Текст книги "Дневник Тринадцатого императора-2"

Автор книги: Олег Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Верные мои соратники, простите мне это прослушивание. Невольно так получилось. Не умею я ещё свое СЧВ контролировать. Ну да всё что не делается, всё к лучшему! Только не прав ты Николай Павлович, не сидел я ПРОСТО,……Я ДУМАЛ и делал ВЫВОДЫ!

Часть их вы уже знаете, а другие, которых собственно и было-то всего ничего, сейчас прочтёте:

– Император не должен непосредственно участвовать в силовых акциях, но и сидеть жертвенным ягнёнком ему не пристало. Надо самосовершенствоваться. Потом напишу, что я решил делать.

– Второе о чём я думал. Надо перевооружить управление Оттона Борисовича Рихтера, дабы охрана членов императорской семьи, большей огневой мощью обладала. В её надёжности я уже убедился. Пора Рихтеру следующее звание присваивать, по сравнению с той историей уже на год задержка.

Историческая справка

Дмитрий Владимирович Каракозов (23 октября (4 ноября) 1840, с. Жмакино Сердобского уезда Саратовской губернии, ныне Колышлейского района Пензенской области, – 3 сентября (15 сентября) 1866, Санкт-Петербург) – русский революционер-террорист, совершивший неудачное покушение на русского императора Александра II.

Происходил из мелкопоместных дворян. Окончил 1-ю Пензенскую мужскую гимназию в 1860 году, затем учился в Казанском (с 1861 года) и Московском (с 1864 года) университетах. Одно время жил в деревне у родных, а также работал письмоводителем при мировом судье Сердобского уезда. В 1865 году вступил в тайное революционное общество ("Организация"), возглавляемое его двоюродным братом Н. А. Ишутиным. Вместе с некоторыми членами кружка Каракозов стал сторонником тактики индивидуального террора и считал, что убийство царя может послужить толчком для пробуждения народа к социальной революции.

«Бабушка русской революции» Е. К. Брешко-Брешковская вспоминала:

Дмитрий Каракозов охотно стал посещать кружок и по целым вечерам молча вслушивался в рассуждения, споры и дебаты. Казалось, что этот высокий человек с ясными, голубыми глазами, выросший вблизи народа в одной из приволжских губерний, наслаждался новым для него миром вопросов и задач и в то же время разбирался в собственных чувствах и мыслях, дотоле дремавших в нем… Наконец Каракозов громко заявил свое решение убить Александра II.

В коротких словах он доказывал, что царская власть есть тот принцип, при наличности которого нечего и думать о коренных социальных реформах. Он говорил, что все усилия и жертвы революционеров будут напрасны, пока трон царский уверен в своей безопасности… Говорил он спокойно, сдержанно, страстно, всем глядя в лицо и ни на ком не останавливаясь, точно он громко отвечал сам себе на те глубокие запросы своей души, которые давно томили его, но все ускользали от понимания. Предложение Дмитрия Владимировича поразило всех, и все протестовали, кроме Ишутина. Все утверждали, что после убийства царя некому еще будет воспользоваться смятением, что нужно сперва привлечь на свою сторону больше людей, соорганизовать революционные кадры. Говорили, что народ будет против, в его глазах царь есть освободитель и благодетель. Много сражений было дано Дмитрию Владимировичу.

Он терпеливо выслушивал ораторов, сдержанно отвечал им и только когда, отойдя в сторону, закрывал лицо руками и подолгу, не шевелясь, сидел в углу комнаты, полный горячих речей, можно было заметить, какая страстная и трудная борьба мучила этого человека.

Члены кружка убедили Каракозова, что их организацию нужно сберечь для пропаганды социалистических идей, и цареубийству сейчас не время. Они с помощью Н. А. Ишутина вынудили Каракозова дать слово, что он отказывается от своего замысла. Тот простился с ними и уехал в деревню.

Кружок по-прежнему возился с открытием школ, мастерских, библиотек. Уже начали составлять первые прокламации.

