Текст книги "Не сахарные (СИ)"
Автор книги: Оксана Пузыренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
– Не жди извинений. – Холодно сказала девушка.
– Они мне к черту не нужны. – Ответил я.
Девушка бросила на меня еще один взгляд, и, развернувшись на каблуках, пошла в сторону главных ворот. Как всегда: статная и гордая, смотря прямо перед собой. Ни разу не видел, чтобы Саманта смотрела себе под ноги или по сторонам, на людей, смотрящих на нее. Почему я не побежал и не остановил ее? Дайте подумать. Наверное потому, что не был до конца уверен, чего я хочу больше, прижать девушку к груди или убить к чертовой матери. И да, такие чувства тоже были мне чужды. Раньше.
Прямо сейчас я просто смотрел на ее удаляющуюся спину. Саманта Хэйс оставила меня позади, со сцепленными зубами, сжатыми кулаками и бессильной, закипающей внутри злобой. Она горела у меня в груди. Но кажется, это все же не ненависть. Это чертова любовь.
Глава 10. Полет беркута
Глава 10. Полет беркута
Саманта
– Алло… – Сонно пробормотала я в телефонную трубку.
– Привет, Шот!
– Я устрою тебе хедшот*, если ты не прекратишь звонить мне.
– Ты такая грубая!
– Сейчас… – Я протерла усталые глаза и посмотрела на экран телефона, на секунду от него оторвавшись. – 5 утра! И суббота! В это время суток я способна только на одно действие: убивать.
– Тогда мне следует позвонить копам и намекнуть, откуда скоро надо будет забрать людские тела. Или это сделаешь ты, как святоша?
– Не буду я делать за фараонов их работу! – Искренне возмутилась я, вызвав у парня смех. Я громко зевнула, даже не собираясь маскировать этот звук под нечто иное. – Позволь поинтересоваться, что же мистер-обаяние, граф-популярность, король-всех-глянцевых-обложек, принц-терпеть-тебя-не-могу-Томас хочет от меня в столь раннее время?
– Сколько титулов! Я польщен! Мое высочество позвонило напомнить, что у нас сегодня свидание.
– Я могла бы прожить без этого напоминания.
– То есть ты придешь?
– А почему нет?
– Ну, тот случай… Ты так и не дала шанса объясниться.
– Я же говорила тебе, что держу обещания.
– А еще ты говорила, что ненавидишь меня.
– Одно не исключает другое…
– Так значит… До встречи?
– Да, до встречи.
Запомнили этот диалог? Так вот. Он, в более-менее разных вариациях, повторялся каждый, гребаный, час. Парень решил проверить, не передумала ли я. Я не передумала, он был мне нужен. Но не скажешь же этого ему? Просто то, что: «я – причина, по которой твой папочка плохо спит, срывается на коллег, начинает бредить и то ли еще будет» – не тема для разговора на первом свидании. Да и на втором об этом не пообщаешься. Буду полностью откровенна, о таком не стоит рассказывать даже на Золотой свадьбе.
Прямо сейчас я, как пример пунктуальности, стояла рядом со статуей в виде двух счастливых детей. Передом мной разлилось и отливало серебром знаменитое озеро Пич-Лэйк – любимое место для кормления уток и лебедей у всех жителей Броудер-Сити. Казалось, что это озеро скоро начнет покрываться ледяной коркой, а этот петух ощипанный, то есть, я хотела сказать, Беркут, нагло опаздывал. И стоило доводить меня звонками весь день? Говорила же, что не люблю звонки. Смс. Лучше смс.
– Ты все-таки пришла! – Воскликнул мужской голос за моей спиной. Обернувшись, я обнаружила там нечто в черной кепке, черных Ray-Ban (Наверняка дорогих и из последней коллекции, проблема в том, что у Ray-Ban все коллекции одинаковые…) и сером огромном снуде, замотанном до носа.
– Да, и даже не опоздала. В отличии от тебя.
– Ты сама выбрала такое местечко! Надо было найти место для парковки.
