Текст книги "Теневой клуб (ЛП)"

Автор книги: Нил Шустерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Шерил засмеялась.

– Смеёшься, да? Надо мной смеёшься?

– Да не над тобой! Просто это смешно, потому что соперничать тебе придётся со мной!

– Ты хочешь стать президентом совета класса?

– Ну да, почему бы и нет? Не находишь, что из меня получится хороший президент?

Я улыбнулся.

– Пожалуй, ты права.

– Слушай, может, образуем альянс на время выборов, мы же всё равно одна команда?

Шерил взглянула на меня, затем мы оба уставились в морскую даль, словно боясь смотреть друг на друга слишком долго.

– Последний раз, – проговорила она, – мы беседовали по душам, когда сидели в домике на дереве и жаловались на ненавистных Остина и Ребекку.

– Не хочу говорить про них, – сказал я.

– Правильно. Давай лучше поговорим о секрете Тайсона.

– Об этом тоже не хочу.

– Тогда о чём?

– А давай ни о чём?

Я улыбнулся, она улыбнулась, а потом я ни с того ни с сего наклонился и поцеловал Шерил в щёку. Она быстро отвернулась.

Ну и глупцом же я себя почувствовал. То есть, вы понимаете, Шерил – мой лучший друг, а я... поцеловал её. Вот скажите – можно быть бóльшим ослом? Я покраснел, как солнце на закате и даже ещё сильней. И рад бы попросить прощения, но не мог выдавить из себя ни слова.

И тут она повернулась ко мне и поцеловала в губы. Сказать по правде, я не знал тогда, как реагировать. Это было так чудесно, и в то же время у меня возникло странное чувство, как будто мы делаем что-то недозволенное. Как будто я не должен был испытывать удовольствие от этого поцелуя. Как будто когда он окончится, мы больше не будем друзьями...

Но вот наши губы разомкнулись, а мы по-прежнему оставались друзьями, только сама дружба стала немного другой; и я понимал, что она, возможно, никогда больше не будет такой, как прежде.

– Вот это да... – сказал я.

– Угу... – сказала она.

– Гм-м-м... – сказал я.

Молчание.

– Н-ну... – сказал я. – И что теперь?

– Не знаю.

– Нам же никто не поверит, – пробормотал я.

– Что ты имеешь в виду?

– Никто никогда не верил, что мы только друзья, что между нами ничего нет. А сейчас тем более не поверят.

– Так что – мы теперь вроде как пара, что ли?

– Не знаю. Ты как думаешь?

– Не знаю... Ты хочешь этого?

– Понятия не имею... А ты?

– И я не имею, – протянула Шерил. – Я всегда относилась к тебе как к брату...

– Я для тебя всё равно что Рэндал?

– Фу! Конечно нет!

– Тогда... значит, ты относишься ко мне вовсе не как к брату.

Я бросил вызов судьбе и поцеловал Шерил ещё раз. Теперь мне стало безразлично, кто что подумает. Пусть народ считает, что мы уже давно вместе. Пусть говорят, что хотят. Даже если бы на небосводе золотыми письменами было написано, что никто не имеет права заводить отношения со своим лучшим другом – мне было бы наплевать. Все эти правила – для друзей из домика на дереве, а он за последние несколько лет стал нам тесен.

И это вы называете шутками?

После той пятницы всё как-то неуловимо изменилось. Мои мысли по большей части вращались вокруг Шерил, мы проводили вместе массу времени. Рэндалу это очень не нравилось, и он пытался бороться своими средствами – начал распускать о нас всякие слухи, правда, в рамках того, что могло бы сойти ему безнаказанно, поэтому мы не обращали на него внимания. Нам было слишком хорошо друг с другом, чтобы заморачиваться переживаниями младшего брата. Прошло всего несколько дней – и стало даже трудно вообразить, что когда-то мы были просто друзьями.

Мы понимали: это начало чудеснейшего периода нашей жизни и следующие месяцы принесут нам много радости. Во мне выросла уверенность, что теперь всё у меня пойдёт как надо. Через несколько недель тренер Шулер выберет участника окружной Олимпиады, и теперь я проникся уверенностью, что на этот раз, наконец, побью Остина. Всё: и отношения с Шерил, и Теневой клуб, и мои собственные достижения на беговой дорожке – убеждали меня в том, что это очень даже возможно.

