Текст книги "ВозРожден быть знаменитым (СИ)"

Автор книги: Оксана Кас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 35
Модный выбор

В июне Дан улетал на неделю моды. Несмотря на то, что он сдал экзамены одним из первых, этим летом позволить себе полную загруженность на работе он не мог – сдавал некоторые зачеты, готовил сопроводительные письма, собирал характеристики. Но все же перед отлетом в Милан в его модельном агентстве сказали, что на данный момент он у них самая высокооплачиваемая модель среди мужчин.

Дан и сам это видел по количеству заказов и все более растущему ценнику. Он не мог сниматься для рекламы одежды тяжелого люкса из-за контракта с Louis Vuitton, но это не распространялось на более демократичные бренды, косметику, ювелирку, парфюмерию, спортивную одежду. Весной у него было два крупных контракта: Cartier и Adidas. Даже неловко ставить такие разные бренды рядом.

За год личный счет Дана значительно вырос. В прошлом июне там было сто пятьдесят тысяч долларов, в этом – девятьсот. И это еще не начали приходить выплаты за контракт с Louis Vuitton, они выплачивали ему определенные суммы за каждую рекламную кампанию. Шансы, что в Корею он полетит в прямом смысле миллионером, были весьма высоки. Пока что эти деньги практически никак не были задействованы. Часть он вложил в акции, но основной капитал лежал под процент на банковском счету. Дан предполагал, что может впоследствии вложить это в акции агентства KAC, но не хотел делать это заранее: вдруг что-то пойдет не так и он не сможет у них дебютировать?

Его знакомые из блогосферы вообще не понимали, почему он до сих пор не монетизирует блог на полную. Почти все люди, имеющие блоги от миллиона и выше, открывали какие-то продажи – кто-то торговал курсами, кто-то мерчем, кто-то пытался создать свою линию косметики или смешных гольф. Но смысл? Все равно придется закрыть, если он дебютирует в Корее. При этом на разработку и производство этого «чего-то» уйдет немало времени, а у Дана с ним некоторые проблемы. Но да, продавай он какие-нибудь значки со своими фотками, заработал бы больше. Если бы придумал нечто более оригинальное, чем значки, то мог бы уже быть миллионером.

Деньги для него были далеко не на первом месте, хотя однозначно значимы. Ощущение финансовой свободы приятно, оно дает возможность чувствовать себя менее уязвимым – он, по крайней мере, может не беспокоится о деньгах.

Но все же больше ему нравилось ощущение занятости и востребованности. Быть может это последствия того первого, настоящего детства, когда он был малозаметным подростком с мечтами о славе. А может это просто выработанная привычка быть занятым. Но он, несмотря на усталость и некоторые малоприятные моменты, чувствовал себя счастливым в этом хаосе. Съемки, поездки, показы, интервью для прессы, работа над блогом.

Аккаунт YouTube он обновлял крайне редко – времени не хватало. А вот инста пополнялась регулярно, в большей степени, конечно, через сториз. У него бешенные просмотры, многим интересно знать, как устроена индустрия моды изнутри, а Дану нередко давали разрешение снимать и выкладывать сразу, не дожидаясь выхода рекламы или журнала.

Ценник за рекламу в блоге рос. Начинал он когда-то с пары сотен долларов, сейчас ему платили от десяти тысяч за фото в одежде бренда. Бренды так относились вовсе не ко всем блогерам, к слову. Многие миллионники продолжали рекламировать одежду любо за саму одежду, либо за гораздо более скромные гонорары. У Дана просто очень высокий индекс вовлеченности. Невероятным для себя самого образом он умудряется поддерживать интерес подписчиков к своим постам. К июню у него было уже три с половиной миллиона подписчиков, а его посты собирали по два миллиона лайков – то есть вовлеченность аудитории более пятидесяти процентов. Это редкость, у большинства блогеров процент вовлеченной аудитории от общего числа подписчиков – тридцать или около того. И Дан. Шестьдесят пять. Хотя, конечно, это еще и потому что Мэри иногда чистила у него ботов и всякие сомнительные аккаунты, используя для этого специальные программы. Без этой «процедуры» его блог был бы больше, но с худшими результатами.

