Текст книги "Один Из Шестнадцати"

Автор книги: Олег Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Москва, подземный бункер, октябрь 2057 года

Вадим не очень верил в какие-то суровые наказания, которым их могут подвергнуть. В конце концов, они же не собирались никому вредить, просто дальше сдерживать любопытство было совершенно невозможно. Они, конечно, и так знали немало, но и вопросов было хоть отбавляй. Что это за Иван, друг и соратник Бориса Сергеевича, годящийся ему во внуки? О чем они подолгу говорят с президентом за закрытыми дверями? И самое главное – как именно осуществляется доступ в прошлое? Работа мнемо-проекторов вполне понятна, студенты давно уже сами готовят данные для реципиентов, но как передается сигнал «туда» и «обратно» сквозь время? Никто не потрудился даже намекнуть…

С другой стороны, было легко сообразить, что самая дальняя серверная стойка, в которую сходятся все кабели из бункера, и содержит в себе главную тайну. Никаких серверов или чего-то похожего там нет, лишь простой металлический контейнер с множеством адаптеров и разъемов. Через это же непонятное устройство идет связь с внешним миром. Студенты давно пробовали нащупать брешь в защите, но каждый раз оставались в полных непонятках. Это не было похоже на обычный сетевой экран(firewall), сайты открывались и работали, адреса легко пинговались, но если попытаться сделать что-то еще… Словно опускалась непроницаемая завеса. По памяти достучавшись до оставленного «на всякий случай» прокси-сервера, они попробовали отправить письмо сами себе – но неожиданно почтовик получил отлуп, при этом «прокся» продолжала работать. Было такое ощущение, что трафик анализировался на лету, причем анализирующая программа ПОНИМАЛА, что именно они пытаются сделать, и точечно подчищала всю их деятельность, которая могла бы выдать их личности или следы активности. У Вадима оказалась в запасе своя «прокси», незаконно оставленная на сервере родного университета, но логин содержал слово «vadim», хитро написанное в разных кодировках и регистрах, и не сработал. Видимо, программа посчитала, что не стоит оставлять такой явный след в логах серверов. При этом, гостевой логин, оставленный на всякий случай и состоящих из хаотических букв и цифр, прошел на ура, но и с этого сервера ничего отправить не удалось.

Оба не были новичками по части взлома сетей, но запас трюков, который можно было бы испробовать, у них очень быстро закончился. Когда это произошло, они были уверены, что это «нечто», стоящее на страже безопасности, обладает если не разумом, то уж точно пониманием процессов функционирования сетей, причем весьма тонким. Ловить было нечего.

Дни шли за днями, работа делалась, гигабайты данных уходили во чрева проекторов, чтобы яркими снами направить людей из прошлого по нужному пути. Обратно шли уже терабайты и петабайты – телеметрия, разведданные и просто картинки, звуки, панорамы…

Вот помолодевший даже внешне Королев в кресле почти собранного первого спускаемого аппарата, вполне бегло переключающий режимы бортовой ЭВМ. Вот мрачный Фон Браун в штаб-квартире «Макдоннела» со списком замечаний после первого аварийного испытания САС. [41]41
  система аварийного спасения – прим. авт.


[Закрыть]Вот первый прожиг двигателя для «блока И» на новом стенде под Воронежем и строительство будущего водородного комплекса там же. Вот первое завывание набирающего обороты исполинского турбонасоса будущего двигателя F-1 на стенде Рокетдайн…

Картинок очень много, но из-за разницы в течении времени посмотреть их все нет никакой возможности, так что весь материал записывается «на потом». Скоро появятся и главные действующие лица – космонавты и астронавты. Время почти настало…

Михаил не мог избавиться от желания хоть немного приоткрыть тайну, и бездействие его угнетало. Он решил хотя бы просто подойти поближе к таинственной стойке и посмотреть на нее вблизи, хоть им очень настойчиво рекомендовали этого не делать. Когда он обнаружил, что дверь в их аппартаменты не запирается, он предложил Вадиму совершить небльшую вылазку, они чуть не поругались. К счастью, из-за очевидной прослушки переговариваться они могли только посредством записок, поэтому даже ссоры у них не получилось, не тот накал страстей. В конце концов, осторожный Вадим тоже сдался и оба стали ждать момента.

