Текст книги "Искра в аметисте (СИ)"
Автор книги: Оксана Глинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Искра в аметисте
Оксана Глинина
Миры Энике 2
Глава 1
Ее долго вели по каким-то невероятно длинным коридорам с холодными заплесневелыми стенами, посеревшими и пузырившимися остатками кусков штукатурки от обосновавшихся здесь грибка и влаги.
Девушка была искренне уверена, что все, что сейчас происходит – страшная ошибка, сейчас явится отец и обязательно ее заберет. Батюшка любил розыгрыши, по их части он был мастак. Но время шло, ее заперли в какой-то промозглой келье, где даже летом было холодно и сыро.
И никто за ней так и не пришел.
Лето…
Лето? Чего греха таить, она не выходила на свежий воздух с момента, как ее впервые сюда привели, поэтому невозможно было выяснить, какая сейчас пора года, какое время дня. В келью приносили еду три раза в день.
Первое время, девушка в отчаянии пыталась закатывать истерики, швыряла миски с кашей в стену и дверь, но ничего не менялось. Даже новой порции, взамен испорченной, никто не приносил, отчего она, превозмогая брезгливость, начинала подъедать остатки из разбитых черепков прямо с пола.
При всем при этом, она хорошо помнила, кто она есть на самом деле. И поэтому, понимала, что пала жертвою интриг того, за кого еще совсем недавно собиралась замуж, кто получил ее приданое, а саму – отправил сюда.
Предательство. Обман. С ней очень жестоко обошлись. В памяти вереницей стали пролетать образы, но самый главный никак не хотел покидать ее воспоминания.
Королевский трон, весь сплошь покрытый красными, словно кровь, камнями, а на нем восседает юноша непостижимой красы. Он улыбается ей… ну конечно же, это ведь ее жених, в руках у него корона, сейчас она приблизится, а он ее благословит, коронует…
Но неожиданно царевич изменился в лице.
– Ты хочешь корону? – он нагибается к ней, будто заглядывает в глубокий колодец, в который ей не посчастливилось угодить.
Девушка закивала в ответ. О! Корона была воистину желанной наградой за все мучения.
– Но мне некуда ее тебе надеть, – расстроенно смотрел на девушку принц, – видишь ли, у тебя нет головы. А без головы корону никто не носит.
– Но как ты думаешь, ей корона подойдет? – в руках у него оказалась голова.
О, Боги! Это ведь ее лицо смотрит закатившимися глазами прямо из окровавленных рук принца!..
– А-а-а!!!
Крики разносились по всему подземелью. Смотритель и стража сбежались к келье, где уже четверть часа длилась сия вакханалия.
– Что происходит?! – недовольно поинтересовалась главная смотрительница матушка Катук.
– Да вот – орет, не переставая, – хмуро ответил один из сторожей, – может ее того…
– Ты еще поговори у меня! – матушка Катук была не дура, чтобы понять – буйная девица имела весьма неординарное происхождение.
Правда, кем именно являлась сумасшедшая, выяснить так и не удалось, но платили за нее исправно и слишком хорошо, чтобы отказываться от столь лакомого куска дохода. Только вот, девка становилась все более и более дурной да неуправляемой.
Может потому так хорошо и платили, заглаживая все сопутствующие неприятности и беспокойства, что наносили ежедневные выходки блаженной.
Выбора нет, придется использовать эльфийскую пыль. Иначе они все тут сойдут с ума. Наверху тоже были больные, которые слышали крики и сами начинали волноваться.
– Эй, ты! – подозвала матушка Катук, молчаливого тощего парня, который работал у нее на побегушках. Женщина протянула ему ключ со словами:
– Сам знаешь, где искать. И побыстрее!
Юноша стремительно покинул коридор, отправляясь за горстью спокойствия для матушки и ее подчиненных.
В покоях матушки Катук, на первый взгляд аскетичных и невзрачных, при желании, можно было найти много всего интересного. За долгие годы управления домом душевной скорби, она получила столько подарков, что никому и не снилось.
