Текст книги "Русалочка"

Автор книги: Ноэль Фейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Хотелось бы ей навсегда остаться рядом с принцем на этом пляже. Но отдалённые звуки голосов, принесённые ветром, напомнили Ариэль, что этому не суждено случиться.

– Проверьте бухту! Живо! – громкий мужской голос заставил её вздрогнуть. Она огляделась по сторонам и заметила неподалёку людей. Взволнованные мужчины и женщины явно искали принца.

Русалочка не могла допустить, чтобы её заметили. И, бросив последний взгляд на прекрасного юношу, она скрылась в морской пучине.

Не прошло и пары минут, как до её слуха донеслись радостные голоса. Поисковая группа обнаружила Эрика. Ариэль спряталась за скалой и аккуратно выглянула. Люди обступили принца. Несколько человек заботливо опустились на колени рядом.

– Он жив! Сообщите королеве! – закричал один из них.

Сердце русалочки сжалось от необъяснимого волнения. Она точно знала, что настанет день, когда она снова окажется на суше и сможет узнать этот великолепный неизведанный мир. И может, судьба позволит ей стать его частью.

* * *

А тем временем на самой большой глубине под толщей океанских вод ведьма Урсула склонилась над огромной чёрной жемчужиной. В её мутных глубинах отражалось лицо Ариэль, которая тихо напевала что-то себе под нос, погружённая в прекрасные мечты. Морская колдунья разразилась хохотом. Как же складно всё получается! Эта хвостатая дурёха уже по уши влюблена в принца. Она уверена, что нашла кого-то, способного её понять. Какая чушь. Доверие и понимание – самые переоценённые вещи в мире.

– Погоди, дорогуша, скоро папочка тебя найдёт, – ворковала Урсула, предвкушая восхитительный скандал. Тритон будет вне себя от ярости, и его дочь попадёт прямо в её щупальца! Всё идёт точно по плану. А ведь малютка Ариэль даже не догадывается, что она всего лишь пешка в игре морской колдуньи. И не догадается, пока сила и власть подводного короля не перейдут Урсуле, которой они и должны принадлежать. В последний раз взглянув на свою жертву, ведьма удалилась в глубь пещеры. У неё ещё столько важных дел!

* * *

– Ариэль, можешь мне помочь?

За вопросом последовало неловкое молчание, которое, похоже, никто не собирался нарушать. Мала вздохнула и обменялась недовольными взглядами с остальными сёстрами. Уже в который раз за этот день младшая сестра игнорировала их присутствие. Она что-то мурлыкала себе под нос и всё утро словно потерянная плавала по дворцу. Ариэль всегда витала в своих мечтах, но сегодня это уже вышло за все рамки.

– Эй! – вновь окликнула её Мала.

– А? – рассеянно отозвалась русалочка и наконец-то пришла в себя. Она быстро подплыла к сестре. – Да, конечно.

Все семеро принцесс Русалочьего Рифа убирали дно после ночного кораблекрушения. Сколько же мусора от этих людей! Прекрасный подводный риф был завален щепками, металлом, сетями и осколками стекла. Мала чуть не лопнула от злости при виде большого ветвистого коралла, сломанного потонувшей бочкой.

– Интересно, эти люди хотя бы догадываются, сколько вреда приносят их кораблекрушения?! – возмущённо спросила она.

– Вряд ли они устраивают их намеренно, – жёстко ответила Ариэль.

Каспия пыталась распутать длиннющий канат, который обвился вокруг кораллов и ни в какую не хотел с ними расставаться. Она повернулась к младшей сестре и мрачно покачала головой.

– Они совершенно безответственные, Ариэль. Ты разве не видишь? Теперь потребуется не меньше тысячи лет, чтобы этот риф полностью восстановился!

– А ещё они убили целую колонию морских папоротников! – добавила Индира.

Карина активно закивала в знак согласия:

– И нас бы убили, будь у них такой шанс.

Ариэль яростно замотала головой:

– Нет! Они не все такие!

– Неужели? – Жемчужния саркастично приподняла бровь. – Тебе-то откуда знать? Ты никогда не видела людей. Ты была совсем маленькой, когда мама умерла и папа запретил русалкам подниматься на поверхность.

