Текст книги "Детектив-чародей"

Автор книги: Нина Дьяченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Знаешь, ты либо смелая, либо глупая, – прокомментировал он.

– Одно другому не мешает! – отпарировала я. – Кстати, как ты относишься к драконицам?

Вампир нахмурился: – Мы уже на ты?

– Да, а что? Вас это обижает?

– Да нет. Впрочем, сейчас нас всё равно никто не видит. Каких именно дракониц ты имеешь в виду? – его голос был обманчиво мягок. – В нашем мире они не водятся…

Наши глаза снова встретились.

– Ты же обещал мне не читать моих мыслей! – обиженно проговорила я. На самом деле, меня мало заботило, что он может узнать обо мне правду. Я почему-то была уверена, что вампир Дайн Стейн в этой загадочной магической школе тоже был в некотором роде чужим.

– А я и не читал. Однако… теперь ты сама проговорилась: ты из другого мира?

– Да. А это что, у вас редкость? Вы не любите туристов? – Я вздёрнула подбородок.

– Может быть, ты расскажешь мне всё? – вампир продолжал на меня пялиться, как на свой завтрак. Мне постепенно становилось страшновато, хотя я по-прежнему его любила. Как говорится: одно другому не мешает. У меня было ощущение, что я нахожусь в одной комнате с очень красивым диким зверем, который в любой момент может меня растерзать… А может и приласкаться. Смотря что в его дурную мужскую башку втемяшиться.

Я снова присела за парту: – Может, где-нибудь в другом месте? Тут холодно. Это вы специально нас морозите – чтобы сохранить подольше. Как пельмени в морозилке.

Его лицо приняло такой же недоумённый вид, какой был у моей Лиры, когда я сбивалась на свой любимый диалект. Приятно, что в наших мирах языки были одинаковые. Или я просто стала понимать язык этого мира, – и это одна из моих магических способностей?

– Идём…если ты не боишься быть со мной наедине.

– Я же уже доказала, что не боюсь! – с вызовом воскликнула я, прикасаясь к его холодной – такой холодной! – руке. – Веди, но только в тёплое место! Или вампиры обожают жить в погребах без центрального отопления? У вас от этого кожа лучше становиться или что?

Я болтала всякий бред, потому что отчаянно стремилась скрыть своё волнение от прикосновения к его ладони.

Мы прошил по какой-то винтовой лестнице, прошли длинный коридор и очутились перед чёрной-пречёрной дверью без номера. Простая, массивная дверь, скрывающая чужие тайны.

Он легко дотронулся до двери – белизна его руки просто ослепила меня. Точёная, красива, сильная ладонь с длинными пальцами и длинными ногтями – у меня ногти никогда не дорастали до такого размера!

– Входи, это мои комнаты.

Я вошла. В голову тайком забралась мысль о том, что никто не видел, что я пришла к нему. И что я ушла вместе с ним. И если он захочет мной пообедать…

– Успокойся, я тебя не трону, – вампир сразу же подошёл камину, возле которого была положена аккуратная поленица дров, положил несколько дров в камин и зажёг их без спичек – круто! Он просто что-то прошептал дровам – и они загорелись. Ручаюсь, прошепчи он кое-что мне, и я начну гореть не менее ярко!

– Садись куда-нибудь, – он обвёл почти пустую комнату широким, гостеприимным жестом. Я огляделась. Комната была полупустая и затенена сумраком. На широком окне не было штор, но оно было закрыто – приятно в связи с зимой. В окне виднелись далёкие холмы с идиллическими домиками, укрытыми снегом. Снег выпал ночью или утром, так как когда мы ехали, снега ещё не было. Гостиная с красивой антикварной мебелью выглядела так, будто она была музеем, а не жилым помещением. Как-то всё мрачно было вокруг. Тёмная мебель выглядела угрюмой. Я бы в такой комнате уже на второй день бы повесилась, а потом бродила бы по ней угрюмым призраком. Но дизайн – это дело вкуса. Я взяла стул и подтащила его поближе к камину, так как в комнате было почти так же холодно, как и в нашем классе.

Вампир, казалось, потерял ко мне интерес; он упал в мягкое кресло, медленно постукивая ноготками по подлокотникам, задумчиво глядя в окно.

