Текст книги "Военная история русской Смуты начала XVII века"

Автор книги: Олег Курбатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

12.2.1. Оборона Тихвина монастыря (1613)

Существовавший уже во времена Василия III монастырь Успения Пресвятой Богородицы на реке Тихвине (притоке реки Сясь, впадающей в Ладожское озеро) в XVI в. превратился в значительный торгово-ремесленный и военный центр Новгородской земли. В 1560 г. по указу Ивана Грозного вокруг каменного собора и монашеских келий был построен крепостной вал с деревянной остроконечной оградой, тремя шатровыми башнями и «тайником», ведущим к реке. Подобную, но не столь мощную ограду получил и новый женский монастырь Введения во храм Пресвятой Богородицы (Введенский или Малый), построенный на другом берегу Тихвины, к северо-западу от Большого монастыря. Посад, согласно установлению Судебника 1550 г., был перенесен на 2 версты к югу от монастыря. С этого времени Тихвин приобрел значение стратегически важной крепости, прикрывавшей северо-западные рубежи России со стороны Ладожского озера.

После взятия Новгорода и присяги его властей и жителей шведскому принцу Тихвин, не имея надежд на помощь, «целовал крест» Карлу-Филиппу в конце 1611 г. В крепость вошли 60 солдат во главе с комендантом Йоханом Делакумбе, а с начала 1613 г. – две сотни ивангородских стрельцов и небольшой отряд местных помещиков.

В апреле 1613 г. молодой стольник кн. С. В. Прозоровский со товарищи был послан царем Михаилом из Ярославля оберегать Псков от немецких людей[238]238
  Курбатов О. А. Тихвинское осадное сидение 1613 года.


[Закрыть]. Под свою команду он принял казачьи станицы из Белоозера, Бежецкого Верха и Торжка (до 1500 человек), недавно приведенных (по их собственному требованию) к присяге новому царю, а также несколько сотен помещиков и детей боярских ростовского митрополита. Кроме того, в конце мая к ним подошел с Удомли казачий отряд Л. С. Плещеева, который в марте-апреле выдержал осаду со стороны финских всадников Ф. Стрюйка.

В этот момент Великие Луки и Невель оставались верны королевичу Владиславу, блокируя прямую дорогу на Псков[239]239
  Воевода Лук Великих Г. Л. Валуев присягнул царю Михаилу Федоровичу только в августе 1613 г., в ближайших крепостях стояли гарнизоны А. Лисовского и А. Гонсевского.


[Закрыть]. Пришлось выбрать необычный маршрут через Устюжну Железнопольскую и далее, видимо, на Старую Руссу. Так князь Прозоровский реагировал и на другую шведскую угрозу: возможный поход «полковника» Ф. Стрюйка на Устюжну и Белоозеро. Однако тот самый Стрюйк, ходивший в апреле на Удомлю, сам атаковал царскую рать при Усть-реке (за 120 верст от Тихвина); его отряд был разгромлен, а шведский командир – убит. Вскоре отряд Прозоровского был остановлен сильным шведским корпусом при Шереховичах. Зато русский воевода Тихвина А. Трусов и успенский игумен Онуфрий, узнав о присяге Московского государства Михаилу Федоровичу и о приходе его войска, установили связь с царскими воеводами. 25 мая стрельцы и дворяне при поддержке присланного им отряда Д. Е. Воейкова (400 человек) перебили шведов и передали Тихвин в руки последнего.

Шведы, узнав о случившемся, предприняли карательный набег на Тихвин, сожгли посад, однако Успенский монастырь взять не смогли и через несколько дней отступили в село Грузино (120 верст от Тихвина). Первая победа была воспринята тихвинцами как чудо, поскольку видимых причин для отступления – помимо крестного хода по стенам монастыря – они не видели. Князь Прозоровский, получив разрешение из Москвы не прорываться на Псков и «промышлять» над Тихвином, перевел на посад всю свою рать.

