Текст книги "Чёрная река"
Автор книги: Олаф Локнит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Риго прочитал. Сон как рукой сняло, он аж подпрыгнул на лежанке.
Они что, думают мы всесильны?
– Граф Кертис постарался убедить в этом герцога, – ничего не выражающим голосом сказал Конан. – Не без участия моей зингарской подружки. Ормеа к старости стала чересчур болтлива! Похоже, Кертис уверен, что один разбойник всегда переразбойничает другого!
Риго знал, что прошлое киммерийца отнюдь не безоблачно, да и сам Конан этого не скрывал, иногда рассказывая веселые байки о своих похождениях. Упоминались имена Карелы Ястреба, какого-то проходимца Ши Шелама из Шадизара, непременной Белит (эти истории, по мнению Риго, были самыми романтическими) и других людей не слишком друживших с законодательными уложениями королевств Закатного материка.
Пуантенец только диву давался, как варвар из Киммерии ухитрялся становится своим и в банде лихих грабителей, и при королевских дворах. Отказать в обаянии Конану было сложно – этот человек сразу вызывал у других симпатию и чувство несокрушимой надежности…
У Риго появилась уверенность: с необычным поручением Просперо и графа Кертиса варвар справится легко, ему надо лишь помочь всеми силами, в том числе и магией. Придется еще поработать над заклятьем личины, тут никаких сомнений!
Конан тем временем развязал тючок, извлек оттуда сшитую на его размер роскошную котту и только вздохнул. Облачения благородных он полагал не слишком удобными. К котте прилагались дворянские шпоры, круглая шапка и всякая мелочь вроде перстней, шелкового шарфа и жалованной грамоты выписанной на имя некоего Арса из Линна, Шамарского дворянина…
– Представляю, как я буду в этом выглядеть, – фыркнул киммериец. – Ничего, переживу. Ну что, граф Риго, поучаствуем в приключении?
– С удовольствием, – кивнул пуантенец. – Но каким образом…
– Что-нибудь придумаем, – уверенно сказал Конан. – Отправляемся завтра с рассветом, вначале до зингарской границы на Полудне, потом в Тауран, а там и до Гайарда рукой подать. В две седмицы конного хода, полагаю, уложимся. Можно и по реке, если повезет… Куда опять Эмерт подевался?
– Он сегодня ночью на страже, Закатная башня.
– Придется его сменить, Эмерт должен выспаться… Сейчас пойду распоряжусь!
Пока киммериец ходил за Эмертом, Риго вновь перечитал послание его светлости. Говоря вкратце, оно предписывало Конану Канах изловить и доставить на герцогский суд барона Биркарта из Абсема, разбойника и злодея короны. А так же непременно выяснить, где тот прячет золото или закладные письма. Действовать можно по своему усмотрению и в средствах не стесняться. Ради надлежащего соблюдения тайны следует назваться другим именем.
Так же в письме указывалось, что объявленное в Пуантене «прощение» барону Абсему результатов не принесло – грабителю предложили явиться к Троцеро с повинной обещая не наказывать и вернуть землю вместе с замком, но Биркарт в ответ только посмеялся: ограбил двоюродную сестру герцога, ехавшую на церемонию жертвоприношения в один из самых известных храмов Митры… Это уже граничило со святотатством, поскольку был украден даже жертвенный барашек.
Словом, Конану поручили, как он сам выразился, «переразбойничать» Биркарта. И, несомненно, это предложение пришлось киммерийцу по душе – можно на время покинуть надоевших! Тусцелан и заняться интересным и сложным делом!
Риго, впрочем, был совсем не против поучаствовать в этой авантюре: ему было обидно за фамильный меч и перстень. Кроме того, Биркарт забрал несколько очень ценных книг, которые можно было бы вернуть в случае удачи. А в том, что удача будет сопутствовать, Риго почти не сомневался.
Почти.
О том, что Кертис вместе с Просперо весьма хитро сыграли на самолюбии варвара, никто и не подумал. Хотя следовало бы.
* * *
Конан выбрал кратчайший и наиболее безопасный путь. Сначала па Полуденный восход, до реки Громовой вдоль которой на Полдень была проложена отличная дорога, которую, вдобавок, очень хорошо охраняли пуантенские гвардейцы – по ней в Боссонию шли товары из Зингары. Однако, дорога варвара интересовала лишь во вторую очередь: если подвернется подходящее речное судно, можно будет спуститься вниз по течению Громовой до места слияния с Ширкой. Там расположен Вегельин, один их крупнейших торговых городов Зингары стоящий на перекрестье речных путей. От Вегельина до предгорий Пуантенского хребта – двое суток конного хода, даже если не особо торопиться.