– Ну... – Ариэль нерешительно откашлялась, осознав, что чуть было не проболталась. – Мы же все разные. Так почему вы считаете, что люди все одинаковые?

Русалки переглянулись, как бы говоря друг другу: «Она не понимает и никогда не поймёт». И, прежде чем кто-то из них решился продолжить спор, рядом с ними появился король. Его дочери замерли на месте и выпрямили спины в царственной осанке. Все они смотрели на Тритона с почтением и восхищением, лишь одна Ариэль бросала в его сторону настороженные взгляды.

– И что там насчёт людей? – спокойно спросил король.

– Я лишь хотела сказать, что они... – начала было младшая из его дочерей.

– Отец, посмотри, что наделало их кораблекрушение! – перебила её Тамика.

Тритон обвёл взглядом риф. В его груди закипала ярость. Какие же варвары эти люди! Он со всей силы воткнул трезубец в песок.

– Они получили по заслугам. Люди – самые опасные из всех созданий. Портят наши воды, разрушают наши рифы, не проявляют ни капли уважения к природе!

Он силой мысли поднял огромную мачту и откинул её подальше от кораллов. Старшие русалки молча кивали, соглашаясь с отцом.

А Ариэль гневно сдвинула брови.

– Они – не единственные, кто не уважает природу.

Все возмущённо повернулись в её сторону. Юная русалка прикусила губу и поспешила удалиться.

– Ариэль, как ты... – только и успела сказать Мала удаляющейся спине сестры. – Да что, в конце концов, с ней происходит?

– Это просто возраст такой, – пожала плечами Жемчужния.

– Точно, – согласилась Каспия, скривив губы. – Вспомните меня в её годы. Ужас, да и только.

Мала фыркнула, и её сёстры дружно захихикали. Они все прекрасно помнили, каково это – быть подростком. Особенно в период первой любви, которая полностью лишает разума. Видимо, настало время Ариэль пройти через этот непростой период.

И никто из русалок не заметил, как насторожился Тритон, когда они принялись наперебой гадать, в кого же влюбилась их младшая сестрёнка.

Глава 6

– Поверить не могу, – ворчал Себастьян. – До чего я докатился...

Он чувствовал, что за последние сутки постарел по меньшей мере на десять лет. В детстве он без конца рассказывал родителям, что вырастет и непременно войдёт в свиту морского короля. Он был уверен, что такое положение сделает его самым уважаемым крабом. Но нет. Он нисколько не купается в лучах славы. Вместо этого он шныряет по дну как бестолковый рак, присматривая за глупым подростком, из-за проделок которого может лишиться головы.

Вот серьёзно, как он должен следить за русалкой, которая всё время куда-то уплывает? Себастьян глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. «Ладно, – сказал он себе. – Пока король не знает о происшествии на берегу, всё в порядке. А он никогда об этом не узнает». Сейчас ему нужно просто найти Ариэль и притащить её домой. И краб знал, откуда начать свои поиски.

Он скрупулёзно осматривал место, где накануне вечером упустил русалочку из виду. Себастьян не сомневался, что здесь должно быть какое-то убежище, тайный проход или нечто подобное, что он не заметил в темноте. Ага! Течение отодвинуло охапку пышных водорослей и на миг открыло спрятанный за ними вход в подводный грот. Так вот куда всё время плавает эта девчонка!

– Я поговорю с ней. Я буду твёрдым, бескомпромиссным и смогу на неё повлиять, – настраивал себя Себастьян, подползая к гроту. Он собирался объяснить глупышке, что её любовь к человеческому принцу – лишь временное увлечение, фаза, которая пройдёт быстрее, чем волна смоет песчаный замок. Она поймёт. Она согласится. Уже к вечеру она и думать забудет об этом парне.

Но стоило крабу попасть в убежище своей подопечной, как он понял, что был слишком уж оптимистичен. Русалочка с сияющими от счастья глазами устанавливала прямо по центру пещеры статую принца. Ну всё, теперь ему точно не сносить головы.

– Ариэль!