Главный воевода с войском стал возле Малого монастыря, на северном берегу Тихвина, – он назывался Царицыным по имени настоятельницы, бывшей жены Ивана Грозного Анны Колтовской (в иночестве «старица царица Дарья»)[240]240
  Старица Дарья с иными сестрами обители в это время жила в Устюжне Железнопольской, скрываясь за более надежными стенами и от шведов, и от разбойников вроде запорожцев или русских казаков.


[Закрыть]. Своему товарищу – Л. А. Вельяминову – он поручил оборону более укрепленного Большого монастыря. Тем временем шведы собрали к Грузину сильное войско, включавшее в себя «немецкую» пехоту, финских рейтар, 2 тыс. черкас и литовских всадников, а также новгородских ратных людей (в частности, из Порхова) – всего до 5 тыс. человек с артиллерией и подрывниками-петардщиками.

К середине августа это войско с боем захватило Тихвинский посад и осадило Малый монастырь. После подхода подкреплений из Швеции (1,5 тыс. человек) и обстрела позиций «огненными ядрами» противник приготовился к штурму. Однако при слухе об измене нескольких казаков ратные люди в панике бросились к Успенскому монастырю, причем шведам удалось нанести им огромные потери. Здесь, за стенами обители, тихвинцам удалось погасить мятежные настроения, и ратники вновь целовали крест на том, чтобы «стояти за Пречистую Богородицу и благочестивого царя» и «у Пречистые Богородицы в дому всем померети заодно». За подкреплением послали к Москве игумена Онуфрия и авторитетных ратных людей, поскольку в строю осталось немногим больше тысячи человек. Но и у шведской стороны были потери: в боях погибли возглавлявший войско подполковник Лейб-регимента Делагарди П. Беттиг и инженер – командир минеров майор А. Курц.

Тем не менее шведы приступили к методичной осаде и второй крепости, соорудив батарею на северном берегу Тихвина (Северскую крепость), а затем, замкнули блокаду постановкой туров на Московской (юго-восточной) дороге; минеры повели подкоп к северной стене и под западную Воротную башню. Но здесь защитники оказали самое яростное сопротивление. Во время одной из вылазок они разрушили восточные туры и захватили три пушки. В результате другой, согласованной с действиями Исаака Сумбулова (его отряд игумен Онуфрий встретил в 80 верстах от Тихвина), шведам вообще пришлось оставить позиции на Московской дороге. Правда, благодаря новой измене противнику удалось внезапным нападением разгромить на марше казаков Сумбулова (1,5 тыс. человек), которые откатились на Валдай, отказавшись от похода к Тихвину.

Ожесточение сторон нарастало. В ночь на 7 сентября защитники отбили первый общий штурм, а затем повели контрминную борьбу и усилили укрепления. Подкопная деятельность шведов столкнулась со странными трудностями, когда порох в подкопе не воспламенялся, а другие подкопы быстро обнаруживались и уничтожались контрминами либо вообще не достигали цели. Тем временем в стане противника начались мятежи, в результате которых со службы ушел целый наемный полк пехоты, а за ним – и запорожцы, так и не получившие «грошей» от шведского короля. Тем не менее, узнав о катастрофической нехватке в крепости пороха и свинца, шведы в ночь на 13 сентября с лестницами снова пошли на штурм. На сей раз в его отражении приняли участие даже женщины и дети, после чего тихвинцы сами перешли в контратаку. Наступал критический момент осады. На следующую ночь (на праздник Крестовоздвижения) осажденные снова сделали успешную вылазку, перейдя реку Тихвинку, а днем слуга Соловецкого монастыря Мартемьян Поспел-Гора сообщил воеводам о видении ему Божьей Матери, которая известила его о «избавлении от безбожных еллин» и необходимости нового смелого наступления. Решительный натиск днем 14 сентября заставил противника бросить «осадный наряд» и с потерями уйти в Малый монастырь. Последняя неудача, а также слух о подходе к Устюжне свежей московской рати Ф. С. Плещеева лишили всякого смысла дальнейшее продолжение осады. Уход шведов на праздник мч. Никиты Бесогона (15 сентября) в памяти тихвинцев был связан с чудесным видением прихода в монастырь небесного воинства с пятью или даже 12 сияющими золотом знаменами.