Однажды, когда академик Мельников спал в своей «каюте», а загадочного Ивана нигде не было видно, они открыли дверь своей «берлоги» и направились к серверам. Свет не включали, все стойки были неплохо освещены сами по себе, а эта, казалось, светилась изнутри благодаря нескольким мощным светодиодам на внутренней стороне крышки. Тяжелое, явно бронированное стекло покрывало столь же массивную и основательную стальную раму. Закрепленное несколькими ремнями, там лежало нечто, похожее на небольшой потертый чемоданчик. Тонкая, едва видимая полоска оптического кабеля уходила в небольшое ответстие в боку крышки, и других соединений не было. Все остальное нагромождение кабелей вилось вокруг да около, соединялось через аккуратно закрепленные адаптеры, но было ясно: то, что управляет всем этим комплексом, самая главная тайна этого бункера здесь, внутри этого потертого чемоданчика.

Оба прикоснулись к стеклу одновременно, и услышали словно бы легкий, но далекий звон. Бронированный массив стойки приятно холодил пальцы, тишина в помещении была абсолютной, но было там что-то еще… Тихий звон, едва слышный поначалу, кажется, нарастает?..

И тут словно ветерок подул, как если бы окно приоткрыли… Ни испугаться, ни сдвинуться с места они не успели, свет потемнел и исчез, оба студента как бы зависли в пустом черном пространстве без движения… Но что-то там мерцает, неверное, обманчивое и легкое, словно копна черных волос на ветру колышется… Красиво… И не звон это вовсе, а голос! Высокий и звонкий, но в то же время приятный и мелодичный. И темнота уже не темнота, они без усилий парили среди светящихся нитей, тянущихся узлами, петлями и ответвлениями, пульсирующими от потока протекающей энергии.

И опять голос. Это не речь, но что-то подобное, хоть и непостижимое. Не песня, но и не крик. Не разум, но сознание. Не мудрость, но понимание. Что-то странное и чужое, но не чуждое, и вполне жаждущее общения. Только сложно общаться с такими медлительными существами, пусть они даже это студенты аж третьего курса. Нет в них жизни! Нет в них искр резонанса, нет ярких силовых контуров, по которым может летать энергия, пульсируя и вращаясь вихрями, как разноцветные обручи! Странные они, очень странные. И голоса у них нет никакого, ни в одном доступном диапазоне, ни одной гармоники, ни одного отклика, ни одной вспышки красок…

Темнота отступила так же неожиданно, тонкие яркие нити погасли и пропали из виду. Только голос все еще раздавался в головах обалдевших студентов, слабея с каждой секундой. Наконец, оба окончательно пришли в себя, дружно хыкнули, как после удара в поддых, и не сговариваясь, с размаху сели прямо на холодный пол бункера.

– Вот это да, – пробормотал Михаил, потирая лоб. – Чертовщина какая…

– А ты голос слышал? – тихо спросил Вадим. – Аж мурашки идут…

– А по-моему, у нее очень приятный голос, – добродушно сказал Иван Родин за их спинами. – Расчудесное альто, готовая Ольга из «Онегина».

Студенты резво поднялись и разве что не встали по стойке «смирно», боясь даже слово сказать. И откуда только такие рефлексы взялись?

– Вольно, – успокоил их Иван. – Тут даже децимацию не устроишь, вас всего двое. Поняли, что лезть не надо?

Оба кивнули, все еще не веря, что выволочки не будет.

– Мораль вам читать не стану, – спокойно добавил Иван. – Не маленькие, должны все понимать. Просто не будите лихо. Когда-нибудь, когда все кончится, смогу рассказать подробности. Но сейчас – увольте. Вопросы?

Никто не решился, ибо чуяла кошка, чье мясо съела. Разошлись молча, но настрой был не подавленный. Наоборот, все получилось довольно удачно, с точки зрения «заговорщиков». Хотели прикоснуться к тайне? Ох, прикоснулись, да еще как! Правда, понимания по-прежнему не было, только новые вопросы появились. Переваривая такое приключение, студенты удалились к себе, оставив Ивана наедине со стойками.