Каракозов между тем сидел в деревне, и упорная мысль убить царя уже не оставляла его. Она, словно червь, точила мозг, стала навязчивой, доводила до исступления. Ранней весной 1866 г. Каракозов приезжает в Москву и решительно заявляет Ишутину, что намерен убить царя. Ишутин извещает об этом кружковцев, те ищут Каракозова, но его нигде нет. По-видимому, он поехал в Петербург. Решили отправиться на его поиски. Ишутин собрался ехать с П. Д. Ермоловым, но на собрании Ишутина отклонили по свойству "изворачиваться и не ставить вопросы ребром", что в этом случае не годилось. Вместо него с Ермоловым отправили Н. П. Страндена. А тот готовился в это время освобождать из ссылки Чернышевского и собирался в Сибирь. Он запасся ядом, которого хватило еще и членам кружка: они носили его в пуговицах на случай каких-либо покушений. Ишутин достал Страндену два фальшивых паспорта. Так как Страндену нужно было поговорить в Петербурге с друзьями Чернышевского, он и поехал с Ермоловым, Где искать Каракозова, они не знали, ходили по улицам, и вдруг кто-то хлопнул Страндена по плечу. Это оказался сам Каракозов. Они пришли в гостиницу, и Каракозов рассказал, что в Петербурге он собирается поступить на фабрику и вести пропаганду среди рабочих. Ему говорили, что это можно делать и в Москве, и прямо спросили, не оставил ли он свой замысел. Каракозов сознался в окончательном намерении убить царя. Странден с Ермоловым насели на него, приводя самые различные доводы против, и, наконец, вырвали у Каракозова обещание не готовиться к покушению и возвращаться в Москву. Они уехали домой, и действительно вскорости вернулся и Каракозов, но, пробыв в Москве дня два-три, исчез. Он вообще действовал под влиянием минуты порыва. Как-то в Москве Каракозов шел по улице и натолкнулся на будочника, колотившего нерадивого извозчика. Ничего не говоря, он схватил будочника за шиворот, потряс его и бросил в сторону. Потом крикнул: "Всех бы вас перевешать!" А уже через пять минут после подобных выходок он лежал неподвижно на кровати и мрачно думал о чем-то.

Петербургский ишутинский приятель И. А. Худяков досадовал: "Зачем вы прислали ко мне сумасшедшего, с этим дурнем как раз влопаешься". А Каракозов опять направился в Петербург, остановился в гостинице и виделся с ишутинскими знакомыми – одним медиком и с упомянутым начинающим литератором-учителем И. А. Худяковым. Зачем Каракозов приехал в столицу, они не знали. И вот, когда император Александр II после прогулки с племянником герцогом Лейхтенбергским и племянницей принцессой Баденской садились в коляску, Каракозов выстрелил в него почти в упор. Но оказавшийся рядом картузник Осип Комиссаров почти инстинктивно ударил Каракозова по руке, и пуля пролетела мимо….

"Перед открытием заседания князь Гагарин сказал мне, что он будет говорить Каракозову "ты", потому что такому злодею нет возможности говорить "вы". Мне удалось, однако, убедить князя как человека в высшей степени разумного, что выражать таким образом негодование против подсудимого, каково бы преступление его ни было, для судьи совершенно неприлично и что в настоящем случае существенно необходимо подавить в себе негодование к преступнику и говорить с ним, не нарушая обычных форм… Первым был введен Каракозов. В залу вошел высокий белокурый молодой человек, видимо, смущенный и не знавший ни куда ему идти, ни где ему стать. За ним вошли два солдата с обнаженными тесаками.

"Каракозов, подойдите сюда",– сказал председатель дрогнувшим голосом.

Каракозов подошел к столу и стал против председателя, не смотря, впрочем, ни на него, ни на кого другого прямо. Так он себя держал во всех заседаниях, подергивая, кроме того, свои усики и говоря обычно сквозь зубы.

"Вы вызваны в суд,– сказал ему председатель,– для выдачи вам обвинительного акта о том страшном преступлении, в котором обвиняетесь. Допрос вам теперь не делается, но если вы сами желаете сделать показание, то оно будет принято".