Кн. Прозоровский, сдав командование Плещееву, вернулся в Москву. В последующие годы он принял участие еще во многих грандиозных походах, в том числе трижды осаждал Смоленск, однако до конца жизни помнил те чудеса, которые ему довелось пережить во время «Тихвинского осадного сидения». Князь Семен стал благодетелем обители, а незадолго до смерти, после 1657 г., принял в ней монашеский постриг под именем Сергия. Скончался он в схиме в 1660 г. 14 сентября (в день окончания тихвинской осады) и был погребен в паперти Успенского собора, а потомки его продолжали делать ценные вклады на помин его души[241]241
  Книга об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской. СПб., 2004. С. 214; Русский биографический словарь. СПб., 1910. Т.: Притвиц-Рейс. С. 27–29.


[Закрыть].

После снятия осады Тихвин стал центром настоящей народной войны, развернувшейся в Новгородской земле. Сюда стягивались ратные и уездные люди, свозились вооружение и боеприпасы; отсюда уходили отряды казаков к реке Волхов (перерезая водное сообщение) и за нее в Ижорскую землю; на построенных здесь стругах, вооруженных пушками, «плавные казаки» спустились в Ладогу и повели бои со шведами на самом озере и на его побережье. Везде воинов сопровождали тихвинские посадские люди, по своим торговым надобностям прекрасно знавшие все лесные и речные пути в Новгородской земле[242]242
  Рабинович Я. Н. Малые города северо-запада России в Смутное время. С. 256–276.


[Закрыть].

Восставший Гдов дважды в 1613 г. осаждался шведами, но в результате вылазок гарнизона и с псковской помощью осады снимались[243]243
  Там же. С. 245–249.


[Закрыть].

Экскурс 13

Конные поединки в боях эпохи Смуты

Сражения Смутного времени представляли собой причудливое сочетание новейших способов ведения войны (огнестрельное оружие, полевые укрепления, минная война и петарды) с традиционной боевой практикой Восточной Европы. В частности, из глубины веков шел обычай предварять столкновение главных сил молодецкой схваткой передовых воинов («травля» по-русски или «harcy» по-польски). Десятки и сотни наиболее отважных и «доброконных» всадников осыпали друг друга стрелами и пулями, а порой вступали в рукопашные поединки. Нередко в этой забаве принимали участие нерядовые воины, вроде сотенных голов и «завоеводчиков» (ординарцев), которые искали противников, достойных себе по званию. Так, в начале боя с казаками Лжепетра «у Николы на Вырке» (около 23 февраля 1607 г.), в котором повстанцы были наголову разгромлены, погиб сын боярский новгородец Василий Обольянинов, оказавшись «в ертауле головою в первых стравщиках»[244]244
  Народное движение в России в эпоху Смуты начала XVII века, 1601–1608: Сб. документов. М., 2003. С. 191.


[Закрыть].

В уникальном документе – послужном списке сына боярского Леонтия Степановича Плещеева из похода кн. С. В. Прозоровского (1613) – подобные поединки упоминаются как обычное занятие знатного помещика. В сражениях и стычках под Тихвинским монастырем 20–28 августа Леонтий бился на вылазках в конном строю, причем «убил копьем» двух немцев и одного литвина, – «да под Тихвиною ж Левонтей Плещеев перед воеводы и перед полками с литовскими людми бился на поединках, и на тех поединках убил трех мужиков копьем». Факт проведения индивидуальных поединков на фоне противоборства осадных батарей и инженерной техники Леонтий счел нужным подчеркнуть и сам, в челобитной о пожаловании за тихвинскую службу: «Был на государеве службе на Тихвине, и, будучи на Тихвине, Государю служил, с неметцкими людьми перед воеводы и перед полками бился на поединках и ранен был многижда…»[245]245
  РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. № 1. Л. 268–270; см. также: Лукичев М. П. Документы о национально-освободительной борьбе в России в 1612–1613 гг. // Лукичев М. П. Боярские книги XVII века: Труды по истории и источниковедению. М., 2004. С. 213.