Я начала рассказывать, как начались мои странные приключения, приведшие меня к живому – то есть, к мёртвому, – вампиру.

Дайн Стейн не высказал особого удивления, словно каждый день встречал прекрасный путешественниц из других миров! Всё, он меня разозлил!

– Интересно… значит, в вашем мире носят короткие юбки, и совершенно нет вампиров? Здорово! А тут за мной чуть ли не следят, чтобы я кого-нибудь лишнего не съёл… То есть, не выпил кровь.

– А, кстати, кем ты обычно питаешься? – как можно небрежнее уточнила я. – Двоечниками?

Он потёр подбородок: – Ты не поверишь, сколько людей готовы продать своих близких за золото!

– Представляю, – сухо заметила я. – У нас тоже полно скотов и негодяев, готовых продать всю свою семью оптом и в придачу бессмертную душу за деньги. Причём, за копейки.

– Хороший у вас мирок, – мечтательно заметил вампир, – надо будет как-нибудь там побывать. Кстати, очень интересное совпадение: главный тёмный маг чёрных магов, Дэвид, мой брат. Правда, не родной, а двоюродный. Он пошёл в чёрные маги, а я пошёл в вампиры.

– А вы действительно похожи, – вырвалось у меня. – Тогда понятно, почему эта красавица, Мария, мечется между Джонатаном и Дэвидом. Я быстренько заткнулась, надеюсь, хоть не покраснела.

– Мой братик был у меня недавно, – небрежно уронил он, – просил о помощи против белых магов. А я, как обычно, отказал.

– Ты его ненавидишь? – шёпотом спросила я, ощущая, как вокруг шеи завязывается прочным узлом невидимая верёвка. – Значит, и меня прикончишь… только бы ему насолить. Все вы мужики сволочи! – с горечью выкрикнула я.

Вампир кинул на меня быстрый взгляд: – Хорошая идея… Была бы хорошей идеей, если бы я его действительно ненавидел.

Я вздохнула с облегчением.

– На самом деле я нормально к нему отношусь. Даже люблю каким-то боком. Но… что я могу, один, против всего университета белых магов из другого мира? – Дайн развёл руками. – К сожалению, я не умею переходить в другие миры. Братик, конечно же, не научил меня этому. И маги нашей академии тоже не владеют этой тайной. Зато теперь у меня появилась возможность хоть как-то помочь Дэвиду. Я буду защищать тебя здесь – тут тебя ни один белый маг не достанет! Пусть их приходит за тобой побольше… но лучше всё-таки по одному. Так я хоть буду полноценно питаться.

Мне было удивительно хорошо. Так хорошо, что даже уходить не хотелось. Огонь камина освещал его красивые, слегка женственные черты, бросая золотую тень на чёрные, как смоль, длинные волосы. Его синие глаза мерцали, как прекрасные звёзды. А я… я была безнадёжно влюблена. И не хотела уходить, хоть все мои инстинкты самосохранения начинали орать, требуя выпустить их из логова вампира. Страх рос во мне вместе с восторгом, придавая чувствам неизъяснимую остроту.

За окном стремительно темнело – сколько ж часов мы провели вместе? Причём, он в основном молчал, а я рассказывала ему о нравах своего мира, о его обычаях, о себе, конечно же.

– Ой, а я не пропустила какие-нибудь пары? – воскликнула я, вдруг осознав, что могу ему просто мешать. Могут же и у вампиров быть какие-нибудь свои дела? Может, я мешаю ему спокойно пойти пообедать. А мешать вампиру пообещать, это значит, самому напрашиваться на обед.

– Нет, на сегодня пар, кроме моих, больше нет, – вампир оторвался от огня и снова уставился на меня. Всё это время, которое мы провели вместе, он старался не смотреть на меня. Я так поняла, что он пытается не поддаться искушению… убить меня. Его ярко-алые, рубиновые губы – цвет свежей крови – раздвинулись в иронической, тяжёлой усмешке: – Мечтаешь сбежать, Эвелина?

– Нет. Да. Не знаю. Самое странно, что все мои ответы были правдивы, каждый из них.

– Иди уж, чудо. – Он лениво потянулся: – Тем более, что мне действительно пора кушать. Не надо так на меня смотреть, я же не уточнил, что тобой.