Каракозов: "Преступление мое так велико, что не может быть оправдано даже тем болезненным нервным состоянием, в котором я находился в то время".

Альберт Марчиньский

или Марчинский (англ. Albert Marchinski, 1876–1930) – английский иллюзионист польского происхождения, который выдавал себя за "провидца с Востока".

Екатерина II Алексеевна, она же урождённая София Августа Фредерика фон Анхальт-Цербст-Дорнбург (Sophie Auguste Friederike von Anhalt-Zerbst-Dornburg), пришла к власти, мягко говоря, не совсем легитимным путём, устроив в 1762 году военный переворот, и с помощью гвардейских офицеров отправив на тот свет своего супруга Петра III, который, несмотря на все распространяемые Екатериной слухи о его «чокнутости», был достаточно популярен

В 1765 году Екатерина купила у модного во Франции писателя-философа Дени Дидро его домашнюю библиотеку за 16000 ливров, при этом сохранив право пожизненного пользования ею, и назначила ему ежегодную пенсию в 1000 ливров. Французский "властитель дум" таких денег не видел за всю свою предшествующую жизнь, и бросился отрабатывать гонорар изо всех сил.

Все последующие 20 лет своей жизни Дени Дидро создавал миф о "просвещённой императрице", под скипетром которой Россия процветает, словно в раю земном, и сумел убедить в этом не только своих приятелей Вольтера и Монтескье, но и высшие слои французского общества. Миф о "просвещённой императрице" живёт до сих пор.

Выбор императора Николая I пал на 49-летнего писателя-путешественника Астольфа де Кюстина, маркиза, выходца из старинной французской аристократической семьи. Маркиз де Кюстин путешествовал по разным странам, а затем публиковал свои путевые заметки, и вся Европа ими зачитывалась, и если вдруг какой-нибудь деятель представал в этих заметках в выгодном свете, это способствовало росту его репутации.

В 1839 году император Николай I пригласил маркиза де Кюстина в Россию, где в Петербурге его принимала императорская семья, с ним многократно беседовал сам Николай, а его супруга, императрица Александра Фёдоровна, и старший сын, престолонаследник Александр (будущий император Александр II), даже несколько раз выступали в качестве экскурсоводов. Затем Николай выделил маркизу де Кюстину фельдъегеря для сопровождения, и маркиз совершил поездку по европейской части России, до Нижнего Новгорода и обратно.

После этого маркиз де Кюстин отбыл на родину, во Францию, и на следующий год издал свои путевые заметки под названием "La Russie en 1839" ("Россия в 1839 году"). И вот тут, что называется, случилось страшное. Оказалось, маркиз де Кюстин не стал сочинять хвалебную оду, а написал чистую правду. Как такое могло случиться, сказать довольно сложно, сам маркиз этот вопрос обходит стороной, да и Николай об этом тоже не распространялся, но судя по всему, Николай, в отличие от своей бабки Екатерины, пожадничал, и не сошёлся с французом в деньгах. Как гласит старинная русская поговорка, "если попадётся неподкупный, надо просто больше заплатить".

Что интересно, русские "писатели в штатском" по заданию шефа жандармов графа Бенкендорфа попытались выпустить в Европе опровержение на книгу де Кюстина, чтобы доказать, что его записки являются ложными. Они до мельчайших деталей проанализировали книгу маркиза, выискивая малейшие неточности, и выявили у де Кюстина всего лишь 3 (три) ошибки: 1) де Кюстин пишет, что Николай носил корсет, хотя в действительности он его не носил; 2) де Кюстин пишет про мерзопакостных насекомых "persica", хотя в действительности это таракан-прусак; 3) это уже упомянутая ошибка про "семейные добродетели" императора, но эта ошибка была на руку Николаю I.

Более того, маркиз де Кюстин Николая Павловича даже приукрасил, например, он написал про "семейные добродетели" нашего государя, хотя абсолютно всем было известно, что Николай изменяет жене, и при дворе у него даже есть официальная любовница Варвара Нелидова.

