Текст книги "Жаркое лето любви"

Автор книги: Одри Остин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Одри Остин
Жаркое лето любви

1

С тех пор как человечество изобрело зеркала, чего только они не отражали: ненависть, гнев, боль или, напротив, бескрайнее вселенское счастье, радость, придурь, сомнения… Но у Эллис Кофт зеркало не отражало сильных эмоций. Не потому, что оно было некачественное и воспроизводило облик миловидной двадцатисемилетней блондинки с искажением. Просто Эллис не могла выразить тех чувств, которые от нее требовала будущая работа. Эллис собиралась стать моделью для глянцевых журналов. Она шла к своей мечте три долгих года, трудясь официанткой в ресторане. И вот, когда нужная сумма для портфолио у самого известного фотографа была собрана, оказалось, что Эллис не владеет своими эмоциями! Эдвард Ньюмен, этот великий художник современности, после десятка снимков отказался работать с ней дальше. Он посоветовал Эллис сэкономить сбережения и научиться смеяться и плакать по приказу. А еще он посоветовал Эллис… влюбиться, чтобы испытать подлинный накал страстей и узнать наконец, что это такое. Эллис вернулась домой, в маленькую съемную квартирку, и принялась кривляться перед зеркалом.

– Покажи мне стерву! Покажи мне стерву! – приказывала она своему отражению словами Эдварда Ньюмена.

Но отражение, словно издеваясь над ней, являло жалкое подобие огорченной отказом Эллис и ни в какую стервозничать не хотело.

– Представь, что ты кошка, ласковая домашняя кошечка, покажи коготки, Эллис. Покажи коготки!

Маникюр был отменным, показывать его было одно удовольствие. Но не более того. Эллис вздохнула, напомнила себе, что когда-то в школе она была королевой красоты и удачно получилась на всех снимках выпускного бала. Идея стать моделью пришла к ней не сразу, а во время учебы в колледже, где она так же удачно позировала фотокорреспонденту какой-то газеты. Эллис училась на закройщицу, планируя в скором будущем стать профессиональным дизайнером. Но вышла газета со статьей, и все окружающие заметили необыкновенную красоту Эллис Кофт и восхитились ее снимками. Колледж она с горем пополам окончила, а вот мечту поменяла. Как жаль, что стремление стать топ-моделью завело ее в никуда!

– Вас любит камера, – сказал ей на прощание Эдвард. – Будет обидно, если вы этим не воспользуетесь.

Разумеется, Эллис могла сделать портфолио у другого, менее известного мастера, готового снимать ее такой, какая она есть. Но с портфолио от Эдварда Ньюмена брали в престижные модельные агентства после недолгого собеседования, а с обычными снимками пришлось бы мотаться по многочисленным кастингам и просмотрам. И никакой вероятности того, что эти хождения по мукам закончатся благополучно. А лишнего времени у Эллис нет, среди претенденток – масса юных наглых особ, готовых перейти ей дорожку, ведущую к мечте. Утешало то, что она выглядела моложе своих лет, и все еще не теряла надежды.

– Ты перепугана, Эллис, ты боишься! – говорила она своему отражению. – Ты вся дрожишь.

И отражение явило ей испуганного фарами зайца, в ужасе замершего посреди дороги.

– Гораздо лучше, – натянуто похвалила себя Эллис и тяжело вздохнула.

Придется поступить на курсы актерского мастерства. Самостоятельно научиться владеть своими эмоциями она не сможет. Это было совершенно ясно. Но для курсов тоже требовались средства. А Эллис уже успела уволиться с надоевшего места, собираясь поменять работу, лишь только заполучив портфолио от знаменитого мастера. Она сообщила об этом родителям и сестре, живущим в Алабаме, дядюшке Питеру, коренному берлинцу, тете Молли из Австралии и другим родственникам, с которыми поддерживала телефонную связь. И еще она рассказала, что собирается заказать портфолио у самого Ньюмена, лучшей подруге Саманте.