– Ты сейчас кого-нибудь убьешь? – уставившись на него… даже с восхищением, что ли. Возможно, так молоденькие девушки смотрят на настоящих солдатов, побывавших в бою, чьи руки обагрены чужой кровью.

– Нет, – вампир глянул мне прямо в глаза. – У нас тоже умеют сдавать кровь и хранить её… как и вашем мире. Только, в основном, для других потребностей. Кровь продают для вампиров, эта драгоценная жидкость является постоянной частью моей зарплаты. Даже когда я нападаю… я стараюсь не убивать… всегда можно удержать себя, вовремя остановиться. Как говориться: и овцы целы, и волки сыты. Кажется, я ответил на все твои вопросы? – ехидно добавил он, подперев подбородок ладонью. – Или тебе ещё рассказать, каких девушек я предпочитаю? Знаешь, мне действительно нравятся блондинки… но в этом здании их чересчур много, так что от подобного выбора глаза разбегаются.

– И нечего рыться в моей голове – это малоприятно, всё равно как копаться в куче отбросов! – сердито заявила я, краснея. – И вообще – ты подонок! Ты же обещал не читать моих мыслей!

– Спасибо на добром слове, дорогая. Но хочу тебе сказать, что я вовсе не романтический герой, понять не могу, как в твоей голове милый образ совершенного рыцаря мог принять мои черты! Тебя точно заколдовали по дороге! У вас странный мир, если таких чудовищ, как я, считаю привлекательными. Представляю, какие у вас мужчины.

– Ну, я пошла, – я вскочила и направилась к двери. – И вовсе ты мне не нравишься! – заявила я уже стоя в проёме двери, перед тем, как изо всех сил хлопнуть дверью. – Подумаешь, мысли читает! Это не даёт ему права учить меня, как правильно жить! – фыркнула я вслух. На самом деле, на сердце лежал камень. Большущий такой кирпич.

"Я ему не нравлюсь!" – решила я, изо всех сил ударив кулаком по каменной стене. А ещё через пару минут я поняла, что, конечно же, благополучно заблудилась.

Проплутав около часа по не отапливаемым коридорам, продрогнув и окончательно рассвирепев, до такой степени, что согласна была разыскать голодного вампира и потребовать у него выполнить функции проводника, я неожиданно вспомнила то, что у дверей можно спросить, куда они ведут. Как раз навстречу мне вышел высокий, представительный маг в белой одежде с длинной седой бородой и внимательными серо-голубыми глазками. Волосы прикольные – длинные, как у наших неформалов.

– Добрый вечер! – весело гаркнула я ему на ухо, подозревая, что он глуховат. – Я тут заблудилась слегка, я новенькая, первый день только. Чёрное отделение. Только сейчас сообразила, что с дверями нужно общаться.

Старик доброжелательно улыбнулся, не без озорства сверкнув глазами.

– Ты – Элли Трейн, не так ли? – обратился он ко мне, протягивая ладонь для пожатия.

– Ага, – я пожала его тёплую руку, – приятно, что меня уже узнают, как какую-нибудь знаменитость.

Он пожал плечами с тщательно скрываемой гордостью: – Я директор этого заведения, я обязан всех знать, кто находиться в этих стенах. Его острый взгляд полоснул меня, как бритва беззащитное тело. – Идём, я как раз следую в наплавлении твоего отделения.

Мы шли молча. Я переваривала информацию, постепенно вновь заливаясь краской стыда – говорят же, что понедельник день тяжёлый. Снова я выставила себя идиоткой, и перед кем, перед самим директором! А если прикажет гнать меня в три шея?

– Не переживай, я не обидчивый, – усмехнулся он, обернувшись… и чуть не полетел с лестницы, я вовремя подставила ладони под его спину, поддержав. – Спасибо. И студентов я люблю, хоть чёрных, хоть белых, – внезапно опалил он меня острым взором. – А ты тут по вечерам одна не ходи, всё-таки первый курс только. Или жизнь тебе не дорога?