Она резко обернулась, безуспешно пряча огромную статую за своей спиной.

– Себастьян? Как ты меня нашёл?

Краб бросил на неё полный негодования взгляд и с ужасом осмотрел убежище дочери Тритона.

– Что это?! – клацающая клешня обвела грот и остановилась на статуе.

Каждый выступ, каждый уголок этого абсурдного места был заставлен всевозможными предметами с поверхности, которым совершенно не полагалось здесь находиться. Все эти вещи явно были собраны не за один день. Сколько же времени она этим занимается? Год? Два?

– Зачем тебе понадобилось это... – «убожество» – вот, что намеревался сказать Себастьян. Но ему пришлось быть дипломатичным и выбрать другое слово. – Это изваяние?

Краб ожидал, что русалочка стыдливо опустит взгляд, но она просияла:

– Красивый, правда? А какие у него глаза! В них столько страсти...

– Страсти? Что тебе известно о страсти? Нет, не отвечай. Лучше объясни, что он здесь делает?

– Я нашла его на Русалочьем Рифе. После кораблекрушения... Там, наверное, ещё столько прекрасных вещей!

Себастьян скрестил клешни. Неужели эта девчонка не понимает, какие неприятности ждут их обоих из-за этих «прекрасных вещей»? Никто никогда не думает о старом добром дворецком-крабе.

Очевидно, судьба Себастьяна совершенно не волновала Ариэль. Она подмигнула ему и медленно выплыла из грота, оставив ошарашенного краба среди своих сокровищ. Её ведь только что поймали с поличным! И куда, интересно знать, она собралась? Или ей показалось, что здесь маловато улик?

– Нет! Ариэль! – Себастьян бросился вдогонку. – Вернись! – Обогнав свою подопечную, он преградил ей путь. – Ты должна избавиться от своей одержимости людьми.

Русалочка нахмурилась.

– Я не одержима.

– Ну конечно, – фыркнул краб. – Я уже не молод, но пока ещё не ослеп! Я видел тебя этой ночью. Во время кораблекрушения, – добавил он, выделяя каждое слово.

Пока он разглагольствовал, Ариэль продолжила свой путь, но упоминание о кораблекрушении заставило её замереть на месте.

– Что? – переспросила она и настороженно обернулась.

– Твой отец хочет, чтобы ты держалась подальше от людей.

– Но почему?

– Ты знаешь почему, – многозначительно ответил Себастьян.

Русалочка упрямо скрестила руки на груди. Он знал, что в её голове сейчас проносятся аргументы, которые бессчётное количество раз упоминал Тритон: «Люди жестоки. Люди кровожадны. Люди хотят уничтожить океан». Вряд ли одна короткая вылазка на поверхность могла убедить её в обратном. Или всё же могла?

– Нам не стоит бояться людей, – сказала Ариэль. – Теперь я абсолютно в этом уверена. О, Себастьян, если бы ты только видел то, что видела я! Они выпускали в небо такие красивые сверкающие огоньки... – Она закрыла глаза и погрузилась в воспоминания.

Краб задумчиво покачал головой. Молодость и наивность всегда идут клешня об клешню. И похоже, дочь Тритона слишком очарована человеческим миром, чтобы просто взять и выбросить его из головы. Здесь нужен другой подход.

– Ты должна понять. Там, наверху, царит постоянный хаос. Там нет ничего стабильного, ничего долговременного. Наша спокойная жизнь в подводном царстве гораздо лучше, чем всё, что есть в мире людей.

Себастьян ещё в юности понял, как глупо считать, что где-то в другом месте водоросли зеленее. В мире нет места лучше дома. Ариэль с таким интересом собирает красивые вещи с поверхности, но совсем не замечает, сколько красивых вещей находится здесь, прямо у неё под носом!

