Текст книги "Ты дышишь солнцем (СИ)"
Автор книги: Оксана Керис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Глава 14. Майское утро
Время пролетало незаметно. Том виртуозно жонглировал множеством дел, Натали читала английскую классику. По вечерам они сидели за одним столом: Ната, с мечтательной улыбкой читающая приключенческие романы, и Том, почти скрытый за обилием учебников, справочников и писем. Мысли о необходимости рассекретить их преподавателя на время отступила – Том готовился сдавать экзамены, проходить тестирование в министерстве и проводить множество ритуалов на земле предков. При этом Тома не покидало ощущение, что это сосредоточенность на учебе и бизнесе еще выйдет ему боком, ведь проклятье на Алексея кто-то наложил. Значит, может и повторить.
В конце апреля вывесили информацию о выходе в Хогсмид. Прогуляться в деревню хотелось многим, весна в этом году была особенно солнечной, а подготовка к экзаменам – особенно напряженной. Но у Натали было неспокойно на душе. Это было смутное чувство, основанное на некоторых знаниях. Приближался май, скоро закончится Великая Отечественная, Германия подпишет акт о капитуляции. А Гриндевальд будет сражен Дамблдором.
Натали не помнила, где и когда это должно произойти, но их профессор трансфигурации все еще был в школе, никуда не отлучался и выглядел вполне довольным жизнью. На человека, который готов сорваться на дуэль куда-то на материк, он не был похож…
Натали казалось, что кто-то подпалил фитиль и скоро все это рванет, война закончится, оставив в воспоминаниях англичан кровавую бойню именно здесь, на острове.
– Я не хочу идти, – призналась она Тому. – Давайте останемся здесь. Устроим пикник, погуляем на опушке Запретного леса. Зачем нам Хогсмит?
– А знаешь, я тоже с удовольствием останусь здесь, – согласился Тони. – Какой смысл в прогулке по деревушке, в которой мы уже сотню раз были? Конфеты не нужны, перья у нас есть…
Поэтому в субботу утром, когда большинство школьников уходили в магическую деревню, старшие курсы Слизерина устраивали небольшую вечеринку на берегу Черного озера. Они подошли почти к самой опушке леса, наколдовали столики и стулья, расставили нехитрую закуску, кто-то успел принести из Хогсмида сливочное пиво, включили музыку. Парни, закатав штанины, пускали камушки по водной глади, девушки, развлекаясь, плели венки.
– Гораздо лучше Хогсмида, – благосклонно улыбалась Друэлла. – Почему мы раньше так не делали?
– Ленились, наверное, – пожала плечами Ната.
Том сидел на наколдованном шезлонге, подбадривая спорщиков, что решили порыбачить в озере, как внезапно почувствовал что-то… Интуиция, видимо, подала сигнал. Он поднялся, вынул палочку, с тревогой посмотрел в сторону Запретного леса. Что-то было не так. Пугливые птицы, которые уже привыкли к слизеринцам, вновь замолчали, и стало как-то особенно тихо. Он, все такой же напряженный, направился ближе к Запретному лесу. Пиджак от светлого костюма Том снял еще в начале пикника, было довольно жарко, а голову его венчал пышный венок, что сплела Натали.
– Что там? – Тони, спешно влезая в обувь, подошел к другу.
– Я не знаю. Но ведь лес – тоже защита замка, так? И он…
– Разумен? Да, как и любой лес, – Тони тоже достал палочку.
Словно в подтверждение их опасений, из леса спешно вышли несколько магов. У Тома кольнуло в груди от страшной догадки. Эти черные одежды, особый крой формы… Армия Гриндевальда.
– Натали, уведи девушек, – довольно громко обратился он к невесте. – И предупреди учителей.
Ната, так же резко поднявшаяся со стула, смотрела на приближение фигур со смесью страха и недоверия, но вколоченные отцом правила взяли свое. Она поторопила сокурсниц, ведь большинство из них воспитывались в уверенности, что леди – украшение гостиной, а не боевой маг, и оказать сопротивление взрослым магам смогла бы разве что Друэлла.
– Быстро, я иду последняя, – она выставила один из немногих щитов, который держался на маге какое-то время, и поспешила к замку, постоянно оглядываясь.
