Текст книги "Без следа"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Трейс вытащил сигарету.
– Это так.
– Но ты уже испытываешь. – Она вскинула голову, чтобы посмотреть, как он осмелится это отрицать. – Тебя влечет ко мне, и тебя это пугает.
Она права, подумал Трейс, выдыхая дым. Но будь он проклят, если признается в этом.
– Давай лучше займемся делом, милая. У меня нет времени на то, чтобы одаривать тебя сентиментальной чепухой, которая тебе нравится. У нас есть цель, которая находится в горах, к востоку отсюда. Давай сосредоточимся на этом.
– Ты не сможешь всю жизнь прятаться.
– Когда я остановлюсь, ты станешь Бога молить, чтобы я продолжал. А сейчас у меня есть дела. – И он вышел из комнаты.
И Джиллиан сделала то, на что не решалась уже много лет. Она схватила вазу и со всей силы швырнула ее об дверь.
Глава 7
– Я уверен, что после стольких лет на службе, агент О’Харли, вы хорошо знаете о существовании такой вещи, как порядок осуществления действий.
Англичанин, капитан Эддисон, лысеющий агент МСБ, сидел в номере Трейса и с недовольным видом пил кофе. В его обязанности входили контроль и координация операций в этой части земного шара. После почти пятнадцати лет службы в действующей армии он с удовольствием выполнял свои обязанности, сидя за столом. Но в связи с особыми обстоятельствами этого дела ему было приказано лично во всем разобраться. И нарушения в привычном ритме жизни нисколько его не обрадовали.
Он собирался отправиться в Лондон на праздники, и звонок застал его как раз на базе в Мадриде. И вот теперь он в захолустном Марокко, в эпицентре событий, которые, скорее всего, еще долгое время не дадут ему насладиться пирогом с мясом и почками.
– У вас, я полагаю, найдется достойное объяснение?
– Я был в отпуске, капитан. – Трейс с беззаботным видом затянулся сигаретой. Типы вроде Эддисона скорее забавляли, чем раздражали его. Его пугала возможность превратиться в такого же чопорного чурбана, и потому Трейс держался подальше от письменных столов и бумажной волокиты. – Это мое свободное время. И я подумал, что в ИСС, возможно, заинтересуются тем, на что я наткнулся.
– На что я наткнулся, – повторил Эддисон. Он нацепил на нос очки без оправы и смерил Трейса холодным, пронзительным взглядом. – Мы оба знаем, что вы ни на что не натыкались, агент О’Харли. Вы просто действовали на собственное усмотрение, без разрешения МСБ.
– Ко мне пришла женщина. – Трейс нисколько не пытался придать выразительность своим объяснениям. Он слишком хорошо знал, что люди вроде этого Эддисона любят нагонять страх на подчиненных. – Я услышал очень любопытную историю и раскопал не менее интересную информацию. Если вам наплевать, что я обнаружил, меня это не волнует. У меня впереди еще целая неделя отпуска.
– Исходя из общепринятых правил вы должны были сообщить в МСБ, как только доктор Фитцпатрик с вами связалась.
– Это мое решение, капитан. Мое личное решение.
Эддисон скрестил ладони. Хотя он уже пять лет как развелся, но по-прежнему носил золотое обручальное кольцо. Он привык к его тяжести на пальце.
– В вашем личном деле полно упоминаний о многочисленных нарушениях.
– Я уволен?
Дитя порядка, Эддисон рассвирепел от беспечного высокомерия Трейса. Но он был вынужден выполнять распоряжения.
– К счастью или к несчастью, все зависит отличного взгляда на проблему, в вашем личном деле также много упоминаний об удачно выполненных заданиях. Если честно, О’Харли, мне наплевать на подобные вещи, но проект «Горизонт», доктор Фитцпатрик и его дочь гораздо важнее, чем личное отношение к вам.
Трейс понял, что этому делу в МСБ придают серьезное значение. Но ничего другого он и не ожидал.
– Тогда я продолжу, если меня не уволили.