Прямо сейчас и прямо здесь их окружают просторы великолепного океана. Люди не могут наслаждаться красотой этих мест, не могут услышать прекрасную мелодию мира, скрытого под водой. Краб улыбнулся своей подопечной и стал показывать ей маленькие чудеса их повседневной жизни. Разноцветные моллюски то открывали, то закрывали свои блестящие раковины. Гигантские черепахи, медлительные и неуклюжие на суше, кружились под водой в грациозном танце. Изумрудные ламинарии и малиновые актинии покачивались в течении чистейшей бирюзовой воды, пронзаемой нежными солнечными лучами. Себастьян настроил русалочку на ритм подводного мира, и она смогла наконец услышать его невероятную музыку. Их закружил вихрь серебристых рыб. Из их ртов столбиками вылетали крохотные пузырьки воздуха – они пели песню о любви к своему восхитительному дому.

Краб расплылся в блаженной улыбке. Как же хорошо у них на дне! И главное – здесь можно не бояться, что тебя съедят люди. Уж теперь-то Ариэль точно поймёт, как глупо было мечтать стать частью мира, в котором все её друзья считаются едой.

А песнь океана тем временем становилась всё громче. Обитатели глубин один за другим присоединялись ко всеобщему веселью. Люди считают, что только они знают толк в хорошей музыке, но Себастьян мог с ними поспорить. Всё получилось именно так, как он и ожидал. Открыв сердце родной стихии, Ариэль не смогла устоять и бросилась танцевать вместе со всеми.

Дворецкий ликовал. Он справился со своей задачей. Его подопечная осознала, что счастлива здесь, на своём месте, и ей больше нет нужды искать счастье на суше. Что есть такого у этих людей, чего нет под водой? Куча неприятностей. А что есть у них под водой, чего нет у людей? Песнь океана! Краб чувствовал, как она наполняет его душу. Этой музыке невозможно противостоять. Какой он молодец, что доказал Ариэль простую истину: «Нет места лучше дома». Она так счастлива, и она... Стоп, а где она?

Русалочка скрылась из виду, и как бы ни вертел головой Себастьян, он нигде не мог её отыскать.

– Ариэль? – Отчаяние до краёв наполнило его панцирь. – Надо было привязать эту девчонку к камню.

Глава 7

Ариэль была не единственной, чьи глупые увлечения приводили к огромным неприятностям. Утреннее солнце заливало столовую замка, где завтракала королева Селена, приёмная мать Эрика. Справа от неё восседал Гримсби. И они оба то и дело тревожно поглядывали на пустующее место принца.

Премьер-министр как раз заканчивал свой доклад о недавнем происшествии.

– Боюсь, подавляющая часть нашего груза безвозвратно утрачена, – сообщил он. – Но я считаю урон от кораблекрушения незначительным. Ведь благодаря храбрости, проявленной принцем Эриком, оно обошлось без человеческих жертв.

Храбрость Эрика, несомненно, делала ему честь, но она же была источником постоянных переживаний королевы. Она не считала «незначительным уроном» тот ужас, который испытала, когда её сына принесли во дворец без сознания и с окровавленной головой.

«С ним всё в порядке», – напомнила она себе и повернулась к Гримсби.

– Я не перестаю благодарить небеса за то, что никто не погиб.

– Как и я, ваше величество. Как и я.

Селена тяжело вздохнула.

– Но я должна вам признаться. Тяга Эрика к приключениям не даёт мне покоя. Все эти опасные путешествия... – Она резко замолчала: в комнату вошёл принц. Если не обращать внимания на забинтованную голову и излишнюю бледность, выглядел он очень даже неплохо.

– Девушку уже нашли? – спросил он.

Гримсби и королева переглянулись. Неужели после всего случившегося это единственное, что волнует принца?

– Милый, позавтракай с нами, – настойчиво произнесла Селена. Она попросила повара приготовить самые любимые блюда её сына.

– Мы искали её, сэр, – отчитался премьер-министр. – Но, судя по всему, никакой девушки там не было.

– Тебе несказанно повезло, что ты успел добраться до берега прежде, чем потерял сознание, – добавила королева.

Эрик покачал головой и упрямо посмотрел на мать:

– Она там была. Это она вытащила меня на берег. Она спасла мне жизнь.

– Эрик, пожалуйста, присядь.

– Матушка, я не голоден.

Селена нахмурилась. И почему дети всегда так безответственно относятся к собственному здоровью? Она не была такой безрассудной в его годы.