[Закрыть].

Польские гусары. Гравюра конца XVI в.

Документ неоспоримо свидетельствует о том, что навыки индивидуального копейного боя, которые позволяли их носителю и активно участвовать в атаках конных сотен, и побеждать литовских и «черкасских» удальцов в поединках-единоборствах, сохранялись в отдельных «боярских» родах Московской Руси вплоть до Смутного времени. Отметим, что для особого «молодчества» у Плещеева были свои мотивы: это и поддержание авторитета у казацкой вольницы – большей части «тихвинских сидельцев» – и личная месть черкасам за убийство брата и похищение сестры в 1608 г.[246]246
  Во время похода гетмана Сагайдачного (1618) сестра Плещеева вернулась в Москву со своим новым мужем – запорожцем, перешедшим на царскую службу, что вызвало крупный скандал (Опарина Т. Украинские казаки в России: единоверцы или иноверцы? (Микита Маркушевский против Леонтия Плещеева) // СОЦIУМ. Альманах соцiальной iсториi. Вып. 3. 2003. С. 21–44).


[Закрыть]

Некоторые подробности схватки содержит и описание другого поединка – на этот раз неудачного для русской стороны. Во время конных стычек у Донского монастыря 26 сентября 1618 г. между черкасами Сагайдачного и русскими всадниками сам гетман запорожцев, по словам секретаря королевича Владислава, сразился с неким царским «гетманом» Бутурлиным[247]247
  Цитата дневника: Hetmani zaporoscy w sluzbie kryla i Rzeczypospolitej / Pod red. P. Krolla, M. Nagielskiego, M. Wagnera Zabrze, 2010. S. 137. Исследователи расходятся в определении инициалов этого «гетмана»: по мнению А. А. Маевского, это «М.» Бутурлин, а П. Сас считает, что это «В.» Бутурлин (Majewski A. A. Moskwa 1617–1618. Warshawa, 2006. S. 149; Сас П. Запорожцi у польсько-московськiй вiйнi наприкiнцi Смути 1617–1618 pp. Бiла Церква, 2010. С. 373–374).


[Закрыть]. При этом Петр Конашевич сумел выбить копье из рук противника, а затем, за неимением иного оружия, сбил его с коня шестопером – знаком гетманского достоинства, присланным королевичем Владиславом. Справедливо отмечается, что этот молодецкий подвиг был крайне необходим Сагайдачному, чтобы повысить дух его уставшего и обескровленного войска; мотивы же поединка для царского дворянина менее ясны, если только его не настигли в момент отхода. Тем более что Бутурлиных при обороне Москвы было человек десять, и почти все они по своему чину московских дворян или стольников были командирами среднего звена[248]248
  Так, Василий Кириллов сын Бутурлин ведал обороной Васильевских ворот (с отрядом в 93 человека), Василий Матвеев сын Бутурлин возглавлял гарнизон острога за Яузой (905 человек); Никон Федоров сын Бутурлин был осадным воеводой в Симоновом монастыре (391 человек пехоты и пушкарей); по полкам в воеводах, головах или рядовых были расписаны стольники М. М., И. И., Ф. М., Ф. В., И. В. Бутурлины и дворянин В. К. Бутурлин (Книги разрядные по официальным оных спискам. Т. I. Стб. 573–575; Осадный список 1618 г. // Памятники истории Восточной Европы. Т. VIII. М.; Варшава, 2009. С. 18, 31–32, 36, 122–123).


[Закрыть].