Многие аристократы от высших до низших Домов, состоятельные граждане готовы были платить любые деньги за сохранность своих тайн, а тайн у них имелось очень много.
Да и сама матушка Катук была не так проста, как казалось на первый взгляд. К примеру, Кристо – юный смотритель – знал точно, что являлся ее сыном. Но об этом она не любила вспоминать. Хорошо уже то, что она не бросила его на произвол судьбы, взяла под свое крыло и заботилась о нем, как умела или считала нужным.
Именно Кристо, матушка доверяла свои ключи от покоев, и никому другому. Знала точно – мальчишка никогда не растреплется о ее сокровищах, не притронется к запасу отборного южного вина, и уж тем более не коснется шкатулки с эльфийской пылью.
Не знала хозяйка дома скорби одного – ее нежеланному сыну было известно гораздо больше тех секретов, что таились в ее сундуках. К примеру, под полом она прятала дагендоллские деньги и верительные грамоты – понимала, что когда– нибудь ее власть здесь закончится, поэтому надо было вовремя унести ноги, прихватив все самое ценное.
Вот только, вместо сына, Катук хотела с собой прихватить своего молодого любовника – старая стерва. Ничего, Кристофу уже давно не в тягость было чувствовать матушкино безразличие, он тоже вполне мог о себе позаботиться.
1.2
Натянув рукава подлиннее, скрывая предплечья, парень вскрыл одну из половиц возле небольшой кровати матушки, достал оттуда резной ларец, оплетенный бронзовыми змеями, и отправился обратно в подвальные помещения.
– Чего так долго? – проворчала пожилая женщина, которой, к этому времени, визг сумасшедшей изрядно вывел из себя.
– Не сразу вспомнил, что эту дрянь надобно развести в вине, – флегматично отмахнулся юноша. Как же надоело изображать полного кретина перед этой самодовольной дурой.
– Болван! – матушка косо посмотрела Кристофа. – Иди, давай, и влей в эту стерву зелье, да поскорее!
– Почему я? – парень не на шутку обеспокоился. – Она умалишенная, а если накинется и покалечит меня? Один не пойду, пусть надрывается хоть до рассвета.
– Да чтоб тебя! – матушка Кутук зло посмотрела на юношу, но даже не шелохнулся, затем перевела взгляд на помощников. – Не стойте столбами, олухи! Помогите ему!
– А чего сразу мы? – один из смотрителей, недовольно стал морщить толстое лицо из-за чего заплывшие глазки еще больше стали похожи на поросячьи.
– Вы здоровее его раза в три, подержите девицу, пока он вольет в нее пойло. К тому же это ваша работа! Хотите лишиться пайки?
Последний аргумент оказался самым убедительным, и все трое – мальчишка и два старших смотрителя направились в, тонущую в вое, камору.
«Надо будет из ее родственничков вытрясти побольше золотых монет, – думала про себя матушка Кутук, – уж больно девка проблемная! Так и извести весь порошок недолго, а он нынче не дешево стоит».
С этими мыслями женщина отправилась в свои покои – стоило проверить после мальчишки все тайники, а то слишком она доверилась этому сопляку в последнее время, с него станется.
А Кристоф отчетливо понял, что все гораздо сложнее, чем он ожидал. Девка оказалась не просто буйной – в нее будто тысяча едасов вселилось с их необузданностью и силой.
Не успели они втроем войти в келью, как толстяку прилетело стулом в голову, а на здоровяка она накинулась с таким неистовством, пустив в ход зубы и ногти, что тот еле отбился, с разодранным лицом он со всех ног кинулся бежать вон.
– Да ладно… – в ужасе только и смог выдавил из себя парень. Он прислонился спиной к стене, а кувшин с разбавленным вином в трясущихся руках Кристофа стал выплескивать содержимое. – Будь все проклято…
– Я никому не позволю себя унижааать… – шипела дикая рахана, надвигаясь на юношу.
– Н-нет, – тот неистово замотал головою, – я-я принес попить!
