Текст книги "Конец Рублевки"

Автор книги: Оксана НеРобкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Она здесь всего лишь сутки, а такое ощущение, что прошла как минимум неделя. Когда отдыхаешь в одиночестве, предаваясь безделью по полной программе, время тянется медленно. Марине казалось, она уже часа три лежит в шезлонге, впитывая кожей ультрафиолет, но часы упрямо говорили, что минуло всего двадцать минут. Обреченно вздохнула и перевернулась на спину.

Отель ей понравился. Утопающий в зелени особняк, напоминавший уменьшенную копию восточного дворца, в реальности был ничуть не хуже, чем на картинке в каталоге туроператора. Извилистые дорожки, выложенные розовой плиткой, пересекали территорию во всех мыслимых направлениях. Одна тропинка вела к пляжу, вторая – к ресторану, третья – к фонтану и беседке, четвертая к бассейну. Куда вели остальные семь дорожек, Летова еще не вычислила.

В аэропорт Домодедово ее провожал Адамов. Удивительно, как умудрился отыскать пару свободных часов в своем плотном графике. Сам позвонил рано утром, и сам предложил. Даже выразил сожаление (почти похожее на искреннее), что не может полететь вместе с ней в силу чрезвычайной занятости.

– Как приземлишься, напиши сообщение, – Тимур нажал на кончик ее носа.

– Какое трогательное беспокойство.

– Считаешь – перебор? – усмехнулся мужчина.

Марина поцеловала его в шею и пошла к стойке регистрации. Раньше ее бы удивила подобная чуткость со стороны кавалера, отношения с которым скорее напоминали деловое взаимовыгодное сотрудничество, нежели романтическую связь. Но сейчас она не удосужилась даже отметить галочкой его поступок, слишком незначительный, чтобы обращать на него внимание. Когда самолет оторвался от земли, глядела в иллюминатор на уменьшающиеся в размерах дома и машины, на узкие дорожные полосы и светло-зеленые квадраты полей и думала, что еще больше удаляется от Агеева.

Солнце палило нещадно. Покорно подставляться под автоматные очереди лучей уже не хватало терпения. Летова поднялась и побрела к морю. Вода была теплой и мягкой, как парное молоко, только насыщенного синего цвета. Отплыла от берега и легла на спину, раскинув руки в стороны. Упругая поверхность легко удерживала вес ее тела, качала деликатно, как кормилица – младенца. На мгновение девушке показалось, что она находится в космическом вакууме. Черная пустота, испещренная белыми, желтыми и голубыми кляксами звезд, окружает ее. Планета осталась где-то далеко, на расстоянии тысячи световых лет, и ни один оператор сотовой связи не установит соединение с затерявшимся между галактиками человеком. Нет воздуха – и, следовательно – необходимости дышать. Нет конечной цели – и, следовательно – необходимости двигаться. Нет будущего – и, следовательно – необходимости думать.

На лицо попали соленые брызги. Марина открыла глаза. Рядом барахтался тучный мужчина. Судя по его пресной физиономии – немец или фин. Незнакомец ослепительно улыбался неестественно белыми керамическим зубами.

– Sprechen Sie Deutsch? – полюбопытствовал он.

Летова по-немецки говорила. Но только когда хотела. Развернулась и поплыла к берегу, проигнорировав коммуникабельного туриста.

В пляжном баре выпила свежевыжатый грейпфрутовый сок и отправилась в отель. В номере приняла душ и плюхнулась на широченную кровать, застеленную белоснежным покрывалом. Номер был безупречный: просторный, чистый, уютный. Вдобавок оснащен современной техникой. В нем с комфортном бы разместилась целая семья, но, несмотря на большую площадь, номер обозначался как сингл. Своеобразное утешение одинокому туристу: уж если ты приехал без нежного друга или веселой компании, то радуйся царским апартаментам.

Девушка расслабленно лежала в постели, наслаждаясь покоем и хваля себя за то, что по прилету в Египет предусмотрительно отключила мобильный. Кто бы ее ни искал, какие бы проблемы ни требовали срочного обсуждения, – она в отпуске. И в течение пяти суток никому не позволит вторгнуться в свой уединенный уголок, где спряталась от повседневной суеты.