Эмерт, сам бывалый путешественник, с расчетами варвара согласился безоговорочно: зачем утомлять лошадей, когда любая купеческая галера запросто доставит тебя в Вегельин? Кроме того, если галера не будет постоянно останавливаться в небольших гаванях левого берега Громовой, время пути сократиться минимум на три дня, что так же сыграет на руку путникам.
Повезло. У пристани городка Далариум стояла вместительная стовесельная галера принадлежавшая шемитам – Конан нашел капитана, чернобородого уроженца Асгалуна, и мигом договорился. Почтеннейший Бен-Насер как раз готовился к отплытию в Мессантию, с остановкой в Вегельине и других крупных портах и был не прочь заработать лишние несколько монет на случайных попутчиках. Уговорились на двух кесариях с человека и пяти серебряшках с лошади: плата высокая, но приемлемая, а торговаться с шемитами себе дороже!
Выяснилось, что Бен-Насер привез в Боссонию бочки с соленой рыбой, шемское вино и дешевую аргосскую упряжь для лошадей, а на Полдень собрался везти аквилонский лен и слитки бронзы. Обычный купец, каких тысячи.
Устроились на верхней палубе. Бен-Насер распорядился сделать для «благороднейших гостей» навес и выделил жаровню, чтобы не застудились ночью – на галерах шемитов кают не было, обычно корабли ходили по теплому Полуденному океану где уж точно не замерзнешь. Обедали вместе с командой, за капитанский счет.
Пейзаж начал разительно меняться на второй день плавания. По мере продвижения галеры к Полудню леса междуречья становились все зеленее, на аквилонском берегу появились всхолмья, а когда судно пересекло границу Зингары и Тропа Льва потянулись возделанные поля, аккуратные городки выстроенные из желтого песчаника и причудливые дворянские замки. Зингара недаром считалась одним из самых богатых и благополучных королевств Заката – Фердруго, в отличие от Нумедидеса, полагал, что величие страны зависит не от количества золота в казне государя, а от богатства всех до единого подданных.
Надо заметить, что Зингара так же граничила с Пущей, рубеж тянулся почти на сто двадцать лиг, однако еще четыреста зим назад король Жайме II начал строительство вала-лимеса, призванного защитить полуночные области государства от возможных набегов со стороны Пущи.
Возводили лимес полторы сотни зим и постоянно его совершенствовали. В результате, через огромный полуостров, с Полудня и Заката окруженный океаном, а с Восхода ограниченный руслом Черной реки, протянулась непреодолимая полоса укреплений – о чем-то похожем аквилонцам и герцогу Троцеро можно было только мечтать.
Башни Вегельина показались на четвертый день, ближе к полудню, а ко второму колоколу галера причалила в городской гавани. Судя по подорожным, выписанным Конану и его сопровождающим полутысячником Рагнаром, трое дворян направлялись из Боссонии в Пуантен – никаких вопросов у зингарских чиновников и стражи гавани пергаменты не вызвали. Все знали, что путь по реке наиболее короткий и удобный.
Отдыхать в Вегельине не стали, сразу переправились через Ширку и поехали на Восход, туда, где темнела полоска Пуантенских гор. Уже следующим вечером путешественники вновь пересекли границу Зингары, но уже в обратном направлении и оказались в Великом герцогстве Пуантен. На перепутье трех дорог стоял огромный камень с выбитой надписью:
«Здесь всякий путник вступает в пределы великого и славного королевства Аквилонского, что находится под рукой короля Сигиберта. До Гайарда дорога займет сорок лиг, до Толозы – двадцать семь лиг, до Тарантии – семьсот восемьдесят лиг. Да будет ровным ваш путь и чисты стремления!»
– Не Сигиберта, а Нумедидеса, – проворчал киммериец. – Этот камень поставили зим триста назад… Давайте подумаем, куда направиться. Биркарт разбойничает по всему Пуантену и Таурану, гоняться за ним мы можем несколько зим подряд… Риго, ты ведь родом из этих мест? Что посоветуешь?