Вот только жизнь никогда не следует твоим планам. Плохие поступки возвращаются к тебе, как бумеранг. Теперь я не верю, что кому-нибудь когда-нибудь удаётся выйти сухим из воды. Вы меня понимаете? Само собой, люди могут думать, что им что-то сошло с рук, но в конце концов, пусть годы спустя – бам-м! Бумеранг вернётся и треснет метнувшего прямо по голове.

Теневой клуб бросил свой бумеранг, и теперь тот, похоже, летел обратно со всевозрастающей скоростью. Странный бумеранг – никто ничего подобного не ожидал и никто толком ничего не понял, но он ударил каждого члена Теневого клуба – так стремительно, с такой яростью, что мы даже не сообразили, что же на нас обрушилось.

* * *

Есть множество отличных проделок, которые можно сотворить с чьим-нибудь шкафчиком. Можно, например, спрятаться в нём и напугать хозяина до потери пульса, когда тот откроет дверцу. Или подложить протухшее яйцо – это всегда очень смешно. Или водрузить на верх ведро с водой: ни о чём не подозревающий владелец шкафчика откроет дверь, и всё выльется ему на голову – тоже очень потешно.

Но то, что обнаружил в своём шкафчике звезда баскетбола Эрик Килфойл, было вовсе не смешно. Это и шуткой нельзя назвать – настолько это было грязно. Вещи лежали на месте, в том же порядке, в каком их уложил хозяин перед уходом на тренировку, но уже совершенно в другом состоянии. Кто-то взломал шкафчик Эрика и заляпал всё, что в нём находилось – одежду, новую спортивную форму, даже учебники – чёрной краской. Причём эту густую маслянистую дрянь не отмоешь, не отстираешь. Эрик впал в неистовство и принялся пинать все шкафчики подряд. Грохот стоял такой, что я слышал его даже снаружи, с беговой дорожки.

Его одежда была испорчена, его учебники были испорчены, даже проект по естествознанию был испорчен, и знаете что?

Теневой клуб не имел к этому никакого отношения!

Есть разные типы шуток. Вот эта была злобной, мерзостной выходкой. Даррен, который видел, как всё выглядело в шкафчике Эрика, терялся в догадках, кто бы мог сотворить подобное и по какой причине.

Эрик Килфойл пал первой жертвой волны загадочных, необъяснимых преступлений.

* * *

В следующий понедельник в школе состоялся повальный обыск личных шкафчиков. Все знают, что это против закона, но когда кто-то крадёт у директора школы видеокамеру ценой в восемьсот долларов, тут уже не до законов.

Мистер Диллер, директор школы, был из тех людей, которые считают, будто ученики нашей школы – источник всех мировых проблем, и не питал никаких сомнений, что камеру спёр кто-то из нас. Класс за классом мы выстраивались перед своими шкафчиками, и директор лично проверял каждый из них, переворачивая всё содержимое вверх дном. Видите ли, эта камера была ему дороже жизни, поэтому вора ждало такое суровое наказание, какого никто и никогда до него не удостаивался. Я в жизни не видал Диллера в такой ярости. Ральфи Шерман показал, что видел, как некий бомж бежал куда-то по улице с этой самой камерой в руках; его рассказ окончательно убедил директора, что камера всё ещё в школе.

Мой ряд подвергся обыску последним.

Мистер Диллер методично, одного за другим, заставлял нас открывать шкафчики и демонстрировать ему их содержимое, и один за другим мы оказывались невиновными – пока директор не добрался до шкафчика Томми Николса, заклятого врага О_о.

Томми, точно так же как и все остальные, открыл дверцу. Что там творилось! Смятые бумажки, старые библиотечные книги, срок возврата которых давно истёк... А из-под всего этого торчал чёрный ремень. Томми взглянул на Диллера, потом опять уставился в свой шкафчик. Диллер запустил руку внутрь и потянул за ремень. Из шкафчика выплыла его восьмисотдолларовая камера.

– Я её не брал! – вот и всё, что Томми мог сказать в свою защиту. – Это не я, это не я!

Но доказательство – вот оно, смотрело нам всем прямо в глаза.

Томми заплакал – даже ещё горше, чем когда Октавия умерла под жестоким каблуком.

– Я не брал её! – повторял он сквозь рыдания.

