Текст книги "Волчица. Тварь Пустоши (СИ)"

Автор книги: Нов Щепет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Сирус в любой момент может принудить Вас объявить его Императором и потом убить Ваше Величество! Убить всех Ваших жен и детей! Уничтожить своими законами всю Вашу Империю! – Настя горько пожалела, что не может ничего внушить Императору, пока чертова клетка глушит ее волны. Оставалось достучаться до Его Величества с помощью слов:

– Если действовать внезапно, пока Сирус спит или развлекается, можно вызвать стражу и приказать ей немедленно убить Сируса! А затем приказать сломать запоры Вашей клетки! Настоящий Император – это Вы, не отдавайте трон этому мерзавцу!

Император молчал. Удалось ли ей достучаться до его разума? Скоро Настя это узнает – непроглядная ночь за окном стала сереть. Сирус вряд ли оставит ее в живых, Согдум – тоже. Если Согдуму так понравилось наслаждаться ее страданиями в шкуре садиста, то они уже вдвоем будут убивать ее долго и мучительно. И она опять будет мечтать о смерти, которую нужно, дьявол их задери, «заслужить».

***

После возвращения из дворца Файлер был сам не свой. Что-то мучительно тревожило его, но он никак не мог понять – что именно? А разобраться было необходимо, – чтобы в совершенно не подходящий момент не умереть врагом Императора.

Тревожит ли его появление Царицы Пустоши в Арене, о чем ему доложили служащие, и его, Файлера, похищение? Нет! Царица Пустоши сидит теперь в клетке вместе с первым монстром, и очутилась она там так же легко, как и обычное существо. Оба чудовища надежно заперты, замок может открыть только он, и с этой стороны опасность ему не грозит.

Тревожит ли его исчезновение второго Монстра Пустоши из запертой клетки в Арене? Нет! Если Царица Пустоши того не сожрала, то второй монстр еще где-то в империи и вернется обратно так быстро, что его место в клетке не успеет остыть. Если Второй сожрат или недосягаемо далеко – ну что ж, переживем, теряли и больше! Он уже отправил во дворец письмо об отмене представления со вторым Монстром Пустоши, пообещав взамен кое-что позабавнее.

Только вот что – позабавнее? Арена – это подарок империи своим гражданам, которые смотрят на разыгрываемые здесь представления под названием «Убей, и не будь убит». После боев Волчицы и боев Монстра Пустоши – обычные представления, ясное дело, будут казаться скучными. Можно протянуть какое-то время, придумывая новое развлечение, но что он сможет придумать? Яростное спаривание Монстра Пустоши с Царицей Пустоши на глазах публики вместо привычного всем яростного боя? Ха! А что, народ повалит!

Хорошо, что Их Величествам там, во дворце, судя по всему, пока что не до представлений! Файлер решительно не желает знать, в какие игры играет Императорская Чета, но пока Их Величества развлекаются сами, у него еще есть время.

Теперь – Сирус. Их Величества забрали во дворец для своих игр Сируса, объявив того врагом Императора. Это может означать только одно – Сирус обречен и из дворца никогда не выйдет. Понимает ли это сам Сирус, или его там держат в подчинении с помощью зелья и артефактов? Ошейника на Сирусе не было, на вид он был довольный и сытый, – сытый во всех смыслах.

Какая угроза может быть со стороны Сируса? Даже если тот теперь стал вторым супругом Императрицы – он, Файлер, с ним никогда не враждовал, доносов на него не писал, и вряд ли подвергнется преследованию. Главное – не болтать об увиденном во дворце, не напоминать о себе лишний раз, и все будет в порядке.

Файлер прислушался к себе: предчувствие неприятностей не исчезло. Что-то все равно его тревожило. И это что-то было связано с Царицей Пустоши. Он вспомнил картинку из дворца: его Монстр в обнимку с Царицей Пустоши в клетке, обвитой живыми цветами.