… парочку цитат для примера:

"Полиция, столь проворная, когда нужно мучить людей, отнюдь не спешит, когда обращаются к ней за помощью".

"Россией управляет класс чиновников… и управляет часто наперекор воле монарха… Самодержец всероссийский часто замечает, что он вовсе не так всесилен, как говорят, и с удивлением, в котором он боится сам себе признаться, видит, что власть его имеет предел. Этот предел положен ему бюрократией".

Герцен родился 25 марта (6 апреля) 1812 года в Москве, в семье богатого помещика Ивана Алексеевича Яковлева (1767–1846); мать – 16-летняя немка Генриетта-Вильгельмина-Луиза Гааг, дочь мелкого чиновника, делопроизводителя в казённой палате в Штутгарте. Брак родителей не был оформлен, и Герцен носил фамилию, придуманную отцом: Герцен – «сын сердца» (от нем. Herz).

В 1833 Герцен закончил физико-математическое отделение Московского университета. с 1857 года издает еженедельную газету "Колокол"[1]. Примечательно, что в июле 1849 года Николай I арестовывает все имущество Герцена и его матери. Последнее на тот момент уже было заложено банкиру Ротшильду, и тот, пригрозив оглаской Нессельроде, занимавшему тогда пост министра финансов в России, добился снятия императорского запрещения. Пик влияния "Колокола" приходится на годы, предшествующие освобождению крестьян; тогда газета регулярно читалась в Зимнем дворце.

'Социальному перевороту ничего не нужно, кроме знания и силы, понимания и средств'. Людей, по мнению Герцена, нельзя освободить больше, чем предполагает их внутренняя свобода. После крестьянской реформы её влияние начинает падать; поддержка польского восстания 1863 год резко подорвала тиражи.

«КОЛОКОЛ»

первая рус. революц. газета, изд. А. И. Герценом и Н. П. Огаревым за границей. Первый номер "К." вышел в Лондоне с датой 1 июля 1857,

действит. дата выхода – 22 июня 1857. В 1857-65 "К." выходил в Лондоне (No 1-196) – до февр. 1858 ежемесячно, затем два раза в месяц или еженедельно. Последний, 244/245 лист (номер) вышел 1 июля 1867. С 1 янв. по 1 дек. 1868 Герцен и Огарев выпустили 15 номеров газеты "Kolokol" на франц. яз. Вольная русская типография напечатала приложения к "К." – "Под суд" (1859-62) и "Общее вече" (1862-64). В 1867-69 были изданы "Колокол. Прибавочный лист к первому десятилетию", 6 номеров "Колокол. Рус. прибавление" и "SupplИment du Kolokol" на франц. яз.

Чернышевский Николай Гаврилович, родился 24 июня 1828 г. в Саратове, где отец его был священником. Он учился сначала в тамошней духовной семинарии, потом поступил в Петербургский университет, который окончил в 1850 г.

Чернышевский был с ранней юности и до конца жизни революционером и социалистом. Еще юношей, в 1848 г., он писал в своем "Дневнике":

"В сущности я нисколько не подорожу жизнью для торжества своих убеждений, для торжества свободы, равенства, братства, уничтожения нищенства и порока, если я только буду убежден, что мои убеждения справедливы и восторжествуют, и если уверен буду, что восторжествуют они, даже не пожалею, что не увижу дня торжества их".

Карл Маркс, который не был щедр на похвалы, печатно назвал Чернышевского "великим русским ученым и критиком". А знаменитому русскому революционеру-народнику Герману Лопатину Маркс не раз говорил, что "из всех современных экономистов Чернышевский представляет единственного оригинального мыслителя, между тем как остальные суть только простые компиляторы".

Сорок девятая запись в дневнике ЕИВ Николая второго.

То, что я сейчас пишу, звучит, как попытка оправдаться за ту страшную ночь. По сути это, наверное, так и есть. Но, я здесь честно пишу, что и как было, а виноват и насколько это я уже про себя сам решил.

