Текст книги "Нора Робертс. "Рожденная в грехе" (СИ)"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Взметая комья грязи, всадник резко завернул коня вбок и остановил его в каких-то дюймах от Шаннон. Свысока кинул на нее взгляд, полный торжества и вожделения.

– Вот, значит, ты и вернулся, – она не узнала собственный голос.

Шаннон дернулась, очнулась ото сна, встревожившись и смутившись от столь четкого, но странного видения. Будто и не спала вовсе, – подумала она, откидывая назад волосы. Скорее, пыталась что-то вспомнить.

Не успела понять, до чего же забавная мысль пришла ей в голову, как сердце вновь учащенно забилось: вблизи она заметила мужчину, который не сводил с нее глаз.

– Прошу прощенья, – Мерфи шагнул вперед из-под раскидистых ветвей, отбрасывающих длинную тень. – Вовсе не хотел вас напугать. Мне показалось, вы дремлете.

Сконфуженная донельзя, Шаннон подтянулась в кресле. – Так вы явились, чтобы снова таращиться на меня, мистер Малдун?

– Нет, то есть, я... – Тот удрученно выдохнул.

Что толку в том, что укорял он себя в неуклюжести. Уже во второй раз коснеет язык, и голова словно тупеет при виде ее. Никуда не годится.

– Я не хотел вас тревожить, – снова начал он. – На минуту мне показалось, что вы проснулись и заговорили со мной, но я ошибся. – Тут он постарался выдать улыбку, ту самую, что обычно обвораживает дам, ему было известно. – Дело все в том, мисс Бодин, что я заглянул к вам, чтобы извиниться за то, что таращился на вас за столом. Это было грубо с моей стороны.

– Да ладно вам, бросьте, – равнодушно кинула Шаннон, надеясь, что тот сейчас оставит ее в покое.

– Это все ваши глаза, – продолжил Мерфи. Но дело было не только в глазах, он знал. В ту самую минуту, когда только увидел эту женщину, понял: ждал он именно ее.

Раздражение Шаннон нарастало. – Мои глаза? – нетерпеливо выдохнула она.

– Они полны очарования. Прозрачность вод, зелень мхов и волшебство таятся в них.

"Пожалуй, не такой уж идиот", - с сомнением подумала Шаннон. Музыкальный тембр его голоса был настроен так, чтобы женщина в разговоре с его обладателем забывала обо всем на свете. - Как интересно, мистер Малдун.

– Просто Мерфи, если будет угодно. Мы ведь уже почти соседи.

- Нет. Но пусть будет Мерфи. А теперь извините, - она вознамерилась встать, но вдруг резко подалась назад в кресле и слабо вскрикнула. Из тени, с глухим рычанием, метнулось в ее сторону покрытое лоснящейся шерстью животное.

– Кон, – ровным голосом произнес Мерфи. Пес тут же притормозил лапами и завилял хвостом. – Он вовсе не хотел напугать вас. – Мерфи погладил собаку по голове. – Просто вечерами он гуляет здесь, а иногда, завидев меня, просит поиграть. Он не столько рычал, сколько разговаривал.

– Разговаривал. – Шаннон прикрыла глаза, чтобы успокоиться. – Только говорящих собак мне сегодня еще не хватало. – Тут Кон подошел к ней, положил морду на колени и так преданно глянул в глаза, – айсберг, и тот, наверное, растаял бы. – Да, конечно, напугал меня до смерти, а теперь извиняешься. – Она подняла голову и пристально посмотрела на Мерфи. – Вот уж где два сапога пара.

– Что поделать, оба временами бываем неуклюжи. – Изящным движением, идущим вразрез со сказанным, тот вынул из-за спины пучок полевых цветов. – Добро пожаловать в графство Кларе, Шаннон Бодин. Пусть ваше пребывание здесь будет столь же сладостным и благоуханным, как эти цветы, и пусть оно продлится как можно дольше!

Обалдевшая Шаннон приняла из его рук незатейливый букет. – Я догадывалась, что вы чудак, Мерфи, – пробормотала она. – И, кажется, не ошиблась, – но все же скривила губы, поднимаясь с кресла. – Спасибо.