Лучше бы она этого не делала. Саманта предупреждала, что Ньюмен берет не каждую девушку, готовую заплатить просто неприличную для простой официантки сумму, но Эллис была так в себе уверена! И вот оно, разочарование, отражается на ее лице. О! Отражается разочарование! Значит, еще не все потеряно. Она способна выразить эмоции, способна их выразить! Остается лишь научиться ими управлять. Если удастся сэкономить на актерском мастерстве, то можно будет не возвращаться с поникшей головой на прежнюю работу. Эллис найдет временную подработку, чтобы не залезать в накопленную для снимков сумму, и протянет еще неделю-другую. Она может вспомнить, чему ее учили в колледже. Может?

Эллис нахмурилась и вздохнула. Следует признаться честно, сейчас из нее получится никудышный закройщик. Нужно будет поискать что-то другое, устроиться продавцом в магазин по соседству, пойти в няньки для домашних питомцев. Идея прогуливать собачек Эллис поначалу понравилась. Милые создания ее любили, но отчего-то только те, что не обладали мощными характеристиками. Большие собаки норовили накинуться на Эллис и опрокинуть ее. Горький опыт был – сосед сверху держал крупную лохматую собаку, когда та встречалась с Эллис на улице, накидывалась на нее как ненормальная. Сосед извинялся и объяснял, что та так выражает свои любвеобильные эмоции. Да, даже собаки могут их выражать. Это было обидно.

Эллис прикинула, что придется временно устроиться продавцом. Она не скажет об этом родителям и сестре, ни словом не обмолвится при разговоре с дядей и тетей, вот только Саманте придется сказать правду. Это лучше сделать по телефону. Эллис в любом случае обещала позвонить подруге и рассказать, чем закончился ее визит к известному фотографу.

Но звонить не пришлось, потому что Саманта сама к ней пришла. Она возникла на пороге большим рыжим облаком, от которого слепило глаза, пылко схватила Эллис за плечи и прижала к себе.

– Ты моя лучшая подруга! – сказала Саманта, всхлипывая.

Эллис обомлела. Неужели подруга каким-то образом догадалась о ее фактически бедственном положении и примчалась утешить? Она собралась ответить, что не все так плохо, как кажется на первый взгляд, что на самом деле она уже научилась показывать разочарование. Конечно, если Ньюмен согласился с ней работать, она вполне может сразу разучиться, но это все же лучше, чем совсем ничего.

– Ты лучшая подруга, – повторила Саманта, отрывая Эллис от себя и пристально глядя ей в глаза.

– Да, – на всякий случай согласилась Эллис.

– Тогда ты должна мне помочь!

Эллис вздохнула с облегчением, такое вступление было характерно для Саманты, когда она собиралась использовать подругу в качестве парикмахера. У Эллис имелась в наличии «легкая рука», а длинные рыжие волосы Саманты раз в месяц нужно было подстригать горячими ножницами, чтобы не секлись концы.

– Хорошо, – пообещала Эллис.

– Ты соглашаешься так сразу?! Эл, милая, ты лучшая настоящая подруга! – Саманта всхлипнула и прослезилась. – Ты не пожалеешь, потому что не пожалею я. Он необыкновенный! Редко встретишь мужчину с таким набором достоинств: умный, деловой, в меру рассудительный и не жадный.

– Кого ты встретила? – поинтересовалась Эллис, предположив, что на этот раз горячие ножницы не понадобятся. Скорее потребуется холодный душ, чтобы остудить пыл подруги.

– Его зовут Ромео! – выпалила Саманта и кинулась к зеркалу. – Как я выгляжу? Как выгляжу? Я сегодня сбегала к визажисту и стилисту.

– Это очень серьезно, – покачала светлой головой Эллис, отлично зная, что подруга экономит буквально на всем. Уж тем более Саманта не считала непосильным трудом нарисовать себе стрелки на веках и надеть облегающее платье вместо привычных джинсов. – Все так запущено?

– Ты ничего не понимаешь, – отмахнулась Саманта, перебегая к окну. – Он само совершенство!

– С прошлым мистером Совершенство ты рассталась чуть больше месяца назад.

– Этот, – Саманта ткнула в стекло свежим маникюром, – в отличие от того – настоящий.