– Я беспокоюсь за тебя, – сказала королева. – После этого кораблекрушения ты сам не свой.

Юноша пропустил её слова мимо ушей и повернулся к Гримсби.

– Вы проверили все острова рядом с местом крушения?

– Не все, но...

– В таком случае я сам этим займусь.

Это было последней каплей для его матери. Она потеряла самообладание и топнула ногой:

– Нет, не займёшься! Ты не выйдешь из замка, пока тебе не станет лучше.

«И уж точно не ради поиска воображаемой девушки, которую никто не видел, даже ты сам!» – хотела было добавить Селена, но сдержалась.

Но даже без этой фразы речь матери вывела Эрика из себя. Он сорвал с головы повязку.

– Мне не станет лучше, пока я её не найду.

Королева скрестила руки на груди:

– Знаешь, что я думаю? Ты специально придумал эту девушку, чтобы у тебя был повод сбежать из замка и отправиться в очередное плавание на поиски очередных приключений.

– Очередных приключений? – переспросил принц. – Я путешествую по другим странам, изучаю их, чтобы мы от них не отставали. Во время последнего приключения, как ты это называешь, мы продали наш тростник за двадцать ящиков хинина. В развитых государствах его используют для лечения малярии.

– И где же сейчас эти двадцать ящиков? – ехидно спросила королева. – Ах да, они на дне. – Она знала, что поступает жестоко. Разумеется, её сын преследовал самые благородные цели. Но сейчас Селену куда больше волновал его непростой характер. – Господин премьер-министр, вы не напомните мне, сколько кораблекрушений произошло в наших водах за последний год?

– Шесть, ваше величество.

Королева победоносно кивнула:

– Слышал, Эрик?

– Конечно же слышал, – с угрюмым видом ответил юноша.

– Ураганы, кораблекрушения, штормы – морские боги ополчились против нас! Сколько раз мне ещё придётся это повторять? Они вырывают нашу землю у нас из-под ног, забирают её обратно, присваивают! Неужели ты не понимаешь, как опасно сейчас находиться в воде? Они только и ждут случая, чтобы погубить всех людей.

Принц закатил глаза:

– Какой абсурд!

– Неужели? – настаивала Селена. – Может, мне стоит напомнить тебе, как ты оказался у нас в замке и сколько тогда погибло людей?

Уж ей-то точно не нужны были напоминания. Она помнила этот день в мельчайших подробностях, как будто он был только вчера. Эрика нашли на берегу. Все говорили, что это настоящее чудо, ведь как иначе крошечный слабый ребёнок мог выжить в сильнейшем шторме? Его тут же доставили в замок. И королева с первого взгляда поняла, что это её сын. Она до утра просидела у его кроватки, боялась, что он не переживёт ночь. Такое забыть невозможно. Эрик всегда был борцом. «И остался им по сей день», – подумала Селена, глядя на сына.

– Я снова чуть было тебя не потеряла, – горячо сказала она. И пусть юный принц считает, что она волнуется зря, это ничто по сравнению с её страхом. Каждый раз, когда он уходит в плавание, тихий голосок в голове королевы говорит ей, что море исправит свою старую ошибку и заберёт обратно его случайный, но самый ценный подарок. Возможно, это кораблекрушение произошло не просто так. Вдруг морские боги хотели восстановить баланс? – Сколько ещё ты намерен испытывать судьбу? Это должно прекратиться.

– В каком это смысле? – нахмурился принц.

– Тебе пора приступить к своим прямым обязанностям здесь, в замке. Больше никаких путешествий. И никаких погонь за несуществующими девицами.

– Она существует! – огрызнулся Эрик. – Я просто не знаю, где её искать.

И он пулей выскочил из столовой.

Селена с невозмутимым видом повернулась к премьер-министру:

– Что ж, кажется, всё прошло отлично.

Она знала, что сын не согласен с её решением. Но королева была готова на всё, чтобы его защитить. Она уже потеряла мужа и терять сына не собиралась, особенно по вине его собственной глупости.