Неизвестно, сколько времени валялась на кровати: час или два. Да и это было совершенно неважно. Время перестало играть главную роль в некогда динамичном спектакле с бульварным названием «Жизнь» и отодвинулось на задний план, превратившись в незамысловатую декорацию. Марина потянулась и вышла на балкон. От удивления ее брови поползли вверх.

Она поморгала, прогоняя галлюцинацию, но картинка не исчезла. Более того, с каждой секундой становилась четче. Перед глазами на многие километры простирались серо-зеленые сопки, копировавшие одна другую с маниакальной скрупулезностью. Единственное разнообразие в холмистом пейзаже составляли редкие черные пятна – в этих местах когда-то бушевал пожар, лес выгорел и с тех пор не восстановился. Рассудок подсказывал, что здесь явно какое-то чудовищное недоразумение. Сопки и тундра – ландшафт специфический, встречается в северных широтах. И уже где-где, а в Египте увидеть такую панораму – более чем странно. Кроме того, – Летова прекрасно помнила – вчера вид с балкона был совсем иной: пальмы, широкая полоска песчаного пляжа, искрящаяся синева Красного моря.

Тут было над чем задуматься. Марина напряженно вглядывалась в унылую картину, призывая самообладание, чтобы не запаниковать. Она прилетела в Африку, а в итоге очутилась на Колыме? Это чья-то дебильная шутка? Или кто-то, преследуя тайный умысел, подверг ее гипнозу? На ум не приходило ни одного внятного объяснения. Оставался радикальный способ понять, в чем суть: спуститься вниз и выйти из отеля прямиком в тундру. Быть может, в непосредственной близости ко мхам и лишайникам, устилавшим равнину у подножия сопок, родятся гениальные идеи относительно того, откуда появилось сие великолепие.

Летова поспешно принялась рыться в чемодане, раздумывая, что надеть. Не легкое летнее платье, в самом-то деле. Все же тундра, как-никак. Хорошо, что захватила из дома джинсы и трикотажную кофточку. Их и натянула.

Ее обуяло будоражащее нетерпение, хотелось побыстрее покинуть номер. Лихорадочно завязывала шнурки на кроссовках, но пальцы дрожали, и узел не получался. Внезапное предчувствие взорвалось где-то внутри крошечной бомбой, ускорив циркуляцию крови. Нужно бежать! Непременно бежать! Если она не поторопится, то не успеет выйти наружу! И навсегда останется в этой ультрамодной, но насквозь искусственной гостинице, где нет ни одного искреннего лица, ни единой живой эмоции. И даже растения и цветы в пузатых горшках, расставленных по углам холла, утеряли натуральные запахи и перестали отличаться от изделий из папье-маше. Марина негодовала на свою тупость: как сразу не догадалась, что именно там, за порогом отеля – настоящая жизнь. Пугающая, незнакомая, но настоящая.

Дверь заклинило. Девушка дергала ручку, крутила замок – тщетно. Стала бить ногами и толкать дверь, пытаясь ее выломать. Действия не возымели результата. Ее заперли здесь навечно? Марина огляделась. Тумбочка, шкаф, телевизор, палас, занавески – каждая вещь в комнате начала дымиться, источая едкий терпкий запах. Сизый дым наползал на пленницу, сковывал невесомыми путами, лишая возможности двигаться. Страшно! Ей никогда не было так страшно!

Летова закричала и открыла глаза. Заходящее солнце по-хозяйски лапало ее обнаженную грудь, тихо гудел кондиционер, круглые настенные часы извещали, что пора ужинать. «Так это был кошмар!» – с облегчением выдохнула и посмотрела в окно. Все правильно: пальмы, широкая полоска песчаного пляжа, искрящаяся синева Красного моря. Ни намека на субарктическую зону. Приснится же муть…

Почему во сне редко осознаешь, что спишь? И вместо того, чтобы с любопытством наблюдать за развитием сюжета, отчаянно боишься и истеришь. Марина знала: существуют техники управления сновидениями. При определенном терпении реально обучиться влиять на альтернативную действительность, разворачивающуюся в подсознании во время сна. Сотни книг по эзотерике посвящены этой теме. Решила, что заставит себя прочитать парочку для общего развития. Вдруг почерпнет дельную информацию?