Я еще раз окинула взглядом парня. На самом деле, в целом он выглядел очень даже стильно. Но кто я такая, чтобы отказывать себе в удовольствии выплюнуть порцию сарказма?
– Знаешь, если бы я частенько проверяю погода за окном по количеству одежды на прохожих. Так вот, если бы я увидела на улице тебя, то очень бы растерялась: сейчас тепло для очков и кепки, или холодно для снуда? Да и Хэллоуин уже закончился, спешу тебе сообщить.
– Ты така-ая злю-юка! Я подарю тебе термометр, чтобы ты не впала в растерянность. Пошли, я тебя чем-нибудь накормлю для начала. Вкусная еда повышает настроение! А моя маскировка для того, чтобы никто не нарушил наше свидание.
– То есть наплыва бешеных фанаток и папарацци не предвидится? Ну, вот. А я думала, будет весело.
– Будет, обещаю. Ох, у нас настоящее свидание! Гляди, у меня даже ладошки вспотели от волнения. – Парень сунул мне руки, заставляя с громким «Фу» отпрыгнуть. – Эй, я шучу! Про ладошки, не про то, что я волнуюсь.
– Великий Томас Кейн, гроза моделей, страшится прогулки со школьницей? – Я выразительно посмотрела на парня, показывая мимикой, что не верю ни одному его слову.
– Журнальные статьи многое преувеличивают. Но в любом случае, ты себя видела? У любого адекватного человека затрясутся поджилки, а я вполне себе вменяем.
Я прыснула. Ну да, я оделась очень даже для свидания. В моем понимании. Черные колготки с имитацией чулок, платье-туника с асимметричным подолом, и парка, которая оказалась длиннее этого платья. Конечно, в армейском стиле: кожаные рукава и выцветший, будто сваренный цвет хаки на весь остальной материал. Дело в том, что мне еще предстояло превратиться из разбойницы в принцессу, так что пусть терпит.
***
Томас Кейн выполнил свое обещание. Этот день был веселым, парень постоянно смешил меня, стойко переносил прелести моего характера и даже фанатки были! Просто all inclusive!
Эта сцена также меня позабавила. Мы были в зоопарке. Представляете? Зоопарк! Не то чтобы я животных не видела, но я была приятно удивлена, что Томас выбрал не пафосное местечко, в которое трудно пробиться даже по записи за месяц, чтобы покорить меня размером своего влияние и кошелька. Так, сначала это было уютное кафе с божественным запахом выпечки, заставившим меня вспомнить, что нормально я не ела уже несколько дней. Я с нескрываемым удовольствием проглотила два огромных куска лоранского пирога по совету парня. И пункт второй – Зоопарк. Во время прогулки он избавился от амуниции и развлекал меня тем, что пытался привлечь внимание местных животных. Звери отвечали на его усилия с завидным спокойствием. Я же заливалась смехом глядя на потуги парня. В данный момент Томас внимательно рассматривал одного из пушистых представителей местной фауны.
– Ты не находишь, что этот енот какой-то странный? Может, он болеет?
– Наверное, он странный потому, что это не енот, а енотовидная собака.
– Все то ты знаешь! Вот откуда она все знает? – Спросил парень у пушистика в клетке. Я молча ткнула в табличку с пояснениями, прибитую рядом с клеткой: «Енотовидная собака. Относится к семейству псовые. Обитает в восточных районах Азии и на большей части Европы….»
– Ох. Вот оно что. – Парень выдал мне мальчишескую улыбку, заставляя улыбнуться в ответ. Вообще, Томас явно получал глобальное удовольствием от этого дня. Он вел себя как обычный подросток, смешливый, улыбчивый и да, местами озабоченный! Но все же – подросток. И чем шире он улыбался, тем больше на моей душе скребли кошки.
– Слушай. – Неожиданно вспомнила я. – Ты сказал, что сочинил ту песню про меня. Это так? Или желал произвести впечатление?
– Дважды «да». Это так, и я хотел произвести впечатление.
