Текст книги "Леди Любовь"

Автор книги: Нора Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Нора Филдинг

Леди Любовь

1

Дженифер, мягко ступая в сапогах на низких каблуках, вошла в библиотеку. В комнате было темно. Она подошла к окну и раздвинула тяжелые, немного побитые молью бархатные шторы.

– Апчхи! – Нос мгновенно забился пылью. Придется отдать шторы в химчистку, подумала Дженифер.

Вместе с Уинифред, своей бывшей няней и нынешней домоправительницей, Дженифер много раз пыталась почистить шторы сама, но старинный бархат всеми силами сопротивлялся их попыткам привести его в порядок. Он не собирался просто так, без химикалий, расставаться с вековой пылью и сейчас, как всегда, обдал Дженифер очередной порцией микроорганизмов и твердых частиц грязи.

– Гав, гав… – раздалось сзади.

Дженифер оглянулась. Белый клубочек требовательно протянул лапку.

– Ах ты, моя милая, – улыбнулась Дженифер и подняла собачку с пола. – Соскучилась по хозяйке?

Маленькая собачка, помесь пекинеса с болонкой, по кличке Молли, радостно залаяла и лизнула Дженифер в нос. Та в ответ чмокнула свою любимицу в пучок шерсти, собранный резинкой на макушке, и опустила ее на большой кожаный диван, который знавал лучшие времена.

– Сиди тихо, не мешай, – приказала Дженифер и взяла клубок шерсти с воткнутыми в него спицами. – Мне надо закончить урок!

– Гав! – опять попыталась привлечь к себе внимание Молли, но Дженифер строго на нее посмотрела.

– Нельзя быть эгоисткой! Видишь, я занята. Вяжу свитер. Тебе хочется иметь красивую шлейку? – Молли никак не выразила своего отношения к вопросу, и Дженифер продолжила: – Молчишь? Боишься признаться, что мечтаешь о ней? Ладно, я тебя понимаю. У меня тоже глаза разгорелись на новое платье, но что толку? Денег все равно нет! Поэтому надо работать! Вязать свитера! Возможно, туристы забредут в магазин миссис Макковен и купят их. Тогда мы с тобой и разгуляемся! Только сначала отдадим шторы в химчистку, да и ковер неплохо бы сменить…

Спицы быстро мелькали в проворных руках Дженифер. Собака, казалось, поняла хозяйку и не мешала ей. Она положила голову на лапы и внимательно следила за движением спиц. Синие и красные нити сплетались в причудливый узор. Пальцы Дженифер ловко накидывали петли, и Молли прикрыла глаза. Вскоре раздалось ее сладкое сопение.

Дженифер мельком взглянула на собаку.

– Спишь? Спи-спи… Один, два, три… Теперь красную… Один, два, три, четыре… Сейчас идет синяя… – приговаривала, провязывая раппорт рисунка, Дженифер.

Прошел час. Потом другой. Третий. Стрелки часов сложились в прямой угол и пробили три часа пополудни.

Дженифер облегченно вздохнула.

– На сегодня все, – радостно объявила она. – Я связала все, что наметила. Даже на два ряда больше! Если я буду перевыполнять план каждый день, я закончу свитер на неделю раньше! Поняла, Молли?

Ответа, как всегда, не последовало. Дженифер встала с дивана и подошла к окну.

Вид, открывшийся ей, был скучным и неинтересным. Когда-то ухоженный газон покрывал неопрятный разноцветный ковер из опавших листьев. Они лежали бурые, темно-ржавые и тяжело вздыхали под порывами ветра. В последние дни солнце редко появлялось на своем рабочем месте. Оно явно саботировало небосклон. Природа и погода, казалось, делали все возможное, чтобы ввергнуть людей в уныние.

– Ноябрь! – пробормотала Дженифер и потянулась, разминая затекшие мышцы, потом распахнула окно. Холодный воздух мгновенно ворвался в комнату. Дженифер глубоко вдохнула его и улыбнулась.

Хмурые дни осени не портили ей настроения. Ома любила жить здесь, в полуразрушенном замке, который благодаря ее усилиям не сдавался. Он продолжал влачить пусть убогое, но все же существование.

