Текст книги "Искра в аметисте (СИ)"
Автор книги: Оксана Глинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 11
Глава 11.1
В застывшей между нами тишине по галерее прошел легкий шорох, напоминающий шелест гальки в быстром ручье. Будто от дуновения ветра, пламя в лампадах дрогнуло и разгорелось с новой силой. Легкий перестук костяных молоточков по каменным плитам заставил нас обернутся к терявшемуся мгле началу анфилады, в тот самый момент, когда там промелькнуло что-то быстрое, как ветер.
– Мы не одни… – канцлер отпрянул от меня, как от чумы. Опять эта напускная нежность, а потом боязнь, что его чувства заметит кто-то посторонний.
Майло сделал еще шаг назад, припав плечом к колонне, его рука потянулась к эфесу клинка на поясе. Я перестала дышать – неужели и в королевском дворце небезопасно? Мои пальцы нащупали ноздреватые камни стены, к которым я благоразумно поспешила прижаться. Стоило взять с собой посох, сказала бы, что ногу подвернула, но тетушки зыцыкали бы тем, что я пытаюсь предстать перед высшим светом ущербной калекой. Что же, придется уповать на совсем не боевой веер – поражу противника умением обмахивать себя, не вывихнув при этом запястья.
Мы неотрывно смотрели туда, где притаился нежданный свидетель нашего разговора. Что-то там едва заметно шевелилось, затерявшись среди колонн. Внезапно – размытая фигура, размером с доброго вепря, возникла совсем рядом. Я невольно вскрикнула. Вардас занес руку с сверкнувшим в ней клинком и замер.
– Что такое?
Перед нами сидел, постукивая шипастым хвостом по полу, песочной расцветки ящер. Ко всему прочему он с любопытством и без признаков явной враждебности смотрел то на меня, то на канцлера, с упоением пожевывая край плаща Майло.
– Нет, ты посмотри на это! – канцлер попытался вырвать ткань из пасти с рядами крупных острых зубов, – Отдай, отдай! Что за глупое создание, я чуть тебя не ранил.
От схлынувшего испуга или от самой нелепости ситуации я рассмеялась во весь голос.
– Похоже, вы обворожили очередное несчастное создание! В крайнем случае, ваш плащ ему точно пришелся по вкусу!
– Посмотрел бы я на тебя, если бы ему приглянулось твое платье. Ну, не стой же столбом, помоги мне!
Все еще похихикивая над обескураженным вторым лицом королевства, я аккуратно стукнула веером довольно урчащего ящера по наглой морде. Животное угрожающе зарычало в ответ.
– Не знаю, видимо придется вам пасть жертвой любвеобильного дракона. Или кто это у нас?
– Клянусь, если он сейчас не отстанет, мне придется пустить в ход меч!
– Не причиняйте ему вреда!
Мы разом обернулись на голос. По коридору, словно скользящее по небу облако, к нам спешила эльфийка, и не кто-нибудь, а сама принцесса Эурелия. Платье ее на ходу, будто от дуновения невидимого ветра, колыхалось и переливалось подобно серебряной лунной дорожке на поверхности ночного озера. Она приблизилась и встала в нерешительности.
– Атага! Чор са! – ее голос зазвенел, как серебряный колокольчик в морозной тиши утра.
Неугомонный ящер хлопнул пастью и послушно просеменил к своей хозяйке, попытавшись укрыться за широким подолом ее платья. Но любопытная шипастая голова на длинной шее все равно таращилась на нас, просунувшись под хрупкую ладошку принцессы.
– Простите, не хотела доставлять вам беспокойства.
– Что… что это за животное? – я впервые видела подобное существо, которое могло бы ужиться с человеком. Пусть этим человеком и была эльфийка королевских кровей.
– Это мой василиск. Доверчивый и глупый. Сбежал от меня и спрятался. Хорошо, что вы попались… он попался…
Вардас невозмутимо намотал замусоленный плащ на руку:
– Скажите, ваше высочество, что вы делаете одна так далеко от главной залы?
