Текст книги "Обгоняя ветер"

Автор книги: Одри Бишоп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

10

Рассказав все, что ей сообщила ученица, Уинни подалась вперед, поставила локти на стол и уперлась в сомкнутые ладони подбородком. Глядя в нахмуренное лицо сидевшего напротив мужчины, она поинтересовалась:

– И что ты намерен делать?

Когда, выслушав рассказ Сандры, она помчалась к Хэлу, времени на обдумывание ситуации у нее не было. Теперь, когда ей пришлось пересказывать все, у нее появилась возможность спокойно все осмыслить. Те выводы, к которым она пришла, совсем ее не обрадовали. Во всей ситуации было слишком много неизвестного. Они не знали, ни когда планируется подстава, ни с какой целью все затеяно, ни кому могут быть выгодны подобные действия. Оказывается, предупрежден – это не всегда вооружен.

И что, спрашивается, делать Хэлу с полученными сведениями? Караулить день и ночь в мастерской? Или обратиться за помощью в полицию? Но ведь остается еще шанс, что девочка ошиблась и подслушанный ею разговор был о чем-то другом. В этом случае, если Хэл обратится в полицию, он будет выглядеть крайне глупо. Тем более что в участке ему вряд ли поверят. Если бы он лично слышал разговор или хотя бы свидетельницей обсуждаемых планов стала сама Уинни. Но ни один полицейский не станет полагаться на сбивчивый рассказ тринадцатилетней девочки, которая, скорее всего, и вовсе откажется давать показания.

Чем больше Уинни об этом размышляла, тем более запутанной казалась ей сложившаяся ситуация. Даже если представить, что ребята по каким-то причинам хотят навредить Хэлу, например отомстить за что-то, то весь их план выглядит чересчур изощренным для подростков. Если парнишки вскрывают машины, то краденые вещи им выгоднее всего продать, а не подбрасывать человеку, чем-то не угодившему им. Их месть, скорее всего, была бы более примитивной. Что-нибудь вроде битых окон или проколотых шин. Да они скорее подкараулили бы Хэла в подворотне, чем стали бы мудрить с такой хитроумной ловушкой. Нет, похоже, кто– то хорошо им заплатил за то, что они провернут это грязное дельце. Но кто и зачем?

Хэл слушал ее рассуждения не перебивая и изредка кивал в знак согласия. В голове его бродили схожие мысли. Его тоже мучил вопрос, кому потребовалось столь изощренно вредить ему. Если бы он не узнал о том, что против него замышляют, все могло бы закончиться довольно плачевно. Один-единственный анонимный звонок в полицию – и у него начались бы крупные проблемы. Скупка и хранение краденого не шуточки. И неважно, что его просто хитро подставили. Доказать свою невиновность будет очень трудно. Слушая Уинни, он пытался в уме прокрутить варианты своих дальнейших действий. Поэтому вопрос Уинни о дальнейших действиях не застал его врасплох.

– У меня есть друг в полиции, – произнес он после небольшой паузы. – Думаю, надо позвонить ему и посоветоваться, как лучше поступить в такой ситуации.

Уинни кивнула. Полицейский наверняка сможет помочь если не делом, то хотя бы советом.

– Вопрос тут в другом, – продолжил он размышлять вслух. – Как выяснить, кому мог прийти в голову подобный план? И главное, с какой целью затеяна вся эта морока с подставой.

Глаза его недобро щурились, чувственные губы сжались в тонкую линию, лицо светилось мрачной решимостью добиться ответов на вопросы. Сейчас Уинни легко могла поверить, что такому человеку не составит труда вычислить и наказать злоумышленника. При взгляде на него становилось ясно, что он вполне способен и управлять крупной компанией, и упорно преследовать своих врагов – от обаятельного беззаботного байкера не осталось и следа.

Хэл не стал откладывать звонок на потом и тут же набрал номер своего друга из полиции. Разговор с Харрисоном не занял много времени. Тот подтвердил их опасения, что стражи порядка не станут опираться на догадки и слухи. Но оставить сложившуюся ситуацию полностью без внимания было нельзя, поэтому он обещал посильную помощь.

