Текст книги "Но я люблю..."

Автор книги: Одри Хэсли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Как-то это все подозрительно, промелькнула у Луси мысль. Уж не сообщил ли кто-нибудь Мейде о нас с Патриком? Возможно, именно это обстоятельство послужило причиной ее недавнего телефонного звонка, когда она сообщила Патрику о решении повременить с помолвкой.

Потом Луси вспомнила, что во многих газетах были напечатаны их с Патриком фотографии, сделанные в тот день, когда он привез ее в свой городской дом из больницы. В довершение ко всему кто-то мог видеть их обоих в театре, после чего поспешил проинформировать Мейду.

Через минуту у Луси возникла еще одна мысль.

– Падди, а Роберт не мог сказать Мейде о том, что мы...

– Нет, – ответил Патрик, даже не дослушав до конца. – Роберт не мог. – Он подошел к Луси и взял ее за плечи, заставив посмотреть ему прямо в глаза. – Сейчас я пойду узнать, что нужно Мейде, но перед этим хочу, чтобы ты сказала мне, что означает твоя страстная речь, которую ты произнесла минуту назад. Неужели ты действительно любишь меня, Лу? Или тут что-то другое?

– Я... Ммм...

– Не лги мне! Я должен знать правду.

Настойчивость, прозвучавшая в голосе Патрика, вселила в сердце Луси надежду.

– Да, – сказала она. – Я люблю тебя.

– Господи, почему же ты не сказала об этом ночью?

– Я? А почему я должна была говорить о своих чувствах, в то время как ты молчал?

Этот вопрос застал Патрика врасплох.

– Да, молчал, так как думал, что ты покинешь меня и вернешься в Америку, подарив мне одну-единственную ночь.

– Но я была уверена, что ты не любишь меня. Мне казалось, что тебя интересует только секс...

– Все понятно! – вздохнул Патрик, после чего на его лице появилась такая широкая и обаятельная улыбка, какой Луси ни разу не довелось увидеть с момента их знакомства. – Подожди меня здесь, дорогая. Я постараюсь не задерживаться слишком долго.

Луси смотрела ему вслед, все еще не в силах поверить тому, что только что произошло.

Дорогая... Он назвал ее дорогой!

Значит, Патрик любит ее! Любит больше, чем когда-либо любил Мейду.

Когда Луси осознала это, у нее словно камень с души свалился. Теперь она уже была уверена, что отныне они с Патриком всегда будут вместе и никакая сила не разлучит их. Никогда!

13

Луси стояла у окна, гладя на парк, когда ее окликнул появившийся на пороге Рей.

– Милорд просит вас присоединиться к нему и леди Мейде в гостиной. Это третья дверь налево от...

– Спасибо, Рей, я знаю, где находится гостиная, – прервала Луси его объяснения.

Она подождала, пока дворецкий уйдет, а потом прерывисто вздохнула, стараясь успокоиться. Ее внезапно охватило волнение. Почему Патрик не пришел за ней сам, а прислал Рея? Что, если Мейда поспешила вернуться домой сразу после свадьбы кузины, потому что начала жалеть о телефонной беседе с Патриком? Может быть, как раз сейчас она просит у него прощения, заверяя, что по-прежнему любит его и хочет выйти за него замуж. А Патрику оказалось достаточно только взглянуть на нее, чтобы он опомнился и раздумал отказываться от хорошо спланированной спокойной жизни, которую чуть было не променял на сомнительный союз с какой-то американкой!

Луси понимала, что поддалась чрезмерной мнительности, но все же ей пришлось сделать усилие над собой, чтобы выйти в коридор и направиться в гостиную.

Вчера, во время ознакомительного путешествия по комнатам Уэндейл-холла, главная гостиная показалась Луси одной из самых красивых комнат. Светло-бежевые обои пестрели здесь золотыми цветами, толстый кофейного оттенка ковер заглушал звуки шагов, а старинная мебель создавала особый уют. И повсюду стояли в вазах пышные букеты цветов, срезанных в саду.

Но сейчас Луси не чувствовала себя здесь уютно. В гостиной ее ожидало не слишком приятное зрелище: посреди комнаты стояли Патрик и Мейда. Он нежно обнимал ее за плечи, а она прижималась щекой к его груди, по-детски всхлипывая. От радости она плачет или от горя?