– Вы продолжите действовать под именем Андре Кабо, но начиная с этого момента вы будете действовать в соответствии с правилами. Вы станете поддерживать постоянную связь с базой МСБ в Мадриде и сообщать о состоянии дел. Докладывать вы будете лично мне. – И эта мысль тоже не доставляла ему радости. Сложно держать под контролем такого норовистого агента. – Через четыре дня в Сефру для вас будет доставлен контейнер с американским оружием. Вашим связным здесь будет агент Брейнтс. Как только вы установите местонахождение доктора Фитцпатрика и оцените ситуацию, вам будут даны дальнейшие указания. Командование полагает, что следует честно вести переговоры по оружию. Если вы окажетесь в логове Хусада, это синий шифр.
И это Трейс тоже предугадал. Синий шифр означал, что если его раскроют, то МСБ уничтожит все его файлы, его личность. Словно Трейса О’Харли никогда не существовало.
– В контейнере должен быть -35.
– А… – Эддисон аккуратно положил руки на подлокотники кресла. – Вы говорили им о -35?
– Русские узнают о нем через неделю, если уже не узнали. А не пройдет и месяца – разнюхают все остальные. Если я продемонстрирую им один такой экземпляр, Хусад может возомнить, что я полезный союзник. Он может расслабиться и не скрывать от меня больше Фитцпатрика, особенно если я наплету им, что мои компаньоны готовы профинансировать проект «Горизонт».
– Возможно, они маньяки, но уж точно не болваны. Если они получат образец, то вскоре смогут создать дубликат.
– Если мы не вытащим Фитцпатрика из их лап и не обезопасим проект «Горизонт», – 35 покажется детской игрушкой.
Эддисон поднялся и направился к окну. Ему все это не нравилось. Ему не нравился этот Трейс О’Харли. Ему не нравилось, что кто-то вмешивается в его планы. Но он не добьется своего, если не будет знать, где и как себя надо правильно вести.
– Хорошо, я все устрою. Но оружие придется вернуть или уничтожить.
– Понял.
Эддисон кивнул и обернулся к Трейсу.
– А теперь что касается женщины. – Он взглянул на дверь, ведущую в комнату Джиллиан. – Поскольку агент Форрестер рассказал ей о вас и теперь она в курсе всей операции, ее необходимо предупредить о неразглашении секретной информации.
Трейс налил себе кофе.
– Желаю удачи, капитан.
– Ваши насмешки нисколько меня не трогают, О’Харли. Я хотел бы поговорить с ней.
Пожав плечами, Трейс направился к двери в соседний номер. Он распахнул ее и засунул голову в дверной проем. Джиллиан, беспокойно кружившая по комнате, остановилась и взглянула на него.
– Твоя очередь.
Она нервно сглотнула, вытерла ладони о брюки и вышла в соседнюю комнату.
– Доктор Фитцпатрик. – Лицо Эддисона озарила любезная улыбка, и он поспешил пожать ей руку. – Я капитан Эддисон.
– Как поживаете?
– Пожалуйста, присаживайтесь. Не хотите кофе?
– Да, благодарю вас. – Джиллиан села, гордо вскинув голову, в то время как Трейс развалился на стуле рядом.
– Сливки, доктор?
– Нет, пожалуйста, черный.
Эддисон протянул ей чашку, а затем уютно устроился в своем кресле со своей чашкой. Джиллиан вдруг испугалась, что он сейчас начнет говорить о погоде.
– Доктор Фитцпатрик, я должен сообщить вам, что в МСБ сильно озабочены благополучием вашей семьи. Наша организация существует для того, чтобы обеспечивать свободу и права человека по всему миру. Такой человек, как ваш брат, имеет для нас огромное значение.
– Для меня он еще важнее.
– Не сомневаюсь. – Он снова расплылся в слащавой улыбке. – Хотя мы считаем, что вы и агент О’Харли действовали импульсивно, мы думаем, что можно заставить эти импульсы работать на нас.
Джиллиан взглянула на Трейса, но тот лишь лениво пожал плечами, и она поняла, что он ничем тут не сможет ей помочь. Она обернулась к Эддисону.
– Я действовала исключительно в интересах своего брата, капитан. Они – моя единственная забота.