– А теперь я кое-чего буду ждать от вас. – Едва Шаннон изумленно подняла брови, как он добавил: – Вашей улыбки. Она стоит того, чтобы подождать. Спокойной ночи, Шаннон. Приятных снов.

Он развернулся и, вновь укрываемый тенью, зашагал прочь. Пес было последовал за ним, но Мерфи что-то ласково шепнул ему, и тот, оставив попытку, вернулся к услугам Шаннон.

Пока исходящий от букета аромат будоражил ее чувства, мужчина по имени Мерфи растворился в ночи.

– Не многовато ли впечатлений на сегодня? – обратилась она к псу и покачала головой. – Пора вернуться в дом. Наверное, я просто очень сильно устала.

ГЛАВА 6

Грозовые дожди, белые кони... Брутальные красавцы-мужчины и высящиеся наподобие круглой ограды каменные глыбы, – сновидения преследовали Шаннон всю ночь, назвать которую спокойной было никак нельзя.

Проснулась же она оттого, что продрогла. Это показалось тем более странным, что в камине, который хоть и был небольшим, угли все еще отбрасывали искры, а сама она чуть не с головой была укрыта толстым пуховым одеялом.

И все же было до того холодно, что лихорадочными движениями Шаннон поспешила согреть озябшее тело. Но что удивило еще больше – она не просто замерзла, а готова была поклясться, что насквозь промокла, будто простояла в толще проливного дождя. И только ощупав лицо, убедилась, что это не так.

Она привстала в постели, провела рукой по волосам. Никогда прежде не снились ей такие красноречивые сны, и уж меньше всего хотелось, чтобы они вошли в привычку.

Нечего, однако, об этом размышлять. Шаннон проснулась окончательно и знала, что, сколько теперь не тыкайся в подушку – не уснешь. Обратно, в Нью-Йорк – вот что спасло бы ее. Там всегда уйма дел, и не зря поднимаешься в самую рань.

Зачастую перед тем, как отправиться на работу, она успевала перебрать документы и управиться с домашней рутиной. Затем, сверившись с электронным органайзером, вспоминала, какие встречи и важные дела назначены на день, и намечается ли что-нибудь интересное на вечер.

Почерпнув из телевизионного шоу утреннюю порцию новостей и прогноз погоды, собирала портфель, а в иные дни – когда предстояли занятия в фитнес-клубе – и спортивную сумку, и выходила из дому, чтобы быстрым шагом пересечь шесть кварталов до места работы.

Успешная, отлаженная жизнь деловой женщины, легко ступающей вверх по карьерной лестнице. Привычная рутина на протяжении более пяти лет.

Здесь же... Шаннон вздохнула и посмотрела в окно: светать еще и не думало. И ни тебе срочных дел, ни встреч, ни презентаций. Лишь там, в привычном кругу, откуда она вырвала себя, все было на своих местах.

А вот чем заняться ранним утром в ирландской деревне?

Она не спеша вылезла из постели, пошевелила угли в камине, доплелась до дивана, что у окна и там устроилась на мягких подушках.

Небо, наконец, занялось голубоватым светом, темнота отступила, и теперь Шаннон могла различить поля, возвышающиеся вдали каменные глыбы, а также очертания дома и близлежащих построек. Утренний крик петуха позабавил ее.

Наверное, она все-таки возьмет у Брианны машину и куда-нибудь прокатится. Все равно куда. Западная Ирландия славится пейзажами, так почему бы не использовать шанс, пока она здесь, и не полюбоваться. А будет вдохновение, так и порисовать можно.

Зайдя в ванную комнату, Шаннон задернула круговую занавеску и с удовольствием отметила, что вода в душе бежит горячей и полной струей. Чуть позже облачилась в темную водолазку и джинсы, и уже было достала сумочку, как поняла, что та, вплоть до самого отъезда, не будет ей нужна.

Решив в полной мере воспользоваться гостеприимством Брианны и чувствовать себя как дома, принялась спускаться по лестнице в кухню, чтобы сварить себе кофе.

В коттедже царила тишина, – едва ли можно было поверить в то, что здесь есть кто-то, кроме нее. Конечно же, на втором этаже еще были постояльцы, но, пока спускалась вниз, Шаннон ничего, кроме слабого скрипа ступеней под ногами, не расслышала.

