Текст книги "Детектив-чародей"

Автор книги: Нина Дьяченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Можно мне какую-нибудь литературу про вампиров? – вежливо осведомилась я, держась на всякий случай на почтительном расстоянии. Крыса в громадных очках, да ещё и ярко-голубого цвета с длинным розовым хвостом, с трудом оторвалась от романа в яркой обложке, на которой человеческий кавалер брюнет целовал вполне человеческую даму-блондинку с оголёнными плечами.

"И тут процветают любовные романы! Никуда мне от них не скрыться! Даже в другом мире достали!" – с тоской подумала я.

– В запретном секторе, девушка, – махнула крыса лапой по направлению к тёмному углу. Из этой потрясающей темноты выглядывали чьи-то глаза.

– А тем… безопасно? – дрожащим голосом поинтересовалась я.

– Конечно же, нет! – явно обиделась библиотекарша. – Иначе зачем бы его назвали запретным сектором? Если хотите туда идти – идите. Но я не пойду. Мне ещё жить охота – вот сегодня пришло два десятка новых любовных романов! Я не могу умереть, не прочитав их! – с трагическим пафосом заявила она и развалилась в уютном кресле, пододвинув хвостом лампу поближе к книге. – Мне за риск не доплачивают!

– А… а что там со мной может произойти? – решила расширить я свои познания.

– Ну, не знаю. Это смотря как вам повезёт и на что вы напоретесь, – библиотекарша потянулась за шоколадным печеньем в хрустальной вазочке. – Вам могут сожрать мясоедные книги, мы их шутливо зовем критиками. Триллеры могут вас напугать: ну там, заорать в ухо, полить вас кровью, порезать ножом и так далее… всё в рамках жанра, – с иронией продолжала она. – Детективы направят вас в тупик, из которого очень сложно найти выход. Какая-нибудь книга может затянуть вас в себя и сделать своим персонажем. Это вообще вариант ада!

– Нет, вы знаете, я туда не пойду, – подумав, сказала я. И ушла, совершенно расстроенная.

На ступеньках я опять столкнулась с Эленбургом. На этот раз уже я чуть не полетела с лестницы – и это был бы последний мой подвиг. Старик очень ловко подхватил меня длинными руками: – Куда спешишь? Сегодня же у вас нет больше пар.

Я пожаловалась на невозможность добыть книги в запретном секторе.

Он вдруг расхохотался: – Да нету у нас такого сектора! Это у Трейси юмор такой… чёрный. Она так отвечает, когда хочет сказать, что таких книг в библиотеке нету. Поговорка у них такая. Но у меня есть одна книга про вампиров – такие издания вообще редкость, так как вампиры не склонны к интервьюированию. Они не любят разглашать свои тайны, да и не каждый, даже самый отпетый журналист рискнёт к ним сунуться с идиотскими вопросами. Хочешь, я её тебе дам?

– Да! – выкрикнула я. – Если вас не затруднит, конечно, – вовремя вспомнила я об иерархии и вежливости.

– Идём.

Мы шагали довольно долго, пока не взобрались под самую крышу. Его комнаты находились на последнем этаже.

В ярко освещённом, довольно таким весёленьком коридорчике, нас встретила очень красивая длинноногая девушка с длинными золотистыми волосами. Она была одета, точнее, раздета, в крохотном халатике и мягких тапочках. На плече красавицы, которую я заочно окрестила Снегурочкой – такой она казалась белой и пушистой – восседала белая полярная сова.

– Дорогой, – жеманно просюсюкала она, – я так долго тебя жду! Даже моя сова успела соскучиться, а что уже говорить обо мне. Сова мрачно глянула на девицу и повернулась к нам задом.

– Подожди, Бэль, я только девушке книгу дам, а потом мы немного полетаем, – ласково обратился к ней старичок. Впрочем, он подбоченился, расправил плечи, напыжился и… показался мне моложе лет на сорок. Вот колдун так колдун! Ни один пластический хирург не сравнится с его магией!

Мы прошли мимо, девица увязалась за нами. Эленбург быстро вошёл в свой кабинет, взял с полки книгу в кровавом переплёте и сунул мне в руки.

– Жена? – шепнула я ему на ухо.

– У меня должность хорошая, – пошутил он.