– Но ты даже не знал меня!
– Не обязательно знать человека, чтобы получить от него порцию вдохновения. Я просто наблюдал за тобой. В коридорах, столовой, спортивном зале… И вот.
– Ты что, сталкер? – Хмыкнула я. – И номер твой выяснил. Месье любит извращения?
– Ну нет, под окнами я не стоял. А что, понравилась? Песня.
– Ну… Да… Ведь я же здесь?
– Почему так неуверенно?
– Потому что, если честно, я думала, что если парень посвятит мне песню, там будет что-то в стиле: «Стерва, вымотала мне все нервы. Какая же ты все-таки стерва. Стерва. Стерва». – Я сделал вид, что упоенно играю на гитаре. Томас громко расхохотался.
– О, так и было изначально! Это просто черновой вариант моей песни!
Я хлопнула смеющегося парня по плечу, когда услышала инородный голос за ним.
– О боже мой! – Я посмотрела за парня: рядом с ним стояли две девушки. Обе брюнетки, даже чем-то похожие друг на друга. Может, сестры? – Боже мой! Вы же тот, о ком я подумала?
– Ты будешь разочарована, но твои мысли не транслируются для всех окружающих и я понятия не имею о чем ты там подумала. – Проворчал Кейн и, натягивая свой хомут, взял меня за руку, уводя от звереныша семейства псовых и девушек, молча застывших как два суслика рядом с клеткой.
– Это было не грубо? Нельзя так с фанатами. – Спросила я. Томас все еще сжимал мою руку, и я не стала ее убирать. Парень задумчиво смотрел по сторонам.
Затем он остановился у одной из птичьих клеток. За ней оказался красавец-беркут. Хищная птица смотрелась такой одинокой в неволе. Такие должны статно возвышаться над миром, бороздя небесные просторы, а не сидеть в маленьких клетушка. Томас внимательно смотрел на него. Как-то необдуманно, будто на автомате, он стал гладить большим пальцем мою ладонь.
– Я так тебе завидую Сэм. Я завидую твоей безграничной свободе. Ты просто излучаешь ее, как будто ты – ветер. Или птица. Прекрасная птица. И ты летишь туда, куда хочешь, выбирая свой путь… Единственное, что я сам выбрал в своей жизни, это моя группа. Музыка – все что у меня есть. И из нас двоих беркутом, каким я хотел бы быть, наверняка можно назвать скорее тебя. Я же похож на эту птицу в клетке. Только моя еще и золотая… – Он повернулся ко мне лицом. – Наверное я сейчас скажу бред… Но с тобой мне так просто говорить по душам, как будто мы знакомы очень давно… Ты просто как маленький тайфун, ворвавшийся в двери академии и поменявший жизнь людей, которых коснулась. И в лучшую, и в худшую сторону. Не надо кривить свое хорошенькое личико, посмотри сама: Барби заткнула, Кудри тоже, ты просто кумир девушек, и, кажется, теперь они пишут в тетрадка не мое, а твое имя. Поэт преобразился, недавно он так далеко и красиво послал в раздевалке Думсдея, что я еще часа три смеялся. Говорят, он также что-то сделал с Джошем-Кудри. Что, ты не знала? Ну, может – слухи. О, и я видел Старосту с короткими волосами. И в академии стало много людей в форме, к которой они что-то добавляют от себя. Не замечала? Не удивительно, ты же не смотришь по сторонам. Да и я… Знаешь, все из нас хотят быть кем-то, кем нужно. Оправдать ожидания семьи или друзей, а может – общества, людей, которым нам совсем безразличны. Но не ты. Ты – полная противоположность массы. Ты – это ты на все 100 %. И наверное поэтому людей к тебе так тянет. И наверное поэтому я сам втянулся в этот водоворот и, кажется, я уже тону.
С этими словами парень склонился к моему лицу. Его жаркое дыхание коснулось моей кожи, а холодные пальцы – щек. Медленно он коснулся моих губ, увлекая меня в плавном и нежном поцелуе. Его дыхание было теплым, а губы – холодными.