Надела черные шортики и белую маяку и спустилась в столовую, занимавшую огромную террасу на первом этаже и часть лужайки. Столы ломились от изысканных яств: мясо, рыба и салаты в разнообразных вариациях дразнили обоняние, рекомендуя позабыть о диетах. Три длинных стола отводилось под сладкое, три – под фрукты, три – под хлеб, булочки и батоны. Под открытым небом повара колдовали над шашлыком, – за ним выстроилась короткая очередь. Летова пообещала себе, что перед сном будет долго и утомительно плавать, чтобы сбросить лишние калории, которые непременно наберет за ужином.

Глава 24

Сашка еле открыл глаза, хотя было уже позднее утро. Вчера засиделся перед компьютером до глубокого вечера, обрабатывал фотографии. Снимки получились отменные. Без ложной скромности ими можно гордиться. Завтра он отошлет их заказчику, и спустя несколько дней самое удачное изображение будет красоваться на рекламных дорожных щитах, плакатах и журнальных страницах. Следовало радоваться добротно выполненным заданием. Но почему-то особой радости не было.

Парня не покидали воспоминания о брюнетке. Обычно он легко контролировал направление своих мыслей. Даже в период сильнейшей увлеченности стоило чуть поднапрячься – и эмоциональный хаос в голове на необходимый промежуток времени, нужный для работы или других занятий, принимал упорядоченный вид и послушно ждал, когда ему вновь разрешат выстукивать в мозгу слово «страсть». Сейчас подобная практика давалась с большим трудом. Едва стоило ослабить волю, и память тут же демонстрировала картины и видео-клипы с участием одной и той же актрисы.

Агеев привык проявлять честность по отношению к самому себе. Если уж влюбился, чего скрывать? Однако странное чувство не походило на те, которые он испытывал раньше. В этом чувстве было намешано так много оттенков, звуков и запахов, что процесс идентификации грозил затянуться.

Сашка наскоро позавтракал, натянул джинсы и футболку и вышел на улицу. Друг Леха пригласил его в гости. Прекрасный шанс отвлечься.

Пятиэтажный грязно-розовый дом – таких в Магадане великое множество – меланхолично тускнел пыльным фасадом. Во дворе, на детской площадке, тихо возились ребятишки, а молодые мамочки так же тихо переговаривались, сидя на лавочках. Агеев нырнул в открытую нараспашку дверь подъезда и поднялся на третий этаж.

– Здорово, Шурик! Заходи! – Лешка обнял друга.

– Привет.

– Рад тебя видеть! – хозяин кивнул, приглашая пройти на кухню, где уже кипел чайник. – Моя благоверная рано утром с подружкой по магазинам уехала, так что час на мужской разговор у нас имеется. Ну, рассказывай.

– Да в принципе не о чем. Я бы тебя послушал. Как семейная жизнь?

– Семейная жизнь отлично, мы это позже обсудим. Я тут в газете твой портрет видел, а ты твердишь, что рассказывать не о чем. Выкладывай детали о своей поездке. Какие впечатления от Москвы?

Собеседник пожал плечами:

– В целом понравилось.

Леха стукнул кулаком по столу. Чайные ложки звякнули о края чашек.

– Не серди меня, старик. Я жду развернутый рассказ.

Сашка на секунду задумался, а потом выложил все как есть. О том, как сперва мегаполис показался ему тупой бездушной громадой. О том, какие пафосные персоны посетили выставку, и как он себя неловко чувствовал в их обществе. О том, как заметил в толпе красивую девушку и через полчаса уже беседовал с ней – сначала о его работах, затем об ощущениях человека, впервые очутившегося в мегаполисе. О том, как они вдвоем покинули мероприятие и до утра катались по городу. О том, в конце концов, как, улетая домой, он не мог избавиться от гнетущей мысли, что покидает родного человека.