Но их глаза сказали мне правду: они на самом деле любили друг друга и деньги были тут ни при чём. Разве что немножечко магии. Кстати, мне почему-то показалось, что это девица заколдовала его, а не наоборот – уж больно враждебно она на меня смотрела. Словно ружьём целилась. Я быстренько смоталась, на прощанье подарив Бэль комплемент: что я, мол, и в подмётки ей не гожусь, и тапочками её быть недостойна. Не хотелось мне становиться врагом ведьмы, заколдовавшей самого директора! Девица растаяла, и мы расстались друзьями. По пути в свою комнату я неожиданно подумала, что стоило подружиться с ней поближе… чтобы получить рецепт любовного заклинания. Это если мои короткие юбки, распущенные волосы и "стрелянье" глазками оставляют Дайна равнодушным. Всё-таки мужики странные создания: ты думаешь, что он прост, как кирпич и реагирует на любое симпатичное существо женского пола, а он, сволочь возьмёт и ориентацию поменяет! Тьфу, тьфу! Лучше импотент, чем гей!

… Дарина расстроилась, подозревая, что подобную свинью ей подложила Виллина. Просто из вредности.

"Ах, да, я же маг!" – вдруг осенило девушку, когда она как следует замёрзла и разозлилась. Она радостно вскинула руки в воздух и попыталась наколдовать себе одежду. Даже не самую красивую и модную – главное тёплую. И оружие. Дарина хотела получить охотничье ружьё, но не была против и лука.

Но… ничего не произошло. Радостное ожидание уступило место панике.

Её чары не действовали! Она пробовала ещё и ещё, но по-прежнему оставалась голой посреди леса.

Девушка по-настоящему испугалась. Дарина вдруг осознала, что может умереть.

Вампир смотрел в окно и улыбался.

… Вечером мне стало так тоскливо, что я – не без помощи библиотечной книги – наколдовала себя паскудный портвейн и напилась. Сидя в удобном мягком кресле – я научилась заставлять свою мебель служить мне, а не прикалываться – я читала книгу про вампиров и запивала неудобоваримые тексты паскудным спиртным.

Ко мне заглянул… Дайн. Я чуть не упала в обморок от удивления.

– Как насчёт прогуляться со мной завтра? – небрежно уронил он, почти не глядя на меня, как на ковёр какой-нибудь.

– Конечно! – вырвалось у меня. – А куда мы сходим?

– В лес, – со странной усмешкой сообщил мне он. – Я тебе кое-что покажу…

– Не думаю, что меня это заинтересует… вот если бы ты мне показал кое-что другое. Но от тебя дождёшься.

Он выхватил у меня из рук книгу, нахмурился: – Где взяла?

– У директора.

– А, понятно. Ну и как, интересная книга? Ты не думай: это не я её писал, я не такой извращенец!

– К сожалению, пока я в ней ничего извращённого не прочла, – тяжело вздохнула я. У меня появилось стойкое подозрение, что Дайн хочет от меня избавиться – причём, самым радикальным способом!

Когда вампир ушёл, я наколдовала себе шампанского – получилось! Затем водки и сделала коктейль "северное сияние". Выпила, дочитала книгу до конца, но ничего не поняла. Только потом до меня дошло, что она написана на языке, которого я не понимаю. Я я-то искренне думала, что это научные термины. Я уже была пьяная, и мне захотелось общаться, я побрела в комнату Лиры, с трудом вспоминал, какой у неё номер, открыла дверь… и застала её с Дориатом. Конечно, они занимались любовью, а не учили уроки.

Я осторожно выскользнула, на душе стало ещё тоскливее.

Не помню, каким образом я очутилась перед дверями его спальни. Затем я её долго взламывала – ногами, кулаками и заклинаниями. Когда дверь отворилась, я чуть не свалилась вовнутрь.

Кровать. Ночник в виде маленького золотистого шарика освещает его прекрасное лицо и закрытые глаза. Спит. Вот сволочь! Девушка созрела, а он спит! Мельчает мужик. Я немного протрезвела и осознала, что гуляла по коридорам в одной ночнушке – хорошо, хоть не встретила никого. Я запрыгнула к нему на постель, обняла, прижалась.