Улыбнувшись про себя, он подошел к той самой стойке и коснулся рукой стекла. Ему не нужен был физический контакт, чтобы услышать этот голос, а чтобы его услышали не имеющие имплантов студенты, пришлось немного помухлевать с их восприятием. Представление удалось на славу, причем польза была двойная. С одной стороны, удовлетворили любопытствующую молодежь, хотя бы частично. С другой, точно выяснили, что ребята просто пытаются разобраться, а не навредить. Значит, они надежны. Значит, им можно доверять. Может быть, им можно будет все рассказать не «когда все кончится», а несколько раньше… Если начнутся какие-то серьезные проблемы с безопасностью проекта, понадобится крепкий тыл и надежные, проверенные люди.

А проблемы, если подумать, и так дышат в затылок. Американцы уже догадываются о существовании некоего секретного проекта, где испытываются какие-то новейшие технологии. Вэй Тьяо слегка от них отстает, особенно после того, как Иван повесил фильтр на зонд, оставленный им в американском посольстве и теперь самая чувствительная информация проходит мимо него. В добавок, судя по всему, где-то в Кремле завелся «крот», а точнее, настоящая крыса! Орлов, увидев распечатку с данными, на мгновение просто рассвирепел, но быстро взял себя в руки, сложил бумажку вчетверо и пообещал разобраться. Иван предложил свою помощь, но президент вежливо отказался, заметив, что инопланетная техника – это хорошо, но и наши собственные службы должны время от времени чесаться, тем более, повод есть. Вот если не найдем, тогда попробуем ваши заклинания. В принципе, такой подход достоин уважения.

Оставалась самая крупная проблема – Рьялхи, не оставлявшие попыток вызвать Ивана на личный разговор. Он уже месяц саботировал эти потуги, но вечно так продолжаться не могло. Нужно было срочно придумать, как убедить «небожителей» в том, что Иван действует в одиночку, и его цель – всего лишь выживание. В противном случае Рьялхи могут начать искать его связи с правительством по-настоящему, а подземный бункер, пусть и изолированный от резонансного сканирования, не такая уж трудная цель…

Остров Уоллопс, Вирджиния, июнь 1958 года

Вернер Фон Браун, стоя на возвышенном наблюдательном пункте, не мог оторваться от окуляров бинокля, смакуя невиданное зрелище. Конечно, со стартом не сравнить, но все же… Не выдержал искушения, прилетел на испытание сам, хоть никто и не обязывал. Был тут еще один интересный эффект. Наблюдая капсулу под бело-оранжевым куполом с большого расстояния, невозможно было «на глаз» определить ее размер. При хорошем воображении можно было представить, что это возвращается с орбиты большой многоместный корабль, и на его борту три-четыре, или даже пять-шесть усталых, но счастливых первопроходцев. Но так обмануться можно только, если не знать заранее, что на самом деле в этой плотно скомпонованной капсуле едва поместится всего один человек.

С другой стороны, первоначальный проект «Меркурия», представленный группой Фэйгита, [42]42
  Maxime Faget, главный конструктор – прим. авт.


[Закрыть]был еще более облегченным и, что греха таить, довольно рискованным, на грани банальной ненадежности. Но появившиеся благодаря более мощным носителям резервы массы позволили устранить почти все потенциально опасные недочеты, вызванные тонкостью и хрупкостью конструкции.

«Литтл Джо» [43]43
  небольшая твердотопливная испытательная ракета – прим. авт.


[Закрыть]в сегодняшнем испытании отработал безупречно. Впрочем, Вернер практически не вмешивался в работу спецов из «Норт Америкэн». В самом деле, сложно что-то сделать не так в этой простейшей машине. Небольшая, чисто испытательная ракета (высотой всего лишь с трехэтажный дом), твердотопливные двигатели, нехитрые стабилизаторы, да и стоимость, по сравнению с любой «большой» машиной, копеечная. Самое то, что нужно для отработки системы приземления (а точнее, приводнения), а главное – испытания САС!

В сравнении с простой и надежной, как бревно, ракетой система аварийного спасения несоизмеримо сложнее и капризнее. Комплекс датчиков и акселерометров, сложное вычислительное устройство, изощренные алгоритмы. Слишком много тонкостей, и на первом испытании, несмотря на предупреждение Брауна, случилось то, что должно было случиться. Несмотря на замену неисправных батарей, ошибочная цепь все-таки замкнула программно-временное устройство, и «Меркурий» шумно отстрелился от стоящей на старте ракеты. Единственным позитивным моментом было то, что благодаря исправным батареям «башенка» в нужный момент благополучно отделилась и парашют смог раскрыться. Капсула плюхнулась в воду совсем рядом с берегом и осталась невредимой, так что лишнее испытание САС на отстрел «с земли» теперь можно было и не проводить.