– Конечно, конечно. И я могу вас заверить, что даже теперь МСБ приложит все свои знания и умения, чтобы освободить вашего брата. Мы надеемся, что это произойдет уже в скором времени. А пока я хочу предложить вам поехать вместе со мной в Мадрид, где вы будете под защитой МСБ.
– Нет.
– Простите?
– Я благодарна вам за предложение, капитан, но я остаюсь с агентом О’Харли.
Эддисон обхватил ладонями затылок.
– Доктор Фитцпатрик, ради вашей безопасности и ради удачного завершения нашей операции я настаиваю, чтобы вы находились под защитой МСБ.
– Мой брат и племянница находятся в горах к востоку отсюда. Я не стану просто отсиживаться в Мадриде и ждать. Я уверена, что агент О’Харли сможет защитить меня, если вы считаете, что защита мне необходима. А что касается безопасности операции, то я связана с этим делом гораздо дольше, чем вы или МСБ, капитан. Я уверена, что мой допуск к секретной информации можно продлить, если это необходимо.
– Мне приказано доставить вас в Мадрид.
– Меня не волнует, что вам приказано, капитан. – Это был тот самый тон, который она использовала редко, но всегда эффективно и который помогал ей сохранить свою ведущую позицию в институте. – Я не связана ни с МСБ, ни с кем-либо еще, кроме моей семьи. Я нужна и генералу Хусаду. И пока есть шанс, что этим можно воспользоваться, чтобы вытащить Флинна, я готова рисковать.
– Доктор Фитцпатрик, я понимаю и ценю вашу преданность, но это просто невозможно…
– Это возможно, если, конечно, МСБ не занимается похищением частных лиц.
Эддисон откинулся на спинку стула, пытаясь собраться с мыслями, затем попытался избрать другую тактику.
– Агент О’Харли – мастер своего дела, определенно один из наших лучших людей. – Трейс вскинул бровь, понимая, что сейчас был для Эддисона словно кость в горле. – Но все его силы будут направлены на проведение операции.
– Как и мои, пока я могу быть полезна.
– Агент О’Харли скажет вам, что использовать гражданских лиц – против правил.
– Поезжай в Мадрид, Джиллиан. – Трейс произнес эти слова тихо и твердо и, нарушив данное самому себе обещание, взял ее за руки. И дело тут не в правилах. Он уже давно послал к чертям все правила. Дело в том, что так будет лучше для нее.
– Я иду с тобой. – Она сжала его руки. – Мы так договорились.
– Не будь глупой. Теперь все становится гораздо опаснее.
– Это не важно.
Трейс отпустил ее руки и, поднявшись, направился к окну и прикурил очередную сигарету. Что, черт возьми, он такое сделал, чтобы заслужить такое доверие? Он не знал ответа на этот вопрос и не знал, как заставить ее внять голосу разума.
– Я уже говорил, что у меня нет времени нянчиться с тобой.
– А я сказала, что могу сама о себе позаботиться. – Она положила руку, еще хранившую тепло его прикосновений, к себе на колени и обернулась к Эддисону: – Я играла роль женщины Кабо. Поэтому ни у кого не возникнет вопросов, если я отправлюсь с ним в Сефру. Если мне придется ждать там, я согласна. Надеюсь, вы не станете силой задерживать меня, в противном случае ваши действия получат огласку. Я поеду с агентом О’Харли.
Эддисон не ожидал такого упорного сопротивления. В сведениях о Джиллиан говорилось, что она – вдохновенный ученый, законопослушная и тихая женщина.
– Я вовсе не собираюсь применять к вам силу, доктор Фитцпатрик, но позвольте спросить, что произойдет, если ваш обман раскроют и отправят вас к Хусаду?
– Тогда я найду способ убить его. – Она произнесла эти слова совершенно бесстрастно. Это решение она приняла на рассвете, всю ночь напролет пытаясь разобраться в себе. И именно ее невозмутимость и простота заставили Трейса обернуться и во все глаза уставиться на нее. – Я никогда не позволю ему воспользоваться моими знаниями и умениями, над которыми я работала всю жизнь, не позволю ему обернуть их против других людей. Проект «Горизонт» разрабатывался не для таких, как он. Один из нас умрет, прежде чем он получит результаты.
Эддисон стянул с носа очки и принялся протирать их белоснежным носовым платком.