Миндалевидные глаза Эурелии расширились, и она, поджав губы, потупила взор.
– Его величество исчез так внезапно…
– И вы решили прогуляться по дворцу из праздного любопытства?
– Что вы! – принцесса скрестила опущенные руки, – Мы так и не переговорили с Витгердом о взаимной выгоде нашего союза.
Самоуверенность этой высокой особы меня просто поразила. Надо же – взаимная выгода! Все в этом мире измеряется лишь выгодой, даже у этих, пришедших в наш мир из иноземья, эльфов. Неужели чувства и приязнь совсем ничего не значат в наше время? Что могла, к примеру, предложить для благородных зазнаек бедная Людя? Слова выплеснулись изнутри сами, подобно сбежавшему из горячего котелка молоку:
– Вам бы стоило хорошенько следить за своим василиском и за своими желаниями… как бы ваши длинные ушки кто-нибудь…
Взявшаяся неоткуда рука Майло сильно сжала мой локоть:
– Леди хотела заметить, что вы можете стать невольной свидетельницей тайных и не всегда приятных придворных перипетий. А на сколько это может быть опасно – и говорить не стоит…
– Вы хотите сказать, что я застала канцлера и юную леди в неподходящее время?
Я почувствовала, как мои щеки густо налились румянцем. Надо бы сказать что-то в оправдание! Но судя по тому, с каким спокойным и невозмутимым видом принцесса говорила эти слова, она вовсе не предполагала ничего дурного в самом нашем уединении, скорее уж Эурелия посмотрела на нас с легкой опаской. Мне даже слегка стало стыдно. Вардас добродушно рассмеялся:
– Что вы, у нас нет намерений угрожать вам! – «Ага, особенно в присутствии такого славного любимца!» – Но вы, наверное, в курсе трагических событий, постигших нашу столицу совсем недавно?
Эльфийская принцесса облегченно выдохнула и уже более спокойно произнесла:
– Решиться на столь опасное путешествие было нелегко. А выйти замуж за человека, тем более проникнуться к нему приязнью… Но на кону судьба нашего мира… нашего общего мира!
Пока принцесса возводила к сводам пафосные речи, любопытный ящер опять выполз из-за «спасительного» подола и уже начал принюхиваться к рукаву моего платья. Только то, что я заметила это вовремя и успела подсунуть в раззявленную пасть цветастый веер, спасло мой наряд от неминуемого разорения. Василиск сел на задние лапы и с удовольствием принялся за пережевывание, урча и причмокивая, как деревенский поросенок. И пусть, мне эта безделица никогда не нравилась. Я аккуратно протянула руку и почесала кончиками пальцев за костяным гребнем. До меня донеслось довольное утробное урчание, и к своему ужасу я почувствовала, как с ладони срываются небольшие язычки пламени.
– А вы ему нравитесь.
Принцесса умиленно смотрела на мои поползновения. Я быстро отдернула руку, сжав кулак и стараясь, чтобы огонь не вырвался наружу. Теперь пришла моя очередь смущаться.
– Животные часто тянутся к служительницам Живы, пускай и бывшим.
Вардас откашлялся, прерывая нашу беседу:
– Как бы там ни было, если вы возвратитесь в бальный зал, то как раз застанете короля за приемом верительных грамот и, возможно, удостоитесь приглашения на танец.
Спохватившаяся Эурелия молча раскланялось с нами и прошествовала в направлении выхода. Я обеспокоенно выкрикнула ей в след:
– Как же вы найдете дорогу в этом лабиринте? Может вас проводить?
Изящная рука чуть приподнялась, прерывая мою тираду.
– Не беспокойтесь, Камешек найдет дорогу.
Ее серебристое платье, как и виляющий чешуйчатый хвост, скрылось за углом, оставив нас снова наедине.
«Камешек, значит!»
– Не нравится мне это излишнее любопытство, тем более от особы королевских кровей. Значит – ставки повышаются! – Майло подобрал что-то с пола и протянул мне, – Кажется. Это твое.