В этот приезд в Париж Дан снимался в документальном фильме Louis Vuitton, показывая как он готовится к показу. После была подобная съемка для новой сумки – унисекс вариант, который могут носить как мужчины, так и женщины. Все это, разумеется, хорошо оплачивается и еще сильнее поднимает его узнаваемость.

В самолете, спеша на собственный выпускной, Дан читал свой первый парфюмерный контракт. Марка Bulgari решили полноценно зайти на азиатский рынок и им нужно сменить рекламу. Обычно в их рекламе парфюма снимаются зрелые мужчины, чтобы щетина, волевой подбородок и густые насупленные брови. И это категорически не подходит азиатам, где ценят более мягкую внешность.

Дану нравился парфюм Bulgari, но вот в Азии обычно предпочитают легкие ароматы, чтобы едва ощущались на коже, в то время как итальянцы любят яркие запахи. Но… должна ли Дана заботить успешность бренда? Да и предлагают ему не крупный запуск, а создание рекламного контента для магазинов. Платят при этом прилично. Вопрос: хочет ли Дан, чтобы его лицо висело во всех парфюмерных магазинах Азии над стендом с ароматами Bulgari? Скорее да, чем нет.

В этом году он впервые полетел в Париж бизнес-классом. Уже и летать становилось неудобно в экономе – рост у него может и не самый высокий, но вот длинные ноги сложно пристроить в этом проходе. Да и позволить себе мог. На счету почти миллион долларов, имеет право.

А вот его менеджер Томас путешествовал в эконом-классе, что являлось абсолютной нормой. Поэтому свое решение по контракту он сказал ему уже по прилету, в аэропорту. Томас тут же начал звонить в агентство. Там, разумеется, были не слишком довольны тем, что их лучший парень уезжает в Корею, когда его карьера идет в гору. И они ожидаемо пытались сделать как можно больше до того, как вести дела с ним станет особенно сложно. Так что Дан был уверен, что договор с Bulgari подпишут так быстро, насколько это вообще возможно.

До конца контракта с агентством оставался год, даже чуть меньше. Но за время совместной работы на нем уже прилично заработали. Для всей индустрии он был примером медийной модели мужского пола. Прежде такое бывало редко. Это женщины-модели становятся настолько популярны, что их имена знакомы широкой публике, мужчины обычно подобным похвастаться не могут. Но модель Даниэль Хан – это бренд, такая история одновременно и раннего успеха, и американской мечты, и современной нацеленности на расовое разнообразие.

И популярным его сделал вовсе не блог. Дан отчетливо понимал, что ничего подобного бы не случилось, если бы не Louis Vuitton. Они многое вложили в ту первую рекламу с ним, они намеренно наделали шума вокруг его возраста, ведения блога, они в том числе заказывали хвалебные статьи о его походке и ауре. Не потому что за тот ужин в ресторане два влиятельных человека влюбились в него и решили сделать его знаменитым. А потому что это помогло им раскрутить их коллекции. Можно каждый раз вкладывать сотни тысяч долларов на сложные шоу, приглашать дорогих моделей и все равно быть просто одним брендом из перечня таких же… а можно наделать шума вокруг заголовков «Блогер из США становится символом новой мужской моды». Они начали ребрендинг с мужской коллекции вовсе не потому что Ким Джонс так уж гениален. Это было сделано потому что в мужской моде они реально имели возможность выделиться.

Дан полноценно осознал это только спустя год. И искренне восхищался тем неизвестным, что это придумал. Была ли это мадам Арно? Он не знал наверняка. Но восхищался. Ему есть чему поучиться, ведь они повысили свои продажи не напрямую через рекламу одежды, а косвенно – оплатив статьи про лицо рекламной компании. Заодно с ноги влетели на азиатский рынок, где прежде были вовсе не самыми успешными. И да, это потому что они выбрали не какого-то айдола, который и так популярен, а будто сказав, что не видят разницы между расами – смотрите, мы нашли в Нью-Йорке азиата и он нам понравился настолько, что стал лицом нового запуска.