На полпути к кухне остановилась и замерла: взгляд приковало окно с восточной стороны, открывая перед ней изумительное зрелище, – занимался рассвет. Плотная гряда облаков, укрывающих горизонт, разливалась по небу алеющими волнами. Напористый цвет зари все сильнее врезался в небо, огненными языками вытесняя нежные голубые и податливые розовые тона. Шаннон все смотрела, а облака, будто корабли, охваченные пламенем, продолжали плыть, и понемногу становилось светлее.

Впервые за последние месяцы возникло жгучее желание рисовать. И если кое-что из принадлежностей с собой взяла она более по привычке, то сейчас, как никогда, была этому рада. Осталось выяснить, где можно докупить недостающие материалы, и далеко ли придется за ними съездить.

Мысль о том, что она займется подходящим делом, приободрила ее, и Шаннон повернула в кухню.

Каково же было ее удивление, когда там она застала Брианну, – та усердно замешивала тесто, погрузив в него кисти рук. – А я-то думала, что поднялась раньше всех.

– Доброе утро. А вы ранняя пташка, – улыбнулась Брианна, продолжая возиться с опарой. – Вот и Кейла тоже, голодная с утра. Здесь кофе, а если хотите, – чай. Грейсону уже заварила.

– И он тоже встал? – О том, чтобы провести утро одной, теперь не было и речи.

– Да, уже несколько часов пишет. Бывает такое, когда книга не дает ему покоя. Сейчас приготовлю вам завтрак, вот только поставлю тесто.

– Нет, мне хватит и кофе. – Шаннон налила себе кружку и теперь стояла в нерешительности, не зная, что делать дальше. – Вы сами печете хлеб?

– Да, пеку. Мне нравится, это как-то успокаивает. Съешьте хотя бы тост. В буфете осталось много со вчерашнего дня.

– Чуть позже. Я вот думаю, мне бы прокатиться тут недалеко, взглянуть на скалы и прочее.

– Да, конечно, вам стоит посмотреть здешние места. – Брианна умело скатала тесто в шар и поместила его в большую кастрюлю. – Вон там, на крючке, висят ключи, – берите в любое время. Спалось хорошо?

– Вообще я... – Шаннон осеклась, едва не поведав Брианне о своих видениях. – Да, комната очень удобная, – снова замешкавшись, глотнула кофе. – А здесь поблизости есть "джим"?

Брианна накрыла тесто полотенцем и пошла к раковине, чтобы вымыть руки. – Джим? Их здесь несколько. А вам кто именно нужен?

Шаннон раскрыла было в изумлении рот, но тут же рассмеялась. – Да нет. Я имею в виду "джим", фитнес-клуб. Я занимаюсь три-четыре раза в неделю, – беговые дорожки, степперы там, силовые тренажеры.

– Ах, вот оно что. – Брианна задумчиво поставила на плиту чугунную сковороду. – Беговая дорожка – это для ходьбы?

– Да.

– Так у нас на это есть поля: можно чудесно пройтись пешком, да и свежий воздух полезен. Погода сейчас для прогулки хороша, но к обеду будет дождь. Лучше взять куртку, – продолжила Брианна и кивнула в сторону двери, где висела на колышке легкая джинсовая куртка.

– Куртку?

– Там все же немного прохладно. – У Брианны меж тем вовсю шипел на сковородке бекон. – Пройдетесь, и аппетит нагуляете, а вернетесь – позавтракаете.

Шаннон, нахмурившись, глядела ей в спину, – можно подумать, она на прогулку идет. Слегка смутившись, отставила чашку и подхватила куртку. – Я ненадолго.

– Да не торопитесь, – весело кинула Брианна вслед.

С этими словами они и расстались, обоюдно сочтя милую беседу оконченной.

Едва ли Шаннон была любительницей пеших прогулок. Гораздо большее удовольствие доставляла ей изысканная атмосфера современного фитнес-клуба, оснащенного по полной программе, – здесь тебе и телевизор, и бутилированная вода, и тренажеры, что корректируют нагрузку и выдают результат. Занимаясь трижды в неделю, Шаннон была довольна: чувствовала себя сильной, здоровой, в отличной форме.

И никогда не понимала она людей, которые напяливали тяжелые ботинки, взваливали рюкзаки и отправлялись в леса или горы пешком.