– Чего тебе надо? – поинтересовался он, открывая глаза. – Если хотела убить меня, то не надо было так громко стучаться в дверь! Если возле меня были соседи, ты бы их всех перебудила. Так чего ты от меня хочешь?

– Я спать хочу, – пробормотала я, обвиваясь вокруг его тела своим почти обнажённым телом и прижимаясь к его груди. Я положила голову ему на плечо и заснула.

***

– Доброе утро, – сказал кто-то, кого я ещё не видела, так как лежала с закрытыми глазами.

– Угу, – подтвердила я, кивая. Зевнула, потянулась, наконец-то раскрыла глазки. И увидела вампира, сидящего на кресле. Который, подперев голову ладонью, сосредоточенно обыскивал меня глазами. Странный взгляд, словно он решал что-то важное для себя.

В любом случае, я любила все его взгляды, так как я любила его.

– Привет, – довольно вежливо произнесла я, – а что ты делаешь, позволь поинтересоваться, в моей комнате?

Впервые увидела, как он хохочет, запрокинув голову. Как ребёнок.

– Что, я проспала твою пару? Извини… больше так… напиваться не буду. Я поморщилась.

– Это ты у меня в комнате, дорогая, а не я в твоей, ты что, забыла? – наконец заговорил он, справившись с приступами смеха.

– Ага, – я подняла голову и осмотрелась. – Понятно. Вчерашние воспоминания наконец-то соизволили прийти в голову.

Я встала: – У тебя есть ванная?

Он показал.

Я торжественно продефилировала в ванную, где приняла прохладный душ, почистила зубы специальным раствором, который просто добавлялся в воду, и нужно было прополоскать им рот – никаких зубных щёток! Поискав какой-нибудь халат – только сейчас, при ярком свете, я обнаружила, что моя ночная рубашка тоненькая, как паутинка, – и, не найдя, я снова нацепила её и вышла. Не голой же мне было выходить в конце-то концов!

– Извини, – пробормотала я в приступе стыда, – я… напилась.

– Я заметил, – усмехнулся Дайн Стейн.

– Ты меня покусал?

– Нет. Знаешь, я трезвенник, а алкоголя в твоей крови было больше, чем самой крови, – хмыкнул Дайн.

– Спасибо.

– Не за что. Завтракать будешь? – он демонстративно указал на стол, где был изящно сервирован завтрак. Серебряные тарелки, фарфор, золотые вилки, аппетитная еда.

– Ой, какой класс! – я запрыгала от радости. – Ты её наколдовал?

– Естественно – готовить я не умею. Садись.

Я села за стол и принялась за еду. Он сел за стол напротив меня, продолжая созерцать мою глупую физиономию. И что он в ней нашёл?

– Интересно, когда мы что-то наколдовываем, откуда оно берется? Пропадает у людей, которые на самом деле это приготовили? – вслух раздумывала я.

– Подозреваю, что из источника бесконечности, – с умным видом заметил Дайн. – А тебе не всё равно?

– Нет, не всё равно! – проговорила я, с жадностью хватаясь за аппетитную куриную ножку. – Вдруг кто-то сегодня из-за меня остался без завтрака? Судя по сервировки, какие-то аристократы.

– Да нет. На самом деле разница между колдунами и обычными людьми состоит в том, что они должны добывать еду, питьё и одежду, и так далее, другим путём, более трудным и долгим, чем мы. Теперь ты понимаешь, почему все так хотят стать волшебниками?

– Угу! – покивала я с набитым ртом. – Могущество – и всё на шару!

– Молодец! – похвалил меня он с иронической улыбочкой.

– А почему ты меня всё-таки не покусал? Ведь я сама нарывалась… Думаю, тебя бы даже никто не упрекнул. Ещё б сказали: так ей и надо!

– А ты думаешь, что я на всех подряд кидаюсь? Я тебе говорил, что получаю кровь… это часть моей зарплаты, – терпеливо пояснил он.

– Ну, а я-то думала, что ты ко мне испытываешь что-то особенное, – огорчилась я.

– Может быть… иногда хочу взять ремень и отшлёпать тебя.

– Садист!

– Мазохистка!

Поговорили, называется. Я никогда не думала, что с кем-то мне будет так легко. Обычно с мужчинами мне трудно общаться: или они тупые, или я слишком умная.