Все, что на данный момент можно сделать, это проявить терпение и дождаться, когда подростки начнут действовать. Харрисон посоветовал Хэлу попросить кого-нибудь из друзей, тех, кому можно доверять, помочь с организацией засады в мастерской. Если полученные сведения верны и ребята действительно полезут к нему с крадеными вещами, Харрисон настоятельно рекомендовал ему самостоятельно разобраться с ними.

Полицейский проявил завидную дальновидность, сказав, что, если начать судебное разбирательство, могут возникнуть непредвиденные осложнения, и поспешил объяснить, что он имел в виду. Выслушав объяснения друга, Хэл был вынужден согласиться с ним. Если ребятам кто-то заплатил за то, чтобы они подбросили ему ворованные запчасти, то, вполне возможно, между злоумышленником и исполнителями поднимался и вопрос о дополнительной оплате в случае, если потребуется дать ложные показания. Поэтому, если Хэл вызовет полицию, подростки вполне могут заявить – якобы из желания смягчить собственное наказание, – что регулярно поставляют ему краденое. Тогда у Хэла появится еще больше проблем, чем если бы он не знал о злобных замыслах и полиция обнаружила бы у него ворованные вещи по наводке.

К помощи полиции Харрисон посоветовал прибегнуть лишь в самом крайнем случае, если им не удастся справиться с ситуацией самостоятельно. Со своей стороны он пообещал устроить так, чтобы ближайшие несколько дней и ночей неподалеку от его мастерской находился кто– то из офицеров, переодетых в штатское, на тот случай, если все-таки потребуется присутствие официальных лиц.

– Кому ты мог перейти дорогу? – напоследок спросил Харрисон.

– Без понятия.

– Вообще никаких идей?

– Ни малейших. Ума не приложу, кому могло понадобиться изобретать такую хитроумную схему. И главное, зачем?

– Может, кто из конкурентов? – предположил Харрисон.

– Да нет, – отмел подобное предположение Хэл, – мы с ними давно живем душа в душу. Что могли, мы давно переделили, и если уж пакостим друг другу, то по мелочам. Как говорится, по-свойски. Максимум, на что они могут пойти, это распустить сплетни о том, что я заливаю отработанное масло по второму кругу.

– Ну да, ты прав. Здесь что-то покрупнее. Кому-то очень хочется засадить тебя за решетку. Будь осторожнее. Звони, если что выяснишь, – на прощание напутствовал друга Харрисон.

Когда Хэл положил трубку и обернулся к Уинни, сердце ее ухнуло вниз. Наверное, ей надо было уйти сразу, как только она все ему рассказала, а не обсуждать, как ему поступить, не слушать его разговор с полицейским. Но ей было так уютно, так радостно находиться рядом с ним, что она и думать забыла, что, если она не желает никаких перемен в своей нынешней жизни, если хочет, чтобы все оставалось по-прежнему, лучше ей убраться отсюда подобру-поздорову.

Все дело в том, что этого она как раз и не хотела. За прошедшую неделю она много размышляла и пришла к выводу, что, будь у нее чуть больше времени на размышление после разговора с директором, она повела бы себя иначе. В конце концов, жизнь у нее одна, а работу можно менять хоть каждый месяц, пока не найдется такой работодатель, которого не будет смущать ее знакомство с байкером.

Она ругала себя за то, что как черепаха спряталась в панцире и позволила мистеру Уиллби диктовать, как ей жить. Но так как она никак не могла найти причину, как помириться с Хэлом, не роняя при этом собственного достоинства, и вдобавок еще больше опасалась, что ему ее общество более не интересно, время шло, а она не решалась сделать первый шаг. И хотя причина, по которой она оказалась в его мастерской, была не самой приятной, грех было ею не воспользоваться. Вот она и не спешила уйти, все тянула время.

Возможно, Хэл тоже это понял или скорее почувствовал, что Уинни медлит неспроста, потому что взгляд его вдруг стал не деловым, как за несколько минут до этого, а собственническим.

– Думаю, теперь самое время забыть об этой маленькой неприятности и вернутся к нашим с тобой отношениям, – многозначительно протянул он, вставая из-за стола.

Уинни внутренне содрогнулась, ожидая расспросов и упреков, но вопреки ее ожиданию Хэл просто подошел к диванчику, на котором она расположилась, и остановился в угрожающей близости от нее. Словно не желая ставить ее в неловкое положение, он не стал вспоминать, как она отвергла его на школьном дворе. Не стал спрашивать, почему она сначала ясно дала понять, что ее не интересует его персона, а потом приехала, чтобы предупредить о замышляемом против него преступлении.