– Корона моя! – неожиданно выдала сумасшедшая, махнув рукой, будто выхватывая из воздуха, что-то только ей одной видимое. – Слышишь, моя! Я… буду королевой…я!
– Д-да! Д-да, будете! – со страху ноги перестали держать Кристофа, тело медленно сползло по стене на грязный пол.
Что такое? Не мог он никак понять, почему силы так стремительно его покидают, пока не увидел шевелящиеся темные ремни, то тающие сажевыми облачками в воздухе, то изгибающиеся по полу в неведомой агонии, но точно выползающих, как из гадючьей норы, из-под ног убогой.
Было ли это мороком или глаза обманывали его в темноте кельи, но, запуганный Кристоф, мог это списать на разыгравшееся от страха воображение. Однако, странные дымчатые змеи поднимались все выше и выше, облизывая полотняную робу девицы, от чего та начинала тлеть и осыпаться.
– Вот йодас тебя задери! – в ужасе простонал несчастный, когда понял, что перед ним такое.
В матушкиной, пусть и не самой богатой, библиотеке находилась-таки, время от времени, будоражащие разум манускрипты по черному колдовству и запретным ритуалам.
Из них, по всему выходило – это если верить – что в тех письменах написано было, будто в девках одержимых иногда открывался нечестивый дар, дающий страшное могущество.
Перед Кристофом сейчас стояла самая настоящая некромантка с даром смерти, и готовилась, наверное, его убить, как одного из своих обидчиков.
– Я… – Кистоф упал на колени перед надвигающейся на него сумасшедшей, охваченной черными языками пламени, и заорал, что было сил:
– Помилуй… м-моя королева! – с этими словами юноша припал лбом к полу. В этот момент ему отчаянно хотелось жить, а не быть съеденным заживо черным пламенем.
Кажется, это возымело действо, и она остановилась.
– Где… моя корона?
– Н-не знаю, – простонал парень, понимая, что живым он выберется только в случае чуда. Черный дым поднимался все выше и выше, разъедая, сжигая робу.
– Хочу свою корону…
В этот момент пламя объяло девушку полностью.
– Я… королева!
– Да-да, моя государыня…
Глаза сумасшедшей осветились рубиновыми искрами, и в один миг все вокруг накрыло черным огнем.
Матушка Катук так и не поняла, что произошло, но ее опять вытащили из постели едва она улеглась. Этот высоченный болван что-то болтал про девку и Кристофа но ей изрядно это поднадоело – три мужика не могут справится с какой-то девицей.
Идиоты!
Прихватив с собой окованную железом палку, для усмирения особо ретивых постояльцев, она почти спустилась в застенки, чтобы разобраться, наконец, со смутьянкой, когда тяжелые камни ступеней заплясали у нее под ногами, и весь мир рухнул куда-то вниз…
Глава 2
Глава 2.1
Она шла сквозь вихри снежных хлопьев, окутывающих со всех сторон хрупкую девичью фигуру, рыжие пряди развевались на ветру, смешиваясь со снегом, путаясь в клочья, а она все шла, не замечая вокруг себя бушующей стихии. Гинтаре среди метели была прекрасна. Майло даже залюбовался, если бы не пытался догнать, стремительно удаляющуюся, тень. Силился ее окликнуть, но голос почему– то не слушался, и вместо заветного имени, с губ сорвалось жалкое сипение. Девушку надо было предупредить о надвигающейся опасности, но лорд Вардас никак не мог ее остановить. Гинта уходила все дальше, а ему дышать становилось все тяжелее, что приводило в смятение – у Майло никогда не было проблем с дыханием, по сути, вообще с выносливостью не было никаких бед. Пока Вардас не рассмотрел, что падающий снег и не снег вовсе – это серый пепел клубился перед глазами. А вокруг было душно, потому что за уходящей Гинтаре тянулся огненный след.
– Гинтаре… – сумел прошептать Майло, и тут она – о, чудо – услышала и обернулась.
Разочарование было ошеломляюще горьким – перед ним предстала вовсе не Гинта. Во всполохах огненной стихии стояла совсем другая…
– Рената?! – ошарашенно выдохнул Вардас.