Эллис не стала спорить, говорить о новом бойфренде подруги гораздо лучше, чем об Эдварде Ньюмене и неудачной попытке стать моделью в ближайшее время. Несомненно, что и на этот раз Саманта влюбилась с первого взгляда. Она влюблялась именно так и никак иначе. Ее умению отражать эмоции на пухлом лице можно было только позавидовать. Почему в Эллис нет этой пылкости и страсти?

– Он там, в машине, – подмигнула ей Саманта, – ждет меня. Правда, симпатяшка?

– Что? Машина? – Эллис выглянула в окно.

У обочины стоял серебристый автомобиль, водителя она не видела.

– Машина тоже хороша, – согласилась Саманта. – Стоит бешенных денег. Я же тебе говорила, что он деловой мужчина. Эл, милая, мне так повезло!

– Саманта, дорогая, я за тебя так рада. – Эллис подошла к подруге, чтобы ее обнять.

– И все? – разочаровалась та.

– А что еще нужно? – не поняла Эллис.

– Ах да, – Саманта вспомнила и притянула к себе подругу, – ты уже согласилась!

– На что? – Эллис почувствовала подвох.

– Какая тебе разница? – легкомысленно пожала плечами Саманта. – Поверь, я тебе плохого не желаю. Прогулка будет великолепной.

– Прогулка? – засомневалась Эллис. – Как-то неудобно становиться третьей лишней. – Она недоверчиво посмотрела на автомобиль. Этот Ромео, предпочитает гаремные отношения?

– Ты будешь там одна, – пообещала Саманта.

Это еще больше не понравилась Эллис, но она по привычке скрыла свое недовольство. А ведь Эдвард советовал ей раскрепоститься.

– Совершенно одна, – повторила Саманта заговорщическим тоном. – Корзины с продуктами доставят заранее, тебе нужно будет только разогреть, разложить и…

– И… – прищурилась Эллис.

– И обслужить, – со вздохом закончила Саманта. – Эл, милая, ты меня так выручишь! Ромео хочет представить меня своей маме, она настоящая мать макаронника, то есть я хотела сказать итальянка. Но он на это не обижается.

– А почему он так спешит? Это подозрительно. Сразу после первого свидания…

– Это пятое свидание, – призналась Саманта. – Я тебе не говорила, чтобы не сглазить.

Нет, где справедливость на свете?! Эллис собиралась выложить как на духу в тот же день, как ее отвергли, а подруга скрывала…

– Сколько?

– Две недели, – смущенно призналась та.

Саманта скрывала знакомство с новым парнем целых две недели и ничем не выдала своих чувств. Вот это владение эмоциями, Эллис стоит у нее поучиться.

– Тогда, конечно, пора к маме. Вдруг, ты ей не понравишься, – мелко отомстила подруге Эллис.

– Эл, не дуйся. Все так чудесно складывается! Мы к маме, ты вместо меня на яхту.

– Куда?!

– Обслуживание в нашем яхт-клубе предусматривает и морские прогулки.

– Прогулки?!

– Эллис, ты невозможна!

– Саманта, это я невозможна?! Это ты! Что ты мне предлагаешь?!

– Подработку, моя дорогая, всего лишь подработку. – Подруга пожала полными плечиками. – Он очень хорошо платит, поверь мне.

– Кто? – поняв, что отказаться будет для нее слишком сложно, вздохнула Эллис.

– Макс Гринберг, миллионер, – таинственным шепотом произнесла Саманта.

– Говоришь так, – поморщилась Эллис, – словно произносишь имя святого.

– Святого? – Саманта прищурилась. – Ты его не видела? Эл, это не святой, это греческий бог! Но я не должна об этом думать в свете нарисовавшегося бойфренда. К тому же ты меня очень выручишь. Работа официантки везде одинакова: разогрела, принесла, обслужила, убрала. И получила хорошие чаевые. Соглашайся, Эл, у меня больше нет времени тебя уговаривать. Всего лишь нужно будет прокатиться вдоль берега и обратно, ничего страшного.

– Я плавать не умею, – пробурчала Эллис.