Замок «Литл Уэстли» был построен сразу же после вторжения Вильгельма Завоевателя одним из его приближенных. С тех пор прошло девять с половиной столетий! Замок знавал и взлеты, и падения. Последний владелец, постоянно проживавший в «Литл Уэстли», умер несколько лет тому назад. Это был отец Дженифер.

Право Дженифер жить в замке до тех пор, пока она не выйдет замуж, было легко оспариваемым пунктом завещания, но ее желание им воспользоваться новый владелец «Литл Уэстли» посчитал вполне естественным и не стал чинить препятствия.

Денег на ведение хозяйства новый владелец замка не давал, предоставляя Дженифер управляться самой. Дженифер никогда его не видела, да, впрочем, и не горела желанием. Все силы и мысли она направляла на поддержание существования замка. Вязание свитеров в национальных традициях Северной Англии помогало ей хоть как-то сводить концы с концами.

Прохладный воздух проник сквозь тонкую водолазку Дженифер и заставил ее поежиться. Она наклонилась, чтобы закрыть окно, и увидела ползущую по некогда посыпанной гравием подъездной аллее красную машину. Роскошный «ягуар» вальяжно шелестел шинами по листве и плавно подъезжал к державшейся на одной ржавой петле половинке ворот.

– Ура-а! – радостно вскричала Дженифер и вихрем выскочила из библиотеки.

Приезд старшей сестры был для Дженифер настоящим праздником. Барбара не часто баловала ее своими посещениями. «Литл Уэстли» навевал на нее скуку и красноречиво твердил о своих проблемах, а их у Барбары, по ее мнению, и так было предостаточно.

– Барбара! – кинулась к выходящей из машины старшей сестре Дженифер.

Барбара ласково чмокнула ее.

– Не стоит выходить из дому легко одетой, – мягко заметила она. – Можно простудиться.

– Барбара, я так соскучилась по тебе, – ластилась котенком Дженифер.

– Осторожнее, Дженни, помнешь костюм! Я его только вчера купила.

Дженифер с восхищением оглядела Барбару. Ее старшая сестра настоящая красавица. А в одежде ей вообще нет равных! Разве есть на свете еще одна женщина, на которой брючный шерстяной костюм цвета морской волны сидел бы так великолепно? Нет, только Барбара может из шифонового шарфика сделать не просто хомутик вокруг шеи, а подлинную балладу, которая повествует о красоте и свежести ее кожи.

– Ты красавица! – вырвалось у Дженифер.

– Естественно! Я же слежу за собой, а не хожу как Золушка-замарашка, которая не успела разобрать овсяную крупу. Сколько лет можно носить одни и те же джинсы, а, Дженни?

Дженифер вздохнула.

– Барбара, я стараюсь! Кручусь как могу! Ты же видела ворота? Вернее, их останки? Нужны новые! Необходимо почистить шторы в библиотеке, привести в порядок мебель, исправить на кухне плиту…

– Остановись! – засмеялась Барбара. – Скоро все неприятности закончатся!

– Ты получила контракт? – с надеждой и радостью спросила Дженифер.

– Нет! Эта жердь Хилари увела его у меня. Легла под Арчи! – зло бросила Барбара.

– Какая подлость! – возмутилась Дженифер. – Тебя же выбрали из всех, кто участвовал в пробах!

– Сделали вид, что я не прошла… Да ладно, сестренка, не расстраивайся. Скоро мы заживем преотлично! – Тем временем Дженифер и Барбара вошли в дом. – Фи, как здесь противно! Ковер совсем лысый! И эти уродцы рыцари! – воскликнула, презрительно окидывая взглядом холл, Барбара. – Дженни, тебе не кажется, что эта ржавая махина скоро рухнет? – Барбара указала рукой на люстру.

Дженифер взглянула на потолок. Старинная массивная бронзовая люстра, висевшая на железных цепях, и впрямь казалась накренившейся на один бок.

– Попрошу отца Мартина взглянуть на нее, – недовольно пробурчала она. Замечания сестры ей не понравились. Вчера Дженифер вместе с Уинни целый день драили холл, и он, по ее мнению, сейчас выглядел посвежевшим и очень приятным.

– Неплохо чего-нибудь выпить…

– Пойдем на кухню, Барбара. Мамми Уинни приготовит чай. Утром она испекла овсяные лепешки. Такие вкусные! – При мысли о лакомстве, которым она может угостить сестру, у Дженифер моментально прошло недовольство от замечания Барбары. Схватив сестру за руку, она потащила ее за собой.