Но сейчас пассажиром корабля был не какой-нибудь воздушный жокей из числа летчиков-испытателей, а милое, безответное существо с грустными глазами, маленькая макака-резус по кличке Мисс Сэм. Чуть больше восьми минут прошло со старта, САС сработала как надо, поэтому высота подъема составила всего 15 километров, но зато каких это стоило усилий! И теперь самое ответственное испытание с отстрелом в момент прохода ракетой максимального скоростного напора, кажется, завершилось благополучно.

Подняв пенный бурун, капсула величаво приводнилась, и парашют из-за отсутствия ветра моментально свернулся мятой простыней и пропал из вида. Эвакуационные суда уже вовсю спешили к точке посадки, а на наблюдательном пункте уже царило облегчение. САС работает, еще несколько испытаний в нестандартных режимах – и можно проводить суборбитальные пуски на больших ракетах.

Первоначальные проработки не предполагали использование с этой целью «Тора», но достигнутая после доводки высочайшая надежность этого носителя не оставляла других вариантов. К плюсам также можно было отнести большую полезную нагрузку и топливную пару керосин/кислород, без всякой «вонючей» экзотики, которая больше годилась для военных. Были и минусы – чтобы установить «Меркурий» на тонкую вершину ракеты пришлось разработать нестандартный адаптер с обтекателем и внести серьезные изменения в алгоритмы управления. Но справились, что подтвердил пока единственный натурный пуск «Тора» с макетом корабля.

Правда, на орбиту на такой ракете не выйти, но суборбитальный полет – это тоже космос и чертовски рискованная затея. Те люди, которые совсем скоро полетят «туда» вслед за обезьянками, были пока для публики и даже для большинства посвященных чистой абстракцией. Но скоро, очень скоро все изменится. Если быть совсем точным, то это случится завтра утром. Как раз сейчас семеро лучших пилотов, отобранных со всей страны въезжали в хьюстонский Райс Отель, регистрируясь под одним и тем же псевдонимом – «Макс Пек». Возможно, эти парни пока не знают, что так зовут генерального менеджера отеля, но это даже и неплохо. История должна со временем обрасти легендами, без этого никак. Завтра, Семерку избранных представят прессе, и пути назад уже не будет, придется идти до конца.

Тот очевидный факт, что до первого полета человека осталось совсем немного времени, пока не совсем укладывался у Вернера в голове. Он по-прежнему стоял и смотрел в бинокль, пока не увидел, как капсула, зацепленная краном, легла на палубу спасательного судна. Еще через несколько минут открыли люк, и на КП прошел доклад о том, что малышка Сэм, кажется, в полном порядке. Только тогда Вернер, наконец, опустил разом потяжелевший бинокль. Можно вернуться во Флориду, отдохнуть пару дней и снова приниматься за работу. То, что спецы из «Макдоннел» не подведут и «Меркурий» слетает как надо, он уже не сомневался. Вопрос был в другом – успеют ли они стать первыми?

Чисто технически – русская ракета смогла бы поднять аж два «Меркурия», причем сразу на орбиту. Но космический корабль – это не просто вес, это комплекс сложнейших научно-технических задач, требующих решения в довольно сжатые сроки. Компромиссы недопустимы. Пойдут ли русские по тому же пути? Как решат задачи управления, теплозащиты, приземления, связи? Что сейчас у них вообще происходит? Это был интересный вопрос, но данные про соперников имелись только косвенные. Об испытательных пусках можно было судить по пустынным районам Тихого океана к северо-западу от Мидуэя, которые русские уже несколько раз объявляли закрытыми для судоходства и куда зачастили их корабли измерительного комплекса, базирующиеся на Камчатке. Что именно прилетало туда из космоса и каким способом «оно» садилось на воду, никто толком не знал. Русские очень плотно «пасли» район, и все, что с немалым риском смогли добыть флотские – это мутный снимок чего-то, поднимаемого из воды на палубу одного из кораблей. Было видно, что «это» довольно большое и не круглое, но понять суть этого предмета было невозможно. Может быть, макет боеголовки, а может, и космическая капсула…

Вернер верил не только в свой собственный талант и дар предвидения, но и в талант своего неизвестного соперника с другой стороны океана. Никаких гарантий не было – русские могли провести свой запуск и сегодня, и через неделю, и через месяц. Вот только, вряд ли через год. Года в запасе точно не было, а спешить и ускорять работы уже никак нельзя, чтобы и первый из семерки, и все последующие возвращались живыми и здоровыми.

