Текст книги "Очарованные"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4

Каннери-роу полна звуков: людской болтовней на ходу, на бегу, веселыми звоночками туристских велосипедов, криками вездесущих чаек, выпрашивающих подачки. Ана радовалась толпе и шуму не меньше, чем уединению и тишине на своем заднем дворе.

Она терпеливо тащилась в потоке машин. Проехав мимо магазина Морганы, еще раз убедилась, что в такой идеальный денек и туристы, и местные жители гурьбой выехали на улицы.

Место для парковки будет большим подарком. Отказавшись от безнадежных попыток поисков свободного места на улице, направилась на стоянку в трех кварталах от «Викки».

Подойдя к багажнику, услышала всхлипы капризничавшего ребенка и сердитое бормотание утомленных родителей:

– Если сейчас же не прекратишь, вообще ничего не получишь. Я серьезно, Тимоти. С нас довольно. Давай шевелись.

В ответ на приказание малыш вывалился на площадку бесформенной грудой, мать беспомощно схватила его за кисельные ручки. Ана закусила губу, сдерживая улыбку, но молодым родителям явно было не до смеха. Руки заняты пакетами, лица мрачные.

Видимо, Тимоти сейчас купят одежду, предположила Ана, хотя вряд ли он после этого станет сговорчивее. Папаша сунул свои пакеты мамаше и наклонился, сурово сжав губы.

Какая ерунда, мелочь, но родители по-настоящему усталые и несчастные. Сначала Ана наладила связь с отцом, почувствовала любовь, злость, унылую растерянность. Потом с ребенком – сбит с толку, устал, глубоко огорчен отказом купить ему набивного слона, стоявшего в магазинной витрине.

Она закрыла глаза. Отец занес руку, намереваясь шлепнуть по попке в подгузнике, малыш набрал в грудь воздуха, готовясь издать пронзительный негодующий визг.

Мужчина вдруг вздохнул, опустил руку, Тимоти поднял к нему разгоряченное розоватое личико, залитое слезами.

Мужчина наклонился, открыв объятия.

– Мы все устали, правда?

Ребенок к нему бросился, пристроил тяжелую головку на отцовском плече.

– Пить хочу…

– Сейчас, парень. – Мужчина утешительно похлопал сынишку, ободряюще улыбнулся жене, готовой вот-вот заплакать. – Может, пойдем выпьем чего-нибудь холодненького? Ему просто надо поспать…

И родители с малышом удалились, утомленные, но успокоившиеся.

Улыбаясь про себя, Ана открыла багажник. В семейных прогулках не одни песни и пляски. В следующий раз, когда они будут готовы окрыситься друг на друга, ее не окажется рядом, чтобы прийти на помощь. Ладно, сами как-нибудь разберутся.

Забросив за спину сумку, она принялась вытаскивать коробки, заготовленные для Морганы. Полдюжины упаковок, наполненных мешочками с ароматическими смесями, бутылочками с маслами и кремами, пакетиками-саше, атласными подушечками и месячными спецзаказами, варьирующимися от тоников до индивидуальных духов.

Учитывая расстояние, она собиралась проделать путь дважды, но решила старательно распределить груз и донести все сразу.

Составила коробки одну на другую, уравновесила, захлопнула локтем багажник, вышла со стоянки, прошла полквартала и поняла, что переоценила силы.

Почему так всегда получается? Лучше легко сходить дважды, чем с трудом один раз. Дело не в тяжести, хотя ноша увесистая. Просто неудобно нести по забитому людьми тротуару. Еще волосы лезут в глаза. Исполнив живой быстрый танец, едва успела избежать столкновения с парой туристов-тинейджеров в легкой двухместной коляске.

– Помощь не требуется?

Сердясь на себя и на безответственных водителей, Ана оглянулась. Бун особенно впечатляюще выглядел в мешковатых хлопчатобумажных слаксах и рубашке. Джесси, сидя у него на плечах, с хохотом била в ладоши.