Когда парень отстранился, его глаза светились изнутри, а губы улыбались мне, открыто и беззаботно:
– Хедшот, Саманта. Ты его сделала.
Еще нет, Томас. Еще нет.
***
– Скоро концерт. Ты придешь?
– Да, я ведь завела себе подопытного.
– Поэт?
– Именно…
Мы стояли у моего дома. Томас привез меня уже в глубокие сумерки. Он держал мои руки в своих и смотрел на них.
– Слушай, не подумай лишнего… Но… Что у тебя с Поэтом?
– А тебя это разве касается? – Я так быстро ощетинилась, что сама от себя не ожидала. Мои руки моментально оказались в глубоких квадратных карманах моей парки, вместо ладоней парня. Тот поджал губы и вскинул брови.
– Просто не уверен, что мне подойдут рога.
– Да? У тебя такое харизматичное лицо, Томми, думаю, к нему все пойдет.
– Сэм. Я серьезно.
– Минуточку, Кейн. Будь легче на поворотах. Чтобы наставить тебе рога, тебе следует стать моим парнем. А это не так. Так что где я, с кем я, что я делаю – не твоего ума дело.
– Оу, даже так? То есть ты со всем целуешься по несколько часов кряду?
– А ты, можно подумать, так не делал.
– Вот именно, Саманта. В прошедшем времени.
– Та быстро не меняются.
– Меняются, когда есть стимул.
– Да? И что случилось?
– Ты! Ты случилась! Дурочка. – Парень снова взял мое лицо в свои руки и, подняв его за подбородок, заставил посмотреть в свои зеленые глаза. – Ты что, меня не слушала сегодня совсем?
– Слушала. – Но лучше бы мне всего этого не слышать. И видеть эти бесконечно искренние глаза я тоже не хочу. Не хочу. Не хочу!
Я отвернулась.
– Мы с Дэниэлом друзья. Не верь сплетникам.
– Хорошо. – Он взял меня за подбородок и повернул к себе. – Потому что я не намерен тебя отпускать, Шот.
***
Как только я оказалась в своей комнате, звучно захлопнув за собой дверь, обиженно задрожавшую за моей спиной, я упала на колени и часто-часто задышала. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох, вдох, вдох! Кислорода не хватало, и я чувствовала, что откуда-то отовсюду: из головы, из живота, из кончиков пальцев, во мне собирается истерика. Она подступала, как штормовая волна, накрывала меня с головой. Сердце в грудной клетке начало жечь, как будто ее вспороли и щедро присыпали его солью. Жар накрыл и мое лицо, к нему подступила кровь. В ушах зашумело, и я бы не удивилась, если бы из носа покапали красные капли. На мой чертов безупречный ковер. Я с силой вцепилась руками в его ворс, а затем уткнулась и мокрым лбом. Все тело вспотело. Я резко дернулась, и как зависимый человек, безумно уставилась на комод. Нет, нельзя. Нет.
И я заорала. Я закричала надрывно, до боли в горле. Громко и отчаянно, как дикое животное. Это был поистине душераздирающий вопль, и как неприятно понимать, что на части рвало именно мою душу.
Чем сильнее горели мои губы, зацелованный Томасом, тем сильнее я хотела кричать. Никогда так сильно мне не хотелось убежать. Сбежать, раствориться, забить на все. Но мои глаза выхватили из туманного пространства кое-что, что не дает мне убежать. Ни сейчас. Я так долго это все планировала. Так долго к этому шла. Я не могу подвести их. Не могу. Я вцепилась левой рукой за то, что дало эти мысли. Мой браслет. Тонкая блестящая цепочка с изящным плетением. Подарок родителей. Подвески выбирали Роберт и Роберта. Крестик – от сестры, чтобы я всегда была под его защитой. Заяц – от Роба. Для его Зайчишки-Сэми. Маленькой милой сестренки.