Постойте-ка. А что если попросить у Его Величества разрешения на битву Царицы с монстром?! Вот это было бы великолепное представление! И тренировать – лечить -кормить никого не надо! И он, Файлер, устроит превосходное развлечение Императорской Чете по щелчку пальцев! Ему даже не надо ломать голову, как Император отнесется к этому предложению – убить одного из чудовищ! Не разрешит – хорошо, разрешит – еще лучше! Ему, Файлеру, все равно, кто кого убьет! Хотя… Можно будет перед боем опоить снотворным монстра, на которого наверняка поставят все, – чтобы победила Царица, и сорвать хороший куш! Да еще Император наверняка расчувствуется и наградит его, как после боя Волчицы!

Ай да Файлер, ай да сукин сын! Как восхитительно быть умным! Умным, и – богатым!

***

Рассвет в Изумрудном зале дворца застал Каарта за решением головоломки замкА. Он не обращал внимания ни на Насту в своей клетке, ни на сгорбленного Императора в клетке по соседству, ни на спящую на ковре за троном парочку.

– Каарт, а ты обладаешь даром сильного внушения, как все Древние? – тихо спросила Наста.

– Я – да! А Вьищ – нет! Я не развивал в нем это! – Каарт, не отрываясь, крутил и перемещал детали замка.

– А почему ты не захотел внушить мне, что я тебя люблю?

– Я – захотел!

– Но не внушил?

– Нет!

– Почему?

– Не знаю! Что-то каждый раз останавливало.

– Каарт, но если внушение – для благих целей, оно же оправдано? Например, внушить детям не заходить за охранный барьер, или заставить одного дурака-бога сражаться против Зла?

– Может, – и оправдано. Иногда. Я внушал Драго, чтобы он вернулся в клетку, и если бы внушение сработало, мы бы с Вьищом не оказались в рабстве. И если бы я внушил тебе, что ты меня любишь, – мы бы сейчас радовались жизни в Крепости, а не сидели бы по клеткам в ожидании побоев или смерти. Но…

– Но?

– Но у каждого мыслящего существа должна быть свобода выбора. Я открыл замОк, выходи из клетки! Сейчас мы будем в Крепости!

– Постой, Каарт!

– Что еще? – Каарт приготовился нажать на тук и удивленно оглянулся на Настю.

– Мне нужна эта клетка для моего заклятого врага!

– Врагу не нужна клетка! Убей его сейчас!

– Во враге сидит бог Согдум, который может помочь в борьбе со Злом, его нельзя убивать!

– Я сам себе бог, и сегодня же уничтожу всех имперцев! Вместе со Злом!

– Среди имперцев есть разумные, их нельзя уничтожать! Скажи мне, как работает замОк, я придержу пока Согдума в клетке, лишив его возможности внушать!

– Составляешь свой рисунок, щелчок, и нажимаешь вот сюда, щелчок! Никто, кроме тебя, не откроет! Я возвращаюсь в Крепость, ты – со мной?

– Я немного задержусь тут, но если мы с тобой больше не увидимся, пообещай, что не уничтожишь всех имперцев!

– Не обещаю!

– Каарт, ты мне должен! Я уничтожила убийц твоих родителей и всей твоей цивилизации! «Война богов» была высшей подлостью горстки Древних! Правитель затерянного в горах города вызвал удар Древних друг по другу, чтобы остаться единственным хозяином планеты! Я уничтожила всех убийц, а за это ты мне должен пообещать, что не уничтожишь всех имперцев!

– Стража! – Раздался крик и отрицательно мотнувший головой Каарт нажал на тук.

Закричал и зазвонил в колокольчик Его Величество Император:

– Стража, убить Сируса!

Утробный рык вырвался из тела Сируса, и его подбросило на два метра. Мгновенно появившаяся стража изготовилась нашпиговать Сируса стрелами, но вдруг стражники развернулись и прицелились в Императора.

– Согдум приказал им убить Императора! – Настя вцепилась в артефакт и выкрикнула:

– Стрелять по окну! – Стрелы улетели в окно, и стражники мгновенно изготовились ко второму залпу, – уже не по Императору, а по ней. Настя еле успела развернуть стрелы второго залпа в потолок, третьего – в пол, четвертого и пятого – снова в окна. Нужно было бы направить стрелы в Сируса, но ей был нужен Согдум.