Сейчас конец лета, такой перерыв в записях. Думаю, вы меня поймёте, не до дневника было. Лиз, и Маман с Алексеем ещё в Крыму.

Попробую восстановить прошедшие события. Начну с покушения. Покушение я ждал в 1866 году, как в той истории было, но видимо изменения уже начались, а я их проспал. Почему? Слишком долго на ту историю смотрел, а там только с 1866 года покушения в моду входить начинают, вот я и успокоился….

Кроме того, историю с Чернышевским я переписал. Ему если помните, в вину прокламацию ставили «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон», там о реформе 61 года хорошо сказано было. Но достаточно её прочесть, что бы понять не мог грамотный экономист Николай Гаврилович, такую чушь писать. Не его это рука, кому-то из батюшкиного охранного окружения надо было цену свою поднять, вот он и придумал сие действо! Что бы увесистее было, прилепили кличку «Враг самодержавия номер один» или что-то подобное. Естественно никакой гражданской казни не было. Поговорили мы с Николаем Гавриловичем, высказал я ему свои мысли по поводу прокламации, он фыркнул, но от авторства не отказался. Потом я ему сказал, что он свободен! От таких слов у уважаемого мной человека, после Петропавловских «удобств и комфорта» на минуту речь пропала.

– Как свободен?

– Как все. Если хотите, как птица.

– А что я могу делать?

– Да всё что угодно, но только законом не возбороняемое. Если хотите мне с реформами помочь, я бы просил Вас заняться популярным изложением условий "лизинга". Дело это новое, в России мало известное. Но для развития экономики весьма полезное. Вот у меня тут материалы по нему приготовлены. Вы как экономист, Марксом рекомендованный сможете это хорошо и быстро сделать.

– Я вас не тороплю. Съездите домой с родными и друзьями повидайтесь. Если решите мне помочь, в Министерстве финансов, о вас уведомлены будут.

Теперь Чернышевский, как сейчас говорят на двух работах сразу. В Минфине популяризатором экономических реформ и в "Современнике" своём любимом. Там он, кстати, те реформы популярным языком на обороте обложек излагает. Хорошо у него получается, талант! Я распорядился всем министерствам и министрам "Современник" выписывать и почитывать. Умные мысли пропадать не должны!

Третьего сентября 1866 года Дмитрий Владимирович Каракозов (в той истории), стрелял с близкого расстояния (почти в упор) в Александра II, но промахнулся. Я внимательнейшим образом «перелопатил» блокнот и прочитал всё, что относилось к этому имени. Мои выводы (да простят меня исследователи историки):

1.– Дмитрий Владимирович Каракозов был легко внушаемой (в гипнотическом плане) личностью;

2.– Посыл "убить царя" несколько раз не срабатывал;

3.– Существовал некий "инициатор" хорошо владеющий техникой гипноза;

4.– В нормальном постгипнотическом состоянии Каракозов не приемлет "цареубийство".

Мне даже показалось, что я своим СЧВ нащупал "инициатора", он то появлялся, то снова исчезал. По моим предположениям это был дядя известного в будущем иллюзиониста Альберта Марчиньского.

Все изложенные здесь причины, позволяли мне не особенно беспокоиться по поводу покушений, меня больше интересовали «Московские Народники», и возможные последствия их влияния. Поводов то для недовольства ещё было предостаточно! Вообще в государстве Российском бардачок'с был давно и аудит проверки это демонстрировали весьма наглядно. То исторически ранние проверки были, ещё не очень совершенные.

Что такое современная аудит проверка, вы уже знаете, наверное. Потому описывать её процедуру я не буду. Их два типа бывают, заказываемая и не заказываемая (налоговая проверка к примеру).

Заказную-аудит проверку номер один, произвёл Дени Дидро. Его домашнюю библиотеку за 16000 ливров, купила моя хитрющая пра, пра бабушка (Екатерина II). Французский «властитель дум» таких денег не видел за всю свою предшествующую жизнь, и бросился отрабатывать гонорар изо всех сил. Миф о «просвещённой императрице» живёт до сих пор.