* * *

Эрик выбежал из замка и помчался по скалистой тропинке, ведущей к побережью. В самые тяжёлые моменты своей жизни он всегда шёл на один и тот же пляж. Только здесь он чувствовал себя спокойно. Он любил смотреть, как волны разбиваются о камни. Они напоминали юноше его мысли: такие же беспокойные, сумбурные и переменчивые.

Принц знал, что девушка, спасшая ему жизнь, не была плодом его воображения. Он отчётливо помнил, как её холодные пальцы ласково касались его лица и расчёсывали его волосы. Он помнил, как на секунду открыл глаза и увидел её силуэт. Но лучше всего он запомнил её голос и нежную чарующую песню, которая до сих пор звучала у него в ушах, стоило ему лишь закрыть глаза.

Всю свою жизнь Эрик мечтал лишь об одном – о свободе. Разумеется, он любил своё королевство и свой народ. И он был счастлив быть их принцем. Но его душа изнывала от пустоты, и никто в целом мире не мог понять, что он чувствует. Роль, которую он должен был играть, ограничения, которые она накладывала, – всё это отзывалось в его сердце тяжёлой волной безысходности. И только море могло избавить его от этого невыносимого чувства. Солёные брызги на лице, ветер, развевающий волосы, и ощущение чего-то невероятно прекрасного, ждущего его за горизонтом, – вот, за что он любил море.

Мысли Эрика всегда были заняты путешествиями. И на то были веские причины, те, что он рассказал матери. Но теперь в его жизни появилось нечто новое, способное заполнить пустоту в его душе даже лучше, чем море. Он не знал, почему так отчаянно желает найти загадочную девушку. Просто она проникла в его сердце и завладела им так же, как её песня.

Забавно, но вся его жизнь представлялась принцу как бесконечная вереница вопросов, не имеющих ответа. Откуда он? Кем были его настоящие родители? К чему он должен стремиться? Где его место? Эрик не хотел, чтобы вопрос «Кто эта девушка?» так же навсегда остался без ответа. И пусть мама не может его понять, он не успокоится, пока не отыщет свою спасительницу.

Впервые в своей жизни юноша чувствовал, что нечто новое и прекрасное ждёт его не где-то за горизонтом, а здесь, совсем рядом. Он закрыл глаза, и в его голове вновь зазвучал нежный голос таинственной девушки. А волны вторили её песне, разбиваясь о скалистый берег.

Глава 8

Себастьян всегда считал себя рассудительным, спокойным и в высшей мере невозмутимым крабом. Разве он из тех, кто будет прятаться на задворках подводного дворца? И разве он стал бы в панике обгрызать клешни из-за того, что в очередной раз упустил дочку своего повелителя?

Но всё же один из стражников обнаружил его под кустом цистозейры именно за этим занятием.

– Король требует вашего присутствия.

Нет, определённо Себастьяну было нечего опасаться. Он чувствовал себя просто великолепно и нисколько не переживал, пока широкоплечий вооружённый тритон сопровождал его в тронный зал.

– Краб здесь, ваше величество, – объявил стражник и непочтительно впихнул Себастьяна в дверной проём.

– Подойди, – приказал Тритон и пальцем поманил дворецкого к себе.

По тону короля было непонятно, в каком он настроении. Но его обычное суровое выражение лица не внушало крабу оптимизма. А ещё этот величественный пронзительный взгляд и огромные ручищи, способные без усилий переломить его панцирь... Себастьян никогда не считал себя паникёром, но сейчас точно знал, что его дни под водой сочтены.

«Дыши, просто дыши», – мысленно повторял дворецкий, стараясь успокоиться. Он придал себе расслабленный естественный вид и направился к Тритону. Если он хочет скрыть свою промашку, вести себя испуганно и виновато – самый ненадёжный способ.

– Вы... – начал краб, но из его рта вырвался лишь тихий писк. Он прочистил горло и повторил: – Вы хотели меня видеть, ваше величество?

Отлично! Во второй раз голос не дрогнул, а значит, король ничего не заподозрит.

– Себастьян, – Тритон наклонился к своему верному слуге, – тебе не кажется, что Ариэль в последнее время ведёт себя весьма своеобразно?

– О нет, – не задумываясь, выпалил краб. Затем он всё же задумался и переспросил: – Своеобразно, сэр?