– Тебе этого и не придется делать, – опрометчиво заявила Саманта. – Если только ты сама не захочешь.

– Чего не захочу?

– Выпрыгнуть за борт.

– Ни за что! – испугалась Эллис. – Я люблю твердую почву под ногами.

– Спасибо, дорогая. – Саманта чмокнула ее в щеку.

– За что? – изумилась Эллис.

– У тебя осталась униформа? А то я тут принесла свой белый фартучек. Он такой сексапильный, одуреть. Держи, это карточка-пропуск в яхт-клуб, если спросят, скажешь, что ты это я. Найдешь восьмой причал… или как он там называется? Но точно помню, что цифра восемь. Яхта под названием «Клементина». Дурацкое название, не находишь? Я бы свою яхту «Самантой» назвала. Что я еще забыла?

– Получить мое согласие, – пробормотала Эллис.

– Не будь занудой, Эл. – Саманта обняла ее и прижала к роскошной груди. – Поверь, это станет для тебя незабываемым приключением. Когда еще ты прокатишься на белой яхте известного всей стране миллионера?!

– Лично мне он неизвестен, – продолжала вяло сопротивляться Эллис, прекрасно понимая, что подруга, направляясь к ней, была заранее уверена в ее согласии.

Разве не так должны поступать настоящие подруги?

Саманта отступила в глубь коридора к выходу, наморщила лоб, что говорило о ее глубоком погружении в мозги, и сказала:

– Эллис, милая, запомни, пожалуйста. Смеяться, если, конечно, до этого дойдет, ты должна тихо и ни в коем случае не раскатисто.

– Почему? – изумилась Эллис.

– Калифорнийские психологи, проведя серьезные исследования, пришли к однозначному выводу: если девушка хочет выйти замуж, то должна просто хихикать. Громкий, несдержанный смех отпугивает мужчин, им нравятся тихо хихикающие дамы. Бурное выражение эмоций они связывают с нехваткой у девушки воспитания, женственности и ума.

– Спасибо, Саманта, – фыркнула Эллис. – Я лично замуж в ближайшее время не собираюсь.

– Никогда не загадывай наперед, мало ли что случится. Вдруг ты понравишься капитану? Или старшему помощнику капитана? Или там будет симпатичный юнга…

– Ниже миллионера Гринберга – не предлагать!

– А что, – не поняла юмора Саманта, – это тоже вариант. Вот только… – Она оглядела подругу с головы до ног.

– Что?

– Хихикать ты не умеешь, – вздохнула Саманта.

– Иди, Саманта, иди, тебя ждут Ромео с Джульеттой.

– Кто такая Джульетта? – на этот раз изумилась Саманта.

– Мама Ромео, наверное, – предположила Эллис.

– Нет, – замотала рыжей головой Саманта, – по-моему, ее зовут как-то иначе.

Она иногда «тормозила». Подруга еще раз на прощание чмокнула Эллис и выбежала за дверь.

– И хихикать я не умею, – горестно сказала своему отражению Эллис.

– Да! – В квартиру опять ворвалась Саманта. – Забыла тебе сказать! Или я говорила? На всякий случай напомню еще: отплытие завтра в десять часов утра.

– Завтра?!

– Чмоки-чмоки, дорогая!

И она исчезла. Эллис прислушалась, как по лестнице процокали ее каблучки, и все стихло.

– Завтра? – повторила Эллис и подбежала к окну. – На какую авантюру я согласилась?

На улице ее роскошная подруга садилась в автомобиль, не забывая помахать красивой ухоженной рукой. По внешности и не скажешь, что Саманта работала официанткой в яхт-клубе. Вот Эллис гораздо меньше заботится о своем внешнем виде, она предпочитает наполнять вниманием внутренний мир. Ох, кого она обманывает? Мало толку с того, что она врет самой себе. Нет, внутренний мир ее достаточно богат, а вот карманы пусты. Но даже этот факт не подвигнет Эллис хихикать перед каким-то греческим миллионером. У нее есть гордость, между прочим. К тому же все миллионеры – бабники. И вообще, у нее другие планы на жизнь. Хотя закрутить роман с капитаном было бы весьма занимательно. Можно будет потом говорить подругам: «Ах, девочки, был в моей жизни один капитан дальнего плавания…». С другой стороны, хорошо, что они собираются плыть не так далеко.