Парень редко откровенничал с друзьями. Но сейчас его будто прорвало. Чем больше он говорил, тем яснее понимал, что безумно соскучился по брюнетке. И от осознания того, что они никогда не увидятся, хотелось выть на луну.

– Извини, чувствую себя идиотом, что вылил на тебя…

Лешка не дал ему договорить:

– Старик, не глупи. Нельзя постоянно держать переживания внутри, иначе чокнешься. Помнишь, как я тебе про Оксанку уши перепахивал.

– Такое не забудешь, – улыбнулся.

– Поэтому я тоже готов выслушивать твои излияния, – Леха сделал паузу и добавил: – Какое-то время.

– Спасибо, что предупредил.

– Ради милого дружка и сережку из ушка, – рассмеялся хозяин. Его внушительные плечи заходили ходуном.

– Сережки меня пока не интересуют, – признался гость.

– И слава богу! Но мы отвлеклись от темы. Скажи, что ты намерен делать?

– Не знаю, – Сашка действительно не знал. В минувшие дни он несколько раз набирал номер Марины, но ее телефон был недоступен. Написал ей короткое письмо на электронную почту, но ответа так и не получил. Скорее всего, девушка вычеркнула Агеева из своей памяти. И с его стороны нелепо пытаться возобновить контакт.

– Когда я встретил Оксанку, сразу решил, что не отпущу ее, как бы она ни сопротивлялась, – Лешкино лицо выдавало предельную серьезность. – Никакие препятствия меня не остановили бы. Если ты не ощущаешь острой необходимости бороться за нее, то, вероятно, и не стоит. Я по себе сужу, поэтому так безапелляционно и заявляю. Я понимал, что не хочу существовать без Оксаны, вот и боролся. Такие дела, Шурик.

Соловьиные переливы известили о возвращении хозяйки. Леха кинулся открывать дверь. Из прихожей донеслись шум возни и смех. Девушка весело поприветствовала гостя. Когда она улыбалась, то забавно морщила конопатый нос.

– Я вам не помешаю? – она взяла со столика заколку и скрепила пышные светлые волосы в кокетливый хвостик. – Вы, наверное, обсуждали свои мужские секреты, а тут я явилась, не запылилась.

– Ты не можешь помешать, – заверил ее муж.

– Почему же?

– По умолчанию, – Лешка обнял Оксану и нежно потряс. Та расхохоталась, выскользнула и поскакала в ванную, мыть руки. Приятель виновато улыбнулся, извиняясь за прерванный разговор: – Старик, если хочешь, давай пройдемся, покумекаем над твоей ситуацией.

Сашка помотал головой: он слишком ценил дружбу, чтобы злоупотреблять ею.

– Все нормально, Лех. Ты мне и так помог.

Посидев из вежливости еще полчаса, засобирался домой. Хозяин проводил гостя до двери, и пожимая руку, сказал:

– Шурик, не забывай: нельзя решить проблему, предварительно не признав, что она у тебя есть.

– Философ.

– Женишься, тоже философом станешь, – пошутил Леха.

– Это кто там умничает? – вмешалась Оксана, услышавшая ремарку мужа. Тот изобразил притворный испуг:

– Но, дорогая, мужчины не могут не умничать, поскольку у них есть ум.

– Ха! – девушка уперла руки в бока. – Знаете, почему мужской ум ценится выше женского? Потому что он реже встречается.

– Старик, извини, у меня тут бунт на корабле. Буду виновных на рее вешать, – Лешка подмигнул, еще раз пожал руку, и бросился вдогонку за визжащей женой.

По дороге домой Сашка вспоминал диалог с другом и размышлял о том, что у любой задачи есть решение. Главное, чтобы задача была четко сформулирована. Именно здесь и пряталась загвоздка. Было сложно уловить, какое конкретно желание имеется на данный момент. То ли просто пообщаться с брюнеткой по телефону (убедиться, что с ней все в порядке и больше никто не посягал на ее жизнь), то ли увидеться с нею, то ли вместе построить семью… Он усмехнулся – последний вариант относился к жанру фантастики. Но, в конце концов, этот жанр тоже неплохо востребован. Агеев определил для себя, что доверится времени. В данной ситуации лучшего советчика было трудно найти.