– Я восхищаюсь вашей преданностью, доктор, и уважаю ваши чувства. Однако у агента О’Харли скоро будет дел невпроворот.
– Она не уступит, – откликнулся Трейс.
Эддисон снова нацепил очки.
– Она – гражданское лицо и их цель.
– Она не уступит, – повторил Трейс, и их с Джиллиан взгляды встретились. – Я могу использовать ее. Кабо путешествует с женщиной. Как обычно.
– В таком случае мы привлечем еще одного агента.
– Джиллиан уже видели со мной. И она пойдет, даже если МСБ не даст разрешения, так что лучше нам использовать ее желание себе во благо.
Дело было не в численном превосходстве. Эддисон и раньше оказывался в ситуации, когда оппонентов было больше. Здесь существовала опасность провала операции, если хоть немного изменить уже существующую картину. Джиллиан Фитцпатрик не принадлежала к числу его людей, но, если она настаивала на том, чтобы рисковать своей жизнью, МСБ использует ее.
– Отлично. Я не могу остановить вас, но и не одобряю ваше решение. Надеюсь, вы не пожалеете об этом, доктор.
– Не пожалею.
– А теперь о ваших записях. Поскольку вы отказываетесь вернуться со мной в Мадрид, я должен настоять, чтобы вы передали мне записи результатов по проекту «Горизонт», чтобы я смог сохранить их.
– Конечно. Я написала их…
– Она записала их техническими символами, – прервал ее Трейс. Он метнул на нее холодный, пронзительный взгляд, заставив умолкнуть. – Скорее всего, вы ничего не сможете понять.
– Не сомневаюсь, что наши ученые смогут их расшифровать. Вы отдадите мне их?
– Конечно.
– Теперь вы несете за нее ответственность, – вполголоса произнес Эддисон, когда Джиллиан вышла из комнаты. – Мне не нужны потери среди гражданского населения.
– Я позабочусь о ней.
– Посмотрим, что у вас получится. – Эддисон встал и пригладил ладонью остатки волос. – По крайней мере, без этих записей она не сможет все испортить окончательно.
Джиллиан вернулась в комнату с аккуратно сложенными бумагами.
– Это все записи по моим разработкам.
– Благодарю вас. – Эддисон взял бумаги и засунул в свой портфель. Он щелкнул кодовым замком и выпрямился. – Если передумаете, просто попросите О’Харли связаться с нами.
– Я не передумаю.
– Тогда прощайте, доктор. – Он покачал головой. – Надеюсь, когда все это закончится, вы спокойно сможете работать вместе с братом над проектом «Горизонт». – Он коротко кивнул Трейсу: – Связывайтесь со мной через каждые шесть часов.
Джиллиан дождалась, когда за ним закроется дверь, а затем уселась на край кровати.
– Совершенно неподходящий начальник. Ты часто имеешь с ним дело?
– К счастью, нет. – Он отхлебнул из своей чашки, но кофе уже остыл. – Не все начальство в МСБ похоже на него.
– Это хорошая новость для свободного мира. – Она подождала, пока он два раза обошел комнату, и заговорила снова: – У меня есть вопросы.
– Я должен удивиться?
– Не мог бы ты сесть? – Она указала на стул, то ли взволнованно, то ли весело. – Вон туда. На таком расстоянии ты не сможешь случайно до меня дотронуться.
Трейс смерил ее пристальным взглядом.
– Я не дотрагиваюсь случайно.
– Что ж, тогда все понятно. – Джиллиан помолчала. Сгорая от нетерпения, он сел на стул. – Почему ты передумал?
– Насчет чего?
– Насчет меня.
– Просто не мог согласиться с Эддисоном.
Джиллиан скрестила руки и проговорила с терпением учительницы из воскресной школы:
– Думаю, я имею право на искренний ответ.
– Я говорю искренне. – Он прикурил сигарету. – И я именно это и имел в виду. Думаю, ты неплохо справишься.
– Твоя лесть лишает меня дара речи.
– Послушай, я считаю, что ты больше других поставила на карту. Возможно, ты заслужила право участвовать в операции. – Он наблюдал ее сквозь клубы сигаретного дыма. – Вот, пожалуй, и все.