Страх, недоверие, испуг за Тома, брата, этих уже почти родных слизеринцев… Но они не могут уйти все сразу, слишком близко противники, а на бегу всегда проще сражаться тем, кто догоняет. Том и Тони понимают это, поэтому парни, гораздо лучше подготовленные к чему-то подобному, остаются.
– Это Гриндевальд, – к друзьям подошел Макс. – Что будем делать?
– Как мне его спровоцировать на дуэль? – вопросом ответил Тони.
– Долохов, ты спятил? – зло буркнул Макс, маги в черном стремительно приближались, уже доставая палочки. – Это же Гриндевальд, величайший темный маг столетия.
– Ритуалист, – подметил Том.
– Вот именно, – уже почти шептал Тони. – А я из семьи потомственных боевых магов. Даже возраст и опыт отходят в сторону. У нас просто разные весовые категории.
– Ты уверен? – Макс смотрел на друга с долей ужаса. – Ты хочешь вызвать его на дуэль?
– А что ты предлагаешь? Устроить бойню, подождать авроров, позорно бежать? – почти зло ответил Тони. – Быстро, Макс. Как устроить официальную дуэль? Потому что сражаться с магом-ритуалистом на открытой местности без ограничений – то еще удовольствие.
– Брось в него что-нибудь из одежды. И обычная фраза. Отказ будет считаться поруганной честью, но ему на это может быть плевать.
– Да ладно, мне же семнадцать. Я нестрашный. Давайте, начинаем.
И Тони первым сорвался с места, выстреливая таким количеством заклинаний, что парни позади него вздрогнули не от начавшегося боя, а от возможностей своего друга. Том постарался пропустить часть друзей вперед. Как и Гриндевальд, он больше тяготел к медленной магии. Ему будет легче помогать им всем издалека, он знает огромное количество крайне неприятных проклятий.
Но из замка, навстречу девочкам, неслись профессора. Первым бежал Дамблдор. Натали тут же развернулась, решив, что ее место там, с остальными, а не за стенами замка. Но вся процессия из замка несколько опоздала. Когда они подоспели, Гриндевальд и Долохов обстреливались заклинаниями, а над ними мерцал слабый дуэльный купол.
Тони легко добежал до Величайшего Темного Мага Столетия, по большей части уворачиваясь от проклятий. Аврорские связки, когда все жесты палочки плавно перетекают в следующий жест, не были редкостью: экономия времени в бою была известна многим, в том числе Максу и Генри, которые так же пользовались связками. Но вот одновременно держать на себе защиту это уже признак мастерства. Тони не подставлялся, не хотел показывать свои возможности. Ритуалисты – опасные бойцы. Особенно на открытой местности, а не в здании. Но основным партнером Тони был как раз Том, у которого тоже все было отлично с фантазией и уровнем силы. И Реддл проигрывал. Тони надеялся, что Гриндевальд посчитает его не слишком опасным, согласится на дуэль и купол. Только так можно не ожидать удара в спину.
Вряд ли Гриндевальд ожидал, что во время боя ему в лицо прилетят носки. После рыбалки в озере Тони надел обувь на босу ногу – не было времени на соблюдение этикета – и швырнул в своего противника тот предмет одежды, что лежал в кармане:
– Дуэль до поражения или капитуляции, – с усмешкой прокричал Долохов.
С брезгливым выражением на аристократическом лице, Геллерт выкрикнул:
– Здесь и сейчас!
Стоять на месте нельзя. Главная уязвимость мага-ритуалиста – сложные плетения. Он будет большую часть времени стоять. А вот Тони нельзя останавливаться, иначе внимательный маг тут же поймает его в ловушку. Долохов, ухмыльнувшись, скрылся за деревом, наложив на себя фамильное заклинание, они помогут ему победить. Адреналин разгонял кровь, и Тони улыбался. Отец потом замучает чтением морали, но сейчас он получил возможность сражаться с кем-то на равных.
Маги прибывали, всех сторонников Гриндевальда уже нейтрализовали, а под огромным куполом сверкали заклинания, оживали валуны, вспучивалась земля, а в воздухе парил черный пепел.