Кухня, как и все остальные помещения замка, выглядела убого. Одну ее стену полностью занимал старинный очаг. Он был таким огромным, что бык целиком, с рогами и копытами, легко поместился бы в нем. Вероятно, давным-давно, когда в замке кипела жизнь и число его обитателей не равнялось двум женщинам, очаг трудился целыми днями, зажаривая и оленей, и быков, а уж про зайцев, перепелов и куропаток говорить и не приходилось. Он легко превращал их во вкусные с поджаристой корочкой блюда. Сейчас об очаге никто не вспоминал. Он стоял угрюмый, с открытой пастью, всеми забытый.

Кирпичная кладка кухни закоптилась от времени и огня, и никакие усилия Дженифер и Уинни не могли изменить ее вид.

– Барбара, девочка моя, приехала, моя радость! – всплеснула руками толстая пожилая женщина, которая в этот момент что-то жарила на газовой плите, модель которой уже не выпускалась несколько десятилетий.

Барбара клюнула губами щеку бывшей няни, сморщила брезгливо свой хорошенький точеный носик и с неожиданно доброй улыбкой произнесла:

– Теперь отдохнешь. Вот продадим…

– «Ягуар»? – подхватила Дженифер. – Ты решила наконец с ним расстаться?

– Садись, моя птичка, садись… Сейчас тебя сливками попотчую… – Уинни, несмотря на свою комплекцию, шустро метнулась с двумя кружками в кладовую и через минуту уже ставила их на стол. – Вот, мои дорогие девочки. Пейте на здоровье!

На столе рядом со сливками, словно из-под земли, появились поджаристые овсяные лепешки.

– Вы, обе, с ума сошли от одиночества, что ли?! – вскричала Барбара. – Одна «ягуар» собралась продавать, а другая – сливками угощает…

– Сливки хорошие, свежие, жирные…

– Кто же, Уинни, теперь пьет сливки? Только вот эта деревенщина, моя сестрица! – Барбара презрительно хмыкнула. – Я, кроме обезжиренного йогурта, никаких других молочных продуктов в рот не беру.

– Сливки вкусные… – подвигая к себе стакан и делая глоток, выступила на защиту мам-ми Уинни Дженифер. – Напрасно отказываешься!

– Удивляюсь, как можно жрать такой калорийный продукт и оставаться худой, – заметила Барбара. – Я вынуждена все время придерживаться диеты.

– Испортишь себе желудок, моя девочка. Потом лекарства замучаешься покупать.

– Уинни, я же фотомодель! Мне фигура нужна. Это вот Дженни может жрать все подряд!

– Так, что там насчет «ягуара», я не поняла? – откусывая кусок овсяного печенья и запивая его сливками, спросила Дженифер.

– С «ягуаром»? Ничего! Это единственная память о сэре Джоне…

– Твой бывший муж умер? – схватилась рукой за сердце Уинни и добавила: – Упокой, Господи, его душу!

– Фу, Уинни, что за бред ты несешь?!

– Ты же сама сказала, что машина единственная память о нем… – поддержала няню Дженифер.

– Конечно, единственная… Он отнял у меня содержание!

– Барбара, милая, как же ты жить будешь?! А еще этот прокол с контрактом! – Дженифер бросилась к сестре и обняла ее.

Барбара с неудовольствием отстранилась.

– Дженни, у тебя руки жирные! Пятна оставишь! А Джон подлец, каких свет не видывал, не изменяя интонации, сказала она. – Поймал меня в ловушку!

– Он по закону обязан тебя содержать! – не обращая внимания на замечание сестры и продолжая нежно поглаживать ее по плечу, заметила Дженифер.

– Если я не работаю…

– Ты же не работала на момент развода!

– Адвокаты Джона придрались к тем фотографиям. Помнишь, на которых я позирую с рыбой…

– Но это же любительские фотографии, – возразила Дженифер.

– Они сделаны профессионалом и были помещены в журнале!

– Ну и что? Ты тогда гостила… Как его? Забыла… А, у сэра Перси! – сказала Дженифер. – Он же не платил тебе за позирование с пойманным им лососем! Это работой не считается…

– Я не могла признать это публично!