– Она какая-то рассеянная, мечтательная и часами пропадает не пойми где. Разве ты этого не замечал?

«Он знает! Он всё знает! Мне конец!» – пронеслось в голове у Себастьяна.

– Ну... Я...

Король жестом пригласил краба подплыть поближе. Крошечное сердечко ракообразного изо всех сил колотилось о панцирь, но ему пришлось подчиниться.

– Я не замечал... То есть я хотел сказать, что замечал, но не совсем...

Тритон взглянул на него и притворно нахмурился:

– Я знаю, ты что-то скрываешь от меня.

У Себастьяна подкосились клешни. Голос вновь вышел из-под контроля, и он пропищал:

– Скрываю?

– Да. Что-то насчёт Ариэль.

– Ариэль?

Краб понимал, что повторение слов повелителя не спасёт его от неизбежной гибели. Вот только придумать более достойный ответ он не мог. Весь его разум был занят паникой. В голове пульсировала лишь одна фраза: «Он знает! Он знает! Он знает!» А потом всё стало ещё хуже. Король положил Себастьяна на огромную ладонь и поднёс к своему лицу.

– Моя малютка влюбилась, да?

Словесный поток выплеснулся изо рта краба против его воли:

– О, сэр, я пытался её остановить. Я пытался не пустить её на поверхность! Я говорил ей держаться подальше от людей, но она... А уж когда я увидел её рядом с той статуей, я...

– От людей? – взревел Тритон. – Что там насчёт людей?

Он поднялся с трона. Его глаза яростно сверкали. Казалось, температура воды в зале резко опустилась по меньшей мере на десять градусов.

О нет. Только сейчас краб осознал, какую чудовищную ошибку он допустил. Он огляделся в поисках огромного моллюска, способного проглотить его целиком. Только это могло избавить дворецкого от объяснений. Но в тронном зале как назло не было моллюсков.

– Люди? – переспросил Себастьян и наивно захлопал глазами. – Разве кто-то что-то сказал про людей?

* * *

Флаундер заплыл в грот вслед за Ариэль, которая притащила в своё убежище целую охапку новых сокровищ. Она внимательно обследовала Русалочий Риф и нашла кучу невероятных вещиц, которых никогда в жизни не видела! Теперь русалочке не терпелось встретиться со Скаттл и узнать, для чего же они нужны.

– Так, оставлю это здесь, и поплыли обратно к затонувшему кораблю, – сказала она и аккуратно сложила новинки своей коллекции в угол пещеры.

– Тебе этого мало? – со вздохом ответил её друг. Сегодня он казался ещё более встревоженным, чем обычно. Но разве это могло остановить Ариэль?

– Ну поплыли, Флаундер! Мы же только начали.

– Итак, ты ослушалась меня!

Голос короля разнёсся по гроту, эхом отражаясь от стен. Сердце русалочки замерло от страха. Она медленно обернулась. Тритон выплыл из-за статуи принца. Узкая полоска губ. Яростно сжатые челюсти. И две вертикальные морщины между бровями, которые появлялись лишь тогда, когда властелин Семи Морей был разгневан до предела. Ариэль прикусила губу. Ей уже не раз случалось видеть, как злится её отец, но она впервые заметила на его лбу пульсирующую от ярости вену. Король так крепко сжимал трезубец, что его пальцы побелели. Флаундер испуганно пискнул и пробкой вылетел из пещеры. А Себастьян беспокойно переминался с клешни на клешню за хвостом своего господина.

– Ты была на поверхности, – продолжал Тритон.

– Случилось кораблекрушение, – ответила его дочь. – Люди тонули. Я должна была их спасти.

Её сознание наполнили чудовищные картины той ночи. Зловещий шторм. Горящий корабль. Тонущие матросы, которых волнами откидывало от спасательных шлюпок. И бездыханная фигура Эрика в пучине. Ничто на свете не могло заставить Ариэль пожалеть о том, что она не бросила людей в беде.

Но, увы, это объяснение лишь сильнее распалило гнев её отца.

– Ты должна была дать им утонуть! – проревел он. Его ноздри пугающе раздувались. – Они дикари!