«Вот уж не думала, что буду сражаться за жизнь Сируса!» – хмыкнула она, отступая от ощерившейся мечами цепи воинов. Сейчас ей – вместо Сируса – устроят «линг-чи» не на двадцать четыре кусочка, а на все триста двадцать четыре. Кольчуги стражников наверняка усилены магией, которую не берут ни стрелы, ни мечи. Надеясь, что сила ее артефакта окажется мощнее внушения Согдума, Настя выкрикнула:

– Всем бросить мечи!

Стражники продолжили наступать с мечами, но замедленно, словно преодолевая сильный ветер.

– Всем бросить мечи! – вдруг завизжал Его Императорское Величество. Настя, подпрыгнув от неожиданности, послала мощнейший импульс внушения в подтверждение его слов. Воины замерли с поднятыми мечами, – по-видимому, их разум заблокировали приказы, противоречащие друг другу. Настя подскочила к стражнику и рванула меч из его руки, – меч не поддался, а стражник грохнулся о пол. Она промчалась вдоль цепочки солдат, вырубая каждого кулаком в висок, потом бросилась к утробно завывающему Сирусу, вырубив и его. Она затащила замолчавшего врага в артефактную клетку, закодировала замок, и тут послышался голосок Госпожи Супруги Императора:

– Ах! Что со мной? Где мой блистательный Супруг?

– Который из двух? – переводя дух, поинтересовалась Настя. – Один – в этой клетке, второй блистает в клетке напротив!

– Любовь моя! – Бросилась Ее Величество к клетке Императора. – Меня околдовал этот мерзавец Сирус, прикажите его немедленно казнить!

Настя отодвинула заламывающую руки Императрицу от клетки и кинжалом сломала замок, с поклоном выпуская Его Величество на волю.

Император величественно расправил плечи и угрюмо прошествовал в замызганной простыне к трону, сурово отстранив с пути супругу.

– Ваше Величество! – Настя подчеркнуто почтительно поклонилась Императору. – Колдовством отнять у Вас трон пытался не Сирус, а демон, который в нем сидит! Сейчас он не может ничего внушать, потому что его клетка не пропускает волны внушения, и Ваше Величество находится в полной безопасности!

– В полной безопасности я буду находиться в других залах дворца, где есть бойницы для стражи! Изумрудный зал – единственный без этой защиты, он был оставлен таким специально для… гм… – Император сурово взглянул на супругу. Та бросилась к его ногам, лаская его ступни и преданно заглядывая в его лицо. Чем выше поднимались ее ласки, тем мягче становилось лицо Его Величества, и Насте стало неприлично находиться рядом.

– Ваше Величество, не убивайте Сируса, – ни оружием, ни голодом, – иначе демон окажется на свободе! Я скоро вернусь и обезврежу демона! – Настя оглянулась на поднимающихся стражников, нажала на тук и перенеслась в Крепость.

Вряд ли Император ее услышал, – уж больно томныйвид был у воспрявшего духом Его Величества.

***

В Крепости, кроме Драго, никого не было.

– Крааль почти согласилась! Быть моей драконихой! – С воодушевлением объявил ей Драго и радостно обнял ее шеей.

– Драго, а где все?

– Старший пошел искать Младшего, а Крааль и ее подруга с детенышами строят дом на Острове. Я им помогаю, когда притаскиваю очередное драконье яйцо!

– Ты решил перенести все яйца на Остров?

– Не все! Половину яиц Старший позволил оставить в Крепости! Он разрешил перенести на Остров несколько машин для еды и воды, только чтобы все убрались из Крепости! Но драконьи яйца ему не мешают. Главное, Крааль почти согласилась стать моей драконихой, но сомневается. Ты – уговори.

– Драго, это невозможно, потому что ты и Крааль – физически разные существа!

– В твоем мире не любились физически разные существа?

– Ну, любились один раз. Дельфин влюбился в девушку, и недвусмысленно демонстрировал это, но дельфины не только по интеллекту, но и по физиологии очень близки к человеку. И детенышей у таких пар бы не было.

– Мне не надо детенышей.