– Почему? – воскликнули в один голос Дженифер и Уинифред.

– Почему, почему… – передразнила их Барбара. – С какой радости я отправилась к сэру Перси, а? Вы об этом не подумали? Я же сказала своему придурку, сэру Джону, что еду работать. Ра-бо-тать, понимаете?

– Зачем? – изумилась Дженифер.

– По-твоему, я должна была сообщить, что еду к любовнику?

– Деточка моя, что ты такое говоришь?

– Уинни, я давно уже не ребенок. Да и Дженифер вышла из детского возраста, – в сердцах проговорила Барбара и добавила: – Уинни, свари кофе! Дженни, как кот, налакалась сливок, а у меня в горле пересохло…

– Кофе? – удивилась Уинифред. – У нас нет кофе. Давай сделаю тебе чай. Настоящий наш английский чай с капелькой сливок и ложечкой сахара. Хорошо, Барби?

– Не зови меня этой дурацкой кличкой, Уинни! – одернула няню Барбара. – А чай, так уж быть, сделай!

Через некоторое время Барбара пила горячий душистый чай, а Уинни и Дженифер с любовью на нее смотрели.

– Помнишь Генриетту, Дженни?

– Ту, у которой я в детстве была на свадьбе?

Голос Дженни прозвучал глухо и напряженно, но Барбара не обратила на это внимания.

– Да. Она, оказывается, хорошо устроилась в жизни. Директор гостиничного комплекса в Брайтоне. Везет же некоторым…

– Значит, много работает, – заметила Уинифред.

– А где шавка, Дженни? Сдохла? – не обращая внимания на слова няни, спросила Барбара.

– Ты про Молли? Как ты можешь так говорить, Барбара? Молли не шавка, а очаровательная собака. И она жива-здорова.

– Ну и ладно, – добродушно согласилась Барбара. – Только пусть держится от меня подальше. Она вполне способна порвать мне колготки… А что с собаки возьмешь?

– Молли не кот, она не точит когти!

– Не знаю, не знаю… Но якшаться с ней не собираюсь… – Барбара отставила от себя пустую чашку. – Ладно, теперь самая большая новость… – объявила она, выдержала эффектную паузу и добавила: – Мистер Фаррейро все-таки решился продать!..

Дженифер и Уинифред недоуменно переглянулись.

– Я должна знать этого мистера, моя девочка? – робко спросила Уинни.

– Что мистер Фаррейро продает? – нахмурила брови Дженифер. Смысл таинственной фразы сестры ускользнул от нее, но она интуитивно почувствовала грозящую ей опасность.

Барбара расхохоталась.

– Ну вы и даете! Ха-ха! В чьем замке вы живете и чей хлеб едите? Кто ваш владелец, вы знаете? Если нет, так поясняю: замок и земля, на которой он стоит, принадлежат мистеру Фаррейро!

– Дальнему родственнику нашего отца?

– Именно ему! И я удивляюсь, что ты это забыла, Дженни.

– Я помню, – пожала плечами Дженифер. – Только запамятовала фамилию. Я еще тогда, при оглашении завещания, удивилась ее неанглийскому звучанию.

– Родители мистера Фаррейро уехали в Аргентину. Ты же знаешь, Дженни! Тогда его отец еще носил ту же фамилию, что и наш отец. Фарелл. Кстати, Дженни, ты тоже Фарелл! Надеюсь, этого ты еще не забыла?

Дженифер кивнула, и Барбара продолжила:

– Потом мистер Фарелл изменил свою фамилию на испанский манер. А сын уже родился сеньором Фаррейро, поняла?

– Конечно. Теперь я все это вспомнила. Так что же продает мистер Фаррейро?

– Замок, естественно!

– Нет! – отшатнулась Дженифер. – Этого не может быть! – закричала она и, громко зарыдав, закрыла лицо руками.

Уинифред с ужасом взирала на Барбару. Ноги ее одеревенели, и она не могла кинуться на помощь своей любимице.

– Этот мистер Фаррейро, похоже, сам дьявол, Барби! – прошептала она, забыв на мгновение о нежелании своей воспитанницы называться Барби.

– Уинни, не выдумывай! – воскликнула Барбара, поднимаясь со стула и подбегая к Дженифер. – Что ты, глупышка! Надо радоваться, а не плакать! Счастье-то какое привалило, Дженни!