На его руке лежал обслюнявленный и изжеванный предмет, бывший когда-то частью моего гардероба.
– Можешь оставить себе, – проговорила я томным голосом, – как символ наших чувств, и так далее, и тому подобное…
– Тебе бы все шутки шутить, Гинта, а ведь нас ждет еще встреча с Оракулом.
И правда, не гоже представать перед голосом судеб в дурашливом состоянии. Вопросы, которые я хотела задать ему, были важнее даже наших с канцлером не сложившихся отношений.
11.2
– Это просто кошмар! – неистовствовала тетушка Катрисс. – Окончательное падение всего Дома Браггитас! И как теперь смотреть в глаза двору?
– Легко! – благоразумно заметила тетушка Габриэле. – Дожила же ты как-то до сего дня и не померла от стыда во время помолвки с моим племянником.
– Да как вы… да что вы… знаете…
– Да весь двор знал бы! – а старушка была весьма коварна. – Просто тебе повезло. И все приняли как должное ваш союз. Сколько твои родители отбивались от того женишка, которому ты была обещана в жены?
Тетя Катрисс молчала, а пожилая женщина получала удовольствие от своей осведомленности.
– То-то же! Тогда твой свекор заплатил кругленькую сумму, чтобы ты спокойно могла сочетаться браком с батюшкой нашего Легарта.
– Н-но я ничего не знала, – было видно, что леди Катрисс невероятно озадачена и смущена. – Моя семья – уважаемые люди.
– Вот теперь будешь знать, к примеру, о том, что твои родители – те самые уважаемые люди, за репутацию которых ты так печешься – были здорово разорены и готовы были спихнуть тебя тому, кто даст побольше денежек. Ты, как я понимаю, с этим не особенно была согласна?
– Да, но отец неосмотрительно выбрал мне в женихи лорда с довольно сомнительной репутацией…
– И большим кошельком.
– Мой муж тоже не был бедным человеком!
– Конечно, мой ныне покойный племянник не был бедняком. Еще бы! Но твою голодранскую семейку смущало то, что он принадлежит к семье потомственных дознавателей.
– Довольно! – воскликнула расстроенные тетушка Катрисс. – Ни к чему озвучивать такие вещи при Гинтаре.
– Девочка моя, – тетушка Габриэле склонилась ко мне. – Тебя, что-нибудь смущает?
– Нет, не смущает, – произнесла я задумчиво. Историю эту я немного знала, правда, не в таких пестрых подробностях от старой женщины.
А вот что меня смущало по-настоящему, так это воспоминание об оракуле и его предсказаниях, вернее, одна невероятно конкретная деталь, которая мне вспомнилась уже потом, по дороге обратно в зал, когда Майло предложил сократить путь и пойти в другую сторону.
– О чем ты думаешь, Гинтаре? – леди Катрисс теперь переключила свое внимание на меня.
– Ни о чем, – честно призналась, вынырнув из собственных воспоминаний о завершении бала.
– В этом-то вся и беда, что ты вообще ни о чем не думаешь! – похоже тетка теперь избрала мою недостойную персону жертвой своих претензий.
– Не могу понять, в чем же моя вина, многоуважаемая леди Катрисс?
– Это она горячится на то, – тетушка Габриэле хитро на меня посмотрела, – что ты выпустила вчера из-под своего каблука короля, моя девочка. А тебе и в самом начале, как только ты на него наступила, надо было давить его величество до последнего, чтоб предложение руки и сердца сделал. Хоть какая-то компенсация была бы за то, что ее сын умудрился вырваться из-под всеобъемлющей опеки и сделать предложение руки и сердца.
– Но, что плохого в том, что Легарт жениться?! – признаться, я была этому несказанно рада. Кузен меня сильно удивил. Причем удивил в приятном смысле этого слова.
– Но на ком?! – леди Катрисс даже побледнела.
– Успокойся уже! – леди Габриэле начала не на шутку злиться. – Неужели ты считала, что твой великовозрастный сын будет спрашивать разрешение у мамаши, которая, в свое время, от него сбежала?