– Мы приехали покататься на карусели, поесть мороженого и вдруг тебя увидели!

– Кажется, вы чересчур нагрузились, – заметил Бун.

– Ничего, не тяжело.

Он похлопал Джесси по ноге, и та, повинуясь сигналу, съехала по спине.

– Протянем дружескую руку.

– Не надо, все в порядке. – Глупо отказываться, когда помощь необходима, но Ана почти всю неделю успешно избегала Буна. И почти так же успешно умудрялась не думать о нем. Не гадать. – Не хочу, чтобы вы сбились с пути.

– Мы никуда конкретно не направляемся, правда, Джесси?

– Угу. Просто бродим. У нас выходной. Ана не сдержала улыбку, как не сдержала и опасения во взгляде, брошенном на Буна. Его взгляд, как обычно, сбил с толку, привел в замешательство. Улыбка на губах не столько веселая, сколько вызывающая.

– Тут недалеко, – объяснила она, прихватывая расползавшиеся коробки. – Просто…

– Очень хорошо, – отмел он объяснения, забрал коробки, не спуская с нее глаз. – Зачем тогда нужны соседи?

– Одну я понесу, – подпрыгнула Джесси, всеми силами стремясь помочь. – Я сумею.

– Спасибо. – Ана вручила ей самую легкую упаковку. – Надо пройти пару кварталов до магазина кузины.

– А у нее дети есть? – полюбопытствовала Джесси, когда они тронулись.

– Пока нет.

– Я спросила у папы, откуда у нее в животике двое, а он говорит, что любовь иногда действует вдвое сильнее.

Разве можно чуждаться такого мужчины, подумала Ана, бросив на него теплый взгляд.

– Да, иногда бывает. Видно, у вас всегда находится верный ответ, – пробормотала она, обращаясь к нему.

– Не всегда. – Непонятно, то ли он равнодушен, то ли раздражен с полными руками коробок. Будь руки свободны, обязательно потянулись бы к ней, прикоснулись. – Надо только постараться каждый раз отыскать наилучший. Где вы прячетесь, Анастасия?

– Прячусь? – Теплота во взгляде исчезла.

– Давно во дворе вас не вижу. Вот уж не думал, что вас так легко испугать.

Поскольку Джессика скакала прямо перед ними, Ана придержала резкий ответ.

– Не понимаю, о чем вы. Я работала. Довольно усердно, если на то пошло. – Она кивнула на коробки. – Кое-какие результаты у вас в руках.

– Правда? Тогда я рад, что не стукнул в дверь, попросив чашку сахара. Чуть не постучал, но фальшивый предлог был бы очевиден.

Она на него покосилась.

– Ценю вашу сдержанность.

– Правильно.

Отбросив волосы с глаз, Ана окликнула Джесси:

– Мы отсюда пройдем к задней двери. По субботам страшная толкучка. Не люблю ходить по магазину, отвлекать покупателей.

– Кстати, чем ваша кузина торгует?

– Ох, всякой всячиной. По-моему, вас особенно заинтересуют ее товары. Ну, вот и пришли. – Ана указала на каменный мощеный пандус, заставленный по бокам горшками с кроваво-красной геранью. – Можешь дверь открыть, Джесси?

– Конечно. – Торопясь посмотреть, что за дверью, девочка ее толкнула и взвизгнула: – Ой, смотри, папа! – Бросила свою поклажу на первое попавшееся место и метнулась к крупной белой кошке, которая вылизывалась на столе.

– Джессика! – Твердый резкий отцовский окрик заставил ее замереть на месте. – Что я тебе говорил? Не подходи к чужим животным!

– Пап, он такой хорошенький!

– Это кошка, – поправила Ана, ставя коробки на стойку. – Твой папа совершенно прав. Не все животные любят маленьких девочек.

Детские пальчики дернулись, желая погладить густую белую шерстку.

– А она?