– А что тебе надо? Почему нельзя душевно любить Крааль, не физически? Радоваться общению с ней, любоваться там, баловать подарками?

– Высшее блаженство – любить физически. А что такое подарки?

– Все что угодно, что может порадовать любимого человека. Путешествия, наряды, лакомства, даже красивый камень или цветок!

– Я ей подарю главную часть себя – и она станет драконихой. Она почти согласилась, но сомневается. Ты уговори!

– Нет, Драго! Я не буду ее уговаривать! Это только ваше дело, решайте сами!

– Уговори. Ради меня.

– Драго, ради тебя я не буду Крааль – ОТГОВАРИВАТЬ. И поверь, – это на грани возможного! А все остальное – решайте вдвоем! А мне сейчас нужно отоспаться, и пусть весь мир подождет!

***

Императору не потребовалось много времени, чтобы разобраться в положении дел в стране: за время его жуткой несвободы законы Сируса привели империю Денгар к полному краху.

Денег в казну не поступало вообще – налоги не с чего было платить ни бедным, ни богатым. Имущественные и все другие споры решались грабежами и убийствами, а оставшиеся немногочисленные лавки торговали втридорога под охраной наемников, которые заодно уж грабили и горожан, и редкие караваны.

И богатых, и бедных воровали и продавали в рабство, а если какой-нибудь судья вдруг грозил тюрьмой – воровали и продавали в рабство и судью. Женщин и детей от сексуального рабства не спасало даже высокое положение хозяина семьи, – среди охранников дома всегда можно было найти охотника до наживы, и не одного. Империя превратилась в разбойничий притон с борделями, которые тоже без конца грабили и поджигали. Армия разбежалась по бандам, и Империю Денгар в любой момент могли без всякой войны присовокупить к любой другой империи, узнавшей об этом первой.

И все это сотворил Сирус, колдовством внушивший непотребства самому Императору и Его Благородной Супруге! Император простил супругу, – как же было не простить, если он сам лично побывал во власти демона, повторяя все, что Сирус ему внушал! Какое облегчение он испытал, когда супруга убедила его в своей любви! Бедная девочка, она неустанно продолжает доказывать свои пылкие чувства! Супругу он простил, но Сируса – с демоном внутри, или без демона, – прощать не собирается! Он казнит его самой страшной казнью, которую изобретут дворцовые палачи, несмотря на предостережение беловолосого Монстра Пустоши:

– Сируса нельзя убивать – ни оружием, ни голодом, – иначе сидящий в нем демон окажется на свободе!

Император заколебался, вспомнив эти слова. Вдруг освободившийся демон вселится в него или в супругу, – может, не казнить пока мерзавца? Конечно, Сирус нанес империи большой вред, – но стоит издать несколько новых ужесточенных законов, и порядок в Империи будет восстановлен!

Но потом император вспомнил страстные объятья и стоны Геллы во время бесчисленных соитий у него на глазах, и его сердце ожесточилось. Он хлопнул в ладоши – колокольчиком было пользоваться неприятно, а в Тронном зале отовсюду следили за каждым его жестом – и объявил подбежавшему чиновнику:

– Даю два дня на подготовку самой страшной казни для врага Императора и врага Империи – преступника Сируса! Если казнь мне покажется недостаточно ужасной, то Главного Палача дворца казнят следом за преступником!

***

Сирус был неприятно поражен, когда очнулся в огромной запертой клетке на месте монстров. В Изумрудном зале уже не было ни трона, ни стола с яствами, ни Геллы, ни императора с его клеткой.

Сирус втянул ноздрями воздух – в клетке монстрами не пахло, значит, прошло достаточно много времени, пока он валялся без сознания. Хотя с чего он решил, что от монстров должно вонять, как от зверей? Тот беловолосый монстр, что чуть его не убил – вообще ничем не вонял, – ни пОтом, ни навозом. А вот он сейчас завоняет, – навалит в углу клетки и задохнется от своей же вони, даже живые цветы не спасут.

– Эй, Согдум, что случилось? Где моя женщина, где мой трон, где еда? – его слова гулко разнеслись в огромном пустом зале. – Все сейчас будет, говоришь? Ну, смотри, если обманешь, – выгоню тебя из своей головы к демонам!