– Он же совсем мальчишка, – пораженно произнес директор Диппет. – Откуда такие знания?
Несколько взвинченный Том довольно резко ответил директору:
– Вы только что познакомились с русской боевой школой.
На пару мгновений Тони исчез из вида, и Натали поняла: сейчас. Особое заклинание, сокращение дистанции. Тони появился в паре метров от Гриндевальда, палочка мага взлетела в воздух и Тони, помня об умении ритуалистов колдовать лишь с помощью крови, мигом оказался еще ближе, а затем левой рукой с размаху просто врезал Гриндевальду, отчего тот упал на землю, ударившись головой. Дуэль была окончена, защитный купол пал и в полной тишине раздались сначала несмелые, а затем все более громкие хлопки. Натали неслась по поляне к брату, который вытирал кровь с рассеченной брови: чем-то его все же задело. А немного отставший Том связывал заклинанием руки Гриндевальда, лишая того возможности колдовать хоть с палочкой, хоть любым другим доступным способом.
К месту происшествия уже прибыли авроры, щелкнула вспышка фотокамеры. Том обернулся, выискивая в толпе Долохова-старшего, – он не мог не прийти – но вместо этого увидел Дамблдора. Тот ненавидящим взглядом смотрел на Тони, принимающего поздравления. Их разделяло большое расстояние, но Том рискнул, направил силу, сосредоточился. И попал в круговерть из ненависти и ярости. Расстроенные планы. Сотни жизней – и все зря, победу забрал какой-то мальчишка. Тут Тома выкинуло из чужого сознания, и пронизывающий взгляд голубых глаз устремился на него.
– Задержите его! – выкрикнул Том, сам бросая заклинание и отчаянно молясь успеть.
Его заклинание оживило корни под ногами Дамблдора, тот замешкался на секунду, но этого оказалось достаточно для Долохова-старшего. В общей феерии радости министерские поверили заверениям Долохова, что Дамблдор точно причастен.
– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь? – шепнул ему Алексей.
– Знаю. Позволите Натали прогуляться со мной в министерство?
Долохов кивнул, утаскивая сына в сторону Министра Магии. Ликующая толпа, полная неразбериха. Вспышки фотокамер, настырные журналисты, кружащиеся в небесах почтовые совы. Министерские забирали Гриндевальда, Дамблдора уже вели чуть впереди, где-то позади пеленали тех, кто пришел вместе с темным магом. Том, повинуясь жесту заместителя Министра, последовал за ним.
– Что не так с Дамблдором? – нахмурился Бернард Виго. – Почему его уводят вместе с ними?
– Потому что он подозреваемый, – осторожно ответил Том, держа за руку Натали.
– Придется вызывать легилимента с материка, – вроде бы расстроенно, но с явным намеком продолжил мужчина.
– Вам достаточно только попросить. Я буду присутствовать на допросах, – Том даже не сомневался, что его позовут.
Англия не упустит возможность провести допрос, а звать легилимента со стороны – признать собственное бессилие. Осталось самое сложное: добиться, чтобы допрос проходил по сценарию, который необходим Тому. Когда он читал заметки своего далекого предка, то всерьез увлекся защитой разума, заклинаниями для извлечения воспоминаний, их затиранию и воспроизведению. И тогда поразился крайне сложному процессу Честного Допроса. Он основан на возможности легилимента проникнуть в разум подозреваемого полностью, фактически стать им. И тогда вопросы будут задавать уже не подозреваемому, а легилименту, который может рассказать все.
– Легилимент с материка вам совсем не нужен, – решился Том. – У меня есть заклинание Честного Допроса.
Бернард удивленно посмотрел на парня, даже с явным недоверием. Каждый легилимент самостоятельно модифицирует это заклинание, что весьма сложно. Да и не каждый согласится на полчаса, а то и больше перестать быть собой. Но это дает возможность узнать все, без недосказанности и догадок, без попыток соврать или уйти от ответа.
– Ты уверен? Тебе ведь только восемнадцать лет.
– А как вы иначе допросите Гриндевальда, который в защите разума весьма неплох, и уж тем более Дамблдора, который помогал вам столько времени?