Или все, что ей положено знать, подумала Джиллиан. И пока решила с этим смириться.
– Хорошо. А теперь объясни, почему ты не хочешь, чтобы Эддисон узнал о том, что я немного изменила записи.
– Потому что настоящие результаты хранятся в твоей памяти. И, думаю, там они и должны оставаться.
– Он твой начальник. Разве ты не обязан быть с ним честным?
– Прежде всего – смелость, потом уже правила.
Джиллиан немного помолчала. Она с уважением отнеслась к его словам, восхищаясь им, потому что он действительно сказал правду. Разве не поэтому она доверилась ему?
– Ты как-то раз обмолвилась, что, кажется, поняла, почему мистер Форрестер не связался сразу же с МСБ. Думаю, пришло время рассказать мне.
Трейс стряхнул сигаретный пепел. Солнце клонилось к закату. Сгущались сумерки. Он вспомнил, как любовался другим закатом перед тем, как впервые встретил ее. Наверное, он был обречен думать о ней, едва ночь спускалась на землю.
– Почему ты не хочешь, чтобы «Хаммер» получил формулу?
– Это просто нелепо. «Хаммер» – компания фанатиков, во главе с безумцем. Если они завладеют сывороткой, ядерную войну можно считать неизбежной. – Джиллиан умолкла, в то время как он просто сидел и смотрел на нее. – Ты ведь не сравниваешь МСБ с одной из наиболее радикально настроенных организаций мира? МСБ поддерживает международный закон и порядок, спасает жизни, защищает демократию. – Настала ее очередь возбужденно мерить шагами комнату. – Да мне и не надо перечислять тебе всего, чем они занимаются. Ты – один из них.
– Да, я один из них. Но разве не ты говорила, что в этой организации есть не только хорошие, но и плохие люди?
– Да. – Джиллиан не могла понять, почему у нее вдруг начали сдавать нервы. В комнате стало темнее, свет был неярким и теплым. – И все же я по-прежнему считаю, что если бы я обратилась к ним в самом начале, то проект вышел бы на первое место, а мои брат и племянница оказались бы на втором. И встреча с капитаном Эддисоном лишь еще больше меня в этом убедила. Проект проводился под их покровительством, и после завершения результаты должны были оказаться в руках власти. Мой отец верил в систему.
Трейс затянулся в последний раз.
– А ты?
– Моя семья для меня важнее всего на свете. Когда мы освободим их, сразу же уедем отсюда.
– Для того чтобы закончить работу над проектом и передать его МСБ?
– Да, конечно. – Джиллиан обернулась к нему, и Трейс увидел, что она слегка побледнела. – Именно к этому стремился мой отец. Что ты хочешь сказать, Трейс?
– Только то, что намерения МСБ – это одно, а полученные результаты – совсем другое. Подумай, Джиллиан, эта сыворотка защищает человека от негативных последствий ядерного взрыва. Это чудо, волшебный щит, невероятное научное достижение, называй как хочешь. И как только оно пройдет испытание, возможно, для кого-то будет намного проще принять решение и нажать на красную кнопку.
– Нет. – Она обхватила себя руками и снова отвернулась от него. – «Горизонт» – это всего лишь средство защиты, которое способно спасти миллионы жизней. Мой отец, никто из тех, кто работал над проектом, и не представлял, что его можно использовать во вред людям.
– А как ты думаешь, те ученые из Манхэттенского проекта представляли себе взрывы в Хиросиме? Или, возможно, предполагали нечто подобное. Они должны были знать, что создают бомбу во имя невероятного научного достижения.
– Но мы создаем средство защиты, а не оружие.
– Да, средство защиты. А некие немецкие физики просто валяли дурака со своими экспериментами полвека назад. Интересно, продолжали бы они эти эксперименты, если бы знали, что создают основу для оружия, которое способно полностью уничтожить жизнь на планете.
– Но оружие создавалось всегда, Трейс. Мы не можем вернуться в прошлое и все изменить. – Джиллиан обернулась к нему. Последние блики солнца, падавшие в окно у нее за спиной, окрасились в ярко-розовый цвет. – «Горизонт» должен привести к равновесию, дать людям надежду, что жизнь продолжится, даже если кто-то нажмет на красную кнопку. «Горизонт» – это обещание жизни, а не угроза.