– Вот! Теперь я еще и сама виновата!
– Конечно ты виновата! – старушка была неумолима. – Что плохого в том, что наш мальчик женится?
– Да пусть он женится сколько угодно, но он глава Дома. Кого попало ему бы брать не следовало, а он…
– О, Пречистая! – это уже не выдержала я, потому что этой истерии не было конца и края. – Что плохого в том, что Легарт выбрал себе в жены Ирэну Сковитас?
– В том, что она не человек! – леди Катрисс надменно задрала свой острый подбородок. – Теперь все его дети будут…
– Нет! Это выше моих сил! – я встала с тахты, на которой до этого просидела почти сорок минут, выслушивая недовольство этой, до нельзя, благородной дамы. – Вы просто ужасны!
– Я?!
– Конечно же вы! Как вы смеете омрачать радость своего сына? Ведь он это делает по любви. Тетя Габриэле не зря вам напомнила вашу с дядей историю. Вы вступили в брак с любимым человеком, почему не можете позволить сделать то же самое единственному сыну? В браке любви у них родятся прекрасные дети, какая разница, как они будут выглядеть – это будет счастливый союз, любящих людей.
– От… куда ты это знаешь?! – тетка смотрела на меня потрясенно.
– Я служила Живе! И могу с точностью сказать, что этот союз – благословение богов и самой Пречистой. А вы… все только портите. Вместо того, чтобы сказать им слова благословения, скрутили постную мину на лице.
Леди только ртом воздух хватать стала от возмущения.
– Вот-вот! – вторила мне леди Габриэле. – Поди Легарт-то наш уже не юный буревестник. Пора бы уже и корни пустить, да обзавестись потомством. К тому же служба у него – далеко не спокойные посиделки со всякими пыльными бумажками да счетами. А ты тут развела причитания.
– Просто я желаю для сына… лучшего, – голос матушки Легарта дрогнул.
– Смотря что можно считать лучшим, моя дорогая, – рассудительно заметила старушка. – Лукреция Дардас в твоих невестках тебе точно радости не добавит. А уж парню не принесла бы никакого счастья. Вон он как был вчера хорош – светился как начищенный светильник! Да и девица эта – не так уж дурна собой.
Ирэна Сковитас – дочь держателя Восточных границ, была результатом союза человека и дриады. Ничего, право, ужасного. Она была довольно хороша собой, образована и невероятно воспитана, но у матери кузена было другое мнение на сей счет. Ее откровенно пугало то, что у внуков могут оказаться длинные острые ушки и золотисто-смуглый цвет кожи. По мне, так всю светскую кровь при дворе следовало бы хорошенько разбавить. Все течет, все изменяется. И очень сильно.
А Легарт удивил, ай да удивил! Весь двор поднимал челюсти с паркета, в том числе и я.
Потрясений мне хватило за период бала на столько, что я так и не смогла уснуть, от того, даже сейчас – под громкое недовольство леди Катрисс, боялась клюнуть носом в тарелку с пирожными.
– Твоя честь в твоем бесчестии…
Я спохватилась от того, что голос звучал настолько отчетливо, правда, лишь в моей голове. В памяти возникла худощавая фигура с длинными волосами и золотистыми глазами.
11.3
– Что? – спросил насмешливый голос. – Я совсем не похож на брата?
Не сразу поняла слова оракула, пока не вспомнила – отец рассказывал о нем. Почти прерванный род с кровью древних королей Неймальских болот, на которых и зародилась державность Латгелии. Цена за жизнь близких, которую заплатил человек, стоявший передо мной, непомерно высока. Но вот приобретенный дар…
– В моей судьбе есть и свои положительные стороны, – угадав мои мысли, поделился своими Ауро Сарф – мой дядя.
– Какие? Жизнь затворника?
Оракул повел рукой над разбросанными по мозаичному полу серыми камнями и резными костяными фигурками.