С другой стороны, если не брать в расчет политику и престиж, то не так важно, кто слетает первым. Главное, что это при любом исходе станет не концом соревнования, а лишь его началом…

Москва, подземный бункер, октябрь 2057 года

Иван Родин прервал контакт с интерфейсом имплантов, когда убедился, что все по-прежнему в норме. Работа в бункере кипела, студенты под руководством Мельникова загружали в проекторы очередные «корректировки», все шло своим чередом. Огромные экраны на стенах отражали только что записанную картинку из прошлого – первая презентация семерки астронавтов у американцев и первый приезд будущих советских космонавтов на завод к Королеву. Уже совсем-совсем скоро эти ребята начнут летать, и процесс не остановить, даже несмотря на проблемы. У американцев неожиданно начал глючить «Тор», сорвав очередное суборбитальное испытание, а понять причину сходу не смогли. «Корректоры» решили пока не вмешиваться и дать Брауну шанс проявить собственную сообразительность. У Королева подряд погибло два «лунника» на новой платформе Е-6, и опять же, тут ему решили не подсказывать, пусть сам разбирается. Главное – полет человека.

А здесь, в будущем, время тоже на вес золота. Его и так вечно не хватает, а уж теперь и подавно… Впрочем, так все и задумано. Наблюдатели в лице Вэя что-то чуют, подбирая крохи информации, но объяснить ничего не могут. Американцы ДОЛЖНЫ идти по следу, ничего толком не узнав. Рьялхи, главный фактор и цель всей этой гонки и так знают главное, что Иван жив и здоров, и теперь они ДОЛЖНЫ хоть как-то пытаться разрешить этот кризис. Понимают ли все они, что сами идут по узкой дорожке, исполняя его, Ивана, задумку? Не будет ли от них сюрпризов?

Если подумать, все три группы способны при определенном раскладе испортить ему игру. Вот американцы, к примеру, совсем не глупые ребята. Могут ли они сделать логический шаг вперед и предположить, что русские собираются не изучать, а ВЛИЯТЬ на историю? Пожалуй, нет, ведь есть куда менее экзотические версии! Такие, как найденная инопланетная лунная база… Можно было бы посмеяться, но что еще должны думать серьезные люди, ведущие расследование? Портал в прошлое? Да я вас умоляю!

Наблюдатели тоже не глупы, но их играют втемную и они вообще даже не представляют, с чем связались. Вэй Тьяо – парень упертый, но с воображением у него сильно похуже чем, к примеру, у бывшей одесской циркачки Альбины Барсовой или у дочери крепостных крестьян Варвары Нартовой… Что поделать, воспитание. Бэкграунд, как сказали бы янки. А двое других старожилов из Четверки, Мэтт Стовер и Руди Клатт, имеющих, судя по всему, доступ к данным о поиске «пропавшего» Ивана Родина из того же теста слеплены. Нет в них нашего русского черта в табакерке…

Рьялхи – вот самое слабое звено плана и самый большой риск. Ибо не знаем мы про них почти ничего. Как живут, что делают, чем шашлык запивают да водку заедают… Иван вступил с ними в переписку отчасти ради того, чтобы выудить хотя бы крохи подобной информации. По построению фраз и по выбору выражений обычно можно вычислить некоторые моменты, но в данном случае посредником была программа-переводчик, и язык был сухим и формальным. Впрочем, пару раз ему показалось, что в переводе сохранился небольшой налет юмора, хоть и по пустяковому поводу… Но Рьялхи редко что-то делают просто так. А тот факт, что они разгадали его стихотворный ребус про «ревность» говорило о том, что их мышление не такое уж и чуждое.