Она расхохоталась. Отчего бы не высмеять идиота, так поведшегося на обман.
– Ты… – хотелось высказать этой мрази много чего, но голос опять его подвел.
А женщина посреди расползающихся языков огня ласково пригладила свои растрепавшиеся змеиные пряди. Как он мог так обмануться?! Перепутать Ренату и Гинтаре. Они ведь совсем не похожи.
– И как тебе мое пламя? – женщина развела руками. – Разве оно не прекрасно? Хочешь коснуться?
Майло молчал. Он ни за что в жизни не хотел снова видеть неудавшуюся интриганку, ни, тем более, находиться с нею рядом.
– Что, боишься? – тем временем насмехалась Рената, теряя черты женственности, все больше и больше походя на рахану. – А ее огня почти не боялся…
– Твое пламя фальшивое, – тихо произнес Майло, наблюдая за тем, как лицо у Ренаты вытянулось, натягивая пергаментного цвета пятнистую кожу, обнажая желтые зубы, – и такое же злое, как и ты сама. Да и нет у тебя ничего! Откуда быть живому огню у мертвой?
– Ах, ты… – пергаментная маска почернела и осыпалась хлопьями пепельных мотыльков, открывая оголенный серый череп, пальцы вытянулись, превратились в когти.
Рахана кинулась к Майло, который выставил перед собой руки и схватил Ренату за горло…
– Скоро… осталось совсем немного, – шипело истлевающее существо, – она возродится из пела смерти…
– Да, чтоб тебя!.. – Вардас вскочил со смятой постели весь в холодном поту и непривычном замешательстве.
В том, что кто-то возродится из пепла смерти при неблагоприятном стечении обстоятельств, он даже не сомневался, но вот чем это будет чревато, даже не хотел думать.
2.2
Легкое движение тени, словно мимолетная дымка, была выхвачена зрением. Тот, кто пытался спрятаться во мраке угла комнаты, попросту не успел этого сделать.
– Ты сдурел?! – просипел едва знакомый голос.
– А за каким йодасом, ты крадешься в моих покоях прямо посреди ночи? – зло прошептал Майло разжимая руку и отпуская горло того, кого схватил парой секунд ранее.
– Ты что-то сильно путаешь, старина, и это не твои покои, а старая захудалая таверна на окраине города. Впрочем, найти тебя все равно не составило большого труда.
Точно! Майло потер лицо, чтобы снять наваждение.
– Что? – насмешка в голосе говорившего отрезвила окончательно. – Привык к канцлерским хоромам у себя на родине?
– Тебя это не касается, Гизо, – сдержанно ответил Вардас, – а теперь выкладывай, что ты нашел, раз вызвал меня сюда в столь поздний час?
– Есть новости! – огрызнулся связной. – Сам же потребовал сообщать о всех странностях на территории королевства и даже за ее пределами.
– И?.. – в степенные раскланивания ударяться не было никакого желания, да и по части словесных излияний Майло был не мастак, что вышло, то вышло. Слава о его дурном характере сложилась еще с юности – пусть так и дальше думают, что пустословить с ним не стоит. Удобство такой своей особенности он осознал, правда, со временем, но зато свыкся с благоговением и кротостью окружающих его людей.
– Ты говорил, что надо обращать внимание на самые заурядные инциденты, но имеющие необычные черты.
От вида самодовольной рожи, попусту сотрясающего воздух Гизо, Вардасу хотелось сплюнуть и пару раз съездить по той самой роже. И возможно даже сапогом. Но нельзя. Гизо – человек себялюбивый и обидчивый, однако работать со сведениями и осведомителями умел и любил, этим и был весьма полезен. Что ж – сам виноват! Теперь придется терпеть издевки, пустоватые замечания, чтобы получить и вычленить необходимое.
– На Неймальских болотах в последнее время крепко распустилась нечисть, – начал свое повествование Гизо.
– Не томи, – поморщился Майло, – там всегда бушует нечисть и не спокойно. Неужели стоило тащиться не весть куда, чтобы услышать только это?