Уже подходя к дому, парень ощутил странное беспокойство. Замедлил шаг, пытаясь совладать с приступом беспричинного страха, нахлынувшего невесть откуда. Огляделся по сторонам: ничего необычного. Все тот же двор, те же гаражи, те же старушки на той же лавочке у подъезда. Однако что-то было не так. Но что? Неподалеку стояла иномарка с затемненными стеклами. Стандартная, ничем не выделяющаяся машина. Из-за плотной тонировки Сашка не мог заметить, кто сидел в салоне. Но ему показалось, что этот кто-то пристально смотрит прямо на него. Ощущение чужого взгляда было настолько сильным и неприятным, что хотелось стряхнуть его, как ползущую по воротнику гусеницу. Агеев почувствовал пробежавший по спине холодок. Поборол желание подойти поближе и постучать в окно автомобиля. Если там на самом деле есть пассажиры, его поступок будет выглядеть крайне нелепо. Заставил себя отвернуться и шагнул в подъезд.

В тот момент, когда парень открывал дверь квартиры, в иномарке состоялся краткий и малопонятный для постороннего слушателя разговор.

– Это он, – молодая девушка с бесцветным лицом порывисто откинулась на спинку заднего сиденья. Двое мужчин, сидевших впереди, переглянулись, затем вперили в пассажирку изучающий взор.

– Точно? – строго спросил занимавший водительское место. Затарабанил пальцами по рулю.

– Точнее некуда. Я его, урода, до гроба помнить буду, – девушка пригладила свои коротко стриженые волосы.

– Отлично. Тогда завтра, – с этими словами мужчина завел двигатель. Машина медленно тронулась, свернула за угол и умчалась прочь.

Глава 25

С самого утра день не задался. В студии отключили электричество – на подстанции произошел какой-то сбой, и район на неопределенный срок остался без света. Техники обещали устранить неполадку к вечеру. А это значило, что поработать сегодня в студии не удастся. Сашка связался по телефону с редакцией, сказал, что свободен, поэтому коли нужно, может подъехать. Было нужно. Если бы знал, что придется посетить два скучнейших мероприятия, лучше бы посидел на диване перед телевизором, ей-богу. Словом, день прошел бездарно.

Уже собирался домой, как позвонила Вика. Изъявила страстное желание приехать в гости и оценить рекламные снимки Евгения.

– Скоро ты увидишь их на плакатах, – заверил ее парень. Назойливость девушки потихоньку начинала бесить. Он практически был готов предпринять крайние меры и прямо заявить ей, чтобы подыскала себе иной объект. Ибо она слишком хороша собой и слишком юна, чтобы тратить время на такого «старого солдата, не знающего слов любви», как он.

– На плакатах будет одна фотка, а ты наделал кучу, – собеседница хихикнула, развеселившись от каламбура. – Я ужасно хочу посмотреть! Нечестно, если ты не позволишь мне этого! Все-таки я тоже причастна, ведь была на острове вместе с тобой!

– Хорошо, сообщи мне адрес своей электронной почты, я вышлю тебе несколько изображений.

– У меня компьютер сломался, – солгала Вика.

– Его ведь скоро починят, да? – Сашка улыбнулся. Девушка всегда так беззастенчиво и воодушевленно врала, что от улыбки было сложно удержаться.

– Нет, не скоро! И вообще, ты что, боишься меня?

– Да, Виктория, боюсь. У меня от страха даже пальцы дрожат, я могу случайно выронить телефон. Так что если внезапно связь оборвется…

– Дурак! – обиделась Вика и бросила трубку. Самоуверенный черствый болван! Она ему устроит, причем сегодня же! Надо ускориться. Не за горами сентябрь, школьная пора и все такое. Одноклассницы будут наперебой хвастаться впечатлениями от летних каникул, а ей даже козырнуть нечем. Вот если бы она захомутала взрослого парня! Один раз посетить дискотеку под ручку с Алексом, и подружки станут локти кусать. Девушка крутила колечко на среднем пальце, с азартом воображая вероятное развитие событий. Когда в классе поймут, что она встречается не с прыщавым ровесником, а с мужчиной, профессиональным фотографом, ее имидж взлетит сразу на несколько пунктов. Так приятно находиться в центре внимания…