– Я понял, – кивнул маг. – Я так понимаю, мисс Долохова будет рядом с вами?
– Да, я полностью доверяю своей невесте.
– Думаю, через час все будет готово.
Мистер Виго тут же поспешил к министру, а Натали легко сжала руку Тома:
– Ты уверен? – девушка хмурилась, плохо зная, что это за заклинание. – Судя по всему, это что-то малоприятное…
– Боюсь, что иначе мы не сможем все узнать.
Глава 15. Как он не сошел с ума
Альбус Дамблдор всегда мечтал о славе и величии. И знал, что достоин этого. Талантлив, магически одарен, умен. Но полукровка в магической Британии не расценивался как маг, достойный величия. Уж тем более не с первых дней учебы в школе. Но Альбус был терпелив. Если мир не готов его принять, то он изменит этот мир. Оказалось, что вокруг полно талантливых и умных полукровок, маглорожденных и просто магов, обделенных властью и деньгами только из-за происхождения.
Альбус помогал им. Объяснял простейшие вещи, подсказывал, кем быть, что делать и как заработать. Они собирались вокруг него, верили, считали великим уже сейчас.
После была смерть матери и необходимость сидеть дома. Знакомство с Геллертом многое изменило в Дамблдоре.
Они писали письма, говорили о прекрасном будущем, где будет иметь значение не происхождение и деньги, а только умения и таланты. Гуляли по вечерам, обменивались идеями. Геллерт бредил желанием уничтожить маглов, которых становится все больше. Он считал, что маглы скоро заставят магов запереться, скрыться под множеством заклинаний, не показываясь наружу. Маги – вершина эволюции, а эти аристократы закрылись в своих дорогих поместьях, не желая доказывать это.
Дамблдор не считал маглов злом, но молодость, необходимость сидеть взаперти порождали в нем желание заниматься хоть чем-нибудь. И мечты Геллерта выгнать аристократов на войну казались Дамблдору вполне здравыми. Пусть повоюют. Тогда им точно пригодятся умения талантливых маглорожденных, лишенных возможности получать знания из огромных библиотек чистокровных снобов. «Ради всеобщего блага» было для Альбуса возможностью получить доступ в закрытые библиотеки.
Дары Смерти стали для них не столько целью, сколько Идеей. Обладать властью даже над смертью – вот чего они желали. Но первые недели знакомства прошли, влюбленность больше не туманила сознание, новизна общения не удерживала их вместе. Альбус начал понимать, что Геллерт – фанатик, он слишком жесток и неуравновешен. С таким нельзя добиться того, о чем Альбус мечтает. Несогласие и раздражение копились, пока все это не вылилось в ту ссору и смерть Арианы. И именно тогда Альбус понял, что больше никогда не позволит себе напрямую ввязаться во что-то подобное. Никогда. Он не желает быть виновным. Он хочет быть лучшим, идеальным и непогрешимым в глазах людей. А Темным Лордом пусть будет кто-нибудь другой.
На какое-то время Дамблдор уехал из страны. Работал с ведущими учеными, жил впроголодь, добывая вожделенные знания, мало спал, вел активную переписку со своими друзьями. И тогда появился Орден Феникса. Альбус страстно желал заполучить себе птенца: его пленило умение птицы восставать из пепла, каждый раз начинать жизнь с чистого листа. Дамблдор тоже начал все с нуля, теперь помогает другим. Сначала в Ордене были только мужчины, но потом появились и девушки. Выброшенные на окраину жизни, без денег и связей, им была прямая дорога в места, куда те попадать совсем не хотели. Удавалось по крупицам собрать деньги на обучение, приличный гардероб… Одни выходили замуж, другие устраивались через любовника. Лишенные сантиментов, далекие от образа Золушки, девушки потом платили Ордену своей помощью. Деньгами, переписанными заклинаниями, сплетнями из мира, который недоступен мужчинам.