Дженифер подняла мокрое от слез лицо.

– А куда я пойду? – сквозь рыдания пробормотала она.

– Тебе хочется жить в этом обшарпанном замке? Вот дурища! Уедешь со мной в Лондон, выйдешь замуж. И все дела! А замок станет тебе являться лишь в кошмарных сновидениях, но, я надеюсь, они не часто будут тебя баловать, – усмехнулась Барбара.

– Барбара, этот замок – моя жизнь! Понимаешь, жизнь! Я собиралась закончить здесь свои дни, а ты – Лондон… – рыдала Дженифер.

– Дженни, сестричка, – Барбара ласково обняла сестру, – ты так говоришь, будто тебе лет сто и дни твои сочтены. Ты же моложе меня! А мне еще нет и тридцати.

Дженифер всхлипнула. Еще нет тридцати ей, а Барбара этот рубеж уже перевалила, механически отметила она, но спорить с сестрой по этому поводу не стала. Перед ней возникла куда более важная задача…

– Я не разрешу продать замок! Я… Я…

– Дженни, успокойся и давай поговорим серьезно. Помешать продать замок ты не можешь. Сеньор Фаррейро имеет право распоряжаться им по своему усмотрению.

Дженифер скинула с плеча холеную руку сестры и выбежала из кухни.

2

Размазывая по щекам слезы, Дженифер заводила старый рыдван, который в незапамятные времена с гордостью именовался «бентли». Сейчас от прежнего красавца остались четыре лысых колеса на ржавой раме, руль, переднее сиденье с неприглядно торчащей из дыр набивкой и по-стариковски надрывно дышащий и непрерывно чихающий мотор. Это чудо техники иногда было способно даже двигаться. И сейчас оно пошло заплаканной Дженифер навстречу.

Мотор завелся с первой попытки, и машина, чадя словно паровоз, медленно двинулась. Дженифер поехала в деревню. Слезы еще застилали глаза, но мозг уже принялся обдумывать ситуацию. Несмотря на молодость и почти отсутствие жизненного опыта, Дженифер решила бороться. Ведь вопрос стоял так: или Дженифер остается жить в замке, или ее лишают жизни. Среднего не дано. Ей волей-неволей приходится объявлять крестовый поход против всех риелторов, желающих продать ее «Литл Уэстли»!

Вот наконец и деревенский паб со стоящим на задних лапах львом, который приглашает войти и отведать петуха. Старинная чугунная вывеска всегда смешила Дженифер, и даже сейчас она улыбнулась.

Паб «Лев и петух» встретил ее запахом пива, чистой соломой на полу и улыбающимся барменом.

Дженифер часто бывала здесь, и почти все деревенские жители – завсегдатаи паба – ее любили. Многие из них считали Дженифер странной девчонкой – ни тебе романов с парнями, ни стремления уехать куда-нибудь в более веселые места, но относились к ней с уважением. Жить одной в таком глухом месте, где уж точно обитает привидение – а некоторые утверждали, что они его даже видели, – дело непростое. Оно требует смелости, а это качество, кто бы им ни обладал, даже сонливая девчонка, заслуживает восхищения.

– Привет, Дженни! Как дела? – поприветствовал ее молодой рыжий парень, который, по-видимому, уже успел пропустить несколько стаканчиков виски.

– Не приставай, Мартин! – одернул его бармен, пожилой мужчина с выпирающим животом и длинными усами, которого Дженифер называла дядей Тимом. – Дай Дженни отдышаться, заказать пива, сделать глоток, а потом и болтай на здоровье.

– Дядя Тим, а где Тедди, Питер и Пол?

– Да вон они, бездельники! – махнул рукой в сторону входной двери бармен.

Дженифер оглянулась. Трое парней, каждый из которых в свое время хотел завоевать благосклонность Дженифер, но был твердо остановлен в самом начале пути, вошли в паб.

– Дженни, вот так встреча! – обрадованно воскликнул Тедди, первый по временному рангу поклонник Дженифер.

– Кто заставил эти красивые глазки проливать всамделишные слезы? Назови этого урода, Дженни! – присоединился к Тедди Пол, второй по тому же признаку претендент на сердце Дженифер.