– Люди, моя дорогая леди, люди и их судьбы, что открываются мне, гораздо интереснее, чем жизнь во внешнем мире среди этих же людей. Смотреть на бесконечную череду событий и понимать, что не имеешь права сказать об этом или предупредить.
– Так предупредите меня, – я старалась выглядеть более непринужденно, хоть от слов провидца по спине пронесся колкий снежный бурун.
Раскатистый хохот огласил душные покои Ауро. Может, предложить ему открыть окно и проветрить? А то здесь можно лишиться чувств от запаха курящихся в лампадах трав.
– А ты напористая! Она была поскромнее.
– Кто? – сердце встрепенулось от ожидания.
Я увидела, как напрягся Майло Вардас от слов провидца. Но оракул лишь улыбнулся еще шире, всем своим видом напомнив… змея. Вспомнилась самая первая встреча с отцом и его шлем в виде змеиной головы.
Немного закружилась голова и меня повело в сторону. Канцлер подхватил меня за локоть, обеспокоенно заглядывая в лицо.
– Ты бы хоть окно открыл, что ли! – гневно обратился он к оракулу, после чего переключился на меня. – Гинта, ты как?
– Да все в порядке… просто, и правда, немного душновато, – я лукавила, вовсе не от духоты мне поплохело. Что-то мелькнуло в памяти, очень забытое и отдаленное, но, вот-вот, готовое выбраться наружу.
– Я вижу – нить судьбы уже связала воедино ваши жизни, – спокойно изрек провидец. – Тогда зачем же вы пришли?
– У меня есть вопросы! – я сделала вид, что пропустила мимо ушей только что сказанную фразу. Мало ли что это за узелок завязался, вдруг на наших шеях. – Много вопросов.
– Нет, ты точно не та, что была здесь много лет назад. Но сейчас тебе стоило бы поторопиться в другое место, тебя там ждут.
Внутри все оборвалось…
В памяти возникла Людя, уложенная в хрустальный гроб.
– Меня ждет подруга! Где она?
– А, ты об этом, – он даже, как будто, отмахнулся. – Нет, не то. Тебя ждут прямо сейчас родные и близкие, скоро у вас будет большое торжество.
– Что?! – я уже злиться начала, у меня такие важные вопросы, а оракул о каком-то торжестве распаляется. – Моя подруга пропала, она у нехороших людей! Я хочу ее найти.
– Ауро, и правда – девушка пропала, – устало произнес лорд Вардас. – Сказал бы ты, что-нибудь путное.
– Я уже тебе все сказал! – провидец отвернулся и прошествовал к окну.
– И? – тут наступила моя очередь уставится на канцлера.
– Повтори для нее, прошу…
Ауро Сарф тяжко вздохнул, будто бы у него попросили перенести на себе всю башню с одного угла замкового двора в другой.
– Ты ее уже нашла, остался только поцелуй, который возродит невесту.
– Я… что… должна кого-то поцеловать?
– Ты должна поцеловать того, кто принесет тебе аметистовое сердце, – провидец, как ни в чем не бывало нес свою несусветную чушь. – И все-таки вам пора. Ибо это не ваше время.
Мой мозг, казалось, растекся и вскипел, словно снежный комок на раскаленной печке. В голове царил не просто сумбур, там зияла пустота, припорошенная пеплом непонимания.
– Мне ничего не понятно… – я ошарашенно уставилась в одну точку над головою Ауро Сарфа. На него самого смотреть совсем не хотелось, боялась, что наброшусь на этого шарлатана с кулаками.
– Сейчас не твое время, приди в другой день, к примеру, завтра, – провидец налил вино в кубок и пригубил. – Я буду ждать.
– Гинта, – Майло положил мне руку на плечо, – пойдем отсюда, скоро в зале все закончится.
– Я хочу знать, где Людвика! – тут уж, видимо, мои нервы сдали окончательно. – Я для этого сюда шла!
– Какая непонятливая девица! Я же тебе сказал…
– Ничего вы мне не сказали, кроме набора не связанных между собою фраз. Я конкретно задала вопрос…
– Гинта! – канцлер сам меня потащил к выходу.