– Кто решает, кому давать сыворотку, Джиллиан?
Она облизала пересохшие губы.
– Я не понимаю, о чем ты.
– Вы планируете делать прививки всем жителям планеты? Это непрактично, да и вообще невыполнимо. Возможно, стоит ограничиться странами, входящими в ООН. А еще лучше теми странами, чьи политические взгляды совпадают с нашими. Станем мы давать лекарство старым и неизлечимо больным людям? Наверняка это будет стоить огромных денег. И кто будет платить? Налогоплательщики? Захотят ли налогоплательщики оплатить вакцинацию преступников? Станем ли мы прививать всех убийц или только некоторых из них?
– Все должно быть совсем не так.
– Не должно, но обычно так всегда и происходит, не так ли? Мир несовершенен, док. И никогда таковым не станет.
Джиллиан хотелось верить в обратное, но она уже сама давно билась над этими вопросами, пытаясь справиться с сомнениями.
– Мой отец большую часть жизни посвятил «Горизонту», а брат может лишиться жизни из-за этого проекта. И о чем ты меня просишь?
– Я ни о чем тебя не прошу, я просто рассуждаю.
Джиллиан направилась к нему, понимая, что он попытается отдалиться, как бы она ни старалась сократить расстояние между ними.
– Что тебя так разочаровало, Трейс? Что заставило тебя перестать верить в то, что твое дело действительно приносит пользу людям?
– Потому что так и есть. Возможно, когда-то, где-то, но на самом деле моя работа ничего не стоит. – Он потянулся за новой сигаретой, но подумал и отложил пачку. – Я не стыжусь своих поступков, но и не горжусь ими. Я просто устал.
Джиллиан села напротив, ощущая, как вдруг нахлынули сомнения в ценности ее собственных взглядов и достижений.
– Я ученый, Трейс, а не политик. Что касается проекта «Горизонт», то я мало что знала. Отец не привык делиться со мной своими надеждами и планами. Но я точно знаю, что он верил в то, что его работа принесет людям настоящую пользу. Возможно, даст им мир и покой, о котором мы так много говорим, но ничего не делаем, чтобы сохранить его.
– Эта сыворотка не принесет вам покой, док.
– Да, возможно, это так. Некоторые из вопросов, которые мучили тебя, я тоже себе задавала, но не слишком преуспела в ответах. Возможно, в моей жизни не происходило ничего такого, что заставило бы меня разочароваться во всем. – Джиллиан закрыла глаза, потому что теперь ей все казалось неясным и запутанным, особенно ее собственная жизнь. – Я мало знаю о том, что происходило с тобой, чтобы суметь понять. Я вынуждена принимать на веру все, что ты говоришь. И я надеюсь, что в будущем ты сумеешь взглянуть на вещи иначе. Если ты устал, если ты недоволен своей жизнью, то, возможно, все дело в том, что живущий в твоей душе мечтатель гораздо сильнее, чем ты готов признать. Ты не можешь изменить мир, да и никто не может, но мы можем сделать его хоть чуточку лучше.
Ей хотелось протянуть ему руку, но она сдержалась, понимая, что небольшое отступление даст ей закончить этот разговор как надо.
– Последние несколько дней вместе с тобой имели для меня большое значение.
Трейсу хотелось верить ей. Но он слишком хорошо знал, что желание приносит боль.
– Ты снова идеализируешь, док.
– Нет, я честна, насколько умею. И стараюсь следовать логике, насколько позволяет ситуация. Ты изменил мой привычный образ мыслей, мои чувства, мое привычное поведение. – Джиллиан сжала губы. Догадывался ли он, насколько сложно ей было сейчас изливать перед ним душу? Она откашлялась, убеждая себя, что это и не важно. Она собиралась дойти до конца. – Раньше я никогда не вешалась на мужчину.
– А ты именно это и делаешь? – Трейс достал сигарету, но лишь покрутил ее между пальцами. Он хотел вести себя легко и непринужденно, забавляясь этим разговором, но тело сжала странная боль.