– А ты потерпи, – связной посмотрел с вызовом, – и до конца-то дослушай. Не спеши. А то, говорят, в спешке и в штанах запутаться можно.
М-да.
С философскими премудростями у Гизо туговато – недостаток хорошего воспитания, да и грамотность подкачала.
– В провинции, на окраинах страны стали пропадать люди – в основном молодые девушки.
– Какие доказательства, что это дело рук гильтинийцев?
– Никаких, если бы не одно «но», – осведомитель сделал паузу, – я тут порылся в стареньких архивах одного Храма на окраине, и обнаружил кое что весьма интересное…
Майло молчал. Если Гизо сам его нашел, значит накопал действительно что-то важное, так просто осведомитель здесь не появился бы.
– В самых древних упоминаниях об этих тварях сказано, что для своих мерзких ритуалов им всегда нужна была жертва.
В памяти возникла Гинтаре, лежащая на снегу в ритуальном круге из собственной крови, и пламя, норовившее сожрать, забрать у него самое дорогое. Любовь – это огромная слабость. Влюбившись в девушку, Майло совершил непоправимую ошибку – подставил Гинту под удар. Умри любимая в тот день, у него не осталось бы смысла к существованию.
Пусть она останется жива! Выйдет замуж за кого-то более молодого и менее опасного, родит детей. Ему – Майло Вардасу – будет больно, но дочь Инге останется жива, и призраки перестанут его мучить по ночам.
В это, хотя бы, хотелось верить.
– Чаще всего гильтинийцы использовали кровь девушек, даже встречались случаи убийства девочек.
– Ценность крови! – стал догадываться Вардас. – Чем она чище и моложе, тем сильнее эффект ритуала, так ведь?
– Вроде того, – кивнул Гизо, – но еще один не маловажный момент…
И опять он делает эту раздражающую паузу.
– Самой ценной считалась та кровь, носительница которой обладала магией.
Что-то беспокойно зашевелилось где-то внутри памяти Майло, будто очнувшийся от спячки зверек, затрепыхалось на дне разума. Гинтаре… совершенно определенно она обладала магией, правда не умела пользоваться ею, но дар богов у нее был. Ее подруга…
– Что еще ты выяснил из старых свитков?! – в порыве Вардас схватил осведомителя за ворот.
– Да, йодас с тобой, Вардас! Что на тебя нашло сегодня?!
– Говори, что вычитал, Гизо! Ты ведь не просто поболтать по душам заявился среди ночи?
– Да, чтоб тебя! Отпусти…
Опомнившись, канцлер отпустил Гизо, тот отряхнувшись, с недовольным видом, не упустил момента высказаться:
– Ты, правда, сумасшедший! Если бы не приказ самого магистра, в жизни не стал бы связываться с тобой!
– Да, плевать! Что ты накопал в манускриптах?
– Больше ничего выяснить не удалось! Но попробуй попытать счастья в ивелесском тайном архиве. Говорят, там сокрыто много, чего интересного. Хотя… – ухмыльнулся Гизо, – ты не особо-то ладишь с Лотроком.
– Это тебя не касается…
Беспокойство стало еще сильнее биться о стенки черепа, потому что все становилось на свои места, словно зубцы в замочной скважине, но, где-то терялось звено, и не получалось полной картины. Гинтаре в ритуальном круге оказалась не зря, девчонку тоже украли не просто так. Все было сделано так, чтобы отправить его по ложному следу! А он – глупец – повелся!
Майло сделал полный круг, чтобы вернуться к тому, с чего начал. И теперь план Ауро казался еще более безумным, изощренным, но, при этом, невероятно бесчеловечным.
Самое главное – надо успеть. А еще придется вернуться… и посмотреть ей в глаза. Гинта поймет его порыв и то письмо, что он отправил ей, как только покинул двор. Она разумная девушка и все воспримет правильно. Майло ей не пара. Слишком разные и далекие друг от друга, они столкнулись в своем одиночестве. Самое главное – не смотреть в глаза девушки, иначе он не устоит и украдет ее прямо из– под носа отца, наплевав на принципы и уговор с Эмбро Сарфом.