Я молчала, я не знала, что ответить. Как-то не хотелось обсуждать свои сердечные дела с первым встречным, объяснять, почему именно я шляюсь так поздно. Тем более, с директором. Но он больше ничего не сказал, только порадовал своим именем – Эленбург, потыкал пальцами в дверь, ведущую на мой этаж, и скрылся во тьме. За ним плыло несколько живых огоньков, освещавших нам путь. Я так поняла, что все умные маги или студенты старших курсов умели наколдовывать себе подобное освещение, а то я дивилась, почему коридоры не освещаются. Думала, экономят, коридоров-то множество, как в муравейнике.

– Скажите, а где находится библиотека? – вдруг поинтересовалась я у спины уходящего директора.

– Зачем она тебе ночью? – ответил он, явно улыбаясь, я не видела его лица, но опознала улыбку по тону.

– Да нет, я в неё днём схожу, – уныло ответила я, понимая, что всё больше тяну на звание самой большой дуры в академии.

– Третья дверь справа после пятой двери слева, – не без юмора ответил Эленбург. – Спокойной ночи, Элли!

– Спокойной ночи, – отозвалась я, с радостью узнавая свою родимую дверь – перед уходом на пары я быстренько нацарапала на ней номер пять, чтобы отличить от других, удручающе одинаковых дверей. Кинув взглядом, я определила, что остальные двери тоже разукрашены номерами: вырезанными, наклеенными, привинченными; деревянными, железными, бумажными.

На душе полегчало: я дала себе твёрдую установку, что Дайн будет моим… даже если единственным проявлением его любви будет укус.

… На следующее утро подлый торшер снова начал светить мне в лицо, а будильник жутко орать, но я только залезла под подушку, зажав уши. С меня её стянули.

– Нет, это уже вопиющая наглость! – заорала я, вскакивая. – Чтобы неживые предметы ещё меня и трогали…

Но меня трогала Лира де Кэль. Её лицо было одновременно испуганным и шокированным, будто с ней захотел познакомиться унитаз. Девушка нарядилась в явно мужские штаны и длинную рубаху. В этот день ей явно было глубоко наплевать на свою внешность.

– Что случилось? – сонно поинтересовалась я. – Отчего столь трагический вид?

– Ты не поверишь! – эмоционально выкрикнула девушка. – Представляешь, в этом году нашим учителем будет исключительно вампир! Какой кошмар! Я-то надеялась, что хоть на других парах от него отдохну.

– Чем это он тебя уже утомил? – съязвила я с некоторой долей ревности.

– Я же его боюсь, – прошептала Лира с отчаяньем. Она готова была заплакать. – Я просто умру. От разрыва сердца!

– Все мы умрём, – философским тоном заметила я. – Ты же ведьма, Лира!

– Ну и что же? Я всё равно ничего не могу с собой поделать…

– Думаю, не одна ты такая оригинальная. Все студенты его боятся. Так что можешь не стесняться своих чувств.

– Утешила! – фыркнула подруга, расправляя плохо расчёсанные волосы.

– Ну а что ты хочешь от меня услышать? – разозлилась я. – Если тебе не нравиться – уходи из академии. Я так понимаю, что тут никого насильно не держат.

– Да?! И потерять надежду на прибыльную работу? Ты что, с ума сошла?! – возмущённо воскликнула девушка. Она зябко передёрнула плечами: – В любом случае, больше я на первую парту ни сяду! Кстати, Дориат тоже не хочет.

– Тоже боится? – насмешливо поинтересовалась я. – Тоже мне, полудемон.

– Полудемон, не полудемон, но вампиры… – девушка сглотнула, – они самые сильные маги! Точнее… их невозможно сразить магией. Их вообще почти невозможно убить. Радует только, что их мало. И что, превращая в вампира другого человека, тот вампир умирает. В общем, их всего около десятка. Приятно также, что вампиры не размножаются, – Лира нервно хохотнула, почему-то оглядываясь через плечо. – И подумать только, такой красивый парень! – с грустью произнесла она. – Был бы он обычным магом, за ним бы девушки толпой бегали. А так, – она раздражённо махнула рукой, – для девушек он ни на что ни пригоден.

– А разве вампиры не могут?… – тихонько спросила я. – Ну, ты понимаешь, о чём я! Они разве не спят с женщинами?

– Нет, что ты! – глаза Лиры округлились, как два блюдца. – Ещё чего не хватало!