Но все же выработанная с годами дисциплина не позволила пренебречь какими бы то ни было упражнениями. Одного лишь дня, проведенного в "Терновом", хватило, чтобы понять, какой проблемой может обернуться для нее стряпня Брианны.

Итак, она пойдет пешком. Шаннон сунула руки в карманы заимствованной куртки, – воздух, хоть и был прохладен, взбадривал отлично – в самый раз, чтобы стряхнуть с себя оставшуюся после долгого перелета вялость.

Она прошла через сад – роса еще не обсохла, и примулы были сплошь покрыты ею – прильнула лицом к оранжерее и изумленно раскрыла рот: профессиональные питомники, в которых когда-то она бывала с матерью, не шли ни в какое сравнение с тем, какое изобилие и порядок царили здесь.

Потрясенная зрелищем, она развернулась и остановилась в задумчивости, уставившись на бескрайние поля, что простирались перед ней, – как же здесь все-таки безлюдно.

Сама не замечая того, боязливо поежилась. На улицах Нью-Йорка ей и в голову не пришло бы идти где-то по боку, чураясь пешеходов, охраняя личное пространство. Дорожный шум, вой сирен, громкие голоса – все знакомо и привычно; здесь же – лишь звенящая тишина.

– Это вам не по Центральному парку прогулочка, – пробурчала Шаннон себе под нос; звук собственного голоса немного успокоил, и она тронулась дальше – не возвращаться же в кухню – здесь, хоть и неловко, но все же не так.

И звуки есть, поняла она – птицы, отдаленный гул машин, собачий лай – но идти одной таки жутковато. Стараясь не думать об этом, ускорила шаг, – иначе ведь не работают мышцы.

Наткнувшись на каменную гряду, призадумалась: пройти вдоль или перелезть, чтобы сразу очутиться на другом поле? Пожала плечами, перебралась.

В высоких колосьях, что волновались на ветру, Шаннон признала пшеницу, а в глубине поля различила одиноко стоящее дерево. Листва его была нежно-зеленой, какая бывает по весне, хотя само дерево казалось очень старым. На одной из верхних сучковатых ветвей, истошно заливаясь пением, примостилась птичка.

Шаннон затаила дыхание. Какое уже тут – просто смотреть и слушать! Все, чего хотелось сейчас – это схватить альбом для эскизов и рисовать. Нет, она непременно вернется сюда, – таких пейзажей не приходилось видеть очень давно.

И откуда вдруг явилось такое жгучее желание? – Шаннон отправилась дальше. "Хотя, – продолжала она размышлять, – здесь, пожалуй, и у бездаря руки зачешутся: какие оттенки, формы, какой великолепный свет!". Она обернулась и отступила назад, чтобы еще раз взглянуть на дерево, под другим углом.

"Ранним утром будет самое то", – решила она. Не переставая оглядываться, принялась карабкаться на следующий валун и разве что чудом не напоролась на корову.

– Господи Исусе! – Шаннон подалась назад и вверх, вжимаясь в каменную стену. Корова же окинула нечаянную гостью равнодушным взглядом и лениво махнула хвостом. – Большая-то какая! – Тяжело дыша, Шаннон примостилась у верхнего края. – Знала бы я, что они такие.

Она осторожно осмотрелась и поняла, что телка была не одна: по всему полю безмятежно паслись коровы, этакие кроткие дамы с черно-белыми боками. Похоже, присутствие Шаннон их не особо волновало, и она потихоньку спустилась ниже, где можно было присесть, а не стоять на камнях.

– Я так понимаю, здесь мой поход и завершится. Мычать-то собираетесь, или как?

Не удостоив Шаннон ответа, корова – та, что была к ней ближе всех – лишь переступила на другое место и снова принялась пощипывать траву. Шаннон повеселела. Теперь, расслабившись, осмотрелась вокруг более внимательно. И тут же растянула губы в удивленной улыбке.

– А вот и детки. – Засмеявшись, подалась вперед, чтобы лучше разглядеть худосочных телят, что резвились подле степенных мамаш, но затем недоверчиво оглянулась на соседку: интересно, кусаются коровы или нет? – Пожалуй, я отсюда посмотрю на них.