– Не плачь, Мейди, – уговаривал ее Патрик. – Сейчас уже нет причин плакать. Ты не сделала ничего такого, чего можно было бы стыдиться, ты ни в чем не виновата, и я по-прежнему люблю тебя. Не нужно так расстраиваться, это еще не конец света.

Увидев Луси, Патрик улыбнулся.

– Извини, что пришлось послать за тобой Рея, но ты сама видишь, как расстроена Мейди. Только не из-за того, о чем ты, возможно, подумала. Я еще не успел объяснить, что произошло у нас с тобой. Мейди только что рассказала мне о человеке, которого встретила в Греции. И в которого влюбилась...

Услыхав эту новость, Луси изумленно распахнула глаза, а ее сердце подпрыгнуло в груди от радости.

Леди Мейда, которая сегодня была особенно красива в платье нежно-голубого цвета, которое ей удивительно шло, отстранилась от Патрика и не без удивления посмотрела на Луси. Потом она вновь перевела взгляд на Патрика.

– У нас?

– Да, Мейди, у нас, – решительно подтвердил тот. – У нас с Лу. Иди сюда, дорогая, – протянул он руку к Луси. Та подошла, и Патрик нежно прижал ее к себе. – За прошедшую неделю мы успели полюбить друг друга. Это было так же неожиданно, как и твоя встреча с греком, которого полюбила ты. Сначала мы пытались противиться нашим чувствам, но в конце концов они взяли верх и мы... в общем, наши отношения уже перестали быть платоническими.

На лице Мейды по-прежнему оставалось удивленное выражение, но она не казалась обескураженной.

– Я хочу только добавить, – вмешалась в разговор Луси, – что, когда вы звонили из Греции, Падди все еще продолжал вести себя как истинный джентльмен и жених!

– О, в этом я даже не сомневаюсь! – улыбнулась Мейда. – Боже, какую прекрасную новость вы мне сообщили! У меня словно тяжесть с груди свалилась. Признаться, я очень переживала, что ты, – она повернулась к Патрику, – изменишь мнение обо мне и твое сердце будет разбито. Но сейчас я вижу, что сердечные дела у тебя в полном порядке и твоя судьба в надежных руках. Лучше Лу тебе невесты не найти! – С этими словами она потянулась к Луси и поцеловала ее в щеку. – А вам не найти человека лучше Патрика. Он с детства вызывает у меня восхищение!

– Брось, Мейди! Ты смущаешь меня, – обронил Патрик.

– А что тут особенного? Сколько себя помню, я всегда любила тебя. И буду любить! Но только недавно я поняла, что это не та любовь, которую жена должна испытывать к мужу. Да ты и сам любишь меня скорее как сестру, чем как невесту.

– Мейди, я...

– Нет, Падди, позволь мне закончить. Мне кажется, Лу тоже должна послушать.

Луси вся превратилась в слух. Никогда еще она с таким живым интересом не прислушивалась ни к какому разговору.

– Мне известно, что ты дал обещание моему брату позаботиться обо мне. Потому-то ты и предложил мне стать твоей женой, верно? Ты считал, что должен быть рядом со мной, дабы иметь возможность защитить от превратностей окружающего мира. И я понимаю почему. Потому что до недавних пор я была еще совсем ребенком. Во всем. Но сейчас, по-моему, я начала взрослеть. Мой возлюбленный за два часа научил меня тому, чему мои старомодные родители с безнадежно устаревшими взглядами на жизнь не могли научить за двадцать лет. К примеру, что такое настоящая любовь. Или желание. Или страсть!

– Мейди! – изумленно воскликнул Патрик. – Неужели ты?.. Нет, не может быть! Чтобы через два часа после знакомства ты решилась...

– Конечно нет, – потупилась Мейда. – Все же я не могу так быстро отказаться от привычек, вырабатывавшихся годами. Но мне очень хотелось того, что ты имеешь в виду, Падди. Очень хотелось! Думаю, вы с Луси поймете меня, потому что сами влюблены.

Однако Маккинли слова Мейды явно не убедили. Судя по всему, ему не так-то просто было отречься от обещания, данного некогда ее брату.