В зал торжественно вошла толпа придворных и направилась к клетке Сируса. Ага, засуетились! Сейчас бог прикажет выпустить Сируса из клетки и возвести его на трон. Первым делом, как только бывший император объявит перед всем двором Императором его, Сируса, – он сразу же от слизняка избавится! А когда Сирус будет объявлен Императором – ему уже ни бог, ни дьявол не понадобятся! Что там оглашает этот толстяк?

– … и другие тяжкие преступления приговаривается к казни через девятикратное выворачивание наизнанку враг Императора и враг Империи – преступник Кайль Сирус Хергель-Оррах, глава Клана Кайль!

– Что? – Сирус был готов услышать свое полное имя во время своей коронации, но никак не при объявлении приговора.

Придворные торжественно развернулись и покинули Изумрудный зал, возле клетки остались только четыре стражника.

– Ты все хорошо расслышал, бог Согдум? Я первый раз слышу про казнь «выворачивание наизнанку», но полагаю, своего жилья ты скоро лишишься!

Стражники бесстрастно рассматривали голого преступника, который метался по клетке, то выкрикивая яростные угрозы, то бросаясь на прутья в надежде достать до охранников. Они хорошо знали свое дело и стояли достаточно далеко от осужденного, дополнительно вооруженные мощными артефактами против внушения.

***

Настя проснулась от ледяного прикосновения железа. Она не открыла глаза, соображая, где она и что сейчас происходит. Она заснула в Крепости, где кроме Драго никого не было, но будил ее точно не Драго. И не вернувшиеся домой Каарт или Вьищ, – потому что все они вряд ли бы тыкали ее копьем или мечом, чтобы она проснулась. Ее ткнули сильнее, и она почувствовала, что из ранки на ноге потекла кровь.

Натренированное тело среагировало само, – Настя откатилась из-под острия меча, взвилась в прыжке и чуть не ударила ногой по горлу Меррель, от которой отпрянули вооруженные мечами люди.

– Наста! Это южане и они грозились убить Вьища, если я не приведу их в его дом!

Южане были еще смуглее и ниже ростом, чем имперцы. Густые черные волосы мужчин были собраны в конские хвосты, волосы на лицах и ногах не были удалены, как у имперцев, настороженные взгляды и поднятые мечи недвусмысленно сообщали о намерениях чужаков.

– Всем бросить мечи вот сюда и отойти на десять шагов! – Артефакт внушения сработал без осечки, пятеро мужчин бросили мечи туда, куда показала Настя и покорно отошли, но тут же приготовились к новому броску. Похоже, поспать ей больше не удастся.

– Нельзя убивать обитателей крепости и как-то им вредить! – устало внушила незваным гостям Настя, заметив, что в руках воинов оказались ножи. – Что вам нужно?

– Нам нужны монстры! И амулеты Древних! И как можно больше! – один из гостей, отвечая, попытался выступить вперед, но под суровым взглядом Насти остался стоять на месте.

– А больше вам ничего не нужно? – Она была поражена детской бесхитростностью бандитов.

– Еще нужно оружие, оружия всегда не хватает! – Подумав, заявил главарь шайки.

Грабители так честно смотрели ей в глаза, ожидая монстров, амулетов и оружия, что в Насте шевельнулась к ним жалость, как к умственно отсталым людям.

– Меррель, что они сделали с Вьищем? – спросила она, решая, устраивать бойню, или нет.

– Они отрезАли ему пальцы, пока я не согласилась переправить в Крепость отряд из пятерых бойцов.

– Ты дала им тук?

– Нет, тук у меня!

– А как вы с Вьищем оказались у южан?

– Хак! – Главарю наскучила беседа, и он взлетел в прыжке, метнув нож в едва успевшую увернуться Настю. Остальные налетчики рванулись и метнули свои ножи следом, и почти все они попали во вскрикнувшую Меррель.