Вторую аудит проверку (не заказанную) произвёл Радищев, когда написал свой труд "Путешествие и Петербурга в Москву". Ой, как это произведение моей пра, пра бабушке не понравилось!

Она его даже с деятельностью Емельяна Пугачёва сравнивала! Осудили, к смертной казни приговорили! Но пра-пра бабушка и тут схитрила, помиловала и упрятала бедного Радищева, нет не в Тьму-Таракань, а гораздо Севернее. А ещё своим либерализмом хвасталась, с Вольтером и Дидро переписывалась!

По примеру своей хитрющей бабуси, дедушка мой, захотел своё реноме поднять (сейчас это рейтингом доверия зовётся), выбрал популярного в Европе аудитора (имидж мэйкера) и пригласил его. Таким образом для третьей аудит проверки, дед мой Николай I, выбрал маркиза Астольфу де Кюстин (Astolphe de Custine). Из этого ничего хорошего не вышло. Видать в цене не сошлись. Мне жаль только графа Бенкендорфа и его сотрудников, когда их компромат и несоответствия копать на маркиза заставили, они и накапали, аж два с половиной пункта, ну да всё это недоработки прошлого….

Вооружённый такой информацией и переодетый в казацкое платье, сижу я сейчас у господина Николая Ишутина, что в Москве обитаеться. Возможно, вам известно, что это один из руководителей кружка «Народовольцев». Некоторые скажут, что это авантюра, а я скажу да согласен, но влез я в неё по трезвому инженерному расчету! Во первых, служба Игнатьева проверила квартиру и оружия в ней не обнаружила. Во вторых, служба наружного наблюдения установила порядок сходок, когда, кто и сколько человек её посещают. В третьих, мне по прежнему дорога моя венценосная голова, и остальные части тела тоже! Потому риск нападения был сведен к минимуму.

В данное время в квартире было несколько человек, но они, затаив дыхание, сидели в соседней комнате и внимательно слушали разговор помазанника Божьего и руководителя их кружка. Меня это устраивало (делая вид, что не знаю, что в доме есть ещё кто-то) я «соловьём» заливался!

Разговор у нас шёл о задачах "Народной воли" с одной стороны и государства, как аппарата насилия с другой стороны. Я старался доказать и у меня это получалось, что на данном этапе наши задачи если не полностью совпадают, то очень близки!

– Вы стараетесь дать народу образование и моё Министерство тоже по этому вопросу, работает.

– Вы стараетесь дать людям специальность, и государство тоже даёт такую возможность, новые заведения открываем, людей безо всяких условностей учим, а отличникам и стипендии именные платим.

– Вы оказываете, фельдшерские услуги и мне удалось, Министерство народного здравоохранения создать, да ещё и с первоклассными врачами. В прошлом году, сколько прививок от оспы сделали, а ведь каждая прививка это чья-то жизнь. В этом году против холеры в Южных областях прививки делали.

– Вы за отмену выкупных платежей и мне их отменить удалось. Здесь вообще полное совпадение, они (выкупные платежи) тормозят развитие державы.

Но есть вопросы, в которых государству ваша помощь полезна будет, причём и с вашими целями и задачами это совпадает. Я поведал Ишутину, о головной боли всех правительств, о бюрократии и коррупции, а также об их носителях, недобросовестных чиновниках.

Рассказал, как с этими вопросами Китайские императоры боролись, там всё продуманно было, некоторые мандарины просто становились на голову короче.

Рассказал, как поступали в целях наведения должного порядка и демократии с растратчиками казны в Республиканском Риме. Это самый полезный способ по моему и животные сыты и народ шоу полюбовался!

Рассказал, как великий и могучий Чин-Гиз-хан, не менее координальным методом обрабатывал воров бюрократов в кипятке. Тут варианты были, в больших котлах целиком или менее объёмным методом, путём залития в глотку нерадивому чиновнику свинца, при его отсутствии масло в ход шло.