Я бросил взгляд на О_о, Шерил и Даррена. Выражение их лиц ясно говорило: они к этому не имеют никакого отношения. Это не была одна из проделок Теневого клуба. Я верил Томми Николсу. Томми был порядочным парнем, а здесь явно пахло подставой. Кто-то подложил ему камеру, в этом нет сомнений, но кто – вот в чём вопрос!

А вот мистер Диллер решил, что увиденное – достаточное доказательство. Томми Николса, лучшего ученика девятого класса, отстранили от занятий на три дня.

* * *

Дэвиду Бергеру, несмотря на инцидент со слизью, продолжали поручать соло в бэнде старшей школы, тем самым, как обычно, вызывая у всех участников бэнда неполной старшей чувство собственной паршивости.

Как-то после уроков, когда ученики загружались в автобусы – ехать по домам – Дэвид выскочил из своего автобуса, словно очумелый. В ожидании начала тренировки я стоял и разговаривал с Шерил (этим я в последнее время занимался очень много). Дэвид влетел между нами и спросил:

– Эй, никто не видел мою трубу?

– Да нужна нам твоя труба! – отозвалась Шерил.

Дэвид побежал к другой группе ребят, в отчаянии справляясь у всех:

– Никто не видел мою трубу? Боюсь, её украли!

Он приставал с этим вопросом ко всем, кто выходил из школы, потом вбежал в здание и вынесся обратно несколькими минутами позже. Он едва не плакал.

– Проверил все классы. Я точно брал её с собой в школу. Её кто-то украл!

Мы не придали особого значения его метаниям – до поры до времени. Через полминуты, когда автобусы начали выезжать со стоянки, из-под задних колёс одного из них раздался жуткий скрежет.

Дэвид, можно сказать, нырнул под автобус, чтобы спасти свою драгоценную трубу, но было уже поздно. К тому времени, когда водитель сообразил, что происходит, и остановил автобус, серебряная труба Дэвида Бергера превратилась в лепёшку. Ей больше никогда не играть и никогда не разбрызгивать вокруг себя зелёную слизь. Дэвид поднял её и попытался выправить один из вентилей, но безуспешно. Он потянул сильнее, и вентиль выпал – по нему как будто паровой каток проехался. Дэвид в полном шоке побрёл куда глаза глядят, прижимая к себе изуродованную трубу, словно младенца.

Через минуту к нам с Шерил подлетел Джейсон Перес.

– Я этого не делал! – воскликнул он. – Честное слово, я ничего не делал!

Я знал – он говорил правду. Создавалось впечатление, что кто-то подхватил нашу эстафетную палочку. Как будто ненависть, накопленная и взлелеянная Теневым клубом, претворилась в некоего невидимого монстра, и тот принялся самостоятельно творить нечестные, злые дела.

Однако я чётко осознавал: всему случившемуся должно существовать логическое объяснение.

– Мало ли, может, у них есть и другие враги, – пожала плечами Шерил. – Наверняка это всего лишь совпадение.

– Может быть, – согласился я. – А может быть, кто-то пытается подставить нас.

Глаза Грина

– Расскажи мне о Теневом клубе, Джаред.

Жалюзи на окнах маленького кабинета мистера Грина были подняты. Я толком не различал лица завуча на фоне яркого неба за его спиной – видел лишь силуэт. Кажется, моё сердце остановилось секунд на пять, когда он задал свой вопрос.

– Теневой клуб? Что это такое? – спросил я. Понимаю, это прозвучало глупо, но он застал меня врасплох.

– Не прикидывайся. Cам прекрасно знаешь, – сказал мистер Грин.

На третьем уроке я получил от него записку с просьбой прийти к нему в кабинет во время ланча. Я сразу сообразил, что Тайсон накапал ему про Клуб.

– Ах это! – Кажется, мне не отвертеться. – Да так, группа ребят. Мы встречаемся, ходим в кино, играем в настольные игры, всё такое.

– Почему вы называете себя Теневым клубом? – задал он следующий вопрос, крутя большими пальцами и поудобнее расположившись в своём большом кресле за большим столом в этой маленькой комнате.

– Потому что встречаемся ближе к вечеру, – ответил я, – когда везде лежат тени. Я могу идти?

– Пока нет. Сначала я хочу узнать побольше о вашем клубе.