***

– Самое время обидеться на человечество! – торжественно проговорил Дэвид, поднимая кубок с красным вином. Его чёрные волосы блистали в свете свечей, а глаза: синий и чёрный, – казались двумя драгоценными камнями, по ошибке попавшими в человеческие глазницы. Рядом с ним стояла Стэлла, тоже держа в руках бокал, только огромный, с тёмным пивом и громадной пеной, которую она быстренько посолила, чтобы пена никуда не сбежала. Они чокнулись. Во всех смыслах.

– Я не понимаю, что со мной происходит, – пожаловался Дэвид. – Я или схожу с ума, или давно уже псих.

Стэлла кивнула. – Это прозвучит фантастично, но… ты не поверишь!

– Почему это? Я маг и могу поверить во многие вещи.

– Я и Мария… В общем, мы снова… вместе.

– Спите?

– Ну, и спим тоже.

– А Джонатан? – Стэлла оживились, словно только что проснулась.

– Здрасте! Кто из нас страдает потерей памяти? Он же спит с тобой, забыла что ли?

– А, ну да. Она пьяно махнула рукой. – Я так надралась, что скоро имя своё забуду… начиная с фамилии.

– Так как вы сошлись? – проявил любопытство Дэвид. – Извини, я бы не лез в твою личную жизнь, если бы у нас был телевизор.

– Даже не помню: кажется, тогда я тоже была пьяна. Ладно, шучу, – девушка залпом выпила пиво. – Сначала я его простила. Даже не знаю, почему. Наверное, от скуки. А потом… всё произошло само собой. Он подкараулил меня в моей спальне и накинулся на меня.

– И ты не обиделась?

– Зачем обижаться? От тоски все средства хороши. Снова шучу. Шутки у меня какие-то дурацкие. Лицо красавицы посерьезнело. – Я на самом деле в него влюбилась. А что чувствует Джонатан, наверное, никто никогда не узнает. Кроме его психиатра. А это ты. Так что колись!

– Он любит тебя! – торжественно объявил Дэвид. – А я и Мария… мы снова любим друг друга. Правда, я никогда не переставал любить её. Думаю, когда она сошлась с Джонатаном, то просто хотела взять над ним вверх. Как когда-то он над нею. Отомстить, что ли. Что бы он в неё влюбился, а она его бросила. Не знаю, я ведь начинающий психиатр, случайно обнаружил в каком-то тайнике книги по психологии и психиатрии – делать-то больше нечего! Вот я и начал их читать. Кстати, здорово помогает в личной жизни. Уже и пациенты объявились: все наши ребята. Так как у вас с Джонатаном?

– Неплохо, – искренне улыбнулась Стэлла. – Он действительно – без дуракаваляния – пытается стать хорошим.

– Да, чего только не сделаешь от скуки, – съязвил Дэвид.

Стэлла стукнула его по голове.

– В следующий раз это будет кирпич, – пообещала она, ухмыляясь.

… Джонатан и Мария случайно столкнулись в коридоре. Конечно, такое "случайное" сталкивание происходило постоянно, как никак что они находились в одном и том же здании.

Они кивнули друг другу.

– Привет, ну и как у тебя дела? – поинтересовалась Мария Золотарева, поправляя длинный фиолетовый халат который спадал прямо к тапочкам. Её длинные золотые волосы рассыпались по плечам.

– Ничего. А у тебя?

– Тоже. Блин… да что это такое! Нам даже поговорить не о чем! – вспылила девушка. – А ведь мы спали вместе… причём ни один раз.

– Секс – это ещё не показатель отношений, – нравоучительным тоном заявил Джонатан. Он слегка отрастил волосы, носил обтягивающие джинсы и футболку с короткими рукавами.

– Я согласна, – быстро ответила Мария. – Показатель отношений – это любовь. Ты со мной согласен?

– Конечно. Попробуй с тобой не согласиться, так ты мне голову оттяпаешь!

На губах Марии мелькнула тень её давней улыбки: – И не только голову. Как у вас со Стэллой? Она красивая…

– Да, это точно.

– Послушай, скажи, что ты не сошёлся с ней просто оттого, что тебя мучает совесть! Ведь ты и ещё какой-то парень её когда-то изнасиловали… только потому, что она – тёмный маг.