Насколько Дан знал, так еще не делали. Бренды не раскручивают своих моделей. А эти придумали такую схему, создали новостную повестку, практически дали Дану хорошего ускоряющего пинка, а сами пристроились следом. И его востребованность как модели росла тоже не потому что он так уж невероятен. Все хотели привлечь к себе внимание, поэтому его и звали на показы. То есть несли его популярность все выше и выше. До тех пор, пока все в индустрии не поверили, что Даниэль Хан очень хорош как модель. Теперь Louis Vuitton больше не нужно в него что-то вкладывать, он отрабатывает прежние вложения, нося их одежду постоянно и демонстрируя это в блоге.

Это не было прописано в каком-либо контракте. Никто из них не клялся друг другу в вечной любви и дружбе, поэтому особенно ценно. Надеялись ли они на то, что Дан будет им благодарен? Не факт. Но он был благодарен. И, если они предложат продлить контракт, он сделает все, чтобы это произошло, даже если его корейского агентство будет против.

Глава 36
Классический выпускной

Все мысли о моде и музыке пришлось отложить ради выпускного. Чтобы не идти одному, Дан все же позвал Скарлетт. Эшли, скорее всего, воспримет это как подтверждение своих подозрений, но не может же он всю жизнь оглядываться на чувства своей бывшей? Для него этот вечер все равно что часть работы. Ему нужны качественные фото и желательно бы картинка успеха. А это значит – девушка рядом. Потому что успешный выпускник не может пойти на выпускной один. И не только потому что это противоречит образу классного парня. Просто… у него так много подписчиков-девчонок, они часто шлют ему разные сообщения и он отчетливо понимал, что они будут возмущены тем, что он не позвал хоть кого-нибудь. Вроде того, что парни вечно трусят, а для девочек это важно.

Дан в этот раз не стал нанимать лимузин, заехал за Скарлетт на своем Porsche, хотя поездку сложно назвать романтичной – он вез с собой фотографа, который еще и отснял некоторое количество фотографий у машины.

Скарлетт надела весьма провокационное платье с обнаженными плечами и высоким разрезом на длинной юбке. Оно создавало иллюзию «голого» платья, только в более скромном воплощении – поверх мини-платья в тон кожи накладывались слои черного гипюра и кружева, создавая ощущение, будто под платьем нет белья, но при этом оно качественно закрывает все стратегически важные места.

– Ох, ради этого наряда я качала жопу последние полгода, – весело ответила Скарлетт в ответ на его комплимент.

Черный наряд она дополнила крупными золотыми украшениями, золотой обувью и клатчем, поэтому и букетик Дана был золотой: желтые пионы щедро украсили золотыми блестками, а листья и вовсе покрасили из баллончика.

Выглядели они ярко. Скарлетт крошечная рядом с ним – ростом она где-то в районе метр шестидесяти, ее не спасали даже высоченные каблуки, на которых она весьма бодро бегала. В зеркале они походили на выпускников в духе сериала про золотую молодежь, мама Скарлетт даже пошутила о том, что они скорее походят на ведущих какой-нибудь премии, чем на старшеклассников.

Потом Дану это же писали в сети. Зато Скарлетт добилась своего – ее заметили. В школе она была и так достаточно популярна, а уж в паре с Даном привлекла еще больше внимания.

О том, что она идет на выпускной вместе с Даном, было известно заранее, так что вальс короля и королевы бала они танцевали вместе. БигБи по секрету потом рассказал, что это было спланированной акцией. Дана хотели короновать из-за его реакции в прошлом году: многим показалось забавным сделать его дважды королем школы. А за Скарлетт голосовали не только потому что они в паре, но и потому что все вспомнили, что кто-то из коронованных персон должен войти в ученический совет… который очень подойдет Скарлетт – она-то, в отличие от Дана, продолжает учиться. Именно поэтому Скарлетт получила самую желанную девчачью цацку. В ее ярко-рыжих волосах корона практически терялась, но улыбалась она так широко, как будто стала как минимум Мисс Мира.