И не нужен ей никакой капитан, нужны эмоции. Эллис подумала о том, что Саманта должна была прийти в студию Ньюмена как раз в тот момент, когда он пытался заснять ее в образе изумленной пастушки. Саманта могла бы сказать:

– Дорогая, тебе завтра придется плыть черт-те куда, на черт-те чем и с черт-те кем, выручая меня.

Эллис очень удивилась, Эдварду бы понравилось… Эх, какой шанс упущен.

– Завтра я поплыву на яхте, – сказала она своему отражению.

Оно хмыкнуло.

– Странная реакция, между прочим. Я же не просто поплыву, загорая на солнышке, мне придется таскать тяжелые подносы с едой.

Отражение нахмурилось.

– А если я что-нибудь уроню?! Саманту тогда уволят.

О, как оно испугалось!

– У нас еще не все потеряно. – Эллис подмигнула зеркалу и пошла инспектировать свой гардероб.

Разумеется, так, как подруга, она не сможет выглядеть, но где-то у нее было шоколадного цвета мини-платьице и белый фартучек. Этот наряд остался после работы в кофейне. В любом случае, ничего другого у нее больше нет. А на причал она может позволить себе прийти в джинсах и майке. Очень демократично и вполне прилично. Разница с Самантой будет налицо, но, насколько помнила Эллис, в клубе никто их сравнивать не станет. Там войти можно просто, засунув карточку с кодом в щель стойки-пропускника. И на карточке тоже нет никакой фотографии. Ничего страшного. Страшно другое – если она не справится, уволят подругу. Подводить Саманту не хотелось, и Эллис решила приложить максимум усилий для достижения поставленной задачи – выйти сухой из воды.

Эллис смутно представляла себе работу на борту. Во-первых, она не знала, а вдруг у нее окажется морская болезнь. Что тогда? До этого дня она плавала, разумеется, но только на лодке вдоль берега. Это было так романтично, потому что вместе с ней в лодке сидел Эшли, он греб и почти признавался в любви. Сколько же лет прошло! Тогда Эллис не тошнило точно, ей было очень приятно. Пусть у них ничего не получилось, зато воспоминания остались хорошие.

Хотя по большому счету вспоминать было нечего. Ну не было у нее большой и светлой любви. И вряд ли будет, она не собирается выходить замуж просто потому, что возраст подходит к критическому и родственники каждый раз интересуются, не появился ли у нее кто-нибудь. Особенно бестактна сестра! Как будто мужчины появляются как посыльные с пиццей, стоит их только заказать. Вернее, пиццу заказать, посыльный обычно просто к ней прилагается.

Эллис вздохнула. Очень хорошо, что она согласилась заменить Саманту, какое-никакое, а приключение. Она постарается, чтобы ее не вырвало на греческого миллионера. И с капитаном похихикает, если уж без этого никак не обойтись. К тому же у нее будет свободное время, не постоянно же миллионер с гостями будут есть. Эллис попытается потренировать мышцы лица, вот только для этого нужно взять зеркальце. Лучше взять всю косметичку на всякий случай. Вещей у нее будет мало, не перед кем там красоваться. Или… Она засомневалась, но потом решила: нет, платье шоколадного цвета – и достаточно. И отправилась его гладить.

Слепящее солнце и выбеленная голубизна неба могла радовать кого угодно, только не Максимилиана Гринберга. На этот уик-энд он строил грандиозные планы: основательно засесть дома и заняться просмотром чертежей и макетов, подготовленных сотрудниками проектного отдела. Но Эндрю решил вытащить его на морскую прогулку, собираясь познакомить со своей новой пассией. Макс собирался отказаться, ведь очередная девица в жизни его друга и партнера по бизнесу обычно ничего не значила, но на этот раз Эндрю сообщил, что собирается на ней жениться. Это было чрезвычайно странно. До этого никому из представительниц хищного пола не удавалось заарканить тридцатисемилетнего холостяка, обремененного только одной дурной привычкой – он слишком свободно и легко относился к жизни. Максимилиан сразу захотел посмотреть, что собой представляет та, которая так уверенно тянула на аркане его друга в семейную жизнь. Как часто они говорили о том, что бизнес отнимает слишком много времени и сил, и собирались остаться вечными холостяками. И вот Эндрю решил жениться.