– Я был фанатиком! – резко ответил он. По его тону можно было определить, что терпение его на исходе, и что вскоре от него можно ожидать чего угодно: либо успокоительное начнёт пить литрами, либо метать громы и молнии. – Веришь, я действительно хочу забыть, каким я был тогда. Глупым фанатиком при полном отсутствии здравого смысла! Я умел только ненавидеть чёрных магов… и охотиться на них, как хорошая ищейка! А на поводке меня водила моя драгоценная жена – к счастью, бывшая – Виллина! Вот что меня бесит! Что мной руководила женщина!

– Меня тоже бесило, что ты имел такое важное место в моей жизни… что я готова была наплевать на всех. На себя в первую очередь. Губы Марии задрожали, она опустила голову: – Извини… извини, что снова мучают тебя своими переживаниями.

– Я не надеюсь, что ты когда-нибудь это забудешь, но верю, что однажды ты меня простишь.

… Самой несчастной из них всех была Люмис. Она ходила по коридорам и залам их замка, как призрак. Пожалуй, призрак, столкнувшийся с ней, сам бы шарахнулся. Её бело-чёрные волосы и глаза, чёрный и светлый, казались пуговицами на мордочке плюшевой игрушки. Она избегала всех, хотя все порывались ей помочь, чувствуя и свою вину в смерти Кати. Люмис очень тяжело перенесла гибель своей дочери, пожалуй, даже тяжелее, чем Джонатан – хотя он всегда искусно прятал свои чувства. Она постоянно ходила на могилу дочери, которую сделали в саду, и плакала. Ей хотелось умереть.

"Сначала я потеряла любовь, а потом дочь", – как-то с грустью призналась она Марии. После того, как Мария порвала с Джонатаном и снова начала встречаться с Дэвидом, они снова стали подругами. Зато теперь Люмис не могла видеть счастливую Стэллу. Почему-то женщина всегда обвиняла в измене не бывшего любовника, а других женщин, отнявших его у неё. По её мнению, конечно.

Но однажды странный парень Андрей, который постоянно казался незаметным, но в нужное время становился незаменимым, утешил её. Просто подошёл к ней в саду, когда Люмис сидела возле могилы, глядя в пустоту, взял за руку, потом на руки, – и унёс прочь от печального места. Худенький паренёк, наполовину японец, как считали все, истинно его происхождение было окутано тайной, унёс страждущую прямо к себе в спальню. И исцелил.

На самом деле он давно уже мечтал о ней.

… Снова сны, я вижу сны о чёрных магах. Они мне всё больше нравятся, меня влечёт их компания, их тусовка. Милый такой мирочек с ласковыми психами. Во сне я улыбаюсь… и думаю про своего вампира. Странно, иногда во сне мне чудиться совсем молоденькая, очень худая девушка с упрямо сжатыми губами, которая материться и дрожит от холода, так как она совершенно нагая… но продолжает куда-то идти, к своей неведомой цели. Я могу только испугаться… за её врагов. Воля, светящаяся в глазах девушки, напоминает непреклонную, внушающую ужас, самоуверенность фанатиков. Её глаза такие пустые… наполнены такой болью и силой, что хочется плакать. Они такие странные, эти глаза, оба карие, только один светлее другого.

Я знаю, она найдёт одежду, тепло и еду. Я знаю, она найдёт своего врага… Мне страшно. Кто её враг? Неужели… я? Её послала Виллина? А сама второй раз придти постеснялась, как жеманная красотка на балу – второй раз надеть одно и то же платье.

***

… – Ну всё, конец нам пришёл! – возопила Лира де Кэль, вбегая ко мне без стука – по своей всегдашней привычке. Почему-то все мои друзья привыкают, что у меня никогда нет никакой личной жизни. Обидно в двадцать с небольшим обрести статус старой девы.

– Что случилось: ты забеременела?

Лира взглянула на меня с обиженным возмущением аристократки – никак не привыкнет к моим манерам. – Нет, конечно же! С чего бы это мне беременеть? Я же не замужем!

Я решила промолчать о том, что не только я одна догадываюсь о её романе с полудемоном Дориатом Мейном. Хотя это тайна была – прозрачней только целлофановый кулёк.