– Все это очень хорошо, но кто он, этот твой возлюбленный? Что он за человек? Где вы познакомились и отвечает ли он тебе взаимностью?

Лицо Мейды озарилось лучезарной улыбкой.

– Он сказал, что любит меня, и повторил это тысячу раз. Ах, Падди, он такой восхитительный! И красивый! И такой... такой...

– Сексуальный? – подсказала Луси, озорно блеснув глазами.

Мейда мгновенно зарделась, словно по мановению волшебной палочки превратившись из просто красивой девушки в необычайно чувственное создание. При одном взгляде на нее сразу становилось понятно, что хотя грек и не посягнул пока на ее девственность, но, несомненно, лишил изрядной доли невинности.

– Да, очень сексуальный! – подтвердила Мейда и покраснела еще сильнее.

– Меня больше интересует другое, – нахмурился Патрик. – Надежный ли он человек? Чем зарабатывает на жизнь и из какой он семьи? Ведь сама ты происходишь из знатного рода.

Такой чисто мужской подход Патрика к сердечным делам не мог не вызвать у Луси улыбку. Но вместе с тем ее радовало то обстоятельство, что Патрик как будто не обратил внимания на перемены, произошедшие с его бывшей невестой. Это свидетельствовало о том, что по-настоящему он любит ее, Луси, иначе новоявленная сексуальность Мейды больно задела бы его.

– Падди, не мучай девушку! – протестующе воскликнула Луси. – Когда ты вновь увидишься со своим греком, Мейди? – поинтересовалась она, отбрасывая официальную форму обращения и переходя на «ты».

– Через несколько дней он приедет в Глазго, – блеснула глазами та. – Кстати, Падди, ты можешь не волноваться по поводу того, что мой Деметриос охотится за богатыми наследницами. Его семья уже много лет занимается производством оливкового масла. Возможно, вы слыхали – Илиадисы? В их владениях находятся обширные оливковые рощи, а масло продается по всему миру. Так что финансовому положению Деметриоса можно только позавидовать. Кроме того, моя семья сейчас уже не так богата, как наши предки, Лорейны, поэтому я уверена, что Деметриос женится на мне не из-за денег.

– Он уже сделал тебе предложение? – быстро спросил Патрик.

– Пока нет, но обязательно сделает, – заявила Мейда со всей уверенностью неопытной юности.

Луси пристально взглянула на нее, но не стала объяснять ей, что мужчины не всегда женятся на девушках, которым признаются в любви. Они занимаются с ними любовью, но это совершенно другое дело!

Последняя мысль заставила Луси задуматься о собственном положении. Ведь Патрик как будто тоже признался ей в любви, но это признание не сопровождалось предложением брака. Разумеется, для всего этого пока не было удобного случая, но, возможно, Патрик и не воспользуется таковым, даже если он представится. Может, простой любви недостаточно для того, чтобы вступить в брак с таким человеком, как граф Уэндейлский?

Внезапно в желудке Луси как будто образовался тяжелый ком, а в висках застучала тревожная мысль: что, если все это слишком хорошо, чтобы быть правдой?..

Мейда пробыла в Уэндейл-холле еще некоторое время, не переставая сообщать все новые подробности о своем великолепном греке. Она познакомилась с ним на свадьбе кузины, жених которой тоже родом из Греции.

– Мне приходилось слышать фамилию Илиадис, – задумчиво произнес Патрик, – но об этой семье я ничего не знаю. Кроме того, я не уверен, Мейди, что твои родители будут рады тому, что ты завела роман с каким-то греком.

– Им придется смириться с моим выбором. Через месяц мне исполнится двадцать один год и я буду вправе сама принимать решения.

Луси усмехнулась про себя, подумав, что на самом деле это не такой уж значительный возраст. Сама она в двадцать один год еще была далека от самостоятельности, а в некоторых практических делах являлась полным несмышленышем.

Ты и сейчас осталась несмышленышем, если думаешь, что граф Уэндейлский возьмет тебя в жены! – проскрипел в ее мозгу противный голосок.

– Ну, мне пора! – произнесла наконец Мейда. – Но, прежде чем уйти, хочу сказать, как я рада за вас обоих. Мне кажется, Лу, что ты больше подходишь Падди, чем я. Ты такая красивая и, главное, высокая! А я рядом с Падди всегда казалась себе лилипуткой.