Предстоящую прогулку организовала секретарь Максимилиана – строгая и чопорная Челси, она наняла яхту с командой, разработала маршрут, заказала обслугу, приличную еду из хорошего ресторана. Максу с другом оставалось лишь подняться на борт и отправиться в недолгое путешествие в неизвестность. Впрочем, как на это посмотреть. Если Эндрю не передумает, то ему грозит пожизненное плавание в бурных водах семейного счастья. Максимилиан собирался вернуться домой к вечеру и в оставшееся время все-таки заглянуть в пухлую зеленую папку с проектами.

Понимая, что друг будет ждать от него признания и слов поощрения хотя бы внешнего вида будущей невесты, Макс старался внушить себе привязанность к этой ветви рода человеческого. Он мысленно повторял, что девушки хороши уже тем, что молоды и могут производить потомство, так нужное для дальнейшего ведения семейного бизнеса. Макс положительно относился к наследникам и когда-нибудь – хорошо, если бы это произошло без участия посторонней женщины, – собирался завести наследника и себе. Нет, он не относился к сексуальным меньшинствам, скорее всего, он относился к подавляющему большинству трудоголиков в бизнесе, ставшим для них нормой жизни и заменой всему остальному. Раньше он ошибочно полагал, что такого же мнения придерживается Эндрю. Хотя тот всегда находил время для общения с противоположным полом, не обременяя себя постоянными связями. В те три раза, когда он брал Макса с собой на рауты и вечеринки, его девицы были вызывающе красивы и неестественно глупы. Это прежде всего бросалось в глаза и портило впечатление от внешней привлекательности. На этот раз, как заявил Эндрю, девушка была не только хороша собой, но и умна до такой степени, что знала пару иностранных языков и читала книги. В это невозможно было поверить, раньше читающие дамы наводили на Эндрю Маршалла тоску.

В воображении Макса рисовалась высокая стройная брюнетка с правильными чертами лица, в круглых очках в темной оправе с толстыми линзами, увеличивающими проницательные серые глаза… Впрочем, если бы она была серьезной и проницательной, то не оказалась бы на месте невесты Эндрю. Тогда какая она? Именно этот вопрос заставил Макса решиться на это безумное путешествие. Он предложил Эндрю организовать встречу в более приличном месте, к примеру, в приличном ресторане, но тот категорически отказался, заявив, что его избранница настроена весьма романтически. К уму добавлялась романтика, Максу казалось, что эта гремучая смесь сродни яду, уничтожающему живое существо за один день.

Челси доложила о том, что все готово и он может отправиться завтра утром отдыхать и наслаждаться отменной погодой и компанией. В последнем Макс сильно сомневался. Но сомнения держал при себе, повторяя, что невеста, когда станет женой, родит Эндрю Маршаллу, его партнеру по бизнесу, наследника, соответственно – помощника.

Кампания требовала расширения, везде были нужны свои люди, достаточно грамотные и активные. Придется сделать скидку на время, но оно мчится со скоростью света, не успеет он оглянуться, как парень подрастет. Жаль, что это будет не его парень. Макс впервые задумался, а не жениться ли ему. Он поморщился, задавая себе единственно уместный в данном случае вопрос: «На ком?». Жениться на первой встречной он не собирался, а все знакомые ему девушки были или безнадежно испорчены, или беспредельно глупы. К тому же отягощать себя серьезной связью Макс не хотел. Даже если девушка поначалу ему понравится, кто знает, сколько времени пройдет, как она станет вызывать у него отвращение? Ученые полагают, что три года, но и это в случае сильной влюбленности. Макс считал, что начисто лишен этого обременительного дара – любви, за что благодарил судьбу.