– Луна порой никого не любит. – Ана со смехом почесала кошку за ушками. – Но если ты проявишь чрезвычайную вежливость и получишь ее королевское позволение, то вы вполне поладите. – Она послала Буну успокаивающую улыбку. – Луна ее не поцарапает. Когда ей надоест, она просто уйдет.

Впрочем, Луна явно не возражала против знаков внимания. Подошла к краю стола, потерлась головой о протянутую руку.

– Я ей понравилась! – Джессика улыбнулась во весь рот. – Видишь, папа, я ей понравилась!

– Вижу.

– Здесь у Морганы обычно прохладительные напитки. – Ана открыла маленький холодильник. – Хотите чего-нибудь?

– С удовольствием. – На самом деле пить не очень хотелось, но, приняв предложение, можно и задержаться. Бун привалился к кухонному столику, пока Ана доставала стаканы. – Магазин там? – махнул он на дверь.

– Да, – кивнула она. – За другой дверью хранилище. Моргана торгует в основном однородным товаром, поэтому больших запасов не держит.

Он дотянулся через ее плечо и дотронулся пальцем до тоненьких листиков розмарина, растущего на подоконнике.

– Тоже этим занимается?

Ана постаралась не заметить его прикосновения. Почуяв от него запах моря, предположила, что они с дочкой ходили кормить чаек.

– Чем именно?

– Травами и растениями и так далее.

– Можно сказать. – Она отвернулась, поняв, что стоит слишком близко, и сунула ему в руки стакан. – Пиво из корнеплодов.

– Ужас. – Нечестно и, может быть, глупо, но Бун принял стакан и остался на месте. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза. – Возможно, неплохое хобби для нас с Джессикой. Может, научите нас растить цветы?

– Это точно то же самое, что растить любое живое существо. – Невероятно трудно сохранять ровный тон, когда даже дышать тяжело. – Забота, внимание и любовь. Вы занимаетесь тем же, чем я, Бун.

– Надеюсь. – Он с пристальным сосредоточенным взглядом поднес к ее щеке руку. – Анастасия, я действительно думаю, что нам необходимо…

– Уговор есть уговор, детка, – послышался из приоткрывшейся двери голос. – Сидеть по пятнадцать минут через каждые два часа.

– Смешно. Ты ведешь себя так, будто я единственная беременная женщина во всем мире. – Моргана с тяжелым вздохом вышла в заднюю комнату. Вздернула брови при виде троицы и особенно Буна, зажавшего ее кузину в дальнем углу.

В моем мире ты единственная беременная женщина. – Нэш замер на полушаге. – Эй, Ана, ты-то мне и нужна, чтобы уговорить Моргану работать полегче. Теперь, раз ты тут, можно будет… – Он взглянул на стоявшего рядом с Аной мужчину и сощурился, фокусируя взгляд. – Бун? Будь я проклят, Бун Сойер, сукин… – Моргана толкнула его локтем в бок, и он сразу придержал язык. У стола стояла маленькая девочка, тараща глаза. – Ох, дружище… – договорил Нэш, порывисто шагнул вперед, пожал другу руку, хлопнул по спине в типично мужском приветствии. – Что ты тут делаешь?

– Кажется, доставляю товары, – усмехнулся Бун, сердечно ответив на рукопожатие. – А ты?

– Стараюсь жену образумить. Господи, сколько же мы не виделись? Года четыре?

– Около того.

Моргана скрестила на животе руки.

– Вы знакомы, как я понимаю?

– Конечно! Познакомились на писательской конференции. Десять лет назад, верно? И не виделись с… – С похорон Элис, вспомнил Нэш. Вспомнил пустоту, отчаяние и неверие в глазах Буна, стоявшего у могилы жены. – Ну, как ты?

– Отлично, – улыбнулся Бун. – У нас все хорошо.

– Замечательно. – Нэш положил руку ему на плечо, стиснул, прежде чем повернуться к девочке. – А ты, конечно, Джессика.