– Мы с ним разберемся, будь спок! – воскликнул Питер, тоже мечтавший когда-то покорить Дженифер.

– Ваши слова греют мне душу, – улыбнулась Дженифер.

Парни заказали по «Гиннессу». Дженифер предпочла светлое пиво с легким яблочным вкусом, которое варил сам хозяин паба.

– Знаешь, Дженни, в следующий уик-энд сэр Айленд опять лисью охоту устраивает, – заметил дядя Тим.

Дженифер, категорический противник лисьей охоты, не разрешала сэру Айленду, пожилому джентльмену, живущему в усадьбе недалеко от замка – их территории разделяли здоровущее болото и большая роща, принадлежавшая когда-то отцу Дженифер, а теперь мистеру Фаррейро, – охотиться на замковой земле.

– Будешь бороться? – спросил Пол.

– Так вот тебя что расстроило… – Заметил Тедди.

– Нет. Я об охоте даже не слышала, да и до нее мне сейчас. Мой родственник продает «Литл Уэстли»! – трагическим шепотом произнесла Дженифер.

– Вот здорово! – воскликнул Пол.

– Отлично! Просто великолепно! – присоединился к нему Питер.

– Уедешь в Лондон? – поинтересовался Тедди, в голосе которого причудливо сочеталась грусть и радость.

– Нет! Я никуда не поеду! – крикнула Дженифер. Новость, сообщенная друзьям, произвела совсем не тот эффект, на который она рассчитывала.

– Послушай, Дженни, – вмешался Тим. – Я что-то не понял… Зачем тебе оставаться здесь?

– Я не уеду из замка! «Литл Уэстли» – моя жизнь! – патетически заявила Дженифер.

Троица почесала в затылках. Тим выглядел озадаченным. Немного подумав, он тоже запустил пальцы в волосы и стал теребить короткий седой ежик.

– Мне нравится жить в замке! – пояснила Дженифер.

– Но тогда – да, – неуверенно вынес вердикт Тим.

– Как же ты не уедешь, если замок продается? Я еще ни разу не слышал, чтобы люди оставались в проданных домах… – поинтересовался Питер.

– Подожди… Получается, что если я захочу продать свой дом, то могу в нем остаться? Странно! – поддакнул Питеру Тедди.

– Я сделаю так, что замок никто не купит!

– Дженни, я слышал, что вы можете оставаться в замке до тех пор, пока не выйдете замуж?

– Да, дядя Тим. Такое условие было в завещании отца. Но это не проблема. Я не собираюсь обзаводиться мужем!

– Дженни, девушке следует выходить замуж. Не дело юной леди оставаться век одной и губить свою жизнь в разваливающейся халупе. – Тим обвел взглядом бар, гордясь своей складной речью.

– «Литл Уэстли» не халупа! – вскричала Дженифер.

– Да будет тебе, Дженни, – хихикнул Тедди. – У моего отца и то дом лучше, чем этот замок. Года через два он совсем развалится.

– Я сделаю ремонт!

– Ха! – воскликнул Пол. – А деньги где возьмешь? Выйдешь замуж? Но тогда замка лишишься… Я правильно понял?

– Да, правильно. Но способы достать деньги можно придумать потом…

– Дженни, когда придумаешь, скажи мне. У меня мозги плохо устроены. Всю жизнь ломаю башку, где фунтики раздобыть, но пока ничего не скумекал… – перебил Дженифер дядя Тим.

Пол, Тедди и Питер засмеялись.

– Подождите, – заявила раскрасневшаяся от смущения и негодования Дженифер. – Я…

– Кхе-кхе! А у м-меня и-идея… – Пьяный рыжий парень, которого звали Мартином, икнул, обвел взглядом сидящих за барной стойкой людей и вдруг, так больше ничего и не сказав, уронил голову на стол.

Тим вышел из-за стойки и положил тяжелую руку с короткими, поросшими светлой щетиной пальцами на плечо Мартина.

– Парень, иди домой! У меня здесь не спальня!

Мартин не реагировал. Тогда Тим рывком поднял его на ноги, обхватил за талию и поволок к двери.

– Все! Могу слушать! – вытолкав Мартина на улицу и возвращаясь к барной стойке, заявил он. – Давай, Дженни, рассказывай…

– Я придумала, что надо сделать, – твердо сказала Дженифер. – Вы должны запомнить и выполнить все, как я скажу!