Он просто стоял и смотрел на нее. Уинни нервно поправила очки, словно их стекла могли защитить ее от манящей глубины золотистого омута его глаз. Ее суетливое движение не укрылось от его внимания. И Хэл сделал то, о чем мечтал с их первой встречи. Он протянул руку и сдернул с нее очки. Уинни слабо выдохнула и испуганно вжалась в протестующе скрипнувшую кожу дивана.

Небрежно отбросив ненавистные очки на стол позади себя, Хэл завладел руками Уинни, рывком поднял с дивана и притянул ее к себе. Их лица оказались очень близко друг от друга. Уинни радовалась тому, что руки Хэла крепко прижимают ее к себе, так как в такой момент не могла доверять своим ногам, подгибавшимся от волнения.

В ее голове стало пусто и легко. Она была готова безоговорочно подчиниться дерзкому напору этого человека. Но тут воспоминание о ссоре на школьном дворе, внезапно выпрыгнувшее из глубин ее сознания, мгновенно отрезвило ее. Для успокоения собственной совести, прежде чем они сделают следующий шаг в их отношениях, ей следует объясниться по поводу своего прошлого поведения. Она уперлась руками в его грудь и голосом, показавшимся ей чужим, протестующе пискнула.

– Подожди. Надо поговорить. Понимаешь, в тот день меня вызвал директор и…

Хэл на мгновение ослабил хватку, но, услышав тему, которую ему предлагалось обсуждать, снова стиснул ее в объятиях.

Не желаю ничего слушать. Мне это не нужно.

Не доверяя больше собственному голосу, Уинни молча попыталась отстраниться. Хэл мягко, но твердо удержал ее за плечи. Потом он опустил руки, перестав удерживать ее, но по-прежнему не сводил с нее глаз, словно желал загипнотизировать взглядом. Подобное настойчивое внимание с его стороны еще больше смутило Уинни. Она отступила на шаг, но он, не отводя взгляда, последовал за ней. Так, шаг за шагом, он следовал за ней, не позволяя отвести глаза, пока она не уперлась спиной в стену. Бегство, которое она замышляла, так и не состоялось.

Загнанная в угол, Уинни на мгновение отвела взгляд от своего преследователя, чтобы проверить, далеко ли находится дверь, и разочарованно выдохнула. Выход оказался еще дальше, чем был в самом начале, когда она наугад приступила к своим маневрам. Она с удивлением обнаружила, что Хэл, лучше знакомый с обстановкой собственного кабинета, воспользовался тем, что во время отступления она не отводила от него своих настороженных глаз, и увлек ее в противоположный от двери конец комнаты.

Он не упустил возможности и поспешил воспользоваться растерянностью Уинни: едва его добыча отвлеклась, как он тут же жадно припал к ее губам. Хэл обрушился на нее со всей неистовостью человека, давно желавшего чего-то и наконец получившего это. Так долго бредущий по пустыне человек кидается к оазису, внезапно оказавшемуся на его пути.

Уинни напряглась… и ответила ему. Ее руки обвились вокруг его шеи, ласково притягивая ближе его голову, тонкие пальцы заблудились в огненных прядях. Его поцелуй становился все глубже. Он не просто захватил ее дух, он лишил ее последних остатков самообладания.

Она почти не соображала, где находится и что с ней происходит, когда Хэл на секунду оторвался от нее. Уинни поспешила воспользоваться передышкой, пока окончательно не перестала контролировать себя, мягко коснулась пальцами его нетерпеливых губ и твердо произнесла:

– Может, тебе и не нужно моих объяснений, но они нужны мне. Дай мне пару минут. Позволь мне объяснить свои действия.

Он упрямо тряхнул головой и снова попытался дотянуться до ее губ, но ее ладонь твердо прижималась к его рту, а в глазах светилось упрямство.

– Ладно, – угрюмо согласился он, нехотя покоряясь ее настойчивости и слегка отстраняясь, – у тебя одна минута.

Уинни удовлетворенно улыбнулась, больше радуясь победе, одержанной над собой, чем его уступчивости. Ведь ей совсем не хотелось, чтобы поцелуй прерывался, но она сумела справиться с собственными желаниями.