– Понятно, – мне хотелось вешаться. – Так когда сегодня наши пары с вампиром?

– В час десять.

Я глянула на часы: было только девять утра. – Извини, Лира, не могла бы ты оставить меня одну? Я хочу ещё немного поспать. Я даже не стремилась к вежливости в голосе, боюсь, он звучал достаточно раздражённо и зло.

– Хорошо, – девушка глянула на меня укоризненно, но что-либо сказать не решилась. Наверное, её остановило выражение моего лица.

***

… – Зачем ты это делаешь? – резкий голос Джэнис Уилкс разорвал белую пелену безумия.

Виллина и Дарина вместе резко обернулись к старой волшебнице.

– Тебя забыла спросить, старая карга! – почти прошипела, как раздражённая кошка, Виллина. Злоба уродовала её красивое личико.

– Зачем ты посылаешь Дарину… на верную смерть? – голос старушки звенел, как медный колокол. – Зачем делаешь из неё смертницу-камикадзе? Ты так сильно её ненавидишь… за то, что она когда-то дружила с Марией Золотаревой?

Эти слова оказали на волшебницу такое же действие, как кнут на разъярённого быка. Она швырнула в Джэнис розову молнию. Та воздела сухую ручку и поймала молнию за хвост, как котёнка. Молния растаяла в ладони, как розовое мороженное.

– Не зли меня, старуха! Радуйся, что я не отправила тебя на пенсию, как остальных! Вы уже устарели, старые маги! Теперь пришло время молодых, не так ли, Дарина?

Разноглазая девушка посмотрела на неё с обожанием: – Конечно же, так, моя владычица!

Старуха поморщилась, словно лимон надкусила: – Может, ты ещё моду заведёшь, чтобы студенты на тебя молились? Кланялись, ручки целовали? Иконы с тебя, прекрасной, писали? – в словах старухи явственно зазвучала убийственная ирония. – Так куда ты посылаешь Дарину? Я, кстати, отвечаю за неё перед Анной.

– Я могу послать кого-то другого, – равнодушно заметила директриса. Они стояли перед белым замком, на снежной равнине, казавшейся такой бесконечной и безлюдной. – Любой согласиться ради возможности в замке остаться. Навсегда остаться, до смерти. Заманчиво, а, старуха? А я ведь и отнять могу! Что ты на это скажешь, карга? Тут одним архивом не отделаешься. Какого тебе на старости лет будет в Реальный мир вернуться? Я ведь могу ещё и местечко похуже для тебя выбрать. Какой-нибудь отсталый городок.

– Я своё право давно заслужила, – горделиво отвечала Джэнис Уилкс, – у той, которой ты и в подмётки не годилась!

– У той, которая Джонатана, моего бывшего мужа, заколдовала? Я с ней разделалась, не забывай этого, старуха! Джонатан тоже мог, но не решился. Он вообще слабый, как и все мужчины! Так что не мешай мне, старуха, а то хуже будет… тебе.

Виллина специально подчёркнуто называла учительницу старухой, чтобы ещё больше унизить её.

– Как хочешь, – Джэнис хмуро поглядела на зарвавшуюся стерву. – Но подумай, хватит ли у нас студентов на выполнение твоего плана?

Дарина следила за их перепалкой с расширившимися от ужаса глазами. Желание куда-то бежать и что-то делать постепенно пропадало вместе с подростковым энтузиазмом.

– Хватит, – ответила Виллина, – к тому же, первое задание выполнила я! А сейчас, – златовласка с недоумением уставилась в небо, – кто-то могущественным закрыл мне вход в тот мир, будь он неладен! Я и не думала, что такое возможно.

– Может это Джонатан Вэйс постарался? – предположила Дарина.

Виллина энергично покачала головой: – Нет, сейчас он полностью бессилен. Ни он, ни его чары не могут проникнуть через кокон безвременья. Зато и мы не можем до него добраться… Мне это не нравиться! Неужели эта девчонка – непонятно откуда взявшаяся – сильнее, чем я думала? И всё-таки, кто она такая? Я ведь точно помню, что убила Элли Трейн! А она вдруг снова появляться, живая и здоровая.