3

По автостраде E15 по направлению к Шотландии стремительно мчался черный спортивный автомобиль. Его владелец мистер Харрисон отправился в столь утомительное путешествие в некое, ничем не привлекательное местечко в Северной Англии по двум причинам. Одной из них был уик-энд, проведенный у матери.

Миссис Харрисон была приятной миловидной женщиной, красота которой окончательно еще не поблекла, а острый ум только отточился с годами. Общение с матерью принесло бы сыну подлинное удовольствие, если бы не ее навязчивое желание его женить.

На прошедший уик-энд его мать умудрилась пригласить восемь претенденток на руку и сердце своего сыночка, но Харрисон не собирался пока никому отдавать ни того, ни другого. И не потому, что у него уже была возлюбленная, которая похитила его сердце и положила глаз на его руку, – Харрисон просто не хотел лишаться своей холостяцкой свободы. И что бы ни делала миссис Харрисон, желая заманить сына в ловушку брака, у нее ничего не получалось. Потерпели крах и восемь новых претенденток.

Харрисон насмешливо улыбнулся. Он не собирался сдаваться матери без боя и намеревался выиграть следующий раунд, который, судя по маниакальной предприимчивости миссис Харрисон, не заставит себя долго ждать. Сейчас поездка представлялась ему хорошим способом устроить себе передышку.

Другая же причина… От нее сжималось сердце и распрямлялись плечи…

Харрисон не интересовался историей, и старые развалины его ни капельки не привлекали. Пусть выжившие из ума, отошедшие от дел американские миллиардеры, считал он, покупают исторические руины и радуются сомнительным приобретениям, реставрация которых съест все их состояния. Он же разумный человек и в подобных играх участие принимать не собирается. Но таинственный шепоток мистера Фиша в клубе «Блэкс», членом которого он состоял, не выходил из головы.

– Некий сеньор Фаррейро продает замок… Кстати, он потомок члена нашего клуба. Очень экстравагантная личность!

– Почему? – ради приличия поинтересовался Харрисон, ни капельки не заинтересовавшись сообщением мистера Фиша.

– В свое время, когда сеньор Фаррейро унаследовал замок, он даже не соизволил приехать из Аргентины его посмотреть! Не посчитал свалившееся на него наследство уважительной причиной посетить наш туманный Альбион.

– Что ж, вполне благоразумный поступок! Он, видимо, решил, что покупка билета до Англии бесполезная трата времени и денег. Руин и в Аргентине, наверное, хватает, пошутил Харрисон.

Мистер Фиш засмеялся, и Харрисон охотно к нему присоединился. Вскоре они расстались, и Харрисон тотчас забыл бы о разговоре, если бы мистер Фиш при прощании не добавил:

– Сеньор Фаррейро уже в почтенном возрасте… А «Литл Уэстли» находится рядом с Озерным краем, почти около места будущего аэродрома.

Харрисон замер. Словоохотливость мистера Фиша, члена палаты общин, объяснялась не просто желанием немного поболтать с приятелем. Он хотел сообщить важную новость, и Харрисон оценил его лояльность к себе.

Сейчас, привычно держа руль, мозг Харрисона уже прокручивал грандиозную арифметическую задачу с ответом во многие миллионы фунтов. «Литл Уэстли» станет его находкой, самым большим бриллиантом в его деятельности, решил он.

Восхитительный, воспетый поэтами и любимый современными туристами знаменитый Озерный край… Вордсворт и Куинси… Голубые озера и суровые холмы… Пенные водопады и крохотные деревушки… Харрисон усмехнулся. Из него мог получиться способный рекламщик. И пусть он едет не в столь привлекательное место, но ближайший аэропорт только в Карлайле… Можно, конечно, добираться от аэропортов в Дарлингтоне и Ньюкасле, что на Тайне… Так что, если проект получит одобрение в правительстве, его ждет удача.

Да, место выбрано с умом, еще раз пришел к выводу Харрисон. А он владеет важной информацией… Ему очень повезло, что сеньор Фаррейро вступил в права владения «Литл Уэстли», не покидая Аргентины.