– Это очевидно всем, кроме тебя. – Ей пришлось встать и снова начать беспорядочное движение по комнате. Почему ей всегда приходится вымаливать любовь, вступать в переговоры о чувствах? – Я не требовала от тебя обязательств. – Хотя ей этого хотелось. – Я не просила о залоге любви и верности. – Но если бы он попросил ее об этом, она с радостью бы согласилась. – Я лишь просила быть честным, чтобы…
– Переспать с тобой? – Сигарета сломалась в его руке, и Трейс нервно швырнул обломки в пепельницу. – Я уже объяснил, почему это невозможно.
– Ты наговорил кучу глупостей о том, какие мы разные. Я не хочу, чтобы ты был моим двойником. – Она торопливо перевела дух, пытаясь успокоиться. – Я хочу, чтобы ты стал моим любовником.
Желание, охватившее его, стало таким сильным, что ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы с притворно равнодушным видом неторопливо приблизиться к ней. Он все сделал бы быстро, пообещал себе Трейс, он все сделал бы жестко и спас бы их обоих.
– Быстрая, горячая схватка в постели без каких-либо условий? Приятный секс без красивых слов?
Джиллиан покраснела, но спокойно выдержала его взгляд.
– Я и не ожидала от тебя красивых слов.
– Отлично, потому что у меня их нет. – Он запустил пальцы в вырез ее блузки и притянул ее к себе. Джиллиан дрожала. Прекрасно. Ее страх сильно упростит дело. – Что-то ты не в ладах с собой, док. Одноразовое ночное приключение вовсе не в твоем стиле.
Джиллиан изо всех сил сдерживалась, чтобы не отшатнуться от него.
– А какая разница? Ты говорил, что хочешь меня.
– Да, и, возможно, я бы воспользовался ситуацией и показал бы тебе небо в алмазах. Но, милая, ты же сущее дитя. Если я когда-нибудь задумаюсь о милом домике в сельской местности, то обязательно тебе позвоню. А пока ты просто не в моем вкусе.
Как он и ожидал, это была увесистая пощечина. Джиллиан отшатнулась и стремительно направилась в свою комнату. Взявшись за дверную ручку, она услышала, как он наполняет стакан.
Всю свою жизнь, думала Джиллиан, охваченная внезапной яростью, она безропотно принимала подобную незатейливую критику. Постепенно она просто привыкла к ней. Но теперь она стала взрослой женщиной. Джиллиан распрямила плечи. «Я сама себе хозяйка», – зло подумала она и снова направилась к двери. Настало время перестать тушеваться или убегать и рискнуть, чтобы добиться своего.
Трейс отхлебнул теплое виски и приготовился к очередному спору. Он предпочел, чтобы Джиллиан, хлопнув дверью, удалилась в свою комнату, но, похоже, она сдаваться не собиралась. Но если ей так надо, он разрешит ей выпустить пар. Трейс поднял стакан и едва не подавился виски.
– Что, черт подери, ты делаешь?
Джиллиан спокойно расстегивала блузку.
– Доказываю, что ты не прав.
– Прекрати.
Блузка соскользнула на пол, и Джиллиан медленно потянулась к застежке на брюках.
– Черт возьми, Джиллиан, надень рубашку и убирайся отсюда.
Она переступила через брюки.
– Волнуешься?
На ней оказалась короткая ночная сорочка, без кружева и оборок. Длинные стройные ноги отливали молочной белизной. Несмотря на виски, у него вдруг ужасно пересохло в горле.
– Я не в настроении терпеть твои фокусы. – Он дрожащими руками потянулся за сигаретой.
– Ты определенно волнуешься. – Джиллиан откинула назад густую копну волос. Бретелька сорочки лениво соскользнула с ее плеча, когда она медленно двинулась к нему.
– Ты совершаешь ошибку.
– Скорее всего. – Она встала прямо перед ним, и последний луч дневного света озарил ее волосы и лицо. – Но это будет моя ошибка, не так ли?
Он никогда не видел в своей жизни что-то более прекрасное. Он никого и ничего не желал так неистово. И он был уверен, что ничего так сильно не боялся, как этой хрупкой восхитительной полуобнаженной женщины с глазами цвета нефрита и волосами, подобными бушующему пламени.