– А, может, вам просто приснилось, что вы её убили? – со своей обычной глупой дерзостью предположила девочка. Она ещё больше вытянулась, стала ещё более худой, и, несмотря на приближающееся шестнадцатилетние, выглядела максимум лет на двенадцать. Под её чуть-чуть разными глазами залегли синяки.

– А ты вообще молчи, дура! И радуйся, что тебя не убили! – жестоко оборвала её Виллина. – Не забывай о своих разных глазах!

– Попробуй о них забыть, если все каждые пять минут напоминают! Словно я виновата в чём-то! – воскликнула Дарина с возмущением. – Я что, тёмный маг, что ли? Это ваш муж чёрный маг, а я нет, – она вызывающе поглядела в глаза женщине.

– Ладно, Дарина, страна в тебе нуждается! Ты должна своей жизнью выкупить туманность своего происхождения! – заговорила Виллина. – Ты ведь сможешь пойти на подвиг ради своего университета?

– Только ради того, чтобы остаться в нём навсегда, – чистосердечно призналась девочка. – Ладно, хватит меня агитировать, что мне надо делать? И кого убить?

Джэнис страдальчески закатила глаза и ушла обратно в белый замок, который так романтично сиял золотистыми окнами по хрустящему, как вафли, белому снегу.

– Сейчас тебе ничего не надо делать, только стоять смирно, пока я буду колдовать, – заявила Виллина, постепенно успокаиваясь. – А потом… убьёшь ту девушку, фотографию которой я тебе дала. Её зовут Элли Трейн… правда, иногда гадательная доска сбивается и называет её почему-то Эвелиной. Интересно, кто это в этом галимом мирке такой могущественный, что смог оживить мертвеца? Я лично испепелила её молнией, а прах закопала!

– Там мне что, придётся сражаться с мертвецом? – с настоящим ужасом воскликнула Дарина, дрожа мелкой дрожью. – А может, пошлёте кого-нибудь другого? Я уже ничего не хочу!

– Захочешь! – безжалостным тоном заявила Виллина, воздевая руки к небу. Из кончиков пальцев появились белые нити, они протянулись в небо. – Думаешь, дурочка, тебя будет кто-то спрашивать?

***

… Я лежала лицом в подушке, и мне ничего не хотелось. Тем более, жить. Мне трудно было осознавать слова Лиры, но игнорировать их или делать вид, что я их не слышала, я тоже не могла. Моя любовь разрывала меня на части, как взорвавшаяся граната. Я плакала, поливая слезами чистую, белую ткань. Рыдания разрывали мою грудь. Я приняла решение, я познала саму себя до самых тайных глубин подсознания: я поняла, что смогу жить даже с импотентом… Если он тоже этого захочет. В любом случае, я знала, что не смогу от него отстать. Не могу без него жить.

"Меня прокляли?" – даже с некоторым отстраненным интересом подумала я. "И почему именно в этом странном волшебном мире? Даже как-то банально…".

Я тяжело вздохнула и заснула.

Мне приснился эротический сон. Я стояла посреди тёмной улицы с небольшими старинными домами. Ветер разгонял по земле листву. Атмосфера была ничуть не страшной, наоборот, от всего этого веяло свободой и безопасностью, хоть я и была одинока на этой улице.

Неожиданно я услышала чьи-то шаги. А затем увидела кого-то высокого, в длинном чёрном плаще и вообще, во всём тёмном. Фонари, освещающие дома и ближайший парк – или лес – испуганно шарахнулись от пришельца. Или мне показалось?

Но дрожащий от ужаса свет осветил его прекрасное лицо с глубокими, сияющими как угли, синими глазами. Черные волосы развевались на ветру, как чёрное пиратское знамя… Это был он, Дайн Стейн.

Он приблизился ко мне вплотную, гипнотизируя прекрасными глазами, наклонил мою голову, оголив шею, сняв с меня шарфик.

Но нет, он не укусил меня, хотя даже во сне я знала, что он вампир. Он долго и нежно целовал меня в шею, чем довёл чуть ли не до оргазма. Затем оторвался от шеи и прильнул к моим губам.

Мы очень долго стояли вот так, целуясь и обнимаясь, потеряв счёт времени.

– Ты замёрзнешь… давай я тебя провожу до дома, – нежно произнёс он, оторвавшись от меня через силу. Пошли.