– Так в чём тогда дело? – спросила я. Я читала какую-то жутко неподъёмную – тяжелую – и почти такую же нечитабельную книжку по чёрной магии – нашему основному предмету. Учить заклинания было мучительно, как латынь.

– А ты разве не знаешь?! – возопила она таким тоном, словно я могла вот-вот пропустить конец света.

– Ну… нет. А что я должна узнать?

– Завтра же Испытание! Глазки Лиры округлились от ужаса.

– Да ну? – я зевнула – время было позднее. – Слушай, я спать хочу, давай в темпе вальса.

Лира давно уже привыкла к моим поговоркам-оговоркам из моей прошлой жизни, точнее научились на них не реагировать.

– Испытание – это значит, что завтра у нас будет экзамен. Лира всхлипнула: – И наш учитель, вампир, завтра будет нас кусать. Ой, надеюсь, что не до смерти!

– Чего?! С чего бы это вдруг он нас покусает? Только не говори, что он свихнулся. Я всё равно не поверю, из всех нас он свихнётся последним.

– Да нет, это же экзамен такой будет. Его не Дайн придумал. Завтра нам дадут какое-то время…чтобы мы спрятались, и с помощью заклинаний попытались направить его на ложный путь. А потом он будет с нами сражаться… и покусает. Каждого. Это входит в наше обучение, такой своеобразный зачёт. Он будет оценивать, настолько сильно мы будем сопротивляться его вампирской магии. Ты что, зачётку свою не читала?

– Ещё не успела, – призналась я, с трудом вспоминая, куда я его закинула. Я всегда очень небрежно относилась к своим документам.

– Хорошо, что я тебя предупредила! А то получила бы двойку, когда Дайн обнаружил бы тебя в твоей собственной комнате. Так что с утра, в девять часов, ты просыпаешься и быстренько бежишь прятаться.

– А куда? – резонно поинтересовалась я.

– Куда угодно. Только прятаться можно только по одиночке, – тяжело вздохнула Лира. – Дориат уже начинает ревновать. Ему почему-то кажется, что Дайн всех девушек будет ещё и лапать! Ну, когда они будут в бессознательном состоянии.

– Наверное, он судит по себе, – вырвалось у меня. Мне тут же захотелось пойти и застрелить этого мальчика.

Она кинула на меня острый взгляд полный подозрения. – Ты думаешь? – задумчиво просила она.

– Да ничего я не думаю! – взорвалась я. – Откуда ж я знаю? Я вообще в мужчинах плохо разбираюсь.

– Поэтому-то у тебя и нет никого. Ты же такая хорошенькая… и такая одинокая. Очень странное сочетания. У тебя в детстве была какая-то травма?

– Да, упала головой вниз из окна… десять раз подряд.

– Серьёзно? – Лира подошла и пощупала мою голову.

– Да шучу, конечно же! Слушай, у меня что, шутки тупые? Почему я должна постоянно пояснять, когда я шучу, а когда нет?

– Просто у тебя странное чувство юмора – не обижайся!

– Пусть моё чувство юмора обижается, – улыбнулась я.

– Тогда до завтра, – ответно улыбнулась аристократка. Правда улыбка её была вялой. – Дориат устраивает вечеринку завтра вечером, после испытания.

– На которой мы обсудим, как правильно всовывать вампирам осиновый кол в задницу! – хмыкнула я.

– А зачем в задницу? – заинтересовалась Лира. – Что, помогает?

– От чего?

– Ну, от вампиров? Я слышала, что некоторые умники пытались всунуть кол в сердце некоторых вампиров. Правда, живыми этих умников больше никто никогда не видел.

– Вот как вредно заниматься самообразованием! – заметила я. – Ладно, кыш, я спать буду.

– Так спи! Можно подумать, я тебе мешаю!

– Нет, помогаешь! Серьёзно, Лира, я понимаю, что ты ужасно боишься завтрашнего испытания, но лучше иди за утешениями к Дориату. Я зевнула и начала демонстративно раздеваться.

Лира вздохнула, бросила на меня укоряющий взгляд и сбежала.

Я провалилась в сон.