– С греком у тебя нет такого ощущения? – поинтересовался Маккинли.

Мейда весело рассмеялась.

– Есть! Но это ощущение иного рода... даже не знаю, как объяснить.

– И все же будь поосторожнее с этим парнем, – предупредил Патрик. – Постарайся не совершать поспешных поступков. Ты должна знать, что некоторые из состоятельных мужчин не слишком утруждают себя обязательствами по отношению к женщинам, предпочитая обходиться одними обещаниями.

– Нет, Деметриос не такой! – горячо возразила Мейда. – Конечно, он очень страстный человек, но вместе с тем очень искренний. Он говорит, что, если потребуется, готов ждать меня, сколько я пожелаю. Но я не думаю, что ему придется ждать слишком долго! – Она лукаво подмигнула Патрику и Луси.

Заметив, как нахмурился Маккинли, Мейда от души расхохоталась.

– Не волнуйся, Падди. Обещаю, что не буду делать ничего такого, чего сам ты не делал бы с Лу! А сейчас мне действительно пора. Вы проводите меня до автомобиля?

Патрик и Луси спустились с Мейдой во двор, где долго махали вслед удаляющейся машине, пока та не скрылась из виду. После этого Луси повернулась к Патрику и высказала все то, что волновало ее в данный момент.

– Интересное замечание ты сделал по поводу состоятельных мужчин, которые не слишком спешат брать на себя какие-либо обязательства по отношению к женщинам, – произнесла она как бы между прочим. – А сам ты собираешься как-то доказать, что не принадлежишь к числу подобных представителей сильного пола, которые считают, что вправе делать с женщиной что угодно, ничего не обещая взамен? Твое признание в любви всего лишь слова или ты имеешь намерение сделать мне конкретное предложение?

– Ах, что за поспешность, дорогая! – усмехнулся Патрик.

– Можешь смеяться! – кивнула Луси. – Но тебе все же придется ответить на мой вопрос. Итак, дорогой, собираешься ты предложить мне выйти за тебя замуж или нет? Потому что если нет, то не жди повторения прошлой ночи. И вообще... Несмотря на все свои недостатки, Фред хотя бы подарил мне обручальное кольцо со всеми вытекающими отсюда последствиями, а не просто позабавился со мной в постели и отвернулся!

Патрик несколько секунд молча смотрел на нее, после чего взял за руку и повел по аллее, спускавшейся меж холмов к озеру.

– Что такое?! Куда ты меня тащишь? Убери-ка руки и немедленно отвечай на мой вопрос! – запротестовала Луси.

– Отвечу, отвечу! Но только тогда, когда буду готов. А ты говори потише, пожалуйста, ладно? Видишь, вон там Сид моет «мерседес». Он слышит наш разговор, а я не хочу, чтобы кто-либо был в курсе моих личных дел.

– Ты шутишь, дорогой, – хмыкнула Луси. – С каких это пор аристократы обращают внимание на слуг? К тому же о том, что происходило прошлой ночью в твоей спальне, известно Рею, и я могу биться об заклад, что Сид тоже знает об этом!

– Да не кричи ты так, ради Бога! Иначе я тоже начну кричать, и тогда слугам на неделю хватит материала для сплетен.

– Это похоже на шантаж! – возмутилась Луси. – Где же твое хваленое благородство?

Однако Патрик больше не стал с ней разговаривать. Крепко подхватив Луси под локоть, он решительно направился с ней к деревянному строению, возвышавшемуся на берегу озера и использовавшемуся, по всей вероятности, в качестве беседки и укрытия от дождя. Там Патрик подхватил начавшую брыкаться Луси на руки, внес внутрь и закрыл за собой дверь,

– Мейда правильно сделала, что бросила тебя! И я тоже брошу, вот увидишь! – продолжала возмущаться Луси.

– Ну, это когда еще будет, а вот я брошу тебя прямо сейчас! – пригрозил Патрик.

С этими словами он действительно бросил ее на старый кожаный диван, стоявший у стены. Затем стянул через голову легкий трикотажный пуловер и принялся расстегивать молнию на джинсах.