Да, я не могу сбежать. Но могу кое-что другое. Я на коленях подползла к сундуку, с силой откинула его крышку, ударив той о кровать. Не заботясь об аккуратности, я вытянула верхнюю полку. Вот оно. Мелко дрожащими руками я схватила черные перчатки и натянула их. Осторожность прежде всего. Всегда. Затем я схватила один из пузырьков. Таким мне знакомых. Высыпав на ладонь две белые таблетки, красивые, блестящие, как мятные леденцы, покрытые глазурью, я посмотрела на них. В голове набатом звучали успокаивающие мысли: это всего лишь успокаивающие транквилизаторы. Пусть и наркотики, но успокаивающие. Всего лишь… Всего лишь…
Я поднесла таблетки ко рту, шумной дыша. Дотронулась до них губами. Господи, как же приятно.
– Нет!
С еще более пронзительным криком я затрясла своей рукой, стряхивая с нее вожделенные таблетки. Я зажмурилась и с силой закусила свою губу, почувствовав вкус железа. Вкусно, черт возьми. Я бросила таблетки на пол, позволяя им высыпаться из банки и рассыпаться по ковру. Белое на белом.
Затем я вскочила, рванула к полке, скинула с нее все, что там стояло. Чашка с остатком чая, рамка с фотографией меня и Элизабет на фоне пальм и голубого океана, шкатулка для колец – все это со звоном упало на пол. Но этого так мало! Я рванула на себя выдвижную полку, с корнем выдирая ее из комода, бросая на пол. Затем вторую. Третью. Кончились. Я вытерла лоб. Мне срочно нужно что-то, хоть что-то.
Мое окно как всегда было открыто, и холодный ветер, ворвавшийся сквозь легкую занавеску, охладил мою кожу. Точно.
Я подошла к окну и сильнее его раскрыла. Это не самое лучшее, но хоть что-то, верно? Я забралась на подоконник и поняла, что мои колени дрожат. Не от страха, тут всего-то второй этаж. Просто меня всю трясло. Вцепившись в верхнюю раму, я вытащила свое тело наружу. С удовольствием втянула в легкие холодный ночной воздух, глубоко, до саднящего чувства внутри. Подтянувшись на руках, я подняла себя наверх, на крышу. Локти скользнули, не желая принимать устойчивое положение. Черт. Справившись с этим препятствием от собственного тела, я забралась на крышу. Стройные ряды черепицы сужались кверху и ступать по ним было неудобно. И это то, что мне было нужно. Я чуть постояла на коленях, а затем осторожно выпрямилась. Шаг вверх, еще шаг, еще шаг… По самым неустойчивым черепицам. По самым опасным местам. Да.
Я подняла голову вверх и посмотрела на небо. Темное, уже украшенное неяркими звездами. Один неловкий шаг и я смогу проверить, есть ли там жизнь. На небе. Есть ли ангелы. Есть ли Бог. Если он есть, почему он допустил все это? Почему забрал к себе Роберту? Говорят, что Бог забирает лучших. Какой бред и какая ересь. Я сделала еще несколько шагов по крыше, не отрывая взгляд от темноты надо мной. Левая нога соскользнула, меня зашатало, заставляя взмахнуть руками, как крыльями, удерживая равновесие. Это сравнение заставило меня улыбнуться, а затем и вовсе расхохотаться.
– Ты птица, Сэм. Ты – беркут. Ты – хищная и свободная птица. – Вспоминая слова Томаса я снова захохотала. Томас, это все из-за тебя. Если бы ты только не был хорошим человеком. Виноваты ли сыновья за грехи отцов? Не знаю. Но уже поздно искать ответ на этот вопрос. Умеете ли вы ослепленно ненавидеть? Я думала, что умею. Но я ошибалась.
А еще, это все из-за тебя, Поэт. Мои лучшие истерики посвящены тебе.
Умеете ли вы ослепленно любить? Я думала, что не умею. Но я снова ошибалась.
Как много ошибок, Саманта. Как много.
*Хедшот – прямое попадание в голову. В игре при убийстве обозначается головой, с патроном внутри.