– Угу, – подтвердила та с лучезарной улыбкой, всегда радуясь встрече с незнакомыми людьми. – А вы кто?

– А я Нэш. – Он подошел к ней и присел на корточки. Кроме глаз, целиком позаимствованных у Буна, вылитая Элис. Умненькая прелестная фея. Нэш церемонно протянул руку. – Очень рад познакомиться.

Джессика со смешком шлепнула пятерней по его ладони.

– Это вы спрятали младенцев в Моргану? К чести Нэша, он потерял дар речи всего на секунду.

– Виноват. – Со смехом подхватил Джесси на руки. – Предоставляю Ане их вызволить. Так что же вы с папой делаете в Монтерее?

– Мы теперь тут живем, – сообщила девочка. – Совсем рядом с Аной.

– Не шутишь? – Нэш через ее голову усмехнулся Буну. – Давно?

– Чуть больше недели. Я слышал, что ты сюда перебрался, подумывал повидаться, как только устроимся. Не знал, что ты женат на кузине моей соседки.

– Мир тесен и чудесен, – заметила Моргана, наклонив голову и глядя на Ану, которая не сказала ни слова с той самой минуты, как хозяева вошли в комнату. – Раз уж меня никто не представил, я сама представлюсь – Моргана.

– Прошу прощения. – Нэш вскинул Джесси на плечо и приказал жене: – Сядь.

– Я абсолютно…

– Сядь, – повторила Ана, пододвигая стул.

– Численный перевес на вашей стороне. – Моргана села со вздохом. – Как вам нравится в Монтерее?

– Очень, – ответил Бун, переводя взгляд на Ану. – Больше, чем я ожидал.

– Мне все всегда нравится больше, чем я ожидала. – Моргана с легким смешком погладила живот. – Мы все очень скоро опять соберемся, вы расскажете то, что Нэш не позволил мне знать.

– С удовольствием.

– Детка, тебе же отлично известно, что я открытая книга. – Нэш чмокнул жену в макушку и подмигнул Ане. – Вот этого и дожидалась Моргана?

– Да, все тут. – Испытывая острую необходимость занять чем-то руки, Ана повернулась к груде коробок. – Я сама распакую. Испробуй вот этот новый лосьон из фиалок, прежде чем выставлять на продажу, а тут еще новый шампунь из мыльнянки…

– Отлично, я в полном восторге. – Моргана взяла бутылочку с лосьоном, откупорила. – Славно пахнет. – Капнула на руку и растерла. – Приятная консистенция.

– Душистая фиалка и ирландский мох, который мне папа прислал. – Ана подняла глаза от пакетов. – Нэш, не покажешь ли нашим гостям магазин?

– Хорошая мысль. Думаю, ты тут найдешь кое-что подходящее, – обратился он к Буну, направляясь к двери.

Прежде чем выйти, Бун оглянулся через плечо.

– Анастасия! – Дождался ответного взгляда. – Не исчезайте.

– Так-так-так, – многозначительно протянула Моргана, откинувшись на спинку стула и улыбаясь, как кошка, произошедшая по прямой линии от самой главной кошки. – Рассказывать не собираешься?

Прикладывая чуть больше силы, чем требовалось, Ана разорвала бечевку на пакете.

– О чем?

– О себе и своем горделивом соседе, конечно!

– Рассказывать нечего.

– Милочка, я тебя знаю. Когда я вошла в комнату, ты была так им поглощена, что можно было бы вызвать торнадо, а ты глазом бы не моргнула.

Ана занялась еще не распакованными коробками.

– Не смеши меня. Ты не вызывала торнадо с тех пор, как мы впервые смотрели «Волшебника из страны Оз» [8]8
  Имеется в виду фильм по сказке Ф. Баума, известной в русском переложении как «Волшебник Изумрудного города».


[Закрыть].

– Ана, – тихо и твердо сказала Моргана. – Я тебя люблю.