– Пять минут, – произнесла она. – И садись, пожалуйста.

– Три, – принялся торговаться Хэл. – И твое согласие покататься со мной в эти выходные.

Уинни счастливо рассмеялась, так как не ожидала так скоро услышать столь желанное ее сердцу предложение.

– Пусть будет три, – согласилась она, – постараюсь уложиться. Только обещай, что прокатишь с ветерком. Больше никаких черепашьих скоростей!

Удивлению Хэла не было границ: он не ожидал, что она сдастся так быстро. Ему и в голову не могло прийти, что все решится так просто. Он опустился на диван и приготовился слушать. Уинни села на противоположном его конце и приступила к объяснениям.

Когда Уинни дошла до красочного пересказа обличительной речи мистера Уиллби, Хэл неожиданно расхохотался. Под ее серьезным взглядом он унял неуместный порыв веселья, но, пока она говорила, продолжал хитро улыбаться, не забывая при этом многозначительно поглядывать на часы.

Он терпеливо дослушал ее, а когда отведенное на объяснение время истекло, поспешил заверить, что не держит обиды на нее за проявленную уступчивость и конформизм. Он поднялся со своего места, протянул Уинни руки и все с той же хитрой улыбкой произнес:

Я, кажется, догадываюсь, почему Уиллби так взъелся на тебя. Думаю, злость его вызвал не твой безнравственный поступок, а присутствие рядом с тобой моей скромной персоны.

Уинни ошарашено взглянула на него.

– Так ты его знаешь?

– Еще бы. Правда, не очень близко. Достаточно для того, чтобы считать его вредным, но вполне безобидным типом.

Она с подозрением покосилась на его хитрющую физиономию и уточнила:

– Недовольный клиент?

– Обижаешь! Мои клиенты всегда довольны. Дело в том, что он мой бывший учитель. – И Хэл с некоторой гордостью в голосе заявил, что в юности доводил Уиллби вполне, по его словам, безобидными шалостями.

Уинни была искренне благодарна Хэлу за веселое и беззаботное повествование. Благодаря тому что она только что узнала, ей будет легче переносить дальнейшее общение с этим неприятным субъектом.

Из рассказа Хэла она поняла, что пару десятков лет назад начинающий учитель имел явные проблемы с завоеванием авторитета у своих учеников. И не последнюю роль в неудачах Уиллби сыграл ее теперешний знакомый. Так что нынешнее авторитарное поведение директора по-своему компенсировало его прежнюю малую значимость. Во всяком случае, к таким выводам пришла Уинни.

Когда Хэл припомнил, как Уиллби в сердцах пророчил ему незавидное будущее, легкий беззаботный разговор вновь вернулся к настоящему времени. По словам Хэла, после самых злокозненных выходок непокорного ученика униженный учитель выдавал довольно мрачные предсказания.

– Не раз он заявлял, что я закончу свои дни за решеткой, – с напряженной улыбкой произнес он. – Похоже, кто-то прилагает массу усилий, чтобы его пророчества сбылись.

Уинни стало не до смеха.

11

В тот же день, едва распрощавшись с Уинни, Хэл начал готовиться к предполагаемому вторжению незваных гостей. Для начала он позвонил двум своим друзьям и обрисовал им незавидное положение, в котором оказался. И Джеймс и Тед без колебаний согласились помочь и уже через час после его звонка прибыли на место.

Они подробно обсудили свои дальнейшие действия и распределили ночное дежурство так, чтобы каждый имел возможность отдохнуть. Хэл понимал, что одна или несколько бессонных ночей, которые им предстояло провести в ожидании, явились бы слишком большой нагрузкой даже для самого крепкого организма. Не имело смысла доводить себя до изнеможения, когда можно было этого избежать: один из них вполне может спать, пока двое других несут вахту.

На случай, если потребуется применить силу, Хэл достал из подсобки две бейсбольные биты, а Джеймс предусмотрительно захватил из дома свой армейский нож. Хотелось надеяться, что применения им не найдется, но береженого бог бережет.

Еще раз проверив все окна и двери и выключив везде свет, Хэл и Джеймс заняли свои места у парадного и черного входов в здание, а Тед, которому выпало отдыхать первому, отправился в комнату для отдыха. Долго ждать запланированного набега на мастерскую не пришлось.