После веселой, но приличной официальной части, почти весь выпускной курс ехал на свою собственную вечеринку, в снятый домик за пределами Манхэттена. И вот там уже пиво лилось рекой, играла громкая музыка и велись максимально дурацкие игры. В школе Смит-Вестон никогда не было большого числа выпускников: обычно выпускалось где-то в районе пятидесяти человек, в то время как в муниципальных школах это число будет в районе ста-ста пятидесяти. Из них не все пошли по эту вечеринку. Кто-то праздновал своей, более тесной компанией, кто-то просто сторонился подобных сборищ. Но у некоторых выпускников, как у Дана, партнеры были не из выпускного класса, так что примерно в тот день в доме было где-то около сорока человек.

Дан мало пил, но много смеялся. Дурацкие танцы, пошлые шутки. Они своей небольшой компанией забаррикадировались на остекленной веранде и вспоминали какие-то особенно забавные случаи. Мест было так мало, что Скарлетт залезла Дану на колени и прижалась так тесно, что он впервые за все время общения с ней начал подозревать ее в не совсем дружеских планах на свой счет. Пил он, может, и немного, но как раз достаточно для того, чтобы идиотские идеи казались вполне веселыми.

Именно поэтому, когда Скарлетт неуклюже опрокинула на свое шикарное платье банку с пивом, он повел ее наверх, чтобы помочь… да и на него немного пива все же попало… Последнее было скорее оправданием, конечно. Он был достаточно пьян, чтобы его любопытство перевесило здравый смысл.

Общая ванная на первом этаже, разумеется, была занята кем-то блюющим. Дан не бывал на подобных вечеринках в этой своей жизни, но знал, что это классика подобных попоек из прошлой подростковой жизни, где он нередко ходил на вечеринки с алкоголем, пусть и почти не пил.

Первые две спальни на втором этаже закрыты, из-за дверей третьей слишком явно слышались стоны, но в конце коридора была открыта дверь и Скарлетт, смеясь, потащила его к ней:

– Там точно еще не занято! – весело заявила она.

Было свободно. Дверь в ванную тоже нараспашку, вроде никого. Скарлетт захлопнула дверь спальни и практически повисла на Дане, вынуждая его немного наклонить голову.

– Ну и что ты творишь? – уточнил Дан.

Ему и правда было интересно: зачем ей это и почему сейчас?

Скарлетт недовольно надула губы. Она походила на персонажа какого-то мультика, такую внешность особенно любят в Азии – маленькое личико с острым подбородком, большие глаза и крохотные пухлые губки, кажущиеся круглыми – их ширина и высота, если можно так сказать, были почти равны. Ожившая Джессика Рэббит. Из образа рисованной красотки выбивался только длинный тонкий нос и яркие веснушки, которые покрывали ее лицо так плотно, что скромные пятнышки Дана даже неловко называть веснушками.

– Я тебе не нравлюсь?

– Я первый задал вопрос, – качнул головой Дан.

– Я творю себе веселую юность и выпускной как в кино, – уверенно заявила Скарлетт.

Дан даже немного растерялся от такого ответа. А Скарлетт продолжила:

– Не уверена, что на свой настоящий выпускный рядом со мной будет парень, с которым я смогу быть немного безумной, так что почему бы не сейчас? Ты свободен, у меня никого нет. Через пару недель ты уедешь из города и, скорее всего, мы вообще никогда больше не увидимся. Защиту я принесла.