– Нет, ты не сделаешь этого! – воскликнула Луси, глядя на него во все глаза и чувствуя, что тело ее начинает гореть.

– Со своей будущей женой я могу делать все, что хочу! – возразил Патрик. – Так что ты лучше не теряй время и тоже раздевайся.

– С кем, с кем?

– Ты прекрасно слышала, что я сказал.

– Нет, правда? Ты это в самом деле?

– Разумеется! Разве не видно, что я уже готов прямо сейчас приступить к тому, о чем говорю, – кивнул Патрик вниз, на свою восставшую плоть.

– Да я не о том, глупый! Ты действительно хочешь, чтобы я стала твоей женой?

– Разумеется. Неужели ты думаешь, что я способен лгать? Ведь ты сама сказала, что я человек благородный.

Он наклонился и принялся расстегивать пуговицы на ее блузке. В эту минуту Луси почувствовала, что ей трудно сконцентрировать внимание на чем-либо ином, кроме ловких действий его пальцев. Не успела она оглянуться, как ее бюстгальтер тоже оказался расстегнутым.

– Ты хочешь убедить меня, что графы не лгут? – едва слышно спросила Луси.

– Во всяком случае, не я!

Отбросив в сторону бюстгальтер, он принялся расстегивать ее джинсы.

– Я... Мне казалось, что граф не может жениться на девушке, подобной мне...

Патрик рассмеялся.

– Откуда ты набралась этих глупостей? Графы женятся на гораздо более неудобных, если так можно выразиться, девушках, чем ты. В начале века среди знати как будто началось какое-то поветрие: все вдруг стали жениться на хористках и актрисах, которых в ту пору приравнивали почти что к уличным женщинам. Впрочем, не нужно далеко ходить за примером. Мой собственный брат женился на одной из взбалмошных девиц из рода Моррисвиллов, которые своим нравом не уступали отъявленным представительницам богемного мира. – Он деловито стянул с Луси джинсы вместе с трусиками.

Она уставилась на Патрика, словно не веря своим ушам.

– Из рода Моррисвиллов?!

Однако Патрик не обратил никакого внимания на явное изумление Луси, потому что его взор был прикован к ее великолепной наготе.

– Да-да, именно так, – рассеянно пробормотал он. – Отец девушек, сэр Джеффри Моррисвилл, был весьма состоятельным человеком. Он безумно любил своих дочерей – всех четверых – и испортил их своей неразумной любовью. Еще до достижения совершеннолетия о них в обществе сложилось не самое лучшее мнение. Но нужно отдать им должное – все они были необычайно красивы. И у каждой имя начиналось на букву «А», – добавил Патрик, заметив наконец интерес Луси к предмету разговора. – Младшую из сестер звали Арлин; она вышла замуж за моего брата. Но у нее имелась сестра– близнец, которая удрала с заезжим американцем к нему на родину за две недели до того, как должна была состояться ее свадьба с немолодым английским лордом. Я точно не помню, но, кажется, ее звали Аннабел. Нет, это старшая из сестер. Анджелин – средняя. Вспомнил, ее звали Аннетт!

Луси ахнула, ошеломленная тем, что сообщил ей Патрик. А тот, неправильно истолковав ее реакцию, притянул Люси к себе и нежно прижал к груди.

– Да, понимаю... Ты тоже вызываешь у меня подобные чувства, дорогая. Я с самого утра только о тебе и думаю. Потому и был в мрачном настроении. Потому и избегал тебя. Мне было мучительно даже просто смотреть на тебя, видеть, как ты улыбаешься, и знать, что скоро ты умчишься на самолете в свою Америку, выйдешь замуж за Фреда и я больше никогда тебя не увижу.

– Нет, этому не бывать! – горячо заверила Луси, чувствуя, что совершенно теряет голову.

– Нам придется поскорее пожениться, дорогая, – заметил Патрик хриплым шепотом, снова бережно укладывая Луси на спину и располагаясь между ее длинных стройных ног. – Я не могу уводить тебя в эту беседку каждый раз, когда нам понадобится побыть наедине... Нет, не двигайся, солнышко! Это вызывает у меня слишком острые ощущения. Хотя нет, двигайся. О Господи! Еще, Лу... Еще...