Настя пронеслась яростным ураганом по налетчикам, уложив всех пятерых, и бросилась к Меррель. Та не дышала. Настя осторожно вытащила из тела Меррель ножи – один из ключицы, один из плеча и один из ноги чуть повыше колена. Ножи были короткими, с серповидными клинками, с навершиями в виде кольца под палец. Такими трудно убить. Она рванула подол платья подруги на лоскуты, но крови не было, и перевязывать было нечего. Раны казались не смертельными, – может, она пропустила смертельное ранение?

Настя тщательно осмотрела-ощупала быстро каменеющее тело, – больше ран не было.

– Ааааааа! – ее вопль поднял бы и мертвого, но не Меррель. Рука Меррель соскользнула с ее груди и со страшным мертвым стуком упала на пол. Почему она так быстро окоченела? Дыхания и стука сердца не слышно, грудь почти не продавливалась от алгоритма искусственного дыхания.

– Она застыла от яда! – Один из бандитов с трудом поднялся на ноги, качаясь и держась за голову.

– Я внушила вам всем: «Нельзя убивать обитателей крепости и как-то им вредить!» Кто вам дал право убивать? – Настя с тупым отчаянием поняла, что Меррель больше нет, и перестала нажимать на грудную клетку.

– Когда нам приказывают, мы идем – и убиваем! А что такое «обитатели»?..

Настя набросилась на выжившего убийцу и вбила в него все свое страшное отчаяние. Тот, скользкий от крови, пытался отползти от нее, закрывая голову, а она не могла остановиться, впав в безумие берсека.

– Идем – и убиваем! – Рычала она, задыхаясь от ярости. – Идем – и убиваем!.. Идем – и убиваем!..

– Она еще жива! – сквозь бульканье крови во рту послышался голос бандита.

Ее уже занесенный кулак не пробил кадык врага, а завис перед последним смертельным ударом. В кровавом тумане проступило разбитое лицо южанина, который выплюнул окровавленные осколки зубов и с трудом повторил:

– Она еще жива! Ножи короткие и обмазаны ядом! У вождя есть противоядие!

– Сколько времени у нее есть?

– Вечность! Если ты оставишь мне жизнь, вождь сможет воскресить ее в любой момент! – глаза на разбитом лице с мольбой и ужасом косились на ее занесенный кулак.

Настя отшвырнула избитого до полусмерти врага и оглянулась на остальных: все четверо лежали в неестественных для живых позах, но оставлять их рядом с грудой мечей было нельзя. Она оттащила и заперла убитых в одну клетку, мечи и ножи закинула в другую. Меррель она отнесла в свой закуток и осторожно уложила на сено. Лицо подруги было безмятежно и прекрасно, не смотря на лиловый цвет и наросты на коже. А Настя сразу и не заметила, что Меррель стала мутантом. Она вдруг вспомнила сказку о спящей царевне, – подруга лежала, как на картинке из детской книжки. Поцелуй в лоб Меррель не разбудил.

Настя взвалила на плечо стонущего окровавленного врага, приказала южанину четко представить свое поселение и нажать на кнопку тука.

Глава 17

Госпожа Супруга Императора стояла перед Супругом, опустив на руки голову и услужливо приподняв зад, а Его Величество крепко держал ее за бедра и резко насаживал на себя с громкими ритмичными хлопками. Гелла чувствовала себя глубоко несчастной и с отвращением терпела липкое от пота ненавистное мужское тело, заставляя себя издавать страстные стоны. Только когда она представляла на месте Императора – Сируса, ее дыхание учащалось, и тело сладострастно подмахивало движениям Супруга.

Каждая частица ее тела и разума жаждала Сируса, а Сирус был заперт в клетке, которую она так и не смогла открыть. Нужно было убить Императора сразу же, как только ее силой взял настоящий самец, а уж потом – без помех – предаваться упоительной страсти. Да, – заставить Супруга объявить Императором Сируса – и сразу же убить! Теперь Сируса казнят, и она больше никогда не испытает такого блаженства!

Гелла издала горестный протяжный стон, супруг тоже застонал и кончил, приняв ее страдальческий стон за стон оргазма. Император лег на бок и нежно прижал ее к себе спиной. Гелла передернулась от отвращения, и тут же содрогнулась еще несколько раз, имитируя множественный оргазм:

– Ааа, аааа, аааа!..