Почему Алекс упорно сопротивляется ее очарованию? Очевидно же: она явно ему симпатична. Иначе бы он давно послал ее куда подальше. Может, опасается попасть под статьи Уголовного Кодекса о растлении несовершеннолетних? Нонсенс. Вика вовсе не намеревалась позволять будущему кавалеру распускать руки и другие части тела. Еще чего. Целоваться и обниматься – это запросто. Но остальные инициативы она бы жестко пресекла.

«Размечталась, Дуняша, – оборвала свои фантазии Вика. – Пока пресекать абсолютно нечего. Поэтому вперед и с песней на подвиги». Она замерла у шкафа-гардероба, раздумывая, что бы эдакое надеть. Выбор пал на короткое белое вязаное платье. С черными лакированными туфельками в комплекте с сумочкой – шик.

Агеев покинул редакцию и зашагал к остановке. Сел в переполненный автобус, протиснулся в дальний угол. Прислонившись лбом к стеклу, смотрел, как плавно стелется за окном шероховатая лента дороги. Эту улицу – проспект Ленина – магаданцы иногда называют самой длинной улицей в мире. Она переходит в Колымскую трассу, протяженность которой составляет около 1.300 километров. Каждый из тринадцати сотен километров был Сашке знаком. Когда он был маленьким, отец, работавший дальнобойщиком, брал ребенка в рейс. Чтобы дитя не скучало, рассказывал истории и легенды народов Севера, прививая мальчику любовь к промерзшей насквозь, не всегда ласковой, но всегда родной земле. Ребенок слушал взахлеб, часто не улавливая смысл фраз, но запоминая главное – интонацию и настроение… Если бы отец был жив, сын обязательно спросил, как папа познакомился с матерью. Сразу ли понял, что эта женщина – та самая, которую нельзя отпускать?

Водитель объявлял остановки, толпа пассажиров редела, и вскоре автобус вовсе опустел. На конечной вышел один Агеев.

Свернув во двор, достал сотовый и набрал номер брюнетки. Абонент был вне действия сети. Может, она поменяла сим-карту? Поглощенный безрадостными мыслями, парень не заметил стоявшую на прежнем месте иномарку с тонированными стеклами. Едва он зашел в подъезд, из машины вылезли двое мужчин и направились следом за ним.

Сашка уже поворачивал ключ в замке, когда услышал позади тихие шаги. Кто-то осторожно поднимался по лестнице. Вероятно, соседка баба Зоя со второго этажа. Она старенькая, с трудом двигается. Обернулся, чтобы поздороваться, и в ту же секунду чья-то рука вонзила нож в его живот. Парень широко распахнул глаза, пытаясь разглядеть убийцу, но острая боль лишила зрения. Он инстинктивно прижал ладонь к ране, надеясь прекратить муку. Холодное лезвие ножа снова распороло его плоть чуть ниже ребер. Сашка почувствовал, как кровь струится по коже. Ему кажется, или она действительно обжигающе горяча? Так горяча, что невыносимо терпеть. Почему-то одежда стала тяжелой. Словно бы на нем не легкая хлопчатобумажная рубаха, а намокшая под дождем войлочная шинель. Кто-то отворил дверь квартиры и толкнул его внутрь. Он упал лицом вниз, на светло-коричневый линолеум прихожей. Перед тем, как потерять сознание, услышал глухой стук (какой-то предмет бросили на пол) и характерный скрип закрывающейся двери.

Вика подошла к Сашкиному дому и остановилась у подъезда. Как ни храбрилась, от волнения избавиться не удавалось. Разумеется, она смелая барышня и привыкла добиваться желаемого, но все же ей лишь 15 лет, и она идет в гости к парню, да еще без приглашения. Поступок не из разряда банальных.