14

– Что-то ты притихла. – Патрик пристально взглянул на Луси. Они возвращались обратно в Глазго, и Сиду приходилось внимательно следить за перегруженной, как всегда по воскресеньям, трассой. Кен успел уснуть и сейчас лежал, положив голову на колени Луси. – Ты не передумала насчет моего предложения?

– А ты?

– Нет. И если ты волнуешься насчет того, как окружающие воспримут нашу женитьбу, то я посоветовал бы тебе выбросить эти мысли из головы. Как я уже говорил, подобный снобистский взгляд на вещи давно уже изжил себя. Ведь ты видела, как отреагировала Кэтти, когда я сообщил ей о нашем решении? Ей было очень приятно. И Рею тоже. Жаль, что ты не присутствовала при этом разговоре, но уверяю тебя – дворецкий просто просиял. Он сказал, что ты будешь восхитительной леди, и пожелал нам счастья.

– Все это хорошо, но как быть с Робертом? – озабоченно произнесла Луси. – Мне кажется, что он не слишком обрадуется, услыхав о готовящемся союзе.

– Ему придется свыкнуться с этой мыслью.

– Боюсь, что он не справится с этой задачей и за тысячу лет. Роберт уже далеко вперед распланировал жизнь лучшего из графов Уэндейлских и его будущей супруги, которой, по его представлениям, должна была стать не я, – грустно улыбнулась Луси.

– Ты плохо знаешь старика. Одной из причин, по которой он был так настроен в пользу Мейды, было то, что ее очень любит Кении. Когда же он узнает, что мальчик очарован тобой в той же степени, что и я сам, его мнение сразу переменится. Впрочем, я и так уже успел заметить некоторые признаки того, что ты начала завоевывать сердце моего камердинера. Одна лишь лояльность по отношению к Мейде не позволяла старику открыто проявлять свои симпатии. Но стоит мне сообщить Роберту, что моя бывшая невеста влюбилась в другого, как он сразу же сочтет возможным не скрывать больше свои истинные чувства.

– Что-то я сомневаюсь в этом... – задумчиво заметила Луси, хотя в глубине души ей были приятны заверения Патрика. – Я не могу себе представить, чтобы Роберт вдруг начал открыто проявлять симпатии.

– Вот увидишь! Он начнет улыбаться тебе, и это будет самым верным знаком того, что ты покорила его.

– Однажды он уже почти улыбнулся мне.

Патрик довольно ухмыльнулся.

– Вот, что я говорил! Значит, больше не о чем волноваться.

Да, если не считать того, о чем ты еще не знаешь, а именно что я прихожусь дочерью одной из «взбалмошных девиц семейства Моррисвиллов», подумала Луси...

В больнице Кен едва не расплакался. Он обнял Луси и никак не хотел с ней расставаться.

– Ты вернешься? – спросил мальчик, с надеждой вглядываясь в ее глаза. – Вы с дядей Падди в самом деле решили пожениться?,

Луси крепко обняла Кена.

– Я сама буду с нетерпением ждать возвращения, солнышко. А когда я снова сюда приеду, ничто больше не сможет разлучить нас с тобой. И с дядей Падди, – бросила она сияющий взгляд на Патрика. – Ты даже не заметишь, как я уже снова буду с вами. – Она погладила мальчика по коротко стриженным волосам. – Но мне непременно нужно вернуться на короткое время в Америку, чтобы уладить некоторые проблемы, распорядиться бизнесом моей матери и забрать свои вещи. Не могу же я все время носить одно и то же! – Заметив, что Кен начинает улыбаться, Луси добавила: – Уверена, что к тому времени, как я вернусь, дядя Падди уже заберет тебя из больницы и ты больше никогда в нее не вернешься, разве что для небольших проверок состояния здоровья. Но тогда я буду находиться рядом с тобой и не оставлю тебя ни на минуту.

Кен поднял на нее выразительные зеленые глаза.

– Обещаешь?

– Клянусь! – серьезно ответила Луси.

Мальчик снова потянулся к ней, чтобы обнять за шею.

– Лу, я так люблю тебя!

– И я люблю тебя, солнышко. А сейчас давай отправимся в палату, чтобы ты мог переодеться. Иначе нам не миновать нагоняя от медсестры!