Но Эндрю тоже не казался глубоко влюбленным. Сколько бы он ни расточал хвалебных эпитетов в адрес будущей жены, в его глазах Макс видел грусть. И этот факт тоже сыграл роковую роль в его согласии на морскую прогулку. Макс согласился, что другу нужно развеяться. Только вот что они станут делать четыре часа кряду втроем, даже не представлял. Но Эндрю заверил его, что об этом позаботился. Вкусная еда, коллекционные напитки, неторопливая беседа на фоне морского пейзажа – что может быть лучше? Макс и здесь согласился, позволив другу помогать Челси в организации путешествия.

В конце концов Макса передернуло от этой простой истины: ему и дальше придется общаться с женой Эндрю. Она станет второй половиной Эндрю. Что и говорить, мерзопакостное сравнение, но насколько точно оно отражает сущность семейной жизни. Нельзя сказать, что Макс и Эндрю были неразлучны, но иногда они вместе отдыхали, а бок о бок работали каждый день. Эндрю сказал, что его невеста мечтает бросить модельный бизнес и сидеть дома. Это, по мнению Макса, могло лишь говорить о ее никчемности и приземленности, несмотря на ум и романтическую натуру. Макс пренебрежительно относился как к модельному бизнесу, так и к сидящим по домам клушам. В его представлении настоящая женщина должна быть такой, как Челси, – деловой, исполнительной и внешне совершенно не привлекательной. К тому же Челси была в возрасте, старше его на двадцать лет. Если бы не это последнее обстоятельство, Максимилиан мог бы на ней жениться.

Он рассмеялся и представил, как прикажет старушке Челси организовать собственную свадьбу. Кстати, она была не замужем, а он никогда раньше не интересовался, почему, собственно, ей так повезло в жизни.

– Сэр… – Челси постучала и по давно заведенной привычке сразу вошла в его кабинет. – Подарок, мистер Гринберг. – И положила на стол перед ним красиво упакованный сверток. – В честь помолвки вашего друга, – добавила она решительно.

– Что ж, – согласился Макс, – тогда придется дарить.

И улыбнулся чопорной секретарше чарующей улыбкой, тренируя привязанность и нежное отношение к женскому полу.

– С вами все в порядке?! – испугалась Челси, с материнской заботой трогая его холодный лоб.

– Все в порядке, Челси, не волнуйтесь.

– Хм, – многозначительно сказала она и вышла, не оглядываясь на босса.

– М-да, – сказал себе Макс.

Но идея хорошего, положительного настроя не покинула его голову. Он постарался сосредоточиться и представить, что невеста Эндрю вовсе не невеста, а ценный деловой партнер, с которым жизненно необходимо для бизнеса сохранить дружественные, приятельские отношения. Это помогло, она даже заранее понравилась Максимилиану. Хотя пусть лучше нравится Эндрю, которого заарканила.

После столь плодотворных размышлений Максимилиан решил поработать до глубокой ночи, но мысли дружным роем возвращались к женитьбе. Он никогда не был монахом, но женщины в его жизни занимали мало места. Это были не случайные люди, боже упаси его от роковых случайностей, а хорошие знакомые, и, что весьма прискорбно, некоторые из них были замужем. Флирт переходил границы чаще всего под определенным градусом и только тогда, когда дама его долго и упорно домогалась. Максимилиан Гринберг был чертовски хорош собой.

Он прекрасно об этом знал, но никогда не использовал ни внешние данные, ни красноречие для покорения женских сердец. Большей частью он молчал и созерцал. А они слетались к нему, как мотыльки на пламя костра. В какой-то мере его непроницаемость стала защитной оболочкой от этого нападения. Спустя некоторое время, когда в обществе распространился слух о том, что он неподвластен женским чарам, атаки предпринимали только самые отчаянные. Он никогда ничего не обещал, не чувствовал себя обязанным, поднимаясь утром с постели, где рядом лежала чужая женщина, на ночь ставшая объектом его желаний, и не пытался возобновить вчерашнее эротическое притяжение. Во многих случаях это срабатывало – девушка пропадала и не мешала ему жить.