И она так внимательно посмотрела на Дана, что он прям почувствовал себя той самой девчонкой, которую склеили на вечеринке. Скарлетт стояла слишком близко, а этому телу вообще-то физиологически шестнадцать. От вечного сперматоксикоза его спасала скорее высокая занятость, чем взрослое сознание. А сейчас, немного выпив, и сознание посчитало резоны Скарлетт достойными. Он сам поцеловал ее, нашарил рукой замок на двери, чтобы никто не ворвался в комнату в самый ответственный момент.

Выпутывать ее из тесного платья было не так-то просто. Пол слегка подрагивал от громкой музыки, а свет они не включали. Кажется, что-то из украшений не выдержало такого накала страстей, порвалось и улетело куда-то. При условии, что они оба с ног до головы в люксовых брендах, это может быть ощутимой потерей.

В крохотном золотом клатче Скарлетт, кажется, вообще не было ничего кроме блеска для губ, телефона и россыпи презервативов. Они вывернули все это на кровать, слепо пытаясь найти нужный предмет.

Девственницей она явно не была – оседлала Дана так, будто это ей тридцать на самом деле. Да и стоны не сдерживала. Когда Дан повалил ее на кровать, умудрилась еще и спину ему расцарапать.

Даже странно, что такого секса у Дана никогда не было. Чтобы страсть, поспешное раздевание, болезненные поцелуи и вообще себя не сдерживать. Когда все закончилось, они – мокрые от пота – какое-то время молча лежали на кровати в обнимку, а потом Скарлетт осторожно выбралась:

– Не знаю, принято ли так поступать, но я собираюсь принять душ. Интересно, здесь есть полотенца?

Так как Дан со своего выпускного снова возвращался в понедельник утром, его снова застала старшая сестра. Он явно специально заняла это место на диване, а когда Дан зашел в квартиру, направилась к нему:

– Боже, братишка, ты выглядишь хуже, чем в прошлом году! – расхохоталась она.

Дан был все еще немного пьян – алкоголь не до конца выветрился. Он все никак не мог снять с себя туфли. Одеваясь в той спальне он завязал шнурки на узелок и теперь имел все шансы резать шнурки на дорогих ботинках.

– В прошлом году я не пил, – ответил он.

Узелок внезапно поддался и Дан наконец-то вылез из надоевшей обуви. Встал, чтобы практически нос к носу… точнее – нос к шее, она ведь значительно его ниже – столкнуться с Мэри.

Она нахально отодвинула в сторону воротник его рубашки и восхищенно присвистнула:

– У-ля-ля! Да ты, я смотрю, не только пил. С кем безобразничал?

Дан болезненно нахмурился и молча обошел сестру. Безобразничал. Неплохое определение для события, за которое ему уже стыдно. Вот зачем? Учитывая характер и желания Скарлетт… через пару лет она еще может всем радостно рассказывать, каков Дан в постели. И что с этим делать? Только что надеяться на ее благоразумие… или что ей никто не поверит.

– Дан! – возмутилась сестра, засеменив за ним следом. – Ты что, опять скрытничать будешь? Я же умру от любопытства.

– Это не смертельно, – уверенно парировал Дан. – Живи в незнании.

Как и в прошлый раз, он скрылся от любопытства сестры за дверью своей спальни.

– Вредина! – она стукнула по закрытой двери кулаком. – Как будто я не знаю, с кем ты ходил на выпускной. Не думаю, что нашлась бы смертница, которая рискнула отбить тебя у этой рыжей бестии.

Дан снял пиджак, небрежно бросив его на диван. Засосы на шее весьма заметны. А у него съемки для журнала через пару дней… хотя какой журнал, у него фотки в форме выпускников уже завтра. Кажется, на вручение аттестата он пойдет с макияжем… или шейный платок надежнее?

Глава 37
На пороге нового

Весь июль Дан работал. Заканчивал запись своего второго альбома, который выйдет в следующем году, и делал аранжировку нескольких песен для Jovial Attack и Сандры. Плюс журнальные съемки. Оформление документов. Сборы вещей.