– Найти золотую середину, – сказал пуантенец. – Предлагаю отправиться в город Безьер, он как раз на полпути между Гайардом и Толозой. А там уже решать, что делать и как искать Биркарта.
– Может, он сам нас найдет? – подал голос Эмерт. – Три путника, по виду отнюдь не бедные…
– Это было бы просто замечательно, – сказал Конан. – Но чаще всего происходит как раз наоборот. Может быть, Биркарт сейчас преспокойно отдыхает в Кордаве или Карташене… Говоришь, Безьер? Никогда там не бывал. По какой дороге ехать?
– Прямо, – уверенно сказал Риго. – Завтра будем на месте, переночуем в одном из придорожных постоялых дворов, в Пуантене они встречаются через каждые две-три лиги.
* * *
Безьер варвару понравился. Городок раскинулся на обоих берегах речки Арье, одного из притоков Хорота стекавшего с Пуантенских гор.
Это было очень древний город, стоявший на месте одного из поселений времен Ахерона. Конана потрясло небольшое приземистое здание стоявшее неподалеку от главных ворот: скромный храм Митры с небольшим шпилем увенчанным солнечным диском, оказывается, был построен еще в царствование короля Алькоя, то есть больше тысячи двухсот зим назад! Крепость, окружавшая Безьер тоже выглядела старинной, но выпавших камней или обрушившихся зубцов на башнях киммериец не заметил. Значит, граф Безьерский, владеющий всеми окрестными землями, тщательно следит за своим родовым владением.
В остальном городок был просто очарователен: чистенький, с узкими улочками и черепичными крышами, крошечными садиками во дворах и цветочными ящиками на подоконниках зажиточных горожан. Дома выстроены из розового камня добываемого в горах – «розовые города» были обычными для Пуантена. Рыночная площадь небольшая, но лавки обустроены со всем тщанием. На скале возвышается замок графа, островерхие башни и яркий штандарт: два алых леопарда на золотом поле. Со стороны Полудня – горы со снежными вершинами.
Глядя на размеренную жизнь Безьера никогда не подумаешь, что сравнительно недалеко, в Боссонии, уже две зимы идет жестокая война. Город же был украшен знаменами и цветными лентами – здесь готовились к празднику, совершеннолетию единственной дочери и наследницы его милости графа которое состоится как раз на Весеннее Солнцестояние. Благородные будет веселиться целую седмицу, а простецов одарят щедрым подаянием, отменой налогов на целую луну и бесплатным вином из подвалов замка…
Без помощи Риго киммерийцу и Эмерту пришлось бы сложно – разговаривали здесь на пуантенском «горном» диалекте и далеко не каждый знал аквилонский язык. Причем варвар, отлично говоривший на родственном зингарском, понимал местных жителей с пятого на десятое, очень уж непривычным был выговор.
Риго, прежде частенько навещавший Безьер, уверенно повел друзей к постоялому двору «для благородных» с верноподданническим названием «Два леопарда». Постояльцев, там было немного – четверо дворян проезжающих по своим делам в Кордаву, богатый купец с семейством, да еще сотник гвардии Гайарда направляющийся в Боссонию. Хозяин, месьор Деметриус, оказался почему-то аргосцем, которого незнамо какими ветрами занесло в Пуантен. В «Леопардах» было удобно – каждому досталась отдельная комнатка, а варвар с удивлением отметил, что отхожее место находилось отнюдь не во дворе: по приказу графа Безьерского под городом проложили хитрую систему труб выводивших нечистоты в реку. Настоящая редкость, такое и в Тарантии с Бельверусом редко увидишь, разве что в самых богатых кварталах! Хозяин, между прочим, как бы невзначай заметил, что в «Двух Леопардах» никто никогда не жаловался на кусачих насекомых, а это тоже о многом говорило…
Кормили великолепно – когда вся троица спустилась в общую залу к ужину (Конан скрепя сердце настоял, чтобы каждый одевался в соответствии с дворянскими обычаями), на стол подали речную и морскую рыбу с пряностями, дикую птицу и сугубо пуантенские яства – полоски теста вываренные в овощном соусе, кусочки мяса в протертой кашице из клубней и горячие пшеничные лепешки с горным медом. Выбор вин огромен – Конан, поразмыслив, остановился на своем любимом «Золотом Либнуме». В конце концов Просперо выдал на дорогу предостаточно серебра гайардской чеканки…
– Вот мы и приехали, – сказал киммериец, утолив первый голод. Огляделся – не хотел, чтобы кто-нибудь подслушал. За дальним столом скучал гвардеец, полностью занятый кувшином вина. – Если я ничего не путаю, Безьер находится в самом центре Пуантена, на равном расстоянии от самых больших городов, Толозы, Гайарда и Коменжа. Если кто забыл, напомню: нас интересует Биркарт из Абсема. Чем быстрее мы его поймаем, тем лучше. Но как это сделать я доселе не представляю. Риго, не смотри на меня так – Конан Канах, бывало, сам разбойничал, но ловить грабителей мне почти не приходилось… Давайте думать.