– Ты ее уже нашла! – холодно изрек оракул. – Королева – забота короля! Но, если тебе так нужно, то ответ ты найдешь… в зеркале.
– Да чтоб тебя! – в очередной раз выпалила, на этот раз вслух, выходя из покоев никчемного провидца. Я была не просто зла, во мне бушевала ярость за собственную наивность и глупость. – Больше я сюда не войду!
Набрать полную грудь воздуха, после духоты – хоть какое-то облегчение. Как он там выдерживает? Хотя не похоже, чтобы оракулу там было плохо.
– Успокойся, – вот, кто был сейчас действительно спокоен, так это лорд Вардас. – Нам стоит срочно вернуться в зал, и здесь он очень прав.
– Ну да, надо позаботиться о репутации, – съязвила я, – а то хватятся, а меня нет, короля нет, вас нет. Ужас, что обо мне подумают!
– Король сейчас находится в зале.
– Ах, да! Вы, кажется, это уже говорили Раенне, – вспомнила я, но тогда казалось, что канцлер просто выпроваживает настырную эльфийку. – Но почему?
– Я нашел его сразу, как только вы покинули помещение и попросил Витгерда вернуться к гостям.
Очаровательно.
Нет, у меня просто на все это нет слов!
– Вы это сделали специально? Может, вы еще скажете, что приревновали его величество ко мне! Ах, нет, не так. Приревновали меня к королю! Боги! Как приятно! И что же я тут с вами прохлаждаюсь, надо срочно бежать охмурять Витгерда, а то наглая эльфийка умыкнет его у меня из-под носа.
– Гинтаре, – Майло даже рассмеялся, – я тебя не ревную.
– Как всегда, я всего лишь обманулась в своих ожиданиях на ваш счет!
– Гитаре, – канцлер остановил меня и развернул к себе лицом. – Я… послушай, слова Ауро всегда можно разгадать, и мы этим займемся. Завтра, к примеру. А сегодня мы должны уже быть в зале.
– Вам ведь все давно известно, – с горечью прошептала я. – Поэтому никто и не спешит ее спасать.
– Просто в мироздании больше нет ощущения ее жизненной нити, – сипло изрек лорд Вардас. – Я ничего не стал говорить Витгерду, но подозреваю, что он что-то замышляет, и ты сегодня дала толчок к новым действиям со стороны короля.
– Что-то замышляет? – повторила эхом за канцлером его же слова, скорее от удивления, нежели от глупости. – Король?
Я даже позволила себе хохотнуть под строгим взглядом Майло. Но не стала дальше насмехаться над монархом, а то, мало ли, меня тут сразу на месте осудят, приговорят и казнят.
– Разве Витгерд не замышляет то, что подскажете ему вы?
– Моя насмешливая леди Гинтаре, – и это Вардас говорил с абсолютно серьезным лицом, стало немного жутко и даже капельку стыдно. – Вы можете мыслить в пределах вороха сплетен при дворе, хоть я был о вас и лучшего мнения, но Витгерд
– существо самодостаточное и весьма неуправляемое.
– А вы почаще говорите это окружающим, глядишь, они поверят и сплетничать перестанут.
С этими словами я развернулась и пошла прочь. Правда, меня тут же догнали и развернули в нужном направлении – в сторону бального зала.
– И еще, Гинтаре, – канцлер прервал наше шествие перед самым входом, преграждая мне путь. – ответь на один вопрос, ибо это важно.
– Какой? – надеюсь ничего каверзного он не придумал.
– Почему ты так уверена, что та девушка жива?
Сердце екнуло и куда-то ухнуло вниз. А я набрала в легкие побольше воздуха.
– Потому что видела ее… живую!
11.4
После всех теткиных причитаний все же удалось вырваться к себе в покои, чтобы прилечь и хоть немного отдохнуть. Бал оказался довольно утомительным занятием. Сказывалась нехватка сна. Правда, если бы не тетушка Катрисс с ее истерикой, можно было бы поспать подольше, но нервное состояние родственницы и моя привычка рано вставать не дали как следует отлежаться в постели. А теперь я почти клевала носом во время чаепития.