Гизо его покинул, скрывшись во тьме ночной тишины. Покровительница заботилась о своих детях, принесших некогда очень ценную жертву, взамен на ее благословение.
2.3
Ранним утром Майло сам явился в Верховный магистрат братства Брексты. После ночного кошмара и последующих новостей он все еще приходил в себя, пытался осмыслить данные ему крохи неразрешенной загадки.
Рената даже после смерти явилась чтобы изводить его ночными кошмарами. Никак ей неймется, даже на том свете. И умерев, продолжает изливать словесный яд, да только полезного в ее болтовне нет ничего.
Допросить бы ее сейчас как следует, только такое действо противозаконно и грозится не столько арестом и казнью, сколько просто смертельным исходом для проводящего ритуал.
Да, и йодас с ним с ритуалом!
Последние новости совсем выбивали из колеи. Надо обязательно попасть в секретный архив ивелесского королевства, чтобы упорядочить в голове, сказанное Гизо. Не зря же он отправил грамоту с изъяснениями второму лицу ордена.
Эмбро Сарф – магистр ордена Брексты, отсутствовал, его пост временно занял молодой перспективный ивелесец – Генрих Лотрок, по совместительству, являющийся единокровным братом короля Тристана.
Он отказался занимать покои магистра и проводил все беседы в неказистой боковой гостиной, где узкое окошко едва разгоняло мрак над пирамидой пергаментов и развернутой картой королевства, небрежно придавленной стилетом.
– Я видел ваш отчет, Майло, – произнес заместитель магистра, перекладывая бумаги на край стола, – можно поинтересоваться, откуда такие выводы?
Лотрок был ровесником Вардаса, но пришел в служение позже. Намного. Однако, нельзя было с уверенностью утверждать, что пробиться так быстро и легко ему помогло происхождение.
Генрих был умен и талантлив, коим и должен был быть служитель ночной темноты. Но все же один существенный недостаток у него имелся. Имя этому недостатку было – Бригги Вардас.
Однако, когда дело касалось службы, личные приязни отходили на второй план.
– За нападением в Дейделисе стоял человек в маске, – начал издалека Майло, – также был выявлен предатель Рутарс – один из преданнейших дознавателей королевской службы.
К нему нашли подход, узнали о его слабостях и, я не исключаю того факта, что имел место момент вмешательства в его подсознание. Как вам известно, отступники довольно изобретательны в своих решительных деяниях.
– Да, но их попытки нанести вред стали уж слишком открыты и смелы по своей беспринципности в последнее время, – задумчиво промолвил мрачный Ричард. – Вы не находите это все признаком отчаянной попытки пошатнуть чашу равновесия в свою сторону?
– Полагаю, они преследуют некую цель, вполне конкретную, – сдержанно пояснил лорд Вардас, – значение которой мне пока не совсем ясно.
Итак, понятно было, что все творящееся, было не хаотичными ударами беспомощного скорпиона, придавленного камнем, а точечными укусами расчетливого аспида, рассчитывающего обескровить жертву и снова скрыться в траве.
Это невероятно злило!
Бессилие из-за недостатка знаний и непонимания целей преступников. И ведь по всему выходило, что ничего не кончилось. Кошмар будет длиться, пока одна из сторон не даст слабину. А это надолго, точнее – навсегда. И не будет Майло теперь покоя. Ни ему, ни тому, кто окажется рядом…
– Что вы знаете о самых первых последователях Гильтине, лорд Вардас?
Вопрос, который задал Лотрок, был обычным, на первый взгляд, лишенный подвоха. Если бы ни одно «но» – а, кто вообще, хоть что-нибудь знал о гильтинийцах?
Мир, если верить проповедям жрецов, создали Боги, поэтому им поклонялись люди
– семь богов, семь культов. Но в Храме всегда стоял восьмой пьедестал, кому-то же он предназначался?