– Знаю. И я тебя тоже.

– Ты никогда не нервничаешь. Возможно, поэтому меня так удивляет и так беспокоит, что в данный момент ты очень сильно нервничаешь.

– Ничего подобного. – Ана звякнула пузырьками и сморщилась. – Хорошо, хорошо, хорошо. Мне надо подумать. – Она резко развернулась на месте. – При нем нервничаю, и смешно было бы отрицать, что я нервничаю оттого, что меня к нему сильно тянет. Просто надо подумать.

– О чем?

– Как ко всему этому относиться. К нему, я имею в виду. Не собираюсь повторять ошибку, тем более что она коснется и Буна, и Джессики.

– Ох, дорогая, неужто ты в него влюбилась?

– Полный бред! – Ана слишком поздно спохватилась, что кузина вряд ли примет излишне категоричный ответ за чистую монету. – Просто нервничаю, вот и все. Никогда еще мужчина не оказывал на меня такого физического воздействия… – Никогда. Еще никогда. И страшно, что больше никогда не окажет. – Давно, во всяком случае. Мне надо подумать.

– Дорогая, – протянула к ней руки Моргана. – Через пару дней Себастьян с Мэл вернутся из свадебного путешествия. Может, позволишь ему посмотреть? Тебе станет легче, если будешь знать.

Ана решительно затрясла головой:

– Нет… Конечно, я думала об этом, но будь что будет. Пусть мы останемся в равном положении. Узнав, я получу преимущество перед Буном. По-моему, равноправие важно для нас обоих.

– Тебе лучше знать. Позволь я кое-что скажу как женщина. – Моргана усмехнулась. – Как колдунья. Не имеет никакого значения, знаешь ты или не знаешь, когда речь идет о мужчине, затронувшем твое сердце. Это совершенно не важно.

Ана кивнула:

– Тогда следует убедиться, что сердце мое не затронуто, пока я не готова.

– Невероятно, – бормотал Бун, осматривая «Викку». – Просто невероятно.

– С первого взгляда у меня было точно такое же впечатление. – Нэш схватил хрустальную волшебную палочку с аметистовым острием. – По-моему, наши коллеги решительно обалдели бы.

– Между сказками и оккультизмом тонкая грань, – рассуждал Бун, держа в одной руке палочку и проводя пальцем по оскаленной пасти бронзового волка. – Хоть я смеялся над твоим последним фильмом, у меня кровь в жилах стыла.

– Кошмар с юмором, – усмехнулся Нэш.

– Тебе лучше всех удается. – Он оглянулся на дочку, которая, заложив руки за спину, во все глаза разглядывала миниатюрный серебряный замок в радужном стекле. – Не получится увести ее отсюда с пустыми руками.

– Истинная красавица, – признал Нэш, как всегда размышляя о собственных детях, которые скоро родятся на свет.

– На мать похожа. – Бун подметил в глазах приятеля вопрос и заботу. – Хочешь не хочешь, Нэш, горе проходит. Элис была прекраснейшей частью моей жизни и отдала мне все лучшее. Я ей благодарен за каждую проведенную вместе минуту. – Он положил хрустальную палочку. – А теперь мне хотелось бы знать, каким образом ты, закоренелый холостяк, женился и ждешь близнецов.

– Материал собирал для сценария, – усмехнулся Нэш, покачиваясь на каблуках. – Удрал из Лос-Анджелеса. Пробыл здесь совсем недолго, зашел сюда и увидел Моргану.

Разумеется, это не все. Тут еще очень много другого. Только не дело Нэша рассказывать Буну о наследии Донованов. Даже если приятель поверит.

– Да, когда ты решаешь нырнуть, то с головой ныряешь.

– Ты тоже. Индиана далековато отсюда.

– Я вовсе не хотел далеко забираться, – поморщился Бун. – Там мои родители и родители Элис. Мы с дочкой стали целью их жизни. А мне хотелось изменить свою жизнь и жизнь Джессики.