… Мне не пришло ничего лучше в голову, как спрятаться в его комнате. Я вскочила, глянула на часы – девять. Мороз невольно пробежал по коже. Мои руки дрожали, пока я одевалась. Я выбрала штаны, рубашку и свитер. А также кроссовки – в них удобно бежать. Правда, в беге я не слишком сильна. Когда-то в школе злые садисты-физкультурники заставляли нас наматывать круги вокруг стадиона – и то я прибегала последней, и мне ставили тройки из жалости.

Я выбежала из комнаты, едва успев кое-как умыться. Вижу – студенты разбегаются как тараканы из нашего коридора. У всех перепуганные лица. Короче, паника в чистом виде.

Я прокралась к его комнате и увидела, что он даже забыл закрыть двери. Я юркнула внутрь и кинулась в ванную – я вспомнила, что забыла принять душ. Сердце громко стучало, руки дрожали, но в обморок я пока не упала.

Я вдруг реально представила, что Дайн меня покусает… как в каком-нибудь ужастике. Караул! Спасите!

Но я любила его, и… пусть кусает. Пусть убьёт, если хочет. За эти последние месяцы он вовсе перестал обращать на меня внимание. Как я не ловила его взгляды, как не старалась завести беседу – в ответ лишь холод. Словно я флиртовала с морозильником.

Помывшись, я нашла в его ванной шёлковый халат, так как у Дайна, вопреки его обычаям, было тепло – ярко горел камин, создавая у меня почему-то новогоднее ощущение праздника. Я наколдовала себе мандарин и шампанского. Думая: умирать, так с музыкой!

Мне стало интересно, сколько студентов доживёт до конца года? Острая жалость сжала мне сердце – я подумала про Лиру. Она так и не стала сильным магом, хотя способности у неё были неплохие. Зато я ходила в фаворитках у Дайна, увы, только по оценкам.

Я заметила, что на меня стали обращать внимания симпатичные мальчики, даже из светлого отделения – наверное, там считалось признаком "крутости" встречаться с ведьмой. В другом случае я бы с ума сошла от радости, не то чтобы мне так уж сильно надоела собственная невинность, но всё же…

Хотелось ощутить любовь.

Но, когда чья-то физиономия тянулась поцеловать меня, я ясно видела лицо Дайна. И отталкивала незадачливого ухажёра, который с искренней обидой на лице впечатывался в стенку.

Я ждала его и ждала, замирая от малейшего шороха. Потом всё-таки заснула. Кажется, каким-то образом у меня получилось успокоительное шампанское. Надо бы запомнить, как я колдовала – на нервной почве и не такие шедевры могут получиться.

– А, вот где ты, – голос Дайна раздался над моим ухом. Я поморщилась и попыталась залезть под подушку, но её с меня сняли. – Вставай.

– Угу, – я протёрла глаза и уставилась на него.

– Мне следовало догадаться, где будешь прятаться.

Я пристально рассматривала его: он выглядел как обычно, только губы были ещё более алыми, а глаза отливали еле уловимым кровавым блеском. У меня появилось ощущение, что передо мной не Дайн, а какая-то жуткая тварь в его шкуре.

– Почему ты так на меня смотришь?

Наши глаза встретились, я задрожала. – Скорее…кусай, иначе я умру от страха! – прошептала я, вжимаясь спиной в мягкую, тёплую постельку. Я ощущала, что мои руки и ноги становятся ватными – я была полностью в его власти. Я почти не могла пошевелиться. Я чувствовала себя беспомощным больным ребёнком.

– Я обязан это сделать, – он наклонился надо мной с печалью на красивом лице. Теперь он выглядел таким, как прежним. Словно душа снова вернулась в тело, заняв место злобного демона. Он медленно наклонялся надо мной, как врач над телом больного. С состраданием, искривившем красные губы. Я увидела, как растут два клыка… ну, совсем как в фильмах! Ничего нового я не увидела – это было даже красиво… Как пара клыков у сексуального Тома Круза и Бреда Питта в "Интервью с вампиром".

Оцепенение буквально приковало меня к кровати, как парализованную.

– Ты меня убьёшь? – прошептала я деревенеющими губами.

Он только усмехнулся. Жестоко и печально одновременно. Тоже мне… гомик в трауре! Меня охватила злоба, я застонала. – О, как же я мечтаю дать тебе по морде! Только дай мне придти в себя!

Я постепенно скидывала с себя оцепенением, как тяжёлую одежду в воде, это было нелегко, я чувствовала, что всё равно не успею.