– А, может, полетаем? Или на самом деле вампиры не умеют летать? – кокетливо спросила я, улыбаясь.

Он улыбнулся мне в ответ, взял меня на руки и взлетел в воздух. – А ты узнаешь свой дом с высоты, в темноте? – спросил он.

– Конечно, он же весь белый! Все остальные дома чёрные, а он – белый, – ответила я.

И увидела вдруг, что внизу нет ничего, никаких домов, только снег, а на снегу – белый замок. Дворец, похожий на "Ласточкино гнездо" в Крыму. А внизу стояла женщина со светящимися в темноте золотыми волосами. Она поднимала белые руки к небу, а из её рук били белые молнии, вонзаясь в чёрное небо. Мне вдруг стало очень страшно. Я дёрнулась и проснулась, ощутив резкое движение своего тела – меня словно пронзила судорога. Я взглянула на часы и поняла, что чуть не опоздала на пару!

"Ага, значит моё подсознание специально ввело элемент страха в мой прекрасный сон, что бы я вовремя проснулась – вот сволочь!" – решила я, вскакивая и хватаясь за дверцу шкафа. Я поспешно вообразила себе штаны и свитер, я решила больше не выделываться.

Я всё-таки немного опоздала, когда я робко постучалась и всунула голову в дверной проём, то увидела, что Дайн уже что-то объясняет, а студенты слушают.

– Я даже спрашивать тебя не буду – сразу двойку поставлю. Вчера ты одеколона напился, а он был некачественным… так что можешь не бояться: я такую кровь пить не буду! Я – трезвенник! – язвил Дайн, издеваясь над синим от страха – или от холода? – пареньком.

– Я больше не буду! – пропищал он, прижавшись к парте, умоляюще глядя на сурового учителя.

– Будешь, – тяжело вздохнул Дайн. Он вроде бы стоял ко мне спиной, но всё равно ухитрился заметить – почувствовать?

– Заходи, Элли, не создавай нам тут сквозняков – и без тебя холодно.

Я быстро вошла, захлопнула за собой дверь и попёрлась на первую парту, как раз напротив его стола.

– Сквозняки тут создаются без моей помощи, – заявила я, усаживаясь поудобнее. В этот день я была поумнее и нацепила на себя шубку. Видимо из сострадания учитель зажёг камин, но он помогал мало. В окнах мрачно сиял серый зимний свет, навевая тоску. Лира сидела где-то на парте четвёртой, рядом с Дориатом. Я так поняла, что они без меня решили встречаться – ну и пусть! Пусть хоть вообще со мной не общаются! Я тоже гордая!

Урок прошёл нормально – Дайн делал вид, что меня в этом мире не существует. От него разило холодностью гораздо больше, чем обычно. Словно от морозилки с открытой дверцей. Если б я его не любила, то дала б по морде, честное пионерское!

Повздыхав, я подумала, что можно и вслушаться в том, о чём он рассказывает, так как всё равно больше делать нечего, а строить глазки пока бесполезно.

И узнала отличный способ приготовления кофе… из ничего. Я, радостно потирая руки, под конец урока произнесла нужное заклятие и у меня на парте появилось… да, это был кофе, но увы, растворимый, да ещё и в пакетике… не рвущемся. Наконец-то порвав пакетик, я оказалась счастливой обладательницей… презерватива. Нет, внутри него честно лежал кофе… может даже со сливками, судя по цвету, но моя жажда куда-то пропала.

Ко мне подошёл крайне заинтересованный Дайн, совершенно забыв, что он решил меня игнорировать.

– А это что такое? – ткнул он пальцем в мои "художества". Наклонившись к моему уху – большинство студентов тот час же обратили на нас внимание, округлив глаза от ужаса, проговорил: – А ты можешь поменьше демонстрировать то, что ты из другого мира? Ты что, без рекламы никак?

– Откуда ты знаешь, что такое реклама? – я с подозрением уставилась на него. – А говорил, что не умеешь перемещаться между мирами… врал небось?

– У нас тоже есть реклама, – ответил он равнодушно. – Кажется, во всех цивилизованных мирах просто обязана быть: политика, реклама и секс. А также деньги, рыцари, кофе, пиво, добро и зло. Можешь как-нибудь поменьше выпендриваться? Или у тебя комплекс неполноценности, требующей постоянно находиться в центре внимания?