Едва пробило полночь, как четверо подростков, нагруженные всевозможными деталями, проникли в мастерскую, выбив подвальное окно. Ребята явно рассчитывали на небрежность хозяев и не ожидали, что все двери и окна будут самым тщательным образом заперты. Раньше Хэл, как и многие другие жители города, зная, что опасаться некого, не особенно следил за тем, чтобы запирать все входы-выходы. Однако на этот раз добросердечный хозяин проявил особую бдительность и зловредность, не желая облегчать негодяям жизнь.

Сначала подростки громким шепотом долго спорили, как попасть внутрь, не оставляя следов. В итоге они так и не придумали ничего путного и просто выбили стекло. Это вызвало бурю протестов со стороны одного из них, но предложить достойную альтернативу он так и не смог. Шума при этом горе-злоумышленники наделали много, и задолго до того, как они проникли в здание, сидевшие в засаде знали об их появлении. У Джеймса была масса времени, чтобы сходить за Хэлом в другой конец здания и разбудить задремавшего Теда.

Едва ребята закончили перетаскивать внутрь принесенные с собой вещи, как из темноты возникли три высокие фигуры с бейсбольными битами в руках. Хотя охранявшие мастерскую были в меньшинстве, им не составило труда скрутить юных бандитов. Ни Тед, ни Джеймс не отличались хрупкостью комплекции, оба друга были под стать Хэлу. Да и эффект неожиданности тоже сыграл свою роль.

Подростки явно не ожидали со стороны владельца мастерской такой подлости, как засада. Они настолько испугались, что даже не оказали сколь-нибудь достойного сопротивления. Лишь один из них рванулся было к окну, но путь ему преградил Тед, многозначительно похлопывающий битой по ладони свободной руки. Парнишка замер на месте, так и не добравшись до спасительного выхода.

Допрос тоже не занял много времени. Поначалу ребята пытались отнекиваться, но намек на то, что сторожившие мастерскую мужчины готовы пустить в ход имеющееся у них оружие развязал язык даже главарю неудачливой шайки.

Хэл безошибочно опознал главного среди подростков: именно он не хотел разбивать окно, пока ребята были снаружи. И он же поначалу героически молчал, пока остальные дерзили, хамили и виртуозно поливали скрутивших их взрослых площадной бранью. Лишь когда прозвучал недвусмысленный намек на предстоящую расправу, парнишка был вынужден вступить в переговоры. Он нагло заявил, что они просто хотели подшутить над знакомым, но ошиблись домом. Имя этого знакомого он конечно же назвать отказался.

Хэлу довольно быстро надоело слушать столь явную ложь. Нужно было как-то припугнуть главаря, и тогда ребята во всем признаются. От Уинни ему было известно имя одного из хулиганов, поэтому, глядя в лицо предполагаемого главаря шайки, Хэл наудачу назвал его Мэттом.

Он оказался прав в своих догадках. Юный нарушитель, до этого проявлявший завидное хладнокровие, явно испугался и моментально присмирел. Он никакие мог понять, откуда люди, с которыми он раньше не сталкивался, знают его имя. Оставаясь неизвестным пареньком, одним из группы, он еще мог позволить себе наглое упорство. Но когда обнаружилось, что его личность непонятным образом стала известна владельцу автосервиса, вся его напускная бравада моментально испарилась.

В итоге Мэтт выложил все, что знал. К сожалению, известно ему было немного. Пару дней назад к нему подошел неизвестный и предложил непыльное и прибыльное дельце. Мэтт описал его как невысокого мексиканца, с кудрявыми волосами до плеч, с небольшими аккуратными усиками и золотой серьгой в левом ухе. Учитывая демографию штата и его непосредственную близость к мексиканской границе, любая попытка найти человека по такому описанию была заведомо обречена на провал. Все равно что искать иголку в стоге сена.

Незнакомец подробно разъяснил, что должен был сделать Мэтт. От парнишки требовалось немногое: вскрыть пару машин и подбросить краденое в некую автомастерскую. Щедрый аванс отмел все вопросы, которые могли бы возникнуть при столь неожиданном задании. Неизвестный сказал, что после того, как задание будет выполнено, он свяжется с ним сам и заплатит оставшуюся сумму.