Движимая любопытством, она все же потянулась вперед, напряженно вглядываясь в морду животному, – только бы коснуться ее. А вот пятой своей точки от стены Шаннон не отрывала, хотя и высунулась вся: вдруг корове не понравится ее жест, – тогда она перемахнет на другую сторону. Женщине, что трижды в неделю занимается спортом, убежать от коровы ничего не стоит.

Коснувшись пальцами коровьей шкуры, она обнаружила, что та была жесткой и упругой, а хозяйка ее, казалось, не противится Шаннон. Осмелев, она придвинулась ближе и провела ладонью по боку.

– Да, она любит, когда ее гладят, – именно эта, – раздался голос Мерфи из-за спины.

Шаннон взвизгнула так, что часть коров отпрянула в сторону. Раздалось недовольное мычание, но и тут же они вновь принялись за свое. Только Мерфи все еще смеялся, а рука его осталась на плече Шаннон, – он ухватил ее, чтобы та не упала навзничь со стены.

– Успокойтесь. К чему же так нервничать?

– Я думала, здесь никого нет. – Была ли она пристыжена тем, что гладила скотину, и ее застали за этим, или тем, что завизжала, – едва ли могла ответить себе.

– Я возвращался, отправив лошадей на выпас, и увидел вас. – Мерфи удобно устроился на стене, лицом в обратную сторону от Шаннон, и прикурил. – Чудесное утро.

Шаннон в ответ лишь неопределенно хмыкнула. Откуда ей было знать, что это его земля. Опять какая-то неловкость. – Вы что, сами присматриваете за всеми коровами?

– Да нет, бывают у меня помощники, когда необходимо. Вы гладьте, гладьте ее, если хочется, – она совсем не против.

– И вовсе я ее не гладила, – хотя и безуспешно, Шаннон пыталась изобразить подобающее достоинство. – Просто любопытно, какие они на ощупь.

– Вы что, ни разу не прикасались к корове? – Одна только мысль вызвала у него усмешку. – Мне говорили, у вас в Америке они тоже есть.

– Есть, конечно, только вот на Пятой авеню встречаются нечасто. – Она искоса глянула на него. Он все также улыбался, а взгляд был устремлен в сторону, где росло дерево,– то самое, что и задало тон утреннему сценарию. – Почему вам его не срубить? Оно ведь как раз посреди пшеницы.

– Да никаких проблем – пахать и сеять вокруг него, – беспечно отозвался Мерфи. – К тому же, оно стоит здесь спокон веков.

Самого же его сейчас куда больше интересовала Шаннон. От нее исходил тонкий и соблазнительный аромат, – один из тех, что неизменно сводит мужчин с ума.

А он ведь только что думал о ней, взбираясь на холм! И вот она здесь, – будто ждала его.

– Вам повезло, для первой прогулки утро чудесное. Позднее, днем, будет дождь.

Шаннон припомнила, что и Брианна говорила то же самое, и нахмурилась, кинув взгляд на безоблачное небо. – С чего вы взяли?

– А вы разве не видели, каким был восход?

Пока она размышляла, что к чему, Мерфи обхватил ладонью ее подбородок и плавно повернул ей голову в сторону запада.

– Вон там, – указал он, – со стороны моря, собираются облака. К полудню ветер пригонит их сюда вместе с дождем. Но грозы не будет, лишь небольшой дождик, – воздух слишком тих.

Прикосновение его руки сродни было одновременно и твердому камню, и ласковой воде. Ощутила она и характерные для фермы запахи, что окружали Мерфи: пахло лошадьми, землей, травой. Сосредоточить внимание на облаках показалось ей сейчас разумнее всего.

– Фермерам, наверное, приходится учиться тому, как предугадывать погоду.

– Здесь нечему особо учиться. Такие знания приходят сами собой. – Прежде чем опустить руку на колено, он с наслаждением провел ею по волосам Шаннон. Сам жест, и невольно промелькнувшее ощущение близости заставили ее повернуть голову.

Хотя они и сидели, свесив ноги по разные стороны стены, тела их едва не соприкасались. Теперь же встретились и глаза. А ведь именно такого цвета – иссиня зеленого, цвета его глаз, были изделия из стекла, что хранила мать, – те самые, что Шаннон так бережно упаковала и привезла в Нью-Йорк.