Первоначально планировал ехать с парой чемоданов, докупив все необходимое на месте, но в итоге вынужденно заказал перевозку груза. Дома его коробки с обувью заняли сначала гардеробную в гостевой спальне, а потом и часть самой гостевой спальни, там же лежали брендовые костюмы, часть слишком ярких вещей. Теперь вечерами Дан разбирал все это, отчетливо понимая, что случайным образом его гардероб разросся до таких размеров и стоимости, что можно одевать одну к-поп группу как минимум в течении двух недель продвижения, не повторяя наряды.

Просто ради гипотетической красивой картинки дебюта в будущем Дан бы не стал перевозить свои шмотки в Корею… но ведь было еще оборудование. Синтезатор, микшеры, две гитары, мощный компьютер, широкий монитор, специальные приставки для удобства работы, короб для записи голоса, хорошие микрофоны – за полтора года работы с Тимоти Дан постепенно собрал для себя кучу домашнего оборудования, покупать которое заново в Корее смысла нет.

Так что его коллекция обуви стала просто довеском к самому важному грузу. Так как он все равно оплачивал перевозку, решил увести с собой еще и стул Louis Vuitton – к хорошему быстро привыкаешь, а такой удобный стул еще нужно умудриться найти.

Мэри посмеивалась, смотря на его сборы. В гостевой комнате росли горы коробок, а комната Дана постепенно пустела – он планировал по классике улетать сразу после своего дня рождения. Только в этот раз папа в Корею повезет не его и Мэри, как бывало обычно, а они отправятся всей семьей. Венди и Летти уже бывали у бабули в гостях, но всего раз и так давно, что ничего не помнят. А мама обычно не летала из-за них.

В Корее они могли остановиться как у бабушки в доме, так и у тети в квартире. Бабушка держит небольшой огород, у дома растут яблони и в августе они так одуряюще вкусно пахнут, что кажется – можно съесть все… на деле это какой-то особый кислый сорт, на котором бабуля готовит настойку. Есть их решительно невозможно. Но пахнут вкусно, этого не отнять.

Домик двухэтажный, но небольшой. На втором этаже аж четыре спальни, но все крошечные, а единственная кровать располагается в спальне на первом этаже, где живет бабуля. Она вообще не пользуется вторым этажом, приводит его в порядок только для гостей. Поэтому и мебели там нет – встроенные раздвижные шкафы, обогреватели, низкие столики в каждой комнате, спать приходится на футоне. Дану в этом домике нравилось и не нравилось одновременно. С одной стороны – условия почти спартанские, хотя есть и свет, и вода. Просто это все же деревня. И вот это как раз вторая сторона. Это деревня – тихая, уютная, немного старомодная и весьма аутентичная, хотя и не является историческим объектом.Для ребенка и подростка в ней много всего интересного.

Самое важное, что даже сама бабуля в этом доме не живет постоянно. Второй этаж почти полностью деревянный и там особенно сыро и холодно, а вокруг такие милые соседи, что с удовольствием присмотрят за огородом, пока бабуля живет у дочери в Сеуле.

Тетя Нари постоянно уговаривает бабулю продать дом и переехать к ней полноценно, плюнув на свои грядки с капустой и острым перцем, но для бабули дом явно значит нечто большее, чем просто стены. Она все лето мотается между деревней и городом, а осенью, после сбора урожая, все мечтает, чтобы поскорее наступила весна и она вернулась в свой дом, к грядкам с редькой и кислым пахучим яблокам.

Квартира тети Нари тоже достаточно просторная – три спальни, небольшой кабинет, все это в районе Каннам. Так как кабинет она создавала под себя, а вещей у Дана много, тетушка уже радостно сообщила, что освобождает ему большую спальню и с нетерпением ждет его приезда, чтобы заказать новую мебель для рабочей зоны.