– Ты так добра к Кении, – удовлетворенно заметил Патрик, когда они ехали в его городской дом, сидя в обнимку на заднем сиденье «мерседеса».

Луси прикусила губу. Ее очень волновало состояние мальчика. Что они будут делать, если он не поправится к ее возвращению? Или ее кровь не поможет ему? Или болезнь сначала отступит, а затем возобновится с новой силой?

Все эти мысли настолько угнетающе подействовали на Луси, что она уткнулась лицом в грудь Патрика и расплакалась.

– Ну-ну, не стоит так расстраиваться, – принялся тот утешать ее. – Ведь ты сама недавно говорила мне, что нужно верить и тогда Кении непременно поправится. Вот и давай верить вместе. Я, к примеру, уверен, что все будет в порядке. И еще я уверен, что не зря именно твое имя было выбрано из списка доноров с редкой группой крови. Само провидение послало тебя сюда, чтобы ты помогла моему племяннику. И он не может не выздороветь. Я это знаю так же точно, как и то, что мы собираемся пожениться.

– Действительно! – вдруг воскликнула Луси, садясь прямо и вытирая слезы. – Я только сейчас поняла! А прежде мне даже в голову не приходило... Я очень беспокоилась насчет того, что ты будешь недоволен, но сейчас вижу, как это было глупо с моей стороны. Ведь ты полюбил меня такой, какая я есть, а не потому, что я являюсь чьей-то дочерью. Но именно по той причине, что эта женщина приходится мне матерью, я и оказалась идеальным донором для Кении! Ах, Падди, ты совершенно прав! Это судьба!

Патрик взял ее лицо в ладони и пристально посмотрел ей в глаза.

– Лу, я ни слова не понял из того, что ты сказала.

– Разумеется. Я и сама еще вчера ничего не понимала. Но сегодня, в беседке у озера, ты рассказал мне кое-что такое, что совершенно прояснило ситуацию. И я сообразила что к чему!

– Что сообразила?

– То, почему я оказалась подходящим донором для Кении, – снова повторила Луси. – Видишь ли, дело в том, что я не являюсь совершенно посторонним человеком, у которого по странной случайности оказалась именно та редкая группа крови, которая требовалась в данном случае. Я прихожусь вам родственницей!

– Родственницей?

– Да. По женской линии. Девичья фамилия моей матери – Моррисвилл! Бабушка Кении – Арлин Моррисвилл – была двойняшкой моей матери, которую звали Аннетт Моррисвилл.

– О Господи! – изумленно воскликнул Патрик. Несколько секунд он сидел молча, словно переваривая полученную информацию, а потом громко расхохотался. – Невероятно! Выходит, и я попался в ту же ловушку!

– Выходит, так, – улыбнулась Луси. – Такова, видно, твоя судьба! Тебе тоже досталась взбалмошная девица из рода Моррисвиллов.

– Ты имеешь в виду тех негодных девчонок, которые вступили в брак, позарившись на деньги будущего супруга?

– Неправда! Моя мама вышла замуж по любви, – возразила Луси.

– Догадываюсь! Как и ее чудесная дочь. Ведь ты любишь меня, Лу? – Патрик снова притянул ее к себе.

– Я люблю тебя так сильно, что это даже неприлично, – рассмеялась Луси.

– Превосходно! А как ты думаешь, прилично тебе будет прокрасться сегодня ночью в мою спальню после того, как Роберт уснет? Ведь ты уезжаешь дней на двадцать, и мне хотелось бы, чтобы в моей памяти осталось что-то приятное. Я же буду очень сильно скучать по тебе, – вздохнул Патрик.

– Но могу ли я оставить тебя без присмотра на столь долгий срок? – подозрительно прищурилась Луси.

– У меня больше причин не доверять тебе, – парировал Патрик. – Ты уезжаешь к Фреду, и кто знает?..

– Не беспокойся, все это уже в прошлом.

– Ты даешь мне слово?

– Конечно!

– Тогда и я обещаю тебе быть паинькой.

Луси удовлетворенно кивнула, а Патрик поцеловал ее в нос и добавил:

– У представителей мужской части нашего рода есть одна особенность. Мы можем быть большими любителями женщин, но если влюбляемся по-настоящему, то храним верность своей избраннице. Поэтому я хочу сказать тебе, Лу, что в этой жизни не существует ничего такого, что помешало бы мне любить тебя. Знай это и никогда не сомневайся во мне.