– Это не дело, моя дорогая, – заявила тетушка Габриэле. – Иди-ка ты приляг перед ужином, не то уснешь прямо в тарелке, сегодня у нас…
И тут старушка посмотрела на меня, гадая говорить или не говорить.
– Что, тетя? – решилась подбодрить женщину, однако неожиданная догадка тут же расстроила меня саму. – Неужели гости?
– Да, именно гости, – поспешно произнесла она, странно на меня глядя. – Причем очень важные.
Спать хотелось очень сильно, а вот гостей видеть – нет. Чего им дома не сидится? Нормальные люди отдыхают после балов, а они по гостям расхаживают. Ужас!
К тому же завтра было объявлено о королевской охоте, на которой должны были присутствовать все молодые претендентки на сердце короля. Одна из который неожиданно выбыла, но это не отменяло обязанности Ирэны присутствовать при истреблении обитателей леса.
Нет, ну странные развлечения у аристократов! Бессмысленные, безотрадные и невероятно изматывающие. Дело ли, от обычных танцулек голова от подушки отрывается с трудом, и ноги гудят так, словно обошла все королевство по кругу раз пять.
Надо бы заняться собственным состоянием, а то я так в изнеженную леди превращусь окончательно. Батюшка мне спуску не давал, нет… а теперь даже не навещал меня в доме Браггитасов.
Стало грустно, и я не заметила, как постепенно провалилась в легкую дрему. Все же бессонная ночь серьезно давала о себе знать.
Под лунным светом, средь оков
На привязи цепей хрустальных,
Лежит цветок в объятьях снов
Под толщей серых плит подвальных.
Она очень часто пела эту песню. Первая и единственная сказка, которую мне пела Инге, а не рассказывал…
Она не плачет, не зовет
И не терзает криком душу,
Лишь в тишине подвальной ждет,
Когда ее покой нарушат
Вот и сейчас старая песенка возникла в голове.
Средь тьмы где правит только смерть
Явится тот, кому не страшно
Разбить оков волшебных твердь,
Любимую спасти отважно.
Мачеха, возненавидевшая падчерицу за красоту, вознамерилась ее погубить. Но охотник, которому она поручила это, сжалился над девой и отпустил ее прочь, в надежде, что его работу довершат дикие звери в глухой чаще леса.
Но сказочные обитатели древнего леса полюбили принцессу и приняли, как свою. А мачеха-колдунья снова узнала, что падчерица жива – зеркало ей выдало, где находится несчастная девушка…
Проснулась я от тяжелого стука в дверь. О, нет! За мной опять пришли бесцеремонно нарушив, едва объявший меня, сон. И это определенно была не Людя, от осознания чего тоска заполнила душу от края до края. Подруга не имела привычки стучаться – она входила сразу, порой открывая дверь ногой, по причине занятых рук, а потом тормошила меня так, что я просыпалась с легким головокружением и, смешавшимися в кучку, мыслями.
Столько спорили с ней из-за этого, а теперь я просто мечтаю о том, чтобы меня хоть раз разбудила подруга своим незамысловатым образом.
Пречистая! Вот я и докатилась!
– Да-да, войдите уже, сделайте милость…
В покои вплыл целый шлейф горничных.
– Леди Гинтаре, – обратилась ко мне Рекка – самая любимая служанка тетушки Катрисс, которая обожала туго завязывать корсеты и, возможно в прошлом, имела отношение к пыточных дел мастерам. – Сегодня на ужин ожидаются гости, поэтому миледи приказала вас привести в порядок.
– Но я и сама могу привести себя в надлежащий вид, – воистину мне была страшна дотошность теткиной горничной, которая однажды мне затянула корсет так, будто пыталась отправить меня к праотцам, предварительно насладившись моими мучениями. Тогда все закончилось благополучно только потому, что я сбежала с праздника. Но услуг Рекки с тех пор избегала, опираясь на помощь Люди, дабы снова не попасть в неловкую ситуацию и не развязать войну, свалив с ног своим бездыханным телом какую-нибудь высокопоставленное лицо.