– Ты заставляешь меня терять сознание от страсти, дорогой! Я могу лишиться рассудка от твоей мужской силы, нужно сделать перерыв! Ты же не хочешь заполучить сумасшедшую супругу, помешанную на получении оргазмов?

– Хочу! – Император блаженно зарылся лицом в ее волосы на затылке и его член снова окреп и ткнулся в ее тело, ища норку, как змея. Геллу затошнило, и она резко вскочила с кровати:

– Ваше Величество, мне нужно отдохнуть, чтобы на самом деле не лишиться рассудка!.. – «… от отвращения к тебе», добавила она про себя. Она сделала вид, что не заметила недовольства и стоящего наизготовку члена Императора и выскользнула в ванный зал.

Нужно продумать план, как спасти Сируса, – и как жить, если спасти его не удастся. Ни к кому во дворце за помощью обращаться нельзя – она тут же разделит с Сирусом его участь, какую-то немыслимо жестокую казнь, на которую приглашены все придворные. Как на представление.

– Представление! – горько усмехнулась Гелла, страдая под нежными руками служанок, омывающих и массирующих ее тело. – И она тоже будет обязана на нем присутствовать! Смотреть, как истязают любимое тело, и стараться не выдать себя даже вздохом, даже взглядом!

До Сируса она очень любила представления. И в Арене, и во дворце, – особенно бои с Белой Волчицей! Интересно, где теперь сбежавшая Волчица? Гелла не верила, что такую приметную рабыню нельзя разыскать в трех империях. Конечно же, можно, тем более с огромными деньгами!

Как она хотела эту прекрасную убийцу! Если бы та была сейчас рядом, она бы обязательно помогла Гелле! И получить оргазм, и убить Императора, – да все, что угодно! В Волчице не было ничего раболепного, не смотря на рабский ошейник, и Гелла даже не ощущала бездонной пропасти между ней и собой. Если не удастся спасти Сируса, нужно будет заставить Императора разыскать Волчицу и доставить ее во дворец, не смотря ни на какие расходы! Будет хоть какое-то утешение в жизни без Сируса. Гелла закрыла глаза и представила себе Волчицу.

Залитая кровью прекрасная обнаженная девушка, танцующая свой завораживающий танец после зверского боя. Резкие и ритмичные движения, похожие на танец дикарей возле костра после удачной охоты, – они были страстными и возбуждали дикое желание. И дыхание Волчицы после танца было тяжелым, как после секса.

Как она, Гелла, трахнула это прекрасное животное, как быстро довела Волчицу до оргазма, – приятно вспомнить! Как та стонала, с силой вжимая в себя голову Первой Леди Империи, как Волчица упала во время сладострастных судорог, снеся со стола два драгоценных хрустальных фужера! Какая жалость, что она послушалась Супруга и не оставила Волчицу себе, уж она бы научила дикарку всем премудростям страсти!

Но Волчица говорила, что ненавидит всех мужчин и ненавидит Сируса. И что она убьет каждого мужчину, который попытается ей овладеть. Что ж, Гелла теперь тоже ненавидит секс с Его Величеством, – поэтому в жизни без Сируса Гелла прикажет Волчице убить самого Императора. Естественно, издав перед этим закон о праве женщин владеть после смерти супруга его титулом и распоряжаться его имуществом. Уж если кому и можно довериться в таком деле, – то только Волчице!

Гелла все еще скорбела, но уже не так сильно. Она всегда получала то, что хотела. Первый раз за всю ее изнеженную жизнь у нее безжалостно отняли любимую игрушку, – что ж, она заменит ее другой, не менее желанной. Но тот, кто совершит это страшное преступление, лишив ее единственной радости, и сам огорчится до смерти. Теперь она готова к казни Сируса и не выдаст своего огорчения ничем. Жизнь, полная страсти и любовных утех не закончится после его смерти. Нужно только действовать по плану, – загадочно мерцая своими прекрасными глазами и сексуально выгибаясь красивым телом, – и мир будет у ее ног!

***

Где-то здесь, в доме из сложенных без раствора плоских камней, был Вьищ.