Но в глазах мужчины, который вел себя с ней так спокойно и уверенно, теперь не было и намека на робость и смущение, что читались в них днем раньше. Более того, Шаннон угадала в них скрытую для себя угрозу.

А ему сейчас безумно хотелось одного – поцеловать ее. Всего лишь податься вперед и накрыть поцелуем рот. Будь перед ним другая женщина, так бы и сделал. В то же время к другой так сильно его бы не влекло, он понимал.

– Такое лицо, как у вас, Шаннон, глубоко пускает корни в мужском сознании и расцветает там, затмевая все на свете.

Если что и превращает идиотские выражения в подобие поэзии, так это голос с ирландским акцентом. С этой мыслью, в попытке как-то оградить себя, Шаннон отвела взгляд в сторону, где коровы все так же мирно пощипывали траву.

– Какое-то фермерское мышление.

– Да, так и есть. Я хочу вам кое-что показать. Пойдемте со мной.

– Но мне пора возвращаться.

Однако он уже поднялся и взял Шаннон за руку так, будто проделывал это каждый день. – Да тут рядом. – Наклонившись, выдернул из расщелины голубой, похожий на звездочку, цветочек, но не протянул ей, как она ожидала, а ткнул ей за ухо, – вышло мило и забавно.

Отнекиваться поздно, и вот она уже шагает рядом с ним в ногу. – А у вас разве нет работы? Я думала, фермеры все время только и работают.

– Ну почему же? Пара свободных минут у меня есть. Глядите, – Кон. – Мерфи, не останавливаясь, махнул рукой. – Кролика гоняет.

Завидев холеного пса, который мчался по полю вдогонку за маленьким серым комочком, являвшего собой кролика, Шаннон сначала рассмеялась. Но тут же в испуге сжала Мерфи ладонь: – Он же убьет его.

– Это он-то? Ага, если поймает. Только шансов никаких.

Охотник и добыча перемахнули пригорок и скрылись за чередой деревьев, где лучи солнца отражались бликами в мерцающей реке.

– Сейчас он потеряет его, как всегда. Как только тот скроется с глаз, сразу весь пыл и пропадет.

– Он ведь вернется, если позвать, – упорствовала Шаннон. – Вернется и оставит кролика в покое.

Желая угодить ей, Мерфи издал свист. Не прошло и минуты, как Кон примчался с другой стороны поля, высунув от удовольствия язык.

– Спасибо.

Мерфи отправился дальше. Говорить Шаннон о том, что Кон не преминет удрать, едва почует очередную жертву, было бессмысленно. – А вы всегда жили в городе?

– Да, или неподалеку. Мы много раз переезжали, но всякий раз выбирали место вблизи крупных центров. – Она подняла глаза. Шагая рядом, он казался выше. Или просто такая манера ходить по полю? – А вы всегда жили в этих местах?

– Всегда. Раньше часть земель принадлежала здесь семье Конкеннон, а наша граничила с ней. У Тома душа никогда не лежала к хозяйству, и со временем он распродал землю по частям, – сначала моему отцу, а потом и мне. Ныне мой участок вклинивается между тем, что по левую сторону от владений Конкеннон, и еще одним участком, который принадлежит им же, но примыкает с другой стороны.

Шаннон наморщила лоб, глядя поверх холмов. Она никак не могла оценить площадь земель и различить границы. – Кажется, что земли очень много.

– Немало, да. – Мерфи подступил к очередной ограде и легко через нее перешагнул. Затем, к удивлению Шаннон, просто взял ее обеими руками за талию и перетащил, будто она ничего и не весила вовсе. – Это здесь. То, что я хотел вам показать.

Не успела она прийти в себя от осознания его недюжинной силы, как, подняв голову, увидела каменный круг: точно такое же сооружение – в форме кольца – привиделось ей накануне. И потому, как поняла она позже, в первое мгновение нисколечко не удивилась. Но следом вырвалось-таки бурное восхищение. – Красотища – то какая!

Высоко запрокинув голову – так, чтобы лучи солнца не мешали смотреть – она теперь изучала причудливое строение, как художник, оценивая форму, текстуру и тона.