Сеньор Фаррейро должен быть покладистым, размышлял Харрисон. Он намеревался значительно сбить цену. Главное, все провернуть втихую, пока не спохватилось «Общество по охране памятников старины», рассуждал он. Даже членам совета управляющих ничего не следует знать. Подорвать эти руины… Несчастный случай, как козни дьявола, всегда и везде может иметь место!

Харрисон немного расслабился. Движение не было оживленным. Он миновал поворот на Кесуик. Автострада прямой стрелой уводила Харрисона все дальше и дальше от Лондона.

Денек был неважнецкий, солнце так и не показалось из-за грязно-серых облаков. По обе стороны автострады тянулись унылые, почти обнаженные луга. Вдали виднелась небольшая рощица.

Харрисон волновался. По мере приближения к замку «Литл Уэстли» волнение усиливалось. Чую запах миллионов! – усмехнулся он, но оптимистическая шутка не успокоила. Конечно, любой преступник волнуется, когда идет на дело. Особенно при первом нарушении закона! Харрисон попытался взять себя в руки, но нервы, о которых он до сих пор не имел ни малейшего понятия, взбунтовались.

Харрисон решил не заезжать в соседнюю деревню, куда предлагал повернуть очередной щит на автостраде. Чем меньше людей узнают про его визит в замок, тем лучше. Конечно, он с удовольствием остался бы на ночь в деревенской гостинице и насладился бы непритязательностью чисто английских блюд, которые только в такой глуши и можно еще попробовать, но то, что он задумал, требовало соблюдения осторожности.

Промелькнул шпиль деревенской церкви. Скоро должен быть замок… Удаленность от деревни показалась Харрисону хорошим предзнаменованием. Если сеньор Фаррейро и нашел человека, который приглядывает за его собственностью, то по крайней мере он вряд ли там живет. Зачем ему вести непрестанное наблюдение за грудой камней… Что в них может измениться?

Дорога сделала резкий поворот, и его глазам предстало наглядное пособие по курсу английской истории. Причудливое строение вобрало в себя все изменения, происходившие на родной земле. Возведенный как неприступная крепость, замок, по мере того как жизнь в Англии становилась более спокойной и мирной, модернизировался в соответствии с взглядами каждого последующего поколения. Некоторые из владельцев, видимо желая жить в роскошном дворце, сломали часть крепостной стены, снесли подъездной мост и засыпали ров. Кто-то захотел построить ротонду и возвел колоннаду, обломки которой сейчас торчали справа от входа. В результате получился громадный слоеный пирог, где каждый владелец и каждая эпоха добавляли новый слой.

Расцвет «Литл Уэстли» пришелся на викторианскую эпоху. Потом наступил упадок. С каждым годом замок все стремительнее приближался к своему исходному материалу, из которого и был построен, – овеваемой всеми ветрами груде камней. Скоро здесь все зарастет сорняками, решил Харрисон.

Из сероватых и темно-сиреневых облаков выползло солнце и осветило землю. Ярко вспыхнул щегольской наряд двух стоящих неподалеку вязов, и замок неожиданно приобрел величественный вид. Остаток зубчатой стены и сохранившиеся две башни причудливо сочетались с готическими арками и шпилями. Даже заросший участок перед домом на фоне мошной приземистой бойницы, казалось, был полон помпезного самодовольствия. «Я здесь вечно!» – как бы говорил он.

Харрисон въехал в арку из двух колонн. На них висел обрывок ворот. Он усмехнулся. Я оказался прав – замок необитаем. Скорее всего, за ним никто и не присматривает. Аргентинский сеньор поступил бы довольно мудро, выставив его на продажу сразу после вступления в наследство. Избавление от английской недвижимости не принесло бы ему особой выгоды, но по крайней мере избавило бы его от необходимости платить налог – и немалый – за землю.

Неожиданно в поле зрения Харрисона возник такой предмет, который он уж точно не предполагал здесь увидеть. Перед входом в замок стоял автомобиль! И не какой-нибудь там старичок, вышедший на пенсию задолго до Второй мировой войны, а новенький красный «ягуар»!

Кто-то пронюхал раньше меня и явился сюда по той же причине, по которой оказался здесь и он.

Жаль! Идея была плодотворной! В воздухе еще витал запах денег… Харрисон выругался. Поездка сюда, за много миль от Лондона, когда тебя ждут неотложные дела, превратилась в неоправданную, с его точки зрения, прихоть.