– Сегодня будет особый ужин, – с нажимом произнесла Рекка, и все встало на свои места. Особый ужин, значит – особенные гости. Беспокойство сразу же проползло под кожу и засело под сердцем тяжким комком. Конечно же, что за гости – меня никто не посчитал нужным предупредить. В последний раз, когда меня навещали особенные гости, изменилась вся моя жизнь.
Тетушкина горничная и в этот раз подошла к моей подготовке с особым тщанием, из коего я сделала вывод: гостить будет явно непростая особа. А судя по тому количеству ароматных масел, что в меня втерли и наряду, который на меня надели – явится представитель королевских кровей.
Я оказалась права.
Нервозность тетушек отдавалась легким позвякиванием приборов на накрытом столе, а тугой корсет просто кричал о том, что дыхание мне противопоказано. Видимо, Рекка знала толк в таких делах – от недостатка воздуха в легких, из-за туго стянутого корсета, надо было падать гостю прямо в руки, чтобы не оставалось никаких сомнений в моей благосклонности.
В прошлый раз, к примеру, я рухнула в объятия лорда Вардаса, но он, как всегда, не правильно растолковал такой пассаж, затолкав меня в старый запыленный сервант, от греха подальше. Главное и грех-то совершить собирался, не кто иной, как сам ивелесский король с дагендолльской принцессой. У них, конечно же, ничего не вышло, им помешала вековая дворцовая пыль том самом серванте, забившая мне нос.
Надо же, Гинтаре, и пыль – на страже королевского благочестия!
Это воспоминание заставило меня улыбнуться, не смотря на то, что вокруг меня царила атмосфера возбуждения и легкой паники.
На этот раз я была готова к несуразностям своего наряда и тяготам, связанными с этим.
И все же, когда гости в сопровождении Легарта заявились на порог, дышать перестала не только я, но и тетушка Катрисс, и даже тетушка Габриэле скорчила весьма доброжелательную мину, чего за ней никогда не наблюдалось.
– Думаю, что моего спутника представлять не имеет смысла? – поинтересовался лорд Сарф у тетушек.
О, да! Кто же представляет эльфийского принца в приватной встрече? Его, ведь, и так все знают. Слишком фигура известная – ни с кем не спутаешь. Правда, по слухам, у Анориона столько этих принцев и принцесс, что не сосчитать. Который по счету этот – не имела никакого представления. Тамошний правитель очень старался произвести как можно больше наследников, а при их-то долголетии, на кой оно надо было – не известно. Разве что для мирового господства, а в каждое завоеванное королевство, посадить по наместнику – своему отпрыску. Только вот, за пятьсот лет эльфы хоть и продвинулись за территории рек Одеры и Эльбы, но не слишком далеко. Исключением стал, отвоеванный Ковенойс несколько лет назад и то, из-за глупости и вредности короля Крайстута.
– Невероятно рад поприветствовать вас, леди Гинтаре! – я же просто впала в ступор после того, как со мной поравнялся эльфийский принц Эратриэль. – Моя сестра мне успела рассказать о вас немало интересного.
Он склонился передо мной в низком поклоне, припав к совершенно холодной руке. Поди, Эурелия не забыла упомянуть, при каких обстоятельствах мы с ней познакомились.
Ох, и везет же мне!
– Обещаю, что не доставлю вашей персоне хлопот, – тихо прошептал эльфийский принц так, что слышала только я, или это его голос шептал в моей голове, не пробегая сквозь сомкнутые губы.
На всякий случай, я только вежливо улыбнулась и склонилась в низком реверансе от чего корсет на мне чуть не треснул.
– Необычайно рада чести, которую оказало его высочество, посетив дом моего кузена.
«От радости» я опять стала продумывать план побега из дома Легарта. В этот раз продумывать надо более тщательно.