Традиция молодецких подвигов не угасала и позже: в частности, в 1654 г. стольник Семен Кондырев, в составе отряда своего отца Ждана Кондырева в битве при Глубоком (23 июня), «збил с лошади» полковника Петра Казимира Беганьского, возглавлявшего ополчение полоцкой шляхтыp[249]249
  Полковник попал в плен в этой битве, но заслуга пленения его в послужной список Семена Кондырева не попала (Polski Slownik Biograficzny. Wroclaw, 1991. Т. XXXII / 4. Zeszyt 135. S. 675–677; РГАДА. Ф. 210. Столбцы Московского стола. № 256. Ч. I. Л. 138).


[Закрыть]. Лишь эпоха регулярных армий и линейной тактики вытеснила гарцовку и поединки в область «малой», партизанской войны и казачьих рейдов.

12.2.2. Поход на Новгород войск боярина кн. Д. Т. Трубецкого. Битва под Бронницами (1614)

Осенью 1613 г. бывший вождь Первого ополчения кн. Трубецкой выступил с новым войском в Торжок, а оттуда по весне – далее на Новгород. Численность казаков у него и у А. Ф. Палицына (у Старой Руссы) превышала уже несколько тысяч человек[250]250
  Станиславский А. Л. Гражданская война в России XVII в. С. 116–118.


[Закрыть]; часть из них, когда полки боярина укрепились в Бронницах под Новгородом, перешла реку Мету и весьма выгодно возвела острог на другом берегу. Полковники Коброн и Менихгофен, усиленные черкасами (всего до 3 тыс. человек), осадили боярина в его остроге, начали бомбардировку, «и от такого великого утеснения воеводы не могли стоять, пошли отходить». Во главе уже с самим Делагарди шведы нанесли им серьезное поражение «на отводе»: «едва сами воеводы отошли пешими», – а 400 казаков в остроге за Метой, сдавшиеся на почетных условиях, были перебиты (14 июля). Хотя противник не мог развить успеха, русские отошли от Старой Русы, а оголодавшие в осаде казаки самовольно покинули полки и рассеялись по окрестностям либо двинулись на север. Поход кн. Д. Т. Трубецкого стал последней решительной попыткой военным путем вернуть Новгород: осложнение ситуации на польском фронте не позволило правительству снова направить сюда столь же крупное войско. Ожесточенные схватки под Тихвином, Ладогой, Олонцом и на Ладожском озере продолжались до 1617 г., но в них участвовали только верные правительству казачьи станицы, местные стрельцы и крестьяне.

12.3. Осада Пскова шведским королем (1615)

1615 г., 9 июля – король Густав II Адольф прибывает в Нарву: начало его похода на Псков.

29 июля – шведское войско подходит к Пскову.

30 июля – бой под стенами Пскова; гибель Э. Горна.

17 сентября и 9 октября – отражение штурмов крепости.

11 октября – подготовка к III штурму и взрыв порохового погреба шведов.

17 октября – снятие осады с города и отступление шведов.

Псков, в отличие от Новгорода, уже с 1609 г. вел боевые действия против шведов: вначале как наемников Шуйского (псковичи присягнули Лжедмитрию И), а затем пытавшихся склонить его к присяге шведскому принцу. Дважды уже противник подступал к городу (сентябрь 1611 г. и август 1612 г.), но и псковичи не оставались в долгу: их отряды срывали осаду Гдова, нападали на Порхов и доходили до Ижорской земли. Шведский король Густав II Адольф, еще в 1613 г. задумавший отправить воевавшее с Данией наемное войско в Прибалтику, решил лично возглавить военный поход на Псков.

После битвы под Бронницами главные шведские силы во главе с Э. Горном сосредоточились у Гдова. 25 августа король сам прибыл к крепости и начал готовить штурм. Осадные сидельцы отбили два приступа (причем погиб полковник Менихгофен), от мин и обстрела была разрушена более чем на четверть острожная стена Гдова (110 сажен из 392), и гарнизон предпочел капитулировать с правом выхода во Псков[251]251
  Рабинович Я. Н. Малые города северо-запада России в Смутное время. С. 249–254.