«Даю себе пять минут, чтобы настроиться», – шагнула к скамейке, проверила ее на наличие пыли, и, удостоверившись, что белое платье не замарается, присела. Представила, как изумится Алекс, увидев ее на пороге своей квартиры. Будет спрашивать, откуда узнала адрес. Ха-ха. Как будто так сложно разговорить братишку.

Вика мысленно пожелала себе удачи и встала. Когда чего-то боишься, лучше не оттягивать ключевой момент. От пустого ожидания страх не пройдет, а нервы расшатаются еще больше. В дверях подъезда столкнулась с мужчиной. Если бы не его хорошая реакция, они бы наверняка больно стукнулись лбами. К счастью, незнакомец успел схватить девушку за плечи.

– Аккуратнее, расшибетесь! – он нервно улыбнулся, разжал пальцы, обтянутые черной кожей перчаток и мягко отстранил ее. Шедший за ним второй мужчина бросил на Вику быстрый взгляд и тут же отвел глаза.

Она поднялась на лестничную площадку первого этажа и нажала на кнопку звонка. Никто не открывал. По идее, Алекс должен быть дома. Когда они говорили по телефону, он сказал, что уезжает из редакции. Неужели у него были планы, и он вовсе не намеревался сразу мчаться домой? Как обидно! Еще раз нажала на кнопку. Никакой реакции. И что прикажете делать? Ждать его тут до ночи? Нет. Самоуважение никто не отменял. Другое дело, если Алекс придет с минуты на минуту, тогда с уходом стоит повременить. «Надо позвонить ему на мобильный и ненароком выяснить, где он находится», – Вика достала сотовый и набрала номер Агеева. В трубке – долгие длинные гудки. Не хочет отвечать?

Девушка замерла, прислушавшись. Помимо длинных гудков ухо улавливало пиликающую мелодию телефонного звонка, довольно распространенную. Точно такая же играла у Алекса на мобиле, когда ему кто-то звонил. Мелодия доносилась из квартиры фотографа. Вика приложила ухо к двери. Звук смолк. Вновь набрала его номер. Через две секунды зазвучала музыка. Хозяин или находится в квартире и игнорирует звонок, или ушел, позабыв дома телефон. Второй вариант еще терпим. Но первый…

От злости стукнула в дверь кулаком. Слабого толчка оказалось достаточно, чтобы дверь приоткрылась. Это становилось интересным. Парень не мог оставить квартиру, не заперев ее на замок. Значит, он дома. И, может быть, даже принимает душ. «А что, хорошее объяснение, почему он не реагировал на звонки: не слышал из-за шума воды», – осторожно просунула ногу в образовавшуюся щель и как бы невзначай толкнула. Свет в квартире не горел. Но шторы не были задернуты, и ранние сумерки беспрепятственно проникали в окна, освещая помещение. Вика шагнула в прихожую, едва не споткнувшись о что-то большое и мягкое. Посмотрела на пол.

Первые несколько секунд мозг отказывался принимать переданную глазами информацию. Потом потребовал дополнительного подтверждения. Рука автоматически нашарила на стене включатель. Яркая лампа на потолке услужливо вспыхнула. Девушка еще раз поглядела вниз. На полу, в луже крови, валялся Сашка. Ноги подкосились и Вика упала коленями прямо в липкую бордовую жижу.

Иногда шок бывает слишком сильным. Настолько сильным, что человек перестает испытывать страх и начинает действовать инстинктивно. Позже девушка прочитает об этом в книгах по психологии и поймет, что это был именно ее случай. Она схватила парня за плечи и перевернула его лицом вверх. Он не дышал. Вика потянулась к сумочке, нащупала телефон и набрала скорую помощь. Спокойным голосом назвала адрес и потребовала срочно прислать бригаду врачей. Затем позвонила в милицию. И так же спокойно сообщила, что пришла к другу в гости и обнаружила его мертвым. Видимо, его зарезали, поскольку рядом с телом лежит нож. Дежурный попросил оставаться на месте до приезда оперативной группы.

– Хорошо, – она кивнула, как будто собеседник на другом конце провода мог заметить ее жест, и села на пол. По белому подолу шерстяного платья поползло, разрастаясь, красное пятно.