– Ты не знаешь, какие они, – упрямо возразила русалочка.

– Это ты не знаешь, какие они. Они убили твою мать! – Голос Тритона дрогнул, и всепоглощающая скорбь, глубокая как сам океан, потушила его ярость.

Ариэль попятилась. Она не могла вздохнуть, как будто её грудь сжали тиски.

– Я знаю. – Разумеется, она это знала. И знала, как сильно отец скучает по своей любимой жене. Это оправдывает его ярость. Но это не значит, что он прав. – Я знаю, – повторила русалочка. – Но её убили не люди. Её убил один человек. И всё человечество не должно расплачиваться за его поступок. Мама бы этого не хотела.

Король медленно покачал головой.

– Довольно, – произнёс он тоном, который чётко давал понять: разговор окончен.

Ариэль тяжело вздохнула. Отец никогда не слушает её, считает, она ещё слишком юна и наивна, чтобы понимать, как устроен этот мир. Но русалочка знала, что правда на её стороне. И она не собиралась отступать.

– Ни Эрик, ни другие люди не виноваты...

– Эрик? – Лицо короля налилось кровью. – Ты вконец потеряла голову?!

Ариэль молящими глазами смотрела на отца. Больше всего на свете она хотела до него достучаться.

– Если бы ты только знал его, отец! Слышал бы ты, что он говорил... – Ей вспомнилась пламенная речь молодого принца. Он хотел, чтобы его королевство было открыто для всего мира. А как он пытался спасти свою команду! И он не покинул корабль, пока не убедился, что на борту больше никого не осталось. Если бы отец видел это своими глазами, у него бы язык не повернулся назвать Эрика дикарём. – Он самоотверженный и добрый, а ещё...

– А ещё он – человек. А ты – русалка. – Тритон указал рукой на её хвост.

– Да, – со вздохом ответила Ариэль. – Но это не делает нас врагами.

В глазах короля вновь засияли гневные искры. У него заканчивалось терпение.

– Обещай мне больше не приближаться к нему.

– Я не могу. – Русалочка обречённо покачала головой. Она никогда не чувствовала такой связи ни с одним другим живым существом. И одна мысль о том, чтобы отказаться от Эрика, отзывалась невыносимой болью в её сердце.

– Обещай мне, Ариэль! – Тритон с такой силой сжал кулаки, что чуть было не переломил надвое свой трезубец.

– Я не хочу давать обещание, которое не смогу сдержать, – тихо сказала русалочка, и на её глазах проступили слёзы.

Трезубец, переполненный гневом своего хозяина, пульсировал золотистым светом.

– Обещай! – приказал король. – Или я тебя заставлю.

Он поднял руку и направил трезубец на выступ грота, заставленный предметами ненавистных ему людей. Яркая вспышка магии рассекла комнату, и бесценные сокровища Ариэль превратились в гору обломков.

– Нет! Не надо! Папа, нет! – Из груди русалочки вырвался вопль отчаяния. Это её убежище, её вещи! Он не имеет права их уничтожать.

Но было уже слишком поздно. Ярость полностью поглотила властелина Семи Морей.

– С этим покончено! Хватит! Не можешь остановиться сама, значит, я тебя остановлю.

Вспышки вновь и вновь озаряли грот, и каждая из них уносила с собой столовые приборы, милые статуэтки, старые башмаки, хрустальные вазы и латунные весы. Всё, что Ариэль так долго собирала, исчезло с лица земли за несколько ужасающих мгновений.

Принцесса больше не могла сдерживать рыдания. Она обессиленно опустилась на каменный пол пещеры и тихо всхлипывала:

– Папа, пожалуйста, не надо.

– Это для твоего же блага, – жёстко ответил Тритон, превращая в ничто кучку новых находок, сваленных в углу. Больше ничего не осталось. И тогда он направил трезубец на статую принца.

Сердце русалочки вдруг словно перестало биться.

– Нет, только не его...

Грот наполнился чудовищным грохотом. Прекрасное изваяние принца Эрика разлетелось на тысячи осколков. Они разлетелись по гроту, врезаясь в стены, а потом медленно опустились на дно.