[Закрыть].

Осенью 1614 г. Густав II Адольф отбыл в Швецию для подготовки нового похода, а Горн сильно стеснил псковичей, вызвав у них перебой с продовольствием. Правда, последние энергично сопротивлялись и заставили противника зимой снять блокаду.

В мае 1615 г. в Нарве начались приготовления к осаде, и в июле, после возвращения короля из Швеции, войска выступили в поход. Из 13 тыс. человек, находившихся в России, в нем приняло участие 9 тыс.[252]252
  Подробнее: Замятин Г. А. Борьба за Псков между Московским государством и Швецией в начале XVII века // Замятин Г. А. Россия и Швеция в начале XVII века. Очерки политической и военной истории / Сост. Г. М. Коваленко. СПб., 2008.


[Закрыть] Делагарди, оставшийся в Нарве, занимался тыловым обеспечением войск. Гарнизон Пскова, во главе с боярином В. П. Морозовым, насчитывал 4220 человек – он сумел хорошо подготовиться к осаде, свезя в город продовольствие и укрыв крестьян. 20 августа из столицы, встревоженной походом «лисовчиков», все же смогли снарядить наспех боярина Ф. И. Шереметева – собираться для деблокады Пскова во Ржеве. «По наряду» в его полку насчитывалось 4,5 тыс. человек, но во Псков пробилось только 344 ратника во главе с воеводой И. Д. Плещеевым: остальные были задержаны борьбой с Лисовским до ноября[253]253
  Книги разрядные по официальным оных спискам. Т. I. Стб. 61, 62, 65–67, 75.


[Закрыть].

Тем не менее с самого начала осады псковичи действовали смело и предприимчиво: уже на следующий день после подхода Густава к Снетной горе их конный отряд атаковал шведский авангард. В этом бою выстрелом из пищали был убит фельдмаршал Эверт Горн – военачальник, руководивший почти всеми боями и осадами этой войны начиная с 1609 г. В окрестностях города крестьяне развернули партизанскую войну, затрудняя сбор урожая и продовольствия и подвоз боеприпасов. Шведы стали более осторожны и закончили обложение крепости только к 20 августа, построив вокруг нее шесть укрепленных лагерей. Еще через месяц была завершена установка тяжелой осадной артиллерии, после чего началась бомбардировка. Дважды псковичи отражали приступы к северо-западному фасу крепостных стен, причем контратаками выбивали противника из захваченных башен, а также из Запсковья, куда шведский отряд пробрался по реке Пскове.

11 октября канонада возобновилась, и противник приготовился к третьему штурму. Однако во время выстрела одно из орудий разорвалось, и огонь подорвал пороховой погреб. Серьезные потери и уничтожение основных запасов пороха заставили Густава-Адольфа отменить штурм и снять осаду.

Военная неудача, а также сопротивление сословий внутри Швеции заставили короля отказаться от дальнейших широкомасштабных кампаний в России, хотя попытки овладеть Псковом или стеснить его продолжались до самого мирного установления.

Экскурс 14

Густав II Адольф – великий военный реформатор

Юному королю пришлось принять управление государством в 14-летнем возрасте при весьма бедственных обстоятельствах: Швеция воевала одновременно в России, Ливонии и у себя дома, с трудом защищаясь от датского вторжения. Тем не менее он энергично взялся, прежде всего, за военные дела, выступив в рядах армии против датчан, а через год – возглавив русскую кампанию.

Еще будучи принцем, Густав начал изучать европейское военное дело, а в 1608 г. прошел двухмесячный курс обучения передовой голландской технике войны от Якоба Делагарди, следовавшего из Нидерландов в Выборг и далее в Россию. И все же свои первые и наиболее значимые реформы он провел в области комплектования шведских вооруженных сил, а уж затем – в их тактике. И собственный опыт, и, в гораздо большей степени, мнение командующих в Новгороде убедили короля в ненадежности и разорительности его иноземных наемников, что еще весной 1614 г. привело к решению уволить их, «не дожидаясь, пока они примкнут к врагу или взбунтуются, и затем вести оборонительную войну с помощью своих собственных солдат»[254]254
  Видекинд Ю. История шведско-московской войны XVII века. С. 320.