Я покраснела: – Зачем ты так? У меня же случайно вышло.

Я с завистью посмотрела на тех студентов, которые осторожно пробовали полученный напиток. Да, многие затем кривились и отплёвывались, но всё-таки. У них хоть что-то жидкое получилось.

– Попробуй ещё раз, – неожиданно проникнулся состраданием учитель. Наверное, я выглядела, как типичная девочка с комплексом неполноценности.

– Хорошо, – я ещё раз произнесла заклинание, поминутно заглядывая в тетрадь.

– Урра! Получилось! – воскликнула я и радостно ухватилась за большую чашку… правда, с двумя ручками. Хорошо, хоть без ножек. И без глазок. В ней плескалась коричневая жидкость.

– Ну пробуй, пробуй! – насмешливо произнёс Дайн, продолжая стоять над душой. В его присутствии мой интеллект понижался раза в два. – Хорошо, что у нас есть кому откачивать.

Я мужественно сделала глоток. Маленький. Я понадеялась, что у меня не хватило воображения сделать себе отраву. Но это оказался действительно кофе. Правда, без сахара. Но на фоне столь значительного успеха мелочей я не замечала. – Как ты думаешь: моё кофе отравлено? – небрежно поинтересовалась я у него.

– Да нет, успокойся, иначе я бы не дал тебе его выпить, – ответил он, улыбаясь. – Пей спокойно. Наколдовать тебе сахар?

– Да, две ложечки, пожалуйста, – попросила я. – Кстати, у нас тут есть библиотека?

– Да, конечно.

– А книги про вампиров там имеются?

Он насторожился: – А тебе зачем? Я тут перед тобой, живой вампир, изучай – не хочу.

– Нет, мне хотелось бы познакомиться с официальными данными, – очень нежно добавила я.

– Что-то там должно быть, – сердито ответил он. – Только не ожидай, пожалуйста, правды! С тем же успехом ты могла бы прочесть какую-нибудь фэнтези твоего мирка…

… Дарина появилась в каком-то лесу, чуть ли не посреди болота, да ещё и голая. С одной стороны она обрадовалась, что её соседями были только комары и пиявки, по крайней мере, они сексуальными извращениями не страдали, а с другой… Они заглатывали кровь не хуже голодных вампиров. Кое-как стряхнув с себя кровопийц, девочка выбралась из топкой трясины, прыгая по кочкам. Кстати, это помогало согреться. Температура воздуха не позволяла расслабиться и забыть, что на дворе зима. Правда, снега не было, но деревья стояли голые… как она, и так же зябко кутались в свои руки-ветки. Ледяной ветер бил наотмашь – столько пощечин она не получала даже в свои наиболее изобиловавшие проказами дни.

Дарина приняла твёрдое решение: служить Виллине она не будет. После поспешного исчезновение врага белых магов N 1 Марии Золотаревой, она заняла её место. Её разные глаза стали главным пугалом университета. Нет, убить её не пытались – Джэнис Уилкс защищала – но девочка стала изгоем. Главным козлом отпущения этого года. К тому же тёмная магия получилась у неё лучше, чем у других. Хотя с настоящими тёмными магами она не могла сравниться.

Конечно, Дарина не могла даже себе самой признаться, что причиной отчуждения процентов на семьдесят был её паршивый характер, а не глаза чуть– чуть разного оттенка. У девочки появился свой план:

а) Разыскать Элли Трейн.

б) Предупредить её насчёт коварных планов белых магов.

с) Попросить взять её с собой к чёрным магам.

д) набить морду, если не согласиться, а потом всё-таки убить и вернуться к белым магам, потому что синица в руках… это лучше, чем самой быть в чьих-то ручонках.

План был хорошо, только у Дарины не было карты местности, одежды и еды.

… Сразу же после пары я кинулась в библиотеку. Она находилась в очень романтичном месте: в подвале. Правда, никакой сырости там не было – магия? А библиотекаршами были… две громадных человекоподобных… крысы. Правда, они отличались добродушием, запоем читали любовные романы, вязали и сплетничали. Но, глядя на их красные глаза и острые зубы, ты ясно осознавал, что книжки лучше возвращать вовремя.