Через несколько лет Альбус вернулся в Великобританию, устроился в Хогвартс. И быстро осознал, что может влиять и на тех, кого прежде презирал. И вот уже наследник рода женится по любви, несмотря на скандал. Вот уже ему приносят «почитать» древние фолианты, хотя это строго запрещено. Вот уже у него спрашивают совет молодые аристократы, потому что верят своему учителю больше, чем родителям. Альбус понял, что для его абсолютного возвышения не хватает финального штриха. Скажем, совершить какой-то подвиг. Например, победить темного волшебника. Тут и вспомнился друг юности Геллерт.
Гриндевальд был главой небольшой группы молодых боевиков, маглоненавистников. Альбус возобновил свою переписку с другом, используя шифр, который они создали много лет назад. И хотя большую часть письма занимали сожаления об ушедшем, писали и о делах. Альбус помогал советами – Геллерт набирал популярность. Было немного стыдно, что Альбус добивается своей цели смертью стольких невинных… но он не знает этих людей. Его же «птенцы» нуждаются в лучшей жизни, они достойны ее больше, чем чистокровные материковые снобы.
Альбус был почти у цели. Ходили слухи, что ему предложат место в Визенгамоте. Но потом оказалось, что Алексей Долохов больше нужен стране. Особенно обидным были причины принятия такого решения: прежде в Визенгамоте сомневались, что Долоховы останутся в Великобритании, но потом состоялась помолвка любимицы-Натали и полукровки Реддла. Долоховы и Том стали еще более нелюбимы Альбусом. Долоховы – за свои знания, родовые тайны, за высокое происхождение и ненормальное для эмигрантов богатство. А Том Реддл… сначала Альбус подумал, что нашел еще одного «птенца». Тогда, в приюте, безродный мальчик с аристократическими чертами лица, с правильной речью. Он бы мог помочь Альбусу… но не оправдал его надежд. Напротив, он словно намеренно забирал славу Альбуса. А еще оказалось, что у талантливого безродного мальчишки родня все же есть. И тайник Салазара Слизерина находится где-то в Хогвартсе, и там есть книги, по которым парень явно занимается: слишком невероятны его познания в ритуалистике и защите разума.
Понимая, что больше тянуть нельзя, Альбус попросил Геллерта посетить Великобританию. Говорил, что есть у него на примете один плохо защищенный склад алхимических ингредиентов, но забрать все самостоятельно у него нет шансов. И портал отправил письмом. Портал на окраину Запретного леса, где они уже не единожды встречались. Суббота – ученики должны уйти в Хогсмид, остальные готовятся к экзаменам в замке либо на лужайке напротив главных ворот. Альбус планировал появиться перед Геллертом вместе с Диппетом, когда тот рванет смотреть, кто пересек защитную границу со стороны леса.
Но слизеринцы вечно оказываются не в том месте. Пикник старших курсов: холеные аристократы возжелали ловить рыбу и плести венки. Пока Диппет спешил вниз, этот мальчишка, этот русский, вызвал на дуэль Геллерта. Увел у Альбуса статус героя прямо из-под носа! До последнего Дамблдора не покидала надежда, что опыта у боевика мало, что он ошибется – и тогда-то Дамблдор сможет победить своего старого друга. Кто, если не он? Ведь это он помогал Геллерту в создании цепочек заклинаний. Он лучше всех знает, где слабое место у Величайшего Темного Мага Столетия.
Но мальчишка победил. Антонин Долохов белозубо улыбался, принимая поздравления, он появится на страницах газет всего мира, это его назовут Спасителем, его признают сильнейшим. Ему достанется возможность попасть в Международную Конфедерацию Магов. Ему это даже не нужно, он не закончил Хогвартс и, скорее всего, мечтает путешествовать и выиграть чемпионат по дуэлям. На секунду Альбус даже потерял контроль над собой… и почувствовал, как кто-то проник в его разум. Он успел встретиться взглядом с Томом Реддлом, но даже не успел решить, что делать, как свет померк.
Том, жадно хватая воздух, отходил после пребывания в сознании Альбуса Дамблдора. Он с трудом сфокусировал зрение. Ната сидела прямо перед ним, на коленях, обеспокоено держа его за руки.
– Встань, ты же на полу сидишь, – Том потянул девушку вверх, сам поднимаясь со стула.
Его немного пошатывало, собственное тело казалось непривычным. Натали обняла его, Том рассеяно прижал ее к себе, легко касаясь губами волос. Поднял взгляд, встретившись с насмешливым взглядом французского легилимента.