– Что бы вам хотелось знать?

– Кто в него входит?

– Ничего, если я поем прямо здесь? – спросил я. Он кивнул.

Я начал жевать свой ланч – это давало мне возможность потянуть с ответом. Я неторопливо съел сэндвич, принялся за чипсы... Грин подождал, пока от моего яблока остался лишь огрызок, и только тогда заговорил снова:

– Ты так и не ответил на мой вопрос.

– На который?

– Кто входит в Теневой клуб?

– Я! – ответил я с улыбкой.

– Кто ещё?

– Не припомню... Говорю же, в это время уже темно, тени кругом... Я и лиц-то толком не могу рассмотреть. Можно мне теперь идти?

– Пока нет.

Я вздохнул и бросил взгляд на запястье, как будто там у меня были часы. Сохраняй спокойствие, говорил я себе. Не потей. Если я вспотею, он поймёт, как я напуган. Нельзя, чтобы он это узнал. Я поднял на Грина глаза, но всё, что увидел – это тёмное пятно его большой головы.

– Вы не могли бы опустить жалюзи? – попросил я. – Солнце прямо в глаза.

– Конечно.

Он развернулся на стуле и выполнил мою просьбу. Теперь я смог различить черты его лица; глаза собеседника пристально смотрели на меня из-за толстых стёкол очков. Я решил, что так гораздо лучше – когда я могу его видеть.

– Почему ты не желаешь рассказать мне, кто состоит в Клубе? – спросил завуч.

Я вздохнул.

– Потому что это тайный клуб. Я поклялся соблюдать тайну.

Похоже, мои слова не вызвали у Грина никакой реакции. Он продолжал пялиться на меня из-за своих пучеглазых линз.

– Тайный клуб?

– Да. Вы что, в детстве никогда не состояли в каком-нибудь тайном клубе? Это что – что-то плохое?

– Не знаю, – ответил он. – Именно это я и хочу выяснить.

Я поднялся. Мне становилось не по себе от позы Грина, от того, как он пялился на меня; и ещё было очень трудно не выложить ему всё. Но сделай я это – и он сложит два и два. Он догадается о наших проделках. И даже хуже: он повесит на нас и Дэвидову трубу, и все остальные грязные трюки, к которым мы не имеем отношения. Ничего нельзя ему рассказывать!

Я принялся слоняться по кабинету, разглядывая обстановку: книги на полке, диплом на стене, шкаф для личных дел, закрытый на замок. Я нервничал. В этой комнате я чувствовал себя словно в тюрьме на допросе третьей степени.

– Откуда вам известно о Клубе? – спросил я, хотя отлично знал откуда.

– Не имеет значения, – ответил Грин.

– От Тайсона Макгоу?

Грин наклонился вперёд и снял очки. Без них его глаза выглядели намного меньше.

– Не вмешивай сюда Тайсона.

– Значит, точно он!

– Оставь Тайсона в покое, – произнёс Грин. – У него и без твоей помощи достаточно проблем, уж поверь мне.

– Каких проблем? – насторожился я, снова усаживаясь на стул.

Грин помедлил, словно собираясь всё мне выложить, но вместо этого сказал:

– Неважно. – Он ещё немного помолчал и добавил: – Ты знаешь, что Тайсон о тебе очень высокого мнения?

Я отвёл взгляд. Без очков Грин выглядел странновато. Больше был похож на обыкновенного человека, чем на заместителя директора.

– Почему?

– Не знаю. Наверно, потому, что ты хороший парень.

Грин улыбнулся, и от этой улыбки я поёжился. Не знаю, по какой причине. Ощущение холода в ладонях вернулось, и вместе с ним во мне опять возникло то же щемящее предчувствие, с которым я пришёл на последнее заседание в Стоунхендже.

– Я же его едва знаю, – пробормотал я.

– А почему бы тебе не познакомиться с ним поближе?

Я пожал плечами.

– У меня достаточно друзей. И лёгкая атлетика. Времени нет.

– Понятно. – Мистер Грин кивнул, а потом уставил на меня долгий, пристальный взгляд, как это принято у завучей. Наконец, он спросил: – Джаред, Теневой клуб – это банда?

Ушам своим не верю! Как он мог подумать такое! Я сидел и хлопал на него глазами.

– Знаешь, Джаред, раньше у нас не возникало проблем с подростковыми бандами.

– Теневой клуб вовсе не банда! – воскликнул я.

– И я должен этому верить?

– Да! Просто группа хороших ребят, весело проводящих время вместе – вот и всё!

– Сами по себе, без надзора взрослых?

– Именно так!

– Что-то мне это не нравится.

К этому моменту нашего разговора каморка, которую Грин называл своим кабинетом, превратилась для меня в клетку. Я глубже вжался в твёрдый деревянный стул и приготовился к долгому допросу.

Но он не стал этого делать. Завуч вдруг заговорил кое о чём другом. Впрочем, об этом предмете мне думать тоже не хотелось.

– Скоро окружная спортивная Олимпиада, не так ли, Джаред? – спросил он.

– Да, через месяц. – Я поёрзал на стуле, пытаясь устроиться поудобнее. Куда там! Такие стулья производят не для удобства сидящих.

– Я слышал, что, возможно, ты будешь бежать за нашу школу.

– Я или Остин Пэйс. Зависит от того, кто покажет лучший результат на отборочных, – сказал я сквозь стиснутые зубы: время Остина по-прежнему было лучше моего.

Мистер Грин наклонил голову.

– Знаешь, Джаред, мне бы не хотелось, чтобы тебя дисквалифицировали из-за какой-нибудь совершённой тобой глупости.

– Что вы имеете в виду? – спросил я.

– Я имею в виду, что если из-за этого вашего клуба ты попадёшь в какие-то неприятности, тебя могут исключить из команды.

– Мистер Грин, – сказал я, – наш клуб не имеет ни малейшего отношения к школе. Здесь мы вообще никак не контактируем! Неужели нельзя просто оставить нас в покое?

– Моя работа заключается в том, чтобы следить, как бы наши ученики не попали в беду!

– Да ладно, мистер Грин! Ну какая беда может приключиться с такими, как мы?

– С какими?

– С такими, как я, и Шерил, и Джейсон Перес, и О_о Хан, и...

Я захлопнул рот, сообразив, что делаю. Он перехитрил меня! Заставил выдать ему информацию о Клубе! Ещё одно слово – и можно подписывать Теневому клубу смертный приговор.

– Так Джейсон и О_о тоже состоят в клубе?

Я замкнул рот на замок.

Грин откинулся в кресле и немного покачался с таким видом, словно весь мир лежал у него на ладони. До этого дня завуч мне даже немного нравился; правда, мы никогда особенно долго не разговаривали, но мужик он был вроде совсем неплохой. Однако сейчас, за этим столом, сидел злобный, язвительный тип. Этот человек мог разрушить Теневой клуб просто потому, что мы весело проводили время без надзора взрослых. Внезапно я понял, что ненавижу завуча. Я пожалел, что Грин вообще родился на свет.

– Вот что я скажу тебе, Джаред, – промолвил он. – Можешь больше ничего мне не рассказывать об этом вашем клубе. С тобой никогда раньше не было никаких хлопот, и учителя отзываются о тебе только в превосходной степени, так что я тебе поверю... но с одним условием.

– С каким?

Мистер Грин приналёг на стол.

– Я хочу, чтобы вы приняли в свой клуб Тайсона.

Я отшатнулся, как будто мне отвесили пощёчину.

– Нет! – вырвалось у меня. – Ни за что! Никогда!

– Джаред, я прошу тебя об одолжении. Для него это очень важно.

– Вы не понимаете, – простонал я. – Ему нельзя к нам, потому что...

– Почему нельзя?

– Нельзя и всё! – отрезал я. – Это особенный клуб, и в него могут войти только особенные ребята!

– Этого я одобрить не могу. Если ваш клуб, как ты сказал, предназначен для досуга, то Тайсон вполне может стать его членом. Или есть в вашей деятельности нечто, о чём ты бы не хотел ставить меня в известность?

– Нет!

– Тогда примите в него Тайсона.

– Нет!

– Но Джаред...

– Нет! Нет! Нет! – выкрикнул я. – Нет! – Точка. Конец разговору. – Нет!

Я встал и едва не врезал кулаком по столу – до того рассердился. А вот мистер Грин был само спокойствие. Он всего лишь откинулся назад на своём кресле и снова закрутил большими пальцами. Долго сверлил меня глазами, как это в обычае у завучей. Но на этот раз я не поднял на него взгляда.

– Можно мне теперь идти? – спросил я.

– Закрой за собой дверь, Джаред. – Вот и всё, что я услышал в ответ.

Я постоял ещё несколько секунд, но Грин больше ничего не добавил; поэтому я повернулся и направился к двери. Но только моя рука коснулась ручки, как завуч вновь заговорил:

– Ответь мне только на один вопрос, Джаред.

Я не оглянулся на него; мой взор словно приклеился к ручке двери.

– Не учинил ли Теневой клуб чего-нибудь из ряда вон выходящего?

Я по-прежнему не отрывал взгляда от ручки.

– Нет, – сказал я.

– Ну хорошо... Но я хочу, чтобы ты знал, Джаред: я буду держать вас под неусыпным наблюдением. Не нравится мне этот ваш клуб; чем-то от него попахивает. Я стану следить за вами, словно ястреб, и если ты мне лжёшь, Джаред, пеняй на себя.

Я вышел, поскорее захлопнув за собой дверь, и помчался по коридору – подальше от этого ужасного маленького человека в его ужасном маленьком кабинете.

Что сказал Ральфи

Беда никогда не приходит одна. Я-то думал, что если Клуб на какое-то время заляжет на дно, то, может быть, Грин оставит нас в покое; что, возможно, всё как-то утрясётся. Но ничего не утряслось.

Я надеялся, что раскатанная в лепёшку труба Дэвида Бергера станет последней в ряду таинственных происшествий, но моим надеждам не дано было осуществиться. Кто-то продолжал терроризировать «непобиваемых», невзирая ни на вред, причиняемый им лично, ни на порчу их собственности; и этот человек, кем бы он ни был, полагал, что вину за свои поступки сможет свалить на Теневой клуб. Этим человеком мог быть только Тайсон Макгоу.

– А я говорю, давайте проучим его! – сказал Рэндал, когда мы собрались на очередное заседание в Стоунхендже.

– Точно! – поддержал его Даррен. – Навешать ему как следует и заставить сознаться!

– А потом добиться его исключения из школы, – добавил Джейсон. Все согласились.

– Нет! – сказал я. – Мы пока не можем прижать его. У нас нет доказательств.

– Да какие ещё нужны доказательства? – возразила Эбби. – Он единственный, кто знает про Клуб. Конечно, это он!

– Пока мы ничего не можем сделать, – повторил я. – Сначала надо доказать, что это он сотворил все эти гадости.

– Невиновен, пока не доказано обратное, – вздохнула Шерил, – хотя мы-то знаем, что он виновен.

– Так что будем делать? – осведомилась О_о. – Сидеть сложа ручки и ждать, пока на нас навешают всех собак? А если случится что-то действительно очень плохое?

– Не волнуйтесь, – успокоил я. – Тайсон, конечно, полоумный, но не до такой же степени. Ничего реально плохого не случится.

Как же я ошибался!

* * *

Все члены Клуба поклялись, что следующую неделю глаз не спустят с «непобиваемых», станут следить и за ними, и за Тайсоном – чтобы не дай бог, не случилось ещё чего-нибудь отвратительного. Должно быть, сделали мы свою работу из рук вон плохо, потому что во вторник во время ланча следующей жертвой пал Дрю Лэндерс.

Дрю, как вы знаете, был пловцом, причём до самозабвения преданным этому виду спорта; можно сказать, он был фанатом всего, что касалось плавания. Ничего удивительного, что он очень любил рыбок. Сколько я помнил Дрю, у него всегда имелся аквариум – единственная вещь в его комнате, содержащаяся в идеальной чистоте. И был у него второй аквариум – в школе, в кабинете биологии – классной комнате мистера Милберна. Думаю, Дрю, рассматривавший себя как человеческий аналог рыбы, питал весьма нежную привязанность к своим «родичам» в аквариуме.

Как бы там ни было, когда Дрю перешёл в седьмой класс, вместе с ним в кабинете биологии мистера Милбурна появился шестигаллонный стеклянный ящик; и сейчас, год спустя, аквариум по-прежнему населяли морские звёзды, анемоны и яркоокрашенные рыбки. Они были красивы, они дорого стоили, и Дрю любил этих водяных тварей так, как нормальные люди любят своих собак и кошек.

Время от времени находились идиоты – бросали в аквариум какую-нибудь гадость типа куска мыла или кучи стружек из классной точилки для карандашей [10]10
  Американские школьники предпочитают пользоваться обыкновенными карандашами, поэтому в каждом классе стоит стационарная точилка.


[Закрыть]. Однажды кто-то подлил туда красный пищевой краситель. Мистер Милбурн сменил воду; рыбки, похоже, не пострадали, только некоторое время щеголяли розовой окраской. Словом, что бы всякие придурки ни учиняли над рыбками, тем, казалось, все испытания были нипочём.

Но не на этот раз.

Во время большой перемены мистер Милбурн всегда запирал свой класс и отправлялся в учительскую немножко вздремнуть под сплетни коллег. Но всем известно: открыть замок на двери класса – раз плюнуть; достаточно всунуть в дверную щель, скажем, пластиковую карточку – и всё, бинго!

Именно это и сделал неизвестный злоумышленник. А потом бросил в аквариум петарду.

Петарды, скажу я вам, петардам рознь. Есть такие, которые называют «безопасными», а есть чуть ли не форменные ручные гранаты. Есть «вишнёвые хлопушки» [11]11
  Рассыпной фейерверк с искрами красного цвета.


[Закрыть]и есть М-80 – подложенные в подходящем месте, они могут причинить немалые разрушения. Но самое страшное – это блокбастер. Он представляет собой четверть динамитной палочки, запакованной в цилиндр, и когда эта штука разрывается, грохот слышен за несколько миль.

Не знаю как, но неизвестный злоумышленник сумел взорвать подложенный в аквариум блокбастер; и когда тот сдетонировал, пострадала вся классная комната. Аквариум превратился в одну огромную бомбу, осколки стекла и вода разлетелись во все стороны, растения в горшках были угроблены, со стен сорвало обои. Словом, картина как в зоне военных действий.

Когда это случилось, я был на спортплощадке вместе с Шерил и её братом – мы успокаивали Рэндала после нового унижения. Судя по его словам, накануне, после тренировки в бассейне, Дрю выставил Рэндала из раздевалки нагишом. Как раз когда я уже почти убедил парнишку, что лучше ему забить на это дело, раздался взрыв. БУМ! Грохнуло так, что можно было подумать, будто вся школа взлетела на воздух. Гром эхом отразился от стен старшей школы, лежащей по другую сторону обширной спортплощадки, а за ним последовала странная тишина. Все уставились на школьный корпус.

– О Господи! – простонала Шерил.

Поначалу все было подумали, что кто-то устроил очередной пожар, но в следующий миг я заподозрил – это опять чья-то злая выходка. Я оглянулся, ища Тайсона, однако того нигде не было видно. И снова в мою душу прокралось то ужасное тягостное чувство, а руки заледенели. Тем временем несколько учителей вбежали в здание школы – эвакуировать оттуда остальных учеников; никто ведь не знал – может, это взорвалась газовая труба. Кто-то нажал на кнопку сигнализации, и через несколько минут прибыла пожарная машина. Пожарным не потребовалось много времени, чтобы установить причину переполоха.

Мне говорили, что от аквариума остались лишь осколки; вся драгоценная коллекция рыбок и морских животных, которую с такой любовью много лет собирал Дрю Лэндерс, в одну огненную долю секунды обратилась в ничто.

* * *

– Скажи мне правду, Рэндал! – потребовал один мальчик по окончании учебного дня.

Мы с Шерил болтали о том о сём перед тренировкой, а Рэндал по традиции околачивался рядом, отпуская ехидные замечания на наш счёт; и тут этот неизвестный пацан, наверно, из команды пловцов, подошёл к нам и задал свой вопрос.

– Скажи мне правду, – сказал он. – Это ты взорвал аквариум Дрю? Я никому не скажу!

Рэндал на мгновение потерял дар речи. Он повернулся к сестре.

– Видишь? Я же тебе говорил! Теперь все будут думать, что это я раскокал его аквариум, потому что он надо мной вчера поиздевался! Меня подставили! – завопил он, а затем проорал подошедшему пацану: – Нет! Это не я! А ну пошёл отсюда на фиг!

– Ну да, как же! – крикнул тот, убегая. – Конечноэто не ты!

– Заткни свою поганую пасть, потому что это не я! – вопил Рэндал вслед уматывающему пацану. Повернувшись к нам с Шерил, он в отчаянии проговорил: – Вы же знаете, что это не я, правда? Я был с вами всю перемену, вы же помните!

– Да помним, помним, но кто нам поверит? – сказал я.

– По-моему, здесь прослеживается закономерность, – проговорила Шерил. – Заметили? Преступления происходят сразу же после того, как их жертва сделает какую-нибудь гадость члену Теневого клуба.

– А? – отвалил челюсть Рэндал.

– Сам подумай, если ещё есть чем, – сказала ему сестра. – В шкафчик Эрику Килфойлу налили краски после того, как накануне Даррен едва не подрался с ним – мне сам Даррен рассказывал. С трубой Дэвида расправились после того, как Дэвида опять пригласили сыграть в бэнде старшей школы и Джейсон весь испереживался по этому поводу. Томми Николс побил О_о на отборочных за право участвовать в окружной научной олимпиаде, а на следующий день случился инцидент с видеокамерой. Теперь взорвали аквариум Дрю – после того как он выгнал тебя из раздевалки в чём мать родила!

– Тогда точно – нас пытаются подставить!

– Вот именно, – подтвердила Шерил. – И если кто-нибудь узнает о Клубе, мы станем главными подозреваемыми, потому что только у нас есть мотивы!

– Мы уже подозреваемые, – сообщил я. – Кое-кто уже знает о Клубе.

Шерил с Рэндалом уставились на меня, и в глазах их явственно читалось: «Караул, наступает конец света».

– Грин, – сказал я. – Не думаю, чтобы он догадывался о наших проделках, но ему известно о Клубе, и я уверен – он подозревает нас.

До этого момента я никому ещё не рассказывал о разговоре с завучем.

– Как он узнал? – спросила Шерил.

– Тайсон накапал, как ещё.

– Тайсон! – по-змеиному прошипел Рэндал. – Я же говорил вам – это его рук дело!

– Больше некому! – согласилась Шерил.

– Слушайте, а мы наверняка сможем доказать, что это Тайсон взорвал аквариум, – предположил Рэндал. – Отпечатки пальцев, там, и всё такое...

И тут в наш разговор вступил неожиданный собеседник.

– Я видел, как он это проделывал, – сказал чей-то голос. Мы все резко развернулись. Перед нами во всей красе – брекеты, веснушки, кучерявые вихры – стоял Ральфи Шерман собственной персоной.

– Вы же про аквариум говорите, так? – спросил он. – Ну вот, я видел, как Тайсон Макгоу взорвал его.

Мы молчали. Ральфи выдул огромный пузырь из жевательной резинки, тот лопнул, забрызгав ему всю физиономию; лохмотья повисли на бровях. Мальчишка отодрал их и затолкал обратно в рот.

– Это правда! – сказал он. – Я был в классе. Я видел!

– Да как ты мог быть в классе? – прищурилась Шерил. – Тебя бы разнесло вместе с аквариумом!

– Ну, не совсем в классе... Я в окно заглядывал. Это Тайсон. Честное слово!

– Ральфи, когда оно взорвалось, ты мотался по двору, я тебя видел! – возразил Рэндал.

– Ну правильно, – сказал тот. – Я что – дурак торчать у окна и ждать, когда блокбастер грохнет? Само собой, я удрал.

Мы вытаращили глаза. Это же Ральфи Шерман! Он запросто мог бы обмануть полиграф, потому что не видел разницы между правдой и ложью. Ну, и как относиться к его рассказу?

Ральфи опять выдул пузырь, на этот раз больше его собственной головы, и когда тот лопнул, ошмётки приклеились к волосам мальчишки. Он отскрёб их и запихал в рот.

– А знаете что? – сказал я. – Я ему верю!

– И я, – присоединилась Шерил.

– И я, – подхватил Рэндал.

Глаза Ральфи блеснули.

– В самом деле?! Вы правда, честно, действительно верите мне?

– Ага, – подтвердил я.

Ральфи разулыбался и поскакал к своему автобусу – самый счастливый пацан на свете.

* * *

В тот день у нас не было ни секунды покоя. Всего через несколько мгновений после того, как Ральфи вприпрыжку умчался к автобусу, перед главными воротами школы поднялась какая-то суматоха.