И все люди знали, кому именно, только боялись говорить, ведь Гильтине считалась богиней-отступницей за непомерную тягу к смерти.
В пантеоне ее место заняла миролюбивая Виелюмате – проводница душ в мир умерших. Однако, и снести пьедестал Гильтине в Храме никто не решался – как– никак богиня.
– Мне известно об отступниках тоже, что и всем моим братьям, магистр, – ответил Майло, после непродолжительной паузы. – Все, что написано старых летописных сводах и даже то, что частично засекречено в королевской библиотеке Латгелии.
История гласила – началось все с того, что около шести сотен лет назад, когда государственность в мире Энике только-только установилась развернулись во все стороны торговые пути, это дало толчок к всестороннему развитию наук, в том числе и магических искусств, кроме одного запретного – некромантии.
Это было еще и по причине того, что уж больно дар смерти являлся редкостным явлением среди магов. Да и зачастую маги, поцелованные богиней смерти, вызывали страх, ужас и отвращение. Мало, кто владел знаниями по некромантии, чтобы передать их другому или помочь научиться ею управлять.
А из-за неконтролируемого последствий опытов таких одаренных, могло случится непоправимое, что и происходило временами.
В народе, и без того, царствовал стереотип – в Храме всех богов не стояло статуи Гильтине, ей не поклонялись и не несли дары, так значит и дар смерти должен быть изолирован от мирных людей.
Как-то в одном селении отказались пустить на постоялый двор мага с темным даром, из-за чего, в порыве гнева, он выжег почти все дворы, а те, кто выжил, рассказывали такие ужасы, что ненависть к некромантам выросла в разы.
В итоге все, кто обладал даром богини смерти, отныне стали жертвами самосудов, подвергаться гонениям, вплоть до ареста и смертной казни.
2.4
Маги с темными способностями не выбирали, с каким даром им рождаться, а в итоге несли за него непомерную ответственность и неминуемую кару. И тогда-то обделенные некроманты и объединились в последователей богини смерти Гильтине.
Со времени унии некромантов под знаком покровительницы о них ничего не было слышно. Первое время. А потом… пришли эльфы.
Не в искусном оружии иноземцев была их сила. Нет. Просто портал, который они, видимо, создали для прорыва через тонкие сферы где-то на просторах этого мира, но так и не найденный до сих пор – вытянул всю магию из мира Энике.
Оказалось, что магия была основным ресурсом людей, как в обычной жизни, так и в борьбе с потусторонними силами. Перед эльфами люди предстали жалкими и беззащитными. Новая одаренная раса почувствовала себя полноправной хозяйкой на просторах человеческих земель и проявила сдержанность в кровопролитии.
Но, тем не менее, эльфы стали спокойно заселять территории, расширяя свои границы все дальше и дальше, и, кто знает, может быть совсем вытеснили бы людей в непролазные топи севера и горные кряжи юга.
В то время мелкие княжества на континенте стали объединяться в более крупные королевства, люди еще надеялись дать отпор чужакам. Так возник Красный трон Латгелии, Северный Дейделис, Ивелесское объединенное королевство и многие другие.
Правители под своими знаменами собирали полки и вели к блистательным стенам, вознесшихся к небесам, неприступных эльфийских цитаделей.
Бесполезно. Оказалось, что эльфы знакомы с такими боевыми технологиями, что людей могли истребить в считанные месяцы, возможно – годы, но, в любом случае, человечество было обречено, без дара богов, и совсем потеряло бы силу на своих землях.
Если бы однажды некроманты не вышли из тени, явив миру полное владение своей темной магией смерти. Именно они и их способности остались устойчивыми перед истощающим оружием эльфов.
О, некроманты!
Они пришли на помощь и стали спасителями мира от заселения чужеземцами. Их восславляли и благословляли. Им дали возможности и свободу действий. За столь длительное время маги смерти превратились из изгоев в героев. Только никто не знал, какая цена будет у великого спасения.
Итак, начался именно тот виток истории, темные стороны которого были тщательно засекречен в королевских библиотеках Латгелии и Ивелесса. Радостный от того, что в мир все же вернулась столь желанная магия, пусть не такая, как прежде, но все же.