– Можно распустить слух, будто мы везем с собой несколько тысяч кесариев, – вяло предложил Риго. – Посидеть по тавернам, прикинуться пьяными и разболтать о ценном грузе… Я уверен, у Биркарта везде есть осведомители, иначе он никогда бы не добился таких внушительных успехов в своем… гм… ремесле.
– Разумно, – кивнул варвар. – Но тогда на нас могут начать охоту и другие шайки. К чему лишние трудности? Риго, ты ведь встречался с Биркартом, видел чуть не на расстоянии вытянутой руки. Каков он из себя?
– Высокий, почти как ты. Сложения плотного, однако живот не отрастил. Лицо было прикрыто шарфом, но я уверен, Биркарт носит бороду. Судя по глазам, барону Абсему около сорока или сорока пяти зим. Волосы темные. Его сыновей я не запомнил.
– Одежда?
– Ничего особенного. Кожаный колет, плащ… Голос у него странный.
– Что значит – «странный»?
– Очень низкий. Настоящий бас, ты по сравнению с ним просто соловей! – Конан действительно всегда говорил баском, и сравнивать варвара с «соловьем» было слегка опрометчиво. – Разговаривает очень вежливо, но учтивость Биркарта вошла в легенды…
– Ясно. Давайте-ка с завтрашнего… Впрочем, почему с завтрашнего? С сегодняшнего дня немного покутим. Покажем горожанам, что мы богаты. Первый шаг уже сделан, остановились в самом лучшем постоялом дворе Безьера. Риго, в городе есть хорошие веселые дома?
– А где их нет? – усмехнулся пуантенец. – Если мне память не изменяет, улица Медников, «Под Гиацинтом», сразу узнаешь…
– Отлично. Закончим с ужином и пойдем развлекаться. Риго, не морщись – в твоем возрасте такие забавы обязательны. Или ты… ну… Не любишь женщин?..
– Чего!? – возмутился Риго оскорбительным намеком, подразумевавшим осуждаемый и неприличный грех. – Я с вами!
– Вот и замечательно, заодно прыщи пройдут.
– Конан, не увлекайся, – Эмерт всегда говорил очень мало, но только по делу. – Насчет отдохнуть – никто не против, но какое отношение это имеет к Биркарту?
– Я уже говорил: прикинемся богатыми людьми…
– А почему бы нам не прикинуться бароном Абсемом и его сыновьями? Их трое, нас трое…
Конан помолчал несколько мгновений. Осознавал сказанное Эмертом. И, наконец, просиял:
– А ведь это замечательная мысль! Эмерт, с меня кувшин «Либнума»! Ты хоть понимаешь, что придумал?
– Что? – флегматично осведомился боссонский лучник.
– Давай рассудим. У Биркарта из Абсема есть слава. Или, как говорят благородные, репутация. Он не убил ни одного человека, даже защищаясь. Он куртуазен и рыцарствен. Он истинный дворянин. Тогда зачем нам искать барона Абсемского, когда он сам нас найдет!
– Почему? – озадачился Риго.
– Да потому, что некто начнет разрушать радужный образ благородного разбойника! Мы сделаем из него чудовище! Презираемого всеми изгоя, которого будут ненавидеть даже собраться по ремеслу! Причем сделаем это очень быстро, дурное дело нехитрое! Как только пойдут нехорошие слухи, Биркарт сам начнет охотиться на людей, осмелившихся покуситься на его славу! И тогда он в моих… В наших руках!
– Что-то в этом есть, – согласился Эмерт. – Полдесятка убийств, желательно очень жестоких и кровавых, несколько изнасилований… И тогда Биркарт запросто попадется в расставленную сеть.
– Вы спятили? – возмущенно задохнулся Риго. – Какие убийства, какие изнасилования? В этом я участвовать отказываюсь! Отказываюсь и все тут! Я дворянин!
