метров, пошла юзом и, развернувшись, стала поперёк дороги.

Однако Жорка уже этого не видел. Медленно, зажмурив один глаз, куда попала прямая струя, он тронулся с места и с трудом развернул машину. Держась за руль одной рукой, Клык кое-как съехал вниз, и повернул на другую улицу. Дорога перед ним расплывалась, непереносимо резало глаза, и ехать дальше не представлялось возможным. Он притормозил возле такси, которое стояло недалеко от остановки, и подошёл к водителю. Спрятав кровоточащую руку в карман, Кликунов протянул в окошко сто гривен, и тихо попросил: