Текст книги "Подожди до завтра"

Автор книги: Нина Баскакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Ты сейчас куда?

– На автобус.

– Туда же. Вместе пойдем.

Маша промолчала. Андрей же уже мыслями был на учебе. Зазвенел телефон. На дисплее высветилась Катя. И чего активизировалась? До этого три недели ни слуху, ни духу не было. А тут вспомнила о нем.

– Дрюш, ты куда пропал? – капризно спросила она.

– О! А я думал и не заметишь. – рассмеялся Андрей.

– Давай сегодня встретимся?

– Нет.

– Почему?

– Зачет завтра. Не до гулянок под луной.

– А завтра? Зайдешь ко мне? – все тем же капризным тоном избалованной принцессы, спросила она. Его смешила эта неестественность.

– Не-а. – ответил он лениво.

– Что на этот раз? – капризные нотки ушли. Появилась тревога.

– Ничего. Просто не хочу. У тебя и без меня есть с кем погулять.

– О чем ты говоришь?

– Сама знаешь. И давай без этих сцен. – Андрей повесил трубку. Бросил взгляд на Машу. И чего все губы кусает? На остановке – толпа людей. Толкаться с ними не хотелось. – Ладно, Маша, ты мой телефон знаешь. Соскучишься, то звони. А я пешком пройдусь.

Не дожидаясь ее ответа, он пошел прочь. Позвонит или нет? Скорее всего, нет. Испугается. А если позвонит, то он ее удивит и отомстит за несоленую кашу. Это надо быть такой принципиальной!

Во второй половине дня зарядил дождь. Еще Димон скинул три заказа. Это значит, у него был полный завал. Димон собрал знакомых, что разбирались в компьютерах и организовал что-то вроде компании по починке этих машин. Занимался рекламой, принимал заказы и распределял между сотрудниками. Вычитывая налоги и расходы, остальное он делил по принципу сорок на шестьдесят процентов от вызова. Шестьдесят за выезд, сорок Димону. Работа была нестабильная, но сводить девчонку в кино и кафе хватало. В принципе, Андрею можно было и у отца попросить. Маша в тот вечер угадала, что семья у него была не бедная. Отец зарабатывал неплохо, но Андрею как-то неудобно было деньги клянчить. К тому же после этого отец начинал давить на него. Диктовать свои правила. Это раздражало. Как будто у него своей головы на плечах не было.

В итоге Андрей попал домой только к вечеру. Он промок, устал, чувствовал, что заболевает. Еще нужно было дописать реферат. С порога его встретила мама. Начала его отчитывать, как маленького ребенка, что он болтается неизвестно где. Не отвечает на ее звонки.

– Мам, я был на работе. Не мог я с тобой разговаривать, – прорвался Андрей сквозь ее причитания и жалобы.

– Все равно, ты должен был меня предупредить, что будешь поздно. Ты ведешь себя как отец. Он постоянно задерживается и не отвечает на мои звонки. Как не позвоню, то вечно занято. Прям такое ощущение, что он трубку никогда не кладет, – пожаловалась она. Ясно. Отец опять придет около полуночи. Вот мама и взялась за него. Не может контролировать мужа, будет контролировать сына.

– Пойдем мам, ты мне разогреешь ужин и расскажешь, как день прошел, – обнимая ее за плечи, улыбнувшись, сказал Андрей. – Еще чаю бы с медом. А то совсем замерз. Как бы не разболеться.

– Это все потому, что ты болтаешься. Сидел бы дома, тогда бы и не промок.

– И чего мне дома делать? В компьютерные игрушки играться? – подперев рукой голову, спросил Андрей.

– Учиться не пробовал?

– Так вроде учусь. Грызу гранит науки. Подработка этому никак не мешает.

– Ты ведь ходишь по чужим квартирам. Это опасно. Могут обмануть, обидеть.

– Ага. – Андрей рассмеялся. – Я понимаю, если бы Аня была бы на моем месте. Тогда бы я сам предложил ей поискать какую-нибудь более спокойную работу. Но мне-то чего бояться? К тому же, после училища, все равно придется ездить по квартирам и общаться со всяким людьми. Надо привыкать.

– Ты точно решил по профессии идти работать?

– Да. Мне это нравится. А что у нас в жизни главное? Правильно, чтоб профессия приносила удовольствие. – Андрей принялся за суп.

– Витя говорит, что у него место освободилось. Там и образование не нужно. И зарплата хорошая. Потом мог бы закончить заочно институт.

– Неа. Я уже все решил. Тем более два года на ветер бросать не хочется, – ответил Андрей. Хорошо, что мама не стала дальше развивать эту тему. Переключилась на обсуждение Анькиных оценок. Не так уж его волновали оценки сестры, которая училась в четвертом классе, но маме надо было выговориться. Поэтому он и слушал ее.

Тяжело было видеть, как рушилась семья. Никто об этом не говорил в открытую, пытались сохранить видимость семьи, но этой семьи уже давно не было. У отца была любовница. Андрей видел ее. Переговорил с отцом. Тот попросил его не лезть. Признался, что любит эту женщину, но уйти не может. Андрей его понял. Мама всю жизнь сидела дома. Весь ее мир заключался в семье. Если разрушить этот мир, то последствия могли быть самыми печальными. Она могла это не пережить. Поэтому все делали вид, что все в порядке. Отводили глаза в нужный момент. Или не задавали вопросов, на которые не хотели получить ответы. Самому Андрею все это не мешало жить. Он давно решил, что не будет лезть в отношения родителей, а любое их решение примет. Но ему не нравилось, что в такой атмосфере растет сестра. Поздний ребенок. Андрей думал, что так мама хотела удержать в семье или еще крепче его привязать. На какое-то время у нее это получилось. Потом все началось по-новой. Отец опять загулял.

С виду у них была нормальная семья. Все праздники вместе. Папа водил Аню в цирк, а летом на аттракционы. Только все это было иллюзией. Порой ему было жаль маму. Среднего роста, круглая как колобок, в пятьдесят два года она была полностью седой. Волосы не красила из-за принципа, считая, что естественная красота выигрывает. Она переживала по любому поводу, могла постоянно читать мораль, или звонить по десять раз на дню, но была, по сути, добрым человеком. Только тут не надо было к гадалке ходить, чтоб понять, второй раз замуж она не выйдет. Не сможет. И отца он понимал, что жить с тем, кого ты не любишь, когда рядом вот та, к которой лежит душа и не только душа, то это тяжело. В который раз, напомнив себе, что это не его проблемы, а проблемы двух взрослых людей, которые сами знают, как им жить, он поднялся.

– Спасибо за ужин. Завтра пойду философию сдавать. А пока готовиться надо.

– А философия тебе зачем? – удивилась она.

– Без нее никуда, – хмыкнул Андрей. – Разве к нашей жизни можно по-другому относиться? Только именно так, с философской точки зрения.

Одиннадцать часов ночи. Экран ноутбука давно включен, только реферат не особо хочет писаться. В мыслях Маша. Интересно, чем она занята? Хотя, какая разница. Ведь больше не позвонит. Он вспомнил ее утренний взгляд. Испугается. Но иначе он не мог. Надо другую девчонку найти. Вроде Зина ему сегодня глазки строила. Но с девчонками, со своего курса, он крутить романы не хотел. Им еще учиться считай три года. Не сойдутся характерами, разбегутся и будут оставшиеся время отношения выяснять. И к Димону в институт не заглянуть. Там Катюша. Хотя и что? Она там появляется раз в пятилетку. Ладно, с философией разберется, тогда и будет думать, с кем гулять. А к тому времени может и Маша объявится.

Запиликал телефон. Пришло смс сообщение с ее номера. Андрей удивился. Недоверчиво посмотрел на конвертик, что отобразился на дисплее. Видно не только он тут думы думает. Открыл сообщение. «Еще раз такое повторится, больше не увидимся». Лаконично. Он так и представил, как она весь вечер сомневалась, прежде чем ему написать решила. Наверное, все губы искусала. «Что именно?» – без раздумий набрал он. Ответ пришел почти сразу. «Что было сегодня утром». Интересная какая! Не всегда игра будет по ее правилам. Лучше пусть с этим смирится. «Повторится». А дальше тишина. Андрей усмехнулся и, закинув руки за голову, откинулся на спинку стула. Ничего. Посомневается и позвонит. Никуда она не денется. Значит, пока поиск девчонок отменяется. Зато возвращается философия.

Глава 3.

Учеба, учеба и еще раз учеба. От нее уже голова шла кругом. Или от температуры? Андрей отложил учебник. Надо же было так простыть! Он не любил болеть. Хорошо, что это редко случалось. В комнату заглянула Аня.

– Спишь? – осторожно спросила сестренка.

– А разве у меня есть привычка спать с открытыми глазами? – в свою очередь, спросил Андрей.

– Не знаю. Может, появилась, – она прошла к нему и забралась с ногами на кровать. – Не помешаю?

– В потолок смотреть? Нет, не помешаешь, – он закинул руку за голову и стал ждать, когда она решится ему рассказать очередную «тайну». Как-то так получилось, что она ему доверяла больше мамы. Приходила за советом. Он первым узнавал, что у нее шатается зуб, а Петька из ее группы в детском саду угостил шоколадной конфетой и теперь она за него замуж пойдет. И все в таком духе. Все свои тайны она рассказывала под страшным секретом. Андрей их выслушивал и давал советы, например, что с замужеством лучше повременить, пока кашу варить не научится. Тогда Аня сочла это весомым аргументом. На следующий день пришла со слезами на глазах. Ветреный Петя уже другую девочку конфетами угощал.

В этот раз Андрей рассчитывал услышать что-то похожее, но она его удивила.

– А если я от вас уеду, вы будете скучать?

– Конечно, будем. Как же мы без тебя обойдемся? Только куда ты уезжать собралась?

– Ты ведь никому не расскажешь?

– Никому, – пообещал он. Сам же насторожился.

– Одна тетя говорит, что скоро меня к себе заберет. И я вместе с папой буду жить у нее в большом доме за городом. И в школу другую я буду ходить. А еще, что ей у меня понравится. Ой, наоборот. Мне у нее. Мы будем в лес на велосипедах ездить, а зимой на лыжах ходить. Только я не люблю лыжи. И уезжать не хочу. Тебя не хочу оставлять. А тебя она брать к себе не хочет. И маму не хочет. Только меня и папу. – Аня сжала в нервном жесте одеяло, потом расправила его. – Я не хочу менять школу. Мне даже не нужен новый телефон. Старый мне больше нравится. И игрушки не нужны. Я же не маленькая.

– Значит, тот набор Лего тебе не покупать на Новый год?

– Почему? Ты же обещал! – сразу встрепенулась Аня.

– Да, обещания надо держать. Ты права. – Андрей улыбнулся, хотя веселого было мало. – Аня, а как эта тетя с тобой общается?

– Она мне смс-ку написала. Тетя Алла предложила подружиться. Сказала, что все равно мы скоро познакомимся, – ответила Аня.

– Конфету хочешь? – спросил Андрей. Аня закивала головой. Он достал из тумбочки большую шоколадную конфету в яркой обертке.

– Красивая, – разглядывая фантик, заметила Аня.

– Ты мне дашь номер тети Аллы?

– Зачем? – с набитым ртом, спросила она.

– Я хочу познакомиться с этой тетей. Узнать куда она тебя увезти хочет. Может там комаров много или лягушек полно.

– Бее. Терпеть не могу лягушек.

– Вот я и проверю. Потом тебе расскажу.

– Ты смелый. Лягушек не боишься, – вздохнула Аня.

– Так вырастишь и тоже бояться не будешь, – утешил ее Андрей.

– Было бы хорошо. Не люблю бояться. Смелой лучше быть.

– Ты девочка. Тебе смелой быть необязательно. Неси свой телефон. – Через минуту он уже скинул себе на телефон ее переписку и номер переписал.

– Как думаешь, стоит маме рассказывать?

– Лучше не надо. У меня возникло подозрение, что тетя Алла королева лягушек. Сама же знаешь, что мама их тоже боится, как и ты.

– А разве бывает у лягушек королева? – спросила она. Глаза так и расширились.

– Конечно. Должен же кто-то следить за квакушками. Только королева хитрая. Она может притворяться человеком, а потом раз, и превратилась в жабу.

– Жуть. – Аня даже вздрогнула, представив эту картину. – Не понимаю, как Иван-царевич с ней целовался.

– Я тоже, – ответил Андрей. – Ань, ты пока не отвечай этой тети Алле. Хорошо?

– Хорошо.

– А в школе как дела? – Андрей перевел тему разговора.

Спустя час, сестренка сбежала к себе, рассказав про все свои нехитрые новости, что у нее накопились за неделю. Он же остался изучать переписку. Чем больше вчитывался в текст, тем больше убеждался, что тетя Алла была переодетой жабой. Решила подобраться к отцу через дочку. Ему только что делать? Оставлять все так нельзя, а лезть не хотелось. Вроде не его дело.

Зазвенел телефон. На дисплее появилась картинка Снегурочки из советского мультика. Он удивился. Быстро она о нем вспомнила.

– Да, – ответил он. Тишина. Что она там? Смелость собирает? Вроде такими заморочками не страдает.

– Ты можешь сегодня приехать?

– Я простыл. Поэтому не получится. Не хочу тебя заразить.

– Ясно.

– Подожди. А если на следующей недели? Где-нибудь ближе к концу? Думаю, к тому времени я поправлюсь, – предложил он. Молчание. Он уже и не рассчитывал на ответ.

– Я позвоню, – сказала она. – Выздоравливай.

– Постараюсь это сделать быстрее. – Андрей попытался затянуть разговор, но не получилось. Она уже повесила трубку. Ничего, со временем все изменится. Тут главное не торопится.

Когда он вышел на кухню, чтоб налить себе новую порцию чая, то увидел, как мама и Аня лепили пельмени.

– Не хочешь помочь? – спросила его Аня.

– Не думаю, что вам понравятся начинка из соплей. – ответил Андрей.

– Гадость какая! – поморщилась Аня.

– Как себя чувствуешь? – уже в десятый раз за день спросила его мама.

– Без изменений. Помирать буду, обязательно скажу.

– Типун тебе на язык, – бросила она.

– Еще и эту болячку желать коварно. Не ожидал, что ты меня так любишь, – смеясь, сказал Андрей.

– Иди в кровать. Под одеяло. Отлеживайся, – посоветовала она уже серьезно.

– Дай только чай сделаю. А то от жажды засохну. Отец дома?

– Телевизор смотрит. Недавно только пришел. Совсем себя не ценит. Нельзя работать без выходных. Сколько я ему об этом говорю, но разве меня будет слушать? – завела свою пластинку мама. Андрей вздохнул. Работа. Знает он эту работу. Нет, все-таки поговорить придется.

Отец сидел в комнате за рабочим столом. Одновременно что-то печатал в ноутбуке, и смотрел хоккей.

– Ты чего Катьке мозги промываешь? – с ходу спросил он, только кинув взгляд на Андрея. Так всегда, не привета ни пока. Сразу к делу. В этом был весь отец.

– С Катей мы расстались. Уже как месяц, – садясь в кресло, ответил Андрей.

– Она так не считает.

– Меня мало волнует, что она считает, а что нет. Я лишь очередной ее поклонник. А очередным быть не хочется.

– Расклад такой, то ли ты девочке небезразличен, то ли ее задело твое невнимание. Она жалуется папе. Сам знаешь кто у нее папа. Он давит на меня, чтоб я начал давить на тебя.

– На неделе разберусь с этой ситуацией. – Андрей потер переносицу. Начинала болеть голова. – Меня тоже напрягают некоторые моменты. Узнаешь номер?

Андрей положил телефон с перепиской, которую вела Алла с Аней. Отец просмотрел все это и нахмурился. Явно был не в курсе, что за его спиной вытворяла «тетя Алла».

– Дура, – бросил он, удаляя переписку.

– На телефоне Ани я удалил, – сказал Андрей. В глазах отца промелькнула благодарность? Неожиданно. – Сделай так, чтоб она во все это Аньку не тянула.

– Я решу эту проблему. Пока менять ничего не собираюсь.

– Дело твое. – Андрей пожал плечами и пошел к себе.

Мучила ли его совесть за то, что он покрывал отца? Нет. Он почти не скрывал своих похождений. Но если мама упрямо закрывала на это глаза, значит, правду она принимать не хотела.

Середина октября. Холодно и сыро. Низкие тучи нависали над головой. Тоскливо и неуютно. Но и в этом есть своя красота. Строгая и резкая, как лед в карих глазах у одной снегурочки. Уже суббота, а она так и не позвонила. Но он был спокоен: чувствовал, что Снегурочка еще позвонит. Осталось еще по одному адресу заглянуть и можно ехать домой. Раздался звонок. Катерина.

– Да, Катюш. Чего хочешь? – весело спросил он. Она звонила ему каждый день и все время хотела встретиться. У него же не было времени.

– Все того же. Приходи к нам на ужин.

– Алексей Семенович тоже будет? – спросил он.

– Папа и просил тебя позвать, – в ее голосе скользнули довольные нотки.

– Тогда обязательно приду. А пока у меня дела.

Андрей повесил трубку. Она думала, что поймала его на крючок. Да что она может без своего влиятельного папаши? Ничего. Пустышка. Крашеная кукла, в голове которой ветер. Но она ему нравилась. Его забавляла ее глупость, ответы не в тему. Ему нравилось с ней спать. Это не было любовью. Скорее она была чем-то вроде забавного зверька. Андрей даже думал на ней жениться. Но потом понял, что он не потянет уровень жизни, к которому Катя привыкла. Поэтому просто с ней встречался, хотя был не готов, что она одновременно еще с кем-то спит. Тем более с каким-то стариком. Мужику, с которым она у подъезда вовсю целовалась, было лет пятьдесят. И тот тоже хорош. На молоденьких крашеных дур потянуло. Злость. Это даже не ревность. Обида и злость на то, что покусились на его вещь. Вот теперь из зверька вещью стала. Зачем тогда встречаться? Чтоб развлечься у него теперь Снегурочка есть, которую отношения без обязательств вполне устраивают. Вряд ли она захочет за него замуж. Он пока тоже не планировал семьей обзаводиться. Надо вначале учебу закончить. А ему два года еще учиться. Да и потом пожить для себя охота. Только сегодня его будут склонять к походу в ЗАГС. Прямо предчувствие какое-то.

Вначале хотел переодеться во что-то более приличное, потом махнул рукой. Пусть лучше так будет. Джинсы и свитер даже на руку сыграют, чем брюки и рубашка с галстуком. Как он и ожидал, Ева Васильевна сморщилась при его виде. Она выглядела сногсшибательно. Модель в прошлом и не утратившая своей красоты в настоящем. Катя получила от нее хорошие данные, но не такие яркие. А Катя при виде него сразу на шею кинулась. Целоваться полезла.

– Так, стоп. Дай ботинки сниму. – Андрею еле удалось увернуться от ее объятий.

– Я так по тебе скучала! А ты? – спросила она. Щенячий взгляд. Только хвостиком осталось повилять.

– Мне надо руки помыть, – ушел от ответа Андрей. Ужина он не переживет. Катя крутилась около него. То на руке повиснуть хотела, то целоваться лезла. Надо было быть такой прилипчивой!

– Пойдем ко мне в комнату, – предложила она. – Я один файл стерла. А не помню, как его восстановить.

– Подожди. Вначале с Алексеем Семеновичем переговорю.

– Папа занят. Он до ужина не освободится. Мы пока можем поболтать, – она облизнула губы. Это что? Призывной жест, который должен его соблазнить? И где такую чушь увидела?

– Я лучше с твоей мамой поговорю о погоде.

Нужно было продержаться не так и много. Андрей сел в гостиной. Ева Васильевна меньше всего хотела с ним разговаривать на какие-либо темы. Андрей не знал, чем ей не нравился, но всегда это видел. А вот Алексей Семенович встретил его довольно тепло.

– Андрей, давно тебя у нас не было.

– Учеба, работа, – пожимая ему руку, ответил Андрей.

– Пойдем. Разговор есть.

– Я с вами, – подскочила Катя.

– Займись чем-нибудь, – резко осадил ее Алексей Семенович таким тоном, что она поспешила сесть назад на диван.

Одну комнату в большой квартире Алексей Семенович определил под личный кабинет. Работал он по восемнадцать часов в сутки по шесть дней в неделю. Поэтому это было логичным решением. Андрей уже здесь был два раза. Один раз, когда только начал встречаться. Тогда Алексей Семенович пытался его запугать. Мол, чтоб он боялся лишнее слово сказать Кате, лишний раз чего-то сделать. Тогда Андрей сказал прямо, что он не кукла, которой можно управлять. Обижать Катю в его планах не было. Но быть слугой в доме Алексея Семеновича, пажом при его дочке, он не собирался. Тогда они друг друга поняли. Второй раз Алексей Семенович предложил ему хорошую работу, если он женится на Кате. Андрей отказался. У него были другие планы на свою жизнь.

И вот опять. Разговор, который Алексей Семенович начинать не собирался. Задумчиво крутил в руках шариковую ручку. Андрей никуда не торопился.

– Что у тебя с Катькой случилось?

– Ничего. Это наши с ней проблемы.

– Проблемы прекращаются быть вашими, когда она начинает капать мне на мозги.

– А вы трясете моего отца, пытаясь найти слабые места, чтоб управлять? Это бесполезно.

– Всегда можно найти способ перекрыть кислород, – он посмотрел на него. Во взгляде явно читалась как угроза, так и предупреждение.

– Можно. И что вы добьетесь? Допустим, прижмете меня к ногтю. Меня выпрут из училища, может дело заведут. И зачем вам такой зять?

– Ты ее сдерживаешь и влияешь положительно. Она хоть домой ночевать приходить стала.

– Временно все это было. Ремиссия была недолгой. Неохота мне быть оленем с ветвистыми рогами. У нас с ней был договор, что пока она со мной, то ни с кем не встречается. И что в итоге? Я вижу ее с другим мужиком. Нет, хотите, я ее и замуж возьму, но на моих условиях. Жить у меня, никакого содержания от вас. Вот я получаю десятку, на нее и будем шиковать. Сколько она продержится?

– Не глупи.

– Мне не нравится сидеть на поводке. Я не собачка. Найдите ей вышколенного породистого пса, а не дикую дворнягу, как я.

– Был бы ты дворнягой, то я тебя к ней не подпустил. – Алексей Семенович положил ручку на стол и повернулся к Андрею. – Ты целеустремленный. Решил – значит сделал. Даже твоя упертость мне импонирует. Но планку ты себе низкую поставил. Выше надо брать.

– Меня пока все устраивает.

– Я знаю, что Катька шалава еще та. Избалованная, недалекая. Но она моя дочь. Сам пойми.

– Ясное дело.

– Все, что я сделал, пойдет прахом, после моей смерти. Ни Ева, ни тем более Катюша, не удержат дела. Нужен надежный человек, хваткий, но относительно честный. Тот, кто не оставит дурех без копейки денег на улице. Они всю жизнь жили в тепличных условиях.

– Поэтому вы ищите надежную теплицу, – сказал Андрей, когда Алексей Семенович замолчал.

– Примерно так. Было бы хорошо, если я успел бы тебя понатаскать. К тому времени, у тебя появились бы дети. Мне нужно знать, что все, на что потрачена моя жизнь – это не зря. Согласись, что предложение заманчивое?

– Даже слишком. – Андрей задумчиво потер переносицу. – За такую цену вы десять таких, как я, найдете.

Минуту они смотрели друг на друга. Андрей не думал сдаваться. Алексею Семеновичу пришлось это принять.

– Ладно, иди отсюда и больше мне на глаза не попадайся. И Катьке скажу, чтоб о тебе забыла. Больно ты упрямый. Как осел, – раздраженно сказал Алексей Семенович.

– Алексей Семенович, если решите еще раз на разговор вызвать, то это лучше сделать не через Катю или отца, а напрямую.

– Вали отсюда. Больно много чести.

Андрей спорить не стал. Но они вроде друг друга поняли. К нему сразу подлетела Катя.

– Ну как? – с тревогой спросила она. В этот момент зазвенел телефон. Снегурочка.

– Да.

– Приедешь?

– Через сорок минут буду.

– Хорошо, – она тут же положила трубку. Как всегда, краткая и холодная.

– Ты уже уходишь? – Катя готова была расплакаться.

– Мне на работу надо. Сама слышала.

– Ты это все подстроил! Ты специально меня динамишь!

– Пятнадцатого сентября в семнадцать тридцать я пришел навестить приболевшую, тогда еще свою, девушку. Продолжать надо? – Андрей видел, как она побледнела. И истерика сразу прошла. – У нас с тобой был уговор? Был. Договор нарушен.

– А любовь?

– Не было любви. Когда любят, так себя не ведут. Не надо больше звонить. Хорошо?

– Ты пожалеешь! Папа...

– Еще минуту назад про любовь вспоминала. Смешная ты, – он ушел. Закрыл дверь. Последствия? Вряд ли. Алексея Семеновича хоть и боялись все, но он был адекватным человеком. Мстить такому щенку, каким, по сути, был Андрей, для него это слишком мелко. С дерева слетел последний лист и, кружась, упал прямо перед ним. Эту страничку пора переворачивать. Катюша осталась в прошлом. А что в будущем? Это не известно. Но есть приятное настоящее.

Снегурочка встретила его насторожено. Андрей не подал виду. Он молча разделся. Не хочет разговаривать, так он настаивать не будет. Зашел в ванную. Закинул на ее полку свою зубную щетку, пасту, одноразовые бритвенные станки, набор для бритья. Прошел на кухню. Достал сахар, соль, молоко, кофе, манную крупу, пиццу. Молоко в холодильник. Пиццу в микроволновку. Крупу, сахар и столь поставил посреди стола. Поставил воду для кофе. Маша стояла в дверях кухни молча, наблюдая за его действиями. Руки на груди сложены, губы плотно сжаты.

– Ты есть будешь? Я еще не ужинал, – спросил он.

– Кофе буду, – ответила она и не выдержала. На губах появилась улыбка. В глазах сверкало веселье. Она кивнула в сторону кучки посередине стола. – Это что?

– Я не люблю пресную еду. Раз тебе соли жалко, то решил свое купить, – ответил Андрей.

– Я забыла посолить. – Маша тихо рассмеялась.

– А я подумал, что ты до такой степени принципиальная, – он достал пиццу. – Ты кофе какой пьешь?

– Черный и ложку сахара.

– Сейчас сделаю, – в ответ момент зазвенел телефон. – Да, мам.

– Ты чем сейчас занят? – спросила она.

– Кофе пью. Пиццу есть сейчас буду.

– Ты слишком увлекаешься кофе. Надо пить зеленый чай. Он полезнее и придает хороший заряд бодрости. И зачем вечером пить кофе?

– А я вот сейчас хочу, – хмыкнул Андрей. – Не нравится мне твой зеленый чай. Долго разгоняет свой эффект бодрствования.

– Ты неправ. Его нужно пить правильно, тогда и эффект будет нужный.

– Мам, ты позвонила поговорить о пользе зеленого чая? – прервал ее Андрей. – Я как бы ужинать сел.

– Я позвонила узнать, когда тебя домой ждать.

– Сегодня не ждать, – ответил Андрей.

– Мог и предупредить!

– Так я знал, что ты пзвонишь.

– Андрей, мне не нравится твои частые отлучки из дома.

– А мне мои отлучки очень даже нравятся, – бросив взгляд на Машу, которая с трудом сдерживала смех, ответил Андрей. – Ты же против, чтоб я кого-то к себе приводил.

– Жену можно.

– Как женюсь, так обязательно. А пока, мам, дай поем. Завтра поболтаем. Целую, – он отключил у телефона звук и убрал его в карман. – Точно со мной не поужинаешь?

– Я уже ела. – Маша рассмеялась. – Как тебя опекают!

– Как самую большую драгоценность. Я сочувствую сестре. Когда она подрастет, то мама ей шагу не даст лишнего ступить.

– А сколько твоей сестре?

– Почти десять. – Андрей не сводил глаз с Маши. Тонкая кофточка, домашние брюки, волосы заплетены в короткую косу. В глазах было веселье, на губах игрла улыбка. Такую он ее еще не видел. – Ты мне нравишься.

– Не надо, – взгляд потух. Страх? На такие обычные слова?

– Маш, я просто выразил свою симпатию. Больше ничего. Ты симпатичная женщина. Ты мне нравишься.

– Я знаю.

– Откуда?

– Иначе ты бы не пришел, – последовал ответ. Андрей даже подавился.

– Какой ты знаток мужских душ! – откашлявшись, ответил он. – На тех условиях, что предлагаешь встречаться – надо дураком быть, чтоб отказаться. А что так удивляться? Смотри сама: подарки тебе не нужны, замуж ты не хочешь. Только постель. А остальное – это мелкие заморочки.

– Тебе что, все равно с кем спать? – тихо спросила она.

– Чисто снимать пыл – да. Делить еще и душу – нет. Только ты ведь первое ищешь?

– Да. Ты прав. Но с первым попавшимся я спать не стала бы.

– А я значит не первый попавшийся?

– Видела тебя пару раз. У тебя внешность запоминающаяся.

– Из разряда «их разыскивает полиция»?

– Скорее актера или певца. Блондин, со своей стрижкой модной. Я удивилась, что у тебя сами так волосы ложатся. Думала, ты их укладываешь.

– Пришел в парикмахерскую, попросил подстричь так, чтоб был вид человека, а не заросшего полярника. Вот и все. Я не из любителей за внешностью смотреть и пользоваться десятью баночками с мазями и кремами. – Андрей допил кофе. Вымыл кружку и тарелку. – Значит, тебя моя прическа привлекла?

– Ты симпатичный, – рассеянно ответила Маша, думая о своем.

– Ладно, Снегурочка. Я в душ.

– Давай.

Она стояла около окна. Занавеска немного приоткрыта, чтоб видна была улица. Маленький силуэт на фоне окна. Что-то прошептала.

– Что ты сказала? – спросил ее Андрей.

– Ничего. Уже вернулся?

– Как видишь.

Она неторопливо начала раздеваться. Никакого стеснения или кокетства. Все движения естественные. Плавные. В темноте комнаты виден ее лишь силуэт. Простота порой выглядела не менее соблазнительно, чем самый откровенный эротический танец. Она легла рядом. Ее губы накрыли его. Мягкий поцелуй. Мягкие ласки. Время, когда не нужно торопиться. Когда можно наслаждаться каждой минутой, проведенной наедине. И перелом, когда просыпается страсть. Дурманящая и голодная. Она сметает все барьеры. Заставляет дрожать в предвкушении того яркого огня, в котором сгорает не столько тело, сколько душа. Он чувствовал, ее огонь, который она так тщательно скрывала. От этого его пламя разгоралось еще сильнее. Страсть испепеляла их. Два огня объединились в пожар, что сметал все на своем пути. Разрядка такая сильная, что высасывала все силы. Стоило Андрею упасть на подушку, как сон выключил его.

Глава 4.

Андрей проснулся, когда было еще темно. Вначале не мог понять, где находится. Потом Андрей вспомнил о Снегурочке. Рядом ее не было. Он повернулся и увидел ее, сидящую на стуле с альбом, лежащим на согнутой в колено ноге. Она что-то увлеченно рисовала. Черный грифель так и скользил по бумаге. Губы приоткрыты. Язык так и скользил по губам. Волосы распущены и постоянно ей мешали, она их поспешно откидывала назад, но они упрямо возвращались назад, стоило ей повернуть головой. Халат съехал, оголяя плечо. Но она ни на что не обращала внимания. Все ее внимание было поглощено процессом рождения картины. Свет настольной лампы выхватывал лишь пространство около стола, а вокруг была темнота. Маша не подозревала, что сама была настоящей картиной. Яркой и притягательной. Настоящей. Он любовался ею. Умел бы рисовать, так запечатлел бы на бумаге художницу. Но с рисованием у Андрея всегда было плохо. Оставалось лишь надеяться на свою память.

Вот она устало вздохнула, откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Прошло минут пять. Она вернула альбом на стол и вышла из комнаты. Андрей не мог сдержать любопытство. Он подошел к столу. Старый дом с выбитыми окнами. Луна холодным светом освещала заросший сад. Трудно было разглядеть в кустах сидящую девочку. На ступеньках дома в неестественной позе лежал человек. Как будто он упал, потерял сознание или умер. Мрачная картина в черных красках. Он перевернул лист. Старая полуразвалившаяся церковь. Выбитые окна, сломанная крыша. На следующей странице была та же церковь только внутри. Часть стены и кусочек звездного неба, который был виден сквозь поломанную крышу.

Четвертая картина была портретом мужчины лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Болезненно худой с хмурыми, строгими бровями, тонкими губами, сжатыми в узкую полоску и не соответствующими лицу добрыми глазами.

– Тебя не учили, что брать чужое без спроса нельзя? – голосом, лишенным эмоций, спросила Маша.

– Ты красиво рисуешь.

– Не суй свой нос в те вещи, которые тебя не касаются. Эта моя жизнь, куда я не хочу тебя пускать, – холодно сказала она.

– Это красивые рисунки. И они мне нравятся, так же как и та, что их нарисовала, – ответил Андрей. После этого он ушел из комнаты. Надо было умыться. Можно было заодно и побриться. Щетина была довольно ощутимая. А с ежом она целоваться точно не будет.