– Если вы хотите себе позволить какую-то непристойность, то молчите, – предупредил Том. – Это моя невеста.
Девушка, услышав слова жениха, несколько неуклюже отступила в сторону. Она так испугалась, когда действие заклинания закончилось, что напрочь забыла о допустимом расстоянии между девушкой и парнем. Чуть покраснев, она отступила за спину Тома.
– Я не рискну говорить что-то подобное, – француз кивнул, извиняясь. – Мне больше интересно, все ли вы помните из того, что говорили?
– Да, – кивнул Том. – Все.
И еще он помнил то, что не говорил вслух. Том вдруг понял, что у их профессора, теперь уже, надо думать, бывшего профессора, весьма извращенное представление о лучшем мире. Даже своими «птенцами» он играл так, будто они не люди, а бумажные куклы. И Тому становилось особенно жутко от мысли, что когда-то и он рассуждал примерно так же.
– Сколько в вашей стране дают за пособничество? – француз смотрел на Дамблдора с брезгливостью, как на таракана.
– До десяти лет в Азкабане. Но у него выслуги… лет пять, – Бернард Виго, который и вел допрос, явно размышлял как бы увеличить этот срок.
Слишком уж малоприятными были слова Дамблдора. По закону он не сделал ничего такого, за что его могли бы отправить в Азкабан пожизненно. Но было что-то вроде интуиции, что не желало выпускать интригана. Он ведь действительно может воскреснуть, как птица феникс.
– Старое поселение, – начал говорить Том, – на юге Шотландии.
– Проклятые Скалы? – догадался Бернард.
– Да. Там у него есть что-то вроде тайной базы.
Дамблдор дернулся в путах, понимая, что там найдут авроры. Огромный зал, где Геллерт проводил ритуалы. Том был уверен, что в записях и расчетах нет имен. Но следы они не убирали, а Том теперь не понаслышке знает, что такое Высшие Ритуалы. Там будут и трупы, и запрещенные ингредиенты, и книги, и магические следы. Бернард, едва бросив взгляд на Дамблдора, принялся что-то писать на листе. Бумажная птица улетела из рук мага, едва тот закончил.
– В аврорат, – объяснил Бернард. – Пусть парни проверят.
– Учитывайте, что у него много союзников, – напомнил Том.
– Я понимаю, – кивнул заместитель Министра, – поэтому отправят Старшую группу.
Том с недоумением посмотрел на Бернарда, а тот засмеялся, увидев это.
– Ты все же еще молод для работы в министерстве, – усмехнулся тот. – Старшая группа авроров – это чистокровные, по той или иной причине пошедшие в аврорат. Когда нужно обыскать дом кого-то вроде Блэков или Лестрейнджей, с их фунтом презрения к любому, чья кровь недостаточно чиста… проще иметь под рукой группу, которая не создает подобных проблем.
– Может, и молод, но приду к вам уже через несколько месяцев, – грустно улыбнулся Том.
– Иди домой. Завтра допросим Гриндевальда. Я не думаю, что ты выдержишь два заклинания такого уровня за один день, – уверенно произнес Бернард. – Директор Диппет в курсе, что ты помогаешь в министерстве, так что можешь действительно ехать домой. Думаю, сегодняшний герой Антонин Долохов тоже получил возможность переночевать в своем поместье.
Том не мог сказать, что он устал. Скорее он чувствует себя опустошенным, даже потерянным, запутавшимся, застрявшим где-то между собой и воспоминаниями Альбуса Дамблдора. Поэтому он кивнул, соглашаясь с доводами Бернарда, и встал с жесткого стула.
– Я приду утром, если вы не против. А некоторые доказательства, хотя весьма условные, я пришлю с совой.
– На мое имя, пожалуйста, – кивнул Бернард. – Министр все еще пытается осознать, что его матушка не столько заботилась о маглорожденных, сколько возвращала долг человеку, который ее познакомил с мужем.