– Молодец, – прошептал он, – другим вампирам ты сможешь оказать сопротивление.

– Что, ещё кто-то должен придти? У тебя что – вечеринка? А я в качестве вина?

Его губы коснулись моей шеи…

Боли не было. Даже наоборот. Это было очень приятно, словно мы занимались сексом. Я обвила его шею руками и привлекла его к себе. Его волосы упали на моё лицо, закрыв меня чёрной вуалью от действительности. И я окунулась в мир чистого, незамутнённого наслаждения…

Слабое воспоминание: он отрывается от меня, берёт на руки и несёт. Куда-то вниз по лестнице. Я почти не осознаю, что происходит вокруг меня. Я – вещь в себе. Я кайфую. Мне хорошо, словно я накурилась конопли. На моих губах – блаженная улыбка. Я в его руках, как безвольная резиновая кукла. Я умираю? Пусть…

Слабый голос, доноситься словно из другой реальности: – Все? На сегодня все, Дайн?

Голос директора. Я с трудом открываю глаза и осознаю его седую бороду и сочувствующие глаза. Рядом с ним женщина в белом, либо ангел, либо врач. Или работница морга. Её лицо – словно размытое светлое пятно. Меня осторожно укладывают на жёсткое ложе. Я каким-то образом вижу себя сверху – моя душа начала отлетать? Куда? Вернись, сука! Зато я вижу, что рядом лежат другие подростки, неподвижные и бледные. Трупы? Рядом со мной лежит Лира де Кэль. А рядом с ней Дориат. Даже в подобном состоянии он ухитряется держать её за руку железной хваткой.

Душа вернулась на месте – мне сделали какой-то болючий укол. Почему когда Дайн кусал меня, мне не было так больно? Я вскрикиваю и пытаюсь оттолкнуть врача. Её лицо фокусируется перед моими открытыми глазами, я узнаю Зарю. Она кидает взгляд, полный отвращения на невозмутимого Дайна. Меня переполняет ярость. Я начинаю орать: – Вы сами устроили это испытание! А теперь относитесь к Дайну, как к самому жуткому существу на планете, исчадью ада! Вы просто жестокие, двуличные твари!

Силы покидают меня, я больше не могу говорить, даже прошептать. Заря невольно отшатывается от меня. – Девушка не в себе, – слышу я её дрогнувший голос. – Не переборщила ли я с лекарством?

– Как раз наоборот: Элли самая здравомыслящая из нас всех, – это заговорил директор – милый старик. Правда, какой он старик? Он притворяется стариком, чтобы выглядеть безобидным. Эленбург подошёл ко мне и наклонился надо мной.

Больше я ничего не помню.

***

До вечера мы достаточно набрались сил, чтобы всем кагалом удрать из медпункта и расположиться в пустующим классе, где Дориат всё-таки устроил вечеринку.

Лира, бледная, как смерть, прижималась к своему герою. А моего героя с нами не было. Во-первых, вина он не пил, во-вторых, сейчас вряд ли бы кто-нибудь захотел его увидеть. Разве что в гробу и в белых тапках. Мрачные, сосредоточенные студенты первого курса тёмного отделения сидели с таким видом, словно решили совершить революцию. Проще говоря, попробовать всунуть осиновый кол в сердце вампиру Дайну. Моему любимому. Я чувствовала себя не в своей тарелке, на меня кидали враждебные взоры, так как все, без исключения, благодаря наблюдательности и болтливому язычку Лиры знали о моих чувствах к Дайну.

– Давайте её свяжем, что бы она не успела его предупредить, – предложил высокий и лохматый парень с мрачным взором инквизитора. Он смотрел на меня, как на ведьму, которую только что отправил на костёр из-за того, что она носит облегающие юбки.

– А может, лучше сразу убьём, зачем возиться? – внёс своё предложение другой парень, некрасивый, мощный и рыхлый, как мешок с песком.

– А может, лучше заткнётесь?! – вдруг воскликнул Дориат Мейн. Все глянула на него с изумлением, особенно Лира де Кэль. Тоже мне подружка, называется! И ведь не сказала ни единого слова в мою защиту! Вроде бы это я назначила такое страшное испытание, да ещё и держала её за руки, пока её кусал вампир.