Настя окинула взглядом большое селение в горах – ему было далеко и до гармонии Дома, и до величия гор. Жалкое, далекое от цивилизации поселение, откуда пришли в Крепость жалкие бесхитростные убийцы.

Соваться к вождю племени без плаща невидимости было бы самоубийством. За гибель своих воинов он, скорее всего, убьет ее после страшных пыток, и она не спасет ни Вьища, ни Меррель. Но ей нужно добыть противоядие, и она должна хоть раз увидеть этого вождя, чтобы выкрасть его сразу или попозже.

– Где вождь? – Настя встряхнула озирающегося южанина. – Сколько в его доме охранников?

– У вождя нет охраны! Он с женами живет в самом высоком доме! – Южанин жадно обшаривал взглядом безлюдные улицы.

Ну, конечно же, вождь всегда сидит на самом высоком стуле и живет в самом высоком доме! Как она сама не догадалась! Настя уложила южанина за большой обломок скалы и залегла рядом.

– Покажешь мне вождя, и я тебя отпущу!

– Нет! Я не могу! Это плохо! – Южанин испуганно затряс головой.

– А пытать и убивать невинных людей, ни разу не врагов, – это хорошо?

– Нам нужны рабы-монстры! Много монстров! Для войны с имперцами! Имперцы разорили наши города и угнали всех, кого не убили, в рабство! Мы – правы, имперцы – нет!

– Вы не лучше имперцев, раз решили сделать рабами свободных людей! Проникли в чужой дом для убийства и грабежа, пытали пленных!

– Монстры – не люди! Мы – правы, имперцы – нет!

– Все вы – нелюди! Это – вождь?

Из самого большого дома вышел, почесываясь, невысокий щуплый человечек в белой накидке. Южанин не ответил. Настя оглянулась на него – тот набирал в легкие разбитым ртом воздух для крика.

Хак! Удар по голове кулаком успокоил пленного, – Настя постаралась бить аккуратно, не насмерть. А зачем, собственно, ей нужен подсказчик, если у нее есть артефакт внушения? Она вонзилась взглядом в голову туземца и приказала подойти к своему камню. «Вождь» с наслаждением почесал яйца сквозь накидку и остался стоять на месте, щурясь на восходящее солнце. Настя вцепилась в драконью голову и послала мощный заряд внушения еще раз. «Вождь» торжественно высморкался и вытерся о накидку, не сделав даже шага в заданном направлении.

Убогий «вождь» был совсем не похож на Древнего, чтобы так сопротивляться артефакту. Может, артефакт внушения разрядился? Настя осмотрелась: еще было очень рано и людей пока не было видно, вместо окон в домах зияли узкие бойницы, через которые трудно было что-то разглядеть. Оставалось молниеносно схватить предполагаемого вождя и уволочь его в Крепость. Господи, она превратилась в настоящую «Царицу Пустоши» – «схватить и уволочь»! А что делать, если артефакт внушения не сработал? Пустить в ход камень обмена? Так он еще не обкатан, и как сработает – черт его знает!

Настя нажала на тук, оказалась у двери дома за спиной «вождя» и уволокла его в Крепость.

Она поставила сухонького южанина возле Меррель и сурово уставилась на него. «Вождь» был похож на убитого ей колдуна, как родной брат, – или все смуглые сморщенные старики похожи между собой, как младенцы?

– Вот оно, логово монстров! – «Вождь» без испуга, с удовлетворением огляделся. – А где мои воины?

– Они мертвы! Ты – вождь?

– Я – вождь!

– Твои воины как грабители проникли в наш дом и убили ядом мою подругу, мне нужно противоядие!

– Ха! Можешь выкупить ее жизнь всего за… сто монстров! – Вождь кинул быстрый взгляд на Настю, оценивая ее реакцию. – У меня есть четыре монстра, вместе с тобой, – но этого мало! Нужно еще сто!

– Мне нужно противоядие без всяких условий! – Настя с изумлением отметила, что вождь уже посчитал ее своим пленным или своим рабом. Она еще раз попробовала внушить вождю отдать ей противоядие, но артефакт опять не сработал.