Каменный круг был небольшим, и кое-где валуны, некогда служившие перемычками, обвалились. Но сам мегалит стоял, являя собой величественное, если не колдовское зрелище, посреди зеленеющего поля, где в небольшом отдалении мирно паслись кони.

– Ни разу такого не видела, только на картинках, – бессознательно схватив Мерфи за руку и потащив его за собой, Шаннон поспешила подойти поближе. – О них так много легенд и всяких теорий, о стоячих камнях, правда? Инопланетяне, друиды, застывшие великаны, танцующие феи. А сколько им лет вообще?

– Думаю, те самые феи были помоложе.

Шаннон рассмеялась. – Интересно, здесь поклонялись богам или жертвоприношениями занимались? – Она шутливо передернула плечами и протянула руку, чтобы коснуться камня.

Но едва провела по нему пальцами, как тут же одернула кисть и застыла в недоумении, – для такого прохладного утра камень был слишком горяч, – ее так и обдало жаром.

Мерфи же не сводил с нее глаз. – Странно, да?

– Я... Мне даже показалось – он дышит. – Крайне смутившись, она плотнее прижала руку к камню – да, и впрямь какие-то толчки изнутри. И все же возникшие ощущения она приписала своему воображению.

– Здесь очень мощная энергия. И дело тут либо в самих камнях, либо в том месте, что выбрано для них.

– Не верю я в подобные сказки.

– Вам трудно будет в них не поверить, – все же у вас в жилах течет ирландская кровь. – Мерфи осторожно завел ее через каменную арку внутрь, в середину площадки.

Шаннон деловито скрестила руки на груди и отошла в сторону. – С вашего позволения, я бы хотела это зарисовать.

– А это вовсе не мое. Земля, что вокруг, принадлежит мне, но камни эти – сами себе хозяева. Да вы рисуйте, конечно, если хочется.

– Еще как. – Осмелев, Шаннон теперь обследовала круг изнутри. – Я знаю многих, у себя на родине, кто пожелал бы оказаться здесь, – такие люди обычно отправляются в Седону, чтобы обнаружить там места силы, энергетические вихри, – те, кто озабочен всякими чакрами.

Мерфи усмехнулся и потер подбородок. – Читал об этом. Интересно, да – бывают же такие места и явления, в которых заключена древняя память – не потому ли там столько энергии?

Внезапно Шаннон ощутила такое сильное влечение, что едва сумела совладать с собой. – Я вовсе не думаю, что, повесив на шею какой-нибудь замечательный камушек, можно преобразить свою сексуальную жизнь, – лукаво глянула она на Мерфи и добавила: – Да и не всякий фермер поверит в это, верно?

– Ну, уж не знаю, какие чудеса в постели можно вытворить с ожерельем на шее, – в таких делах я привык рассчитывать на себя.

– Еще бы, – пробубнила Шаннон и отвернулась в сторону, чтобы коснуться другого камня. – Какие они все-таки древние, и никто ведь не знает точно, сколько они здесь. Уже одно это – загадка. Интересно... – она вдруг осеклась, затаила дыхание и насторожилась. – Вы слышали?

Он стоял теперь почти вплотную к ней и ждал, наблюдал. – Что вы услышали, Шаннон?

В горле у нее перехватило, она откашлялась и проговорила: – Птичка, должно быть. Такой звук, будто кто всхлипнул.

Мерфи коснулся рукой ее головы, мягко провел уже привычным жестом по волосам. – Я слышал ее. И другие тоже слышали. Ваши сестры. Напрасно вы сердитесь, – он повернул ее лицом к себе. – Родная кровь, она и есть родная, – ничего тут не поделаешь. А рыдает она, потому что потеряла здесь любимого. Так гласит легенда.

– Да это птица, – не унималась Шаннон.

– Они были обречены, – с невозмутимым видом продолжал он. – Он простой фермер, а она – дочь крупного землевладельца. Но они встречались здесь, любили друг друга, здесь же зачали ребенка. Так там и говорится.

Шаннон снова стало не по себе, она съежилась, будто от холода, но проговорила небрежно: – Легенда, значит? Ну, я ожидала, что о таком местечке их будет немало.