Но нужно отдать Максу должное – он никогда не отбивал девушек у Эндрю. Нет и точка. На земле нет такой женщины, ради которой он готов забыть о друге, чувстве долга и бизнесе, не говоря уже о том, чтобы рискнуть ради нее своей жизнью. Хотя ради Челси Макс рискнул бы. Все равно он без нее как без рук. Какая она молодец! Он не догадался купить подарок в честь помолвки. А все должно пройти так, как полагается. Хотя откуда ему знать, как полагается, ведь он сам никогда не был помолвлен. В любом случае, Эндрю должен быть доволен, это его праздник. При этой мысли Макс поморщился: с каких это пор он считает будущую женитьбу праздником жизни?! Неужели стремление кольцеваться заразно до такой степени?

– Челси, – позвал он, прекрасно зная, что секретарь не уходит из офиса до тех пор, пока там сидит он.

– Сэр? – Она вошла и внимательно взглянула на него поверх круглых очков.

– Костюм, – вздохнул Макс, поднимаясь из-за стола. Все-таки придется забыть о работе.

– Думаю, что в данном случае будет удобна майка-поло в бело-синюю полоску и спортивного кроя брюки.

Челси прошла в гардеробную, соединенную с кабинетом, следом за ней пошел Максимилиан. Видя гардеробную, многие удивлялись, но только не хорошо знавшие Макса люди. Он фактически жил в своем офисе.

– Костюм, – пробурчал Макс, глядя на стройные ряды вешалок.

– Вам будет жарко, Максимилиан, – тоном, которым разговаривают с капризным ребенком, ответила Челси. – И придется все время сидеть в каюте, а на яхте такая замечательная открытая палуба.

Макс пожалел, что не пригласил ее с собой. Эндрю бы очень удивился.

– Вам нужно заказать натуральные льняные костюмы для морских прогулок, – смилостивилась она. – К ним необязательно повязывать галстук.

– Да, – согласился Максимилиан, – нужно заказать.

– У какого дизайнера?

– Челси, потом.

– Я напомню вам после поездки.

Макс кивнул. Она была его записной книжкой. Только благодаря Челси он мог спокойно заниматься делами, не отвлекаясь на пустяки. К чему ему еще какая-то жена? Бедный Эндрю, видимо, он решил жениться потому, что у него нет такой отменной Челси. Или так говорят про виски? В любом случае Челси это клад, найденный его отцом, еще когда он возглавлял небольшую кампанию.

Челси собрала ему спортивную сумку, положила в нее вторую майку-поло, куртку-ветровку – как странно, что она у него нашлась, – и зачем-то костюм и туфли для игры в гольф. Весь ее вид говорил о том, что она серьезно относится к предстоящему мероприятию. Напоследок она вручила ему упаковку таблеток.

– Если внезапно замучает морская болезнь.

– Челси, – не сдержался Макс, – а вы бы вышли замуж за такого парня, как я?

– Никогда и ни за что, – презрительно фыркнула она.

– Почему? – опешил Макс.

– Вы для меня слишком занудны, сэр.

– Что вы говорите? – изумился он, взял у нее сумку и вышел.

Макс не ожидал от пятидесятилетней, но вполне еще хорошо сохранившейся секретарши такой нелестной для себя характеристики. Он зануда?! Ему всего лишь тридцать, а он уже зануден даже для полувековой чопорной дамы?!

– Я, между прочим, не обиделся, – заявил он, снова заглядывая в гардеробную, где Челси развешивала вещи.

– На правду не обижаются, – усмехнулась Челси.

– Это все, что вы желаете сказать мне перед поездкой? – хмуро поинтересовался он.

– Счастливого пути, сэр, – тут же исправилась она, – и…

– И?

– И желаю вам влюбиться.

– Что?!

– Это внесет разнообразие в вашу жизнь. – Челси пожала плечами и вернулась к своему занятию.

– Да уж, – поморщился Макс и вышел.

– Постарайтесь хорошенько выспаться! – донеслось ему вслед.

Все-таки Челси замечательная.