Том лишь хмыкнул. Да, они помогали Дамблдору из признательности. Том понимал, что значит толика тепла для людей, у которых нет ничего. Сейчас он готов пойти на все ради Долоховых, ведь они буквально отогрели его в своем тепле… И Том понимал, что совершит любые преступления, если этого потребует спасение Натали. Потому что именно ее слова, ее взгляд на мир, ее доброта – именно все это не позволило Тому стать кем-то вроде Дамблдора или Гриндевальда.
– Давай прогуляемся, – попросила Натали, когда они шли по Министерству.
– Тогда нам нужно взять для тебя дуэнью.
– Не надо, – возразила Натали, – уж если кому-то удается проводить ночь не в своей постели и сохранять при этом репутацию, то одну прогулку с нарушением правил мы точно сможем скрыть.
Том даже остановился, удивленный ее словами. Но что-то внутри тянуло к ней. Он не хотел общества, не хотел нотаций Алексея, беспокойства Татьяны, тем более, он не хотел ехать домой к Реддлам. Но быть с нею – лучшее лекарство. Они вышли из министерства, и Том аппарировал их.
– Где мы? – Натали пораженно замерла, осматривая пустой галечный пляж.
– Здесь тихо вплоть до июля, – грустно улыбнулся Том, – приютских детей вывозят сюда подышать морским воздухом.
Натали поняла, что это, возможно, то самое место, где книжный Волдеморт спрятал свой крестраж. Наверное, где-то в этих скалах. Там, дальше, где берег резко поднимался вверх, в воду уходили почти отвесные скалы. Какая-то суровая природная красота. Видимо, это место действительно много значит для него.
Она первая шагнула к нему, обняла, потянулась губами к губам. И Том вновь поразился, насколько сильно может меняться обычно тихая и скромная девушка. Ветер трепал их одежду, где-то над головой кричали чайки, но для них все это было не важно. Они есть друг у друга, и это главное.
Позже Том наколдовал плед, они спрятались от случайных взглядов за скалами, тихо разговаривая как о важном, так и о чем-то несущественном. Том первое время даже дышал через раз, настолько интимным был этот момент. Натали, словно желая откинуть в сторону все рамки приличия, села Тому на колени, уложив голову ему на плечо. Он осторожно обнимал девушку, постепенно забывая напряжение министерства, наконец-то перестав чувствовать себя Альбусом Дамблдором.
– А мы ведь похожи, – грустно произнес Том. – С Дамблдором. И похожи во многом, у нас даже цели одинаково эгоистичны. И я мог бы стать таким же, кто разменивает чужие жизни на собственные желания.
Натали, щекоча своим дыханием, возразила:
– Ты не можешь быть в этом абсолютно уверен.
– Почему нет? Я мог бы стать и кем-то похуже. Меня тоже… Раньше и меня не заботило, что на пути к цели придется кого-то убить. И что платой за жизнь является не менее абстрактная жизнь… Гриндевальд многих убил в ритуалах. И большая часть, судя по всему, проводилась здесь, в Великобритании. Я мог бы стать таким же.
– Но ведь не стал, – Натали подняла голову, заглядывая ему в глаза.
– Если бы… Тогда ты еще сказала, что тебе лучше уйти, пока я не решил убрать и тебя с дороги. Я пошел в комнату своего предка и в тот день вполне мог стать причиной смерти девочки, которая в том туалете ревела.
– Но не стал, – улыбка у Натали стала печальной.
Она вспомнила того Волдеморта, который был ей знаком по книгам. Смотрела в эти глубокие зеленые глаза, обнимала за плечи и не могла поверить, что Том, ее Том, мог стать кем-то вроде книжного Волдеморта. Быть может, он несколько жесток, но порой ее родители говорят более жестокие вещи. А он сомневается, старается не навредить, стать лучше. Улыбка ее посветлела:
– Но знаешь, все ведь зависит от твоего выбора. Возможно, Дамблдор когда-то тоже не желал никому навредить. Возможно, после смерти сестры он перестал так думать. А ты выбрал другой путь. Только ответь мне, пожалуйста: ты все еще мечтаешь о бессмертии?
– Нет, – Том легко поцеловал девушку и продолжил: – Ты ведь не мечтаешь о нем. Мне не нужна вечная жизнь, если нет тебя.