– Поселившись рядом с Аной? – прищурился Нэш. – В доме из красного дерева со сплошным стеклом и террасой?

– Именно.

– Хороший выбор. – Нэш снова оглянулся на Джесси, которая бродила по магазину, подбираясь к маленькому замку. Ни разу ничего не попросила, и поэтому страстный взгляд сработал с повышенной эффективностью. – Если сам не купишь, то я подарю.

* * *

Выйдя вместо Морганы расставить товары на полках, Ана увидела, что с прилавка исчез не только серебряный замок, но также волшебная палочка, трехфутовая статуэтка крылатой феи, которую она для себя присмотрела, а еще хрустальное стеклышко в виде единорога для солнечных зайчиков, магический хрустальный кубок с многогранными шариками внутри и жеода [9]9
  Жеода – минеральный агрегат, образующийся в пустотах горных пород.


[Закрыть]размером с бейсбольный мяч.

– Мы люди слабые, – объяснил Бун с поспешной овечьей усмешкой, видя, как вздернулась ее бровь. – Никакой силы воли.

– Зато вкус превосходный. – Она провела кончиком пальца по крыльям феи. – Очаровательно, правда?

– Лучше не бывает. Пожалуй, поставлю для вдохновения у себя в кабинете.

– Хорошая мысль. – Она наклонилась к витрине с камнями, поглаживая пальцами обточенные кристаллы, пробуя на ощупь, отбрасывая, выбирая. – Малахит для ясности мыслей. Содалит успокаивает душевное смятение, лунный камень обостряет чувствительность, аметист, конечно, пробуждает интуицию.

– Конечно.

Ана реплику проигнорировала.

– Хрусталь вообще от всего помогает. – Она внимательно взглянула на Буна, склонив набок голову. – Джесси говорит, что вы стараетесь бросить курить.

– Стараюсь, – пожал он плечами.

Она протянула кусок хрусталя.

– Носите в кармане. А другие камни разложите в доме. – И отвернулась, держа в руках разноцветные пузырьки, а он взял хрусталь, повертел в пальцах.

Особого вреда не будет.

Бун, не веривший в магические кристаллы и в волшебную силу камней, понимал, что их вполне можно использовать для интриги. Следовало также признать, что они мило смотрятся на письменном столе, создают атмосферу. Жеода послужит неплохим пресс-папье.

В целом день удачный. Они с Джесси с большим удовольствием покатались на карусели в торговом центре, сыграли в видеоигры, прошвырнулись по Каннери-роу и рыбному рынку. Неожиданно столкнувшись с Анастасией, получили дополнительный выигрыш, признал он, поигрывая кремовым лунным камнем. И золотой приз – встречу с Нэшем, открытие, что они живут рядом.

Нахлынули размышления о мужской дружбе. Забавно, занятый в последние месяцы хлопотами, связанными с переездом, с освоением на новом месте, он даже не подумал, что Нэш и есть именно тот компаньон, которого следовало бы предпочесть всем прочим, хотя их приятельские отношения сводились главным образом к многолетней переписке. Лояльный, легкий в общении, с богатым воображением.

Будет очень приятно давать ему отцовские советы после рождения близнецов.

О да, думал Бун, держа в руках лунный камень, глядя, как он поблескивает в лунном свете, льющемся в окно кабинета, мир, безусловно, тесен и чудесен.

Один из его старейших приятелей женат на кузине женщины, которая живет по соседству. Теперь Ане будет трудновато его избегать.

А она его именно избегает. Возникает сильное ощущение, которым нельзя не гордиться, что он заставляет эту фею нервничать.

Он почти забыл, как сближаются с женщиной, которая слегка краснеет, растерянно смотрит с участившимся сердцебиением. Все женщины, с которыми случалось иметь дело в последнюю пару лет, были невозмутимыми, рассудительными… и безобидными. Он хорошо себя чувствовал с ними, всегда радуясь женскому обществу. Только не было никакой тяги, никакой тайны, никаких иллюзий.