Упомянул и Русь Святую, мы здесь тоже свои методы пробовали и на кол сажали и на дыбу вздёргивали и просто "бошки" рубили.

Напоследок процитировал нашего Генералиссимуса (я о Суворове А.В., не подумайте чего), тот четко и откровенно, по военному говорил "Любого интенданта, через два года на третий….", далее по смыслу!

Рассказал об основах межгосударственной информационной войны. Когда каждое из них старается доказать своему обывателю, что оно самое, самое, а есть другие которые не самые, самые! По «Колоколу» Герцена прошёлся, нет Александра Ивановича, я под подозрение не брал. Он честный и глубоко порядочный человек, но некоторые инвесторы его издания ставили условие, выпуска части журналов на французском языке! Теперь на такой вопрос ответьте, а много ли в России крестьян и рабочих смогли бы те журналы прочесть?

По поводу формы правления я тоже прошёлся! Скажите мне, пожалуйста, как электроэнергию, в генераторе получают или как нефть лучше перерабатывать? Ага, вы не знаете, а я знаю. Знаю я ещё очень много, что позволит Российскую промышленность и хозяйство поднять и на требуемый уровень вывести.

В будущем, примерно в 1880-90 годах, я планирую и Государственную думу в России организовать, путем выборов депутатов от каждой губернии. Сейчас рано ещё. Представьте себе, вы крестьянин, живёте в деревеньке, пусть не далеко от Москвы. Приедут к вам люди из столицы и станут нахваливать купца Полевого к примеру, как достойного кандидата в думу, да ещё и несколько рублей пообещают, если вы за него в бюллетене крестик поставите. Что вы сделаете?

Ну, наверное, так и сделаю, с трудом выдавил из себя мой собеседник.

– Эти люди, что к вам приезжали они будут модным словом "политтехнологи" обзываться, а по простому, по Русски обычные брехуны обманщики. Они и далее поедут и ещё много обещаний дадут. (все остальные полит-технологии, в виде маечек с сердечками или хусточек, я решил пока не раскрывать, пусть это тайной остаётся). Ребята ушлые в миг переймут, а мне потом отдуваться!

Пока уровень грамотности населения на соответствующий уровень не поднимется, такие выборы ничего хорошего не принесут. Я не только про "читать писать" говорю, я об общем уровне грамотности и культуры глаголю!

Почувствовав, что Николай Ишутин, загружен по полной, я перешёл к главной части своего выступления-предложения.

Предлагаю Вам совместную работу на благо государства российского! Нет, я хорошо знаю, что вы один ничего не решаете.

Прервал я попытку своего оппонента, вставить слово.

– Вы передадите мои предложения вашим друзьям и товарищам. Мне нужны грамотные образованные люди, их сейчас катастрофически на всё, не хватает. Я не прошу вас изменять вашим принципам и убеждениям. Мне не нужны ваши адреса и фамилии. Я прошу только об одном. Каждый член вашей организации, заметивший нарушение закона, и знающий доказательства. Берёт в ведомстве Велио специальную марку, описывает замеченное на листе бумаги, и оставляет на почте. ЭТО ВСЁ!

Я же в самое ближайшее время обещаю, всех политических заключённых, на которых нет крови и которые не замечены в связях с зарубежными разведками. Отпустить на все четыре стороны, даже за границу, если им так будет угодно! Я бы и так это сделал, но всё руки не доходят. Содержать лишние рты, смотреть за ними, кормить надзирателей, это знаете ли накладно.

Когда решение принято, будет так и поступите, пожалуйста. Напишите, согласны или не согласны, наклейте марку и оставьте на почте!

Оставив ошарашенного Ишутина с друзьями на явочной квартире, я к облегчению моей охраны, покинул кружок "Народной воли"!