Да, жить он планирует у нее. Вообще, до офиса KAC от этой квартиры далеко, поэтому в прошлой своей жизни он и решил жить в общаге, уезжая к тете только на выходные. Но сейчас не представлял, как ему поместиться в крохотном помещении, да еще и с несколькими парнями. К тому же ему и раньше-то было сложно делить общие пространства с не самыми чистоплотными людьми, а сейчас это и вовсе будет кошмаром. Поэтому – такси ему в помощь. Водить машину в Корее он не мог, несмотря на наличие прав. Здесь плевали на то, что в его стране ему выдали права и он их подтвердил годом аккуратного вождения в мегаполисе. Нет восемнадцати – нет права водить.

Модельное агентство на год передало его контракты корейским партнерам и те даже обещали предоставить выбор менеджеров. Но Дану нужно еще найти себе своего, без агентства. Бабуля говорит, что лучше бы брать родственников, но Дан очень опасался наткнуться среди родственников на такой типаж «работников», которые считают важным сам процесс создания видимости работы, а не результат. При этом родственника еще и уволить сложно – потом же вся родня будет последней тварью считать. Пожалуй, лучше нанять официально… с чем тоже есть некоторые проблемы – Дану еще нужно проконсультироваться с юристом, что делать с налогами в Корее, должен ли он в принципе их платить и как это делать, если открывать свое дело он однозначно не готов.

Мыслей было так много, что последняя его встреча с Тимоти проходила как-то вяло. Впрочем, и сам его наставник о чем-то постоянно переписывался в телефоне, пока внезапно не сказал:

– Слушай, ты же в школе искусств учился. Есть на примете кто-то постарше, кто готов стать частью девчачьей поп-группы?

От настолько неожиданного вопроса Дан даже вздрогнул:

– Группы? – удивился он.

– Да, группы. Мой знакомый собирает группу под крылом лейбла. Многое готово – песни, идеи для продвижения, предварительные договоренности. Но из четырех девчонок две были сестрами и их мама внезапно словила приступ звездной лихорадки – захотела для девочек больше. Нужно экстренно найти новую. Желательно такую, чтобы могла петь, танцевать и хорошо смотрелась в кадре.

Дан удивленно хмыкнул. Да уж. Вот еще кое-что новое. В прошлом в это время музыкальная индустрия выпускала мало ярких новичков, свою долю славы получали те, кто приходит со своим. Чисто коммерческих проектов уже практически не создавали. А сейчас у них немало тех, кого они создают с нуля. Сандра – продюсерский проект, пусть девушка и знает, что она делает. Пара певцов-парней из распавшегося бойз-бенда весьма активно продвигаются как сольники. И вот теперь еще и новая группа.

– Расовые предпочтения есть? – хмыкнул Дан, вспоминая свой вокальный кружок, где все шесть девчонок умели петь и танцевать, а выгодным крупным планом могли похвастаться трое.

– Лучше бы белая или азиатка. В группе уже есть одна афроамериканка и белая девчонка, если добавить еще одну черную девчонку, будет смотреться странно.

Дан кивнул. Мысли о Скарлетт возникли сами собой. Она, конечно, не постарше. Ей еще год учиться. Но на памяти Дана у него никогда не было знакомых, которые бы настолько хотели стать популярными исполнителями. И она красива. А еще… все время с выпускного он не мог отделаться от легкого беспокойства: что, если лет через пять она начнет рассказывать о том, что между ними было? Сейчас в голову пришло, что в плане исполнителей общество в США все еще достаточно старомодно. Если что-то подобное будет рассказывать обычная девчонка, это могут расценить как смелость. Но подобные откровения певицы приведут к тому, что хейт внутри Америки скорее достанется ей, потому что здесь все еще не поощряют, чтобы публичные личности слишком много говорили об интимном.

– Девушка, с которой я ходил на выпускной, – осторожно начал Дан. – Скарлетт.

– Имя уже хорошее. Яркое. Сколько ей лет?

Дан разблокировал экране телефона, ища в галерее фото с выпускного, попутно ответил:

– Она со мной одного года, но вроде в апреле родилась. То есть семнадцать лет. Просто… я не знаю ни одного человека, который бы больше Скарлетт хотел петь на сцене. Вот она.