Пожалуй, он до сих пор остается мужчиной, привязанным к старомодному типу женщин. К розово-лунному типу, усмехнулся Бун. Тут он увидел ее, и смешок застрял в горле.

Ана шла по саду, почти плывя в лунном свете, со шмыгающим в тенях серым котом. Распущенные волосы поблескивают на спине, на плечах, на бледно-голубом халате. Кажется, вздыхает, срезая цветы и укладывая в корзину.

Она пела старую песню, переходившую из поколения в поколение. Далеко за полночь думала, что осталась одна, никто ее не видит. Первая ночь осеннего полнолуния – время собирать плоды, так же как весеннее полнолуние – время сеять зерна. Уже сделан круг, расчищен участок.

А сейчас она складывала цветы и травы в корзинку нежно, словно младенцев. В глазах колдовство. И в крови.

– На свету и в тенях под луной я срезаю цветы, выбираю на ощупь, по запаху средь темноты. Пусть они волшебство несут людям. Как скажу, так и будет…

Сорвала буквицу и гелиотроп, выкопала корень мандрагоры, отыскала пижму и бальзамин. Корзина тяжелела.

– Нынче жатва, а завтра сев. Беру только то, что пустила в посев. Всегда помню, что будет, помогаю, спасаю без вреда людям.

Произнеся заклинание, Ана прижалась лицом к цветам, вдыхая свежие ароматы.

– Не пойму, вы настоящая?

Она быстро вздернула голову, видя тень возле изгороди, которая потом шагнула в сад, превратившись в мужчину.

Сердце скакнуло в горло, постепенно ускоряя биение.

– Вы меня испугали.

– Простите. – Видимо, лунный свет придает ей такое… очарование. – Допоздна заработался, вышел, увидел вас. По-моему, поздновато собирать цветы.

– Луна ярко светит. – Он не увидел никакой опасности в ее улыбке. – Мне казалось, вы знаете, что все собранное при полной луне обладает волшебными чарами.

Бун улыбнулся в ответ:

– Колокольчики уже собрали?

Ее рассмешил намек на Рапунцель [10]10
  Рапунцель – героиня сказки братьев Гримм; так же называется сорт колокольчиков.


[Закрыть].

– Да, по правде сказать. Без них волшебный сад не полон. Если желаете, высажу для вас в горшочек.

– Почти никогда не отказываюсь от волшебства.

Ветерок шевельнул ее волосы. Поддавшись влиянию момента, он протянул руку, схватил прядь. Улыбка в ее глазах померкла, а в нем запела кровь.

– Вам идти надо. Там Джесси одна.

– Она спит. – Он шагнул ближе, притянутый прядью волос, как канатом. Уже шагнул в магический круг, который она очертила. – Окна открыты, услышу, если позовет.

– Поздно. – Ана так крепко схватила корзинку, что плетеная ручка вонзилась в ладонь. – Мне надо…

Бун мягко отнял корзинку, поставил на землю.

– Мне тоже. – Другой рукой коснулся волос, отбросил с лица. – Очень.

Приблизил губы, она задрожала, в последний раз попыталась взять себя в руки.

– Бун, то, что вы собираетесь сделать, осложнит всем нам жизнь.

– Может быть, мне простота надоела. – Впрочем, он чуть повернул голову, так что губы скользнули по ее щеке и коснулись виска. – Неужели не знаете, что мужчина просто не может не поцеловать женщину, которая под луной собирает цветы.

Ана замерла. Предательское тело таяло в мужских объятиях.

– А ей остается желать поцелуя.

Он вновь опустил голову, и она покорилась. Следует обращаться с ней нежно. Этого требует сама ночь с ароматным ветром и с волшебной музыкой моря, плещущегося о скалы. Женщина в его руках стройная, как тростинка, в тонких шелковых одеждах, прохладных на теплой атласной коже.