– Очень приятно слышать.

– Остался один поворот, и мы дома, – заметил Патрик, выглянув в окошко.

– А там нас ждет Роберт! – испуганно подхватила Луси.

Патрик тихонько рассмеялся.

– Да не бойся ты его так! Это ягненок в волчьей шкуре.

– Я не боюсь. Мне просто хочется, чтобы Роберт одобрил твой выбор.

– Он одобрит, не волнуйся.

– Ничего подобного. Роберт втайне считает меня весьма развратной особой.

– Каковой ты и являешься, – лукаво усмехнулся он.

– Ты ничуть не лучше, дорогой мой!

– Видишь, как хорошо мы друг другу подходим. – Патрик поцеловал ее, после чего помог выйти из автомобиля, остановившегося у самого крыльца особняка.

Сид как обычно сделал вид, что не слышал из разговора ни единого слова, но Луси показалось, что уголки его рта вздрагивают, а в глазах затаилась добродушная улыбка. Заметив это, она почувствовала, что у нее словно отлегло от сердца – по крайней мере один человек точно был на ее стороне!

Поджидавший в холле Роберт оказал им столь непривычный прием, что Луси на мгновение потеряла дар речи. Старый камердинер сначала широко улыбнулся Патрику, а затем шагнул к ней и почти что обнял.

– Я только что узнал чудесные новости, – торжественно провозгласил он, чуть отступив назад и неестественно выпрямившись. – Сначала от леди Мейды, а потом от Кэтти. Невозможно выразить словами, милорд, как я рад, что все так удачно сложилось!

– Значит, Мейди связалась с тобой?

– Да, милорд. Очевидно, ей хотелось уверить меня, что ее чрезвычайно радует создавшаяся ситуация. И должен заметить, что я действительно вздохнул после этого с облегчением. Я всегда с большим уважением относился к леди Мейде, но в мисс Луси существует нечто такое, чему трудно противиться.

– Очень трудно, Роберт. Это ты точно подметил! – усмехнулся Патрик.

– Я размышлял об этом всю неделю, милорд. И понимал всю сложность дилеммы, вставшей перед вами. Надеюсь, вы простите меня, старика, – продолжил Роберт со смущенным видом, – но я... ммм... позволил себе предпринять кое-какие действия, чтобы подтолкнуть вас в правильном направлении.

– Вот как? Какие действия, Роберт? – нахмурился Маккинли.

– Да, Роберт, какие действия? – включилась Луси в разговор, начинавший все больше и больше интриговать ее.

– Видите ли, в тот день, когда вы собрались посетить театр, я сообщил вам, что «мерседес» неисправен, но... это было не совсем так...

– Иными словами, ты специально заказал тот лимузин? – взволнованно спросил Патрик.

– Я подумал, что будет неплохо, если вы с мисс Луси получите возможность некоторое время побыть наедине. Подальше от посторонних глаз и ушей, а также в более... романтической обстановке.

– Роберт, ты несказанно удивил меня! – воскликнул Патрик.

Меня тоже, подумала Луси.

– Прошу меня простить, – сказал старый камердинер и виновато склонил голову.

– Ладно, дело прошлое, Роберт, – весело произнес Патрик. – А нас сейчас больше интересует настоящее. Насколько я понял, Кэтти тоже звонила тебе?

– Совершенно верно, милорд. Она была вне себя от радости, сообщая, что вы с мисс Луси решили пожениться. Кэтти очень сильно надеется, что Уэндейл-холл снова превратится в семейный дом, где будет раздаваться детский смех и топот маленьких ножек по ступенькам, – улыбнулся камердинер. – Помните, милорд, как вы любили в детстве съезжать по лестничным перилам? – добавил он с мечтательным выражением в глазах.

Луси удивленно посмотрела на Роберта. Как ни странно, но Патрик, похоже, был прав! Старик действительно не так суров, как кажется на первый взгляд. Просто его чопорный вид и старомодные манеры вводят несведущего человека в заблуждение, но под внешней оболочкой скрывается добрейшее и романтическое существо.