– Я не собираюсь к тебе прикасаться. – Он осушил свой стакан.
Его рука дрожала. И это утвердило ее в своих силах.
– Хорошо, тогда я прикоснусь к тебе.
У нее не было инструкции или стандартной формулы, которую она уже опробовала. Конечно, у нее был опыт общения с мужчинами, но работа, отнимающая много времени и сил, а также строгое воспитание этому общению не благоприятствовали. Но сейчас она вдруг почувствовала, что в этой ситуации ей не помог бы опыт предыдущих встреч с мужчинами. Сейчас все было по-другому. И вот, полагаясь на интуицию и собственное желание, она подошла ближе.
Ее прикосновения казались более уверенными и спокойными, чем у него, когда она провела кончиками пальцев по его груди. Глядя прямо ему в глаза, она наслаждалась ощущением его твердых мускулов, лаская его плечи. Ей пришлось привстать на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Ее нежные губы, словно уговаривая, осторожно прижались к его губам. Прильнув к нему, она ощутила, как сильно бьется его сердце.
Все его тело подобралось, словно в ожидании удара. Он потянулся к ней, но огромным усилием воли заставил себя остановиться и вместо этого ухватился за комод, стоявший у него за спиной. Он думал, что изучил ее достаточно хорошо и, проявляя невнимание, оскорбит ее и заставит отказаться от своей затеи. Таким образом он обезопасит ее от себя. Но он не учел того, что она понимала его гораздо лучше, чем он ее.
Нежно касаясь губами его губ, она осторожно расстегивала его рубашку, чтобы свободно касаться его тела. Ее сердце бешено колотилось, глаза застилал туман, и с губ слетали нежные слова ободрения. Опытная соблазнительница не могла бы поступить лучше.
– Я хочу тебя, Трейс. – Ее губы осторожно скользнули по его щеке вниз, к шее. – Я желала тебя с первой нашей встречи. Я пыталась справиться с собой. – Она прерывисто вздохнула, обняв его за талию, а затем провела кончиками пальцев по его спине. – Займись со мной любовью.
Он положил руки ей на плечи, прежде чем она успела снова поцеловать его. Он понимал, что если сейчас прильнет к ее губам, то обратного пути уже не будет.
– Это не игра, в которой ты можешь победить. – Его голос звучал хрипло. – Отступи, Джиллиан, пока еще не слишком поздно.
В комнате было темно. Луна еще не взошла. Он видел лишь ее сверкающие от страсти глаза.
– Ты сказал, что веришь в судьбу. Разве тыне узнаешь меня, Трейс? Я твоя.
Вероятно, именно этого он больше всего и боялся. Она была неотвратима, как сама судьба, неуловима, словно мечта. И сейчас она обволакивала его, словно обещание.
– Тогда я твой. Да поможет тебе Бог.
И он приник к ее губам, отпустив на волю так долго сдерживаемый, неутоленный, неистовый огонь страсти. Он хотел спасти ее и себя. Но теперь он полностью отдался во власть судьбы и удачи. Он разом забыл обо всех обещаниях, которыми пытался связать себя. Он коснется ее, он насладится ею. И ночь возьмет свое.
Он позволил себе лихорадочно ласкать ее тело. Тонкая ткань ее сорочки скользила под его жадными прикосновениями. Еще больший соблазн. Сорочка медленно ползла вверх, постепенно обнажая ее бедро под его пытливыми руками, и это возбуждало их обоих. Ее кожа была подобна сливкам, прохладная, белоснежная, мягкая. Очарованный, он опустил руку под сорочку и ощутил жар ее тела. Откликаясь на его движения, она вцепилась пальцами в его спину. Прижимая ее к себе, он ласкал ее, пока у нее не начали подгибаться колени, и тогда он подхватил ее на руки.
– Это только начало, – произнес он, укладывая ее на кровать. – Сегодня я собираюсь воплотить все, что я представлял, когда впервые увидел тебя. – Ее волосы огненным веером раскинулись по белоснежному покрывалу. В комнату проникли первые бледные лучи лунного света и легкий ночной ветерок, принесший с собой легкий аромат моря.