Узнав, какая окончательная сумма была предложена, Хэл крепко задумался. Очевидно, мексиканец был простым исполнителем. Даже если ему повезет найти этого человека, маловероятно, что тот согласится сдать истинного заказчика.

Оставив друзей караулить незадачливых бандитов, он вышел из комнаты, чтобы позвонить Харрисону. Тот предложил отпустить ребят, убрать все краденое из мастерской и ждать.

– Ты, конечно, можешь вызвать полицию и сдать малолеток. Неприятности им обеспечены, тем более что, насколько я могу судить по твоему описанию, эта банда уже нам попадалась. Но тогда, сам понимаешь, придется забыть о том, чтобы выяснить, кто настоящий заказчик. Тот мексиканец сразу затаится, и тогда не будет никакой надежды выйти на заказчика. Если же ты согласен подождать, то предлагаю сделать так. Я сейчас пришлю человека, который заберет все барахло, что эта шпана тебе притащила. Пусть пока полежит у нас, чтоб не вышло никаких накладок, когда наш аноним позвонит в полицию с доносом на тебя. Если все сложится удачно, оформим их как вещдоки. Если же ничего не выйдет, лучше пусть эти вещички будут как можно дальше от твоей мастерской. Утром заедешь ко мне, покажу тебе нашу картотеку, чтобы не ошибиться, хотя почти уверен, что это именно те ребята, на кого я думаю. Потом приставлю людей последить за ними, и, когда тот мексиканец выйдет с ребятишками на связь, мы постараемся его задержать.

После недолгих размышлений Хэл согласился с предложением Харрисона. Повесив трубку, он поспешил в подвал, где Тед и Джеймс присматривали за вконец сникшими подростками.

Старательно изображая доброго дяденьку, которым он себя вовсе не ощущал, Хэл сказал, что не станет вызывать полицию и отпустит ребят. Изумлению малолетних преступников не было предела. Даже Мэтт успел смириться с мыслью, что владелец мастерской выходил из подвала для того, чтобы позвонить в полицию.

Тем более что мужчины, оставшиеся сторожить ребят, не спешили разубедить пленников в том, что расплаты им не миновать, и многозначительно покачивали бейсбольными битами, хмуро поглядывая в сторону притихших школьников.

Ожидая возвращения Хэла, ребята порядком струхнули. Они бы даже предпочли иметь дело с полицией, чем с мрачными друзьями владельца автосервиса. Им было невдомек, что ни Тед, ни Джеймс вовсе не были такими кровожадными, какими хотели казаться, и пугали ребят лишь для острастки, в душе посмеиваясь над недотепами.

Поэтому, когда Хэл потребовал от ребят никогда не появляться в районе его мастерской, те на радостях, что так дешево отделались, наперебой принялись уверять его, что отныне будут обходить его автосервис за пару кварталов. Пожалуй, в тот момент они были искренне убеждены, что сдержат данное слово, хотя Хэл не очень-то поверил им. Они бы пообещали и не такое, лишь бы избежать расправы.

Напоследок Хэл настойчиво намекнул, что им вовсе не обязательно сообщать своему нанимателю, когда тот с ними свяжется, о том, как они прокололись, исполняя заказ. Ведь свое дело они сделали: доставили краденое в мастерскую. То, что при этом их так ловко повязали, уже мелочи. Мэтт и его друзья без колебаний согласились и на это условие, так как, несмотря на неудавшуюся попытку провернуть дело, все еще надеялись получить оставшуюся часть денег.

Но врать заказчику им не пришлось. Неделя прошла в напрасном ожидании. Анонимный звонок в полицию так и не раздался. Мексиканец не вышел на связь с ребятами.

К выходным стало ясно, что нанимателю, скорее всего, уже известно о неудаче, постигшей подростков, и он поспешил затаиться. Может, он заметил слежку за нанятыми ребятами, хотя Харрисон уверял, что приставил к этому делу профессионалов, которые не могли проколоться. Он полагал, что, судя по всему, человек, нанявший ребят, следил за ними в ночь, когда они проникли в мастерскую Хэла.

Хэл не стал спорить. В сущности, не так уж важно, каким образом злоумышленник узнал о том, что его план провалился. Его не покидали смутные подозрения, что это не последняя попытка навредить ему.