Глава 11. Твоя паутина
Глава 11. Твоя паутина
Элизабет
– Ты уверена, что хочешь пойти в академию?
– Я была уверена еще вчера, кто виноват, что в тебе включился ген курицы-наседки?
– Ты назвала меня курицей?! Да если бы не я, ты бы окоченела и свалилась с крыши! Или того хуже!
– Вот, ты опять раскудахталась… Ко-ко-ко.
Я уперла руки в бока, исподлобья смотря на подругу, но поняла, что так мои руки похожи на цыплячьи крылышки, и быстро скрестила их на груди. Саманте только дай повод для сравнения. Не надо кормить тролля.
– Ты невыносима! Серьезно!
– Хватит на сегодня комплиментов, я боюсь захлебнуться в океане себялюбия…
Я лишь закатила глаза и прошла вслед за вошедшей в главные ворота девушкой. Каждый раз восхищалась величественными воротами, приводящими на территорию srART, они были похожи на сказочные… Ну, знаете, что-то в стиле «Красавицы и чудовища». Заходишь, и чувствуешь себя Белль, идущей на встречу неприятностям. Я посмотрела в сторону стройных рядов бежевых скамеек. Оп, а вот и чудовище в моей сказке нарисовалось. Погодите…
– Это что еще за фокусы? – Нахмурилась я, смотря за тем, как рыжий засранец Питер и его дружок Дэниэл сидят на лавочке. Что удивительного, спросите вы? Ну, например то, что на коленях Ведьмы сидела какая-то худощавая швабра! Дэниэл же тоже сумел удивить, он вполне приятно беседовал, если не ворковал, с девчонкой из группы поддержки. Однако. Здравствуйте. Стоило парню снять очки и здравствуй распутная жизнь?! Но сейчас меня больше интересовал второй парень. Его рыжая голова стала для меня как для быка красная тряпка. – Ты это видишь?! Или у меня глюки?!
Я еще раз прищурилась, будто мое идеальное зрением может меня обманывать. Увы, нет. Я видела то, что видела.
Саманта посмотрела из-за моего плеча на сие действо, но никак его не прокомментировала. Лишь брови девушки чуть приподнялись. А вот глаза… Глаза моей подруги отразили весь спектр эмоций, оставляя мимику каменной. Кажется, они даже потемнели. Брр.
Молчание подруги меня бесило сильнее, чем если бы она материлась как сапожница.
– Ну, ладно. – Я сделала два шага по направлению к академии, но затем, издав что-то, похожее на рычание, резко повернула налево и быстрым шагом пошла по направлению к заветной лавке.
Подойдя к романтичному квартету, я зло посмотрела на Питера. Во мне все буквально заклокотало, когда он, отсмеявшись над чем-то, сказанным девчонкой, посмотрел на меня голубыми глазами. Они были такие светлые. И красивые.
– Привет, Лиззи, как настроение? Прогуливали вчера? – Питер чувствовал себя очень и очень комфортно, придерживая девчонку за бедра на своих ногах. Еще секунда и я стащу ее прямо за волосы. Или скажу Саманте «фас», она, бедная, совсем без экстрима чахнет.
– А ты что, успел соскучиться?
– Ну, как тебе сказать… Скучно убирать теннисные мячи в подсобке в гордом одиночестве. Но я попросил Сару и она мне помогла. – Он кивнул на хихикнувшую девушку с темными волосами и непрокрашенными корнями цвета ржавчины. Теннисные мячи? С ней? Ох, надеюсь это не то, о чем я думаю.
Краска прилила к моем лицу. Я сильнее вцепилась в ручку сумки «Биркин» цвета горчицы. Это самый модный цвет сезона, и если я испорчу ее, я убью парня. Хотя, я в любом случае убью рыжего, но сначала…
– Ты. – Бросила я пигалице. – Вон.