Тимоти, взяв телефон в руки, восхищенно присвистнул:

– Семнадцать? Тебе не кажется, что это фото как обложка для эротического романа?

Дан расхохотался – на фото они сидели в машине, Скарлетт, дурачась, немного нереалистично выгнулась на сиденье, прижимаясь к нему. Фотограф тогда поржал, сказал что фото не для демонстрации родителям, но в итоге отправил снимок Дану – слишком уж ярко получилось.

Дан немного наклонился к Тимоти, перелистнул фото на экране:

– Вообще в жизни она скорее ведет себя как приставучая отличница. Но знает, что красива и умеет подать себя. И очень хорошо поет. Диапазон в четыре октавы. Еще… здесь не видно, но вообще она очень миниатюрная. Рост не выше метр шестидесяти, весит килограмм сорок… а то потому что накачала попу, а мышцы тяжелые.

Тимоти заржал в голос:

– Лучшая характеристика для певицы. Давай мне вот это фото, где ее лицо лучше видно. Перекину Джорджу.

Еще несколько минут просидели в молчании, после Тимоти попросил позвонить Скарлетт и узнать – согласна ли она на прослушивание.

Было даже немного неловко. Они практически не общались с выпускного. Дан скинул ей фотки, они коротко их обсудили, но после ничего.

Трубку она взяла быстро:

– Какие люди! Я уже думала, ты про меня забыл, – с легким кокетством в голосе сказала Скарлетт.

Тимоти, услышав подобное приветствие, расплылся в хитрой улыбке, смотря на Дан так, будто все-все-все про них понял.

– Немного, – ответил Дан, хотя это было ложью.

Думал он о ней, конечно, вовсе не в романтическом плане, но забыть о случившемся не получалось.

– Я по делу, если честно, – продолжил он до того, как Скарлетт привычно начнет шутить. – Не хочешь стать частью поп-группы?

– Оу, – удивленно выдохнула Скарлетт. – Вот это действительно неожиданно. А песни этой группе будешь ты писать?

Дан поперхнулся воздухом: он никогда не говорил Скарлетт, что пишет песни для кого-то. Знали о его стажировке и плодах этой стажировки немногие: БигБи, Чак… и все, в принципе.

Услышал его замешательство, Скарлетт радостно расхохоталась:

– Брось! У меня идеальный слух, а у тебя очень узнаваемый голос, такой тембр один на миллиард. Я люблю слушать релакс-плейлисты. И умею проверять кредиты песен в стриминговых платформах. Не переживай, твой секрет я никому не раскрою.

Теперь Тимоти вообще начал смеяться, глуша рвущийся ржач, зажав рот ладонью.

– И давно догадалась? – обреченно спросил Дан.

– Да как альбом «Sorrow» вышел, так и догадалась. И раньше подозревала – никто не будет стажироваться больше года просто ради того, чтобы смотреть на чужую запись – но до выхода альбома не знала, над чем именно ты работаешь. Так что, твои песни будут?

– Нет. Это продюсерский проект и я в нем не участвую. Просто им нужна еще одна девушка.

– Сколько человек в группе? – деловито уточнила Скарлетт.

Тимоти на пальцах показал сначала три, потом потряс кистью и четыре.

– Сейчас двое, планируется три или четыре, – понял что имеет ввиду Тимоти Дан.

– Концепция?

– Э-э-э… – протянул Дан. – Может ты придешь на прослушивание и сама все у них спросишь? Меня просто спросили – есть ли поюще-танцующие знакомые?

Скарлетт засмеялась:

– Ладно, прости. Это скорее любопытство. Когда и куда мне подойти? В субботу никак не смогу, но все остальные дела способна перенести.

Дан назвал место и время, Скарлетт задала еще несколько вопросов, касающихся скорее его мнения на этот счет, а потом они попрощались.

– У вас что-то было? – хитро улыбался Тимоти.

– Задавать подобные вопросы несовершеннолетним нетактично, – высокомерно ответил Дан.