Но, наконец прильнув к роскошным мягким губам, слыша вокруг соблазнительно шепчущие ароматы, он схватил ее крепко, как мародер.

Отчаянная внезапная жадная страсть. Ни одна здравая мысль не пробьется сквозь бурные ощущения. Голод вонзился в пах острой стрелой, из груди вырвался стон неутоленности.

Боль. Тысячи болезненных уколов. И все-таки оторваться невозможно, нельзя не искать ее губ. Боязно выпустить – вдруг она растает как дым и он никогда больше в жизни не испытает ничего подобного.

Она не могла его утихомирить. Отчасти хотелось погладить, охладить, заверить, что у них обоих все будет хорошо. Но не получается. Он опустошил ее. То ли собственные мучительные желания, то ли эхо его желаний, то ли вместе то и другое полностью лишили воли.

Да, было известно, отлично известно, что первая схватка будет бешеной и суровой. Она этого жаждала и боялась. А теперь превзошла страх. Никто не устоит перед убийственной смесью боли и наслаждения.

Бун провел по лицу Аны дрожащими пальцами, запустил их в волосы и сцепил на затылке. Содрогаясь под яростной атакой, ее тело требовательно к нему прижалось. Пробормотав его имя, она задохнулась.

Он слышал тихий прерывистый шепот сквозь пульсацию крови. Сам дрожит или она? Кто сильнее опьянен?

Медленно от нее оторвался, по-прежнему держа за плечи, глядя в глаза. Она видела себя в лунном свете, утопала в голубом море. Утопала в мужчине.

– Бун…

– Не сейчас. – Господи, он чуть живьем ее не проглотил. – Еще не время. – Потянувшись приник к губам легким долгим тихим поцелуем окончательно ее обезоружив. – Не хотел причинить тебе боль.

– Ты и не причинил. – Ана стиснула губы попыталась повысить голос. – Ты не причинил мне боли. Просто сбил меня с ног.

– Я думал, что готов. – Бун провел руками по ее плечам и отпустил. – Готов ли кто-нибудь к такому, не знаю. – Точно не зная, что будет, если снова к ней прикоснуться, он сунул руки в карманы. – Может быть, дело тут в лунном свете, а может быть в тебе. Я должен быть честен с тобой Анастасия, только не вполне понимаю, что делать.

– Что ж… – Она крепко сжала руки, схватившись за локти. – Скажу о себе то же самое.

– Если бы не Джесси, ты нынче не вернулась бы домой в одиночестве. Впрочем, я серьезно отношусь к интимной близости.

Уже набравшись сил, Ана кивнула:

– Если бы не Джесси, я тебя попросила бы провести со мной ночь. – Она глубоко вздохнула. Надо хотя бы в этом откровенно признаться. – Ты был бы у меня первым.

– Первым?.. – Руки онемели. Поняв, что она девственница, он почуял страх и сверхъестественное волнение. – О боже…

Она вздернула подбородок.

– Я вовсе не стыжусь.

– Да нет, я не о том… – Лишившись дара речи, Бун провел ладонью по ее волосам. Невинная златовласая девственница в тонких голубых одеждах с цветами у ног… А он вынужден отказаться и уйти один. – Вряд ли ты понимаешь, что это значит для мужчины.

– Вряд ли понимаю, раз я не мужчина. – Ана наклонилась за корзинкой. – Но знаю, ты скоро поймешь, что значит для женщины впервые отдаться. Поэтому мне кажется, что нам обоим следует хорошенько подумать. – Она улыбнулась или попыталась. – А после полуночи трудно думать здраво при полной луне и сорванных цветах. Говорю тебе, Бун, доброй ночи.

– Ана… – Он взял ее за руку, но не удерживал. – Ничего не случится, пока ты не будешь готова.

Она кивнула.

– Конечно. Хотя ничего не случится, если в этом смысла не будет.

И побежала к дому в развевающихся одеждах.