Та хмыкнула:
– И тебе привет, Пинки. – Пинки?! Не говорите, что меня тоже наделили прозвищем! – С чего это я должна… – Ее взгляд перекочевал с меня за мое левое плечо. Я оглянулась, ну, конечно, к нам не спеша подошла Саманта. Сара явно опешила, и уставилась на нее как кролик на удава. Поразительно! Моя подруга ниже меня на пол головы, а внушает всем вселенский ужас одним своим видом! Дайте платочек, я утру слезки гордости.
– Кыш. – Бросила Саманта. Девушек (Обеих!) как ветром сдуло! И так все просто? Потом Сэм кинула скучающих взгляд с меня на Ведьму. – Вы пообщайтесь, а я пойду.
Подруга, даже не посмотрев в сторону Дэниэла, развернулась и пошла к главному входу в академию. Поэт, глянув на нас, тоже поднялся и пошел за Сэм. Перед этим он ободряющего хлопнул друга по плечу.
Питер лишь хмыкнул и, расставив ноги на мужской манер, вальяжно откинулся на спинку скамьи.
– Какие-то проблемы, Стоун?
– Что ты, совсем никаких! Разве что я не хочу подцепить букет заразы от парня, который спит со всеми подряд!
– Я не сплю со всеми подряд. Только с теми, кто непротив.
– Ах ты!.. – Я неловко попыталась дать ему пощечину, но тот перехватил мою руку и рывком усадил на свои колени. – Пусти меня немедленно, чертов кабель! Я не буду сидеть там, где сидел тощий зад твоей шлюхи!
– Тише, тише, хватит брыкаться, у тебя юбка задирается. Я не против, но вот остальные… – Я прекратила вырываться из его медвежьих объятий, как минимум потому, что это было контрпродуктивно и даже нереально для такого хиляка как я.
– Отпусти меня. – Прошипела я.
– Отпущу. Тогда, когда буду уверен, что ты не попытаешься меня убить.
– Оу, да? Ну, тебе придется держать меня вечно!
– Меня устраивает. – Заявил наглый парень. – А теперь, когда ты обездвижена, скажи, что тебя не устраивает, Элизабет?
Я повернулась к нему лицом. Оно было близко-близко. Совсем близко.
– В смысле?
– Почему ты завелась, если «у нас с тобой только секс», «тебе не надо ничего более», и так далее, и тому подобное.
Он просто убивал меня цитатами. Моими цитатами. Я покраснела и поджала губы, отвернувшись к школе. Питер ткнул меня носом в шею.
– Эй. Повернись.
Я повиновалась.
– Мы знакомы не так давно, но ты уже конкретно засела у меня в голове. И в печенках. – Парень усмехнулся, а я обиженно ткнула его локтем, надеясь попасть в эту самую печень.
– Сам такой хороший, Ведьма. Таких на костре сжигали раньше, чтобы ты знал…
– Ты ревновала? – От вопроса в лоб я покраснела до самых пяток. А от осознания ответа, побледнела. Ну конечно, я ревновала! Я чертовски ревновала! Я… Да я с того момента как повисла на Питере после вечеринки боялась признать себе, что парень меня зацепил. А потом пыталась уговорить себя, что это просто влечение. Секс. Но это все был самообман. Я закусила губу, чтобы не заплакать.
– Лизабет. – Я снова посмотрела на Питера. Обычно веселый парень смотрел на меня неожиданно серьезно. – Я задам тебе этот вопрос один раз. Хочешь быть моей девушкой?
Я замерла, а мое сердце, наоборот, стало стучать быстрее. Кажется, оно азбукой морзе выбивало: «Да, да, да, да, да!». И кто я такая, чтобы его ослушаться? Пусть я могу пожалеть. Но сейчас…
– Да, Питер.
Дэниэл
– Твоя подруга не оставит меня без лучшего друга? – Я догнал Сэм на подходе к академии. Девушка и бровью не повела в мою сторону.
– Вряд ли. Она же не варвар. Но вот отрезать что-нибудь вполне может.
– Она пронесла на территорию школы нож?
– Нет, справится пилочкой для ногтей.