[Закрыть]. Мероприятия Делагарди по обеспечению наделами финских рейтар и земельные пожалования королем всех младших офицеров предвосхитили более широкие преобразования. В 1617–1634 гг. рядом реформ была создана знаменитая система провинциальных полков – первая постоянная национальная армия Западной Европы.

Если административные изменения были навеяны богатым опытом, полученным в России, то новые тактические формы и перевооружение войск произошли под влиянием знаменитой нидерландской и протестантско-германской военных школ, а также опыта их адаптации к условиям войны с Речью Посполитой (1621–1627). Эти системы послужили к славе Швеции, ставшей в короткое время великой европейской державой, и, в свою очередь, стали образцом при создании армии нового типа в Московском государстве. Взаимная заинтересованность в военном и политическом сотрудничестве между Густавом II Адольфом и правительством Филарета и Михаила Романовых вызвала к жизни проекты совместного выступления против Речи Посполитой. Мероприятия по модернизации вооруженных сил Московии перед новой войной, проводимые при прямом содействии великого военного реформатора (наем военных специалистов и солдат, закупки вооружения), приобрели со временем гораздо большее значение, чем неудачная политическая интрига, хотя в конце концов обернулись против самой Швеции.

12.4. Завершение войны со Швецией. Столбовский мир 1617 г

1616 г., май – набег казаков из Пскова на Сумерскую волость.

11 августа – шведский отряд из войск фельдмаршала К. К. Юлленхельма начинает строительство укреплений на острове у мыса Святого Николая в Устьях на р. Великой.

10 декабря – взятие укрепления псковичами.

1617 г., 27 февраля – Столбовский мир со Швецией.

Мирные переговоры начались при посредничестве английского купца Джона Мерика, а также голландцев, заинтересованных в скорейшем установлении мира в России и нормализации торговли с богатым соседом[255]255
  Рабинович Я. Н. Малые города северо-запада России в Смутное время. С. 277–309.


[Закрыть]. После споров о царском титуле и т. п. состоялись съезды послов в Дедерине (январь-февраль 1616 г.), переговоры в июне-сентябре между Ладогой и Тихвином и съезды в Столбове. Последние завершились 27 февраля 1617 г. подписанием «вечного мира», по условиям которого Россия утратила Корелу и Ижорскую землю с крепостями Ивангород, Копорье, Ям и Орехов, а следовательно – и выход к Балтике.

Вместе с тем даже такое завершение войны стало большим успехом: послы окольничий кн. Д. И. Мезецкий со товарищи прислали с сеунчем, что «Свийской король отдал государеву отчину Великий Новгород, да к Новугороду города: Ладогу, Порхов, Старую Русу; а немецких людей… велел вывести». Опись Великого Новгорода 1617 г. показывает, что согласно договору шведы оставили в целости и сохранности «Божие милосердие» – иконы, утварь и драгоценные украшения храмов и монастырей – а также колокола и пушечные запасы, что представляло огромную материальную ценность[256]256
  Опись Новгорода 1617 года. Ч. 1.


[Закрыть]. Гдов был очищен шведами только в августе 1621 г., по окончании порубежных споров.

Подводя итоги русско-шведских отношений периода Смуты, необходимо учитывать и их положительный опыт: в течение ряда лет Россия и Швеция были партнерами в восточноевропейской политике, а влияние «немецких» наемников и военных специалистов на реформирование русской армии трудно переоценить. На остальном протяжении XVII столетия по отношению к северо-западному соседу боролись две внешнеполитические линии: одна – на сотрудничество, другая – на борьбу за выход к Балтийскому морю и возврат потерянных земель.