– Эмерт неудачно пошутил, – примирительно сказал киммериец. – Не ори, вон месьор Деметриус начал на нас смотреть… Понятно, что ничего подобного делать нельзя – Просперо по головке не погладит, а мы все-таки действуем по приказу его светлости. Но погубить репутацию Биркарта можно и другими способами. И вот тогда…
Киммериец сделал многозначительную паузу и поднял серебряный стаканчик наполненный «Золотым Либнумом».
– Я понял, что мы будем делать. Клянусь Кромом, мы встретимся с Биркартом из Абсема в ближайшие две-три седмицы!
– Неосмотрительная клятва, заметил Эмерт. – Что будет, если он и впрямь находится в Карташене или Мессантии?
– Примчится в Пуантен вприпрыжку, хоть с края, хоть из-за края света! Риго, как пройти на улицу Медников?
– Давайте провожу, – вздохнул пуантенец. – Сказал же: куда вы, туда и я…
* * *
Конан пока не собирался посвящать друзей в свои грандиозные планы только потому, что они окончательно не сформировались. Так было всегда – сначала в голове варвара формировался некий «призрак», очертания грядущей авантюры, и только когда «призрак» обретал зримый облик, Конан отбрасывал сомнения и действовал со всей присущей ему решительностью и напористостью.
Когда-то Белит ужасно возмущалась медлительностью киммерийца – казалось бы, сокровищницы Кеми рядом, на расстоянии полудневного перехода, сокровища сами идут в руки… Но Конан выжидал, не обращая внимание на боевой пыл своей подруги. И нанес удар тогда, когда было нужно, сохранив десятки жизней команды «Тигрицы». Не способная ждать Белит через несколько зим погибла и главным виновником ее смерти было именно нетерпение – она поторопилась и, увы, ушла на Серые Равнины…
Отлично зная, что Биркарт Абсемский является очень крепким орешком, киммериец для начала решил использовать полузабытый шадизарский опыт. Жуликов и «ночных цирюльников» хватает в любом королевстве Заката, они есть и в благополучном Безьере. Отличный резерв, были бы деньги…
Денег у варвара хватало с избытком. Если серебро закончится, всегда можно обратиться к хранителям казны Гайарда – письмо Просперо и это предусматривало.
… Узнать Конана в обтрепанном бродяге, сидевшем за липким от грязи столом кабака «Пестрая перепелица», расположенном в предместье за периметром городских стен Безьера, было довольно сложно. Темные волосы присыпаны красноватой пылью, одежда прохудившаяся, на лице щетина, готовая вскоре превратиться в окладистую бороду. Киммериец не любил растить бороду и всегда брился туранским ножом предназначенным нарочно для этой цели, но теперь был готов поступиться многолетним обычаем.
Это был весьма необычный бродяга: в «Пестрой перепелице» знали, что он появился совсем недавно и был чужаком. Не иначе, с Полуночи. Кроме того, варвар отличался от всех остальных высоченным ростом и могучим сложением, причем в первой же схватке уложил всех противников – откуда им было знать, что в благороднейшем искусстве кабацкой драки Конан не имеет себе равных? Затем, выяснилось следующее: чужеземец деньги не считал в буквальном смысле этих слов – Билане, симпатичной, но вполне обыкновенной блуднице, он заплатил впятеро больше оговоренного. Чистейшим серебром.
Еще широкоплечий бродяга играл в кости, причем частенько выигрывал. А если случался проигрыш, то опять же расплачивался новенькими монетами Гайарда. Его трижды попытались ограбить безьерские «ночные цирюльники», но кончалось это тем, что в темных переулках предместий оставались валяться неудачливые искатели легкой наживы с переломанными руками и челюстями.
Однажды черноволосый бросил хозяину «Перепелицы» несколько слов: «Скажи «королю цирюльников», чтобы поговорил со мной». И брезгливо швырнул па стойку сразу пять кесариев с профилем короля Вилера.
– … Я согласен с ним встретиться, – сказал «полночный король» Безьера, когда ему доставили сообщение из «Перепелицы». Строго взглянул на посыльного, шустрого мальчишку прислуживавшего в таверне. – Это необычный человек, а мне нравится все необычное. Завтра, в полдень. Так и передай.
– Как скажешь, господин, – нырнул в поклон мальчишка и мигом исчез за дверью.
Интрига завертелась.