– Сэми, я… – Я приостановился у одного из голых деревьев и взял девушку за плечо, но она нервно дернула им и поморщилась, будто от боли. Или от того, что ей противно. Увидев ее жест, я холодно усмехнулся.
– Что, до тебя теперь и дотронуться нельзя?
– Отчего же? Можно. Но как это понравится той чирлидерше? У меня и так врагов вагон и тележка, не хочу добавлять еще и группу поддержки.
– Боюсь, ты и так это сделала. Там каждая вторая влюблена в твоего знаменитого парня.
– А ты, значит, решил ее утешить? Странно, что она не появилась раньше, до того, как ты стал похож на человека.
– Лучше поздно, чем никогда. И никого я не утешал. Да и Питер. Мы просто хотели…
Она усмехнулась и покачала головой, прислонившись спиной к стволу и прямо смотря на меня:
– Поверить не могу… Вы хотели? Знаю я, чего вы, парни, хотите. Это не правильно Дэниэл.
Я также скрестил руки, принимая ее правила игры и тон, с улыбкой посмотрел на девушку:
– Не правильно?.. Слышать от тебя рассуждения о правильности? Это смешно, Хэйс.
Сэм тряхнула волосами и с вызовом уставилась на меня:
– Почему нет? Разве я что-то делаю не так? Или я хожу и совращаю учеников Академии? Мм? Даже интересно.
Я медленно приблизился к ней и поставил руки по обе стороны от ее головы. Сзади дерево, бежать ей некуда. Хватит, добегалась.
– Если ты ни с кем не заигрываешь напрямую, это не значит, что на тебя не обращают внимание.
– Мне плевать.
– Знаю. Но ты наивна, при всей своей показной дерзости. Я боюсь за тебя.
– Ты? Боишься? С каких пор ты стал мне за старшего брата?
– С тех пор, как тебе понадобилась моя помощь! – Я прикусил язык. Чуть не проболтался, про случай с чертовым Джошом. Парень не мог пережить того, что его отделала девчонка, и намеривался сделать… Неважно. Теперь он долго не сможет ничего сделать. Я об этом позаботился. – Да и черт возьми тебе стоит лишь появиться в коридоре, как ты влезаешь в какую-нибудь фигню, зачастую любовную. И заметь, я уж молчу про Беркута.
– Знаешь что? Не тебе судить меня, Мистер «Преображение века». И ради Бога, убереги меня от своей ревности. – Она поморщилась. – До встречи, Дэниэл. В академических коридорах.
Девушка с силой толкнула меня в грудь и, двинув по руке ладонями, вернулась к пути, бесцеремонно прерванному мной.
Опять ссора на пустом месте. И опять я смотрю на ее спину. Есть ли выход из этого порочного круга?
***
Саманта
На календаре среда. Середина недели, если верить названию. Только вот скорее серединой будет четверг, а среда под нее лишь маскируется. Хитрый день.
Почти вся неделя прошла как в тумане. В понедельник я пропустила занятия и была под контролем Элизабет. Ей не понравилось то, что я лежала на крыше после ее прихода, замерзшая как ледышка. Или ей не понравился хаос в моей комнате и таблетки на полу. Или и то, и другое.
Остальные два дня, помимо занятия, я не вылезала из танцевального класса. До позднего вечера я танцевала и танцевала, радуясь боли в мышцах и тому, что Томас был занят перед отчетным концертом. А еще, оказывается круто быть брутальной сучкой, никто не суется на твои одиночные репетиции и не пытается отжать помещение.
На события эти двое суток были не горазды. Разве что тот случай, когда Поэт и Ведьма решили воспользоваться хаосом в школе и своей популярностью. Что б их. Воспоминания последнего диалога с Дэниэлом заставили меня снова подскочить и врубить музыку. На часах уже пять, еще минут двадцать и придется закруглиться.
Первые звуки, и понеслась.
Просто позволь мне забыться
Я хочу танцевать без тебя
Просто позволь мне забыться навсегда
Позволь мне забыться.*