Эльфы перестали претендовать на захват и покорение мира. Правда, время от времени, совершая попытки пододвинуть свои границы чуть дальше на запад, но нельзя сказать, что они достигли в этом особого успеха.
– Поэтому я и хотел бы попросить открыть доступ в королевский секретный архив Ивелесса, – закончил Майло.
– Вскрыв печати на старых фолиантах, – Ричард встал из-за массивного стола из красного дерева и подошел к окну, – вы полагаете, что сможете разгадать ту часть головоломки, к которой ведет их нынешняя деятельность?
– Несомненно, – Вардас едва удержался, чтобы не съязвить в манере Гинтаре, но смолчал. Из чего следовало две вещи: Майло так и не забыл рыжеволосую девицу с янтарным цветом глаз и не полюбил новоиспеченного магистра. Что только сестра нашла в этом напыщенном павлине?
– После диверсии в Дагендолле месяц тому назад, – продолжал Майло, – исчезла молодая девушка. Следы ее похитителей затерялись где-то у границ с эльфийской империей. Это то, что удалось выяснить мне в последние недели. Так же становится понятным, что кто-то из верхушки знатных семей причастен к этому. И, если вы считаете, что этого недостаточно, то мне придется просить его величество Тристана.
Лотрок отвернулся от окна и в упор посмотрел на Майло.
– Не стоит беспокоить его величество по таким… пустякам, – Ричард даже побледнел. Поговаривали, отношения между сводными братьями были весьма натянуты. Ведь Лотрок был первым претендентом на королевский престол, но отказался от наследования и короны. Немыслимый поступок для старшего сына короля!
– Это не пустяки, – сквозь зубы промолвил бывший канцлер, – все возможно, что девушки в Дейделисе находятся в серьезной опасности. Да и не думаю, что от действий братства темной богини смерти кому-то стало легче жить.
– Вы проверяли семьи, подобранных вами для смотрин девушек? – тут же увел в сторону беседу Лотрок.
Вардас даже поморщился, когда магистр заговорил об организованном самим Майло отборе невест для Витгерда – короля Латгелии. Это ведь не кивок в сторону его недальновидности или, статься, недобрых намерений?
– Несомненно.
– А исчезнувшая, как-то связана с Высшими Домами?
– Напрямую Людвика Огбите не связана с отбором, но она служила помощницей одной из потенциальных невест.
– И вы считаете, что она достойна того, чтобы оставить ради нее пост и бросаться на поиски? – бровь назначенного магистра изогнулась ленивым котом.
– Девушка достойна этого, хотя бы потому, что она послушница культа Пречистой! – руки непроизвольно стиснули деревянные подлокотники кресла так, что те жалобно заскрипели.
– Неужели наш непробиваемый канцлер и брат познал острую необходимость одарить кого-то своим благословением? – в словах Ричарда послышалась издевка.
Мерзкий сукин сын! Еще чуть-чуть и выдержке Майло придет конец, физиономия красавца-Лотрока перестанет волновать девичьи сердца на некоторое время. Никак не забудет ивелесский королевский отпрыск свою обиду. Но, как любящий брат, Вардас не мог поступить иначе.
– Эта девушка, – сквозь зубы произнес бывший канцлер, – обладает даром смерти.
Ухмылка сошла с лица магистра.
– Почему вы сразу не сообщили об этом? – потрясенно молвил Лотрок. – Отчеты вы составляли для кого?!
– Для всех тех, кто полезет их перечитывать без вашего ведома.
– Да как вы смеете… – на бледном лице Ричарда стали проступать красные пятна.
– Смею! В виду последних событий, оказалось, что гильтинийцам слишком много известно! Как вы объясните такое положение дел?
– Да, я в курсе произошедших событий, но… – магистр отошел от окна и прошел в середину кабинета, – до конца я не был уверен, все же случаи проявления магии смерти очень редки. И все..
– Доступ в архив! Дайте мне возможность прочитать засекреченные письмена.