– Так и есть. Эта – одна из многих. Так вот, они хотели сбежать, но, пока она ждала его здесь, его схватили и убили. А на следующий день, когда отец нашел ее, она уже была мертва, как и ее любимый, и только на щеках все еще виднелись слезы.

– И теперь, конечно же, она является сюда.

Мерфи улыбнулся, циничное замечание его нисколько не смутило. – Она любила его. Что ей остается? – только ждать. – Он взял ее руки в свои, чтобы согреть. – Грей задумывал учинить здесь сцену убийства в своей книге, да передумал. Сказал, что для кровопролития место неподходящее. Так что эти камни не войдут в его книгу, но лягут на ваше полотно, и это будет правильно.

– Если у меня получится. – Самое время одернуть руки, но ей так уютно в его ладонях! – Мне нужны будут еще кое-какие материалы, принадлежности, если я замахнусь на что-то серьезное, пока здесь. Но сейчас мне пора вернуться в дом, – отрываю вас от работы, да и Брианна, скорее всего, ждет меня к завтраку.

Мерфи молча глядел на нее, не желая выпускать ее рук, – любовался румянцем, что разгорелся на щеках от свежего воздуха, слушал прерывистый пульс; не ускользнуло от него и мелькнувшее в ее глазах смятение.

– Я так рад, Шаннон Бодин, что нашел вас сегодня на той стене, куда вы взобрались. Теперь до самого вечера моему воображению будет чем заняться.

Она едва смогла унять предательскую дрожь в коленях и резко вскинула голову. – Да вы никак флиртуете со мной, Мерфи?

– Кажется, да.

– Лестно, конечно, но у меня совсем нет на это времени. А мои руки все еще у вас.

– Да, – не сводя с нее глаз, он поднес ее руки к губам и запечатлел на тыльной стороне ладоней поцелуй. Отпуская от себя, сопроводил ее мимолетной обезоруживающей улыбкой. – Приходите погулять со мной снова, Шаннон, – развернулся и вышел с круглой площадки.

На мгновение она застыла на месте, но потом, не в силах удержаться, метнулась к одной из арок и поглядела ему вслед, когда он, свистнув собаку, углубился в поле вместе с ней.

"Такого нельзя недооценивать", – рассеянно потирая щеки согретыми руками, думала Шаннон, провожая его взглядом до тех пор, пока он и вовсе не скрылся из виду за одним из холмов.

ГЛАВА 7

Намечался семейный выход в паб, и Шаннон не знала, как ей поступить, – в ирландских пивных она еще не бывала. Не то, чтобы она противилась этому, – ей нравилось знакомиться с людьми, открывать для себя новые места. И даже, начни она протестовать, Брианна непременно уломала бы ее, так как и сама была безмерно рада провести вечер в кругу друзей.

Но отчего-то не казалась ей удачной и мысль о том, чтобы тащить собой в бар грудного ребенка.

– Вы уже готовы? – Брианна увидела, что Шаннон спускается с лестницы. – А я еще копошусь, к сожалению. Малышку надо было покормить, потом переодеть, – пока Брианна говорила, одной рукой прижимала к себе Кейлу, а другой с трудом удерживала поднос с двумя полными чашками чая.

– А тут еще сестренки пожаловались на больное горло и попросили горячего тодди.

– Сестренки?

– Сестры Фримонт, из голубой комнаты. Ах, вы, наверное, еще не видели их. Они только сегодня поселились. Кажется, простыли в дождь, и теперь их знобит. – Брианна закатила глаза. – Они у нас постоянные клиенты, эти Фримонт, и я стараюсь не оставлять без внимания их жалобы и просьбы, – а они, те три дня в году, что бывают у нас, только и знают, что жаловаться. И все потому, говорит Грей, что прожили всю жизнь вдвоем, и ни у одной, ни разу не было приличного мужика.

Она осеклась и густо покраснела, а когда Шаннон расхохоталась, выдавила слабую улыбку. – Нельзя так говорить о постояльцах. И, кстати, я ведь так и не собралась. Вы подождете?

– Конечно. А могу я...

– Ой, еще и телефон звонит! Да и ладно, пусть.

– А где Грей?

– А, исследует место преступления или опять убивает кого-то. Рыкнул на меня, когда я сунулась к нему в студию, – так что с него сейчас толку не будет.

– Ясно. Могу я чем-то помочь?