Историческая справка

Голод в Финляндии 1866–1868 гг. – последний массовый голод в Финляндии, и последний массовый голод в Западной Европе, вызванный естественными причинами. В финской истории явление известно как Годы великого голода (фин. Suuret nДlkДvuodet )

Около 15 % всего населения Великого княжества Финляндского погибло; а в районах, где голод свирепствовал – до 20 %. [1]

Причины голода. Лето 1866 г. оказалось чрезвычайно дождливым, вследствие чего урожай зерновых культур, картофеля и овощей оказался крайне низок, а собранный урожай было трудно сохранить. Большие проблемы с продовольствием начались уже осенью 1866 г., хотя массовых смертей от голода ещё не было. Надеялись на урожай следующего года.

Но весна в 1867 г. началась очень поздно: так, средняя температура в Хельсинки в мае 1867 г. была на 8 градусов ниже, чем обычно, а реки и озёра были покрыты льдом до начала июня. В довершение всего, в начале сентября ударили сильные заморозки, и урожаи зерновых культур погибли. Уже осенью начался массовый голод [5].

"Отец финской марки", Министр финансов Йохан Вильгельм Снелльман в такой ситуации откровенно опасался больших внешних заимствований.

Лишь в конце 1867 г., когда голод уже свирепствовал вовсю, власти Великого княжества, наконец, решили взять "экстренный" заем в Банке Ротшильдов [6], начав закупки продовольствия в Европе. Но к тому времени, отчасти из-за спекулятивных махинаций, а отчасти из-за сезонного повышения цен, стоимость зерна уже значительно повысилась.

Когда продовольствие, хотя и в недостаточном количестве, поступило, выявилась следующая проблема: слабое развитие коммуникаций. Часто продовольствие было невозможно доставить до районов, пораженных голодом.

В результате, в срочном порядке были начаты многие общественные проекты по строительству дорог и портов; самым значительным было строительство 348-километровой железной дороги Рихимяки-Санкт-Петербург.

В 1868 году погода возвратилась к среднегодовым значениям, и урожай был достаточно хороший, однако, распространившиеся инфекционные болезни ("спутники голода"), унесли ещё много жизней.

В связи с подступающим голодом, Йохан Снелльман обращался за кредитом и к правительству России. Однако, как всегда, Ротшильды предложили лучшие условия (6 % годовых вместо предложенных Россией 9-ти, и моментальное выделение суммы). Неудивительно, таким образом, что и до, и после 1867 г. франкфуртский банкирский дом Ротшильдов был основным займодавцем Великого княжества Финляндского, впоследствии уступив это место только шведскому Stockholms Enskilda Bank (династия Валленбергов).

В 1842 году правительство России, сокрушенно признало, что неурожаи и голод, ими вызванный, повторяются каждые 6-7 лет. Как особо тяжелые можно отметить вспышки голода из-за неурожаев 1868, 1873, 1880 и 1883 годов, а в 1891-1892 годах голод поразил сразу 16 российских губерний европейской части России с 35-миллионным населением (особо пострадали Нижегородская, Воронежская, Казанская, Тамбовская и Самарская губернии) и 20 губерний Поволжья с населением 40 миллионов.

В своей знаменитой книге "Народная монархия" Иван Солоневич – убежденный монархист, белогвардеец, эмигрант – писал: "Факт чрезвычайной экономической отсталости России по сравнению с остальным культурным миром не подлежит никакому сомнению. По цифрам 1912 года народный доход на душу населения составлял:

в США 720 рублей (в золотом, довоенном исчислении),

в Англии – 500,

в Германии – 300,

в Италии – 230,

в России – 110.

Итак, средний русский еще до Первой мировой войны был почти в 7 раз беднее среднего американца и больше чем в 2 раза беднее среднего итальянца.

Даже хлеб – основное наше богатство – был скуден. Если Англия потребляла на душу населения 24 пуда, Германия – 27 пудов, а США – целых 62 пуда, то русское потребление хлеба было только 21,6 пуда – включая во все это и корм скоту. Нужно при этом принять во внимание, что в пищевом рационе России хлеб занимал такое место, как нигде в других странах он не занимал. В богатых странах мира хлеб вытеснялся мясными и молочными продуктами и рыбой".