Но то, что они прислали в этот раз, удивило Ивана по-настоящему. Никаких требований, никаких угроз. И если это в их понимании шутка, то довольно дурацкая. Пришедшее от Рьялхи очередное послание было выполнено в сдержанно-ироничном стиле и содержало в себе предложение попробовать предугадать, куда приведет Вэя Тьяо его расследование.

С одной стороны, какой-то детский сад, да и только. С другой – явная попытка спутать карты и заставить дергаться, подсунув нестандартную задачку. Рьялхи предполагали, что Вэй обязательно отправится на пресс-конференцию в Роскосмосе, организованную в связи с просочившимися в прессу планами на космический бюджет следующего года. Вэй, судя по всему, действительно туда намылился, уже хватаясь за соломинку, потому что никаких технологических новинок, которые можно было бы украсть у Рьялхи, в озвученных планах не было. Изменения были скорее количественные, хоть и довольно значительные.

Например, строительство новых ВПП, при том, что их и так собирались строить. Увеличение отряда космонавтов – тоже не сверх-важное изменение, уже сейчас летаем на орбиту довольно много, а дальше будем летать еще больше. Ядерный двигатель – давняя мечта, и технологии все сугубо земные, благо теория и первые прототипы уже сто лет назад появились. В начале XXI века, вроде бы, пытались расконсервировать эту тему, но опять же, не успели… ЯРД – вещь в космическом хозяйстве крайне полезная, а ради удельного импульса в 2 тысячи секунд (с перспективой увеличения до 5-10) можно и душу если не продать, то уж заложить точно. Хотя бы для того, чтобы регулярно и с минимальным расходом топлива таскать грузы, скажем, между Землей и Луной, с орбиты на орбиту. Еще во время войны на пике потребностей в автономных мини-подлодках произошло несколько прорывов в технологиях ядерных реакторов, что давало «зеленый свет» вожделенным и долгожданным газофазным «тяговым лошадкам». И главное следствие этого прорыва – почти никакого радиоактивного выхлопа, которым противники атома всех пугают вот уже сто лет с лишним.

Ретрансляторы на орбите – всегда у нас с этим была беда, лишних спутников не бывает, не арендовать же у американцев каналы TDRS, как раньше! Надо свои запускать, тем более, тяжелая ракета уже летает, можно три штуки сразу поднять, только бы не упало… А лунная навигационная система, пока в ограниченном варианте развертывания, и обойдется относительно недорого, и сильно поможет как автоматам, так и людям. Короче говоря, никаких украденных инопланетных технологий во всем это никак не угадывалось, но вот американцы все равно всполошились. Хотя, понять их можно, переживают, боятся отстать.

Больше всего Иван опасался намеков на возможное вовлечение президента, хотя и в этой области велась своя игра. По взаимной договоренности Орлов теперь не появлялся в Кремле, точнее, он появлялся, но не чаще обычного. Этим убивалось как минимум два зайца. Первое – вообще не нужно привлекать внимание к Верховному, потому что если Рьялхи захотят его «навестить» и что-то вытянуть, помешать этому будет как минимум непросто. Второе – засевшая где-то в кремлевском аппарате «крыса», которую пока так и не смогли вычислить, лишилась возможности лично отслеживать встречи президента и докладывать своим благодетелям.

Иван еще раз перечитал послание Рьялхи, не увидев явных угроз своему плану. Пожалуй, можно сделать встречный ход и тоже задать парочку неудобных вопросов.

«Вэю надо лучше маскироваться. Космос – не его тема. Есть ли данные по активности Саргов?»

Набив этот текст, Иван, усмехнувшись, отправил послание. Вот интересно, что они ответят? Проигнорировать вопрос будет вроде бы как невежливо. Подначка в адрес Вэя – это уже обязательный «детсадовский» элемент из разряда «просто добавь воды». К тому же, он уже засветился как «фальшивый журналист» и в публичном месте его вполне могут опознать и сделать выводы. Пусть неверные, но потенциально проблемные. В то время, как вопрос о Саргах вполне себе серьезный… Не хотелось бы, чтобы кто-то спутал карты в самый интересный момент, когда в «параллельном» мире остается совем немного времени до первого полета человека. Причем ни жители «того» мира, ни «корректоры» не могли сейчас точно сказать, какой национальности будет этот самый первый человек…